– Та первая веревка, что была брошена за борт, предназначалась Меридит. А ты схватил ее!
По лицу Даниэля расплылась широкая улыбка.
– И это все? Ты думаешь, что я не с должным вниманием отнесся к твоей пассии?
Отбросив назад стул так, что он ударился о деревянную стену, Джайред вскочил и, оперев кулаки на стол, грозно склонился над кузеном. Каждое слово, произносимое им веско и внятно, падало как камень:
– Кто она мне – тебя не касается, но она – леди и уже только поэтому заслуживает уважения и защиты. Блэкстоуны никогда…
– Но тут маленькая ошибочка, дорогой кузен. Мы оба знаем, что я, так сказать, не настоящий Блэкстоун. Ты сам вчера указал мне на это.
В ярости Джайред смахнул со стола все, что на нем было.
– Это просто ошибка, несдержанность! Я был очень зол тогда.
– Конечно, во всем виновата твоя натура. Я прекрасно тебя знаю, но все же вчера, я думаю, был не тот случай, чтобы бросать в лицо человеку «бастард». Это было сделано совершенно сознательно.
– Черт, да ведь ты сам знаешь, что это неправда! – Джайред из всех сил ударил кулаком по столу. – Мы же тогда все договорились – Джон, ты и я, – что твою незаконнорожденность будем держать в секрете, правда?
– Да. – Даниэль заиграл кружевом манжет. – На безупречной репутации клана Блэкстоунов не должно быть, конечно, ни одного пятна.
– Ты же знаешь, что не поэтому!
– Не пытайся убедить меня, что это было сделано, чтобы пощадить мое самолюбие, – лицо Уэллиса побагровело от гнева. – Я лучше знаю!
– Да, ты и тетушка Рози, это правда.
– Ах, дражайшая матушка и ее предсмертное признание! Она, видите ли, не могла умереть, не признавшись в страшной тайне моего происхождения! Ведь не она же оставалась жить после этого на свете! Ах, как трогательно! Рассказать грязненькую историю и спокойно отправиться к праотцам! – Даниэль в упор посмотрел на Джайреда. – Но поскольку на белом свете остался жить я, то теперь до смерти буду знать, что я бастард! Бастард! И я даже не могу похоронить эту постыдную тайну в своей душе, ибо матушке, видишь ли, понадобилось исповедаться аж перед тремя свидетелями!
– Но мы никогда не напоминали тебе об этом!
– Может быть и так. Но я всегда знал, что вы обо мне думали.
Джайред стал нервно мерить шагами кают-компанию.
– И все же в некоторых вещах ты не прав, – начал он, признавая в глубине души, что в некоторых вещах несчастный кузен прав, и даже очень. – Во-первых, тетя Рози не рассказывала тебе «грязненькой» истории. Она поведала историю измученной, сломленной души, и эту историю мы с Джоном никогда не обращали против тебя.
Когда умерла тетушка Рози, всем троим мальчикам было по тринадцать лет. Родители Джона и Джайреда и тогда уже жили в Чарлзтауне, куда почему-то никогда не приезжала Рози. Она вообще не любила и чуждалась людей и всегда носила траур. В черное платье она оделась четырнадцать лет назад, с тех пор как умер ее муж.
Должно быть, она очень его любила, и Джайред даже однажды слышал разговор об этом между своими родителями, когда они были в библиотеке и не знали, что под окнами стоит их непослушный сын. Историю он услышал душещипательную. Однажды летом, как и было принято у богатых плантаторов Чарлзтауна, Рози поехала на летний сезон в Нью-порт, где встретила Александра Уэллиса, за которого и вышла замуж, даже не поставив в известность семью. А через несколько месяцев вернулась в Ройял-Оук беременной вдовой в страхе, что ее вообще выгонят из дома. Этот Уэллис был всего-навсего ремесленником. Узнав об этом, мать Джайреда всхлипнула и грустно добавила: «Какой позор! Так опуститься!»
Итак, все трое – Джон, Джайред и сын Рози, Даниэль, – росли со знанием того, что с Рози что-то не в порядке, но никогда не подвергали сомнению ее историю до того злополучного дня, когда однажды она не вернулась с верховой прогулки в долину. Прогулки верхом были единственной радостью Рози, и ездила она прекрасно – словом, никому и в голову не пришло броситься ее искать. Но когда на небе догорели последние лучи заката, первым забеспокоился Джон.
