Ведьма понимающе на меня посмотрела. Я смущенно покраснела, сгребла со стола Оську и, пожелав ей всего наилучшего, вышла вслед за ребятами за дверь. А за дверью уже сияли люстры, стелились под ноги ковры и нас ожидала прислуга замка лорда Печальных земель.
– Бал! Бал!! Бал!!! – прыгал по постели Оська, пытаясь меня разбудить.
Я сонно закопалась поглубже в теплую постельку и старательно не обращала на него внимания. Хотя, когда прыгают уже у тебя по голове, проигнорировать это довольно трудно.
– Ося!
– Чего? – Совенок замер на моем правом ухе.
– Слезь с меня!
Фыркнув и оцарапав когтями щеку, он чинно перелез на соседнюю подушку, где и сел, с интересом за мной наблюдая и склонив голову набок.
– Тебе не стыдно? – для профилактики наехала я.
– Не-а.
Тяжелый вздох, и вот уже моя встрепанная голова появляется над одеялом, и я сажусь на постели, обозревая заботливо оставленный неподалеку завтрак. По всему видно, что Оська уже все продегустировал, особенно радовал отпечаток его лапы на пирожном.
– Ося, ты когда перестанешь ходить по еде?!
– Кто ходил? Я? – Я укоризненно на него посмотрела. – Да ладно тебе, Ирлин, не дуйся. Лучше ешь быстрее и пошли. Скоро начнется бал!
Я осторожно подняла пирожное и брезгливо его осмотрела.
– А разве бал не должен начаться вечером?
– А ты где тут солнце нашла, моя дорогая? Да и вообще, еще ведь надо причесаться, умыться, побриться.
Я страдальчески возвела глаза к потолку.
– И не спорь, твой хранитель лучше знает. Кстати, давно мечтал вывезти тебя на настоящий бал во дворце.
С этими словами он выхватил у меня из рук пирожное и нагло съел, перемазавшись кремом и крошками. Вид у совенка стал совсем уж потешный, и вместо того, чтобы возмутиться, я весело рассмеялась.
Укоризненно на меня взглянув, Оська тяжело вздохнул.
– Ладно, давай быстрее вставай и дуй в ванную. Я – на кухню, тебе ведь надо что-нибудь поесть.
Я кивнула и начала выбираться из-под одеяла, целеустремленно ползя к краю огромной кровати. Волосы встрепал легкий ветерок – мимо меня пролетел маленький совенок с очень важным поручением. Я грохнулась на пол, засмотревшись на его полет.

Замок стоял на ушах. Фигурально, конечно. Слуги бегали, суетились, Дик не мог ни до кого доораться, а Ося с Лисом выкрикивали по тридцать команд и поручений каждые пять минут. Часть из них относилась ко мне, так что я чувствовала себя, как пленница у чересчур дружественных аборигенов. Несмотря на мои вопли и протесты, меня одновременно кормили, поили, одевали, мыли, причесывали, постоянно дергая во все стороны и уговаривая так сильно не орать. Главные садисты в лице Лиса и Сона бдительно за всем наблюдали до того момента, как меня начали мыть, заткнув предварительно рот очередной плюшкой. Процесс мытья они не увидели, так как их выперли за дверь, которую захлопнули у них перед носом.
Но все когда-нибудь заканчивается, и через четыре часа мучений я была накормлена, расчесана, завита, одета и умыта. Меня все восхищенно разглядывали, как экспонат на выставке, раз по тридцать сообщая, какая я красивая.
Меня немного качало, глаза, кажется, навсегда приняли выражение, в котором смешались обида и удивление. А еще мне казалось, что я уже не умею двигаться сама: во-первых, из-за корсета, а во-вторых – привыкла, что за меня все решают другие. Дышала я, кстати, тоже через раз.
– Ну ты готова? – В комнату влетел радостный Оська уже в человеческом обличье.
Одобрительно меня осмотрев и высказав комплименты зардевшимся горничным, он схватил меня за руку и куда-то уволок. Все, что я могла, – это постараться не споткнуться и не упасть в обморок. Корсеты – это зло! А про тридцать юбок я, кажется, уже говорила.
Все уже нас ждали в столовой у камина. Когда я вошла, Дик посмотрел на меня с таким восхищением, что на минутку я почти полюбила эту одежду для пыток. Подумаешь, не могу дышать, зато какие у него глаза-а-а! Я споткнулась о край юбки и рухнула носом вниз. Корсет треснул, не выдержав издевательств, а прическа съехала набок, довершив картину. Кстати, подняв голову, я поняла, что у меня еще и кровь течет из носа, и зуб выбит. Так что моя бодрая улыбка повергла всех в полный ужас.
