– За дело. И когда закончите, я вознагражу вас достойно.
Глаза Датила пылали красным пламенем. Дышал он быстро и мелко, на шее вздулись вены. Стражник как будто вырос и казался теперь настоящим великаном. Локлен выглядел так же. Оскалив зубы, он пялился на Брофи так, словно хотел его проглотить. Юноша отступил от решетки. Случившаяся со стражниками перемена сделала их похожими на Атила и Креллиса, смертельно опасных хищников, готовых растерзать его в одно мгновение.
– А теперь, – приказала женщина, когда Датил и Локлен остановились перед решеткой, – поднимите ее.
– Силы Перемен! – воскликнул Брофи, разглядев наконец в полумраке ее лицо. – Шара!
– Молчи! – шепнула Зелани. – Потом. – Одним пальчиком она провела по спине Локлена, другим прошлась по могучим плечам Датила. – Поднимайте, мои воины! Поднимайте!
На глазах онемевшего от изумления Брофи мужчины наклонились, ухватились за решетку, натужились и потянули.
Ничего.
– Смелее, мои великаны! Вас ничто не остановит!
Они захрипели. Напряглись. Под кожей взбугрились комья мышц. На висках проступили синие ленты вен. Брофи поднажал со своей стороны. Казалось, вместе они могут свернуть гору. Набежавшая волна ударила ему в спину и выплеснулась в коридор, на сапоги стражников и голые ноги Шары. Решетка заскрипела и поднялась на несколько дюймов. Шара тут же подложила под нее железку.
– Отдохните, мои герои. Отдохните.
Они выпрямились.
Брофи, задыхаясь от напряжения, отступил в глубь клети. Он все еще никак не мог поверить, что черная женщина и впрямь Шара. Он не мог смотреть на нее, но при этом его неудержимо влекло к ней. Тело изнывало от желания. Темный треугольник между скользкими, упругими бедрами притягивал с невероятной силой.
– Что ты делаешь? – крикнул он.
Она бросила на него сердитый взгляд и покачала головой.
– А теперь, мои герои, за работу.
Они снова ухватились за прутья и потянули. Брофи налег на решетку плечом. Еще несколько дюймов. Шара подсунула вторую железку. Щель была уже достаточно внушительная. Оставалось еще немного. Вода плескалась у ног.
Они передохнули.
– И в последний раз, мои великаны. Покажите свою силу, и потом вас ждет вечный покой.
Стоя уже по щиколотку в воде, Датил и Локлен потянули решетку на себя. В плече Локлена что-то щелкнуло, и решетка осела. Тюремщик поднял голову. Шара вставила третий клин и посмотрела на Брофи.
– Давай же, друг мой, ты свободен.
Он мялся, не желая приближаться к ней.
– Ну же, – прошипела Шара.
Юноша сделал вдох и поднырнул под прутья. Выбравшись в коридор, он покачал головой и отступил от Шары.
– Что ты с собой сделала?
Губы ее задрожали, в глазах мелькнула и тут же погасла злость. Тело ее блестело и манило, и Брофи изо всех сил сопротивлялся желанию овладеть ею тут же, на каменном полу или у железной решетки. Он стиснул зубы и отвернулся.
– Милый Брофи… – Она погладила его по плечу. – Успокойся. Я уже почти закончила.
От ее прикосновения по коже побежали мурашки. Ее голос резанул по нервам. К горлу подступила тошнота. Он упал на колени, и его вывернуло.
– Шара… прекрати.
Ее глаза холодно блеснули.
– Не обращайте на него внимания, мои герои, – обратилась она к стражникам. – Полезайте в клеть. Оба.
Датил и Локлен поспешно опустились на колени, протиснулись в щель и замерли, как марионетки, вытянув руки по швам, ухмыляясь и не спуская с нее голодных глаз.
– Уберите клинья.
Датил вытащил первую железку, выбил вторую и поспешно отскочил. Решетку с грохотом опустилась. Тюремщики превратились в узников.
– Вы – ничтожества, – прошипела Шара.
– Не надо… – начал Брофи.
Она остановила его резким жестом и снова повернулась к пленникам страсти.
– Вы слабы. Вы глупы. Вы заслуживаете только того, чтобы подохнуть в этой конуре.
Стражники поникли и съежились, как будто из них выпустили вдруг воздух. Локлен вскрикнул и, схватившись здоровой рукой за больную, рухнул на колени.
В животе у Брофи снова замутило, и он, повернувшись, побрел по коридору – подальше от клети. Подальше от Шары. Коридор уходил вверх, и в конце его было сухо. Юноша добрел до караульной, помещавшейся в углу туннеля, возле винтовой лестницы, уходящей вверх, к Зубу Великана. Крики уже стихли до жалобных причитаний.
