— Увидимся через пару недель. Передай привет от меня Саре и Дорис, ладно?— Передам. — Сэнди проводила его к выходу. — Джон, когда вернешься обратно, пусть все на том кончится.— Я подумаю об этом. — Он произнес эти слова не оборачиваясь, потому что боялся снова посмотреть ей в лицо. — Можешь не сомневаться.Келли открыл дверь. Было темно, и ему придется поспешить, чтобы вернуться в Куантико к назначенному сроку. Он чувствовал, что она стоит рядом, слышал ее дыхание. Две женщины в его жизни, одну забрал несчастный случай, другую убили, и вот теперь он уезжает по собственной воле от, может быть, третьей.— Джон? — Она все еще держала его за руку, и ему пришлось обернуться, несмотря на свой страх.— Да, Сэнди?— Возвращайся ко мне.Он снова коснулся ее лица, поцеловал ей руку. Сэнди смотрела ему вслед. Келли сел в «фольксваген», и машина скрылась в темноте.Даже сейчас, подумала она, даже сейчас он пытается защитить меня. * * * Может быть, достаточно? Стоит остановиться? Но что значит «достаточно»?— Обдумай это, — произнес он вслух. — Какой информацией ты обладаешь, чтобы ею могли воспользоваться другие?Вообще-то он знал очень много. Билли рассказал ему немало, может быть, даже больше чем достаточно. Наркотики готовили для уличной торговли на одном из судов, ржавеющих в заливе. Ему была известна фамилия Генри и фамилия Берта. Келли знал, что на Генри работает высокопоставленный офицер полиции, возглавляющий отдел по борьбе с наркотиками. Может быть, полиция сумеет взяться за дело и расследовать его, довести до суда и упрятать всех в тюрьму за убийство и торговлю наркотиками? Возможно, Генри приговорят к смертной казни? И если ответ на эти вопросы будет утвердительным, достаточно ли этого для него, Келли?Не только опасения Сэнди, но и его отношения с морскими пехотинцами пробудили у него такие же вопросы. Как поступят они, если узнают, что имеют дело с убийцей? Проявят ли они понимание его точки зрения?«Пакеты воняют, — сказал Билли, — как мертвецы, когда для сохранения трупов применяют это вещество».Что это значит, черт побери? — подумал Келли, в последний раз проезжая через город. По пути ему встречались патрульные машины полиции. Неужели во всех находятся продажные полицейские?— Проклятье, — проворчал Келли. — Забудь пока об этом, моряк. Тебя ждет работа, настоящая работа.Этим было сказано все. «Зеленый самшит» являлся настоящей операцией, и он ощутил это четко и ясно, словно его сознание осветилось ярким светом фар встречных автомобилей. Если кто-то, как Сэнди, не понимал... Одно дело заниматься этим в одиночку, наедине с собственными мыслями, страхами и яростью, но когда это видят и знают другие, даже те, кто ценят тебя и точно понимают весь смысл того, чем ты занимаешься... Вот если даже они попросят тебя остановиться...Так что же все-таки правильно? А что — нет? Где проходит эта разделяющая грань? Вот на шоссе все так просто. Дорожная служба нарисовала черту, разделяющую полотно пополам, и ты видишь, где нужно ехать, чтобы оставаться на нужной тебе полосе, а вот в жизни все гораздо сложнее.Сорок минут спустя Келли выехал на шоссе 1-495 — кольцевую автодорогу Вашингтона. Так что более важно — убить Генри или спасти оставшихся у него женщин?Еще через сорок минут он пересек реку и въехал в Виргинию. Он все-таки повидал Дорис — что за глупое имя — и увидел, что она жива, впервые с того момента, когда она была почти такой же мертвой, как Рик. Чем больше он думал об этом, тем лучше чувствовал себя.При осуществлении операции «Зеленый самшит» главным будет не смерть других людей, нет, главное там — это спасти военнопленных.Келли повернул к югу на шоссе 95 и, спустя минут сорок пять, въехал в Куантико. За полчаса до полуночи он оказался на базе.