Он помог ей выйти из машины, и они направились к старому дому. Вдоль дорожки цвели азалии и кизил, и в воздухе стоял густой запах весенней зелени— Ах, Джефф, как бы мне хотелось зайти в дом! — воскликнула МелиссаПодойдя к двери, молодой человек достал ключ и отпер замок.— Этот дом принадлежал многим поколениям нашей семьи, — объяснил он — Но, боюсь, мои родичи давно потеряли к нему интерес Мы поддерживаем в порядке электропроводку и водопровод, и иногда здесь останавливаются гости — деловые или просто знакомые семьи Но вообще-то дом заброшен.Мелисса стояла в гостиной, расположенной по одну сторону коридора, и смотрела в столовую, расположенную с другой стороны В этом доме она знала каждую пядь, хотя теперь комнаты выглядели иначе — выцветшие обои и драпировки, ветхая мебель, скрипучие полыНаблюдая за ее реакцией, Джефф сказал:— Я хотел, чтобы мы после свадьбы поселились здесь, но ты возражала.— Вот как? — недоверчиво проговорила Мелисса — Интересно, почему?— Ты считала это место слишком уединенным от города, — ответил Джефф не без горечи.— Тогда, значит, я была не в себе, — твердо сказала Мелисса, — Джефф, давай все устроим здесь!— Ты шутишь? — просветлел он— Вовсе нет!В глазах его мелькнула тень.— А что, если ты опять передумаешь, когда к тебе вернется память?— Обещаю, что не передумаю. — И, заметив, что он все еще хмурится, девушка добавила. — Что такое? Если нам не по средствам реставрация…— Ну что ты! Мать хотела дать нам денег на перестройку — это был бы ее свадебный подарок— Как это кстати, Джефф! В доме, конечно же, надо жить. Просто святотатство — бросить его в таком состоянии.Он внимательно посмотрел на нее.— И что будет потом, Мелисса? Кто будет жить здесь? — спросил он, привлекая ее к себе. После поцелуя в щеку она вся затрепетала от восторга. — «Приди со мною жить и стань моей любимой», — сказал поэт. А, Мелисса?— Ах, Джефф, — с горечью ответила она, — если бы я могла!Он обхватил ее лицо руками.— Что же тебя удерживает? Пожалуйста, скажи мне; меня не испугает даже самая горькая правда Если ты меня не любишь..Она приложила палец к его губам.— Джефф, как могу я не любить тебя? Просто нужно подождать, пока все не прояснится.Он вздохнул и кивнул с задумчивым видом.— Пойдем. Я хочу тебе показать еще кое-что.Он повел ее по коридору к черному ходу. В саду, на краю обрыва, стояла изящная беседка с решетчатыми стенами, увитыми розами— Ах, Джефф! Как чудесно!Они вошли в комнатку с кружевными стенами и сели, держась за руки. Какое-то время оба молчали, вдыхая благоухающий запах цветов, и смотрели на величественную реку внизу.Наконец Мелисса спросила:— Джефф, ты собираешься рассказывать мне свою историю? — В глазах его отразилась мука. — Разве не для этого ты меня сюда привез? Или еще не время?— Ты права, — кивнул он — Видишь ли, когда-то я любил одну женщину, и она умерла— Ах, Джефф, как жаль!В течение последующего получаса Джефф изложил всю историю своих отношений с Эбби — как они полюбили друг друга, как были любовниками в течение всего лишь одной неповторимой и очень короткой ночи, как она умерла, как душа его заледенела..Когда он надтреснутым голосом закончил свой рассказ, Мелисса была вся в слезах.— Ах, Джефф, это самая грустная история из всех, что я когда-либо слышала! В этом веке столько зла.— Да, милая, но в нем ведь много и хорошего. — Он нежно взглянул на нее. — Ты не понимаешь? Я нашел еще одну возможность жить. и любить, встретив тебя. И я уверен, что Эбби была бы не против.— Ах, Джефф! — Мелисса, трепеща, упала в его объятия.— Только, милая, я очень боюсь, — заговорил он вдруг прерывающимся голосом. — С тех пор как ты упала, ты стала другой — той, которую я полюбил всем сердцем. Но… почему у меня такое чувство, будто я в любой момент могу тебя потерять? Что я буду делать, если ты опять станешь прежней Мисси?— Я уже сказала тебе, Джефф, что не стану.— Тогда почему же я не могу избавиться от какого-то непонятного страха?На это Мелисса ничего не ответила, потому что слезы опять полились у нее из глаз Ах, Джефф такой чуткий! Он уловил ее собственный страх Она также любит его всем сердцем, но как может она что-либо обещать в таких обстоятельствах?