Я не нахожу причин для слез. Она не вырвалась, как он ожидал. Напротив, с покорностью приняла его ласку и продолжала плакать у него на плече.– Пожалуйста, Дамиан, – выговорила она наконец, – позволь мне уехать домой.Он отодвинулся немного, чтобы заглянуть ей в лицо. Приподнял пальцем ее подбородок и нежно поцеловал в губы.– Я обязательно сделаю это при первой же возможности. Можешь не сомневаться. – Это была правда, даже более того. Он действительно считал, что в Англии жена будет в безопасности, чего он никогда не сможет обеспечить ей здесь. – Но, к сожалению, генерал Моро хочет, чтобы ты пока осталась.– Я англичанка, а не подданная этой страны.– Ты моя жена и моя подданная.– Если… если бы все обстояло иначе, возможно, я бы согласилась с тобой. Увы, получилось очень плохо. – Александра высвободилась и подняла на него блестящие от слез глаза. – Ты сам понимаешь, что я чувствую… Ты знаешь, что я не могу мириться с подобным положением. Хотя когда я нахожусь с тобой, ты заставляешь меня забывать о том, во что я верю. Ты принуждаешь меня к… к…– К чему, Александра? Поддаться своим желаниям? Я заставляю тебя признаться самой себе, что, несмотря на случившееся, ты сохраняешь ко мне какие-то чувства?– Да! – последовал откровенный ответ.При виде ее измученного лица его сердце разрывалось надвое.– Ты должна меня очень сильно ненавидеть, – тихо произнес он.Она издала чуть слышный стон.– Я ненавижу веру, которую ты исповедуешь. – Дамиан посмотрел поверх ее темно-каштановых волос на стены дома, нашпигованного врагами. У этих стен могли быть уши. Его подмывало спросить ее, представляет ли она себе, что он за человек. Разве могла она знать, что происходит в его душе? Иногда ему казалось, что он сам себя до конца не знает.– Я тебе небезразличен. Ты сама призналась. И этого уже достаточно. Но я хотел бы знать, как ты стала бы относиться ко мне, если бы я был человеком, беззаветно преданным Англии? Если бы я никогда не предавал своей страны?Александра пытливо смотрела на него. В ее глазах отражались боль и растерянность.– Если бы это было так, как ты говоришь… возможно… когда-нибудь… я смогла бы полюбить тебя.Он словно превратился в туго сжатую пружину. Мысли, чувства, слова рвались наружу. Ему хотелось выпустить их на волю. Рассказать и объяснить все, хотя, видит Бог, этого нельзя было делать. Он прекрасно понимал, насколько опасным может быть даже одно слово, неосторожно сорвавшееся с языка. В таком случае под угрозой могли оказаться две жизни. И все-таки он решился:– Я шпион, Александра. С пятнадцати лет. Но я работаю не на Францию. Я служу в английской разведке.У нее вырвался сдавленный крик. Она отошла назад и смотрела на него расширившимися зелеными глазами.– Я тебе не верю. Ты… ты все выдумываешь. Это еще одна уловка.– Это не уловка.– Тогда Бьюик должен был знать об этом. Если не он, то кто-то еще. – Александра наклонилась к нему и вцепилась пальцами в его плечи. – Господи! Ну что ты говоришь! Неужели ты думаешь, я тебе поверю?– Об этом почти никто не знает. И то, что теперь ты в курсе, небезопасно. За нами обоими следят. Я поступил сейчас неразумно. Мне не следовало рассказывать тебе, но когда я увидел тебя такой…Он убрал слезинку, задержавшуюся на ее густых темных ресницах.– Если бы ты только знал, как я хочу верить тебе! Ты просто не представляешь.– Я все понимаю. У тебя есть причины сомневаться во мне, но…– Скажи, что это правда, Дамиан. Скажи, что это не твоя очередная ложь.– Это правда, Александра.– Поклянись. Поклянись памятью твоего отца.Он окинул глазами стены. Слава Богу, что разговор происходил в столь поздний час. Слуги, наверное, спят.– Клянусь.Александра прильнула к нему, и он крепко прижал ее к себе. Ему передавалась ее дрожь. Дамиан чувствовал на щеке ее слезы. Жена прильнула к его шее, и ее длинные волосы рассыпались у него на плече.Так они сидели очень долго. Тикали часы, отсчитывая долгие минуты, а он все гладил ее по спине, пропускал между пальцами волосы и был счастлив уже от того, что обнимал ее. Когда Александра наконец высвободилась из его рук, в глазах у нее появилось отчаяние.