— Рад, что тебе удалось приехать без опоздания, — недовольно проворчал Марти Янг. На этот раз на нем вместо генеральского мундира был маскировочный комбинезон.Келли посмотрел прямо в глаза генералу.— Сэр, мне и так было нелегко. Будьте другом и замолчите, а? Янг воспринял упрек, как и подобает мужчине.— Мистер Кларк, судя по вашему голосу, вы готовы к операции.— Дело не в этом, сэр. Главное, что люди в «Сендер грин» ждут нас.— Ты прав, крутой парень.— Я могу оставить машину прямо здесь?— Вместе со всеми остальными развалюхами?Келли на мгновение задумался, но тут же принял решение.— Думаю, моя машина уже отслужила свое. Выбросьте ее на свалку вместе с другими.— Тогда пошли. Автобус стоит у подножия холма. Келли забрал личные вещи и перенес их в штабной автомобиль генерала. За рулем находился тот же самый капрал. Келли расположился на заднем сиденье рядом с командиром корпуса морской пехоты, который останется здесь.— Как вы считаете, Кларк?— Сэр, мне кажется, что у нас неплохие шансы.— Знаете, как бы мне хотелось, чтобы один раз, хотя бы один только раз, мы могли бы сказать: «Да, мы справимся с операцией».— Неужели вы хоть раз чувствовали полную уверенность? — спросил Келли.— Нет, — признался генерал Янг. — Но это не мешает надеяться. * * * — Ну, как тебе понравилась Англия, Питер?— Лондон — красивый город. Зато в Париже все время шли дожди. Правда, в Брюсселе было очень хорошо. Я побывал там впервые, — ответил Хендерсон.Их квартиры находились на расстоянии всего двух кварталов друг от друга — удобные и просторные, построенные в Джорджтауне в конце тридцатых годов для растущего притока правительственных чиновников, приезжающих в Вашингтон для службы в постоянно расширяющемся правительстве. Здания, сооруженные из крупных блоков, были более прочными и массивными, чем дома, построенные за последние годы. Хиксу принадлежала квартира с двумя спальнями, зато гостиная — она же столовая — была небольшой.— Так что же такое случилось, из-за чего тебе захотелось поговорить со мной? — спросил помощник сенатора, все еще не пришедший в себя из-за резкой смены нескольких часовых поясов.— Мы снова вторгаемся в Северный Вьетнам, — ответил сотрудник аппарата Белого дома.— Что? Этого не может быть. Я ведь сам присутствовал на мирных переговорах, понимаешь? Слышал, как они торгуются о взаимных уступках. Переговоры продвигаются. Противная сторона во многом пошла нам навстречу.— Ну и что? Можешь на некоторое время распрощаться с переговорами, — мрачно буркнул Хикс. На кофейном столике лежал пакет с марихуаной, и он начал сворачивать самокрутку.— Тебе надо отказаться от этого дерьма, Уолли.— Зачем? По крайней мере от него у меня нет похмелья, как от пива. Черт побери, Питер, какая разница?— Разница заключается в том, что у тебя могут забрать допуск к секретным документам! — резко бросил Хендерсон.— Какое это имеет значение? Понимаешь, Питер, никто к нам не прислушивается. Ты им говоришь, и говоришь, и говоришь, а они просто не обращают внимания. — Хикс закурил и глубоко затянулся. — Я все равно скоро оставляю правительственную службу. Отец хочет, чтобы я занялся семейным бизнесом. Может быть, после того как я разбогатею на несколько миллионов, кто-нибудь захочет меня выслушать.— Ты не должен принимать все это так близко к сердцу, Уолли. На все требуется время. По-твоему, можно все уладить за сутки?— У меня такое впечатление, что уладить вообще ничего нельзя! Ты знаешь, что произойдет? Точно. Как говорил Софокл, у нас есть ахиллесова пята, у них есть ахиллесова пята, и когда проклятый deus появится из проклятой machina Имеется в виду латинское выражение deus ex machina — «бог из машины», что означает развязку вследствие вмешательства непредвиденного обстоятельства (в античных трагедиях мифического бога, появляющегося на сцене при помощи механического приспособления).
