..
– У тебя усталый вид, Эдива, – сказал Жобер. – Может, тебе лучше подняться в спальню?
– Ты придешь? – сглотнув подступивший к горлу комок, спросила Эдива.
Глаза его блеснули. Он тихо ответил:
– Приду позднее. У меня еще есть кое-какие дела.
Он лежал с открытыми глазами. Скамья под ним казалась невыносимо жесткой. А в спальне наверху постель была такая удобная. Он, как хозяин, имел полное право спать там, не говоря уже о праве воспользоваться другими удовольствиями, которые могло предложить Оксбери.
Глупо отказывать себе. Эта женщина явно хочет спать с ним. Даже горит желанием. Если окажется, что она коварная, лживая мерзавка, он все равно получит удовольствие.
Так почему бы ему не подняться по лестнице и не забраться в мягкую постель? Он сожмет саксонку в своих объятиях, придавит своим телом и ощутит жар у нее между бедер. Дрожь волной прошла по его телу. Нет, он не пойдет к ней. Алан твердит, что она предательница. Трудно в это поверить. Но возможно, разобраться во всем ему мешают чувства. Его власть в Оксбери пока слабовата. Сегодня едва удалось избежать нападения.
Жобер понял, что мятежники побывали в крепости. Он видел, как Эдива разговаривала с одним из них. С высоким, хорошо сложенным саксом. Может быть, со своим любовником?
Нет, Эдива, когда он овладел ею, была девственницей. И если даже она испытывала нежные чувства к одному из воинов своего отца, то это осталось в прошлом.
Жобер вспомнил, как растерялась Эдива, когда он обнаружил ее в тени у стены замка. Он не расслышал, о чем она говорила с саксом, но они ссорились. Может быть, Эдива убеждала мятежников отказаться от нападения? Может быть, она пыталась помочь ему, Жоберу?
Его привязанность к Дамарис чуть не стоила ему жизни. Влюбляться в женщину опасно. Тем более опасно, если эта женщина – пылкая чертовка, соплеменники которой твои смертельные враги!
Эдива была не из тех, кого можно заставить подчиниться воле завоевателя. Она будет делать то, что считает правильным, не раздумывая о последствиях, . Вот почему необходимо убедить Эдиву, что самое разумное для нее – поддерживать его! Она, очевидно, сильно привязана к Оксбери и к людям, которые здесь живут. Если бы ему удалось внушить ей, что для него важнее всего благоденствие Оксбери! Тогда, возможно, она перешла бы на его сторону.
И все же Жобер не был уверен в ней. Он не мог забыть, что она связана кровным родством с некоторыми мятежниками. А кто для нее он? Пришелец, захватчик... Однако она отдалась ему по доброй воле, он нравится ей... Но не окажется ли зов крови сильнее страсти?.. И может быть, ее забота о благополучии Оксбери объясняется лишь тем, что она хочет сохранить поместье для себя.
Жобер ворочался на скамье, пытаясь улечься поудобнее.
Глава 12
Эдива проснулась от стука и грохота. Она подумала, что начали сносить то, что осталось от кухни.
В окно пробивался слабый свет. Во дворе она увидела Жобера. Он отдавал распоряжения своим людям. Похоже, поднялся хозяин рано. А может быть, и вовсе не спал. Во всяком случае, в спальню он не пришел.
И это после его многообещающих слов и взглядов? Наверное, Жобер считает ее предательницей и ему неприятно находиться рядом с ней. Плохо, что он видел, как она разговаривала с Годриком. У него возникли подозрения.
Но только ли в этом дело? Ее вдруг одолели сомнения. Глупо думать, что норманн питает к ней теплые чувства. Он хотел бы заставить ее признаться в связи с мятежниками.
У нее защемило сердце. Возможно, она вообще не интересна ему. Он получил, что хотел. Лишил ее девственности – раз. Привлек к управлению поместьем – два. Добился поддержки обитателей Оксбери – три.
Эдива тяжело вздохнула и принялась одеваться. Она вдруг вспомнила разговор с Голдой. Та с насмешкой сообщила, что Жобер собирается жениться на какой-то богатой норманнке. Вот как! Значит, на родине у него есть невеста. Она будет носить его имя и родит ему детей. А пока есть Голда, любовница... Так нужна ли ему она, Эдива? Разве только для того, чтобы управлять его хозяйством и облегчать общение со слугами и жителями деревни.
Совсем приуныв, Эдива принялась расчесывать волосы. Братья когда-то смеялись над ней, говорили, что она лишена женственности и что ни один мужчина не захочет ее, разве что соблазнится ее богатым приданым. А теперь у нее даже приданого нет. Норманн завладел ее землями.