– Если все так, как ты говоришь, – сказала она, – тогда я предала тебя. Боже мой! Выходит, из-за меня ты лишился дома. Тебя избили и бросили в тюрьму. Теперь ты подвергаешься опасности здесь. Ты…– Тс-с. Я специально ничего не говорил тебе, чтобы ты не расстраивалась. И сейчас я решил сказать это только потому, что я… – Чуть отодвинувшись, чтобы лучше видеть ее лицо, Дамиан замялся, не уверенный, нужно ли объяснять дальше. – Потому что не могу смотреть, как ты изводишься.– Дамиан…– Мне не следовало рассказывать, – сказал он, – но я все-таки пошел на это. Теперь ты поклянись. – Увидев в ее широко раскрытых глазах недоумение, он продолжил: – Ты должна поклясться мне, что с этой минуты больше не будешь говорить на эту тему. И будешь вести себя так, будто ничего не слышала. Я постараюсь отправить тебя отсюда как можно скорее. Но до этого момента мы должны быть очень осторожны. Если выяснится правда, ни тебе, ни мне не выбраться живыми из этой страны.На ее лице отразилась тревога.– Ты можешь рассказать подробнее? Объясни, почему…– Нет, не могу. Я и так сказал слишком много. Теперь я хочу услышать от тебя обещание. Александра, поклянись, что с этими разговорами отныне покончено.У нее оставалось множество вопросов, однако она неуверенно произнесла:– Я… я клянусь.Дамиан надеялся, что ему удалось завоевать ее доверие. Глядя в лицо жене, он видел напряженную работу ее ума. Он представлял, какие мысли сейчас в ней рождаются и как они заставляют ее пересматривать прежние взгляды.– Дамиан!– Да милая?– Раз мы оба на одной стороне, может быть, я как-то способна помогать тебе?– Александра, ради Бога, не смей даже думать об этом, – строго произнес он. – Я никогда не позволю тебе участвовать в подобных делах.– Ну хорошо, хорошо. Буду слушаться тебя.Она протянула руку и потрепала его по щеке. От ее взгляда, в котором светилась ласка, он почувствовал стеснение в груди и улыбнулся.– И еще одна просьба.– Да?– Это очень важно для нас обоих. Наши роли остаются прежними. Постепенно они будут меняться, а пока все останется, как было. Мы не должны давать повода для подозрений.– Когда я хочу, то могу быть хорошей актрисой.– Именно на это я и рассчитываю. – Дамиан наклонился и поцеловал ее медленным долгим поцелуем, от которого у Александры взыграла кровь. – А сейчас, может быть, пойдем наверх?Она кивнула, и Дамиан с улыбкой взял ее за руку, предвкушая наслаждение от оставшейся части ночи. Вместе с тем в душе у него уже росло раскаяние в связи с тем, что он сделал. Это был неоправданный риск, тем более что теперь Дамиан подвергал опасности еще одну жизнь. Черт побери, эта женщина сумела поколебать его принципы. Но что сделано, то сделано, оставалось только уповать на Бога, чтобы он не дал погибнуть им обоим. Глава 16 Прошло два дня с момента приобщения Александры к тайне мужа. Это подняло ее дух и вселило надежду. Не зря она с самого начала их знакомства полагалась на интуицию. Безусловно, Дамиан был сложным человеком. Но теперь она знала и о его благородных побуждениях.Сидя перед зеркалом и расчесывая длинные волосы, Александра улыбалась. На радостях ей хотелось рассказать всему миру, что ее муж не предатель. Она испытывала безмерную благодарность Богу за то, что с ее плеч свалился невыносимо тяжелый груз.С этого дня она была готова до бесконечности лежать с Дамианом в постели и изучать каждый дюйм его гладкого мускулистого тела. Александра была счастлива сознавать, что он принадлежит ей, и хотела доказать мужу, как он ей дорог.Но вместо этого Александре приходилось постоянно держать себя в узде и следить за выражением своего лица. Только в постели она могла давать выход чувствам. Только в те жаркие минуты, заполненные страстью, радостью и изумлением, она оживала. Окружающий мир переставал существовать, и на короткое время они оба забывали об опасности. Несколько раз после свершавшейся близости Александра порывалась рассказать Дамиану о человеке по имени Жюль Сент-Оуэн и о том разговоре в здании ратуши. Однако каждый раз ее останавливало данное ею обещание не касаться запретной темы.Коль скоро она поклялась больше не поднимать вопроса о тайной миссии супруга, то намеревалась держать слово. Вместе с тем Александра признавалась себе, что молчать ее заставляло также какое-то неясное чувство. Слабый внутренний голос предостерегал ее от того, чтобы пускаться в откровения.