В караульной горело два факела. Три скособоченных стола и два стула составляли всю мебель. В углу висела одежда. Пойти было некуда. До того момента как прилив поднимет Зуб, оставалось еще несколько часов. Брофи обернулся. По коридору шла Шара. Черная как ночь. Нагая как луна.
– Не подходи ко мне, – прошептал он.
– Почему? Ждать еще девять часов. За это время я сделаю из тебя бога.
Она подошла ближе, а он заставил себя остаться на месте. Глаза Шары смотрели как-то странно, тепло и нежно.
– Не бойся, с тобой у нас все будет по-другому. Не так, как с ними. Все будет прекрасно. Я умею быть мягкой.
Сердце колотилось так, словно стремилось вырваться из груди. Его неодолимо тянуло к ней. Все тело жаждало ее. Брофи протянул руки. Она наклонилась и коснулась губами его пальцев. По спине прокатился холодок.
– Не надо…
– Не надо что? – Она игриво улыбнулась. – Мне кажется, ты сам хочешь этого.
– Нет.
– Я пришла за тобой. Косарь сказал, что ты хочешь умереть, но я знаю, ты не из тех, кто сдается. Ты боролся с океаном. Ты думал о побеге. И вот я здесь. Позволь мне помочь тебе. – Ее ладони скользнули вниз по его груди.
Он сжал ее запястья.
– Нет. – Тело уже отозвалось на ее ласки, желание переполняло его, но тошнота не проходила. – Нет. Только не так.
– Ш-ш-ш… – прошептала она, скользя губами по пальцам. – Тебе будет хорошо.
Он покачал головой.
– Нет. Я лучше вернусь в клеть.
– Ты ведь всегда хотел меня. – Она прижала его к стене. – Хотел, но никогда этого не говорил. Не мог сказать. Но сейчас мы можем все. У нас есть время. Много-много времени… – Она потерлась об него бедром.
Брофи потянулся к ней. Обнял одной рукой за талию.
– Да… так…
Он оттолкнул ее, скрипнув зубами от отчаяния. Сглотнул кислую слюну.
Глаза Шары блеснули в темноте.
– Мы должны это сделать, – прошипела она. – Через девять часов здесь будут сотни солдат. Тебя будут искать. Ты слаб, ты разбит. Без меня тебе не выбраться.
Он снова покачал головой.
– Только не так. Только не так.
– Думаешь, сможешь меня остановить? – Она провела рукой по его груди. – Милый Брофи, если бы я захотела, ты бы ползал передо мной на коленях. Ты бы просил… умолял… Я могла бы заставить тебя.
Щупальца магии пробирались в его голову, шевелились, путали мысли. Все меркло и растворялось в неудержимом желании, настойчиво пульсировавшем в штанах. Он зарычал, подался вперед и ударил ее по щеке. Наотмашь.
Голова ее дернулась. Черные волосы хлестнули по лицу. Шара повалилась на спину, но не упала, ухватившись за стол. И снова посмотрела на него. Улыбка тронула краешек губ.
– Ты такой ребенок, – рассмеялась Шара. – Всегда им был. Не хотел смотреть правде в лицо. Если ты не заставишь врагов склониться, они заставят склониться тебя.
Их глаза встретились. Никто не отвел взгляда.
– Я не верю этому, Шара. И ты тоже не веришь.
Она убрала упавшие со лба волосы. Маслянистые, обволакивающие щупальца магии отступили.
– С тобой что-то случилось? В твоих глазах столько боли… столько злобы.
– Боли? – Шара горько усмехнулась. – Я уже не та девчонка, какой ты знал меня когда-то. Ты даже не представляешь, какой сильной я стала.
– Мне нравилась та Шара. Она была мне другом.
Дыхание ее сбилось. На лбу проступили морщины. Шара сморщилась, словно проглотила что-то горькое. Брофи шагнул к ней. Положил руки на плечи.
– Я рад, что ты здесь. Я так хотел тебя увидеть. Ты снилась мне. Но мне неприятно видеть тебя такой. То, что ты пытаешься со мной сделать… это плохо. Это ужасно. Разве ты не чувствуешь? В тебе есть что-то злое, что-то дурное… черное. Пожалуйста, не надо так.
Он попытался обнять ее, но теперь уже Шара оттолкнула его.
– Ты хоть понимаешь, через что я прошла, чтобы попасть сюда? – процедила она сквозь зубы.
Сердце откликнулось болью. Он так устал. Мысли путались.
– Подожди. – Брофи снова потянулся к ней. – Пожалуйста, подожди.
– Да чтоб тебя, Брофи! – крикнула Шара, с силой отталкивая его к стене. – Неужели ты еще не понял? Креллис захватил Огндариен! У него камень, и я ничего не могу с ним поделать! Я не в силах его остановить! Все, все идет не так! – Грудь ее вздымалась, зрачки расширились и потемнели от гнева. Она схватила его за руку. Встряхнула.– Ты нужен Огндариену! Нужен Беландре! Все плохо и будет еще хуже. А я ничего не могу с этим поделать! Не могу! Ты нужен мне! Пока еще не поздно!