И ей вновь привиделось измученное лицо Мисси, мелькнувшее в малахитовом овале. Мелиссу охватили противоречивые чувства. Мысль о том, что она причиняет боль Джеффу, была невыносима Но разве будет она счастлива за чужой счет? Глава 20 — Теперь, леди, прошу внимания.Мисси, нахмурившись, стояла в гостиной дома Сарджентов, а вокруг в креслах, положив на колени вязанье, сидели три ее «лучшие подруги» — Люси Сарджент, Антуанетта Макги и Филиппа Мерсер.— Что вы хотите рассказать нам, Мисси? — вежливо осведомилась Люси.— Прежде всего вы спокойно можете отложить это рукоделие, потому что сегодня мы этот коврик не закончим.Женщины разом испуганно ахнули.— Мисси, о чем вы говорите? — язвительно спросила Филиппа. — Честное слово, с тех пор как вы упали с лестницы, характер ваш стал совершенно невозможным. Вы же знаете, что эти ковры и шали мы вяжем для церковного базара, который состоится в воскресенье.— К чертям церковный базар. — Увидев их вытянувшиеся лица, Мисси продолжила. — Слушайте, если вам захочется вязать после того, что я скажу, вяжите, пожалуйста Но сейчас вы должны меня выслушать.— Не сочтите за грубость, дорогая, но если вы не хотите вязать вместе с нами, зачем вы сюда пришли? — удивилась Люси.— Потому что на этом настаивала эта ведьма — моя матушка! — в отчаянии воскликнула Мисси. — Если уж мне никуда не деться от вас, тетех, моих лучших подруженек, нужно кое-что изменить в существующем положении вещей.— Я полагаю, мы достаточно терпели ваши оскорбительные выражения, Мисси Монтгомери, — встав, заявила Филиппа.— Вот как? — бросила Мисси.— Ах, пусть Мисси договорит, — хихикнула Антуанетта, отмахнувшись от Филиппы. — Это так забавно!Филиппа шумно вздохнула и, шелестя юбками, уселась на место.— Хорошо, Мисси. Можете высказаться.Мисси прошлась взад-вперед, заложив руки за спину, потом повернулась к дамам и, мучаясь угрызениями совести, сказала:— Филиппа только что сделала очень ценное замечание. Я и впрямь вела себя довольно дерзко по отношению к вам — особенно вчера вечером — и прошу меня простить. В конце концов, ведь я была с этим болваном, Фабианом Фонтено… Кроме того, у меня были довольно трудные сто сорок лет, — еле слышно закончила она.— Что такое вы говорите? — спросила Люси, покачав головой.— Не ваша вина, что вы такие, вот что я говорю, — объяснила Мисси, — Но если вы не хотите меняться. —Она погрозила пальцем. — Тогда вы сами виноваты!— Как это — меняться? — удивилась Антуанетта.Мисси всплеснула руками:— Неужели непонятно? Трудно поверить, что вы все трое находитесь в рабстве у своих мужей!— В рабстве?! — воскликнули дамы одновременно.— Да, в рабстве! — пылко подтвердила Мисси. — У вас нет никаких прав. У вас нет права голоса, вам нельзя быть присяжными в суде, нельзя даже выйти из дому без сопровождения мужчины-слуги. На общественных собраниях вас зачастую отделяют от мужчин, словно вы какие-то парии. С вашим мнением никогда не считаются. Ваши мужья постоянно обращаются с вами как с умственно недоразвитыми..— Но это неправда, Мисси! — пылко возразила Люси — Просто у нас с ними разные интересы…Мисси вытаращила глаза.— Ах да! Ваши священные интересы: рожать детей, вести домашнее хозяйство, подчиняться мужьям?Все трое согласно кивнули.— Ладно, тогда скажите, — сердито продолжила Мисси — где это записано, что женщина не способна делать все то, что делает мужчина? Скажите мне, неужели все вы родились со штампом «детородная машина»?Женщины в изумлении посмотрели на возмутительницу спокойствия— Но, Мисси, — наконец проговорила Антуанетта, — мы все счастливы в жизни.— Вот как? В самом деле? — с вызовом бросила та. — Значит, в этом черноглазом развратнике нет ничего, что вам хотелось бы изменить?Антуанетта застыла с каменным лицом.— Она говорит о Бренте, — объяснила ей Филиппа.— Ну? Разве в милашке Бренте нет чего-то такого, что вам не нравится? — не унималась Мисси.Антуанетта закусила губу.— Ну Мне не по душе, когда он флиртует с другими.— Ага!— И иногда мне действительно не нравится, когда после утомительного дня — порой у ребенка случаются колики — Брент хочет — Голос ее упал, она смущенно зарделась.