Если охота вам выращивать свою редиску, купите дачу и – пожалуйста. Дачники все городские по сознанию, и с ними легко найти общий язык. А деревенские только выглядят, как обыкновенные люди, а сознание у них ненормальное!
Но отец с матерью уперлись и не слушали. Людей в таком возрасте не переделаешь, у них в голове тяжелый груз принадлежности к интеллигенции. Он не дает им посмотреть на мир открытыми глазами. Без контактных линз культуры. Интеллигенция – такая формация, которая себя уже того… выработала, она отошла в историю, как неандертальцы или феодалы какие-то… Еще лет пять-десять – и это поймут все… Даже Солженицын и тот поймет… У Российской интеллигенции было две фазы – дореволюционная и советская. Ну, дореволюционная – это еще туда-сюда, хотя, тоже фигня и мозгозасиратель-ство… Ну, Достоевский… ладно еще, сойдет… А вот Толстой Лев – это, блин, обалдеть можно… особенно под конец… Был, вот, нормальный парень… бухал, развратничал, потом попал на войну с чеченами… стал писать, как Хемингуэй… ну женился сдуру, детей она ему нарожала… и он всю дорогу пытался от них сдристнуть… под конец сдристнул все-таки и умер от счастья! Вот и весь жизненный путь – жизнь обычного затюканного человека. А из него сделали короля русской интеллигенции!.. Ну, это ладно тоже… У них с головой хоть получше было…
Хотя, хрен знает… Вот, скажем, про царя… Ведь не было же у них отчетливого понимания – хорошо царя подвзорвать или плохо… Но, всё же советская интеллигенция – это полный атас!.. Такое в голове!.. Как салат оливье!.. Ну, это и понятно почему… Советская власть заставляла всех жить в зоопарке – тут решетка, здесь кормушка, тут параша, тут пахан, который тебя кормит. Через решетку жрать конфеты и бублики нельзя… Такая жизнь формировала исковерканное сознание. А особенно, конечно, у интеллигенции, которая и без советской власти себе башку разной дрянью засирает… Интеллигенция и теперь такая же, по сути… Спроси их – вы за Ельцина или против? Так они и не скажут! Начнут говорить – в том смысле, в другом смысле, если принять во внимание, или вообще… им за политику говорить в падлу, они, блин, выше этого дела… Если в общественный совет войти куда, то это ради Бога… А так – нет… Несчастные люди… Вырастили их, как дерево банзай… Растение карликовое и искривленное… А по их мнению – исключительное… выше других…
– 2 –
Морг, где лежали родители, Леша нашел не сразу. Некоторое время он колесил по пустым утренним улицам Моршанска. Спросить было не у кого. Все еще спали. В конце концов он все-таки нашел его. Морг находился на территории больницы, за инфекционным корпусом.
Леша постучал в дверь. Естественно, никто не открыл. Леша сел в машину и стал ждать. И отключился…
…Он шел по какой-то деревне. Кругом было пусто и жутко. Не лаяли собаки, не пели петухи, не стрекотали кузнечики, не мычали коровы, не матерились пастухи. Было тихо, как в голове у глухого. Леша поежился. Вдобавок к тишине, было холодно, как в Сыктывкаре, куда Леша летал в командировку. Там, в холодной гостинице, он напялил проститутку-самоедку. Когда они перепихнулись за тридцать УЕ, проститутка, как водится, стала жаловаться Леше, что работы в городе никакой нет и молодой девушке некуда податься. Или идти на ЛПК, нюхать целлюлозу (она офигительно как воняет!), или в проститутки! Леша спросил у девушки, какой она национальности. Она сказала, что самоедка. Леша до этого не знал, что есть в России такая национальность самоеды-лопари, и, естественно, спросил у девушки, – не едят ли они самих себя? Проститутка обиделась, сказала, что каждый приезжий говорит ей одно и то же…
Он шел по свежевспаханному полю. Посредине поля стояли ворота. Леша шел к ним. Он разглядел на воротах неприличную надпись:
XУЙ и ПИЗДА
Так вот оно что! – подумал он. – Безобразие! Он знал, что за воротами его папа и мама, и поэтому ему не нравились эти надписи. Он прибавил шагу, чтобы побыстрее добраться до ворот и устранить безобразие. Но сколько он ни шел, ворота не приближались.
– Стоп! – услышал он за спиной команду.
Леша обернулся и совсем не удивился, увидев человека в круглых очках с каштановыми волосами. На поле среднерусского черноземья стоял Билл Гейтс, улыбался и протягивал Леше руку.
Леша шагнул к Гейтсу и пожал руку президента Майкрософта.