Кузены оседлали лошадей и помчались по ее следу в густой, уже покрытой инеем траве. Вскоре они обнаружили лошадь, мирно пощипывающую траву, а затем увидели и Рози. Она лежала неподалеку на земле, упав с лошади, с синим от падения лицом. Когда они подбежали, то увидели, что изо рта у нее течет тонкая алая струйка.
– Он следом… Он пришел забрать меня… – бормотала она какие-то бессвязные фразы, несмотря на уверения мальчиков, что теперь она в безопасности и все будет хорошо. Она неожиданно схватила руку сына и, словно в горячке, принялась изливать перед ним душу. Тогда-то она и поведала о том, что четырнадцать лет назад ее изнасиловали, и о том, что с тех пор жила во лжи. Это стало навсегда позором и мукой Даниэля.
– И все же вчера вечером, – вернул Джайреда к действительности сухой голос Даниэля, – когда ты так назвал меня, я понял, что…
– Я назвал тебя бастардом, как назвал бы любого в подобной ситуации! Любого, обманувшего меня человека, понимаешь?!
– Я, кажется, называл побудившие тебя к тому причины.
– Но, черт тебя побери, Джон был моим любимым братом, и я имел право первым знать все о его смерти! Где! Когда!
– И кем.
Джайред с отчаянием запустил пальцы в нечесаные с утра кудри.
– На что ты опять намекаешь?!
– Послушай, Джайред, и признайся: ведь мы оба думаем сейчас об одном и том же – о женщине с обликом ангела… Кем же может быть эта таинственная леди Синклер как не Меридит Банистер?
Джайред до боли сжал кулаки.
– Я так не думаю.
– Ты не хочешь так думать. Она действительно очень хороша в постели?
Пальцы капитана сами собой вцепились в кружевной воротник кузена.
– Посмотри же на себя, – несмотря на то, что капитан почти душил его, горько прошептал Уэллис. – Ты повторяешь путь своего несчастного брата, позволяя опутать себя первой смазливой мордашке. – Капитан убрал руки, и, поправив жабо, Даниэль грустно закончил: – Неужели только мне суждено пребывать в здравом рассудке? Ты проклинаешь меня за то, что я не дал леди веревку. Да почему я должен был это сделать?! Она англичанка и шпионка. Неужели ты забыл даже это?
– Нет. – Джайред опустил голову. – Я не забыл. И, если она действительно имеет отношение к смерти Джона, я… Я узнаю все.
– И скажешь мне?
– Я сам решу ее участь.
Только в полдень Меридит решилась выйти на палубу, и то по требовательному настоянию Тима.
– Идите, ваша милость, сегодня такой прекрасный денек. Солнце ласковое, словно в награду за наши вчерашние мучения.
– Мне и здесь хорошо, право… – Девушка не вставала с одинокого стула у окна все утро. Она умылась и оделась, почти не жалея о чемодане с платьями из дома, который стал добычей волн на брошенном шлюпе. К счастью, некоторая одежда, привезенная еще из Франции, была с ней, и Меридит надела простое утреннее платье и нижнюю юбку, вышитую красными розами. Волосы она расчесала и перевязала голубой лентой.
Словом, выглядела она достойно и скромно.
Можно было смело идти наверх.
Если, конечно, не учитывать того обстоятельства, что Меридит Банистер хотела спрятаться.
От капитана Блэкстоуна.
И когда она призналась в этом постыдном факте сама себе, то решила бороться с этой слабостью.
– Я действительно пойду прогуляюсь, – заявила она Тиму, принесшему ей обед. Капитана рано или поздно видеть все равно придется – так лучше уж шагнуть неизбежности навстречу. А кроме того, она хотела сделать заявление капитану при наличии как можно большего числа свидетелей. Она еще раз провела рукой по волосам. – Я готова, – улыбнулась она и последовала за Тимом на палубу.
Солнце посылало свои нежаркие лучи на идущую под парусами «Каролину», ветер был нежен и свеж. Меридит украдкой стала оглядываться по сторонам в поисках Блэкстоуна, но не заметила его ни на квартердеке, ни на нижней палубе. Неожиданно над ее ухом прозвучал заговорщицкий голосок Тима:
– Вот он, – прошептал мальчик и указал куда-то в небо.
Прикрыв глаза ладонью, Меридит тщетно всматривалась в полощущиеся на ветру ослепительно-белые паруса и недоумевала, почему Тим указал именно туда.
И тут она увидела.
Капитан стоял высоко, может быть, футах в двадцати от палубы, цепляясь босыми ногами за веревки и одной рукой держась за рангоут. Его волосы, иссиня-черные в голубом воздухе, трепетали на ветру, едва касаясь божественного загорелого торса.
