Правда, на теперешней работе жалование у него было значительно выше.
Во время совещания он уже было собрался высказать свою мысль, но мистер Вертер был в таком плохом настроении, что Чарльз решил дождаться окончания совещания и поговорить с ним наедине. Когда совещание наконец закончилось, он стоял в сторонке, приводя в порядок свои бумаги и ожидая, пока все выйдут из кабинета, но один человек, этот израильтянин, все же остался в кабинете. Не желая обращать на себя внимание, Чарльз забрал свои бумаги и вышел из кабинета последним. В любом случае, мистер Вертер уже должен был знать содержание этих бумаг, ведь нельзя было представить себе, чтобы мистер Вертер не прочитал все отчеты, скопившиеся у него на столе.
Но ведь там так много отчетов. Разве может один человек все их прочитать? Чарльз снова остановился. Конечно, в обязанности подчиненного входит информировать начальника… Нет, он только выставит себя этим на посмешище. Уэстон снова решил уйти. Агент может испортить себе карьеру в ФБР, если приобретет репутацию человека, беспокоящего начальство по пустякам. По пустякам? Но ведь дело зашло в тупик, разве не так? И сейчас ему предстояло решить, стоит ли чего-нибудь его информация. Он должен проверить себя, это был его момент истины.
Чарльз повернулся на каблуках, подошел к кабинету Вертера, резко постучал в дверь и вошел.
– Я по поводу группы «Альфа» из Майами, – выпалил он с порога.
Вертер удивленно посмотрел на него, и Уэстон понял, что название этой группы ему неизвестно.
– Пожалуй, мне лучше начать с начала, – сказал Чарльз.
– Да, – ответил Вертер. – Будь любезен. – Он посмотрел на часы, у него было впечатление, что он просто теряет время с этим парнем, но он просто не мог придумать, чем еще заняться. Несколько часов назад он думал о том, что застрелит Мельника. Вертер рассмеялся.
Уэстон покраснел и сглотнул слюну, он ведь знал, что ему не следовало приходить сюда, но еще не поздно, он может повернуться, может уйти… Нет, не может, потому что если он уйдет из этого кабинета, то ему придется уйти и из ФБР. Да и какое имеет значение, что мистер Вертер смеется над ним? Он собирался высказать свои мысли, и он сделает это.
– Помните, вы договорились в Вашингтоне с Директором о создании группы, которая будет собирать отчеты и вообще все, имеющее отношение к попыткам покушения на президента?
Вертер посмотрел на молодого человека, пытаясь сосредоточиться на его словах. Что-то он слабо понимал его, может быть, парень просто нервничает? Вертер постарался смягчить свой тон.
– Да, я помню.
– Так вот, я был назначен нью-йоркским координатором этого проекта. Я собирал все сообщения, поступающие из Вашингтона, сравнивал их, рассортировывал… В Майами существует группа «Альфа». Это кубинцы.
– Наши кубинцы, или их кубинцы?
– О, наши, – сказал Уэстон. – Это не сторонники Кастро, они настроены очень враждебно по отношению к коммунистам. Они хотят вернуть себе Кубу, вы понимаете.
– Да, Уэстон, я понимаю.
– Так вот, у нас есть агент в этой группе, или, если быть точным, несколько агентов. Но как бы то ни было, мы получили от одного из агентов сообщение, что одного из членов группы «Альфа», женщину по имени Глория Каролло, Кто-то нанял в качестве члена экипажа «Боинга 707», предназначенного для спасения президента Соединенных Штатов в случае попытки покушения на него. Я подумал, что это обычные бредни кубинцев, но так как… Ну, ведь у них «Боинг 707», а мы как раз говорили о нем, и я…
– О каком «Боинге 707» мы говорили?
– О президентском самолете. Самолет президента исчез, а полковник Линдгрен обнаружил самолет, который был сбит, и…
Вертер повернулся к Мельнику.
– Разве самолет президента «Боинг 707»?
– Да. – Мельник думал, что это всем известно.
– Она находилась в Сиэтле, тренировалась вместе с экипажем, – сказал Уэстон, – и я подумал, что… не знаю… возможно, тут ничего и нет, но…
– У тебя есть описание этого кубинского «Боинга»? Бортовые номера, название компании, или что-нибудь в этом роде?
– Да, сэр, – ответил Уэстон, роясь в портфеле.