Возможно, отчасти таким образом проявлялась естественная реакция на ту роль, которой продолжал придерживаться ее муж. Большую часть времени, а в присутствии посторонних – всегда, Дамиан обращался с ней довольно сдержанно и прохладно, скорее как с любовницей, нежели супругой. Хотя теперь она все понимала и верила ему, в какой-то степени ее это уязвляло. Утешала только надежда на их скорое возвращение в Англию, в свой дом. Она мечтала о спокойной жизни – такой, как до начала трагических событий.Размышляя о себе и муже, Александра вспомнила об одном эпизоде, прочно засевшем у нее в мозгу.Это произошло в тот вечер, когда они с Дамианом были в опере, где давали «Les Deux Journees» Два дня (фр.)

Керубини. В персональной ложе Лафона, кроме них и самого полковника, находились господин Селлерье и некий гусарский капитан Франсуа Кино, не придумавший ничего лучшего, как привести с собой пышногрудую актрису Габриэлу Бомон, бывшую любовницу Дамиана. Сластолюбивая блондинка весь вечер откровенно игнорировала капитана и, пренебрегая приличиями, заигрывала с мужем Александры. Она то и дело со смехом нашептывала ему что-то на ухо, прикрывая их двоих своим веером с ручной росписью.Александра сидела в синем бархатном кресле и пыталась не обращать на это внимания. Дамиан внешне тоже никак не реагировал на выходки развязной женщины. Но время от времени сжимал Александре пальцы, переплетенные с его собственными, как бы прося о понимании.«Я понимаю», – отвечала она мысленно. Он играл свою роль, и она должна ему подыгрывать.В какой-то момент по ее лицу, на которое падал отраженный свет рампы, пробежала улыбка. Если ее муж так хорошо справляется со своей задачей, чем она хуже его? Может быть, ему это и не понравится, подумала она, но существуют же границы дозволенного. Александра выдернула свою руку из смуглых пальцев мужа, поднялась со своего места и подошла к невысокой грудастой блондинке, сидевшей между ним и капитаном Кино.– Мадам Бомон, – сказала она, смерив взглядом бесцеремонную даму, – я понимаю, что вы с майором Фэлоном были очень близко знакомы. Но те времена канули в Лету. Не забывайте, он женат на мне. Поэтому я прошу вас, соблюдайте хотя бы элементарные приличия. Уберите, пожалуйста, вашу руку с его ноги.Возмущенная женщина вскочила так резко, что тиара на ее пышной прическе съехала набок.– Как вы смеете!– Смею, потому что имею на это право. Может быть, в этой стране женам положено закрывать глаза на подобные вещи, но в моей – нет.– Хватит, Александра, – строго произнес Дамиан, вставая между ними в полный рост. В глазах у него были заметны смешинки и, пожалуй, даже намек на одобрение. – Оставь в покое мадам Бомон. Достаточно оскорблений. – Он повернулся к Габриэле и с чопорным видом наклонился к ее руке. – Извините, мадам. Моей жене обычно не свойственна подобная невоспитанность. – После этих слов он повернулся к Александре и сказал: – Спектакль почти закончился. Я думаю, нам лучше вернуться домой.Александра окинула блондинку взглядом, полным холодного презрения.– Сделай одолжение. Доставь мне это несравненное удовольствие.Не обращая внимания на даму, испепелявшую ее взглядом, она вздернула подбородок и с гордым видом вышла из ложи.Он молча повел ее по улице Ришелье. Когда они свернули за угол, Дамиан внезапно увлек ее в сторону и остановил в темном месте возле стены. Затаив дыхание, Александра приготовилась выслушать упреки. Но вместо этого увидела, как у него изогнулся угол рта и в глазах вспыхнули озорные искорки.– Это что, ревность?Александра повела темно-каштановой бровью.– Возможно. Впрочем, может быть, это только игра.– Ты правда ревновала? Почему?– Потому что ты позволял ей вести себя так нагло.– Но я делал это потому, что Лафон и вся компания ожидали от меня именно такой реакции.– Тогда от англичанки, являющейся твоей женой, они тоже должны были ожидать соответствующих действий. Значит, их не должно удивлять, что я положила конец этой сцене.Он засмеялся. Александра давно уже не слышала такого смеха.– Пожалуй, ты права.– Надеюсь, ты не сердишься?Дамиан наклонился и поцеловал жену. Когда он властно закрыл своим ртом ее губы, у нее подкосились колени.