Выплеснув эмоции, она поникла, сползла на колени и расплакалась. Брофи опустился рядом, обнял ее крепко за плечи, прижал к груди.
– Все… так плохо… – бормотала сквозь слезы Шара. – Он… он…
– Успокойся. Успокойся. Просто дыши. Не волнуйся.
– Если бы ты знал… как мне… жаль… Если бы ты только знал… что он сделал… со мной. Он до сих пор во мне. В крови. В сердце. В костях. Я не могу его выгнать. Не могу от него избавиться.
Брофи гладил ее волосы.
– Я почти не помню, какой была до Виктериса. – Шара уже не плакала, а только всхлипывала. – Магия бушует во мне, как голодный зверь. Мне всего мало. Я хочу больше и больше. Я хочу, чтобы им было так же больно, как мне.
– Да… я знаю.
– Ты? Откуда ты можешь это знать? Ты любил Трента, которого все остальные на дух не переносили. Ты любил меня, а я была простой… – Она не договорила.
– Дочкой свинопаса?
– Да.
Шара попыталась высвободиться, но Брофи не отпускал, и в конце концов она успокоилась в его объятиях.
– Я как будто заблудилась и боюсь, что не смогу найти дорогу назад.
– Найдешь. Я тебя знаю.
– Ох, Брофи… Неужели ты еще веришь в меня? Неужели…
– Идем. – Он помог ей подняться и отвел в угол, где они улеглись, прижавшись друг к другу, как два полумесяца, на узкой койке. Гладя ее, Брофи чувствовал под пальцами царапины и порезы, которых не видел из-за покрывавшей кожу краски. Шара замерзла и дрожала, и он прижимал ее к себе, делясь теплом.
Она долго лежала неподвижно, потом шевельнулась.
– У меня есть для тебя кое-что. – Шара развязала державшую волосы серебряную цепочку и протянула ему. На цепочке висел камень, внутри которого клубились радужные струйки.
Брофи протянул руку.
– Откуда он у тебя? Где ты его взяла?
– Это подарок. Однажды я его потеряла, но Беландра нашла и вернула. Я не хотела его носить, но она настояла, чтобы я взяла камень с собой и передала тебе, когда найду. – Она устало улыбнулась. – И я тебя нашла.
Брофи взял цепочку и повесил ей на шею.
– Поноси еще немного сама, ладно?
Девушка прижала камень к груди. Переменчивый свет просачивался сквозь пальцы. Брофи прижался лицом к ее шее.
– Я всегда любил тебя. Любил еще до того, как ты начала мне нравиться.
– Знаю, – прошептала Шара. – И всегда знала. – Она немного отодвинулась и заглянула ему в глаза. Теперь в ее глазах уже не было боли, но еще осталась печаль. Она подалась к нему и осторожно поцеловала.
Как нежны, как сладки были эти губы. Что-то лопнуло в нем. Что-то, что держало в напряжении все последние месяцы. И откуда-то издалека донесся горестный голос Каменного Сердца.
– Я всегда любил тебя, – прошептал Брофи, засыпая.
ГЛАВА 7
– Брофи…
Он проснулся, услышав тихий голос Шары. Ее рука лежала у него на груди.
– Вода уходит. Пора и нам.
На мгновение показалось, что он уже в Огндариене и лежит рядом с Шарой в тени сливового дерева. Брофи открыл глаза. Шара действительно сидела рядом с ним в полутьме, но знакомый запах исходил не от сливы, а от ее темно-фиолетовой кожи.
В следующий момент воспоминания прорвались сквозь туманную завесу сна, и тело отозвалось глухой болью в костях и мышцах.
Он устало улыбнулся, поднял руку и погладил ее по щеке.
– Шара.
Она соскользнула с кровати и помогла ему сесть.
– Зуб Великана скоро поднимется, и тогда сюда придет стража. Если к тому времени мы не уйдем, другого шанса уже не будет.
Брофи кивнул и, кряхтя, поднялся. Ощущения были такие, словно он только что прошел все Девять ступеней. Ноги задрожали, и Шаре пришлось поддержать его за локоть. Силы ушли. Резервы были исчерпаны. Он достиг своего предела и хотел только одного: упасть и не просыпаться.
– Эй, соня, ты же не умирать здесь собрался?
Брофи встряхнулся. Разомкнул веки. Поморгал. Шара стояла перед ним в колеблющемся свете факела, темная от сока полуночной сливы, нагая, как обнаженный клинок. Женщина-воительница. Кудесница Зелани. Подруга из далекого уже детства. А теперь? Они и поцеловались-то всего лишь раз, но уже чувствовали себя любовниками.
