Гака отошла в сторону, а мужчины выстроились в круг и начали плясать вокруг клетки, двигаясь сначала в одну сторону, потом в другую. Сделав три оборота, они остановились, опустив маски. Нарисованные глаза изучающе уставились на пленницу. А потом Ложное Лицо, стоявший ближе всех, ударил по клетке рядом с головой Анны своей погремушкой. Остальные тут же окружили клетку и вытащили колья, которыми это сооружение было прикреплено к земле. Когда был извлечен последний, они отбросили клетку в сторону. Мускулистые разрисованные руки потянулись к девушке, заставили ее встать. Двое крепко ухватили ее за плечи. И Анну поволокли через деревню. Но никто не вышел посмотреть, и открытое пространство перед главными воротами, где должна была бы стоять толпа, оказалось пустым. Там ждали двое — юноши, которых Анна помнила по дому Гаки; оба были ее внуками.
Старухе трудно было не отставать от охотников на демонов. Теперь она с облегчением опустилась в плетеное кресло, которое подставили ей внуки.
— Я поднимусь следом. Они отведут тебя на игровое поле. Деревня переполнена теми, кто бежал из сожженных поселков. Это единственное место, где смогут смотреть все.
Анна едва расслышала последние слова. Мужчины побежали, заставляя ее ноги волочиться по земле. Они сменяли друг друга, когда очередная пара носильщиков уставала.
Эта смена происходила чаще на подъеме по скалам, особенно ближе к вершине. Те, кто не нес пленницу, снова начали петь:
— Хе-а, хе-а, хе-а, хе-а!
Когда они приблизились к вершине скал, Анна услышала, как пение эхом доносится сверху. А потом она поняла, что это — не эхо, а голоса всех тахонтенратов, ожидающих появления ведьмы.
Огромный круг зрителей был тройным: дети и старики сидели в первом ряду, женщины стояли позади них, а мужчины расположились дальше всех. Когда Анна появилась из-под тенистого дуба, на котором прятались они с Тагаем, поднялся настоящий рев, который не смолкал, пока цепь размыкалась, чтобы впустить обвиняемую в круг. Ложные Лица внесли Анну в центр круга, бросили ее там — и все, кроме одного, отошли, присев на корточки перед рядом старейшин, сидевших рядом плотной группой человек из сорока.
Анна попыталась встать, повернуться к ним, но ее ноги ослабели после ночи, проведенной в клетке, и она упала на одно колено. Единственный из Ложных Лиц, оставшийся рядом с ней, принялся танцевать вокруг пленницы, то высоко поднимая свою погремушку из черепахового панциря, то опуская ее к самой земле. Он перепрыгивал с одной ноги на другую, поворачивался полукругами — и постепенно придвигался к обвиненной все ближе. Анна старалась смотреть прямо в его нарисованное лицо, чтобы показать, что не боится его, но он не задерживался на одном месте, то и дело наклоняя лицо к разным частям ее тела, карикатурно принюхиваясь огромным носом и испуская вздохи отвращения.
Анна следовала за ним по кругу, поворачиваясь на колене. Позади Ложного Лица, со стороны скал, толпа снова расступилась, и в круг внесли Гаку. Ее опустили на землю в плетеном кресле. Старая женщина с трудом встала, опираясь на руку одного из внуков, который помог бабушке пройти к Анне. При ее приближении Ложное Лицо отвернулся, продолжая демонстрировать крайнее омерзение.
— Ты не скажешь ему, что от него пахло бы так же, если бы он провел ночь в клетке для собак? — прошипела Анна Гаке.
— Тише, дитя. Слушай.
Гака смотрела куда-то мимо нее.
Вождь Пойманный вышел из толпы старейшин. Его лоб охватывала косичка из змеиной кожи, серые волосы были расчесаны на пробор и падали по обе стороны лица. На шее висело множество нитей раковин — вампумы, которые так ценились среди его народа. Их число и размер были видимым знаком его положения. В правой руке вождь сжимал жезл, украшенный причудливой резьбой и отполированный. По всей его длине располагались лица людей и морды животных, а верхушку украшал пучок орлиных перьев. Пойманный воздел этот шест над толпой и очертил им в воздухе круг. После этого перечислил имена присутствующих вождей, прибывших издалека, чтобы почтить род Медведя своим участием в совете. Список был длинным, особенно потому, что упоминалась принадлежность каждого к определенной семье, роду и поселку. Вождь Пойманный упомянул о том, почему были разосланы приглашения. Он перечислил, какие важные дела будут обсуждаться сегодня на совете. В заключение он сказал, что, прежде чем они смогут говорить обо всем этом, предстоит заняться еще одним делом. После этого вождь сделал еще несколько шагов вперед, к Анне. Только когда он остановился в нескольких шагах от нее, она увидела, что именно он до сей поры прятал у себя за спиной.
