Нарутович был убит террористом-эндеком художником Е. Невядомским. В Западной Украине и Западной Белоруссии шла борьба трудящихся за воссоединение с советской Украиной и Белоруссией.
Острейшая ситуация разрешилась тем, что в мае 1926 г. произошел военный переворот и к власти прорвались пилсудчики, поддержанные кулацкой партией «Вызволение» (основана в 1915 г.), реакционным руководством ППС, буржуазно-националистическими элементами Западной Украины и Западной Белоруссии, а также английским и американским империализмом.
На открытое вмешательство в польские дела советское правительство не решилось. Начиная с декабря 1925 г. (XIV съезд партии) в партии начались неистовые фракционные бои, связанные с попытками троцкистско-зиновьевской группировки захватить в стране и партии власть, ниспровергнув Сталина. Кроме того, существовал еще ряд причин. О них Сталин сказал в 1926 г. вполне откровенно:
«Несомненно, что рабочие и крестьяне связывают с борьбой Пилсудского чаяния о коренном улучшении своего положения. Несомненно, что именно поэтому верхушка рабочего класса и крестьянства так или иначе поддерживает борьбу Пилсудского, как представителя мелкобуржуазных и мелкодворянских слоев против познанцев, представляющих крупных капиталистов и помещиков. Но несомненно также и то, что чаяния некоторых слоев трудящихся классов Польши используются в настоящее время не для революции, а для укрепления буржуазного государства и буржуазных порядков.
Играют тут роль, конечно, и некоторые внешние факторы».
«В связи с этим встает вопрос о Польской коммунистической партии. Как могло случиться, что недовольство значительной части рабочих и крестьян в Польше пошло водой на мельницу Пилсудского, а не Коммунистической партии Польши? А случилось это, между прочим, пото— му, что Польская коммунистическая партия слаба, до последней степени слаба, что она еще больше ослабила себя в происходящей борьбе своей неправильной позицией в отношении войск Пилсудского, ввиду чего не могла стать во главе революционно настроенных масс». (Соч., т. 8, с. 169, с. 171-172.)
Общий итог по пункту о Домбале таков: следовало бы опубликовать (на основе документов!) подробную биографию Домбаля, выпустить сборник его работ и книгу под названием «Домбаль и Тухачевский». Фигура этого польского и белорусского лидера в настоящее время очень неясна (почти забыта!) и дает повод к всевозможным спекуляциям, что совершенно недопустимо.
Второй эпизод: Тухачевскому ставятся в вину «шпионские дела» с майором Нидермайером, передача ему секретных сведений о РККА (1931). Кто такой этот Нидермайер?
Отто фон Нидермайер (1885-1948) — кадровый офицер немецкого рейхсвера (по основной профессии — артиллерист), учился в Мюнхенском университете (география, геология). Окончил до Первой мировой войны Академию Генерального штаба, принимал участие в этой войне, считался специалистом по России, свободно говорил по-русски, знал шесть иностранных языков, многократно бывал в разных городах СССР, хорошо знал обстановку в стране. Являлся видным офицером немецкой разведки: Берзин в 1928 г. называет его «махровым разведчиком Генерального штаба». Сам себя Нидермайер любил называть «немецким Лоуренсом», что вполне соответствовало действительности. Ибо он успешно работал также в Аравии, Иране, Египте, Сирии, Палестине. Бывал также в Стамбуле и Кабуле. Работа в Турции была предметом его особой гордости, так как он состоял тогда на службе в Генеральном штабе турецкой армии и командовал немецким экспедиционным корпусом. Последний сражался против английских войск в Аравии, а командовал им знаменитый английский разведчик Лоуренс.
За проделанную ценную работу на Востоке Нидермайер получил награду из рук кайзера Вильгельма II. Был адъютантом военного министра Гесслера (1920), после чего перешел к «русским делам». В 1924 г. генерал Сект отправил его в СССР вместе с полковником Кестрингом, Фишером и майором Чунке для руководства обучением немецких офицеров в Липецке и Казани. Одновременно являлся военным атташе в Москве (до 1931 г.). Выехав, уже не возвращался, но туда ездила его жена — под предлогом гостевания у Гартмана, нового военного атташе.