— А я что говорю? — торжествующе спросила Мисси — Значит, Казакова рвется на ковер, а вы слишком устали, чтобы танцевать танго?Антуанетта кивнула, широко раскрыв глаза, а Люси доверительно прошептала на ухо Филиппе:— Боже мой, я понятия не имею, о чем она говорит!Филиппа, прикрыв рот рукой, ответила.— О чем бы ни шла речь, я уверена, что это нечто грязное.— Так отбрейте этого недоумка! — посоветовала Мисси.— Антуанетта в страхе схватилась за сердце.— Что именно вы предлагаете мне отбрить?— Мисси махнула рукой.— Ой, ради Бога, вы еще подумаете, что я предлагаю кастрировать его! Я говорю о том, что для начала вам нужно заиметь разные спальни. Думайте о себе и не позволяйте ему использовать вас— Но ведь это обязанность жены — удовлетворять мужнюю… э-э-э страсть.— Да ведь он кобель! И потом, как насчет обязанностей мужа?— Наши мужья выполняют свои обязанности, — желчно проговорила Филиппа — Они обставляют наши дома и обеспечивают нас.— Я говорю не о крыше над головой и не о трех кормежках в день, — пылко возразила Мисси — Речь идет о том, чтобы он уважал вас как личность, индивидуальность.Женщины обменялись растерянными взглядами.— Горе мое, вы просто безнадежны! — заключила Мисси, жестом выразив свое отчаяние. — В жизни не слыхала о таких ископаемых взглядах!— Уверяю вас, наш образ мысли совершенно современен, и мы полностью довольны своей участью, — заявила Филиппа.— Неужели? — Мисси повернулась к ней. — Значит, вам ничего не хотелось бы изменить в славном старикашке Чаки?Теперь потупилась Филиппа.— Давайте же, поведайте нам! — подзадоривала ее Мисси.— Ну… — неохотно призналась та, — Чарли действительно очень часто заставляет меня возиться с его сапогами.— Неужели просит их поцеловать? — предположила Мисси.Все рассмеялись.— Один раз, — внезапно негодующе продолжила Филиппа не без негодования, — Чарльз попросил стянуть с него сапоги и толкнул меня в… ну, так сильно, что я стукнулась о камин. В результате на лбу вскочила огромная шишка, а он еще долго называл меня неуклюжей коровой.— Поняли, о чем речь? — воскликнула Мисси. — Ваши мужчины не уважают вас, и отчасти это ваша вина, что вы терпите такое отношение.— А что же мне делать? — спросила Филиппа.— В следующий раз, когда он пристанет к вам с сапогами, дайте ему сапогом по голове, и пусть-ка он на собственном опыте узнает, что такое шишка на лбу!Филиппа невольно улыбнулась.— Теперь вы, — обратилась Мисси к Люси. — Не может быть, чтобы Джереми не оскорблял вас какими-то поступками.— Давайте же, Люси, мы все исповедались, значит, и вы должны, — упрекнула ее Филиппа.Люси закусила губу.— Ну… Действительно, Джереми по крайней мере четыре вечера в неделю посещает кружок теологии…— Четыре вечера в неделю?! — повторила Мисси.Люси кивнула с жалобным видом.— Я просила взять меня с собой, но он утверждает, что их дискуссии выходят за рамки моего понимания.— Какая самоуверенность! — возмутилась Мисси. — Ручаюсь, ни одной женщине не позволяется посещать этот кружок.— Совершенно верно. — Люси достала носовой платок и засопела. — Больше всего меня огорчает, что сейчас они обсуждают Предопределение, а мне так хочется понять, что это такое! — И женщина разразилась потоком слез.Мисси погладила ее по плечу.— Мой вам совет — устройте забастовку.— Забастовку? — смущенно переспросила Люси.— Да. Перестаньте исполнять супружеский долг, пока он не начнет брать вас на занятия кружка. Это заставит его притормозить.— Ах, я и подумать не могла… — побледнела Люси.— Слушайте, — с жаром перебила ее Мисси, — я не смогу помочь никому из вас, если вы тут будете разводить бодягу. Вы что, тепличные растения?— А кто сказал, что нам нужна ваша помощь? — хмыкнула Филиппа.— Действительно, — засмеялась Мисси Скрестив руки на груди, она с вызовом посмотрела на женщин. — Итак, нужна вам моя помощь?Наступило тягостное молчание, а потом все трое одновременно произнесли: — Да.— Но мы должны знать, что вы нам предлагаете, — уточнила Филиппа.— Я предлагаю вам стать самостоятельными людьми.В комнате повисла гробовая тишина. Мисси показалось, что она и в самом деле читает лекцию домашним растениям.— Послушайте, вам когда-нибудь чего-нибудь хотелось, ну, кроме как быть женами и матерями?Подруги не отозвались.