— Отлично, — Паулин потер руки. — Это упрощает дело. Кто-нибудь из нас прикинется ее клиентом, отведет Корнелию в надежное место, а у меня есть тут безопасная квартира, и дальше мы примем все меры, чтобы с ней ничего больше не случилось.Так, Сабин, мы возьмем с собой Феликса и Каролунга — они могут пригодиться. Вдруг жрецы охраняют женщин. Ну, тогда я им не завидую — мы здорово намнем бока этим проклятым сводникам.Сабин тоже поднялся. Он чувствовал в себе энергию и горячее желание сделать что-нибудь. Даже Либон, кажется, приободрился, видя такую решимость своих друзей.— Ну что ж, — сказал он. — Пусть исполнится воля Богов. У вас не найдется меча для меня?— Найдется, — кивнул Паулин. — Ладно, нам пора идти. Скоро уже стемнеет, а мы должны еще выбрать подходящее место возле храма, чтобы наблюдать оттуда.Трое мужчин торопливо вышли из комнаты и двинулись вниз по ступенькам лестницы. Сабин заглянул в помещение для слуг, и вскоре Феликс и британец, оба вооруженные, присоединились к ним.Вся группа вышла на улицу и двинулась по направлению к храму финикийской Богини Астарты. Глава XIXСлуга Сатурнина Когда белая громада святилища выросла перед ними, Паулин жестом приказал всем остановиться.— Подождите, — сказал он. — Давайте оглядимся и выберем подходящее место для наблюдения.Людей на улицах было уже не очень много, хотя возле храма толпилась приличная группа верующих. Сумерки стремительно сгущались, уже начинали проблескивать неяркие пока звезды на темно-синем небе, появился и бледный серп луны.Дорога, ведущая к храму, освещалась оливковыми лампами на медных подставках, расставленных на равном расстоянии друг от друга.— Куда должна выйти Корнелия? — спросил Паулин у Либона, который нервно сжимал ладонью рукоятку короткого острого меча, висевшего у него на поясе.— Вон туда, — показал юноша.Все посмотрели в том направлении и увидели пристроенный к левому крылу святилища довольно просторный портик, резные колонны которого уходили ввысь и терялись в темноте. По углам его тоже стояли светильники. Пока в портике никого не было.— Хорошо, — сказал Паулин и повернулся к своим спутникам. — Сделаем так. Я сейчас найму носилки и буду ждать вон за тем углом. Каролунг остается здесь и будет прикрывать нас. Если увидишь, что кому-то требуется помощь, то сразу подключайся.Сабин дождется, пока появится девушка, и подойдет к ней. Он должен будет довести ее до моих носилок и посадить туда. Феликс будет страховать трибуна на случай вмешательства жрецов.Когда Корнелия окажется в носилках, я прикажу нести нас в одно надежное место. Вы все последуете за нами пешком. Все понятно?— А я? — с вызовом спросил Либон. — Какова будет моя роль? Или я должен оставаться безучастным зрителем?— Ты? задумчиво проговорил легат. — А ты сделаешь вот что...Феликс быстро наклонился к уху Сабина и шепнул:— Господин, там какой-то парень затаился в темноте и наблюдает за нами. Кажется, он подслушивает разговор. Что мне предпринять?— Задержи его, только без шума, — шепнул в ответ трибун.Марк Светоний, видя этот обмен мнениями, прервал и вопросительно взглянул на Сабина. Тот чуть склонил голову, прося позволения действовать. Легат кивнул в ответ.— Феликс, — нарочито громко произнес трибун. — Я забыл в гостинице мой кошелек. Пойди и принеси, а то как бы эти ворюги-финикийцы не украли его.— Да, господин, — ответил Феликс и двинулся в обратном направлении, тихо посвистывая и не глядя по сторонам.— Каролунг, — приказал трибун британцу, — перейди улицу и спрячься вон в той нише. Следи за нами и, если возникнет необходимость, спеши на помощь.— Понял, господин, — кивнул высокий мужчина, поглаживая длинный нож, засунутый за пояс. — Я все сделаю как надо.Он сделал несколько шагов и тут же растаял во тьме, которая уже совсем сгустилась. Теперь Паулин и его спутники стояли на углу улицы в полном одиночестве, людей возле храма уже не было видно. Лишь слегка рассеивали мрак неяркие огоньки оливковых ламп.Внезапно где-то рядом послышался сдавленный вскрик, глухой звук удара и лязг металла. Сабин моментально подобрался и бросился на шум. Через несколько секунд они вдвоем с Феликсом притащили и поставили перед Паулином какого-то человека.