В эту минуту ей вспомнилась Тереза – Тереза, которая не моргнув и глазом разрядила целую обойму пуль в Бернарда Розье. Сейчас она понимала, что должна была чувствовать Тереза, спуская курок, – и всей душой пожелала, чтобы у нее в руках был сейчас пистолет. Облизав распухшие истерзанные губы, она заговорила, и звук собственного голоса показался ей чужим. В нем не было ни дрожи, ни страха. Только решимость – отчаянная, жестокая решимость.
– Нет, я не стану ничего говорить Энди, – сказала она. – Я хочу, чтобы он спокойно дожил свой век. Но, клянусь перед Богом, если ты еще хоть раз прикоснешься ко мне, я убью тебя, неважно, какие последствия ожидают меня за это. И еще. То, что рассказали тебе сегодня, – ложь. Ложь, слышишь? Приход тех двух мужчин в мой дом был ошибочно истолкован. Точно так же, как сегодняшний эпизод будет ошибочно истолкован, когда эта девушка вынесет свои новости за стены этого дома. И я никогда не смогу доказать, что это неправда.
Она поднялась с пола и, пошатнувшись, выбросила вперед руку, стараясь ухватиться за дверную ручку. Ее тело наклонилось вбок, и она едва удержалась на ногах. Нильс приблизился к ней и посмотрел на нее в упор. В его глазах были и ярость, и желание. Не говоря ни слова, он наблюдал, как она открывает дверь и нетвердой походкой выходит из комнаты. Когда дверь за ней закрылась, он начал изрыгать громкие проклятия на своем родном языке, шагая взад-вперед по гостиной.
Глава 4
Оставалось восемь дней до Рождества. Эндри уже несколько недель был нездоров, и Кэти очень волновалось за него. Его душевное состояние тоже тревожило ее. Он больше не был тем веселым разговорчивым Энди, каким она привыкла его видеть. Он часами просиживал в задумчивости, а иногда смотрел на нее каким-то странным, долгим взглядом. В такие минуты она задумывалась, не знает ли он о том, что произошло между нею и его сыном в тот вечер в гостиной, – но сразу же отметала это предположение. Ведь если б он узнал, что Нильс пытался, напав на нее, заняться с ней любовью, он бы обязательно спросил у нее, почему она молчала об этом, – и почему молчала все эти годы, скрывая от него, что его сын настойчиво ухаживает за ней. Могла ли она рассчитывать, что Эндри ей поверит, если она скажет, что скрыла от него это лишь потому, что не хотела причинять ему беспокойство, а главное, не хотела послужить причиной его разрыва с сыном? Поверит ли Эндри, что она никогда не отвечала на ухаживания Нильса, напротив, делала все возможное, чтобы их пресечь? Если б речь шла о любом другом мужчине, он бы, конечно, поверил. Но Нильс… Нильс так походил на него внешне! Взглянув на сына и увидев в нем себя самого, каким он был тридцать лет назад, он мог подумать, что она, желая вернуть себе прежнего Энди, действительно изменила ему с его сыном… Она могла себе представить, как бы ему было больно.
Наутро после эпизода в гостиной Кэти объяснила Джесси, что капитан Нильс был очень пьян и не отдавал себе отчета в том, что делает, и то, что случилось, случилось помимо ее воли. На это девушка ответила: «Да, мэм. Я понимаю, мэм», – однако ее взгляд был дерзок и насмешлив. Кэти знала, что Джесси не поверила ни одному ее слову.
Ей становилось дурно при мысли о том, что Джесси могла рассказать о ней всем в округе. Посоветовавшись с Бетти, она решила не увольнять горничную, чтобы не портить с ней отношения и не спровоцировать ее тем самым на злоязычие.
Было еще что-то, что беспокоило Кэти. Это касалось Кэтрин. Кэтрин пробыла в колледже целые две недели, прежде чем от нее пришло первое письмо, и это письмо показалось Кэти странным. Оно разительно отличалось от тех писем, которые она привыкла получать от своей внучатой племянницы, и было очень коротким и сухим. У Кэти создавалось впечатление, что девушка во время написания письма пребывала в очень дурном расположении духа. И еще ей казалось странным, что в течение всего семестра Кэтрин ни разу не приехала домой на выходные. Теперь прошло уже два дня после окончания семестра, а она еще не вернулась домой.
На прошлой неделе к ней приходили, как обычно, дети Люси, чтобы взять фунт, причитающийся их матери за согласие отдать Кэтрин в колледж, – когда Кэтрин не было дома, они приходили к ней все вместе. Майк сказал, что их мать собирается надавать Кэтрин по шее, когда она вернется, за то, что она за несколько недель не написала домой ни строчки. К этому Майк прибавил непристойные выражения, высказанные его матерью в припадке злобы. Язык, на котором изъяснялся мальчик, очень смешил Эндри, Кэти же становилось скорее грустно, когда она слушала этого ребенка, перенявшего от своей пропойцы матери ее грубый жаргон.