– Привет, Алексей, – сказал Билл Гейтс по-английски. – Давно слежу за твоими успехами в области программирования. Результаты впечатляющие! Являюсь поклонником разработанных тобой серверов «Курочки» и «Золотые Титьки». Это здорово меня возбуждает!
– Я тоже давно являюсь горячим поклонником вашего программного обеспечения, – ответил Леша по-английски. – Я с великим удовольствием прочитал вашу книгу «Дорога В Будущее»! Это великолепно!
– Давай, я тебе ее подпишу на память, – Билл Гейтс вытащил из кармана золотой Паркер.
Леша вытащил из-под ремня штанов книгу Билла и протянул.
Билл Гейтс что-то написал в ней, подул, чтобы просохли чернила, и отдал Леше. Леша хотел посмотреть, что написал Билл, но Гейтс остановил его.
– Потом… Не ходи туда, – он показал головой в сторону ворот. – Это не дорога в будущее. Это дорога в Ад. Твои родители умерли. Они там, где работают другие программы, программы уничтожения.
Надписи Xуй и Пизда слились на воротах в одну лужу, а потом растеклись в светящиеся цифры 666. Над воротами всплыл вращающийся череп.
– Видишь, – сказал Билл и повторил: – Это не дорога в будущее! Они покойники, а ты еще нет. Привет, Алексей. Встретимся в Майкрософте, – Гейтс пожал Леше руку. На руке у Билла, как у Ельцина, не хватало полпальца. – Добро пожаловать в Майкрософт! – произнес он басом, развернулся и пошел прочь. Его силуэт растаял в тумане…
– 3 –
Леша проснулся от стука. В дверь морга стучал какой-то мужик.
– Сергей, открывай, говорю! – кричал он. – Кончай спать! – Мужик повернулся к двери спиной и бил по ней каблуком кирзового сапога. – А-ткры-вай! А-ткры-вай! – Каждый слог он сопровождал ударом пятки. – Ты чё там делаешь?! – Бум-бум-бум! – Трупок натягиваешь?! Труппер подхватишь, мудифилис!
Алексей опустил стекло. Ему очень неприятно было слушать, как этот тип говорит гнусности. Там же в морге лежали его мама и папа! Ему захотелось подойти к этому стукачу и надавать по зубам. В жилах закипела кровь, а перед глазами поплыли полупрозрачные круги ярости.
Леша вышел из машины и размял ноги.
– А-ткры-вай! А-ткры-вай быстрее, Кузов, в сраку траханый Кутузов! – прочитал мужик стихи в рифму, которых Леша не понял, но они его добили.
Леша быстрым шагом пошел к мужику. Он подошел и схватил того за плечо, чтобы развернуть и дать в глаз.
Неожиданно резко мужик развернулся и врезал Алексею в челюсть. Алексей отлетел назад и стукнулся головой о дверцу машины. Дверца захлопнулась.
– Не подходи ко мне сзади! – заорал мужик. – Я это с зоны ненавижу! – Он потер потревоженный кулак.
Леша поднялся на ноги. Мало того, что он тут услышал, ему еще ни за что ни про что съездили по репе. Ладно. Он был не кто попало, кого можно бить за просто хрен. Он шесть лет занимался джиу-джитсу. Леша встал в стойку и поманил мужика:
– Давай иди ко мне, браток!
Мужик был на полголовы выше Леши, шире его в плечах, крепкого сложения и напоминал чем-то артиста Куравлева, только поздоровее. Мужик немного удивился и криво усмехнулся.
– Ни хрена! Приехал москвич ко мне в город и выеживается, как местный! – Он сжал здоровые кулаки и бросился на Леху.
Используя, как его учили, скорость нападающего и, направляя ее в нужную сторону, Леша схватил мужика за пояс и швырнул в стенку. Мужик влетел головой в дверь с такой силой, что дверь морга, установленная не по правилам и открывавшаяся внутрь, слетела с петель и вместе с мужиком исчезла в темном проеме. Леша услышал, как мужик с дверью загремел по ступенькам вниз.
– Брам-брам-брам! Буме!
Стало тихо. Леша испытал чувство удовлетворения от безусловной победы над жлобьем. Он похлопал рукой об руку, стряхивая с них плохую энергию агрессора, и зашагал к моргу.