Вернувшись в Берлин, Нидермайер стал профессором (!) русского института при Берлинском университете (по военным наукам) и полковником по особым поручениям при Кейтеле (начальник штаба Верховного командования вооруженными силами Германии). Был докладчиком по русским военным делам, так как, по его собственным словам, «хорошо знает СССР, ежедневно читает „Красную Звезду“ и следит за военной литературой». О своих прошлых связях отзывался так: «Уборевич — „симпатичный человек“, Тухачевский — „неприятный“, ибо был большевиком на 150%, а он не терпит „ни 150%-х большевиков, ни 150%-х националистов“.
О Радеке отзывается презрительно:
«Он — тип „образованного, но все отрицающего еврея-интеллигента, неспособного к действию“.
О Ворошилове сказал, что «он его хорошо знает» и 10 сентября 1940 г. в беседе с советским советником при посольстве в Берлине А. 3. Ко-буловым(1906-1955) просил его передать Ворошилову привет.
Себя Нидермайер представлял как сторонника германо-советского сближения, за что Тауберт из «Антикоминтерна» злобно нападал на него, называя «большевиком». Из-за подозрений ему не давали свободно писать и говорить о СССР. С 1933 по 1935 г. он находился в отставке, для него было даже опасно посещать советское посольство (без специального разрешения Кейтеля).
Нидермайер вынужден был просить военное командование о защите. Злобные нападки влиятельных врагов сильно помешали карьере. Он дошел лишь до чина полковника, хотя должен был бы быть, согласно опыту и познаниям, командиром дивизии или корпуса. Он враждебно относился к прибалтийским немцам из «Антикоминтерна», считая их бесчестными карьеристами. Он высказывал свое удовлетворения по поводу заключения договора между СССР и Германией, рассматривая его как торжество своих убеждений.
О западных странах он высказывался презрительно, говорил, что война с ними будет идти до победы, после чего мир расколется на две части: одна — Америка с ее сателлитами, другая — европейско-азиатский-африканский континент, где во главе будут стоять Германия и СССР. Два мира неизбежно затем столкнутся. СССР, с целью укрепить безопасность нефтяных источников Баку, на которые зарятся западные демократии, следует захватить Иран.
В 1941 г. Нидермайер получил желанный чин генерал-майора. Он продолжал усиленно работать в аппарате абвера, был связан со многими разведчиками, с Кестрингом и Власовым. В общем, можно сказать, что и у него грехов на душе было достаточно.
В 20— е годы в Москве Нидермайера знали под фамилией Нойман. Служил в том отделе, который занимался изучением РККА и СССР. Он являлся главой немецкой военной делегации, приезжавшей в СССР на основе тайных статей Раппальского договора о возобновлении нормальных дипломатических отношений и урегулировании взаимных претензий (1922). С установлением официальных отношений между немецкими и советскими военными кругами до 1933 г. курировал совместные предприятия, в которых обе стороны были заинтересованы: заказы в Германии на производство снарядов, переговоры с фирмой «Юнкерс» о поставках самолетов и строительстве в СССР авиазавода, строительстве завода по выработке иприта, создание совместной танковой школы в Казани, о взаимных допусках избранных командиров на тактические учения в поле и на маневры, командировку в Германию на учебу в Германскую военную академию высокопоставленных военачальников и т.п. До 1933 г. Нидермайер исполнял обязанности военного атташе в Москве. Поддерживал официальную связь между немецким военным руководством и Красной Армией на самом высшем уровне, включая наркома К. Ворошилова.
В настоящее время появились некоторые конкретные данные о работе Нидермайера. В секретном послании от 17 октября 1931 г. немецкому дипломату фон Бюлову, сыну князя Бернгарда Бюлова (1849-1929), занимавшему виднейшие должности в кайзеровской Германии (посол в Риме, статс-секретарь иностранных дел, рейхсканцлер в 1900-1909, чрезвычайный посол в Италии в 1914-1915), немецкий посол в Москве фон Дирксен писал о недавнем визите в Москву генерала Адама, начальника Генерального штаба рейхсвера, который был принят для беседы Ворошиловым, присутствовал на обеде в его честь и имел много важных разговоров. Посол пишет о своих личных впечатлениях от бесед, в которых он тоже принимал участие:
«Ворошилов самым категорическим образом подчеркивает неизменное чувство дружбы, питаемое здесь к Германии. По его словам, как переговоры с Францией, так и Польшей представляют собой явление чисто политического и тактического характера, которые диктуются разумом. В особенности же ясно отдают себе здесь отчет об отсутствии внутренней ценности договора о ненападении с Польшей. (…) Границы с Польшей Ворошилов считает, как это он подчеркивал в разговоре с Адамом, неокончательными.