– Что… Что он там делает? – прошептала Меридит, прижимая от страха руки к сердцу и не в силах оторвать взгляда от фигуры, парящей между небом и морем.
Тим, услышав вопрос девушки, рассмеялся:
– Должно быть, удит.
– Удит?! – Меридит кое-что слыхала об этом занятии, но никогда не подозревала, что оно может происходить столь экстравагантным способом.
– Ну да, удит. Удочки-то вчера сломались во время шторма, вот он и взял старое весло. – Мальчик указал рукой на другую часть корабля. – Вон посмотрите, и Чет делает то же самое.
Меридит мельком взглянула на другого моряка, но тут же опять подняла глаза к Джайреду.
– А это не опасно?
– А-а, не для такого бывалого моряка, как кэптен! Он-то и во сне, небось, может залезть куда угодно.
Это утверждение ничуть не успокоило девушку, чье сердце отчаянно билось от страха за бесшабашного капитана, и, не отдавая себе отчета в своих действиях, она подошла ближе и крикнула:
– Капитан Блэкстоун! – Но ветер уносил ее слова совсем в другую сторону, и только с третьего раза ей удалось добиться своего.
Джайред повис, ухватившись за рангоут, и посмотрел вниз. Под ним в развевающихся от ветра юбках стояла леди Банистер, и выражение ее лица было столь обеспокоенным, что удивило капитана не меньше самого факта ее обращения к нему. Он был уверен, что после сегодняшнего утра девушка будет бегать от него как от чумы.
– Мне хотелось бы сказать вам несколько слов, если не возражаете!
– О чем?
Меридит огляделась вокруг в поисках слушателей, но вся команда была поглощена своими делами. После вчерашнего шторма работы хватало.
– Об одном частном деле.
– О частном? Хм. – И Джайред плавно спрыгнул на палубу, прямо рядом с ошеломленной Меридит. – Тогда нам, может быть, лучше пройти вниз, если дело частное?
Девушка отступила на шаг, не в силах выносить его близость, такого огромного, полуобнаженного, пахнущего солнцем и морем. Она опустила глаза, стараясь не смотреть на густые черные завитки, спускающиеся с груди на живот и ниже, туда, где, она знала, они укрывают его оружие.
– Нет, – внезапно охрипнув, прошептала она. – Я полагаю, нашему разговору лучше происходить здесь, на палубе.
Джайред пожал плечами.
– Мне все равно.
– Отлично. – Меридит скрестила на груди руки, почти совсем, как это порой делал капитан. – Я хочу вернуться обратно в Лендс-Энд. Я не знаю, что нашло на меня вчера, почему я так безвольно и легко согласилась отправиться с вами, но теперь…
– Нет.
– Как нет?!
Капитан медленно отошел к поручням, и Меридит невольно последовала за ним.
– Что вы хотите сказать этим «нет»? Не повезете же вы меня, на самом деле, в Новый Свет?!
– Повезу.
– Но почему? И не повторяйте мне, пожалуйста, ерунды насчет того, что кто-то намерен меня убить! Это ложь и шантаж! – Меридит внезапно вспомнила весь ряд несчастных злоключений, происшедших с ней во Франции, но тут же заставила себя не думать об этом. Да и кому она может быть нужна? Она подняла глаза на капитана и неожиданно поразилась прозрачности его зеленых глаз, смотревших настойчиво и не мигая.
– Ладно, с этим, предположим, я согласен. Но ваш опустевший дом? Отсутствие денег?
– Я заработаю.
Джайред отвернулся.
– Я смогу достать деньги. – Правда, вчера в полуразрушенном доме эта проблема не казалась девушке разрешимой столь просто, но сейчас у нее не было сомнений в своих возможностях. Она действительно многое умеет и сможет сама восстановить свое небогатое хозяйство… Но ответ капитана вернул Меридит на грешную землю.
– Теперь это уже не имеет значения. Мы давно вышли из канала и находимся в Атлантике. Поэтому я не могу вернуть вас обратно, даже если бы и хотел этого. – При этом Джайред так посмотрел на грудь Меридит, что у нее все похолодело внутри, и с расстановкой добавил: – К тому же, я этого определенно не хочу.
Девушка набрала в легкие побольше воздуха, словно это могло помочь ей в дальнейшем споре.
– Неужели это действительно так? – тихо уточнила она, воровато оглядываясь, на сей раз уже опасаясь возможных слушателей.
Джайред лениво поднял брови.
– Что – так?
– Вы держите меня при себе потому… потому что мы с вами занимаемся… этим! – еле закончила Меридит, покрываясь багровым румянцем.