Тододахо остановился и положил на землю перед девушкой кисть скелета.
— Вот он, — проговорил вождь, и теперь в его голосе появились печальные ноты. — Не прикасайся к нему, или ты умрешь. — Анна увидела, что за спиной вождя встали два воина с поднятыми луками. — Докажи нам, что этот оки не был принесен сюда, чтобы причинить нам великое зло.
Когда Анна наконец сумела выпрямиться и встала, начался страшный шум. Справа от нее Черный Змей вырвался из круга и бросился к вождю и девушке. Пробежав половину расстояния, он упал, но так, что Анна сразу же увидела наигранность его «припадка». Предатель немного прополз по земле, потом снова вскочил и заковылял вперед, не переставая стонать. Когда Черный Змей оказался от Анны справа, на таком же расстоянии, какое отделяло ее от Пойманного, он опять упал на колени, широко раскинул руки и закричал:
— Не мучай меня больше, Белый Можжевельник! Сними с меня свое проклятие!
Ложное Лицо подбежал к воину, оттолкнув Анну в сторону, и из-под маски раздался его низкий голос:
— Скажи нам, в чем ее проклятие, Таване. Как ей удалось поймать тебя в свои силки?
Татуированный пошатнулся, чуть было не упав. Подняв руку, он указал куда-то вдаль.
— Она пришла ко мне, когда я спал в доме на своей постели. Я почувствовал прикосновение ее языка и проснулся. Она приняла вид змеи, которая проползла по земле и забралась прямо ко мне в ухо. Она сказала: «Ты можешь стать таким, как я, Черный Змей из рода Волка, всесильным. Пойманный стар, он больше не воин. Нам нужно, чтобы ты прогнал народ Большой Горы. Только ты, рожденный среди племени татуированных, способен победить их!» Вот как она говорила!
— Это был только сон, Таване. — Гака вышла вперед, и, несмотря на ее немощь, голос старухи был слышен всем. — Некоторые воины действительно ворчали, что Пойманный стар, иные хотят, чтобы их возглавлял воин. Тебе снилось их недовольство.
Кое-кто встретил эти слова одобрительным шепотом. Многие слышали, как воины жаловались на то, что Пойманный не позволяет им нападать на врагов.
— Нет! Она пришла ко мне и на следующую ночь. У нее было ее собственное лицо, но тело ее было не уродливым, бледным и тощим, как сейчас: оно приняло такие же прекрасные очертания, как у моей жены, Гасоовано. Она сняла свое платье, расшитое бисером, и сказала: «Мой оки поможет нам родить сына, который стал бы вождем тахонтенратов. Иди сюда, ко мне!» — так сказала она, и рука у нее была холодной, как кости. Но я убежал от нее и ее оки.
Вперед вышла женщина.
— Это правда. С тех пор как она появилась в нашем поселении, моего мужа Таване терзают сны о ней. У нас рождаются только дочери, а она обещала ему сына.
И женщина с плачем бросилась в объятия своих родичей. Гака сказала:
— Это — еще один сон. Позволь нам, членам Аватерохи, излечить тебя. Тебя терзает не оки Белого Можжевельника, а твой собственный.
Черный Змей заговорил снова:
— Это была она, старуха. Я знаю это, потому что она приходила и в третий раз, на этот раз не ночью. Ее появление не могло быть сном. Это случилось в тот день, когда мы собирались на охоту. Она привела меня к ручью. Она была уродливой, как сейчас. Она подняла подол своего расшитого бисером платья и встала передо мной на четвереньки, повернулась и сказала: «Если ты не возьмешь меня, Черный Змей, и не дашь мне сына, то мой оки проклянет охоту, которая тебе предстоит. Ты станешь оленем — и вы все погибнете». И я сказал: «Но не Тагай, мой брат, который привел тебя к нам?» А она сказала: «Он умрет первым». — Черный Змей испустил вопль, полный муки. — И мой брат Тагай погиб первым, а потом и все остальные, а мне удалось спастись, потому что я — сильный воин и потому что я не лег с ней, как она просила.