Это был молодой мужчина с черными жесткими волосами, смуглым лицом, сильный, подвижный, мускулистый. Он прерывисто тяжело дышал, с его губ стекала струйка крови.— Здоровый парень, — с уважением сказал Феликс. — Знает толк в драке. Если бы я не напал врасплох, он бы, наверное, со мной разделался. Клянусь, он раньше был гладиатором.— Кто ты такой? — приглушенно спросил Паулин.Мужчина промолчал и отвернулся.— Говори, — приказал Сабин.Он слегка ткнул незнакомца кулаком в ребра.Тот дернулся и скривился. Его черные глаза блестели от ярости, ноздри раздувались.— Я слышал ваш разговор, — процедил он сквозь зубы. — Вы хотите похитить Корнелию, внучку сенатора Сатурнина. Зачем?— Ого, — сказал легат. — Да ты неплохо осведомлен, парень. Или вы были друзьями с сенатором?— Я был его слугой, — отметил мужчина. — И сопровождал достойную Корнелию в плавании в Африку.— Что? — выкрикнул Либон. — Как тебя зовут? Рассказывай нам все! Немедленно.— Успокойся, — Паулин положил руку ему на плечо. — Сейчас мы все узнаем.— А ты не помнишь меня, господин? — спросил мужчина у Либона. — Ты видел меня в доме сенатора. И я сопровождал его в поездках. Меня зовут Селевк, я...Либон схватил его за плечи и развернул лицом к свету ближайшей оливковой лампы. Несколько секунд молодой человек пристально всматривался в черты мужчины, который назвал себя слугой Сатурнина.— Да, как будто, — наконец пробормотал он. — Да, точно я видел его раньше. Ты и твои товарищи в Остии сели на «Сфинкс» вместе с достойной Лепидой и Корнелией. Рассказывай же, что там случилось? Почему судно не дошло до Карфагена?— В Тирренском море на нас напали пираты, — сказал Селевк. — Пришлось принять бой.— Это были не пираты, — заметил Сабин. — Тех людей наверняка нанял Элий Сеян по приказу Ливии. Она хотела похитить внучку сенатора, чтобы потом оказывать давление на Сатурнина.— Возможно, — согласился Селевк. — Мне сразу показалось, что те молодцы не очень походили на обычных морских разбойников. Их судно называлось «Золотая стрела».Сабин и Феликс быстро переглянулись.— Что ж, — сказал трибун, — в таком случае мне известно, кто участвовал в нападении. Это был наш старый знакомый шкипер Никомед. Тот самый, — он повернулся к легату, — которого парфяне завербовали в свои шпионы и которому поручили следить за нами. Вот уж воистину, как тесен мир. Но продолжай, Селевк. Чем закончился бой?— Нам удалось отбить нападение и повредить их мачту, — вновь заговорил киликиец. — Мы уложили десятка полтора бандитов, но и сами понесли потери.— Бедняга Никомед, — сказал Феликс. — Ну почему ему так не везет? За что не возьмется...— Тихо, — резко сказал Паулин. — Оставь свои шуточки. Сейчас не подходящее время.— В самом конце кто-то с их корабля пустил стрелу, — продолжал Селевк. — Она вонзилась в грудь моей хозяйки, достойной Лепиды.— Ее убили, — прошептал Либон. — О Боги, какая подлость. Она никому никогда не причинила зла и была так добра ко мне...— От пиратов-то мы ушли, — говорил дальше Селевк, — но той же ночью попали в шторм. Нас здорово потрепало, судно сбилось с курса и потеряло управление. Много дней нас носило по волнам, пока наконец не выкинуло на скалистый берег Нумидии.А перед этим рабы-гребцы и некоторые матросы подняли бунт, поскольку я приказал уменьшить рацион их питания, чтобы моя госпожа, благородная Корнелия, ни в чем не испытывала недостатка.— Да благословят тебя Боги! — с жаром воскликнул Либон. — Я вознагражу тебя! Ты можешь просить все, что захочешь.Селевк невесело усмехнулся.— Да, — сказал он, — я хотел бы попросить тебя о награде. Но не знаю, согласишься ли ты дать мне ее.— Потом договоритесь, — перебил его Паулин. — У нас мало времени. Продолжай.— Пока мы сражались с бунтовщиками, — заговорил киликиец, — как раз показалась земля. Тогда я предложил им прекратить бой, объединить усилия, чтобы корабль не разбился на камнях, а потом разойтись в разные стороны. Они согласились.— Бунт на море — серьезное преступление, — заметил легат. — Их надо распять на крестах.Селевк пропустил эти слова мимо ушей.— Нам удалось благополучно выбраться на берег. Потом мы двинулись вдоль побережья на восток. Через день или два мы наткнулись на группу вооруженных людей. Это был местный нумидийский вождь Такфаринат и его отряд.