– Разыщите этого парня из Управления гражданской авиации, – сказал Вертер Мельнику. – Пусть выяснит, где этот самолет, где базируется, где зарегистрирован и где находится сейчас. Я имею в виду прямо в данную минуту! А кроме того, где он был весь сегодняшний день. – Вертер взглянул на рассвет, встававший за окном. – Я имею в виду вчерашний.
– Он потерпел аварию.
– Что?
– Потерпел аварию. Разбился. Исчез.
– Где? Каким образом?
– Над Мексиканским заливом. Никто не знает, каким образом. Его еще не нашли.
– Еще не нашли? Мельник кивнул.
– Но есть еще и другие детали.
– Какие детали? Какие?
– Давайте вернемся в ваш кабинет.
Мельник нашел Вертера у кофейного автомата на втором этаже. Хотя они оба устали, возбуждение, охватившее их, было настолько сильным, что они даже не стали дожидаться лифта, а поднялись в кабинет Вертера по лестнице. Вертер уселся за свой стол, а Мельник сел с другой стороны.
– Выкладывайте, – сказал Вертер. По поведению Мельника он понял, что тот зацепился за что-то. – Что случилось?
– Я еще точно не знаю, но думаю, что мы ухватили кончик. «Боинг 707», в экипаж которого входила Глория Каролло, имеет бортовой номер альфа 76 и зарегистрирован на имя мистера Хавьера Хуареса из Майами, хотя самолет имел базу в Сиэтле. Мистер Хуарес является членом нескольких антикастровских групп в Майами, самолет появился у него около шести месяцев назад, и он организовал компанию чартерных перевозок, но я не сумел найти никаких сведений о его коммерческой деятельности.
Мельник немного помолчал, приводя в порядок мысли.
– Альфа 76 этим утром вылетел из Сиэтла без заполнения флайт-плана. Больше о нем не слышали ни диспетчерская Сиэтла, ни другие местные центры управления воздушным движением.
– Но это еще не значит, что они… – разочарованно начал Вертер.
– Никто в Сиэтле больше ничего не слышал о самолете, но в двенадцать минут первого ночи диспетчерская аэропорта в Хьюстоне получила сигнал бедствия от самолета. Пилот потерял ориентацию, вышли из строя приборы. Диспетчер увидел на радаре, как самолет ушел в сторону Мексиканского залива и спустя минуту потерпел катастрофу. Береговая охрана организовала поиски самолета, но никаких следов не было обнаружено.
– Но…
– Да, вот именно «но». – Мельник улыбнулся. – Я не думаю, что самолет потерпел катастрофу, и не думаю, что это был тот же самолет, который вылетел из Сиэтла.
Вертер открыл ящик стола, достал смятую пачку сигарет, хранившуюся там месяца четыре, вытащил из нее сигарету и поднес ее к лицу Мельника.
– Вы видите это? – спросил он. – А знаете, что я собираюсь с ней сделать? Я собираюсь засунуть ее вам в задницу, если вы не прекратите ходить вокруг да около и не объясните мне, что произошло.
Мельник улыбнулся и наклонился вперед.
– Я скажу вам, как я это себе представляю. Нет, сначала я скажу вам, что я знаю. Я знаю, что альфа 76 с экипажем, состоящим из трех кубинцев, вчера утром вылетел из Сиэтла, а ночью исчез, пролетев Хьюстон. Но самое интересное, что в этот промежуток он пересек курс президентского самолета, следовавшего из Сан-Франциско в Вашингтон.
– Но…
– Я даже больше знаю, – продолжил Мельник. – Мы вместе с Безвинком сели за телефоны и переговорили со всеми, кто работал с президентским самолетом в ходе его полета. Так вот, они видели это пересечение.
– Что вы имеете в виду?
Мельник замялся, встал и прошелся по комнате.
– Если быть абсолютно честным, я не совсем уверен в своем предположении. Мы опять возвращаемся к тому, о чем я думаю… Диспетчеры в Сакраменто увидели на радаре отметку самолета, пересекавшего курс президентского самолета. Они предупредили пилота, и он ответил им, что видит этот самолет и что он летит на пятнадцать тысяч футов ниже. Курсы пересеклись и оба самолета продолжили свой полет.
Мельник снова замолчал.
– И что? – попытался подтолкнуть его Вертер.
– А то, что самолетом, который пересек курс борта номер один, мог быть альфа 76.
– Ну и что? Ведь вы сказали, что они не сближались, что расстояние между ними было пятнадцать тысяч футов.