Мужик лежал внизу на двери и стонал. Леша спустился по ступенькам, перешагнул через него, прошел по тускло освещенному коридору и оказался в приемной, где никого не было. Нужно было пройти дальше – туда, где на полках лежали мертвые, и среди них мертвые мама и папа. Идти было жутко. Леша никогда раньше в морге не был и реальных трупов не видел. Только в кино видел. Недавно по телевизору он смотрел репортаж, как обезвредили банду, занимавшуюся разграблением могил. Леша думал, что это какие-то отморозки-уголовники, которым всё по фигу. А оказалось, что могилы грабили вполне интеллигентного вида молодые люди. Ничего себе, – подумал тогда Леша, – если ты не полный даун, то ты же всю оставшуюся жизнь будешь вспоминать, на чем ты деньги зарабатывал! А может, кто-то ведь еще и носит то, что ты из могилы выкопал! Пошел, покойницу выкопал, палец отрезал, колечко с него снял и невесте своей подарил на день рождения! Ужас!
– Эй! – крикнул Леша. – Есть тут кто живой?! – И вздрогнул от неуместного выражения.
Было бы, конечно, здорово, если бы он нашел тут живых папу с мамой. Они сели бы в машину и поехали в Москву… Но… У него появилось предчувствие, что вместо живых родителей, он найдет что-то страшное, чего лучше не находить вообще. Это не дорога в будущее! Они покойники, а ты еще нет, – услышал он голос Билла Гейтса.
Леша с трудом поднял ногу и сделал шаг вперед к стеклянной двери покойницкой. Он уже потянулся к ручке двери, как вдруг ему на плечо легла чья-то рука. Леша подпрыгнул и, как его учили в джиу-джитсу, развернулся, чтобы встретить неизвестность лицом к лицу.
Перед ним стоял мужик, которого он победил. На лбу у мужика надулась большая шишка.
– Ну, ты… это… – сказал мужик. – Где тебя так драться учили? – Он протянул Леше руку. – Альберт… Твердохле-бов.
– Леша, – Алексей пожал Альберту сухую жесткую руку.
– Ты извини, Леха, но я не люблю с зоны, когда меня сзади хватают… Я думал, приехал пидор из Москвы и сзади ко мне подкрадывается… Любой бы на моем месте озверел… Ты извини… Я ж не знал, что ты нормальный мужик…
– Ты тоже не обижайся, что я тебя припечатал, – ответил Леша.
– Да хэ с ним! – отмахнулся Альберт. – Дверь вот только я навешивать не буду! Так прислоним и кабздец! Как будто, так и было. Хрен докажут, что это мы! – Мужик согнул руку в неприличном жесте.
– А ты что, тут работаешь? – спросил Леша.
– Ага! Вот это… на смену заступил… Где этот Кузов в жопе Кутузов?! – он огляделся.
– Кто это?
– Да сменщик мой, Сергей Кузов… Я ему стучу-стучу, а он… В покойницкой, что ли, спит?.. А ты кто?
– А у меня родителей убили… Позвонили мне в Москву, чтоб я приехал и забрал…
– А… Слыхал… Вчера привезли… из Красного Бубна… Вот так живешь-живешь, а потом – бац!.. Все там будем… Ну… пойдем тогда посмотрим… – Он толкнул стеклянную дверь и прошел внутрь. – Пошли, Леха…
В покойницкой стояло два пустых стола, залитых кровью. На кафельном полу между столами кровью же было написано:
DELETE.
– 4 –
Лешино состояние стало еще хуже, чем когда он ехал в Мор-шанск. Еще бы! Он приехал в Моршанск для того, чтобы забрать и похоронить своих родителей, а родителей НЕТ! В Мор-шанском морге не оказалось ни мамы, ни папы! Ситуация приняла совсем идиотский оборот! Леша не знал, что делать! Убили родителей и похитили их тела! Что теперь? То ли сидеть в Моршанске и ждать развязки, то ли ехать обратно в Москву! Состояние было настолько подавленное, что Леша не мог принять никакого решения. Он просидел на лавочке перед моргом полдня, глядя в стену, пока не заснул. Его разбудил Альберт. Альберт увел Лешу к себе домой, накормил, предложил курнуть травы. Альберт сказал, что Леше теперь надо бы принять стакан, но нельзя, гаишники унюхают, а от травы не пахнет. Они дунули, и вот тут-то Леше пришла в голову одна великолепная мысль. Он сопоставил события: ему в Москву позвонил неизвестно кто, сказал, что родителей убили и они здесь в морге. Он приехал – в морге полный бардак, никаких родителей там нет… Леха понял – их никто не убивал! Может, кого-то убили, но не его родителей, а каких-то чужих людей. При таком бардаке чего хочешь возможно!
Леша решил ехать в Красный Бубен. Но опять заснул. А проснулся только поздно вечером. И сразу собрался ехать.