Эдива пыталась справиться с нарастающим гневом и отчаянием. Норманн переспал с ней всего один раз, и ей показалось, что ему это понравилось. Он часто говорил ей ласковые слова, а в его взгляде нельзя было не заметить искреннего восхищения. Может быть, она все-таки нравилась ему хоть немножко? Но этого недостаточно!
Эдива отложила в сторону гребень и принялась заплетать косы. Глупо размышлять о подобных вещах, ведь У нее есть более серьезные заботы – здоровье Вульфгет... восстановление кухни...
Как только Эдива появилась в зале, к ней подошла встревоженная Бьерфлад и сообщила, что Вульфгет стало хуже. Она опасалась, что у девушки начинается лихорадка. Эдива посоветовала поить ее отваром ивовой коры. Если это не поможет, придется привести к ней знахарку.
За знахаркой Хельвенной нужно будет снова идти в деревню. Эдива не знала, как к этому отнесется Жобер. Ему, возможно, покажется странным, что она ничего не сказала о знахарке прошлой ночью, заявив, что будет сама лечить молодую крестьянку. Но Эдива просто забыла о Хельвенне. Она думала лишь о том, как увести норманна из крепости, вот и соврала про мельничиху и ее запасах целебных трав.
Эдива вышла во двор и направилась к пепелищу. Там были и крестьяне. На двух языках, чтобы ее могли понять и саксы, и норманны, она распорядилась проверить, нет ли в грудах углей и пепла сохранившейся утвари, которую можно было бы отмыть, отчистить и использовать снова.
– Уверен, что это был поджог. Кто-нибудь из саксов знает, чьих рук это дело, – сказал Алан. – Если на них как следует надавить, они все нам расскажут.
– Ты имеешь в виду пытки? Алан пожал плечами:
– Возможно, удастся обойтись угрозами. Слуги и жители деревни дрожат от страха. Думаю, если запугать их, они выдадут мятежников.
Жобер оглядел кольчуги и шлемы, развешанные на крючках вдоль стены конюшни.
– Какая нам будет польза, если ты заставишь их говорить? – спросил он. – Ну, назовут они имена поджигателей. Но тех еще надо поймать. Что, отправляться в лес на поиски лагеря мятежников?
– Почему ты уверен, что это сделали мятежники? Поджечь кухню мог кто-нибудь из слуг или жителей деревни.
– Я знаю, что вчера мятежники были в крепости.
– Возможно, один или двое – не больше, – сказал Алан.
– Не один и не два, а все!
– Но как они смогли проникнуть сюда?
– Скажи, ты можешь отличить крестьянина от воина из дружины Леовайна? Они были здесь. Я подсчитал, сколько саксов прошло через ворота в крепость и сколько сидело в зале. Понимаешь? Лесные люди не пошли в зал.
– Чтобы не выдать себя? – уточнил Алан. – И чтобы напасть на нас?
– Верно, – подтвердил Жобер. – Враги были здесь.
Они и устроили поджог.
– Но почему же они не напали на нас? – спросил Алан.
Жобер поскреб небритый подбородок.
– Не знаю. Я думал над этим всю ночь, но нашел только одно объяснение. Это Эдива убедила их уйти, отказавшись от нападения.
– Эдива, говоришь? – Алан насмешливо фыркнул. – Она что, не хотела бы освободить свой дом от нас, ненавистных норманнов?
– Эдива беспокоится за своих людей и, должно быть, понимает, что вооруженная стычка внутри крепости обернулась бы для них бедой.
– Но и мятежников она поддерживает. Я уверен, что с кем-то из них она связана кровным родством!
Жобер вздохнул и согласился с Аланом.
– Совершенно ясно, что ты к ней неравнодушен, – с сочувствием сказал Алан. – И именно поэтому ты не можешь быть беспристрастным. Это не какая-нибудь нежная дева вроде Дамарис. Вспомни, где мы нашли Эдиву. В лесу среди мятежников. Значит, она пошла воевать с нами. Теперь, думаешь, в ней что-то изменилось?
– Возможно, ты прав. Когда я вижу ее в женском платье (а особенно совсем без одежды, мысленно добавил он), я забываю о том, какой воинственной она может быть.
Алан кивнул:
– Откровенно говоря, я с опаской отношусь к саксонкам. Хотя на некоторых из них приятно посмотреть. Ни когда не женился бы на саксонке, разве что приказал бы король. Когда вернусь в Руан, женюсь на какой-нибудь порядочной норманнке. – Алан рассмеялся.