Я беседовал особенно много с Тухачевским, который имеет решающее значение в деле сотрудничества с «Рейнметаллом» и для того учреждения, которое возглавлялось до сих пор Нидермайером. Он далеко не является тем прямолинейным и симпатичным человеком, столь открыто выступавшим в пользу германской ориентации, каковым являлся Уборевич. Он скорее замкнут, умен, сдержан. Надеюсь, что и он будет сотрудничать лояльно, когда он убедится в необходимости и выгодности этого сотрудничества». (Ю. Дьяков, Т. Бушуева. Фашистский меч ковался в СССР. М., 1992, с. 121.)
Совершенно секретно 28 июля 1932 г. советник полпредства в Берлине Александровский сообщает в Москву о важной беседе:
«Под строгим секретом Нидермайер сообщил, что с осени в Берлине начнет работать военная академия, запрещенная Версальским договором. „…“ Шлейхер берет курс на полное разрушение совершенно невыгодных и устарелых форм, предписанных Рейхсверу Версалем. „…“ В достаточно осторожной форме Нидермайер дал понять, что такая коренная реорганизация армии направлена острием против Запада (Франция) и будет проделываться вопреки международным запрещениям. „…“ Нидермайер после отпуска, если я заинтересован, то он с соблюдением всяческой осторожности готов организовать встречу с Герингом и всячески содействовать постоянному контакту между Полпредством и наци». (Там же, с. 132-133.)
Тот же Александровский 7 февраля 1933 г. совершенно секретно сообщает в Москву:
«По поводу нового правительства (Гитлера. — В.Л.) и его перспектив Нидермайер весьма категорически заявлял, что оно составлено из настолько гетерогенных (неоднородных. — В.Л.) элементов, что не может быть и речи о его длительном существовании. Назначение новых выборов в рейхстаг есть победа Гитлера. «…» Нидермайер относится безразлично к результатам выборов потому, что, по его мнению, развитие пойдет в направлении установления диктатуры Гитлера. «…» Нидермайер сообщил о своем желании подготовить книгу о Красной Армии, но Унион-бильд (Издательство. — В.Л.) якобы не располагает теми материалами, которые он хотел бы поместить в книге и просит у советской стороны содействия.
Прибавлю от себя, что идея книги о Красной Армии вот уже год как висит в воздухе. Например, хорошо известный нам Меннерт (немецкий журналист. — В.Л.) пытался написать такую книгу. Не подлежит сомнению, что такая книга будет пользоваться большим успехом. Совершенно очевидно, что такую книгу очень трудно составить по-нужному. Доверить ее составление одному Унион-бильду с Нидермайером невозможно. Но если этим делом заняться по-серьезному в Москве, то книгу не только можно делать, но и так составить, что она действительно произведет впечатление и покажет не столько нашим друзьям, сколько нашим врагам, что нас лучше не затрагивать. Этот вопрос нужно было бы обстоятельно обдумать и серьезно проработать». (Там же, с. 298-299.)
Со сменой немецких послов в Москве (Дирксена и Надольного) Нидермайер также отзывается в Германию и отходит в тень. Но с началом Великой Отечественной войны вновь появляется на горизонте он выступает командиром специальных частей, созданных из русских перебежчиков, и сближается с генералом Власовым, перешедшим на сторону Гитлера.