– Нет, я этого не говорил. Диспетчер из Сакраменто сказал, что это слова пилота президентского самолета, и…
Вертер начал понимать. Не все, конечно, но он почувствовал, что они ухватились за что-то.
– А за штурвалом президентского самолета в это время сидел кто-то другой!
– Точно.
– Харди!
– Или кто-то из его людей.
– Сукин сын!
– Да. Он сказал, что тот самолет летит ниже на пятнадцать тысяч футов, но…
– Но что? – Внезапный энтузиазм Вертера исчез. – А вдруг он сказал неправду? Я все еще никак не пойму.
– Я не уверен, – начал Мельник, – но думаю, что диспетчеры увидели на экране, как две отметки сблизились и слились в одну. Обычно так выглядит столкновение самолетов, но в данном случае диспетчеры не беспокоились, так как пилот президентского самолета сказал им, что второй самолет далеко от него. – Мельник набрал воздуха, готовясь высказать главную мысль. – Но если все это было спланировано заранее, если президентский самолет выключил ответчик, а кубинский «Боинг» в этот момент включил свой и они одновременно разменялись курсами, то никто ничего не заметил! И они сделали это прямо у всех на глазах!
Высказав свою мысль, Мельник облегченно вздохнул. Теперь он уже был уверен в своей правоте.
Вертеру еще не все было ясно, но главную мысль он ухватил.
– Значит, сбит был самолет с кубинцами? – Да.
– А президентский самолет взял курс на Хьюстон и потерпел аварию? Нет! Это просто очередная уловка, да?
– Конечно. Это-то уж совсем просто. Ему надо было просто передать по радио сигнал бедствия, спикировать вниз и выйти из зоны радарного слежения.
– Ох, дерьмо, – сказал Вертер. – И теперь он чист и свободен, летит на президентском самолете, увозя этого чертова президента… Карту! Давайте, черт побери, найдем карту!
В конференц-зале на третьем этаже они нашли огромную, во всю стену, карту обоих американских континентов.
– Он летел вот так, – сказал Мельник, проводя пальцем по карте от Денвера до Мексиканского залива юго-западнее Хьюстона. – А здесь он сымитировал катастрофу и на высоте, недосягаемой для радаров, взял курс на юг через Мексиканский залив.
– Он мог полететь куда угодно, – сказал Вертер. – На Кубу, в Южную Америку, или еще в какое-нибудь место в этом проклятом мире! – Вертер сцепил руки. – Надо успокоиться и подумать минутку.
Они уселись за длинный стол.
– Прежде всего, – начал Вертер, – давайте исходить из того, что вы правы. Самолеты разменялись курсами прямо под нашим носом, и Харди улетел вместе с президентом. Значит, операция «Даллас» заключается не в убийстве, а в похищении президента. Это более разумно.
Мельник согласно кивнул.
– Хорошо, кто платит за это? Каддафи, верно? Значит, Харди должен доставить президента в Ливию. Могли они на президентском самолете долететь до Ливии?
– Нет, – ответил Мельник. – Им бы не хватило топлива.
– И я так думаю. А как далеко они могли улететь? Они обернулись и стали внимательно рассматривать карту.
– Я, конечно, еще проконсультируюсь с вашими ВВС, – сказал Мельник, – но думаю, что после того как он вылетел из Сан-Франциско, долетел до Денвера, а потом повернул и долетел до Мексиканского залива в районе Хьюстона, он не смог улететь дальше Мексики или Кубы.
– Мексика исключается, – сказал Вертер. – Где он там мог приземлиться? Большой реактивный лайнер не может приземлиться на коровьем пастбище, так ведь? А все достаточно крупные аэропорты, где он мог бы сесть, находятся под наблюдением, верно?
– Думаю, что так. Конечно, мы проверим, но это вряд ли Мексика, если учесть еще и маршрут полета, – сказал Мельник, указывая на карту. – Если бы он направлялся в Мексику, то после размена взял бы курс на юг и пересек бы границу где-нибудь между Ногалесом и Эль-Пасо. Значит, это должна быть Куба.
Вертер улыбнулся.
– За Кубой у нас следит куча спутников, и, если бы на этом забытом Богом острове приземлился «Боинг 707», спутники моментально засекли бы его. – Вертер помолчал. – И Харди это должно быть известно, – медленно произнес он. – Так что туда он не полетит.
Мельник кивнул.
– Похоже, что он слишком много знает, – согласился он. – И Кастро это тоже должно быть известно.
