Мы с Гришей переглянулись. Устами младенца...
- Через несколько дней полиция заберет ее и поставит на штрафную
площадку, после чего сумма, за которую мы сможем выкупить "порше", начнет
увеличиваться с каждым просроченным днем. Но, боюсь, они никогда не
дождутся этих денег.
- Вы не собираетесь возвращаться?
- Не будем загадывать заранее. Мы предприняли рискованное дело, кто
знает, чем все это кончится...
Такое легкомыслие пришлось ей по душе, оно соответствовало характеру
Джин.
- Ну и ладно! Пропал мой браслет, пропадет ваша машина, мы разобьем
яхту Модсли о скалы и все утонем. Прямо как в кино. Зато интересно.
- Всегда нужно надеяться на лучшее, - назидательно сказал Гриша.
Проходил день за днем. Наше счастливое пока что путешествие
продолжалось, мы неуклонно продвигались к северу. Вскоре "Кукабарра" вошла
в полосу южных пассатов, и мне представилась возможность самому оценить
воспетую многими прелесть плавания в этих широтах, когда дует постоянный
ровный ветер, светит ласковое солнце, а форштевень рассекает сверкающие
волны, взбивая у бортов пену и вспугивая летучих рыб. По вечерам
загорались яркие звезды, море иногда светилось загадочным зеленоватым
светом. В его прозрачной глубине скользили какие-то неясные тени,
возможно, то были большие рыбы или дельфины. Это производило совсем иное
впечатление, чем путешествие на океанском комфортабельном лайнере, где все
время чувствуешь себя как бы в центре большого города, а от волн тебя
физически и психологически отделяют высокие стальные борта, могучие
механизмы, присутствие сотен людей, постоянная музыка и другой привычный
шум современной цивилизации.
Я регулярно включал бортовую рацию, но только, разумеется, на прием.
Метеосводки были утешительны и не предвещали в ближайшее время никаких
катаклизмов в этом районе мирового океана. Такими же успокоительными
выглядели и программы новостей. Банда Скала как будто прекратила свою
шокирующую местную публику деятельность, некоторые обозреватели
предполагали даже, что гангстеры со своим предводителем убрались с
австралийского континента на какой-то другой конец земного шара, ибо им
"прижгла пятки" здешняя полиция.
Но я знал, что это не так, что Скал бросил все свои силы на поиски
нас с Гришей, что он лихорадочно старается спасти подпольную империю,
торговлю "живым товаром", а заодно и голову. Стоит ему потерпеть неудачу,
и за ним начнут охотиться не только представители закона, но и сегодняшние
его партнеры, обманутые в своих лучших ожиданиях.
Об Адамсе тоже не было никаких сообщений. Лишившись верного негра, он
потерял часть своей силы и мобильности. Возможно, его пугала мысль о новой
встрече с людьми Костлявого Мака, смерть миссис Гай, исчезновение
Дженнифер. Мне казалось, что толстяк решил временно выйти из игры.
Ничего пока не сообщалось и об исчезновении яхты капитана Модсли. То
ли он еще не возвратился, не успел заметить пропажу и поднять по этому
поводу шум, то ли по какой-то другой причине, но об угоне "Кукабарры" в
новостях не упоминалось ни слова. Впрочем, возможно, это была недостойная
внимания мелочь, а на самом деле береговая охрана уже занялась ее поисками
и с минуты на минуту мы увидим патрульный катер или вертолет.
Но найти нас было не таким уж простым делом. Как орлы в небе, змеи на
камне и мужчины в теле женщин из известной притчи царя Соломона, мы не
оставляли следов, а океан был велик... Конечно, во времена библейские не
было вертолетов и радиолокаторов, но ведь и курс нашего судна никому не
был известен. Мистер Скал мог бы подсказать полиции, где следует нас
искать, но во-первых, он еще не мог, как я надеялся, узнать о пропаже
яхты, а во-вторых, если бы и узнал и связал это событие с моим
исчезновением, вряд ли стал бы помогать властям.
В один из вечеров случилось нечто странное, правда, я уже когда-то
читал или слышал о подобном явлении. Мы втроем сидели на палубе,
наслаждаясь прохладным ветерком после жаркого дня, как вдруг Дженнифер
воскликнула:
- Смотрите, что это?