, этот deus будет представлять собой тучу межконтинентальных баллистических ракет, и на этом все кончится, Питер. Точно, как мы думали с тобой несколько лет назад в Нью-Хемпшире. — Эта самокрутка с марихуаной не была первой, выкуренной Хиксом за вечер, понял Хендерсон. Его друг всегда приходил в мрачное настроение от наркотического опьянения.— Уолли, расскажи мне, что случилось.— Вроде там находится какой-то лагерь... — начал Хикс, опустив взгляд, совсем не глядя на своего друга, и рассказал о визите Риттера к Макензи.— Да, это действительно плохая новость.— Они думают, что там находятся наши офицеры, но это только предположение. Нам известно лишь одно. Что, если мы сорвем переговоры всего только из-за одного человека, Питер?— Перестань курить это дерьмо, Уолли, — попросил Хендерсон, отпивая глоток пива. Запах марихуаны казался ему отвратительным.— Нет, — покачал головой Хикс и сделал новую затяжку.— Когда все это начинается?— Не знаю точно. Роджер не назвал дату.— Уолли, ты должен остаться в аппарате Белого дома. Нам нужны люди вроде тебя. Наступит время, когда к нам начнут прислушиваться.Хикс поднял голову.— Когда это произойдет, по-твоему?— Что случится, если эта операция окажется неудачной? Что, если окажется, что ты был прав? Роджер станет прислушиваться к твоему мнению, а Генри прислушивается к мнению Роджера, верно?— Да, пожалуй. Иногда.Какая невероятно благоприятная возможность, подумал Хендерсон. * * * Чартерный автобус подъехал к базе ВВС Эндрюз, повторив, подумал Келли, больше половины его маршрута. Там на взлетной площадке стоял новый транспортный самолет С-141, окрашенный в белый цвет сверху и в серый — снизу, с уже включенными мигающими огнями. Морские пехотинцы вышли из автобуса. Рядом с самолетом их ждали Максуэлл и Грир.— Желаю удачи, — пожал каждому из них руку Грир.— Доброй охоты, — произнес адмирал, обращаясь к солдатам. Построенный фирмой «Локхид» огромный «Старлифтер», предназначенный для транспортировки намного большего числа солдат, был оборудован восемью десятками коек, прикрепленных к бортам самолета. В них перевозили раненых, да еще внутри были кресла для двадцати сопровождающих. Таким образом у каждого морского пехотинца оказалась своя койка, в которой он мог выспаться, плюс достаточно места для всех военнопленных, спасенных ими из лагеря. В такое позднее время на летном поле царила тишина, и «Старлифтер» начал проворачивать турбины, как только захлопнулся грузовой люк.— Господи, надеюсь, что все пройдет успешно, — прошептал Максуэлл, глядя, как исчезает в темноте огромный самолет.— Вы хорошо подготовили их, адмирал, — заметил Боб Риттер. — Когда мы отправляемся?— Через три дня. Боб, — ответил Джеймс Грир. — У тебя остались какие-нибудь неотложные дела?— Ради такого я отменил все, можешь не сомневаться. Глава 26Перелет «Старлифтер» был новым транспортным самолетом, но его крейсерская скорость оставляла желать много лучшего. Она составляла всего 478 миль в час, и самолет совершил первую посадку на базе ВВС в Элмендорфе, штат Аляска, на расстоянии в 3350 миль от Вашингтона, которое он пролетел за восемь часов. Для Келли источником постоянного изумления было то, что кратчайшим расстоянием между двумя точками на земном шаре является дуга. Он слишком привык к плоским изображениям на топографических картах, чтобы воспринимать Землю как сфероид. Наикратчайший маршрут по дуге большого круга от Вашингтона до Дананга проходил вообще-то над Сибирью, но такой перелет, сказал