Жобер подумал, что прежде тоже старался не связываться с саксонками, но ничего не получилось. В самом начале он надеялся, что благодаря Эдиве упрочит свое положение в недавно обретенном поместье. Только это его и заботило. Но за последние несколько недель все изменилось. Он страстно влюбился в Эдиву, и она заняла так много места в его мыслях и сердце, что он даже и не вспоминал о Дамарис.
– Скажи, у тебя когда-нибудь была девственница? – спросил он у Алана.
Алан покачал головой:
– Нет. Девственницу можно заполучить, только если собираешься жениться. А я пока не осмеливался даже думать об этом.
Жобер вспомнил, какое блаженство испытал в постели с Эдивой. Может быть, это показалось таким необычным, потому что она была девственницей?
Сигнал тревоги, прозвучавший у ворот, вывел его из задумчивости. Он схватился за меч и выскочил во двор. Следом за ним устремился Алан.
Эдива находилась в кладовой. Она пыталась сообразить, что люди будут есть, пока не восстановят печь. Вдруг послышался какой-то шум. Она выбежала во двор и быстро заперла дверь ключом, висевшим у нее на поясе.
Ее одолевали тревожные мысли о братьях. Неужели они напали на крепость средь бела дня? Она увидела, что несколько рыцарей, облаченных в доспехи, подъехали к воротам крепости. Жобер вышел им навстречу. Он был без кольчуги, только в тунике и штанах, которые она ему сшила. Но выглядел лорд великолепно – ростом выше всех остальных мужчин, с развевающимися на ветру длинными волосами.
Он обменялся приветствиями с гостями, когда те спешились. Оруженосцы сразу же увели коней в конюшню.
Эдива поспешила в зал. Следует ли ей тоже приветствовать гостей? Как поведет себя Бревриен? Как он ее представит им?
Усевшись в углу, она решила ждать. И вот вошли рыцари. Жобер де Бревриен предложил им сесть за стол, потом приказал служанкам принести вина. Женщины испуганно смотрели на него, не двигаясь с места.
Эдива сделала шаг вперед.
– Ах, и вы здесь, леди Эдива! – весело воскликнул Жобер. – Позаботьтесь, чтобы нашим гостям принесли вина.
– Милорд, – тихо сказала она, подойдя к нему, – кажется, вина больше нет.
– В конюшне есть еще один бочонок. Я велел своему оруженосцу припрятать его в нише, там, где развешаны наши доспехи. Скажите Уиллу, чтобы принес его вам.
– А как насчет еды? Печь разрушена, а хлеба после вчерашнего пира осталось всего несколько караваев.
– Принесите весь хлеб и все оставшееся мясо. Этого будет достаточно.
Эдива ушла, чувствуя, как у нее нарастает раздражение.
Он обращался с ней, как со служанкой. Однако, с другой стороны, женщины всегда обслуживают мужчин – такова их доля. Она делает то, что делала ее мать, когда они принимали гостей.
– Это и есть дочь саксонского лорда? – спросил Айвин Мейси, когда Эдива вышла из зала.
– Да, – ответил Жобер. – И без ее помощи мне не удалось бы сделать так много за несколько недель нашего пребывания здесь. Она умелая хозяйка, к тому же довольно хорошо говорит на нашем языке.
– А ты не собираешься жениться на ней?
Вопрос привел Жобера в замешательство. Ведь он поклялся, что ни на какой другой женщине, кроме Дамарис, не женится.
– Кстати, король Вильгельм хочет, чтобы мы укрепляли свою власть на новых землях законными методами. Чтобы не возникло споров с церковью, – сказал Айвин. – Мне кажется, что женитьба на дочери Леовайна закрепила бы твое право на владение Оксбери.
Жобер кивнул. Лицо его было мрачным. Гость усмехнулся:
– Понимаю! Ведь она – саксонка. Дикость! Невежество! Но считай этот брак просто средством достижения своей цели. А потом привезешь из Нормандии настоящую леди.
Айвин громко расхохотался, закинув назад голову.
– Леди Эдиву невежественной не назовешь, – задумчиво произнес Жобер. – По правде говоря, в хозяйстве она разбирается лучше, чем любая женщина из всех, кого я знал. А уж как искусно шьет и вышивает, как умеет рассчитать запасы еды...
– Полно тебе, не сердись, – прервал его Айвин. – Я не хотел тебя обидеть, Жобер. Если она тебе так нравится, попроси у короля Вильгельма разрешения на ней жениться.