– О нашей космической разведке? Конечно известно. А значит, он не разрешил бы самолету приземлиться, если бы тот попросил посадку, так ведь? Поэтому Харди должен быть где-то еще, верно?
Они посмотрели друг на друга и одновременно обернулись к карте. Это, безусловно, должна была быть Флорида, единственное место, где имело смысл укрыться. Приземлиться где-нибудь во Флориде, пересадить президента в другой самолет или на корабль, выждать удобный момент и улизнуть, пока все будут думать, что Буш разбился в Скалистых горах. Значит, где-то во Флориде, но где?
Эта мысль пришла к ним одновременно.
– Сукин сын, – выругался Вертер.
– Элисон, – сказал Мельник. Вертер кивнул.
– Младшая сестра Фредди Мейсона. Она где-то в Майами, или в Тампе, или… Где же, черт побери, Элисон Мейсон?
79
Она проснулась в номере мотеля, расположенного у дороги № 29 севернее Джерома, штат Флорида. Элисон специально не закрывала на ночь шторы на окнах, чтобы проснуться с первыми лучами солнца. Всю ночь ей снились какие-то приятные сны, у каждого сна был свой смысл, но все они были разными, как будто принадлежали к разным мирам. Когда она проснулась, память об этих снах исказила ее реальное представление о мире: она не понимала, кто она такая, почему она лежит здесь одна. Но, как только Элисон попыталась сосредоточиться на своих снах, они моментально улетучились из памяти, и она окончательно проснулась, с удивлением разглядывая незнакомую комнату.
Потом она все вспомнила и быстро оделась. Выписываясь из мотеля, Элисон с удовольствием выпила чашку кофе, потому что времени на завтрак у нее не было. Ей надо было ехать дальше.
Вертер решил, что это непременно должна быть Флорида, и Мельник согласился с ним. Почему же еще Элисон так спешила туда? Харди, ее брат и президент должны были находиться где-то между Тампой и Майами, где-то в этом районе, и если бы теперь им удалось отыскать Элисон…
Конечно, они могли и ошибаться. Харди мог все-таки приземлиться на Кубе, и сейчас Управление национальной безопасности занималось проверкой данных космической разведки. Или он мог полететь в Мексику, но где он там приземлится незамеченным? Гигантский авиалайнер не мог сесть в каком-нибудь аэропорту, чтобы об этом не стало известно, а кроме того, для посадки таких больших самолетов как «Боинг 707» требуется длинная и упрочненная посадочная полоса. Но ведь все эти возражения были применимы и к Флориде. Так где же, все-таки, этот сукин сын?
Вертер предположил, что он мог совершить где-нибудь аварийную посадку, но Мельник покачал головой.
– «Боинг 707» нельзя посадить, как «Малютку», он не предназначен для этого. Он сразу же загорится и взорвется. Сажать «Боинг» на брюхо на грунт почти равносильно самоубийству.
– Тогда где?.. – начал быстро Вертер, но остановился, не закончив фразы. Он подошел к карте и ткнул пальцем в южную часть полуострова Флорида. – Эверглейдс, тысячи квадратных миль болот. Самолет мог сесть там и не загореться.
– Это не так-то легко.
– Но возможно?
Мельник задумался, потом медленно наклонил голову.
– Возможно.
– Будем исходить из этой версии, – решил Вертер. – С точки зрения Харди Флорида самое подходящее место. Вся эта история с атакой кубинского «Боинга» была нужна ему только для того, чтобы убедить нас, что сбит президентский самолет. Он разбился в Скалистых горах, и никто не стал бы искать его в другом месте. Это должно было дать Харди время, в котором не было бы нужды, если бы он уже улетел из страны. Но это время очень нужно ему, если он посадил самолет где-то во Флориде и дальше уже собирается переправлять своего пленника за границу каким-нибудь другим транспортом: небольшой самолет или катер могут доставить его в любое государство Центральной или Южной Америки, настроенное враждебно по отношению к Соединенным Штатам, а уж оттуда легко можно вылететь в Ливию.
В результате длительного телефонного разговора с директором ФБР было принято решение засекретить всю информацию об опознании сбитого «Боинга». Ни у кого не должно было возникнуть подозрений, что это был другой самолет. Пусть все считают, что президент мертв.
Когда в ясном осеннем небе встало солнце, Вертер и Мельник уже летели на военном реактивном самолете на базу ВВС США Хомстед, расположенную южнее Майами.
