- Ах, это-то... Да, было такое.
- И ты был прав! Добавь к своей теории теорию Хамы о двойном импульсе
жизни и хорошенько перемешай. Мы искали какие-то конкретные детали в
окружающем мире, а надо было прислушаться к своим ощущениям - это и есть
разгадка. Не надо привязывать вопрос к чему-то конкретному - к пляжу,
например. Действие, неважно какое, могло произойти неважно где. Важен
опыт, полученный нами. Мне все здорово объяснили: человек, с его постоянно
диаметрально противоположными мотивациями, всегда стремится примирить
противоположности. Продвинь теорию Хамы на один шаг вперед: каждое
действие человека - попытка соединить противоречия воедино, примирить их.
Да возьми хотя бы наше путешествие. Мы прошли через боль, ужас,
несправедливость, предательство и сравни это с великой гармонией, которая
существует в природе. Если ты сможешь как-то соединить эти вроде
независимые понятия, оценить ту боль и ужас не со своей колокольни, а с
точки зрения вечности, величия и так далее, с тобой непременно что-нибудь
произойдет. Ты повзрослеешь. Поумнеешь. Сам станешь более величественным!
Гео вспомнил, как совсем недавно, после гибели Урсона, он сумел
разделить свою безысходность с беззаботным прибоем и молчаливыми скалами,
и согласился:
- Ну ладно, это понятно.
- Так именно это мы и увидели, или испытали, если тебе угодно: хаос,
заключенный в порядке, порядок, определяющий хаос.
- Кажется, понимаю, и даже попробую сам продолжить. Если Джордде
знал, что два импульса переплелись неразрывно - например, десять
изрубленных на кусочки человек, или фильм о мальчике, которому вырезали
язык, или путешествие, подобное нашему, с покоем морского прибоя и
непреходящей красотой небес - то почему он захотел убить человека,
пришедшего всего лишь к осознанию одного из законов жизни?
- Ты совершенно правильно рассуждаешь, - улыбнулся Йимми - Джордде
был послушником в одной из самых жестких, консервативных школ
последователей религии Арго. И Змей и он сам, по-видимому, прошли на
Эпторе примерно через то же, что и мы. И оба выжили. И после всего кошмара
оказались на тихом песчаном пляже, где вступал в свои права второй импульс
- гармонии. И как раз в этот момент слепые жрицы Арго установили с ним
контакт. Голос, раздавшийся ниоткуда, который обрушился на него в момент
ощущения истины и объявил себя голосом Богини Арго, сделал свое дело -
превратил его в слепое орудие. Ты понял меня? Ты понял, что произошло с
его сознанием?
- Кажется, понимаю. Один импульс оказался усиленным за счет
вмешательства слепых жриц, в сознании у Джордде произошел перекос и он
потерял возможность правильно ориентироваться в жизни. Произошла
переоценка моральных ценностей.
- Да, да. Джордде и раньше не отличался устойчивостью, а такая
раскладка и подавно сдвинула его в худшую сторону. И Змей, который читал в
тот момент его мысли, стал свидетелем того, как происходит процесс подмены
здорового сознания на больное. Позже он увидел этот процесс у Урсона - как
в нем родилась, крепла и созрела мысль о похищении камней. Наверное, это
очень тяжело, он же не просто понимает все процессы, а сам участвует в них
своими чувствами.
- Но все же неясно - зачем убивать пассивных свидетелей?
- Причина та же, что раньше привела его в религию вообще -
одержимость. Все те ситуации, о которых мы говорили - и конкретный пляж, и
скалы, и прибой - приобрели для него значение откровения Богини. И
сознание того, что кто-то еще испытал такой же экстаз, было невыносимо для
него. Это во-первых. А во-вторых, слепые жрицы внушили ему, что Змей
установил контакт с другой силой. Для статичного сознания, в котором
нарушено соотношение двойного импульса, "другое" значит "зло". И связь
Змея с Хамой воспринималась как связь с врагом, дьяволом. Все вместе
доводило Джордде до исступления, и в один из таких моментов он вырезал
мальчику язык, воспринимая, впрочем свой поступок как ритуал служения
Богине.
- Итак подведем итоги. То есть Джордде посчитал, что все, что
случилось с ним и Змеем было божественного происхождения и не хотел, чтобы
подобное случилось с кем-нибудь еще.
- Все правильно, - Йимми лег на свою койку. - Да это и понятно. Он же
не знал о достижениях науки на Эпторе и поэтому обыкновенные технические
трюки принимал за чудеса.