Я взглянул в направлении ее вытянутой руки и увидел на поверхности
темного океана какое-то свечение. Мы уже не раз наблюдали вызванную
планктоном флюоресценцию, и эта картина меня не очень заинтересовала.
Честно говоря, мне лень было вставать с удобного шезлонга и идти на корму,
где у борта стояла Джин. По всем признакам и Гриша испытывал то же.
Но она продолжала звать нас, в голосе ее слышалось неподдельное
возбуждение.
Когда мы прошли на корму и я, перегнувшись через леер, взглянул вниз,
то увидел нечто непонятное. Справа от нас, метрах в трех от яхты, в
глубине вращалось какое-то светящееся колесо. Оно чем-то напоминало колесо
вентилятора или древней кареты - сияющий голубой обод и расходящиеся из
"ступицы" изогнутые "спицы". Я не мог на глаз определить, на какой глубине
это происходило, какого размера было "колесо". Мне оно показалось огромным
- диаметром в несколько сот метров, но, возможно, я и ошибался. Мы как
завороженные наблюдали за его медленным вращением.
- Что это? - спросил Гриша шепотом, как будто боялся спугнуть
видение.
- Не знаю. И никто не знает. Но я уже слыхал о таких явлениях.
- А вот еще одно! - Дженнифер указала пальцем за корму. - А там
еще...
От светящегося колеса на поверхности воды мерцали голубоватые блики,
мы насчитали шесть таких пятен в пределах видимости.
Странное дело, но ни одна рыба или медуза не проплыла на фоне
вращающегося в глубине объекта, хотя этот район океана славится своей
продуктивностью и во время случаев обычной флюоресценции планктона мы
всегда их замечали, очевидно, рыбы питались "светящейся похлебкой" из
мелких рачков. Сейчас же толща воды как будто вымерла.
Почти полчаса мы стояли на корме, любуясь непонятным, но красивым
явлением, потом Гриша зевнул и заявил, что с него хватит на сегодня чудес
моря, и отправился спать.
- А ты, старик?
- Пожалуй, пойду с тобой. Ты идешь, Джин?
Она не ответила, пристально вглядываясь в глубину каким-то
остановившимся взглядом. "Начинается..." - подумал я. Такое выражение лица
у нее обычно предшествовало взрыву ядовитых замечаний и вообще говорило о
плохом настроении. Я решил не настаивать.
- Ладно, как хочешь. Я отправляюсь спать. Яхта идет по курсу под
управлением авторулевого. Будешь пока за вахтенного, а устанешь, разбуди
меня. Впрочем, море спокойно, не надо.
Она снова ничего не ответила, и я оставил ее в покое.
Я проснулся с ощущением чего-то хорошего, что вот-вот должно
случиться. За тонким бортом, совсем рядом с моим ухом плескалась волна,
рассекаемые форштевнем яхты струи шелестели, обтекая коричневый глянцевый
корпус "Кукабарры". На потолке каюты плясали отраженные от поверхности
океана солнечные зайчики.
В самом ближайшем времени мне пришлось убедиться, насколько неверны
всякие "предчувствия"...
- Где Дженнифер? - вопрос Гриши показался мне бессмысленным.
- Как где? Наверно еще спит в своей каюте. Ты что, думаешь, будто я
прячу ее под одеялом?
- Ее нигде нет, - голос моего друга звучал вполне серьезно.
Хорошего настроения как не бывало. Что еще за шутки взбалмошной
девицы! Вздумала играть в прятки!
Я быстро оделся и вышел на палубу.
Джин нигде не было. Я прошел на корму, где висела маленькая шлюпка.
Она находилась на своем месте.
Мы обшарили всю яхту от киля до клотика, заглядывали даже в ящики для
провизии и обычно запертые отсеки, где хранятся запасные тросы и всякая
мелочь, но безрезультатно - Джин исчезла.
- Наверно, свалилась за борт, - предположил Гриша. - Такое бывает.
Перед самым моим отъездом в здешних водах бесследно исчез капитан одного
российского супертраулера, забыл, как называлось это судно.
- "Новоалтайск". Но ты забыл еще кое-что. На борту траулера была
крупная сумма валюты, и команда знала об этом. Доллары исчезли вместе с
капитаном... Тут есть о чем подумать. А какие причины могли заставить
исчезнуть Джин?