штурман, невозможен. К моменту прибытия в Элмендорф морские пехотинцы успели выспаться и встать. После посадки они высыпали из самолета, чтобы посмотреть на снежные вершины не таких уж отдаленных гор; ведь всего несколько часов назад они были в городе, где температура — если ее измерять по Фаренгейту — и влажность постоянно стремились к магической цифре сто. Однако здесь, на Аляске, морские пехотинцы обнаружили тучи комаров, причем таких больших, что казалось, не прояви осторожность, и несколько насекомых вполне могли бы унести одного из них. Кое-кто из ребят воспользовался предоставившейся возможностью и пробежал пару миль, немало изумив этим персонал базы ВВС, служащие которой не часто сталкивались с морскими пехотинцами. Техническое обслуживание самолета С-141 потребовало, как и положено, два с четвертью часа. После заправки и замены одного второстепенного навигационного прибора «Старлифтер» был готов к взлету. Солдаты с готовностью поднялись на борт. Им предстоял второй этап перелета — от Аляски до Якоды, в Японии. Через три часа после взлета Келли, уставший от постоянного шума и ограниченного пространства грузового отсека, прошел в кабину пилотов.— Что это вон там? — поинтересовался он, увидев в дымке вдали коричнево-зеленую линию какого-то берега.— Россия. Сейчас мы у них на экранах радиолокаторов.— Приятно слышать, — заметил Келли.— Мы живем в маленьком мире, сэр, и русским принадлежит большой его кусок.— А вы разговариваете с ними — я имею в виду авиадиспетчерские службы?— Нет, — засмеялся штурман. — Они не слишком-то дружелюбно настроены. На этом этапе перелета мы поддерживаем связь по ВЧ с Токио, а после Якоды нас поведет диспетчерская служба Манилы. Ну, как полет? Достаточно плавный?— Пока не на что жаловаться. Вот только очень долгий.— Это уж точно, — согласился штурман, снова поворачиваясь к своим приборам.Келли вернулся в грузовой отсек. Самолет С-141 был шумным, от двигателей и воздухозаборников постоянно доносился пронзительный рев. Военно-воздушные силы в отличие от коммерческих авиакомпаний не тратили денег на звукоизоляцию — взамен каждому морскому пехотинцу выдали беруши, что чрезвычайно затрудняло разговор и в то же время отнюдь не избавляло от шума. Худшее в путешествии по воздуху, подумал Келли, — это скука, да еще обостренная изоляцией от окружающего мира из-за постоянного шума. В конце концов нельзя же все время спать. Кое-кто из солдат занимался тем, что оттачивал свой нож, который никогда не придется пускать в ход, но это по крайней мере избавляло от скуки, а почему-то солдатам полагалось иметь боевые ножи. Кое-кто занимался гимнастикой, отжимаясь от металлического пола самолета. Экипаж безучастно наблюдал за происходящим, едва удерживаясь от смеха, не понимая, куда направляется эта, вне сомнения, отборная группа морских пехотинцев, но не решаясь задать вопрос, на который ответа все равно не последовало бы. Для них все это было еще одной тайной, и они не сводили глаз со своих пассажиров, пока самолет летел параллельно побережью Сибири. Бортовая команда привыкла перевозить подобные группы, и ее члены все как один желали удачи этим морским пехотинцам. * * * Как только Хендерсон открыл глаза, проблема тут же напомнила ему о себе. Так что же мне предпринять? — недовольно подумал он.