Он представил себе Оссамир, и сердце сжалось от муки. Так прекрасна была королева, так недоступна и непостижима. В ее огне сгорела его юность. Они покончили с его детством, Оссамир и Девять ступеней.
Но тот мальчишка, которым он был когда-то, все еще любил Шару. Из-за Оссамир он попал в это проклятое место. И Шара, рискуя жизнью, пришла спасти его.
Она улыбнулась.
– Ну же, идем. Мы справимся. Вместе.
Брофи опустил глаза. Едва увидев Оссамир, он устремился к ней сломя голову, ничего не замечая, спеша лишь брать и брать. Он гонялся за ней, как за птицей, и она завела его в бездну.
– Брофи… – Шара попыталась заглянуть ему в глаза, но он отвернулся, не смея встречаться с ней взглядом и зная, что второго падения ему уже не пережить. Стоит только уступить, поддаться, и она изменит его навсегда. – В чем дело?
Собрав волю в кулак, Брофи заставил себя поднять голову.
– Мне жаль… Жаль, что этого не случилось раньше.
– Знаю. – Шара закрыла глаза и кивнула. – Как чудно все было бы тогда.
Он обнял ее, прижал к себе, и сквозь пелену усталости пробилось что-то живое, дышащее.
– Сколько раз я хотел поцеловать тебя, но так и не осмелился. Рядом с тобой я всегда чувствовал себя ребенком.
– Со мной было то же самое, только я этого не понимала.
Он поцеловал ее в макушку.
– Я даже не помню, что это такое, быть ребенком.
– За последние месяцы мы оба повзрослели.
Брофи обнял ее еще крепче. Вдохнул запах сливы и морской воды. Веки стали тяжелеть, и ей пришлось встряхнуть его.
– Надо идти. Скоро смена.
– Знаю. – Он разжал объятия. – Но я сам не свой. Ничего не могу с собой поделать.
– Продержись еще немного. Главное – выбраться отсюда. Потом будет легче.
Брофи кивнул. Они взяли по факелу, вышли из караульной и повернули к клетям. Локлен, откинув поврежденную руку, лежал у стены. Сначала Брофи подумал, что страж умер, но физендриец заворочался во сне.
Датил сидел рядом с напарником, опустив голову на колени. Услышав шаги, он устало открыл глаза. Брофи понимал, что ему пришлось несладко – надо было помогать товарищу.
– Живым тебе отсюда не выбраться, – злобно ухмыльнулся физендриец. – Ты ходячий покойник.
– По крайней мере, ходячий.
Датил ухватился за железные прутья решетки, подтянулся и встал.
То, что они оба остались живы, стало для Брофи большим облегчением, но не ответить на проявленное ранее гостеприимство было бы невежливо.
– Потерпи, осталось пережить всего лишь один прилив.
Незадачливый тюремщик сделал в его сторону неприличный жест. Брофи усмехнулся.
– Крепись, друг мой. Расправь плечи. Держи голову над водой. Представь, что будет, если ты вдруг не выдержишь. Что о тебе скажут?
– Тебе отсюда не выбраться! – прокричал вслед Датил. – Из Гнилых клетей еще никто не уходил!
Брофи замедлил было шаг, но Шара потянула его за руку.
– Идем. Хватит с них.
Они дошли до конца коридора и остановились перед вывороченной решеткой, закрывавшей недавно вход в туннель. Где-то далеко шумел океан.
– Я пришла этим путем. – Шара сунула руку за выступ, вытащила холщовый мешок и, пошарив внутри, достала пару кожаных рукавиц и толстые кожаные наколенники.
– Надень это, тебе они нужнее, чем мне. Нам придется долго ползти, а ходы здесь узкие. Я едва протискивалась, а тебе будет еще труднее.
Брофи надел наколенники, натянул рукавицы на неуклюжие пальцы и шагнул вслед за Шарой в лаз. Двигалась она уверенно, без остановок, как будто карта маршрута висела у нее перед глазами.
Примерно через полчаса наколенники стали сползать, к тому же Брофи успел ободрать в кровь плечи, спину и бока. Каждый раз, когда он отставал, Шара терпеливо ожидала его на ближайшем перекрестке.
Наконец Брофи смог подняться. Они добрались до туннеля высотой едва ли не в два человеческих роста. Вода то била в каменную стену, то откатывалась пенистой волной.
– Можно немного передохнуть, – сказала, оглядываясь, Шара. – Плыть далеко, но я попытаюсь выбрать самый короткий маршрут.
Брофи сел подальше от воды и попытался замедлить дыхание.
– Так, значит… далеко?
Воздуха не хватало, и он понимал, что худшее еще впереди.
– Да, очень далеко.