– 5 –
Альберт не хотел отпускать Леху. Во-первых, Леха ему понравился. Леха немного перевернул его мировоззрение. До встречи с ним Альберт считал, что все москвичи додики или пидоры. А Леха оказался нормальным мужиком и даже ухитрился настучать Альберту по репе, что мало кому удавалось. Альберт решил в этом вопросе разобраться. Он подумал, что Леха сам не из Москвы, а переехал в Москву откуда-нибудь еще, например, из Воронежа или Ростова. Когда же выяснилось, что Леха родился в Москве, Альберт догадался, что Лехины родители уж точно не из Москвы, просто так случилось, что они родили его в Москве. Оказалось же, что и родители у Лехи коренные москвичи! Это окончательно сбило Альберта с толку и пошатнуло его взгляды, которые у него сложились.
Во-вторых, ему не хотелось, чтобы Леха, на ночь глядя, ехал в незнакомую деревню.
В-третьих, у Альберта были на Леху виды. Альберт давно собирался отмудохать одного фраера из продуктового магазина. Мясника. Сука-мясник, увел у него Муську. Алик с Муськой зашли на Первое мая к Айрату-мяснику в подсобку бухнуть за трудящихся. Они выпили три водки, и Алик уснул. А Айрат поступил не по-товарищески. Когда Алик проснулся, он увидел, что его Люська с которой он сожительствовал уже восемь месяцев, берет у Айрата в рот! Алик не поверил глазам! Люська стояла на коленях и отсасывала у татарина. А мясник стоял, широко расставив ноги, положив руки на пояс и погано ухмылялся. Алик вытащил из чурбана топор, подошел и сказал:
– Что, Муська, гнида, сосать тебе нечего было?!
Люська дернула головой, татарский хрен, как пробка от шампанского, с хлопком выскочил у нее изо рта. Заметив в руках у Алика топор, Муська заскулила и поползла в угол.
– Клади свой татарский хер на чурбан, – сказал Алик Айрату. – Я тебе его рубить буду! Или башку тебе отрублю! Выбирай, что дороже!
– Ты чё, Алик?! Охренел?! – крикнул мясник.
– Клади, говорю, хер на чурбан! – Алик поднял топор.
– Альберт! Да ты чё?! Подумай, что делаешь?!
– Клади! – Наверное, будет ему пятнашка за мокруху. Третья ходка, значит, уже. Меньше пятнашки не получится. И он с зоны уже не выйдет, а если выйдет, то старым калекой. Такая перспектива ему не особенно… Однако отступать было запад-ло. Будь что будет. – Клади!
Айрат побелел, как простыня, и трясущимися руками положил член на чурку для разделки мяса.
Алик размахнулся и воткнул топор рядом с татарским хером. Его натура решила за него, что она не хочет, по глупости, опять садиться в тюрягу, и направила руку с топором мимо цели.
Айрат вскрикнул так, что у Алика заложило уши.
– Блят! – мясник схватился руками за конец, не веря, что он остался на месте. А потом оттянул руку назад и так врезал Алику по зубам, что он пролетел через всю подсобку, упал спиной на стол, и стол сломался под ним. А татарин схватил замороженную баранью ногу и этой ногой долго метелил Алика по всем местам, пока из магазина не прибежали продавцы и не оттащили мясника в сторону.
С тех пор Алик затаил обиду и собирался отомстить. Но слишком был татарин здоровый и хитрый. Обещал помочь разобраться с татарином брат Васька, который работал на табачной фабрике. Да он всё время отговаривался – то у него командировки, то бизнес. А то, что подругу родного брата дерут татары, ему насрать. Брат, как говорится, Каин забил на брата Авеля…
А тут такой случай! Вместе с москвичом Лехой они бы отму-дохали татарина до полусмерти и заставили бы его съесть замороженную баранью ногу.
Вот еще и поэтому Алик пытался, как мог, удержать Леху у себя. Алик решил, что сегодня неудобно говорить Лехе про Айрата, ведь у него убили родителей. А вот завтра, когда Леха успокоится, можно будет предложить ему это дело. Он все равно не местный, ему по фигу, кого мудохать.
Альберт предложил Лехе еще курнуть, подумав, что это удержит его от поездки. Они пыхнули. Но получилось наоборот. Покурив травы, Леха решил ехать немедленно. И спорить с ним было бесполезно.
– Ладно, – сказал Альберт, – приезжай в гости. Ты теперь, как брат мне. Мой дом – твой дом. Приезжай, погуляем. А лучше вообще переезжай в Моршанск к нам. У меня тут всё схвачено, будешь жить, как король! А то, чего ты в Москве?! В Москве одни пидоры живут и додики! Понял?!
Леха обещал подумать над его предложением и уехал.
Глава двенадцатая
ВСЕ ДОРОГИ ВЕДУТ К «ПРИМЕ»
– 1 –
Вася Твердохлебов подсвистывал Алле Пугачевой из приемника. Ему нравилась эта певица. И песня нравилась.