Послышались новые крики. Две женщины, потерявшие мужей во время охоты, хотели броситься к Анне, и их пришлось удерживать. Когда плач затих, Гака заговорила снова:
— Тагай был моим племянником, последним Охотником Рассвета. Он рассказывал мне, как Белый Можжевельник упала с неба, чтобы помочь ему…
— Она и его околдовала! — Ложное Лицо одним прыжком оказался перед Такой. — Ее оки — злой, он получен от сильной дьяволицы за Большой Водой. Ее изгнали из той страны, и она захотела править нами здесь!
— Это неправда!
Спор шел все быстрее и жарче, и Анне труднее стало понимать распевную речь индейцев. Однако она явственно услышала, как королева Анна Болейн была объявлена злобной ведьмой. И она сказала:
— Неправда! Эта женщина обладала властью, да. Она была правительницей. Но она была женщиной честной. И люди пытались забрать ее… оки, чтобы творить злые дела. Мой отец погиб, спасая его. Я решила, что могла бы привезти его в страну, о которой рассказал мне Тагай, чтобы закопать ее здесь, где она будет в безопасности.
Ее слова потонули в новом всплеске шума.
— Почему мы должны верить словам ведьмы? — Низкий голос Ложного Лица и грохот его погремушки постепенно усмирили толпу. — У нас есть доказательство — ее оки, который она прятала от нас, пока его не нашел Черный Змей. В его вигваме шесты увешаны скальпами наших врагов, которые прежде были его народом. Нам не нужно других доказательств его верности: ведь он убивал своих прежних братьев и дядьев ради новых братьев и дядьев. А что она?.. — Обвинитель помолчал и обвел взглядом весь круг собравшихся, медленно, чтобы все увидели его нарисованные глаза. — Тагай, который привел ее сюда, мертв. Черный Змей, который сражается за нас, околдован. Нам не нужны другие доказательства. Мы должны раздробить ей голову, разбросать ее кости, сжечь ее волосы. Пусть на нашей земле не останется следов этой женщины и ее оки. Вот что я думаю. Может ли кто-нибудь поспорить с этим?
Снова воцарилось молчание. Гака открыла рот, но не смогла произнести ни слова. Она посмотрела вокруг, покачала головой и опустила глаза, чтобы не видеть юной девушки, которая стояла в круге обвинителей с останками королевы у ног и ожиданием неминуемой смерти в сердце.
А потом раздался голос, нарушивший тишину:
— Я могу.
Казалось, эти слова были унесены ветром. Но когда они вернулись, то зазвучали громче:
— Я могу поспорить. Потому что эта женщина невинна. А Черный Змей — лживый предатель.
Все стоявшие в круге стали оглядываться, ища того, кто произнес эти слова. Анна посмотрела на Гаку, но та ответила ей таким же недоумевающим взглядом. Ложное Лицо шагнул к тем, кто стоял ближе всех в толпе. Черный Змей последовал его примеру, безмолвно требуя, чтобы говоривший подал голос снова. И только Доне, чьи глаза наполнились слезами, поднял взгляд выше всех.
— Тагай! — крикнул он, указывая на ветку огромного Дуба.
Охотник Рассвета стоял там, где впервые увидели его тахонтенраты.
* * *
Он бежал весь день. Он останавливался только у ручьев, чтобы выпить воды, и еще один раз — чтобы съесть лепешку с сухими плодами, которую ему дал англичанин. Бывали моменты, когда его ноги становились каменными, а порой они казались пустыми, словно камышинки. В такие минуты он устремлял взгляд в землю и повторял имя, ставшее единым: Оте-Анна. И вскоре странные ощущения в ногах проходили, и он чувствовал, что сможет бежать хоть до последнего восхода солнца.
Иногда тропа углублялась в самое сердце леса, иногда он несся вдоль обрыва, откуда видна была огромная река. Приближаясь в деревне, Тагай узнал остров, на котором охотничий отряд принял свою погибель, и другие знакомые места. Он справился с желанием увеличить скорость. Тагай не допускал мысли об опоздании — тогда его ноги снова стали бы камышом. Он должен был верить, что успеет вовремя.