Вчера Эндри, видя, что она пребывает в постоянном волнении из-за Кэтрин, сказал:
– Подожди до завтрашнего утра, когда они снова придут за деньгами. Тогда ты сможешь расспросить их о Кэтрин.
Но в эту субботу дети не пришли. Такое случалось впервые, и Кэти не знала, что и думать. Неужели Люси забыла послать их за деньгами? Ее тревога за Кэтрин стала невыносимой, и она не находила себе места.
– Почему бы тебе самой не пойти к ним и выяснить, что у них стряслось? – подсказал Эндри.
– Нет, Энди, я не могу туда пойти. Они никогда не приглашали меня к себе. Я думаю, Люси не хочет, чтобы я видела, как они живут.
– Но ты не можешь больше пребывать в неведении! Ведь ясно, что что-то случилось, иначе Кэтрин уже давно бы прибежала к нам. Я уверен, что не произошло ничего страшного, но ты думаешь Бог знает что и изводишь себя.
– Знаешь что, Энди, – Кэти подалась вперед в кресле и протянула руки к огню, – я думаю, может, пребывание в колледже изменило ее, и она забыла о нас? Конечно, это кажется смешным, но это единственное объяснение, которое я могу найти…
– Конечно, это смешно, Кэти. Чтобы колледж изменил Кэтрин? Да такого быть не может! Разве колледж изменил бы тебя? А у Кэтрин тоже очень самостоятельный характер, она остается самой собой в любой ситуации. Послушай, по-моему, ты должна немедленно поехать в Джарроу. Ты скажешь Люси, что волнуешься за Кэтрин, а потому решила заглянуть к ним и выяснить, в чем дело.
– Это… это очень деликатная ситуация, Энди. Люси может подумать, что из-за того, что я даю им каждую неделю деньги, я предъявляю какие-то права на ее дочь. Ты ведь знаешь, все эти годы она ревновала Кэтрин ко мне. Мне будет очень неприятно, если она подумает, что я покупаю у нее за деньги возможность общаться с ее дочерью.
– Ну что ж, тогда подожди еще немного. Дай ей время. Но, если она не появится к чаю, поезжай к Люси.
И Кэти действительно поехала в тот день к Люси, но не потому, что так ей посоветовал Эндри. На это ее вынудили непредвиденные обстоятельства, а именно неожиданный визит Тома Малхолланда.
Они только что закончили ленч, и Эндри сидел в курительной с трубкой. Она знала, что скоро его потянет в сон, и он проспит в своем кресле до половины четвертого, когда она принесет ему чашку чаю.
После ленча она поднялась в спальню, решив немного отдохнуть. Но не успела она прилечь, как позвонили в дверь. Через некоторое время Бетти вошла в комнату и, прикрыв за собой дверь, тихо сказала:
– Пришел… пришел тот молодой человек, который всегда поджидал Кэтрин за воротами. Том Малхолланд. Он хочет поговорить с тобой.
Кэти вздрогнула и повернулась к Бетти:
– Что-нибудь случилось с Кэтрин?
– Я не знаю, Кэти, он мне ничего не сказал. Но… по-моему, ты должна быть готова к чему угодно. Этот парень… он выглядит просто ужасно. Его кто-то очень сильно побил. И у него такое лицо, словно он сам собрался кого-то убивать.
Кэти быстрым шагом вышла из спальни. На лестничной площадке она обернулась и спросила у Бетти:
– В какую комнату ты его провела?
– Он ждет тебя в маленькой гостиной.
Она бегом спустилась по лестнице и пересекла зал. При виде молодого человека, поджидающего ее в маленькой гостиной, она замерла на пороге. До этого она никогда не видела Тома вблизи, но если б и видела, сейчас бы все равно не узнала. Его лицо было избито в кровь, один глаз заплыл, верхняя губа рассечена, а щека и лоб были темно-фиолетового цвета. Нервно сжимая перед собой руки, она медленно прошла через комнату и остановилась примерно в ярде от него.
– О Боже, кто же тебя так отделал? – прошептала она, качая головой.
Его окровавленные губы пошевелились. Когда он открыл рот, она увидела, что сбоку у него выбито несколько зубов.
– Отец Кэтрин, – ответил он, и в его тоне слышалась горечь.
Она заметила, что он не сказал «дядя Пат», а сказал «отец Кэтрин» так, словно тот не приходился ему родственником.
Она снова покачала головой.
– Но за что? – тихо спросила она.