…Снова этот ветер злых перемен… – пела звезда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
Но отец с матерью уперлись и не слушали. Людей в таком возрасте не переделаешь, у них в голове тяжелый груз принадлежности к интеллигенции. Он не дает им посмотреть на мир открытыми глазами. Без контактных линз культуры. Интеллигенция – такая формация, которая себя уже того… выработала, она отошла в историю, как неандертальцы или феодалы какие-то… Еще лет пять-десять – и это поймут все… Даже Солженицын и тот поймет… У Российской интеллигенции было две фазы – дореволюционная и советская. Ну, дореволюционная – это еще туда-сюда, хотя, тоже фигня и мозгозасиратель-ство… Ну, Достоевский… ладно еще, сойдет… А вот Толстой Лев – это, блин, обалдеть можно… особенно под конец… Был, вот, нормальный парень… бухал, развратничал, потом попал на войну с чеченами… стал писать, как Хемингуэй… ну женился сдуру, детей она ему нарожала… и он всю дорогу пытался от них сдристнуть… под конец сдристнул все-таки и умер от счастья! Вот и весь жизненный путь – жизнь обычного затюканного человека. А из него сделали короля русской интеллигенции!.. Ну, это ладно тоже… У них с головой хоть получше было…
Хотя, хрен знает… Вот, скажем, про царя… Ведь не было же у них отчетливого понимания – хорошо царя подвзорвать или плохо… Но, всё же советская интеллигенция – это полный атас!.. Такое в голове!.. Как салат оливье!.. Ну, это и понятно почему… Советская власть заставляла всех жить в зоопарке – тут решетка, здесь кормушка, тут параша, тут пахан, который тебя кормит. Через решетку жрать конфеты и бублики нельзя… Такая жизнь формировала исковерканное сознание. А особенно, конечно, у интеллигенции, которая и без советской власти себе башку разной дрянью засирает… Интеллигенция и теперь такая же, по сути… Спроси их – вы за Ельцина или против? Так они и не скажут! Начнут говорить – в том смысле, в другом смысле, если принять во внимание, или вообще… им за политику говорить в падлу, они, блин, выше этого дела… Если в общественный совет войти куда, то это ради Бога… А так – нет… Несчастные люди… Вырастили их, как дерево банзай… Растение карликовое и искривленное… А по их мнению – исключительное… выше других…
– 2 –
Морг, где лежали родители, Леша нашел не сразу. Некоторое время он колесил по пустым утренним улицам Моршанска. Спросить было не у кого. Все еще спали. В конце концов он все-таки нашел его. Морг находился на территории больницы, за инфекционным корпусом.
Леша постучал в дверь. Естественно, никто не открыл. Леша сел в машину и стал ждать. И отключился…
…Он шел по какой-то деревне. Кругом было пусто и жутко. Не лаяли собаки, не пели петухи, не стрекотали кузнечики, не мычали коровы, не матерились пастухи. Было тихо, как в голове у глухого. Леша поежился. Вдобавок к тишине, было холодно, как в Сыктывкаре, куда Леша летал в командировку. Там, в холодной гостинице, он напялил проститутку-самоедку. Когда они перепихнулись за тридцать УЕ, проститутка, как водится, стала жаловаться Леше, что работы в городе никакой нет и молодой девушке некуда податься. Или идти на ЛПК, нюхать целлюлозу (она офигительно как воняет!), или в проститутки! Леша спросил у девушки, какой она национальности. Она сказала, что самоедка. Леша до этого не знал, что есть в России такая национальность самоеды-лопари, и, естественно, спросил у девушки, – не едят ли они самих себя? Проститутка обиделась, сказала, что каждый приезжий говорит ей одно и то же…
Он шел по свежевспаханному полю. Посредине поля стояли ворота. Леша шел к ним. Он разглядел на воротах неприличную надпись:
XУЙ и ПИЗДА
Так вот оно что! – подумал он. – Безобразие! Он знал, что за воротами его папа и мама, и поэтому ему не нравились эти надписи. Он прибавил шагу, чтобы побыстрее добраться до ворот и устранить безобразие. Но сколько он ни шел, ворота не приближались.
– Стоп! – услышал он за спиной команду.
Леша обернулся и совсем не удивился, увидев человека в круглых очках с каштановыми волосами. На поле среднерусского черноземья стоял Билл Гейтс, улыбался и протягивал Леше руку.
Леша шагнул к Гейтсу и пожал руку президента Майкрософта.
– Привет, Алексей, – сказал Билл Гейтс по-английски. – Давно слежу за твоими успехами в области программирования. Результаты впечатляющие! Являюсь поклонником разработанных тобой серверов «Курочки» и «Золотые Титьки». Это здорово меня возбуждает!