Жобер продолжал беседовать с гостями и в то же время обдумывал слова Айвина. Взять в жены Эдиву? А что? Кажется, она не из тех, кто может предать собственного мужа. Но захочет ли она стать его женой? Не только женой, но и полноправной хозяйкой поместья, мысленно уточнил Жобер.
– Кстати, с нами приехал священник, – сообщил Айвин. – Вот отец Рейболд, которого направили сюда служить, и поможет тебе написать королю прошение.
– Но зачем прислали сюда священника?
– Вильгельм захотел, чтобы священников направили во все поместья, переданные его именем во владения норманнам.
Жобер приказал, чтобы отца Рейболда пригласили к столу.
– Лорд Бревриен, – появившись в зале, священник склонил голову перед хозяином поместья, – я направлен в Оксбери, чтобы удовлетворять духовные потребности его жителей. – Из сумки, висевшей через плечо, он извлек свиток. – Вот письмо от епископа.
Жобер взял бумагу.
– Хорошо, отец Рейболд. Добро пожаловать в Оксбери. Надеюсь, вам здесь понравится.
Священник улыбнулся, но серые глаза его остались холодными.
– Наш долг – заботиться даже о малой пичуге.
«Можно ли доверять ему?» – вдруг подумал Жобер.
В этот момент его люди внесли в зал последний бочонок с вином. Быстро наполнили кубки гостей. Жобер ждал, что слуги вот-вот внесут закуску. Эдива не показывалась. Может быть, она вообще не вернется в зал?
– Скажи, что привело тебя в Оксбери? Наверное, ты со своими людьми держишь путь на побережье?
– Нет, я приехал к тебе, Жобер, по поручению короля. В Глостершире мятежные саксы объединились с валлийцами и начали совершать набеги на земли Ральфа Беркли. Король Вильгельм хочет, чтобы ты со своими воинами помог Ральфу Беркли защитить его собственность от этих наглецов.
– Но у меня здесь тоже не спокойно, – возразил Жобер. – Вчера кто-то поджег кухню. Я уверен, что это дело рук скрывающихся в лесах саксов. Если я пошлю своих людей на помощь Беркли, то поставлю под удар свои владения.
– Король считает Глостершир самым важным и самым неспокойным местом на северной границе. А этот район он рассматривает как уже завоеванный. Король призывает на помощь не только тебя, но и всех остальных уилтширских лордов.
– Если я отправлю своих людей служить ему, некому будет защищать мою собственность.
Айвин кивнул:
– Поезжай сам, Жобер. Тогда тебе не придется брать с собой много рыцарей. Король ценит тех, кто уже проявил себя в борьбе с саксами. А у тебя такой опыт есть, Жобер де Бревриен.
Жобер задумался. Что будет лучше для Оксбери: отправить почти всех воинов или самому поехать с несколькими рыцарями?
А что будет с Эдивой? Его отъезд может многое прояснить. Если она выступит на стороне мятежников, устроит заговор против него, станет ясно, что нет никаких чувств, а просто она притворяется, мечтая изгнать его из поместья. Прежде чем решить, жениться ли на ней, он должен знать наверняка, связана ли она с мятежниками.
– Беркли ожидает твоих рыцарей через три дня, – сказал Айвин. – Советую тебе поторопиться.
В этот момент в зал вошла Эдива. Следом за ней слуги внесли подносы с холодным мясом, корзинки с хлебом и круги овечьего сыра. Но внимание Жобера привлекла не еда, а сама Эдива. Она сменила повседневное платье на наряд из мягкой синей шерсти, цвет которого особенно красиво подчеркивал ее васильковые глаза, безупречную белую кожу и блестящие золотистые косы.
Жобер смотрел на нее, думая лишь о том, что надо немедленно попросить священника написать послание королю Вильгельму. Для него уже не имело значения, заговорщица она или нет. Он хотел эту женщину!
– Вы образцово ведете хозяйство, леди Эдива. Обитатели Оксбери должны благодарить Господа за то, что у них такая умелая хозяйка.
Эдива пробормотала слова благодарности священнику, но не поверила в его искренность. Его узкое лицо и острые серые глазки показались ей хитрыми, а манеры вкрадчивыми. Неудивительно, что Бревриен попросил ее проводить священника в часовню, а затем в его апартаменты. Похоже, что Жоберу, как и ей, было не по себе рядом с этим человеком.
– У вас отличная еда, – сказал священник, удаляя пальцем застрявшие между зубами остатки пищи. Эдива едва подавила дрожь отвращения, хотя ей было известно, что некоторые святые отцы, отрешаясь от мирской суеты, даже не моются.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30
– У тебя усталый вид, Эдива, – сказал Жобер. – Может, тебе лучше подняться в спальню?