– Врача! – заорал Оська, пытаясь меня поднять.
Поднять-то поднял, а вот корсет упал на пол. Все тупо проследили за его полетом. – Одежду! – добавил он, прижимая меня к себе и запахивая в полы своей куртки. У Дика в руке треснул и разлетелся на мелкие осколки стакан с вином. Лис с Оськой укоризненно на него посмотрели.

Три часа спустя.
Я в новом платье и с новым зубом (прицепили между зубов что-то белое и просили не ковырять это языком), а также с новой прической осторожно спускалась на шпильках с лестницы, старательно улыбаясь собравшимся внизу мужчинам. Ося шел прямо за мной, готовый буквально ко всему. Я вцепилась руками в перила и спускалась боком. Мужчины ждали. Дойдя до нижней ступеньки, я облегченно вздохнула и, пошатываясь на каблуках, встала перед друзьями. В левой ноздре все еще торчала ватка, я продолжала идиотски улыбаться.
– Ты как? – осторожно спросил Лис.
Я кивнула, растягивая губы в еще более широкой улыбке. Народ посерел, Дик заорал, чтобы принесли вина, после чего сгреб меня на руки и сам лично отнес в столовую, где и усадил на кресло, а потом еще и влил в меня полбутылки вина, только тогда я перестала улыбаться и даже начала что-то соображать.
– Ну теперь нормально?
Я кивнула и вытащила наконец эту дурацкую вату из носа. Кровь, к счастью, литься перестала.
– Если хочешь, то мы не поедем на бал.
Все вокруг закивали, готовые па эту жертву. Я изо всех сил старалась не разреветься.
– Нет, что вы, я очень хочу! Поехали.
– Ну ладно, – осторожно согласился Дик и помог мне встать.
Я повыше задрала нос и снова всем улыбнулась, только теперь уже нормально. А все-таки как он на меня смотрел!

Одна из дверей, новая и с позолотой, открыла нам вход в бальный зал дворца герцога Эдуарда. Здесь уже кружились пары под звуки дивной музыки, тихо и неслышно передвигались полупрозрачные разносчики с подносами, полными всякой вкусности и напитков, а в каждой вазе, в каждом углу и на каждом столе были розы. Белые и черные, красные и желтые, красивые и не очень, маленькие и большие – они составляли весьма гармоничную композицию. И, что более важно, ни одна из роз не была срезана. Все розы были выкопаны вместе с землей, а значит, жили, а не умирали на этом балу.
Невысокий, но очень ярко одетый церемониймейстер громко объявил о нашем прибытии, назвав каждого по имени, а Дика – еще и с титулом, после чего мы вошли в сам зал.
– Как тут красиво! – Я восторженно оглядывалась по сторонам, чувствуя себя немного неуютно среди всех этих высокомерных и богато одетых персон, которые бросали по сторонам многозначительные взгляды и тырили пирожные.
– Возможно. Но ты никуда от меня не отходи: здесь собралось очень много народу, и далеко не все из них дружелюбны.
Я кивнула Дику и помахала Лису, уже воркующему с какой-то девушкой. Ося разговаривал сразу с двумя и радостно помахал мне в ответ, а Сон шел рядом со мной, слева и явно не намеревался оставлять меня ради девушек. Маленький еще, улыбнулась я мысленно и подцепила его под руку. Выглядело это довольно забавно: я иду под ручку сразу с двумя кавалерами. Но это меня ничуть не смущало, зато волновало других, и нам вслед уже доносился тихий шепоток, полный самых разнообразных подозрений.
– О, так это моя девочка! Пришла-таки! – радостно прогрохотало сзади, и через мгновение меня кто-то схватил и подбросил в воздух.
Сон мгновенно достал ножи (и где только прятал!), но Дик положил руку ему на плечо, отрицательно качнув головой. Я же изо всех сил старалась не визжать, пока дедушка Пенни подбрасывал меня среди зала на руках. Народ расступился, видимо опасаясь, что я на кого-нибудь упаду, и с любопытством наблюдал за бесплатным представлением.
– Ну как тебе бал? – Меня все-таки поставили на пол и даже придержали за локоть, чтобы я не рухнула.
– Хорошо. – Я улыбнулась, поправляя выбившийся локон.
– Я смотрю, ты теперь совсем мадама!
Я некстати вспомнила недавнее происшествие и очень неуверенно кивнула.
– Вот и хорошо, пойдем, я тебя кое с кем познакомлю!