– Я тоже давно являюсь горячим поклонником вашего программного обеспечения, – ответил Леша по-английски. – Я с великим удовольствием прочитал вашу книгу «Дорога В Будущее»! Это великолепно!
– Давай, я тебе ее подпишу на память, – Билл Гейтс вытащил из кармана золотой Паркер.
Леша вытащил из-под ремня штанов книгу Билла и протянул.
Билл Гейтс что-то написал в ней, подул, чтобы просохли чернила, и отдал Леше. Леша хотел посмотреть, что написал Билл, но Гейтс остановил его.
– Потом… Не ходи туда, – он показал головой в сторону ворот. – Это не дорога в будущее. Это дорога в Ад. Твои родители умерли. Они там, где работают другие программы, программы уничтожения.
Надписи Xуй и Пизда слились на воротах в одну лужу, а потом растеклись в светящиеся цифры 666. Над воротами всплыл вращающийся череп.
– Видишь, – сказал Билл и повторил: – Это не дорога в будущее! Они покойники, а ты еще нет. Привет, Алексей. Встретимся в Майкрософте, – Гейтс пожал Леше руку. На руке у Билла, как у Ельцина, не хватало полпальца. – Добро пожаловать в Майкрософт! – произнес он басом, развернулся и пошел прочь. Его силуэт растаял в тумане…
– 3 –
Леша проснулся от стука. В дверь морга стучал какой-то мужик.
– Сергей, открывай, говорю! – кричал он. – Кончай спать! – Мужик повернулся к двери спиной и бил по ней каблуком кирзового сапога. – А-ткры-вай! А-ткры-вай! – Каждый слог он сопровождал ударом пятки. – Ты чё там делаешь?! – Бум-бум-бум! – Трупок натягиваешь?! Труппер подхватишь, мудифилис!
Алексей опустил стекло. Ему очень неприятно было слушать, как этот тип говорит гнусности. Там же в морге лежали его мама и папа! Ему захотелось подойти к этому стукачу и надавать по зубам. В жилах закипела кровь, а перед глазами поплыли полупрозрачные круги ярости.
Леша вышел из машины и размял ноги.
– А-ткры-вай! А-ткры-вай быстрее, Кузов, в сраку траханый Кутузов! – прочитал мужик стихи в рифму, которых Леша не понял, но они его добили.
Леша быстрым шагом пошел к мужику. Он подошел и схватил того за плечо, чтобы развернуть и дать в глаз.
Неожиданно резко мужик развернулся и врезал Алексею в челюсть. Алексей отлетел назад и стукнулся головой о дверцу машины. Дверца захлопнулась.
– Не подходи ко мне сзади! – заорал мужик. – Я это с зоны ненавижу! – Он потер потревоженный кулак.
Леша поднялся на ноги. Мало того, что он тут услышал, ему еще ни за что ни про что съездили по репе. Ладно. Он был не кто попало, кого можно бить за просто хрен. Он шесть лет занимался джиу-джитсу. Леша встал в стойку и поманил мужика:
– Давай иди ко мне, браток!
Мужик был на полголовы выше Леши, шире его в плечах, крепкого сложения и напоминал чем-то артиста Куравлева, только поздоровее. Мужик немного удивился и криво усмехнулся.
– Ни хрена! Приехал москвич ко мне в город и выеживается, как местный! – Он сжал здоровые кулаки и бросился на Леху.
Используя, как его учили, скорость нападающего и, направляя ее в нужную сторону, Леша схватил мужика за пояс и швырнул в стенку. Мужик влетел головой в дверь с такой силой, что дверь морга, установленная не по правилам и открывавшаяся внутрь, слетела с петель и вместе с мужиком исчезла в темном проеме. Леша услышал, как мужик с дверью загремел по ступенькам вниз.
– Брам-брам-брам! Буме!
Стало тихо. Леша испытал чувство удовлетворения от безусловной победы над жлобьем. Он похлопал рукой об руку, стряхивая с них плохую энергию агрессора, и зашагал к моргу.
Мужик лежал внизу на двери и стонал. Леша спустился по ступенькам, перешагнул через него, прошел по тускло освещенному коридору и оказался в приемной, где никого не было. Нужно было пройти дальше – туда, где на полках лежали мертвые, и среди них мертвые мама и папа. Идти было жутко. Леша никогда раньше в морге не был и реальных трупов не видел. Только в кино видел. Недавно по телевизору он смотрел репортаж, как обезвредили банду, занимавшуюся разграблением могил. Леша думал, что это какие-то отморозки-уголовники, которым всё по фигу. А оказалось, что могилы грабили вполне интеллигентного вида молодые люди. Ничего себе, – подумал тогда Леша, – если ты не полный даун, то ты же всю оставшуюся жизнь будешь вспоминать, на чем ты деньги зарабатывал! А может, кто-то ведь еще и носит то, что ты из могилы выкопал! Пошел, покойницу выкопал, палец отрезал, колечко с него снял и невесте своей подарил на день рождения! Ужас!