Не то чтобы ему не хотелось заниматься этим, но на этот раз он просто не знал, как передать сведения, оказавшиеся в его распоряжении. Хендерсону приходилось и раньше передавать информацию. Сначала он делал это ненамеренно, через знакомых, участников движения борцов за мир, даже нельзя сказать, что он передавал информацию, нет, просто принимал участие в беспорядочных дискуссиях, становившихся всякий раз все более целенаправленными, пока наконец одна из его приятельниц не задала вопрос, слишком прямой для случайного обсуждения. Она задала его дружеским тоном и в весьма интимной обстановке, однако выражение ее глаз свидетельствовало о заинтересованности в его ответе, а не в самом Хендерсоне. Ситуация тут же изменилась, как только он ответил. Сладкая приманка, сказал он себе позднее, недовольный тем, что так легко попался на крючок, — очевидная и старая как мир, заставила его совершить.., ошибку? Нет, вообще-то это не было ошибкой. Она нравилась ему, вместе с ней он верил в то, каким должен быть мир, и его даже раздражало, что она сочла нужным воспользоваться своим телом, чтобы получить от него что-то, когда разум и интеллект могли бы выполнить эту задачу с такой же легкостью — по крайней мере почти с такой же легкостью, подумал он.Теперь ее больше не было, она уехала куда-то. Хендерсон не знал куда, хотя и не сомневался, что никогда больше не встретится с нею. Вообще-то это печально. С ней было хорошо в постели. Одно следовало за другим во вполне очевидной постепенной и естественной цепочке шагов, которая закончилась коротким разговором Хендерсона с полковником КГБ, состоявшимся у лондонского Тауэра. И вот теперь, да, теперь у него было кое-что, в чем другая сторона по-настоящему нуждалась. А вот сообщить об этом было некому. Действительно ли знают русские, что имеется у них в этом дурацком лагере к юго-западу от Хайфона? Это была информация, которая, стоит использовать ее должным образом, убедит русских в преимуществах разрядки и заставит пойти на некоторые уступки, позволив в свою очередь пойти на уступки и американцам. Вот так все и начнется. Жаль, что Уолли не сумел осознать, как начинается весь процесс — он начинается с маленьких шажков, ведь нельзя изменить мир в одночасье. Питер понимал, насколько необходимо убедить в этом Уолли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100
, этот deus будет представлять собой тучу межконтинентальных баллистических ракет, и на этом все кончится, Питер. Точно, как мы думали с тобой несколько лет назад в Нью-Хемпшире. — Эта самокрутка с марихуаной не была первой, выкуренной Хиксом за вечер, понял Хендерсон. Его друг всегда приходил в мрачное настроение от наркотического опьянения.— Уолли, расскажи мне, что случилось.— Вроде там находится какой-то лагерь... — начал Хикс, опустив взгляд, совсем не глядя на своего друга, и рассказал о визите Риттера к Макензи.— Да, это действительно плохая новость.— Они думают, что там находятся наши офицеры, но это только предположение. Нам известно лишь одно. Что, если мы сорвем переговоры всего только из-за одного человека, Питер?— Перестань курить это дерьмо, Уолли, — попросил Хендерсон, отпивая глоток пива. Запах марихуаны казался ему отвратительным.— Нет, — покачал головой Хикс и сделал новую затяжку.— Когда все это начинается?— Не знаю точно. Роджер не назвал дату.— Уолли, ты должен остаться в аппарате Белого дома. Нам нужны люди вроде тебя. Наступит время, когда к нам начнут прислушиваться.Хикс поднял голову.— Когда это произойдет, по-твоему?— Что случится, если эта операция окажется неудачной? Что, если окажется, что ты был прав? Роджер станет прислушиваться к твоему мнению, а Генри прислушивается к мнению Роджера, верно?— Да, пожалуй. Иногда.Какая невероятно благоприятная возможность, подумал Хендерсон. * * * Чартерный автобус подъехал к базе ВВС Эндрюз, повторив, подумал Келли, больше половины его маршрута. Там на взлетной площадке стоял новый транспортный самолет С-141, окрашенный в белый цвет сверху и в серый — снизу, с уже включенными мигающими огнями. Морские пехотинцы вышли из автобуса. Рядом с самолетом их ждали Максуэлл и Грир.