– Ты придешь? – сглотнув подступивший к горлу комок, спросила Эдива.
Глаза его блеснули. Он тихо ответил:
– Приду позднее. У меня еще есть кое-какие дела.
Он лежал с открытыми глазами. Скамья под ним казалась невыносимо жесткой. А в спальне наверху постель была такая удобная. Он, как хозяин, имел полное право спать там, не говоря уже о праве воспользоваться другими удовольствиями, которые могло предложить Оксбери.
Глупо отказывать себе. Эта женщина явно хочет спать с ним. Даже горит желанием. Если окажется, что она коварная, лживая мерзавка, он все равно получит удовольствие.
Так почему бы ему не подняться по лестнице и не забраться в мягкую постель? Он сожмет саксонку в своих объятиях, придавит своим телом и ощутит жар у нее между бедер. Дрожь волной прошла по его телу. Нет, он не пойдет к ней. Алан твердит, что она предательница. Трудно в это поверить. Но возможно, разобраться во всем ему мешают чувства. Его власть в Оксбери пока слабовата. Сегодня едва удалось избежать нападения.
Жобер понял, что мятежники побывали в крепости. Он видел, как Эдива разговаривала с одним из них. С высоким, хорошо сложенным саксом. Может быть, со своим любовником?
Нет, Эдива, когда он овладел ею, была девственницей. И если даже она испытывала нежные чувства к одному из воинов своего отца, то это осталось в прошлом.
Жобер вспомнил, как растерялась Эдива, когда он обнаружил ее в тени у стены замка. Он не расслышал, о чем она говорила с саксом, но они ссорились. Может быть, Эдива убеждала мятежников отказаться от нападения? Может быть, она пыталась помочь ему, Жоберу?
Его привязанность к Дамарис чуть не стоила ему жизни. Влюбляться в женщину опасно. Тем более опасно, если эта женщина – пылкая чертовка, соплеменники которой твои смертельные враги!
Эдива была не из тех, кого можно заставить подчиниться воле завоевателя. Она будет делать то, что считает правильным, не раздумывая о последствиях, . Вот почему необходимо убедить Эдиву, что самое разумное для нее – поддерживать его! Она, очевидно, сильно привязана к Оксбери и к людям, которые здесь живут. Если бы ему удалось внушить ей, что для него важнее всего благоденствие Оксбери! Тогда, возможно, она перешла бы на его сторону.
И все же Жобер не был уверен в ней. Он не мог забыть, что она связана кровным родством с некоторыми мятежниками. А кто для нее он? Пришелец, захватчик... Однако она отдалась ему по доброй воле, он нравится ей... Но не окажется ли зов крови сильнее страсти?.. И может быть, ее забота о благополучии Оксбери объясняется лишь тем, что она хочет сохранить поместье для себя.
Жобер ворочался на скамье, пытаясь улечься поудобнее.
Глава 12
Эдива проснулась от стука и грохота. Она подумала, что начали сносить то, что осталось от кухни.
В окно пробивался слабый свет. Во дворе она увидела Жобера. Он отдавал распоряжения своим людям. Похоже, поднялся хозяин рано. А может быть, и вовсе не спал. Во всяком случае, в спальню он не пришел.
И это после его многообещающих слов и взглядов? Наверное, Жобер считает ее предательницей и ему неприятно находиться рядом с ней. Плохо, что он видел, как она разговаривала с Годриком. У него возникли подозрения.
Но только ли в этом дело? Ее вдруг одолели сомнения. Глупо думать, что норманн питает к ней теплые чувства. Он хотел бы заставить ее признаться в связи с мятежниками.
У нее защемило сердце. Возможно, она вообще не интересна ему. Он получил, что хотел. Лишил ее девственности – раз. Привлек к управлению поместьем – два. Добился поддержки обитателей Оксбери – три.
Эдива тяжело вздохнула и принялась одеваться. Она вдруг вспомнила разговор с Голдой. Та с насмешкой сообщила, что Жобер собирается жениться на какой-то богатой норманнке. Вот как! Значит, на родине у него есть невеста. Она будет носить его имя и родит ему детей. А пока есть Голда, любовница... Так нужна ли ему она, Эдива? Разве только для того, чтобы управлять его хозяйством и облегчать общение со слугами и жителями деревни.
Совсем приуныв, Эдива принялась расчесывать волосы. Братья когда-то смеялись над ней, говорили, что она лишена женственности и что ни один мужчина не захочет ее, разве что соблазнится ее богатым приданым. А теперь у нее даже приданого нет. Норманн завладел ее землями.