– Эй! – крикнул Леша. – Есть тут кто живой?! – И вздрогнул от неуместного выражения.
Было бы, конечно, здорово, если бы он нашел тут живых папу с мамой. Они сели бы в машину и поехали в Москву… Но… У него появилось предчувствие, что вместо живых родителей, он найдет что-то страшное, чего лучше не находить вообще. Это не дорога в будущее! Они покойники, а ты еще нет, – услышал он голос Билла Гейтса.
Леша с трудом поднял ногу и сделал шаг вперед к стеклянной двери покойницкой. Он уже потянулся к ручке двери, как вдруг ему на плечо легла чья-то рука. Леша подпрыгнул и, как его учили в джиу-джитсу, развернулся, чтобы встретить неизвестность лицом к лицу.
Перед ним стоял мужик, которого он победил. На лбу у мужика надулась большая шишка.
– Ну, ты… это… – сказал мужик. – Где тебя так драться учили? – Он протянул Леше руку. – Альберт… Твердохле-бов.
– Леша, – Алексей пожал Альберту сухую жесткую руку.
– Ты извини, Леха, но я не люблю с зоны, когда меня сзади хватают… Я думал, приехал пидор из Москвы и сзади ко мне подкрадывается… Любой бы на моем месте озверел… Ты извини… Я ж не знал, что ты нормальный мужик…
– Ты тоже не обижайся, что я тебя припечатал, – ответил Леша.
– Да хэ с ним! – отмахнулся Альберт. – Дверь вот только я навешивать не буду! Так прислоним и кабздец! Как будто, так и было. Хрен докажут, что это мы! – Мужик согнул руку в неприличном жесте.
– А ты что, тут работаешь? – спросил Леша.
– Ага! Вот это… на смену заступил… Где этот Кузов в жопе Кутузов?! – он огляделся.
– Кто это?
– Да сменщик мой, Сергей Кузов… Я ему стучу-стучу, а он… В покойницкой, что ли, спит?.. А ты кто?
– А у меня родителей убили… Позвонили мне в Москву, чтоб я приехал и забрал…
– А… Слыхал… Вчера привезли… из Красного Бубна… Вот так живешь-живешь, а потом – бац!.. Все там будем… Ну… пойдем тогда посмотрим… – Он толкнул стеклянную дверь и прошел внутрь. – Пошли, Леха…
В покойницкой стояло два пустых стола, залитых кровью. На кафельном полу между столами кровью же было написано:
DELETE.
– 4 –
Лешино состояние стало еще хуже, чем когда он ехал в Мор-шанск. Еще бы! Он приехал в Моршанск для того, чтобы забрать и похоронить своих родителей, а родителей НЕТ! В Мор-шанском морге не оказалось ни мамы, ни папы! Ситуация приняла совсем идиотский оборот! Леша не знал, что делать! Убили родителей и похитили их тела! Что теперь? То ли сидеть в Моршанске и ждать развязки, то ли ехать обратно в Москву! Состояние было настолько подавленное, что Леша не мог принять никакого решения. Он просидел на лавочке перед моргом полдня, глядя в стену, пока не заснул. Его разбудил Альберт. Альберт увел Лешу к себе домой, накормил, предложил курнуть травы. Альберт сказал, что Леше теперь надо бы принять стакан, но нельзя, гаишники унюхают, а от травы не пахнет. Они дунули, и вот тут-то Леше пришла в голову одна великолепная мысль. Он сопоставил события: ему в Москву позвонил неизвестно кто, сказал, что родителей убили и они здесь в морге. Он приехал – в морге полный бардак, никаких родителей там нет… Леха понял – их никто не убивал! Может, кого-то убили, но не его родителей, а каких-то чужих людей. При таком бардаке чего хочешь возможно!
Леша решил ехать в Красный Бубен. Но опять заснул. А проснулся только поздно вечером. И сразу собрался ехать.