— Желаю удачи, — пожал каждому из них руку Грир.— Доброй охоты, — произнес адмирал, обращаясь к солдатам. Построенный фирмой «Локхид» огромный «Старлифтер», предназначенный для транспортировки намного большего числа солдат, был оборудован восемью десятками коек, прикрепленных к бортам самолета. В них перевозили раненых, да еще внутри были кресла для двадцати сопровождающих. Таким образом у каждого морского пехотинца оказалась своя койка, в которой он мог выспаться, плюс достаточно места для всех военнопленных, спасенных ими из лагеря. В такое позднее время на летном поле царила тишина, и «Старлифтер» начал проворачивать турбины, как только захлопнулся грузовой люк.— Господи, надеюсь, что все пройдет успешно, — прошептал Максуэлл, глядя, как исчезает в темноте огромный самолет.— Вы хорошо подготовили их, адмирал, — заметил Боб Риттер. — Когда мы отправляемся?— Через три дня. Боб, — ответил Джеймс Грир. — У тебя остались какие-нибудь неотложные дела?— Ради такого я отменил все, можешь не сомневаться. Глава 26Перелет «Старлифтер» был новым транспортным самолетом, но его крейсерская скорость оставляла желать много лучшего. Она составляла всего 478 миль в час, и самолет совершил первую посадку на базе ВВС в Элмендорфе, штат Аляска, на расстоянии в 3350 миль от Вашингтона, которое он пролетел за восемь часов. Для Келли источником постоянного изумления было то, что кратчайшим расстоянием между двумя точками на земном шаре является дуга. Он слишком привык к плоским изображениям на топографических картах, чтобы воспринимать Землю как сфероид. Наикратчайший маршрут по дуге большого круга от Вашингтона до Дананга проходил вообще-то над Сибирью, но такой перелет, сказал штурман, невозможен. К моменту прибытия в Элмендорф морские пехотинцы успели выспаться и встать. После посадки они высыпали из самолета, чтобы посмотреть на снежные вершины не таких уж отдаленных гор; ведь всего несколько часов назад они были в городе, где температура — если ее измерять по Фаренгейту — и влажность постоянно стремились к магической цифре сто. Однако здесь, на Аляске, морские пехотинцы обнаружили тучи комаров, причем таких больших, что казалось, не прояви осторожность, и несколько насекомых вполне могли бы унести одного из них. Кое-кто из ребят воспользовался предоставившейся возможностью и пробежал пару миль, немало изумив этим персонал базы ВВС, служащие которой не часто сталкивались с морскими пехотинцами. Техническое обслуживание самолета С-141 потребовало, как и положено, два с четвертью часа. После заправки и замены одного второстепенного навигационного прибора «Старлифтер» был готов к взлету. Солдаты с готовностью поднялись на борт. Им предстоял второй этап перелета — от Аляски до Якоды, в Японии. Через три часа после взлета Келли, уставший от постоянного шума и ограниченного пространства грузового отсека, прошел в кабину пилотов.— Что это вон там? — поинтересовался он, увидев в дымке вдали коричнево-зеленую линию какого-то берега.— Россия. Сейчас мы у них на экранах радиолокаторов.— Приятно слышать, — заметил Келли.— Мы живем в маленьком мире, сэр, и русским принадлежит большой его кусок.— А вы разговариваете с ними — я имею в виду авиадиспетчерские службы?— Нет, — засмеялся штурман. — Они не слишком-то дружелюбно настроены. На этом этапе перелета мы поддерживаем связь по ВЧ с Токио, а после Якоды нас поведет диспетчерская служба Манилы. Ну, как полет? Достаточно плавный?— Пока не на что жаловаться. Вот только очень долгий.— Это уж точно, — согласился штурман, снова поворачиваясь к своим приборам.