Гео тоже лег на спину и закрыл глаза. Засыпая, он слышал, как на
самую верхнюю полку забирался Змей. Он встретился с ним во сне, когда
мальчик рассказывал ему о последних мыслях Урсона, о ненависти, огромной
ненависти и мучительной любви.

На следующий день рано утром он вышел на палубу и ослеп от солнечного
света. Гео прищурился и только тогда заметил Арго-дочь, сидящую в одной из
подвесных шлюпок, скрестив ноги.
- Эй, наверху! - позвал он - Эй, внизу! - поддразнивая, ответила она,
- как себя чувствуешь?
Гео пожал плечами.
Арго перекинула ноги через планшир и спрыгнула вниз, взмахнув
бумажным мешком. Она подошла, встала рядом, ее голова оказалась на уровне
плеча Гео, и широко улыбнувшись, заговорщицки проговорила:
- Пойдем со мной! Ой, что я тебе покажу!
Он улыбнулся в ответ:
- Конечно, пойдем.
- Ну и видок у тебя! Держу пари, что ты думаешь об учебе! Да не кисни
ты! Теперь, когда вы с Йимми подружились, вы сможете заниматься в одном
классе, правда?
- Возможно, - ответил Гео.
- Фу, какой зануда! Вот такой, - и она скорчила плаксивую рожицу.
Гео не смог удержаться от улыбки, глядя на забавную девчонку.
- Конечно, это большое утешение - учиться с Йимми в одном классе. Я
очень рад.
- Вот так-то лучше!
Вдруг она остановилась и серьезно сказала:
- Тебя беспокоит рука. Почему?
Гео пожал плечами.
- У меня ощущение неполноценной личности. Я не полная личность в
прямом смысле этого слова.
- Не глупи! - воскликнула Арго, - Кроме того, Змей вполне может
поделиться с тобой! Не смейся, я же серьезно. В каком состоянии медицина
на Лептаре?
- В любом случае пересадка конечностей ей недоступна.
- А мы на Эпторе делали это запросто. Так что и с тобой что-нибудь
придумаем! Например, вызовем доктора из Храма.
Она повела плечами.
- Хотя, конечно, сейчас это будет сделать труднее...
Гео засмеялся:
- Обязательное дополнение - ложка сомнения в бочке надежд.
Когда они достигли кормы, Арго достала из бумажного мешка свою
гордость - мотор, известный давным-давно всей науке, но изобретенный ею
самостоятельно в своей лаборатории.
- Я пронесла его в своей тунике через все приключения! Он немного
подмок, но за ночь вполне просох.
- Это твой мотор...
- Ага.
- Ну и как ты собираешься заставить его работать? Ему же нужна эта
штука, электричество.
- О-о-о, есть немало способов обуть сороконожку! Например, этот.
Она снова засунула руку в мешок и достала странную штуку из стекла и
проволоки.
- Линзу я взяла у мамы. Она ужасно милая! Нет, правда. Мы
договорились, что она отдаст в полное мое распоряжение лабораторию, а я
оставляю ей политику. После того, что случилось, она меня как-то не
прельщает...
Рыжая головка наклонилась над мотором.
- Смотри! Вот эта линза фокусирует солнечный свет, сегодня как раз
то, что надо, такое солнце! И направляет прямо на эти термопары. Мне
пришлось здесь кое-что доделать, я взяла еще металла у корабельного
кузнеца. Что он за прелесть, если б ты знал! Нет, все-таки сколько
хорошего существует в жизни. Я уверена, ты еще напишешь обо всем стихи, и
мы сравним ощущения. Я уже кое-что написала. Так, так, одержи-ка здесь... и
теперь соединяй вот эти проволочки... Отлично!
Она соединила проволочки попарно, отрегулировала линзу, и наконечники
термопары засветились под солнечным пятном. Якорь дернулся вокруг оси. На
них упала тень. Подняв головы, они увидели Змея и Йимми, свесивших головы
с крыши каюты и с интересом наблюдающих за ними.
- Эй, - возмущенно закричала Арго. - Не заслоняйте свет!
Улыбаясь, они отодвинулись к краю.
Щетки зашуршали о крутящиеся кольца. Катушка превратилась в
медно-красную дымку.
- Он крутится! Смотрите, он крутится! - восхищенно закричала девушка.
Она отступила на шаг, уперши руки в бока, и с гордостью повторила:
- Вы только посмотрите, как он вертится!

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20