Еще до 1940 г., будучи человеком из ведомства Канариса, Нидермайер устанавливает тайные связи с английской и американской разведками. В 1944 г. входит в число заговорщиков, пытавшихся убить фюрера и захватить власть. Попадает в концлагерь (1944), откуда его освобождают американцы. С их санкции отправляется в советский сектор Берлина и пытается установить контакты с видными военачальниками, которых знал еще в 30-е годы. По обвинению в шпионаже арестован и отправлен в СССР. До 1949 г. отбывал заключение в Бутырской тюрьме. Затем был выпущен и стал работать на советскую разведку, находясь при генерале Гелене, возглавлявшем многие годы разведку ФРГ. Для маскировки она сначала называлась «Контора для реализации изделий южно— германской промышленности», а затем «Федеральной информационной службой», финансировалась американской разведкой и ею же контролировалась. Сам Гелен при Гитлере занимал пост начальника отдела «Иностранных армий Востока». Он сумел добиться благосклонности американцев, так как добровольно явился к ним и доставил список фашистской агентурной сети. Его заслуги и опыт оценили. «Гелен, — как утверждала одна немецкая газета, — владел ключами от шпионской машины, сконструированной Канарисом, Гиммлером и Шелленбергом. Руководители американской разведывательной службы были в восторге от идей и материалов, которые Гелен предоставил в их полное распоряжение. Гелену разрешили создать при себе небольшой штаб из бывших немецких офицеров разведки. Несколько недель спустя Гелен уже давал донесения. Американцы были восхищены его работой и охотно разрешили увеличить ему число сотрудников, а также расширить поле деятельности».
Вот этот Нидермайер в своем посольстве в Москве в 30-е годы не раз устраивал официальные рауты, на которых присутствовали, с согласия наркома, разные высокопоставленные лица РККА, в том числе Тухачевский и женщины, сотрудницы посольства, и те, кто по разным делам прибывал из Берлина. Говорят, на них присутствовала и Жозефина Гензи (Енсен), весьма обаятельная женщина, сотрудница рейхсвера и негласная разведчица-датчанка, старая знакомая Тухачевского. Вот чью фигуру сторонникам маршала следовало бы в первую очередь прояснить, дать ее подробную биографию: ведь есть люди, которые считают ее любовницей Тухачевского. Сталин со своей стороны утверждал, что именно она «завербовала Тухачевского»! Больше того: она завербовала и секретаря ЦИК СССР А. Енукидзе, близкого Бухарину и Сталину, советского посла в Турции, бывшего меньшевика Л. Карахана и заместителя председателя Совнаркома СССР Я. Рудзутака! Однако по этой новой Мата Хари нет не только ни одной книги, но даже и самой тощей статьи! Смешно после этого слышать лицемерные заявления: «Тухачевский ни в чем не виновен!»
Есть и другое серьезное обвинение. Бывший американский посол в Москве Дэвис в своих мемуарах, со ссылкой на чешский источник, информировавший французское Второе бюро (контрразведка), рассказывает:
«Утверждают, что немка Суделе, родившаяся в Франтишке Пазни, секретарь и любовница Тухачевского во время пребывания в Германии, где он побывал несколько раз, вовлекла маршала в сети разведывательного управления рейха». (Александров. Ук. соч., с. 180.)
Не мешало бы прояснить и этот пункт, открыть подробно и по документам, а не на основе слухов и сплетен, что за ним стоит, показать портрет означенной дамы и рассказать подробно о ее жизни!
Этот же Нидермайер, о котором идет речь, поддерживал официальные отношения и с ведомством Ягоды — НКВД! В силу всего сказанно— го у немецкого представителя было, конечно, много нужных связей и контактов, в том числе с Фельдманом, Путной, Корком, Якиром и Уборевичем. Особенно много оснований для всяких разговоров имелось с Якиром и Уборевичем, самыми знаменитыми слушателями немецкой Академии Генерального штаба (1928-1929).
Поэтому вполне понятно неистовое озлобление Вышинского, в течение многих месяцев «путешествовавшего» по дебрям тайной политики оппозиции. Вспоминая Ягоду, он так представляет его суду:
«Ягода, как мухами, был облеплен германскими, японскими и польскими шпионами, которых он не только прикрывал, как он сам здесь это признал, но через которых вел шпионскую работу, передавая разведкам секретные государственные материалы, продавая и предавая нашу страну этим иностранным разведкам».
«Это — один из крупнейших заговорщиков, один из виднейших врагов Советской власти, один из самых наглых изменников, человек, который пытался в самом НКВД организовать группу и отчасти и организовал ее из изменников Паукера, Воловича, Гая, Виннецкого и, других, оказавшихся польскими и немецкими шпионами и разведчиками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76