Он задрожал всем телом, и его израненное лицо исказила гримаса ярости. Он несколько раз пошевелил губами, прежде чем заговорить.
– Потому что Кэтрин беременна, и ее отец винит в этом меня, – прорычал он.
Кэти сжала руки в кулаки и прижала их к щекам.
– О нет! Нет! – закричала она.
– О да! Да! – Он тоже перешел на крик. Потом, склонившись к ней, проговорил прерывистым шепотом: – Но я здесь ни при чем. Вы слышите? Я здесь ни при чем. Но он не позволил мне сказать ни слова. Он пришел к нам и вытащил меня из постели, и, прежде чем я успел понять, что ему от, меня нужно, он начал бить меня кулаками и ногами. Он бы забил меня до смерти, если б не вмешались наши соседи. Я… я так и не понял, за что он меня бьет. Потом пришел мой отец и увидел, что сделал со мной Патрик. Он сказал, что убьет Патрика, и пошел его искать. Но когда он вернулся, он был готов убить меня – и убил бы, если б я уже и так не валялся без сознания… Они все в это поверили. Мои родители тоже думают, что отец ребенка – я.
Кэти опустилась на краешек стула и жестом пригласила Тома сесть, но он остался стоять на ногах.
– Нет, нет, я пришел сюда не для того, чтоб сидеть с вами и вести светскую беседу. Я пришел, чтобы сказать вам, кто сделал это с Кэтрин.
– Сказать мне? – Она ошеломленно посмотрела на него. – Ты… ты это знаешь?
Он быстро кивнул, потом поднял руку и прижал ее к щеке, словно почувствовав внезапную боль.
– В вечер накануне своего отъезда в колледж она была здесь, – он указал пальцем в пол, и его голос звучал очень резко. – Я в тот вечер ушел с работы позднее обычного, но решил пройтись сюда на тот случай, если она задержалась у вас допоздна. Когда я проходил мимо фонтана, я увидел ее. Она садилась на трамвай вместе с мужчиной в капитанской форме – это тот самый мужчина, которого она называет дядей Нильсом. А теперь посудите сами: через два дня после этого я виделся, с дядей Патом, и он рассказал мне, что вечером накануне отъезда Кэтрин вернулась домой вся в слезах и сказала, что за ней гнался мужчина. Она сказала: когда она шла через пустырь, какой-то незнакомый мужчина выскочил из темноты и схватил ее. Дядя Пат говорит, она проплакала всю ночь до самого утра. – Том протянул к ней руку. – Надеюсь, хоть вы-то верите, что это сделал не я? – теперь в его голосе слышалась мольба. – Вы понимаете, что она не сказала всей правды дома? Не было никакого незнакомого мужчины. Этот тип, ваш сын, или пасынок, – голос Тома снова зазвучал агрессивно, – он провожал ее домой. А на пустыре… там темно и растет высокая трава. Там полным-полно всяких впадинок и ложбинок, где можно спрятаться. И даже если люди слышали ее крики, никто не стал бы вмешиваться. На том пустыре всегда встречаются влюбленные парочки, и никто не обратил бы внимания на кричащую девушку… Я уверен, это случилось именно тогда. И это сделал именно он и никто другой, в этом у меня тоже нет сомнений. Я пришел сюда, чтобы рассказать вам всю правду и разобраться с ним.
Закончив говорить, Том распрямил плечи и сжал кулаки, всем своим видом выражая боевую готовность. Кэти закрыла глаза и откинулась на спинку стула. О Боже! Боже мой! Бедная, бедная Кэтрин! Сейчас она вспомнила Бернарда Розье и то, что случилось с ней самой в ночь бала; потом представила себе пустырь, поросший высокой травой, и ложбинки, в которых лежали влюбленные парочки… Она убьет его, убьет. Она возьмет на кухне нож и перережет ему глотку. Грязная, поганая свинья!
«Я больше не стану к тебе прикасаться, Кэти, можешь быть в этом уверена. Но не думай, что тебе удалось от меня отделаться, – сказал он ей на следующее утро после сцены в гостиной. – Есть много способов причинить человеку боль, не дотронувшись до него и пальцем. И я знаю, как сделать тебе больно». А в тот вечер он вызвался проводить Кэтрин домой, – он как раз должен был идти в порт и сказал, что им по пути. Да, он сделал это нарочно, чтобы причинить зло ей, Кэти… Как же он был грязен и мерзок!
Но что будет с Энди, когда он узнает об этом? А ей придется рассказать ему обо всем, она не сможет скрыть от него то, что случилось с Кэтрин.
– Кэтрин не сказала, кто отец ребенка? – спросила она, глядя полными ужаса и отчаяния глазами на молодого человека, стоящего перед ней.