— Такфаринат! — воскликнул Либон. — О, Боги! Так вот к кому она попала в руки!— Да, — мрачно ответил Селевк, — но тогда он еще служил римлянам. Такфаринат обещал довести нас до Рузикады, где стоял римский гарнизон. Мы были благодарны ему. Он с почтением относился к госпоже, и у нас не было причин не доверять ему.На ночлег мы расположились в какой-то деревушке. А ночью гонец привез известие, что сын Такфарината был казнен римлянами за какой-то проступок. Вождь пришел в ярость и поклялся отомстить.Паулин грустно покачал головой.— Фортуна, Фортуна, — вздохнул он, — Как ты крутишь судьбами бедных людей!— Утром Такфаринат собрал большой отряд, — продолжал Селевк, — и повел его на Рузикаду. После короткого боя он перебил гарнизон и сжег город. А потом начал уже настоящую войну.Все это время мы находились в обозе вождя. Поначалу с нами обращались хорошо, но потом нумидиец стал звереть все больше и больше. Наконец он...— Говори, — скрипнул зубами Либон. — Я должен знать правду.— Он взял Корнелию в свой гарем, — тихо сказал Селевк. — Я и матросы, которые были с нами, пытались помешать, но нумидийцы просто бросились на нас с мечами в руках. Все погибли, я выжил чудом.Он отвернул тунику на груди и показал ужасные шрамы, покрывавшие его тело.— О, Боги, — простонал Либон. — Я этого не переживу. Моя Корнелия была еще и в постели грязного нумидийского ублюдка.— Она не виновата, — сказал Селевк. — Достойная Корнелия ничего не могла сделать. Она пыталась покончить жизнь самоубийством, но это вовремя заметили и с тех пор держали ее связанной в шатре.Либон схватился руками за голову.— А потом, когда собралась уже большая армия, — говорил дальше Селевк, — Такфаринат повел ее на Карфаген. Мы по-прежнему находились в его обозе. Меня он почему-то пощадил и не стал убивать. А я уже почти оправился от ран и ежеминутно думал о побеге.Наконец войско нумидийца подошло к столице провинции, но навстречу ему вышли римляне и быстро их разгромили. Кочевники в панике бросились врассыпную. Сам Такфаринат тоже исчез.Я понял, что лучшего момента может и не быть. Мне удалось прикончить двух воинов, которые охраняли нас, и увезти достойную Корнелию. Много дней мы скитались в пустыне, пока наконец не вышли к побережью.— И она не наложила на себя руки? — спросил Либон. — После такого позора? Она же римлянка!— Тебе легко говорить, господин, — с укором ответил киликиец. — А она просто была не в себе, только плакала и повторяла твое имя. Меня она даже не замечала, да и ничего вокруг не видела.Потом мы двинулись вдоль берега, надеясь, что нас подберет какой-нибудь корабль. Так и случилось.Селевк скрипнул зубами в ярости.— Это были финикийцы. Капитан сначала рассыпался в любезностях, когда я сказал, что он имеет честь помочь внучке римского сенатора. Но поскольку Корнелия ни на что не реагировала и никак не подтвердила мои слова, он начал сомневаться.И вот однажды меня схватили матросы, дали по голове и выбросили за борт.— Плыви, любезный! — крикнул мне капитан. — Передавай привет своему сенатору. А девчонку мы лучше продадим в публичный дом. Она красивая, хотя и сумасшедшая. А для нас, финикийцев, синица в руках всегда лучше, чем журавль в небе.— Негодяи! — крикнул Либон в бешенстве. — Мерзавцы! Я утоплю в море эту проклятую Финикию!— Для этого надо быть Богом, — резонно заметил Паулин.— Или командующим римской армией, — добавил Сабин, желая подбодрить юношу. — Видишь, у тебя опять появился смысл в жизни.— А как же ты не утонул? — спросил Феликс, с уважением глядя на Селевка. — Ты, наверное, родственник Нептуна?— Да нет, — слабо улыбнулся тот. — Просто неплохой моряк. Я довольно долго держался на воде, а потом меня подобрала рыбацкая лодка. К счастью, у меня в одежде было зашито немного денег, которых финикийцы не нашли, и я купил себе место на борту корабля, который плыл в Тир из Табраки. Ведь я помнил, что капитан того судна, которое увезло мою госпожу, говорил, что плывет именно туда.И вот я прибыл в этот город и начал поиски. Вчера мне случайно удалось заметить достойную Корнелию, которая вышла из храма в одежде жрицы Астарты. И я не могу понять, каким образом...