– Чем – этим?
– Не надо разыгрывать передо мной дурачка. Вы прекрасно знаете, чем мы с вами занимаемся! – Она подошла к Джайреду поближе и еле слышно выдохнула ему в лицо: – Тогда, в Пасси… Прошлой ночью у вас в каюте…
– Ах, этим! – Губы капитана сложились в сардоническую усмешку, а длинный загорелый палец опустился задумчиво на ямочку подбородка. – Простите мою поправку, но, кажется, мы занимались любовью и еще где-то… В вашей спальне, например. В карете… Ах да, в карете дело до этого не дошло…
– Да можете вы не кричать так? Вы, что, думаете, я все это помню? И потом, мы никогда не занимались любовью.
– Вот как? – На лицо капитана набежала дымка, и он томно посмотрел на бегущие за бортом волны. – А как же вы назовете наши действия?
– Безумием, – не колеблясь, ответила Меридит. – Это безумие – и надо его прекратить: – Джайред молчал, словно позволяя девушке любоваться своим точеным неподвижным профилем на фоне океанских вод. Меридит не выдержала: она отвела глаза и уже менее уверенно пробормотала: – Вы не согласны?
– Нет.
Это единственное слово, сказанное невозмутимым, но мягким тоном, почему-то бросило Меридит в жар. Она схватилась за поручень.
– Но я отказываюсь в дальнейшем позволять вам эти…
– Мои что?! Обольщения? Насилия? – Каждое слово падало на девушку как удар плети. – Я никогда не принуждал вас к этому, Меридит, и не собираюсь давать сейчас никаких глупых и ненужных обещаний.
– А как же ваше утверждение о том, что я предательница и шпионка? Неужели даже оно не охлаждает вашего пыла?
– Мой пыл совершенно не зависит от профессии женщины, с которой я делю постель.
Меридит не знала, что делать. С одной стороны, ей мучительно хотелось убежать и закончить этот постыдный разговор, а с другой – она не могла оторваться от зеленых глубин, в которых уже снова закипала звериная страсть. Ей и самой захотелось прямо здесь прильнуть к этому прекрасному телу, обвиться вокруг него, оплести и погрузить в себя. Да, прямо здесь, на палубе, полной матросов.
В ужасе от подобных желаний, девушка поспешно отвернулась, подставив лицо ветру, но тяжелая власть его желания так и не отпускала ее. Через силу сделала она шаг, потом еще…
– Единственное, что я сейчас прошу у вас, – дайте мне какое-нибудь место… не в вашей каюте.
– Боюсь, что ваша просьба невыполнима. «Каролина», моя девочка, не пакетбот, а капер. Пространство на корабле весьма ограничено, и места для пассажиров не предусмотрены.
– Мне все равно, где спать.
– Может быть, вы желаете спать вместе с матросами? Словом, вопрос исчерпан. Просто в другом месте буду спать я. И пока…
– Что пока?
– Пока мы не доберемся до Чарлзтауна, я на эту тему больше не желаю разговаривать.
Но Меридит показалось, что он имел в виду нечто совсем иное.
– Когда же это будет? – поинтересовалась она. Девушка знала, что в колониях стоят английские войска, и она непременно найдет их сразу по приезде. Найдет, и они отправят ее домой. Правда, надежда на такой исход дела была слабой, но она все же существовала.
– В лучшем случае, недель через пять, но надо рассчитывать на шесть, – невозмутимо ответил Джайред.
Шесть недель! Как сможет она избегать его общества на этом крохотном капере целых шесть недель?!
Капитан ласково заглянул в испуганные синие глаза. Ангельские глаза. И вместо поднимающегося желания он почувствовал, что сердце его снова сжимает недоверие и презрение. Слова Даниэля зазвучали у него в ушах.
Красавица.
Ангел.
Неужели она?!
Но Меридит казалась такой невинной с этим милым лицом, на котором застыли испуг и ожидание… А разве женщина, погубившая Джона, не умела притворяться? Конечно, он был совсем неопытен с женщинами, но все же умен, тонок, проницателен, и никогда не отдался бы чувству, не найдя ему подтверждения и взаимности… Конечно, он верил той женщине.
Джайред сжал кулаки. Да, Меридит действительно была невинна до встречи с ним, Джайредом Блэкстоуном, она была девочкой, когда он впервые взял ее, – в этом он не сомневался. Но не сомневался Джайред и в том, что брат его был не тот человек, чтобы сразу тащить любимую женщину в постель. Скорее, даже наоборот. Тем более с такой женщиной, как леди Банистер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31