Проснувшись на борту президентского самолета, члены экипажа и пассажиры обнаружили, что они крепко привязаны к своим креслам и не могут пошевелиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54
Во время совещания он уже было собрался высказать свою мысль, но мистер Вертер был в таком плохом настроении, что Чарльз решил дождаться окончания совещания и поговорить с ним наедине. Когда совещание наконец закончилось, он стоял в сторонке, приводя в порядок свои бумаги и ожидая, пока все выйдут из кабинета, но один человек, этот израильтянин, все же остался в кабинете. Не желая обращать на себя внимание, Чарльз забрал свои бумаги и вышел из кабинета последним. В любом случае, мистер Вертер уже должен был знать содержание этих бумаг, ведь нельзя было представить себе, чтобы мистер Вертер не прочитал все отчеты, скопившиеся у него на столе.
Но ведь там так много отчетов. Разве может один человек все их прочитать? Чарльз снова остановился. Конечно, в обязанности подчиненного входит информировать начальника… Нет, он только выставит себя этим на посмешище. Уэстон снова решил уйти. Агент может испортить себе карьеру в ФБР, если приобретет репутацию человека, беспокоящего начальство по пустякам. По пустякам? Но ведь дело зашло в тупик, разве не так? И сейчас ему предстояло решить, стоит ли чего-нибудь его информация. Он должен проверить себя, это был его момент истины.
Чарльз повернулся на каблуках, подошел к кабинету Вертера, резко постучал в дверь и вошел.
– Я по поводу группы «Альфа» из Майами, – выпалил он с порога.
Вертер удивленно посмотрел на него, и Уэстон понял, что название этой группы ему неизвестно.
– Пожалуй, мне лучше начать с начала, – сказал Чарльз.
– Да, – ответил Вертер. – Будь любезен. – Он посмотрел на часы, у него было впечатление, что он просто теряет время с этим парнем, но он просто не мог придумать, чем еще заняться. Несколько часов назад он думал о том, что застрелит Мельника. Вертер рассмеялся.
Уэстон покраснел и сглотнул слюну, он ведь знал, что ему не следовало приходить сюда, но еще не поздно, он может повернуться, может уйти… Нет, не может, потому что если он уйдет из этого кабинета, то ему придется уйти и из ФБР. Да и какое имеет значение, что мистер Вертер смеется над ним? Он собирался высказать свои мысли, и он сделает это.
– Помните, вы договорились в Вашингтоне с Директором о создании группы, которая будет собирать отчеты и вообще все, имеющее отношение к попыткам покушения на президента?
Вертер посмотрел на молодого человека, пытаясь сосредоточиться на его словах. Что-то он слабо понимал его, может быть, парень просто нервничает? Вертер постарался смягчить свой тон.
– Да, я помню.
– Так вот, я был назначен нью-йоркским координатором этого проекта. Я собирал все сообщения, поступающие из Вашингтона, сравнивал их, рассортировывал… В Майами существует группа «Альфа». Это кубинцы.
– Наши кубинцы, или их кубинцы?
– О, наши, – сказал Уэстон. – Это не сторонники Кастро, они настроены очень враждебно по отношению к коммунистам. Они хотят вернуть себе Кубу, вы понимаете.
– Да, Уэстон, я понимаю.
– Так вот, у нас есть агент в этой группе, или, если быть точным, несколько агентов. Но как бы то ни было, мы получили от одного из агентов сообщение, что одного из членов группы «Альфа», женщину по имени Глория Каролло, Кто-то нанял в качестве члена экипажа «Боинга 707», предназначенного для спасения президента Соединенных Штатов в случае попытки покушения на него. Я подумал, что это обычные бредни кубинцев, но так как… Ну, ведь у них «Боинг 707», а мы как раз говорили о нем, и я…
– О каком «Боинге 707» мы говорили?
– О президентском самолете. Самолет президента исчез, а полковник Линдгрен обнаружил самолет, который был сбит, и…
Вертер повернулся к Мельнику.
– Разве самолет президента «Боинг 707»?
– Да. – Мельник думал, что это всем известно.
– Она находилась в Сиэтле, тренировалась вместе с экипажем, – сказал Уэстон, – и я подумал, что… не знаю… возможно, тут ничего и нет, но…
– У тебя есть описание этого кубинского «Боинга»? Бортовые номера, название компании, или что-нибудь в этом роде?
– Да, сэр, – ответил Уэстон, роясь в портфеле.