Дик попытался меня перехватить, но ему загородила дорогу какая-то очень влиятельная (судя по количеству самодовольства на лице) персона, а на Соне повисли сразу две девчушки, горя желанием познакомиться с загадочным и столь симпатичным мальчиком. Таким образом, я неожиданно осталась одна, если не считать, конечно, дедушку Пенни. А не считать его было бы очень и очень трудно. Такие габариты.
Протащив меня чуть ли не через весь зал, он буквально за шкирку вытащил из ближайшей толпы какого-то человека и, поставив его передо мной, спросил:
– Помнишь, я рассказывал тебе о Зойде? Познакомься, это он.
Я потирала руку, за которую меня сюда притащили, и одновременно пыталась улыбнуться тому, кто, по словам того же дедушки Пенни, недавно хотел убить Дика.
– Добрый вечер, с кем имею честь говорить?
Голос у него был тихий и немного хриплый, сам он был высок, худощав и явно опасен. Резкие скулы, острый орлиный нос с горбинкой и тонкие бледные губы не го чтобы отталкивали, но заставляли опасаться их владельца и, наверное, не зря.
– Я Лирлин, хранитель Дика. – Ответ так себе, зато правдивый.
Зойд изумленно поднял брови.
– Не знал, что у моего злейшего врага есть такая прекрасная хранительница. Возможно, вы предпочтете охранять кого-то более надежного, чем он?
– В каком смысле?
– Во всех смыслах, – мягко произнес он, подходя на неприлично близкое расстояние.
Я попыталась отступить назад, но здесь было столько людей, а дедушка Пенни, как назло, куда-то ушел, увидев еще одно знакомое лицо в толпе.
– Ну так как? – Он улыбался, как победитель, с каждой секундой его лицо нравилось мне все меньше и меньше, а в следующее мгновение тяжелый кулак врезал ему в правую скулу, и, обернувшись, я радостно улыбнулась стоявшему рядом со мной Дику. Сон шел следом, и лицо его также не предвещало ничего хорошего. Оценив расстановку сил и сделав правильные выводы, Зойд склонился в прощальном поклоне, спеша убраться подальше.
– Очень жаль, шери, что наша встреча была так коротка, но я надеюсь на скорое возобновление знакомства, – бросил он напоследок, криво улыбнулся и скрылся в толпе.
– Я же говорил, – потирая кулак, произнес Дик, – что далеко не все из собравшихся здесь дружелюбны. А иногда встречается и форменная мразь.
Я виновато кивнула, вцепившись рукой в плечо Сона, который сильно хотел отомстить. К счастью, его удалось успокоить и даже слегка напоить.
Кстати о вине: после третьего за этот день стакана я почувствовала, что уже не так крепко стою на ногах.
– Может, потанцуем?
Я кивнула, с радостью принимая опору его надежных рук. Ноги отказывались крепко стоять на полу, угрожая подогнуться в самый ответственный момент, но ничего не имели против той чудесной музыки, что захватила нас и увела за собой.
Его глаза были так близко: черные, как мрак этого ненормального неба, жадные, как голод всесильной бездны. Его запах кружил мне голову, его руки обнимали меня за талию, и я чувствовала, как от выпитого тепло растекается по телу и все сильнее и сильнее кружится голова, – иначе с чего бы ее посещают странные мысли о поцелуе с этим человеком, чья жизнь однажды была отдана в мои руки?
– Я твоя хранительница, – тихо прошептала я, забывая, где и в каком времени сейчас нахожусь.
– Я знаю, – как-то очень серьезно ответил он и… жар его губ обжег мои губы, заставляя остатки разума вылететь из головы и наполняя целым миром сильных и странных ощущений, имя которым я так и не смогла придумать на этом балу.

Все закончилось внезапно. Только что я танцевала с тем, кому практически отдала свое сердце, и вот уже мир содрогнулся. Под ногами пробежали трещины, с потолка посыпались камни, а в центре зала прямо из недр земли открылась огромная пылающая огнем и воняющая серой пасть портала нижнего мира. И черные крылатые тени вырвались из нее, окружая нас со всех сторон и заставляя меня срочно трезветь.
Гэйлы.
– Ты пойдешь с нами, лорд Печальных земель.
Я огляделась, нет, того, кого я так боялась увидеть, здесь не было. Странно и… хорошо.
– С чего бы это? – усмехнулся Дик, пряча меня к себе за спину и стремительно трансформируясь. Тонкий шелк рубашки разрезали два кожистых крыла с шипами, тело изменилось, кожа почернела, а зубы превратились во впечатляющий набор клыков.
– Не заставляй нас применять силу, ты нам нужен живым, но, если что, труп тоже подойдет.