Оте-Анна.
Та секунда, когда он вбежал в опустевший поселок, чуть не ввергла его в отчаяние. А потом он вспомнил, как в первый раз пришел сюда… Неужели это случилось всего девять дней назад? Тогда деревня была покинута так же, как сейчас, а его племя собралось наверху, чтобы участвовать в игре.
Подъем причинил Тагаю немалую боль: его ноги уже ощутили те лиги, что он оставил позади. Голоса, которые доносил до него ветер, гнали его вперед, и когда в конце тропы он увидел людские спины, то хотел сначала просто ворваться в центр круга. Но потом до него долетело еще одно слово, заставившее его замедлить шаг. Это было слово «онантекиахта». Ведьма. Тагай остановился и различил, как безошибочно узнаваемый гортанный голос Черного Змея произносит слова лжи. Еще доносился голос Гаки, а потом и Анны — дрожащий, но решительный.
Тагай забрался на дерево, чтобы слушать дальше. И когда он услышал достаточно, то заговорил.
* * *
Анна увидела Тагая. Ноги, твердо державшие ее перед лицом всех обвинений, снова подломились. Девушка упала на колени, глядя прямо вверх, и слезы, которые она так долго сдерживала, заструились по ее щекам. Другие тоже попадали на землю, но от ужаса: большинство было уверено в том, что Тагай уже пребывает в Поселении Мертвых. Так что на дереве должна была стоять его обиженная душа, вернувшаяся, чтобы отомстить.
После того как мальчик Доне выкрикнул имя Тагая, никто не говорил и не двигался. Только вождь Тододахо шагнул вперед. Он был истинным вождем и обладал не только военной властью, но и духовной. Если перед племенем действительно появился мстительный дух мертвеца, то Пойманный попытается вернуть его обратно во тьму. Если же Тагай жив, то придется решать другую проблему. Проблему, которую Тагай вызвал к жизни своим появлением и своими речами.
— Говори дальше, Тагай или тень Тагая, кто бы ты ни был. Что ты можешь сказать о том, что мы сейчас обсуждаем?
— Я повторяю: Черный Змей — лжец и предатель. Белый Можжевельник не виновна в том, в чем ее обвиняют, а я… — Тагай сделал паузу, — я не призрак, а человек. Я жив.
— Тогда спускайся и прими участие в нашем совете, Тагайниргийе. Говори с нами, как человек.
Тагай поклонился и быстро спустился с дерева. Толпа широко расступилась, чтобы пропустить его в круг. Он вышел прямо на его середину, занял место рядом с Анной и протянул ей руку. Она сжала знакомые пальцы и поднялась на ноги. Продолжая держаться за руки, они повернулись к своему врагу.
Черный Змей ошеломленно наблюдал за тем, как Тагай слезает с дерева. Только теперь, увидев его соединенным с предметом своих вожделений и ненависти, он обрел дар речи. А вместе с ним и свою хитрость.
— Тагай, брат! — Татуированное лицо изобразило непривычную для него улыбку. — Я приношу благодарение Великой Матери Атаентсик, которая помогла тебе уцелеть! Я пытался спасти тебя, когда увидел, как ты упал, но враги были слишком сильны.
Предатель повернулся к Пойманному, но повысил голос так, чтобы было слышно всем:
— А потом я вспомнил, какая опасность угрожает нашему племени, о том, что наше племя должно узнать о несчастье. И только поэтому я оставил сражение, чтобы принести вам весть. И рассказать вам о проклятии этой ведьмы, которое завело нас в ловушку.
— Черный Змей лжет и изворачивается, как змея, в честь которой назван. — Голос Тагая заставил стихнуть все разговоры. Молодой человек продолжил: — Именно он и заманил охотников в западню. Черный Змей присоединился к народу своего рождения, к воинам, которые украшены такими же узорами, как он. И вместе с ними он готовит для тахонтенратов еще большую западню. — Тагай поднял руку и указал прямо на змею, свернувшуюся вокруг глаза воина. — Я лежал в укрытии и слышал, как он строит планы. Он жаждет нас уничтожить. Он приведет нундаваоно, чтобы они напали на нас на рассвете после полнолуния.
Ничто не могло унять шума, который поднялся после этого заявления. Воины, женщины, старики и дети ринулись вперед.