- Значит, ее утащил морской змей, - не удержался от шутки мой
приятель, хотя мне, честно говоря, было не до шуток. Я успел привязаться к
Джин, хотя она иногда раздражала меня, и после проведенной в моем коттедже
бурной ночи близости между нами больше ни разу не было.
Я вспомнил вчерашнее загадочное видение, лицо Дженнифер, пристально
вглядывавшейся в темную воду... Может быть, каким-то рикошетом сработали
сеансы доктора Ашборна, и завороженная вращающимися в глубинах сияющими
"колесами", она бросилась за борт? А может просто на нее нашла хандра, и
она покончила с собой в приступе "глубокой депрессии", как выражаются
психиатры? Не знаю, но мне кажется, Джин часто задумывалась над таким
разрешением всех своих проблем. Так навсегда и осталась для меня
неизвестной причина исчезновения этой взбалмошной, циничной, красивой и
по-своему доброй девушки с изломанной судьбой. На борту "Кукабарры" в
миниатюре повторилась знаменитая история "Марии Целесты".

34
Начали все мы в пещере
пространной осматривать...
Гомер
По неким странным психологическим законам происшествие это послужило
толчком, изменившим наши первоначальные планы. Не хочу сказать, что без
Джин плаванье стало очень уж скучным, - ведь это, в конце концов, была не
увеселительная прогулка, - но посовещавшись, мы с Гришей решили закончить
свое морское путешествие как можно скорее. Его угнетало постоянное, все
нараставшее напряжение, вызванное, как я предполагал, беспокойством о
судьбе содержавшихся в "интернате" маленьких заложников. Меня это тоже
беспокоило.
Была еще одна причина, о существовании которой мы не признавались не
только друг другу, но и самим себе... Нас начало пугать море. Было ли это
результатом нервных перегрузок - состояние, впрочем, давно ставшее для нас
привычным, или на нас действовал таинственный инфразвуковой "голос моря",
которым иногда сопровождаются "светящиеся колеса", но факт остается
фактом. Мы не могли избавиться от мыслей о неизвестном, таившемся в черных
глубинах, готовом в любой момент всплыть на поверхность то ли под видом
вращающегося светового колеса, то ли еще чего-нибудь, невыносимо
страшного. Тонкие борта яхты отделяли нас от клубящихся в вечно скрытых от
солнечного света толщах воды "морских змеев", "черных дьяволов", "белых
китов", словом, всех ужасов, порожденных, главным образом, пьяной
фантазией и воображением моряков парусного флота. Легко было смеяться над
всем этим, сидя в портовом баре за стаканом виски, но здесь...
Словом, добравшись почти до шестнадцатой параллели, мы повернули к
берегу.
"Кукабарра" нашла приют в укромном уголке небольшого порта Кэрнс,
причем, весьма кстати оказалось предъявленное Гришей удостоверение
сотрудника Интерпола, а мы, взяв напрокат лендровер, углубились в поросший
колючим кустарником буш восточного Квинсленда. Провизии у нас было
достаточно, так что советы Лесса Хиггинса, специалиста по выживанию, нам
не пригодились, хотя я замечал по пути и саговую пальму, и хлебное дерево
Лейхарда с его небольшими, не больше средней величины яблока, "булочками",
имеющими - по отзывам, ибо пробовать их я не стал, - вкус ржаного хлеба.
Потом растительность стала гуще, появились фикусы с их мясистыми листьями,
сосна Лейхарда - могучее дерево с растущими перпендикулярно стволу сучьями
и похожими на грязные теннисные мячи плодами.
За все это время нам не встречались люди, правда, мы сами старались
избегать больших дорог и населенных пунктов. Но даже бродячие
туристы-одиночки, похоже, обходили эти места стороной.
Километров за тридцать до предполагаемого местонахождения "интерната"
мы оставили лендровер, замаскировали его в чаще, хотя в этих безлюдных
краях вряд ли нужно было опасаться угонщиков автомобилей, и двинулись
дальше пешком, ежеминутно опасаясь наткнуться на охрану.
Мне как-то приходилось пролетать над этими местами, и я помнил, что с
высоты огромный кратер древнего, миллионы лет назад потухшего вулкана
выглядел в сплошной массе зелени как аккуратная воронка, склоны которой,
тоже густо поросшие деревьями и кустарником, были заметны лишь в косых
лучах солнца.