Он стащил и отбросил в сторону рукавицы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57
Глаза Датила пылали красным пламенем. Дышал он быстро и мелко, на шее вздулись вены. Стражник как будто вырос и казался теперь настоящим великаном. Локлен выглядел так же. Оскалив зубы, он пялился на Брофи так, словно хотел его проглотить. Юноша отступил от решетки. Случившаяся со стражниками перемена сделала их похожими на Атила и Креллиса, смертельно опасных хищников, готовых растерзать его в одно мгновение.
– А теперь, – приказала женщина, когда Датил и Локлен остановились перед решеткой, – поднимите ее.
– Силы Перемен! – воскликнул Брофи, разглядев наконец в полумраке ее лицо. – Шара!
– Молчи! – шепнула Зелани. – Потом. – Одним пальчиком она провела по спине Локлена, другим прошлась по могучим плечам Датила. – Поднимайте, мои воины! Поднимайте!
На глазах онемевшего от изумления Брофи мужчины наклонились, ухватились за решетку, натужились и потянули.
Ничего.
– Смелее, мои великаны! Вас ничто не остановит!
Они захрипели. Напряглись. Под кожей взбугрились комья мышц. На висках проступили синие ленты вен. Брофи поднажал со своей стороны. Казалось, вместе они могут свернуть гору. Набежавшая волна ударила ему в спину и выплеснулась в коридор, на сапоги стражников и голые ноги Шары. Решетка заскрипела и поднялась на несколько дюймов. Шара тут же подложила под нее железку.
– Отдохните, мои герои. Отдохните.
Они выпрямились.
Брофи, задыхаясь от напряжения, отступил в глубь клети. Он все еще никак не мог поверить, что черная женщина и впрямь Шара. Он не мог смотреть на нее, но при этом его неудержимо влекло к ней. Тело изнывало от желания. Темный треугольник между скользкими, упругими бедрами притягивал с невероятной силой.
– Что ты делаешь? – крикнул он.
Она бросила на него сердитый взгляд и покачала головой.
– А теперь, мои герои, за работу.
Они снова ухватились за прутья и потянули. Брофи налег на решетку плечом. Еще несколько дюймов. Шара подсунула вторую железку. Щель была уже достаточно внушительная. Оставалось еще немного. Вода плескалась у ног.
Они передохнули.
– И в последний раз, мои великаны. Покажите свою силу, и потом вас ждет вечный покой.
Стоя уже по щиколотку в воде, Датил и Локлен потянули решетку на себя. В плече Локлена что-то щелкнуло, и решетка осела. Тюремщик поднял голову. Шара вставила третий клин и посмотрела на Брофи.
– Давай же, друг мой, ты свободен.
Он мялся, не желая приближаться к ней.
– Ну же, – прошипела Шара.
Юноша сделал вдох и поднырнул под прутья. Выбравшись в коридор, он покачал головой и отступил от Шары.
– Что ты с собой сделала?
Губы ее задрожали, в глазах мелькнула и тут же погасла злость. Тело ее блестело и манило, и Брофи изо всех сил сопротивлялся желанию овладеть ею тут же, на каменном полу или у железной решетки. Он стиснул зубы и отвернулся.
– Милый Брофи… – Она погладила его по плечу. – Успокойся. Я уже почти закончила.
От ее прикосновения по коже побежали мурашки. Ее голос резанул по нервам. К горлу подступила тошнота. Он упал на колени, и его вывернуло.
– Шара… прекрати.
Ее глаза холодно блеснули.
– Не обращайте на него внимания, мои герои, – обратилась она к стражникам. – Полезайте в клеть. Оба.
Датил и Локлен поспешно опустились на колени, протиснулись в щель и замерли, как марионетки, вытянув руки по швам, ухмыляясь и не спуская с нее голодных глаз.
– Уберите клинья.
Датил вытащил первую железку, выбил вторую и поспешно отскочил. Решетку с грохотом опустилась. Тюремщики превратились в узников.
– Вы – ничтожества, – прошипела Шара.
– Не надо… – начал Брофи.
Она остановила его резким жестом и снова повернулась к пленникам страсти.
– Вы слабы. Вы глупы. Вы заслуживаете только того, чтобы подохнуть в этой конуре.
Стражники поникли и съежились, как будто из них выпустили вдруг воздух. Локлен вскрикнул и, схватившись здоровой рукой за больную, рухнул на колени.
В животе у Брофи снова замутило, и он, повернувшись, побрел по коридору – подальше от клети. Подальше от Шары. Коридор уходил вверх, и в конце его было сухо. Юноша добрел до караульной, помещавшейся в углу туннеля, возле винтовой лестницы, уходящей вверх, к Зубу Великана. Крики уже стихли до жалобных причитаний.