Эдива пыталась справиться с нарастающим гневом и отчаянием. Норманн переспал с ней всего один раз, и ей показалось, что ему это понравилось. Он часто говорил ей ласковые слова, а в его взгляде нельзя было не заметить искреннего восхищения. Может быть, она все-таки нравилась ему хоть немножко? Но этого недостаточно!
Эдива отложила в сторону гребень и принялась заплетать косы. Глупо размышлять о подобных вещах, ведь У нее есть более серьезные заботы – здоровье Вульфгет... восстановление кухни...
Как только Эдива появилась в зале, к ней подошла встревоженная Бьерфлад и сообщила, что Вульфгет стало хуже. Она опасалась, что у девушки начинается лихорадка. Эдива посоветовала поить ее отваром ивовой коры. Если это не поможет, придется привести к ней знахарку.
За знахаркой Хельвенной нужно будет снова идти в деревню. Эдива не знала, как к этому отнесется Жобер. Ему, возможно, покажется странным, что она ничего не сказала о знахарке прошлой ночью, заявив, что будет сама лечить молодую крестьянку. Но Эдива просто забыла о Хельвенне. Она думала лишь о том, как увести норманна из крепости, вот и соврала про мельничиху и ее запасах целебных трав.
Эдива вышла во двор и направилась к пепелищу. Там были и крестьяне. На двух языках, чтобы ее могли понять и саксы, и норманны, она распорядилась проверить, нет ли в грудах углей и пепла сохранившейся утвари, которую можно было бы отмыть, отчистить и использовать снова.
– Уверен, что это был поджог. Кто-нибудь из саксов знает, чьих рук это дело, – сказал Алан. – Если на них как следует надавить, они все нам расскажут.
– Ты имеешь в виду пытки? Алан пожал плечами:
– Возможно, удастся обойтись угрозами. Слуги и жители деревни дрожат от страха. Думаю, если запугать их, они выдадут мятежников.
Жобер оглядел кольчуги и шлемы, развешанные на крючках вдоль стены конюшни.
– Какая нам будет польза, если ты заставишь их говорить? – спросил он. – Ну, назовут они имена поджигателей. Но тех еще надо поймать. Что, отправляться в лес на поиски лагеря мятежников?
– Почему ты уверен, что это сделали мятежники? Поджечь кухню мог кто-нибудь из слуг или жителей деревни.
– Я знаю, что вчера мятежники были в крепости.
– Возможно, один или двое – не больше, – сказал Алан.
– Не один и не два, а все!
– Но как они смогли проникнуть сюда?
– Скажи, ты можешь отличить крестьянина от воина из дружины Леовайна? Они были здесь. Я подсчитал, сколько саксов прошло через ворота в крепость и сколько сидело в зале. Понимаешь? Лесные люди не пошли в зал.
– Чтобы не выдать себя? – уточнил Алан. – И чтобы напасть на нас?
– Верно, – подтвердил Жобер. – Враги были здесь.
Они и устроили поджог.
– Но почему же они не напали на нас? – спросил Алан.
Жобер поскреб небритый подбородок.
– Не знаю. Я думал над этим всю ночь, но нашел только одно объяснение. Это Эдива убедила их уйти, отказавшись от нападения.
– Эдива, говоришь? – Алан насмешливо фыркнул. – Она что, не хотела бы освободить свой дом от нас, ненавистных норманнов?
– Эдива беспокоится за своих людей и, должно быть, понимает, что вооруженная стычка внутри крепости обернулась бы для них бедой.
– Но и мятежников она поддерживает. Я уверен, что с кем-то из них она связана кровным родством!
Жобер вздохнул и согласился с Аланом.
– Совершенно ясно, что ты к ней неравнодушен, – с сочувствием сказал Алан. – И именно поэтому ты не можешь быть беспристрастным. Это не какая-нибудь нежная дева вроде Дамарис. Вспомни, где мы нашли Эдиву. В лесу среди мятежников. Значит, она пошла воевать с нами. Теперь, думаешь, в ней что-то изменилось?
– Возможно, ты прав. Когда я вижу ее в женском платье (а особенно совсем без одежды, мысленно добавил он), я забываю о том, какой воинственной она может быть.
Алан кивнул:
– Откровенно говоря, я с опаской отношусь к саксонкам. Хотя на некоторых из них приятно посмотреть. Ни когда не женился бы на саксонке, разве что приказал бы король. Когда вернусь в Руан, женюсь на какой-нибудь порядочной норманнке. – Алан рассмеялся.