– Разыщите этого парня из Управления гражданской авиации, – сказал Вертер Мельнику. – Пусть выяснит, где этот самолет, где базируется, где зарегистрирован и где находится сейчас. Я имею в виду прямо в данную минуту! А кроме того, где он был весь сегодняшний день. – Вертер взглянул на рассвет, встававший за окном. – Я имею в виду вчерашний.
– Он потерпел аварию.
– Что?
– Потерпел аварию. Разбился. Исчез.
– Где? Каким образом?
– Над Мексиканским заливом. Никто не знает, каким образом. Его еще не нашли.
– Еще не нашли? Мельник кивнул.
– Но есть еще и другие детали.
– Какие детали? Какие?
– Давайте вернемся в ваш кабинет.
Мельник нашел Вертера у кофейного автомата на втором этаже. Хотя они оба устали, возбуждение, охватившее их, было настолько сильным, что они даже не стали дожидаться лифта, а поднялись в кабинет Вертера по лестнице. Вертер уселся за свой стол, а Мельник сел с другой стороны.
– Выкладывайте, – сказал Вертер. По поведению Мельника он понял, что тот зацепился за что-то. – Что случилось?
– Я еще точно не знаю, но думаю, что мы ухватили кончик. «Боинг 707», в экипаж которого входила Глория Каролло, имеет бортовой номер альфа 76 и зарегистрирован на имя мистера Хавьера Хуареса из Майами, хотя самолет имел базу в Сиэтле. Мистер Хуарес является членом нескольких антикастровских групп в Майами, самолет появился у него около шести месяцев назад, и он организовал компанию чартерных перевозок, но я не сумел найти никаких сведений о его коммерческой деятельности.
Мельник немного помолчал, приводя в порядок мысли.
– Альфа 76 этим утром вылетел из Сиэтла без заполнения флайт-плана. Больше о нем не слышали ни диспетчерская Сиэтла, ни другие местные центры управления воздушным движением.
– Но это еще не значит, что они… – разочарованно начал Вертер.
– Никто в Сиэтле больше ничего не слышал о самолете, но в двенадцать минут первого ночи диспетчерская аэропорта в Хьюстоне получила сигнал бедствия от самолета. Пилот потерял ориентацию, вышли из строя приборы. Диспетчер увидел на радаре, как самолет ушел в сторону Мексиканского залива и спустя минуту потерпел катастрофу. Береговая охрана организовала поиски самолета, но никаких следов не было обнаружено.
– Но…
– Да, вот именно «но». – Мельник улыбнулся. – Я не думаю, что самолет потерпел катастрофу, и не думаю, что это был тот же самолет, который вылетел из Сиэтла.
Вертер открыл ящик стола, достал смятую пачку сигарет, хранившуюся там месяца четыре, вытащил из нее сигарету и поднес ее к лицу Мельника.
– Вы видите это? – спросил он. – А знаете, что я собираюсь с ней сделать? Я собираюсь засунуть ее вам в задницу, если вы не прекратите ходить вокруг да около и не объясните мне, что произошло.
Мельник улыбнулся и наклонился вперед.
– Я скажу вам, как я это себе представляю. Нет, сначала я скажу вам, что я знаю. Я знаю, что альфа 76 с экипажем, состоящим из трех кубинцев, вчера утром вылетел из Сиэтла, а ночью исчез, пролетев Хьюстон. Но самое интересное, что в этот промежуток он пересек курс президентского самолета, следовавшего из Сан-Франциско в Вашингтон.
– Но…
– Я даже больше знаю, – продолжил Мельник. – Мы вместе с Безвинком сели за телефоны и переговорили со всеми, кто работал с президентским самолетом в ходе его полета. Так вот, они видели это пересечение.
– Что вы имеете в виду?
Мельник замялся, встал и прошелся по комнате.
– Если быть абсолютно честным, я не совсем уверен в своем предположении. Мы опять возвращаемся к тому, о чем я думаю… Диспетчеры в Сакраменто увидели на радаре отметку самолета, пересекавшего курс президентского самолета. Они предупредили пилота, и он ответил им, что видит этот самолет и что он летит на пятнадцать тысяч футов ниже. Курсы пересеклись и оба самолета продолжили свой полет.
Мельник снова замолчал.
– И что? – попытался подтолкнуть его Вертер.
– А то, что самолетом, который пересек курс борта номер один, мог быть альфа 76.
– Ну и что? Ведь вы сказали, что они не сближались, что расстояние между ними было пятнадцать тысяч футов.
– Нет, я этого не говорил. Диспетчер из Сакраменто сказал, что это слова пилота президентского самолета, и…
Вертер начал понимать. Не все, конечно, но он почувствовал, что они ухватились за что-то.