В караульной горело два факела. Три скособоченных стола и два стула составляли всю мебель. В углу висела одежда. Пойти было некуда. До того момента как прилив поднимет Зуб, оставалось еще несколько часов. Брофи обернулся. По коридору шла Шара. Черная как ночь. Нагая как луна.
– Не подходи ко мне, – прошептал он.
– Почему? Ждать еще девять часов. За это время я сделаю из тебя бога.
Она подошла ближе, а он заставил себя остаться на месте. Глаза Шары смотрели как-то странно, тепло и нежно.
– Не бойся, с тобой у нас все будет по-другому. Не так, как с ними. Все будет прекрасно. Я умею быть мягкой.
Сердце колотилось так, словно стремилось вырваться из груди. Его неодолимо тянуло к ней. Все тело жаждало ее. Брофи протянул руки. Она наклонилась и коснулась губами его пальцев. По спине прокатился холодок.
– Не надо…
– Не надо что? – Она игриво улыбнулась. – Мне кажется, ты сам хочешь этого.
– Нет.
– Я пришла за тобой. Косарь сказал, что ты хочешь умереть, но я знаю, ты не из тех, кто сдается. Ты боролся с океаном. Ты думал о побеге. И вот я здесь. Позволь мне помочь тебе. – Ее ладони скользнули вниз по его груди.
Он сжал ее запястья.
– Нет. – Тело уже отозвалось на ее ласки, желание переполняло его, но тошнота не проходила. – Нет. Только не так.
– Ш-ш-ш… – прошептала она, скользя губами по пальцам. – Тебе будет хорошо.
Он покачал головой.
– Нет. Я лучше вернусь в клеть.
– Ты ведь всегда хотел меня. – Она прижала его к стене. – Хотел, но никогда этого не говорил. Не мог сказать. Но сейчас мы можем все. У нас есть время. Много-много времени… – Она потерлась об него бедром.
Брофи потянулся к ней. Обнял одной рукой за талию.
– Да… так…
Он оттолкнул ее, скрипнув зубами от отчаяния. Сглотнул кислую слюну.
Глаза Шары блеснули в темноте.
– Мы должны это сделать, – прошипела она. – Через девять часов здесь будут сотни солдат. Тебя будут искать. Ты слаб, ты разбит. Без меня тебе не выбраться.
Он снова покачал головой.
– Только не так. Только не так.
– Думаешь, сможешь меня остановить? – Она провела рукой по его груди. – Милый Брофи, если бы я захотела, ты бы ползал передо мной на коленях. Ты бы просил… умолял… Я могла бы заставить тебя.
Щупальца магии пробирались в его голову, шевелились, путали мысли. Все меркло и растворялось в неудержимом желании, настойчиво пульсировавшем в штанах. Он зарычал, подался вперед и ударил ее по щеке. Наотмашь.
Голова ее дернулась. Черные волосы хлестнули по лицу. Шара повалилась на спину, но не упала, ухватившись за стол. И снова посмотрела на него. Улыбка тронула краешек губ.
– Ты такой ребенок, – рассмеялась Шара. – Всегда им был. Не хотел смотреть правде в лицо. Если ты не заставишь врагов склониться, они заставят склониться тебя.
Их глаза встретились. Никто не отвел взгляда.
– Я не верю этому, Шара. И ты тоже не веришь.
Она убрала упавшие со лба волосы. Маслянистые, обволакивающие щупальца магии отступили.
– С тобой что-то случилось? В твоих глазах столько боли… столько злобы.
– Боли? – Шара горько усмехнулась. – Я уже не та девчонка, какой ты знал меня когда-то. Ты даже не представляешь, какой сильной я стала.
– Мне нравилась та Шара. Она была мне другом.
Дыхание ее сбилось. На лбу проступили морщины. Шара сморщилась, словно проглотила что-то горькое. Брофи шагнул к ней. Положил руки на плечи.
– Я рад, что ты здесь. Я так хотел тебя увидеть. Ты снилась мне. Но мне неприятно видеть тебя такой. То, что ты пытаешься со мной сделать… это плохо. Это ужасно. Разве ты не чувствуешь? В тебе есть что-то злое, что-то дурное… черное. Пожалуйста, не надо так.
Он попытался обнять ее, но теперь уже Шара оттолкнула его.
– Ты хоть понимаешь, через что я прошла, чтобы попасть сюда? – процедила она сквозь зубы.
Сердце откликнулось болью. Он так устал. Мысли путались.
– Подожди. – Брофи снова потянулся к ней. – Пожалуйста, подожди.
– Да чтоб тебя, Брофи! – крикнула Шара, с силой отталкивая его к стене. – Неужели ты еще не понял? Креллис захватил Огндариен! У него камень, и я ничего не могу с ним поделать! Я не в силах его остановить! Все, все идет не так! – Грудь ее вздымалась, зрачки расширились и потемнели от гнева. Она схватила его за руку. Встряхнула.– Ты нужен Огндариену! Нужен Беландре! Все плохо и будет еще хуже. А я ничего не могу с этим поделать! Не могу! Ты нужен мне! Пока еще не поздно!