Мы долго петляли, и только на третий день путешествия обнаружили
кратер, буквально наткнувшись на него.
Сам по себе он не являлся нашей целью. Но зато теперь мы поняли, что
находимся на верном пути.
Миллионы лет назад, когда эта мирная, едва заметная сейчас впадина в
земной коре представляла собой дьявольское жерло, изрыгающее пламя и дым,
расплавленная магма текла по наружным склонам и, выбирая наиболее удобные
пути, устремлялась вдоль русел рек. В результате борьбы двух разнородных и
враждебных по своей природе стихий - огня и воды - сформировались очень
своеобразные геологические образования, так называемые лавовые трубы.
Входы в них со стороны кратера были закупорены застывшей лавой и
осадочными породами, смытыми дождем со склонов, но проникнуть в эти трубы
все же представлялось возможным. Дело в том, что в некоторых местах их
"кровля" обрушилась, края провалов сгладились, и сквозь них открывались
вполне доступные даже для таких посредственных альпинистов, как мы с
Гришей, проходы.
Я помнил приметы, по которым можно было найти нужную нам "трубу", их
мне сообщил в припадке искусственно вызванной болтливости Джордж. Но
прежде, чем рискнуть углубиться в подземелье, ведущее к "интернату", мы
решили потренироваться и освоиться в одной из пустующих труб.
Вход в нее начинался на довольно обширной прогалине, по краям которой
росли сосны и фикусы, середина же была свободной и ярко освещалась
полуденным солнцем, стоявшим почти в зените.
Черную дыру пещеры украшали два больших остроконечных обломка лавы,
торчавшие из земли подобно зубам дракона. Вооружившись фонариками, мы
углубились в трубу, стараясь не споткнуться о многочисленные мелкие
обломки камней, обрушившиеся с кровли.
Потом почва под ногами у нас стала ровнее, камни почти совсем
перестали попадаться. Зато возникло другое препятствие - повсюду змеились
похожие на мощные электрокабели корни, состоящие из туго свитых в жгут
отдельных волокон, толщиной в палец.
Я срезал ножом кору с одного такого волокна, и выступивший густой сок
белесоватого цвета подтвердил мою догадку - это были корни фикусов, росших
на кровле лавовой трубы. Они проникли сквозь трещины в лаве и расползались
по земле в поисках влаги.
Внутри труба напоминала туннель метро - почти правильный полукруглый
свод, образованный застывшей лавой, а под ногами - плотно слежавшаяся
песчаная почва. Высота "потолка" над нашими головами составляла, как мне
показалось, метров десять-пятнадцать.
- Как далеко тянется эта пещера? - спросил Гриша.
Мы прошли уже приблизительно метров триста, и дневной свет за нашими
спинами превратился в неясное серое пятно.
- Говорят, на сотни километров, но, думаю, что это преувеличение. Во
всяком случае, достаточно далеко. - Я хлопнул в ладони, чтобы услыхать
эхо.
- Удобное укрытие для тех, кто...
Гриша не успел закончить фразу. На нас обрушился какой-то вихрь,
лавина трепещущих мягких крыльев, маленьких, покрытых шерстью телец,
издававших пронзительный писк. Из глубины трубы вырвалась стая летучих
мышей, их тут были десятки тысяч, и наше неожиданное вторжение, свет и
голоса вспугнули мирно дремавших обычным своим дневным сном зверьков.
Пришлось, заслонив руками лица, спешно ретироваться к выходу,
спотыкаясь на бегу о корни фикусов и камни.
Когда мы вышли наружу, ветки сосен были усеяны целыми гроздями
летучих мышей, сотни их с тревожным писком кружились в небе над нашими
головами, осыпая нас и окрестные кусты пометом. Кустам такое удобрение
было только на пользу, но нам совершенно ни к чему.
- Очень неуместное приветствие, - мрачно заметил мой друг. - Приятно,
конечно, когда тебя встречают такими радостными криками, но если наши
друзья заметят весь этот переполох...
- Они могут приписать его тому, что в пещеру забежало какое-нибудь
животное, скажем, дикий кабан, или заползла змея.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29