– Нет. Она только сказала, что это не я, но они ей не поверили, потому что она отказалась назвать имя мужчины. А она никогда не скажет его имени, потому что не хочет огорчать вас. Я потому и пришел к вам. Я хочу, чтобы вы пошли вместе со мной к ее родителям и рассказали им всю правду. Мне они никогда не поверят.
Кэти медленно поднялась со стула и посмотрела в упор на Тома.
– Я пойду с тобой и повидаюсь с Кэтрин, но я не могу сказать ее родителям имя этого мужчины. Ты тоже не можешь им это сказать. То, что знаем мы с тобой, – всего лишь домыслы. Кто этот мужчина, должна сказать сама Кэтрин.
Но, говоря это, она уже знала, что Кэтрин никогда не признается родителям, что отец ее ребенка – Нильс. И снова она вспомнила свою собственную историю, вспомнила, как тщательно скрывала имя отца своего ребенка, боясь навлечь беду на своих близких…
– Где он? – спросил Том.
– Его сейчас нет дома. Я не знаю, когда он вернется.
– Но вы бы не сказали мне этого, даже если бы знали, не так ли?
– Ты ошибаешься, Том. Я бы тебе сказала.
Он моргнул, удивленно глядя на нее, и поморщился от боли. Его подбитый глаз слезился.
– Я бы очень хотела, чтобы он получил по заслугам, – с горечью в голосе сказала она. – И я была бы только рада, если б ты сделал с ним то же, что сделал с тобой отец Кэтрин. Но тебе никогда не удастся победить его в драке. Он очень здоровый и сильный, а ты и так едва держишься на ногах. Но не волнуйся, я позабочусь о том, чтобы он был наказан.
Она слышала, как Том заскрежетал зубами.
– Может, он большой и сильный, но я сейчас так ненавижу его, что мог бы превратить в лепешку, попадись он только мне в руки… Но вы ведь не знаете, что я люблю Кэтрин. Да, я люблю ее и всегда любил. И всегда буду любить, что бы ни случилось. И я знаю, что она тоже меня любит. Мне все равно, как вы на это посмотрите, но я говорю вам: мы с Кэтрин любим друг друга.
Кэти посмотрела на него с симпатией.
– Я очень рада этому, Том, – сказала она. – И я на твоей стороне.
Ее слова и доброжелательный тон, которым они были сказаны, удивили Тома. Он с минуту изучал ее лицо, словно решая про себя, можно ли ей верить, потом сказал вызывающим тоном:
– О нет, вы ведь наверняка хотите, чтобы она вышла замуж за какого-нибудь знатного джентльмена. Я знаю, я знаю. Такой жених, как я, вас не удовлетворит.
– Успокойся, Том, – резко сказала она. – И послушай меня внимательно. Если Кэтрин действительно любит тебя, я сделаю все от меня зависящее, чтобы вы смогли пожениться. Но это мы обговорим потом. Сейчас мы пойдем к ней. Подожди меня здесь, пока я оденусь.
Выйдя из гостиной, она направилась в курительную. Положив руку на плечо мирно похрапывающего Эндри, она легонько встряхнула его.
– Да, Кэти? – сонно пробормотал он, не открывая глаз.
– Проснись, Энди. Я должна кое-что тебе сказать.
Он открыл глаза и посмотрел на ее взволнованное лицо.
– Что случилось, дорогая?
– Этот парень, кузен Кэтрин, он пришел сказать мне, почему Кэтрин не появляется у нас. – Она взяла его за руку и крепко сжала его пальцы. – У Кэтрин будет ребенок, Энди.
– Кэтрин? Кэтрин беременна? – Он медленно качал головой из стороны в сторону, словно отказываясь в это верить. – А отец ребенка он, ее кузен?
– Нет. Но Том любит ее, а ее отец жестоко избил его, решив, что виноват он. Бедный парень даже не знал, за что его бьют. Он выглядит просто ужасно. Я… я думаю, кто-то напал на нее, когда она шла домой через пустырь. Я сейчас же поеду к ней.
– Да, да, поезжай. – Эндри поднялся с кресла и снова покачал головой. – Привези ее сюда. Она теперь должна жить у нас, и мы позаботимся о ней и о ребенке.
– Я постараюсь, если Люси отпустит ее со мной, – сказала она, направляясь к двери.
Когда она уже вышла из комнаты, до нее донесся его голос.
– Кэтрин! На Кэтрин напали! – говорил он, рассуждая с самим собой. – Но почему такое случается только с хорошими девушками?
Поднимаясь по лестнице, она сама задавалась этим же самым вопросом: почему?
Прошло много лет с тех пор, как Кэти в последний раз была в этой части Джарроу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41