– А за штурвалом президентского самолета в это время сидел кто-то другой!
– Точно.
– Харди!
– Или кто-то из его людей.
– Сукин сын!
– Да. Он сказал, что тот самолет летит ниже на пятнадцать тысяч футов, но…
– Но что? – Внезапный энтузиазм Вертера исчез. – А вдруг он сказал неправду? Я все еще никак не пойму.
– Я не уверен, – начал Мельник, – но думаю, что диспетчеры увидели на экране, как две отметки сблизились и слились в одну. Обычно так выглядит столкновение самолетов, но в данном случае диспетчеры не беспокоились, так как пилот президентского самолета сказал им, что второй самолет далеко от него. – Мельник набрал воздуха, готовясь высказать главную мысль. – Но если все это было спланировано заранее, если президентский самолет выключил ответчик, а кубинский «Боинг» в этот момент включил свой и они одновременно разменялись курсами, то никто ничего не заметил! И они сделали это прямо у всех на глазах!
Высказав свою мысль, Мельник облегченно вздохнул. Теперь он уже был уверен в своей правоте.
Вертеру еще не все было ясно, но главную мысль он ухватил.
– Значит, сбит был самолет с кубинцами? – Да.
– А президентский самолет взял курс на Хьюстон и потерпел аварию? Нет! Это просто очередная уловка, да?
– Конечно. Это-то уж совсем просто. Ему надо было просто передать по радио сигнал бедствия, спикировать вниз и выйти из зоны радарного слежения.
– Ох, дерьмо, – сказал Вертер. – И теперь он чист и свободен, летит на президентском самолете, увозя этого чертова президента… Карту! Давайте, черт побери, найдем карту!
В конференц-зале на третьем этаже они нашли огромную, во всю стену, карту обоих американских континентов.
– Он летел вот так, – сказал Мельник, проводя пальцем по карте от Денвера до Мексиканского залива юго-западнее Хьюстона. – А здесь он сымитировал катастрофу и на высоте, недосягаемой для радаров, взял курс на юг через Мексиканский залив.
– Он мог полететь куда угодно, – сказал Вертер. – На Кубу, в Южную Америку, или еще в какое-нибудь место в этом проклятом мире! – Вертер сцепил руки. – Надо успокоиться и подумать минутку.
Они уселись за длинный стол.
– Прежде всего, – начал Вертер, – давайте исходить из того, что вы правы. Самолеты разменялись курсами прямо под нашим носом, и Харди улетел вместе с президентом. Значит, операция «Даллас» заключается не в убийстве, а в похищении президента. Это более разумно.
Мельник согласно кивнул.
– Хорошо, кто платит за это? Каддафи, верно? Значит, Харди должен доставить президента в Ливию. Могли они на президентском самолете долететь до Ливии?
– Нет, – ответил Мельник. – Им бы не хватило топлива.
– И я так думаю. А как далеко они могли улететь? Они обернулись и стали внимательно рассматривать карту.
– Я, конечно, еще проконсультируюсь с вашими ВВС, – сказал Мельник, – но думаю, что после того как он вылетел из Сан-Франциско, долетел до Денвера, а потом повернул и долетел до Мексиканского залива в районе Хьюстона, он не смог улететь дальше Мексики или Кубы.
– Мексика исключается, – сказал Вертер. – Где он там мог приземлиться? Большой реактивный лайнер не может приземлиться на коровьем пастбище, так ведь? А все достаточно крупные аэропорты, где он мог бы сесть, находятся под наблюдением, верно?
– Думаю, что так. Конечно, мы проверим, но это вряд ли Мексика, если учесть еще и маршрут полета, – сказал Мельник, указывая на карту. – Если бы он направлялся в Мексику, то после размена взял бы курс на юг и пересек бы границу где-нибудь между Ногалесом и Эль-Пасо. Значит, это должна быть Куба.
Вертер улыбнулся.
– За Кубой у нас следит куча спутников, и, если бы на этом забытом Богом острове приземлился «Боинг 707», спутники моментально засекли бы его. – Вертер помолчал. – И Харди это должно быть известно, – медленно произнес он. – Так что туда он не полетит.
Мельник кивнул.
– Похоже, что он слишком много знает, – согласился он. – И Кастро это тоже должно быть известно.
– О нашей космической разведке? Конечно известно. А значит, он не разрешил бы самолету приземлиться, если бы тот попросил посадку, так ведь? Поэтому Харди должен быть где-то еще, верно?