Черный Змей бросился к Тагаю с криком: «Ложь!», но толпа помешала ему. Кланы окружили своих боевых предводителей. Когда Пойманному и другим старейшинам удалось наконец восстановить порядок, Тагай обнаружил, что рядом с ним стоит Сада и что его с Анной защищает людская стена рода Медведя. Лицом к ним, окружив своего боевого предводителя, стояла стена Волков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58
Старухе трудно было не отставать от охотников на демонов. Теперь она с облегчением опустилась в плетеное кресло, которое подставили ей внуки.
— Я поднимусь следом. Они отведут тебя на игровое поле. Деревня переполнена теми, кто бежал из сожженных поселков. Это единственное место, где смогут смотреть все.
Анна едва расслышала последние слова. Мужчины побежали, заставляя ее ноги волочиться по земле. Они сменяли друг друга, когда очередная пара носильщиков уставала.
Эта смена происходила чаще на подъеме по скалам, особенно ближе к вершине. Те, кто не нес пленницу, снова начали петь:
— Хе-а, хе-а, хе-а, хе-а!
Когда они приблизились к вершине скал, Анна услышала, как пение эхом доносится сверху. А потом она поняла, что это — не эхо, а голоса всех тахонтенратов, ожидающих появления ведьмы.
Огромный круг зрителей был тройным: дети и старики сидели в первом ряду, женщины стояли позади них, а мужчины расположились дальше всех. Когда Анна появилась из-под тенистого дуба, на котором прятались они с Тагаем, поднялся настоящий рев, который не смолкал, пока цепь размыкалась, чтобы впустить обвиняемую в круг. Ложные Лица внесли Анну в центр круга, бросили ее там — и все, кроме одного, отошли, присев на корточки перед рядом старейшин, сидевших рядом плотной группой человек из сорока.
Анна попыталась встать, повернуться к ним, но ее ноги ослабели после ночи, проведенной в клетке, и она упала на одно колено. Единственный из Ложных Лиц, оставшийся рядом с ней, принялся танцевать вокруг пленницы, то высоко поднимая свою погремушку из черепахового панциря, то опуская ее к самой земле. Он перепрыгивал с одной ноги на другую, поворачивался полукругами — и постепенно придвигался к обвиненной все ближе. Анна старалась смотреть прямо в его нарисованное лицо, чтобы показать, что не боится его, но он не задерживался на одном месте, то и дело наклоняя лицо к разным частям ее тела, карикатурно принюхиваясь огромным носом и испуская вздохи отвращения.
Анна следовала за ним по кругу, поворачиваясь на колене. Позади Ложного Лица, со стороны скал, толпа снова расступилась, и в круг внесли Гаку. Ее опустили на землю в плетеном кресле. Старая женщина с трудом встала, опираясь на руку одного из внуков, который помог бабушке пройти к Анне. При ее приближении Ложное Лицо отвернулся, продолжая демонстрировать крайнее омерзение.
— Ты не скажешь ему, что от него пахло бы так же, если бы он провел ночь в клетке для собак? — прошипела Анна Гаке.
— Тише, дитя. Слушай.
Гака смотрела куда-то мимо нее.
Вождь Пойманный вышел из толпы старейшин. Его лоб охватывала косичка из змеиной кожи, серые волосы были расчесаны на пробор и падали по обе стороны лица. На шее висело множество нитей раковин — вампумы, которые так ценились среди его народа. Их число и размер были видимым знаком его положения. В правой руке вождь сжимал жезл, украшенный причудливой резьбой и отполированный. По всей его длине располагались лица людей и морды животных, а верхушку украшал пучок орлиных перьев. Пойманный воздел этот шест над толпой и очертил им в воздухе круг. После этого перечислил имена присутствующих вождей, прибывших издалека, чтобы почтить род Медведя своим участием в совете. Список был длинным, особенно потому, что упоминалась принадлежность каждого к определенной семье, роду и поселку. Вождь Пойманный упомянул о том, почему были разосланы приглашения. Он перечислил, какие важные дела будут обсуждаться сегодня на совете. В заключение он сказал, что, прежде чем они смогут говорить обо всем этом, предстоит заняться еще одним делом. После этого вождь сделал еще несколько шагов вперед, к Анне. Только когда он остановился в нескольких шагах от нее, она увидела, что именно он до сей поры прятал у себя за спиной.