Выплеснув эмоции, она поникла, сползла на колени и расплакалась. Брофи опустился рядом, обнял ее крепко за плечи, прижал к груди.
– Все… так плохо… – бормотала сквозь слезы Шара. – Он… он…
– Успокойся. Успокойся. Просто дыши. Не волнуйся.
– Если бы ты знал… как мне… жаль… Если бы ты только знал… что он сделал… со мной. Он до сих пор во мне. В крови. В сердце. В костях. Я не могу его выгнать. Не могу от него избавиться.
Брофи гладил ее волосы.
– Я почти не помню, какой была до Виктериса. – Шара уже не плакала, а только всхлипывала. – Магия бушует во мне, как голодный зверь. Мне всего мало. Я хочу больше и больше. Я хочу, чтобы им было так же больно, как мне.
– Да… я знаю.
– Ты? Откуда ты можешь это знать? Ты любил Трента, которого все остальные на дух не переносили. Ты любил меня, а я была простой… – Она не договорила.
– Дочкой свинопаса?
– Да.
Шара попыталась высвободиться, но Брофи не отпускал, и в конце концов она успокоилась в его объятиях.
– Я как будто заблудилась и боюсь, что не смогу найти дорогу назад.
– Найдешь. Я тебя знаю.
– Ох, Брофи… Неужели ты еще веришь в меня? Неужели…
– Идем. – Он помог ей подняться и отвел в угол, где они улеглись, прижавшись друг к другу, как два полумесяца, на узкой койке. Гладя ее, Брофи чувствовал под пальцами царапины и порезы, которых не видел из-за покрывавшей кожу краски. Шара замерзла и дрожала, и он прижимал ее к себе, делясь теплом.
Она долго лежала неподвижно, потом шевельнулась.
– У меня есть для тебя кое-что. – Шара развязала державшую волосы серебряную цепочку и протянула ему. На цепочке висел камень, внутри которого клубились радужные струйки.
Брофи протянул руку.
– Откуда он у тебя? Где ты его взяла?
– Это подарок. Однажды я его потеряла, но Беландра нашла и вернула. Я не хотела его носить, но она настояла, чтобы я взяла камень с собой и передала тебе, когда найду. – Она устало улыбнулась. – И я тебя нашла.
Брофи взял цепочку и повесил ей на шею.
– Поноси еще немного сама, ладно?
Девушка прижала камень к груди. Переменчивый свет просачивался сквозь пальцы. Брофи прижался лицом к ее шее.
– Я всегда любил тебя. Любил еще до того, как ты начала мне нравиться.
– Знаю, – прошептала Шара. – И всегда знала. – Она немного отодвинулась и заглянула ему в глаза. Теперь в ее глазах уже не было боли, но еще осталась печаль. Она подалась к нему и осторожно поцеловала.
Как нежны, как сладки были эти губы. Что-то лопнуло в нем. Что-то, что держало в напряжении все последние месяцы. И откуда-то издалека донесся горестный голос Каменного Сердца.
– Я всегда любил тебя, – прошептал Брофи, засыпая.
ГЛАВА 7
– Брофи…
Он проснулся, услышав тихий голос Шары. Ее рука лежала у него на груди.
– Вода уходит. Пора и нам.
На мгновение показалось, что он уже в Огндариене и лежит рядом с Шарой в тени сливового дерева. Брофи открыл глаза. Шара действительно сидела рядом с ним в полутьме, но знакомый запах исходил не от сливы, а от ее темно-фиолетовой кожи.
В следующий момент воспоминания прорвались сквозь туманную завесу сна, и тело отозвалось глухой болью в костях и мышцах.
Он устало улыбнулся, поднял руку и погладил ее по щеке.
– Шара.
Она соскользнула с кровати и помогла ему сесть.
– Зуб Великана скоро поднимется, и тогда сюда придет стража. Если к тому времени мы не уйдем, другого шанса уже не будет.
Брофи кивнул и, кряхтя, поднялся. Ощущения были такие, словно он только что прошел все Девять ступеней. Ноги задрожали, и Шаре пришлось поддержать его за локоть. Силы ушли. Резервы были исчерпаны. Он достиг своего предела и хотел только одного: упасть и не просыпаться.
– Эй, соня, ты же не умирать здесь собрался?
Брофи встряхнулся. Разомкнул веки. Поморгал. Шара стояла перед ним в колеблющемся свете факела, темная от сока полуночной сливы, нагая, как обнаженный клинок. Женщина-воительница. Кудесница Зелани. Подруга из далекого уже детства. А теперь? Они и поцеловались-то всего лишь раз, но уже чувствовали себя любовниками.