Жобер подумал, что прежде тоже старался не связываться с саксонками, но ничего не получилось. В самом начале он надеялся, что благодаря Эдиве упрочит свое положение в недавно обретенном поместье. Только это его и заботило. Но за последние несколько недель все изменилось. Он страстно влюбился в Эдиву, и она заняла так много места в его мыслях и сердце, что он даже и не вспоминал о Дамарис.
– Скажи, у тебя когда-нибудь была девственница? – спросил он у Алана.
Алан покачал головой:
– Нет. Девственницу можно заполучить, только если собираешься жениться. А я пока не осмеливался даже думать об этом.
Жобер вспомнил, какое блаженство испытал в постели с Эдивой. Может быть, это показалось таким необычным, потому что она была девственницей?
Сигнал тревоги, прозвучавший у ворот, вывел его из задумчивости. Он схватился за меч и выскочил во двор. Следом за ним устремился Алан.
Эдива находилась в кладовой. Она пыталась сообразить, что люди будут есть, пока не восстановят печь. Вдруг послышался какой-то шум. Она выбежала во двор и быстро заперла дверь ключом, висевшим у нее на поясе.
Ее одолевали тревожные мысли о братьях. Неужели они напали на крепость средь бела дня? Она увидела, что несколько рыцарей, облаченных в доспехи, подъехали к воротам крепости. Жобер вышел им навстречу. Он был без кольчуги, только в тунике и штанах, которые она ему сшила. Но выглядел лорд великолепно – ростом выше всех остальных мужчин, с развевающимися на ветру длинными волосами.
Он обменялся приветствиями с гостями, когда те спешились. Оруженосцы сразу же увели коней в конюшню.
Эдива поспешила в зал. Следует ли ей тоже приветствовать гостей? Как поведет себя Бревриен? Как он ее представит им?
Усевшись в углу, она решила ждать. И вот вошли рыцари. Жобер де Бревриен предложил им сесть за стол, потом приказал служанкам принести вина. Женщины испуганно смотрели на него, не двигаясь с места.
Эдива сделала шаг вперед.
– Ах, и вы здесь, леди Эдива! – весело воскликнул Жобер. – Позаботьтесь, чтобы нашим гостям принесли вина.
– Милорд, – тихо сказала она, подойдя к нему, – кажется, вина больше нет.
– В конюшне есть еще один бочонок. Я велел своему оруженосцу припрятать его в нише, там, где развешаны наши доспехи. Скажите Уиллу, чтобы принес его вам.
– А как насчет еды? Печь разрушена, а хлеба после вчерашнего пира осталось всего несколько караваев.
– Принесите весь хлеб и все оставшееся мясо. Этого будет достаточно.
Эдива ушла, чувствуя, как у нее нарастает раздражение.
Он обращался с ней, как со служанкой. Однако, с другой стороны, женщины всегда обслуживают мужчин – такова их доля. Она делает то, что делала ее мать, когда они принимали гостей.
– Это и есть дочь саксонского лорда? – спросил Айвин Мейси, когда Эдива вышла из зала.
– Да, – ответил Жобер. – И без ее помощи мне не удалось бы сделать так много за несколько недель нашего пребывания здесь. Она умелая хозяйка, к тому же довольно хорошо говорит на нашем языке.
– А ты не собираешься жениться на ней?
Вопрос привел Жобера в замешательство. Ведь он поклялся, что ни на какой другой женщине, кроме Дамарис, не женится.
– Кстати, король Вильгельм хочет, чтобы мы укрепляли свою власть на новых землях законными методами. Чтобы не возникло споров с церковью, – сказал Айвин. – Мне кажется, что женитьба на дочери Леовайна закрепила бы твое право на владение Оксбери.
Жобер кивнул. Лицо его было мрачным. Гость усмехнулся:
– Понимаю! Ведь она – саксонка. Дикость! Невежество! Но считай этот брак просто средством достижения своей цели. А потом привезешь из Нормандии настоящую леди.
Айвин громко расхохотался, закинув назад голову.
– Леди Эдиву невежественной не назовешь, – задумчиво произнес Жобер. – По правде говоря, в хозяйстве она разбирается лучше, чем любая женщина из всех, кого я знал. А уж как искусно шьет и вышивает, как умеет рассчитать запасы еды...
– Полно тебе, не сердись, – прервал его Айвин. – Я не хотел тебя обидеть, Жобер. Если она тебе так нравится, попроси у короля Вильгельма разрешения на ней жениться.