— О, горе мне, — простонал Либон. — Лучше бы ее убил Такфаринат, тогда она не пережила бы того, что переживает сейчас. И я тоже...Селевк внимательно посмотрел на него. В глазах киликийца появилась боль. Он понял, что делала в храме внучка сенатора Сатурнина.— Вот поэтому мы и хотим похитить ее и вылечить, — сказал Паулин. — Эти негодяи одурманили ее каким-то наркотиком, и бедная девушка не отдает отчета в своих действиях.— Разреши мне быть с вами, господин, — попросил Селевк. — Я служу ей и буду служить до конца.— Ты храбрый человек и преданный друг, — с чувством произнес легат. — Конечно, ты останешься с нами. А потом Луций Либон даст тебе свободу, если ты раб.— Я не раб, — ответил киликиец. — Сенатор уже освободил меня.— Тем лучше.— О, Корнелия, — продолжал стонать Либон. — Теперь мы с тобой никогда не сможем быть вместе...— Ты откажешься от нее? — спросил Селевк. — Прости мою дерзость, господин, но я должен знать.— Я не могу поступить иначе, — прерывисто произнес юноша. — Моя честь... Ведь Корнелия стала...— Тогда я не брошу ее, — твердо произнес киликиец. — Можешь убить меня сейчас, я понимаю, что я никто по сравнению с тобой. Но несчастье, которое пережила Корнелия, приблизило ее ко мне. Гордые патриции не хотят принимать ее в свой круг, но простой киликийский моряк не оставит ее в беде. Она теперь такая же отверженная, как и я. Мы будем вместе, если она того захочет.— Не заговаривайся, моряк, — сказал Паулин. — Корнелия — внучка римского сенатора. Но твоя верность госпоже делает тебе честь. Ладно, об этом поговорим потом, а сейчас...— Из храма выходят женщины, — негромко сказал Феликс. — И идут к портику.Все повернули головы.— Вон она! — в один голос воскликнули Селевк и Либон. Глава XXМесть — Так, все по местам, — скомандовал Паулин. — Селевк, ты знаешь город?— Немного, — ответил киликиец.— Знаешь Гончарную улицу?— Да.— Отлично. Достойный Либон, вы с Селевком пойдете туда и будете нас ждать в начале улицы. Именно там находится дом, где я хочу укрыть девушку. Трибун, ты идешь к портику и забираешь Корнелию. Феликс, будешь страховать Сабина. Отправляйтесь через десять минут. А я пойду найму носилки. Тут за углом есть прокатная контора. Как только увидите, что я готов, — начинайте. Ну, да помогут вам Бога.Пятеро мужчин быстро разошлись в разные стороны. На месте остался лишь британец Каролунг, который не слышал их разговора, но продолжал следовать предварительным распоряжениям легата.Сабин и Феликс переместились поближе к храму и заняли удобную для наблюдения позицию. Время тянулось медленно, как смола.Наконец в отдалении показались большие носилки, которые несли на плечах шестеро крепких парней. Занавеска на паланкине шевельнулась. Рабы остановились.— Это легат, — шепнул Сабин. — Ну, вперед.Феликс молча кивнул и проверил, легко ли его меч выходит из ножен. Сицилиец был собран и сосредоточен.Сабин вышел из укрытия и небрежным шагом праздношатающегося искателя развлечений двинулся к портику, к которому уже со всех сторон сходились мужчины, желающие внести свою лепту в благоустройство храма Богини Астарты, а при случае и получить немного удовольствия.Трибун испугался, как бы Корнелию не перехватили, и ускорил шаги. Либон указала ему девушку, и он не боялся ошибиться.Под крышей портика стояло полтора десятка женщин в ритуальных одеждах и несколько молодых жрецов под командой одного пожилого. Вое держали в руках увесистые дубинки, чтобы в случае чего на корню пресечь возможные инциденты.— Ты хочешь воздать честь Богине Астарте, господин? — спросил один из жрецов, когда Сабин подошел ближе. — Это благородная цель. Можешь выбрать себе женщину, через которую Богиня услышит твои молитвы и примет твое подношение.Сабин еле сдержался, чтобы не врезать кулаком по бритой голове религиозного сводника.— Да, — сквозь зубы ответил он. — И я могу обойтись без твоей помощи. Дай мне осмотреться.— Пожалуйста, господин.Жрец отступил в сторону, и трибун вошел под своды портика.Он сразу увидел Корнелию, которая стояла в углу. Она выглядела полностью отрешенной от действительности, глаза девушки блестели нездоровым блеском.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51