– 5 –
Альберт не хотел отпускать Леху. Во-первых, Леха ему понравился. Леха немного перевернул его мировоззрение. До встречи с ним Альберт считал, что все москвичи додики или пидоры. А Леха оказался нормальным мужиком и даже ухитрился настучать Альберту по репе, что мало кому удавалось. Альберт решил в этом вопросе разобраться. Он подумал, что Леха сам не из Москвы, а переехал в Москву откуда-нибудь еще, например, из Воронежа или Ростова. Когда же выяснилось, что Леха родился в Москве, Альберт догадался, что Лехины родители уж точно не из Москвы, просто так случилось, что они родили его в Москве. Оказалось же, что и родители у Лехи коренные москвичи! Это окончательно сбило Альберта с толку и пошатнуло его взгляды, которые у него сложились.
Во-вторых, ему не хотелось, чтобы Леха, на ночь глядя, ехал в незнакомую деревню.
В-третьих, у Альберта были на Леху виды. Альберт давно собирался отмудохать одного фраера из продуктового магазина. Мясника. Сука-мясник, увел у него Муську. Алик с Муськой зашли на Первое мая к Айрату-мяснику в подсобку бухнуть за трудящихся. Они выпили три водки, и Алик уснул. А Айрат поступил не по-товарищески. Когда Алик проснулся, он увидел, что его Люська с которой он сожительствовал уже восемь месяцев, берет у Айрата в рот! Алик не поверил глазам! Люська стояла на коленях и отсасывала у татарина. А мясник стоял, широко расставив ноги, положив руки на пояс и погано ухмылялся. Алик вытащил из чурбана топор, подошел и сказал:
– Что, Муська, гнида, сосать тебе нечего было?!
Люська дернула головой, татарский хрен, как пробка от шампанского, с хлопком выскочил у нее изо рта. Заметив в руках у Алика топор, Муська заскулила и поползла в угол.
– Клади свой татарский хер на чурбан, – сказал Алик Айрату. – Я тебе его рубить буду! Или башку тебе отрублю! Выбирай, что дороже!
– Ты чё, Алик?! Охренел?! – крикнул мясник.
– Клади, говорю, хер на чурбан! – Алик поднял топор.
– Альберт! Да ты чё?! Подумай, что делаешь?!
– Клади! – Наверное, будет ему пятнашка за мокруху. Третья ходка, значит, уже. Меньше пятнашки не получится. И он с зоны уже не выйдет, а если выйдет, то старым калекой. Такая перспектива ему не особенно… Однако отступать было запад-ло. Будь что будет. – Клади!
Айрат побелел, как простыня, и трясущимися руками положил член на чурку для разделки мяса.
Алик размахнулся и воткнул топор рядом с татарским хером. Его натура решила за него, что она не хочет, по глупости, опять садиться в тюрягу, и направила руку с топором мимо цели.
Айрат вскрикнул так, что у Алика заложило уши.
– Блят! – мясник схватился руками за конец, не веря, что он остался на месте. А потом оттянул руку назад и так врезал Алику по зубам, что он пролетел через всю подсобку, упал спиной на стол, и стол сломался под ним. А татарин схватил замороженную баранью ногу и этой ногой долго метелил Алика по всем местам, пока из магазина не прибежали продавцы и не оттащили мясника в сторону.
С тех пор Алик затаил обиду и собирался отомстить. Но слишком был татарин здоровый и хитрый. Обещал помочь разобраться с татарином брат Васька, который работал на табачной фабрике. Да он всё время отговаривался – то у него командировки, то бизнес. А то, что подругу родного брата дерут татары, ему насрать. Брат, как говорится, Каин забил на брата Авеля…
А тут такой случай! Вместе с москвичом Лехой они бы отму-дохали татарина до полусмерти и заставили бы его съесть замороженную баранью ногу.
Вот еще и поэтому Алик пытался, как мог, удержать Леху у себя. Алик решил, что сегодня неудобно говорить Лехе про Айрата, ведь у него убили родителей. А вот завтра, когда Леха успокоится, можно будет предложить ему это дело. Он все равно не местный, ему по фигу, кого мудохать.
Альберт предложил Лехе еще курнуть, подумав, что это удержит его от поездки. Они пыхнули. Но получилось наоборот. Покурив травы, Леха решил ехать немедленно. И спорить с ним было бесполезно.
– Ладно, – сказал Альберт, – приезжай в гости. Ты теперь, как брат мне. Мой дом – твой дом. Приезжай, погуляем. А лучше вообще переезжай в Моршанск к нам. У меня тут всё схвачено, будешь жить, как король! А то, чего ты в Москве?! В Москве одни пидоры живут и додики! Понял?!
Леха обещал подумать над его предложением и уехал.
Глава двенадцатая
ВСЕ ДОРОГИ ВЕДУТ К «ПРИМЕ»
– 1 –
Вася Твердохлебов подсвистывал Алле Пугачевой из приемника. Ему нравилась эта певица. И песня нравилась.
…Снова этот ветер злых перемен… – пела звезда.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70