– Нет, дорогая, я не сержусь. – Он и вправду выглядел довольным. Раз она так поступила, значит, он ей далеко не безразличен. – Поедем домой.Знакомая хрипотца в голосе выдавала графа с головой. У нее же эти последние слова вызвали другие мысли.Она подняла глаза и, посмотрев ему в лицо, сказала:– Я хочу домой, Дамиан. Безумно хочу, как ничего другого на свете. – Она говорила не о том доме, что находился в пригороде Сент-Оноре, и рассчитывала, что муж понимал это. – Когда мы вернемся к себе?Он нежно погладил ее по шее.– Я отправлю тебя, как только смогу. Но нужно переждать опасность.– А ты сам?– Мне придется задержаться. Пока не перестану представлять для них хоть какую-то ценность. Как только они увидят, что от меня нет пользы, мое пребывание здесь закончится. А тем временем я хочу добыть что-нибудь полезное для англичан, чтобы захватить с собой.– Но ведь…– Не надо, Александра. Ты дала мне слово.Она не стала возражать и покорно пошла к экипажу. Дамиан подсадил ее, сел напротив и откинулся к стенке. Александра потянулась и поцеловала его. Он тотчас возвратил поцелуй, а потом усадил ее к себе на колени и проник рукой за корсет. До самого дома он не оставлял ее в покое, прервавшись лишь на минуту, пока они поднимались по лестнице.Держась за руки, они вошли в спальню и тут же сбросили с себя одежду. Услада продолжалась до трех часов, сон сморил их только под утро.Ближе к полудню Дамиан предложил отправиться на прогулку. Александра обрадовалась возможности побывать в городе в такой погожий день. Небо очистилось от облаков и сияло прозрачной лазурью. Бриз не давал воздуху прогреться слишком сильно. Улицы были меньше обычного запружены экипажами, потому что многие предпочли гулять пешком в многочисленных садах и скверах.– Невероятно, – сказал Дамиан с неподдельным восхищением, выглядывая в окошко кареты. – В целом мире не увидишь ничего похожего. Красиво, правда?Александра внимательно посмотрела на него. Его слова навели ее на странные размышления.– Не думала, что тебе так нравится здесь. Мне казалось, тебя никогда не прельщала жизнь в центре большого города. Дома ты был не в восторге от столицы.– Париж – совсем другое дело.– Да… я вижу. Наверное, трудно жить, когда не знаешь, где у тебя больше привязанностей.Дамиан слегка угас.– Любовь к прекрасному городу и мои привязанности – разные вещи, – сказал он. – Я не думаю, что нужно устраивать дискуссию на эту тему. – Чтобы смягчить свои слова, он наградил жену поцелуем. – Прошу тебя, дорогая, скажи лучше что-нибудь приятное. Трудностей нам и так хватает.Она только кивнула. Ей хотелось многое знать и задать массу вопросов. Но ей было велено молчать, и она решила сдержать слово.Дальше все происходило мирно и спокойно. Прогулявшись по садам Тиволи, они зашли на ленч в «Кафе Годе» на Бульвар-дю-Тампль. В кафе было полно солдат. Повсюду мелькали головные уборы с пестрыми кокардами. За отдельными столиками сидели барышни, лакомившиеся мороженым и апельсинами. Потом они пошли по улицам Пале-Рояль, укрываясь под тенью низких ветвей платанов. В конце квартала им встретился небольшой бродячий цирк.– Зайдем? – возбужденно спросила Александра, заинтригованная потешным коричневым мишкой у входа.Рядом с медведем перед собравшейся толпой стоял раздетый по пояс человек и глотал гальку.– Зайдем, если хочешь, – ответил Дамиан и улыбнулся ей так тепло, что у Александры перехватило дыхание. – Хотя здесь есть кое-что поинтереснее.Он нагнулся и провел ее под тент, поцеловав на ходу в шею.Ночью они предавались любовным играм, но не слишком бурно – после длинного и насыщенного дня. На следующее утро Александра чувствовала себя умиротворенной. Теперь у нее было гораздо больше надежд на будущее.Мари-Клер помогла ей с туалетом, после чего она сошла вниз. Дамиана дома не было. Как сообщил Пьер, ее мужу нужно было выполнить кое-какие дела, связанные с предстоящим приемом в генеральском доме. Вечер должен был состояться в конце недели, и она подумала, что ей тоже не помешает съездить в город. После разговора с дворецким Александра вспомнила, что собиралась приобрести несколько нужных вещей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41