Тододахо остановился и положил на землю перед девушкой кисть скелета.
— Вот он, — проговорил вождь, и теперь в его голосе появились печальные ноты. — Не прикасайся к нему, или ты умрешь. — Анна увидела, что за спиной вождя встали два воина с поднятыми луками. — Докажи нам, что этот оки не был принесен сюда, чтобы причинить нам великое зло.
Когда Анна наконец сумела выпрямиться и встала, начался страшный шум. Справа от нее Черный Змей вырвался из круга и бросился к вождю и девушке. Пробежав половину расстояния, он упал, но так, что Анна сразу же увидела наигранность его «припадка». Предатель немного прополз по земле, потом снова вскочил и заковылял вперед, не переставая стонать. Когда Черный Змей оказался от Анны справа, на таком же расстоянии, какое отделяло ее от Пойманного, он опять упал на колени, широко раскинул руки и закричал:
— Не мучай меня больше, Белый Можжевельник! Сними с меня свое проклятие!
Ложное Лицо подбежал к воину, оттолкнув Анну в сторону, и из-под маски раздался его низкий голос:
— Скажи нам, в чем ее проклятие, Таване. Как ей удалось поймать тебя в свои силки?
Татуированный пошатнулся, чуть было не упав. Подняв руку, он указал куда-то вдаль.
— Она пришла ко мне, когда я спал в доме на своей постели. Я почувствовал прикосновение ее языка и проснулся. Она приняла вид змеи, которая проползла по земле и забралась прямо ко мне в ухо. Она сказала: «Ты можешь стать таким, как я, Черный Змей из рода Волка, всесильным. Пойманный стар, он больше не воин. Нам нужно, чтобы ты прогнал народ Большой Горы. Только ты, рожденный среди племени татуированных, способен победить их!» Вот как она говорила!
— Это был только сон, Таване. — Гака вышла вперед, и, несмотря на ее немощь, голос старухи был слышен всем. — Некоторые воины действительно ворчали, что Пойманный стар, иные хотят, чтобы их возглавлял воин. Тебе снилось их недовольство.
Кое-кто встретил эти слова одобрительным шепотом. Многие слышали, как воины жаловались на то, что Пойманный не позволяет им нападать на врагов.
— Нет! Она пришла ко мне и на следующую ночь. У нее было ее собственное лицо, но тело ее было не уродливым, бледным и тощим, как сейчас: оно приняло такие же прекрасные очертания, как у моей жены, Гасоовано. Она сняла свое платье, расшитое бисером, и сказала: «Мой оки поможет нам родить сына, который стал бы вождем тахонтенратов. Иди сюда, ко мне!» — так сказала она, и рука у нее была холодной, как кости. Но я убежал от нее и ее оки.
Вперед вышла женщина.
— Это правда. С тех пор как она появилась в нашем поселении, моего мужа Таване терзают сны о ней. У нас рождаются только дочери, а она обещала ему сына.
И женщина с плачем бросилась в объятия своих родичей. Гака сказала:
— Это — еще один сон. Позволь нам, членам Аватерохи, излечить тебя. Тебя терзает не оки Белого Можжевельника, а твой собственный.
Черный Змей заговорил снова:
— Это была она, старуха. Я знаю это, потому что она приходила и в третий раз, на этот раз не ночью. Ее появление не могло быть сном. Это случилось в тот день, когда мы собирались на охоту. Она привела меня к ручью. Она была уродливой, как сейчас. Она подняла подол своего расшитого бисером платья и встала передо мной на четвереньки, повернулась и сказала: «Если ты не возьмешь меня, Черный Змей, и не дашь мне сына, то мой оки проклянет охоту, которая тебе предстоит. Ты станешь оленем — и вы все погибнете». И я сказал: «Но не Тагай, мой брат, который привел тебя к нам?» А она сказала: «Он умрет первым». — Черный Змей испустил вопль, полный муки. — И мой брат Тагай погиб первым, а потом и все остальные, а мне удалось спастись, потому что я — сильный воин и потому что я не лег с ней, как она просила.