— Кто сказал, что женщина не способна быть всем, кем пожелает? — пояснила Мисси. — Ведь любая из вас могла бы стать мэром Мемфиса или президентом Соединенных Штатов.— Но это невозможно, — заметила Люси, — ведь у нас нет даже права голоса.— Именно об этом я и говорю! — воскликнула Мисси, красноречиво всплеснув руками — Почему же вы не стараетесь изменить положение вещей?— Вы хотите, чтобы мы стали синими чулками? — спросила Филиппа.Мисси пожала плечами.— Если вам угодно называть это так. Я называю это — следовать собственному предназначению. — Она повернулась к Антуанетте: — Вот скажите мне, чего вы хотите — я имею в виду, по-настоящему хотите от жизни — кроме как удовлетворять страсть старины Брента.Антуанетта вспыхнула, потом призналась.— Ну, мне всегда очень хотелось торговать шляпками… но Брент считает, что женщине быть владельцем лавки неприлично.— Так к черту Брента! — Мисси повернулась к Филиппе. — А вы о чем мечтаете?— На самом деле… — Филиппа глубоко вздохнула, а потом призналась: — Мне всегда нравилось ездить верхом, но Чарльз говорит, что леди не подобает такая езда. Впрочем, вообще-то я мечтаю выращивать чистокровных лошадей, а потом участвовать в скачках — здесь и в Натчезе.— Так займитесь этим!Филиппа покраснела.— Но леди это не пристало…— Почему? Почему леди не пристало участвовать в скачках? А мужчине пристало? — Никто не ответил, и Мисси закончила: — Теперь вы меня понимаете?Троица переварила сказанное, потом все разом кивнули.Мисси повернулась к Люси:— А какова ваша цель?— Давайте, Люси, нам вы можете сказать! — подбодрила ее Филиппа.— Я… — Люси выдавила из себя робкую улыбку, — мне всегда хотелось рисовать — знаете, Святую Деву и всех святых. Но Джереми говорит, что мое желание — обычное тщеславие и что это отвлечет меня от более важных дел.— Ханжа и свинья! — с отвращением выпалила Мисси. И не успели остальные возразить, как она продолжила: — Послушайте, леди, у нас только одна жизнь… — тут она на мгновение замешкалась, — полагаю, И каждая из вас должна стремиться…— Стремиться? — переспросила Антуанетта.— Следовать за своей мечтой.— А что же вы, Мисси? — спросила Люси. — Чего хочет ваша душа?Девушка задумалась.— Знаете, я пока что займусь воспитанием мистера Фабиана Фонтено.Все рассмеялись.После отъезда Мисси подруги начали оживленно обсуждать происшедшее.— То, что она предлагает, — это измена, — заявила Антуанетта.— Совершенно непристойно, — добавила Люси.— Давайте сделаем, как она говорит, — сказала Филиппа.Все трое заговорщически усмехнулись.— А знаете, Мисси в самом деле изменилась, — заметила Антуанетта.— Правда, я перестала ее понимать, — согласилась Люси.— Ах, но ведь хорошо, что мы знакомы с ней? — спросила Филиппа.Подруги согласились.В пять часов того же дня Мисси предложили спуститься в гостиную родительского дома, чтобы встретиться с кипящим от злости Фабианом. Войдя в комнату, она увидела, что он ходит взад-вперед по персидскому ковру совершенно разъяренный.— Привет, Фабиан, лапочка, — окликнула она его.Повернувшись к ней, он зло сверкнул глазами.— Мисси, вы должны немедленно прекратить это безумие!— Какое безумие? — спросила она с невинным видом.— Из-за вас все мои друзья разозлились на меня, потому что вы заставили их жен взбунтоваться!— Неужели? — жеманно улыбнулась она, хлопая ресницами. — Опять старушка Мисси виновата!Едва сдерживая ярость, он подскочил к ней.— Известно ли вам, что Люси Сарджент сейчас заперлась на чердаке и рисует херувимов? Антуанетта Макги выясняет, где бы ей открыть шляпную лавку, а Филиппа Мерсер укладывает вещи, чтобы отбыть в Кентукки, где она намерена купить пару чистокровных лошадей!— Браво! — воскликнула Мисси, хлопая в ладоши.— Фабиан задвигал желваками.— Немедленно прекратите эту чепуху!— Вы что же, возражаете против нашего маленького заседания, посвященного пробуждению сознания?— Пробуждению чего?— Ладно, назовем это целеполаганием. — Она озорно ему подмигнула. — Хотите знать, какова моя цель, Фабиан?— Сделайте одолжение, просветите.— Я собираюсь укротить дикого зверя, — многозначительно посмотрела она на него и, тряхнув локонами, направилась к двери.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32