Они посмотрели друг на друга и одновременно обернулись к карте. Это, безусловно, должна была быть Флорида, единственное место, где имело смысл укрыться. Приземлиться где-нибудь во Флориде, пересадить президента в другой самолет или на корабль, выждать удобный момент и улизнуть, пока все будут думать, что Буш разбился в Скалистых горах. Значит, где-то во Флориде, но где?
Эта мысль пришла к ним одновременно.
– Сукин сын, – выругался Вертер.
– Элисон, – сказал Мельник. Вертер кивнул.
– Младшая сестра Фредди Мейсона. Она где-то в Майами, или в Тампе, или… Где же, черт побери, Элисон Мейсон?
79
Она проснулась в номере мотеля, расположенного у дороги № 29 севернее Джерома, штат Флорида. Элисон специально не закрывала на ночь шторы на окнах, чтобы проснуться с первыми лучами солнца. Всю ночь ей снились какие-то приятные сны, у каждого сна был свой смысл, но все они были разными, как будто принадлежали к разным мирам. Когда она проснулась, память об этих снах исказила ее реальное представление о мире: она не понимала, кто она такая, почему она лежит здесь одна. Но, как только Элисон попыталась сосредоточиться на своих снах, они моментально улетучились из памяти, и она окончательно проснулась, с удивлением разглядывая незнакомую комнату.
Потом она все вспомнила и быстро оделась. Выписываясь из мотеля, Элисон с удовольствием выпила чашку кофе, потому что времени на завтрак у нее не было. Ей надо было ехать дальше.
Вертер решил, что это непременно должна быть Флорида, и Мельник согласился с ним. Почему же еще Элисон так спешила туда? Харди, ее брат и президент должны были находиться где-то между Тампой и Майами, где-то в этом районе, и если бы теперь им удалось отыскать Элисон…
Конечно, они могли и ошибаться. Харди мог все-таки приземлиться на Кубе, и сейчас Управление национальной безопасности занималось проверкой данных космической разведки. Или он мог полететь в Мексику, но где он там приземлится незамеченным? Гигантский авиалайнер не мог сесть в каком-нибудь аэропорту, чтобы об этом не стало известно, а кроме того, для посадки таких больших самолетов как «Боинг 707» требуется длинная и упрочненная посадочная полоса. Но ведь все эти возражения были применимы и к Флориде. Так где же, все-таки, этот сукин сын?
Вертер предположил, что он мог совершить где-нибудь аварийную посадку, но Мельник покачал головой.
– «Боинг 707» нельзя посадить, как «Малютку», он не предназначен для этого. Он сразу же загорится и взорвется. Сажать «Боинг» на брюхо на грунт почти равносильно самоубийству.
– Тогда где?.. – начал быстро Вертер, но остановился, не закончив фразы. Он подошел к карте и ткнул пальцем в южную часть полуострова Флорида. – Эверглейдс, тысячи квадратных миль болот. Самолет мог сесть там и не загореться.
– Это не так-то легко.
– Но возможно?
Мельник задумался, потом медленно наклонил голову.
– Возможно.
– Будем исходить из этой версии, – решил Вертер. – С точки зрения Харди Флорида самое подходящее место. Вся эта история с атакой кубинского «Боинга» была нужна ему только для того, чтобы убедить нас, что сбит президентский самолет. Он разбился в Скалистых горах, и никто не стал бы искать его в другом месте. Это должно было дать Харди время, в котором не было бы нужды, если бы он уже улетел из страны. Но это время очень нужно ему, если он посадил самолет где-то во Флориде и дальше уже собирается переправлять своего пленника за границу каким-нибудь другим транспортом: небольшой самолет или катер могут доставить его в любое государство Центральной или Южной Америки, настроенное враждебно по отношению к Соединенным Штатам, а уж оттуда легко можно вылететь в Ливию.
В результате длительного телефонного разговора с директором ФБР было принято решение засекретить всю информацию об опознании сбитого «Боинга». Ни у кого не должно было возникнуть подозрений, что это был другой самолет. Пусть все считают, что президент мертв.
Когда в ясном осеннем небе встало солнце, Вертер и Мельник уже летели на военном реактивном самолете на базу ВВС США Хомстед, расположенную южнее Майами.
Проснувшись на борту президентского самолета, члены экипажа и пассажиры обнаружили, что они крепко привязаны к своим креслам и не могут пошевелиться.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54