Послышались новые крики. Две женщины, потерявшие мужей во время охоты, хотели броситься к Анне, и их пришлось удерживать. Когда плач затих, Гака заговорила снова:
— Тагай был моим племянником, последним Охотником Рассвета. Он рассказывал мне, как Белый Можжевельник упала с неба, чтобы помочь ему…
— Она и его околдовала! — Ложное Лицо одним прыжком оказался перед Такой. — Ее оки — злой, он получен от сильной дьяволицы за Большой Водой. Ее изгнали из той страны, и она захотела править нами здесь!
— Это неправда!
Спор шел все быстрее и жарче, и Анне труднее стало понимать распевную речь индейцев. Однако она явственно услышала, как королева Анна Болейн была объявлена злобной ведьмой. И она сказала:
— Неправда! Эта женщина обладала властью, да. Она была правительницей. Но она была женщиной честной. И люди пытались забрать ее… оки, чтобы творить злые дела. Мой отец погиб, спасая его. Я решила, что могла бы привезти его в страну, о которой рассказал мне Тагай, чтобы закопать ее здесь, где она будет в безопасности.
Ее слова потонули в новом всплеске шума.
— Почему мы должны верить словам ведьмы? — Низкий голос Ложного Лица и грохот его погремушки постепенно усмирили толпу. — У нас есть доказательство — ее оки, который она прятала от нас, пока его не нашел Черный Змей. В его вигваме шесты увешаны скальпами наших врагов, которые прежде были его народом. Нам не нужно других доказательств его верности: ведь он убивал своих прежних братьев и дядьев ради новых братьев и дядьев. А что она?.. — Обвинитель помолчал и обвел взглядом весь круг собравшихся, медленно, чтобы все увидели его нарисованные глаза. — Тагай, который привел ее сюда, мертв. Черный Змей, который сражается за нас, околдован. Нам не нужны другие доказательства. Мы должны раздробить ей голову, разбросать ее кости, сжечь ее волосы. Пусть на нашей земле не останется следов этой женщины и ее оки. Вот что я думаю. Может ли кто-нибудь поспорить с этим?
Снова воцарилось молчание. Гака открыла рот, но не смогла произнести ни слова. Она посмотрела вокруг, покачала головой и опустила глаза, чтобы не видеть юной девушки, которая стояла в круге обвинителей с останками королевы у ног и ожиданием неминуемой смерти в сердце.
А потом раздался голос, нарушивший тишину:
— Я могу.
Казалось, эти слова были унесены ветром. Но когда они вернулись, то зазвучали громче:
— Я могу поспорить. Потому что эта женщина невинна. А Черный Змей — лживый предатель.
Все стоявшие в круге стали оглядываться, ища того, кто произнес эти слова. Анна посмотрела на Гаку, но та ответила ей таким же недоумевающим взглядом. Ложное Лицо шагнул к тем, кто стоял ближе всех в толпе. Черный Змей последовал его примеру, безмолвно требуя, чтобы говоривший подал голос снова. И только Доне, чьи глаза наполнились слезами, поднял взгляд выше всех.
— Тагай! — крикнул он, указывая на ветку огромного Дуба.
Охотник Рассвета стоял там, где впервые увидели его тахонтенраты.
* * *
Он бежал весь день. Он останавливался только у ручьев, чтобы выпить воды, и еще один раз — чтобы съесть лепешку с сухими плодами, которую ему дал англичанин. Бывали моменты, когда его ноги становились каменными, а порой они казались пустыми, словно камышинки. В такие минуты он устремлял взгляд в землю и повторял имя, ставшее единым: Оте-Анна. И вскоре странные ощущения в ногах проходили, и он чувствовал, что сможет бежать хоть до последнего восхода солнца.
Иногда тропа углублялась в самое сердце леса, иногда он несся вдоль обрыва, откуда видна была огромная река. Приближаясь в деревне, Тагай узнал остров, на котором охотничий отряд принял свою погибель, и другие знакомые места. Он справился с желанием увеличить скорость. Тагай не допускал мысли об опоздании — тогда его ноги снова стали бы камышом. Он должен был верить, что успеет вовремя.
Оте-Анна.
Та секунда, когда он вбежал в опустевший поселок, чуть не ввергла его в отчаяние. А потом он вспомнил, как в первый раз пришел сюда… Неужели это случилось всего девять дней назад? Тогда деревня была покинута так же, как сейчас, а его племя собралось наверху, чтобы участвовать в игре.