– А ты попробуй превратить меня в труп, – улыбнулся Дик. Или уже не Дик? Меня трясло, я не знала, кто это, и если это…
Внезапно он обернулся ко мне, и рука с острыми, словно алмазы, когтями осторожно тронула меня за подбородок.
– Неужели ты не чувствуешь, что я не гэйл? – шепнул он.
Мои глаза расширились, я вздрогнула, понимая, что, если бы в нем была хоть крупица крови жителей подземного мира, я при его прикосновении всегда чувствовала бы боль, неважно в каком он облике. Неужели печать ничему меня не научила? Печать, скрытая под заклинанием Луизы, но так никуда и не пропавшая.
– Я верю тебе, – улыбнулась я, злясь на ненужные слезы, упорно капающие из глаз.
Он кивнул и… в следующий миг прыгнул к первому из гэйлов, распахивая крылья и разрезая плоть врага лезвиями когтей.
Сон, Лис и Оська появились как бы из ниоткуда, после чего Оська с Лисом кинулись на помощь Дику, а Сон, развернув белые кожистые крылья, остался рядом со мной, защищая от нападения, если таковое будет.
Дик сражался как только мог, но у него совершенно не было сил пользоваться заклинаниями, а вот противники в методах не стеснялись. И все же ребят спасала их собственная ловкость да своевременная помощь Дика, на которого в этом его обличье ни одно заклинание не действовало.
– Ты должна уйти, – шепнул мне Сон, пытаясь оттащить меня подальше от места схватки, но я уперлась и резко выдрала руку из его захвата. Сон смирился, прекрасно понимая, что я отсюда никуда сейчас не уйду.
Голова лихорадочно работала, пытаясь придумать, как именно можно им помочь, а глаза с болью ловили каждый удар, каждую рану, которые наносили гэйлы немногочисленной команде из трех существ даже не одной расы. Ребята встали спиной к спине, понимая, что так отбиваться будет легче, но из портала выходили все новые и новые гэйлы, взлетая под потолок и нападая и снизу, и сверху.
Так что же мне делать?
Лис упал на одно колено, кровь хлынула из разрубленных мышц.
Как им помочь?
Оська врезал в морду очередному противнику, но не успел увернуться от когтей другого.
И могу ли я им помочь вообще?
Дик снес голову сразу двоим, рыча и защищая выдыхающегося Лиса, но и у него уже было несколько ран. Долго он такой интенсивной атаки не выдержит. И если бы не друзья, он давно бы плюнул и улетел отсюда, скрылся бы куда подальше, чтобы позже сразиться уже на своей территории и по своим правилам. Но вот только гэйлы никогда не оставляли живых там, где они вступали в мир смертных. Они всегда устраивали пир, радуясь, как дети, крикам и боли мучимых ими жертв.
И все же. Все же я могу помочь. Могу…
Сон не выдержал, и, видя, что на меня никто из гэйлов не обращает внимания, кинулся в битву на помощь друзьям. Я улыбнулась. Теперь руки были развязаны.
Скорее всего, позже я очень сильно пожалею о том, что делаю сейчас. А может быть, и нет.
Я вытащила из-за чулка маленький кинжал. Два тонких надреза на руках – и сверкающие нити золотой крови падают на камень пола.
Крылья неправдоподобной белизны распахиваются за спиной, а так долго укладывавшаяся днем прическа распадается на тысячи легких сверкающих локонов, обнимающих мои плечи, парящих вокруг головы, – слишком легких для этого мира смертных.
Мне не нужно ничего говорить, ничего делать. Все, что сейчас надо, – это представить лица тех, кого я хочу защитить, и согласиться на цену.
Сон. Лис. Ося. Дик.
Лица представлены.
Плата… плата назначена. И из глаз сверкающими искрами падают хрустальные драгоценности слез. В этом дар и проклятие хранителей, в этом их предназначение: когда нужно – не бояться умереть за того, кого хранишь.
Но вот только я просила не за одного, а сразу за четверых, а потому и простая смерть была слишком малой ценой за просимое. Но…
– Согласна.
Слово сорвалось с губ, неслышимое даже для меня. И перед глазами вихрем пронеслись все те моменты, что я пережила вместе с теми, кого теперь так любила. Никогда больше это не повторится, никогда больше я не увижу их, не обниму пушистого и вечно вредного Оську, не услышу шутливые подкалывания Лиса, не почувствую любовь получившего вторую жизнь Сона и… Его любовь… не узнаю больше никогда. А бьющихся с гэйлами друзей уже накрывал купол, замешанный на пространстве и времени, ограждая от злобно шипящих гэйлов и давая отдых усталым рукам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30