Жобер продолжал беседовать с гостями и в то же время обдумывал слова Айвина. Взять в жены Эдиву? А что? Кажется, она не из тех, кто может предать собственного мужа. Но захочет ли она стать его женой? Не только женой, но и полноправной хозяйкой поместья, мысленно уточнил Жобер.
– Кстати, с нами приехал священник, – сообщил Айвин. – Вот отец Рейболд, которого направили сюда служить, и поможет тебе написать королю прошение.
– Но зачем прислали сюда священника?
– Вильгельм захотел, чтобы священников направили во все поместья, переданные его именем во владения норманнам.
Жобер приказал, чтобы отца Рейболда пригласили к столу.
– Лорд Бревриен, – появившись в зале, священник склонил голову перед хозяином поместья, – я направлен в Оксбери, чтобы удовлетворять духовные потребности его жителей. – Из сумки, висевшей через плечо, он извлек свиток. – Вот письмо от епископа.
Жобер взял бумагу.
– Хорошо, отец Рейболд. Добро пожаловать в Оксбери. Надеюсь, вам здесь понравится.
Священник улыбнулся, но серые глаза его остались холодными.
– Наш долг – заботиться даже о малой пичуге.
«Можно ли доверять ему?» – вдруг подумал Жобер.
В этот момент его люди внесли в зал последний бочонок с вином. Быстро наполнили кубки гостей. Жобер ждал, что слуги вот-вот внесут закуску. Эдива не показывалась. Может быть, она вообще не вернется в зал?
– Скажи, что привело тебя в Оксбери? Наверное, ты со своими людьми держишь путь на побережье?
– Нет, я приехал к тебе, Жобер, по поручению короля. В Глостершире мятежные саксы объединились с валлийцами и начали совершать набеги на земли Ральфа Беркли. Король Вильгельм хочет, чтобы ты со своими воинами помог Ральфу Беркли защитить его собственность от этих наглецов.
– Но у меня здесь тоже не спокойно, – возразил Жобер. – Вчера кто-то поджег кухню. Я уверен, что это дело рук скрывающихся в лесах саксов. Если я пошлю своих людей на помощь Беркли, то поставлю под удар свои владения.
– Король считает Глостершир самым важным и самым неспокойным местом на северной границе. А этот район он рассматривает как уже завоеванный. Король призывает на помощь не только тебя, но и всех остальных уилтширских лордов.
– Если я отправлю своих людей служить ему, некому будет защищать мою собственность.
Айвин кивнул:
– Поезжай сам, Жобер. Тогда тебе не придется брать с собой много рыцарей. Король ценит тех, кто уже проявил себя в борьбе с саксами. А у тебя такой опыт есть, Жобер де Бревриен.
Жобер задумался. Что будет лучше для Оксбери: отправить почти всех воинов или самому поехать с несколькими рыцарями?
А что будет с Эдивой? Его отъезд может многое прояснить. Если она выступит на стороне мятежников, устроит заговор против него, станет ясно, что нет никаких чувств, а просто она притворяется, мечтая изгнать его из поместья. Прежде чем решить, жениться ли на ней, он должен знать наверняка, связана ли она с мятежниками.
– Беркли ожидает твоих рыцарей через три дня, – сказал Айвин. – Советую тебе поторопиться.
В этот момент в зал вошла Эдива. Следом за ней слуги внесли подносы с холодным мясом, корзинки с хлебом и круги овечьего сыра. Но внимание Жобера привлекла не еда, а сама Эдива. Она сменила повседневное платье на наряд из мягкой синей шерсти, цвет которого особенно красиво подчеркивал ее васильковые глаза, безупречную белую кожу и блестящие золотистые косы.
Жобер смотрел на нее, думая лишь о том, что надо немедленно попросить священника написать послание королю Вильгельму. Для него уже не имело значения, заговорщица она или нет. Он хотел эту женщину!
– Вы образцово ведете хозяйство, леди Эдива. Обитатели Оксбери должны благодарить Господа за то, что у них такая умелая хозяйка.
Эдива пробормотала слова благодарности священнику, но не поверила в его искренность. Его узкое лицо и острые серые глазки показались ей хитрыми, а манеры вкрадчивыми. Неудивительно, что Бревриен попросил ее проводить священника в часовню, а затем в его апартаменты. Похоже, что Жоберу, как и ей, было не по себе рядом с этим человеком.
– У вас отличная еда, – сказал священник, удаляя пальцем застрявшие между зубами остатки пищи. Эдива едва подавила дрожь отвращения, хотя ей было известно, что некоторые святые отцы, отрешаясь от мирской суеты, даже не моются.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30