Подъем причинил Тагаю немалую боль: его ноги уже ощутили те лиги, что он оставил позади. Голоса, которые доносил до него ветер, гнали его вперед, и когда в конце тропы он увидел людские спины, то хотел сначала просто ворваться в центр круга. Но потом до него долетело еще одно слово, заставившее его замедлить шаг. Это было слово «онантекиахта». Ведьма. Тагай остановился и различил, как безошибочно узнаваемый гортанный голос Черного Змея произносит слова лжи. Еще доносился голос Гаки, а потом и Анны — дрожащий, но решительный.
Тагай забрался на дерево, чтобы слушать дальше. И когда он услышал достаточно, то заговорил.
* * *
Анна увидела Тагая. Ноги, твердо державшие ее перед лицом всех обвинений, снова подломились. Девушка упала на колени, глядя прямо вверх, и слезы, которые она так долго сдерживала, заструились по ее щекам. Другие тоже попадали на землю, но от ужаса: большинство было уверено в том, что Тагай уже пребывает в Поселении Мертвых. Так что на дереве должна была стоять его обиженная душа, вернувшаяся, чтобы отомстить.
После того как мальчик Доне выкрикнул имя Тагая, никто не говорил и не двигался. Только вождь Тододахо шагнул вперед. Он был истинным вождем и обладал не только военной властью, но и духовной. Если перед племенем действительно появился мстительный дух мертвеца, то Пойманный попытается вернуть его обратно во тьму. Если же Тагай жив, то придется решать другую проблему. Проблему, которую Тагай вызвал к жизни своим появлением и своими речами.
— Говори дальше, Тагай или тень Тагая, кто бы ты ни был. Что ты можешь сказать о том, что мы сейчас обсуждаем?
— Я повторяю: Черный Змей — лжец и предатель. Белый Можжевельник не виновна в том, в чем ее обвиняют, а я… — Тагай сделал паузу, — я не призрак, а человек. Я жив.
— Тогда спускайся и прими участие в нашем совете, Тагайниргийе. Говори с нами, как человек.
Тагай поклонился и быстро спустился с дерева. Толпа широко расступилась, чтобы пропустить его в круг. Он вышел прямо на его середину, занял место рядом с Анной и протянул ей руку. Она сжала знакомые пальцы и поднялась на ноги. Продолжая держаться за руки, они повернулись к своему врагу.
Черный Змей ошеломленно наблюдал за тем, как Тагай слезает с дерева. Только теперь, увидев его соединенным с предметом своих вожделений и ненависти, он обрел дар речи. А вместе с ним и свою хитрость.
— Тагай, брат! — Татуированное лицо изобразило непривычную для него улыбку. — Я приношу благодарение Великой Матери Атаентсик, которая помогла тебе уцелеть! Я пытался спасти тебя, когда увидел, как ты упал, но враги были слишком сильны.
Предатель повернулся к Пойманному, но повысил голос так, чтобы было слышно всем:
— А потом я вспомнил, какая опасность угрожает нашему племени, о том, что наше племя должно узнать о несчастье. И только поэтому я оставил сражение, чтобы принести вам весть. И рассказать вам о проклятии этой ведьмы, которое завело нас в ловушку.
— Черный Змей лжет и изворачивается, как змея, в честь которой назван. — Голос Тагая заставил стихнуть все разговоры. Молодой человек продолжил: — Именно он и заманил охотников в западню. Черный Змей присоединился к народу своего рождения, к воинам, которые украшены такими же узорами, как он. И вместе с ними он готовит для тахонтенратов еще большую западню. — Тагай поднял руку и указал прямо на змею, свернувшуюся вокруг глаза воина. — Я лежал в укрытии и слышал, как он строит планы. Он жаждет нас уничтожить. Он приведет нундаваоно, чтобы они напали на нас на рассвете после полнолуния.
Ничто не могло унять шума, который поднялся после этого заявления. Воины, женщины, старики и дети ринулись вперед.
Черный Змей бросился к Тагаю с криком: «Ложь!», но толпа помешала ему. Кланы окружили своих боевых предводителей. Когда Пойманному и другим старейшинам удалось наконец восстановить порядок, Тагай обнаружил, что рядом с ним стоит Сада и что его с Анной защищает людская стена рода Медведя. Лицом к ним, окружив своего боевого предводителя, стояла стена Волков.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58