Он представил себе Оссамир, и сердце сжалось от муки. Так прекрасна была королева, так недоступна и непостижима. В ее огне сгорела его юность. Они покончили с его детством, Оссамир и Девять ступеней.
Но тот мальчишка, которым он был когда-то, все еще любил Шару. Из-за Оссамир он попал в это проклятое место. И Шара, рискуя жизнью, пришла спасти его.
Она улыбнулась.
– Ну же, идем. Мы справимся. Вместе.
Брофи опустил глаза. Едва увидев Оссамир, он устремился к ней сломя голову, ничего не замечая, спеша лишь брать и брать. Он гонялся за ней, как за птицей, и она завела его в бездну.
– Брофи… – Шара попыталась заглянуть ему в глаза, но он отвернулся, не смея встречаться с ней взглядом и зная, что второго падения ему уже не пережить. Стоит только уступить, поддаться, и она изменит его навсегда. – В чем дело?
Собрав волю в кулак, Брофи заставил себя поднять голову.
– Мне жаль… Жаль, что этого не случилось раньше.
– Знаю. – Шара закрыла глаза и кивнула. – Как чудно все было бы тогда.
Он обнял ее, прижал к себе, и сквозь пелену усталости пробилось что-то живое, дышащее.
– Сколько раз я хотел поцеловать тебя, но так и не осмелился. Рядом с тобой я всегда чувствовал себя ребенком.
– Со мной было то же самое, только я этого не понимала.
Он поцеловал ее в макушку.
– Я даже не помню, что это такое, быть ребенком.
– За последние месяцы мы оба повзрослели.
Брофи обнял ее еще крепче. Вдохнул запах сливы и морской воды. Веки стали тяжелеть, и ей пришлось встряхнуть его.
– Надо идти. Скоро смена.
– Знаю. – Он разжал объятия. – Но я сам не свой. Ничего не могу с собой поделать.
– Продержись еще немного. Главное – выбраться отсюда. Потом будет легче.
Брофи кивнул. Они взяли по факелу, вышли из караульной и повернули к клетям. Локлен, откинув поврежденную руку, лежал у стены. Сначала Брофи подумал, что страж умер, но физендриец заворочался во сне.
Датил сидел рядом с напарником, опустив голову на колени. Услышав шаги, он устало открыл глаза. Брофи понимал, что ему пришлось несладко – надо было помогать товарищу.
– Живым тебе отсюда не выбраться, – злобно ухмыльнулся физендриец. – Ты ходячий покойник.
– По крайней мере, ходячий.
Датил ухватился за железные прутья решетки, подтянулся и встал.
То, что они оба остались живы, стало для Брофи большим облегчением, но не ответить на проявленное ранее гостеприимство было бы невежливо.
– Потерпи, осталось пережить всего лишь один прилив.
Незадачливый тюремщик сделал в его сторону неприличный жест. Брофи усмехнулся.
– Крепись, друг мой. Расправь плечи. Держи голову над водой. Представь, что будет, если ты вдруг не выдержишь. Что о тебе скажут?
– Тебе отсюда не выбраться! – прокричал вслед Датил. – Из Гнилых клетей еще никто не уходил!
Брофи замедлил было шаг, но Шара потянула его за руку.
– Идем. Хватит с них.
Они дошли до конца коридора и остановились перед вывороченной решеткой, закрывавшей недавно вход в туннель. Где-то далеко шумел океан.
– Я пришла этим путем. – Шара сунула руку за выступ, вытащила холщовый мешок и, пошарив внутри, достала пару кожаных рукавиц и толстые кожаные наколенники.
– Надень это, тебе они нужнее, чем мне. Нам придется долго ползти, а ходы здесь узкие. Я едва протискивалась, а тебе будет еще труднее.
Брофи надел наколенники, натянул рукавицы на неуклюжие пальцы и шагнул вслед за Шарой в лаз. Двигалась она уверенно, без остановок, как будто карта маршрута висела у нее перед глазами.
Примерно через полчаса наколенники стали сползать, к тому же Брофи успел ободрать в кровь плечи, спину и бока. Каждый раз, когда он отставал, Шара терпеливо ожидала его на ближайшем перекрестке.
Наконец Брофи смог подняться. Они добрались до туннеля высотой едва ли не в два человеческих роста. Вода то била в каменную стену, то откатывалась пенистой волной.
– Можно немного передохнуть, – сказала, оглядываясь, Шара. – Плыть далеко, но я попытаюсь выбрать самый короткий маршрут.
Брофи сел подальше от воды и попытался замедлить дыхание.
– Так, значит… далеко?
Воздуха не хватало, и он понимал, что худшее еще впереди.
– Да, очень далеко.
Он стащил и отбросил в сторону рукавицы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57