Келли вернулся в грузовой отсек. Самолет С-141 был шумным, от двигателей и воздухозаборников постоянно доносился пронзительный рев. Военно-воздушные силы в отличие от коммерческих авиакомпаний не тратили денег на звукоизоляцию — взамен каждому морскому пехотинцу выдали беруши, что чрезвычайно затрудняло разговор и в то же время отнюдь не избавляло от шума. Худшее в путешествии по воздуху, подумал Келли, — это скука, да еще обостренная изоляцией от окружающего мира из-за постоянного шума. В конце концов нельзя же все время спать. Кое-кто из солдат занимался тем, что оттачивал свой нож, который никогда не придется пускать в ход, но это по крайней мере избавляло от скуки, а почему-то солдатам полагалось иметь боевые ножи. Кое-кто занимался гимнастикой, отжимаясь от металлического пола самолета. Экипаж безучастно наблюдал за происходящим, едва удерживаясь от смеха, не понимая, куда направляется эта, вне сомнения, отборная группа морских пехотинцев, но не решаясь задать вопрос, на который ответа все равно не последовало бы. Для них все это было еще одной тайной, и они не сводили глаз со своих пассажиров, пока самолет летел параллельно побережью Сибири. Бортовая команда привыкла перевозить подобные группы, и ее члены все как один желали удачи этим морским пехотинцам. * * * Как только Хендерсон открыл глаза, проблема тут же напомнила ему о себе. Так что же мне предпринять? — недовольно подумал он.Не то чтобы ему не хотелось заниматься этим, но на этот раз он просто не знал, как передать сведения, оказавшиеся в его распоряжении. Хендерсону приходилось и раньше передавать информацию. Сначала он делал это ненамеренно, через знакомых, участников движения борцов за мир, даже нельзя сказать, что он передавал информацию, нет, просто принимал участие в беспорядочных дискуссиях, становившихся всякий раз все более целенаправленными, пока наконец одна из его приятельниц не задала вопрос, слишком прямой для случайного обсуждения. Она задала его дружеским тоном и в весьма интимной обстановке, однако выражение ее глаз свидетельствовало о заинтересованности в его ответе, а не в самом Хендерсоне. Ситуация тут же изменилась, как только он ответил. Сладкая приманка, сказал он себе позднее, недовольный тем, что так легко попался на крючок, — очевидная и старая как мир, заставила его совершить.., ошибку? Нет, вообще-то это не было ошибкой. Она нравилась ему, вместе с ней он верил в то, каким должен быть мир, и его даже раздражало, что она сочла нужным воспользоваться своим телом, чтобы получить от него что-то, когда разум и интеллект могли бы выполнить эту задачу с такой же легкостью — по крайней мере почти с такой же легкостью, подумал он.Теперь ее больше не было, она уехала куда-то. Хендерсон не знал куда, хотя и не сомневался, что никогда больше не встретится с нею. Вообще-то это печально. С ней было хорошо в постели. Одно следовало за другим во вполне очевидной постепенной и естественной цепочке шагов, которая закончилась коротким разговором Хендерсона с полковником КГБ, состоявшимся у лондонского Тауэра. И вот теперь, да, теперь у него было кое-что, в чем другая сторона по-настоящему нуждалась. А вот сообщить об этом было некому. Действительно ли знают русские, что имеется у них в этом дурацком лагере к юго-западу от Хайфона? Это была информация, которая, стоит использовать ее должным образом, убедит русских в преимуществах разрядки и заставит пойти на некоторые уступки, позволив в свою очередь пойти на уступки и американцам. Вот так все и начнется. Жаль, что Уолли не сумел осознать, как начинается весь процесс — он начинается с маленьких шажков, ведь нельзя изменить мир в одночасье. Питер понимал, насколько необходимо убедить в этом Уолли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100