– Вырывается, гандон!
Рука, перебирая пальцами, вылезла из-под люка уже до локтя.
На Коновалова сверху навалился дед Семен. Но это не помогло. Рука вылезла по плечо, и крышка люка захлопнулась. И тут всем стало ясно, что это отрезанная рука, которая действует самостоятельно.
Семен и Коновалов уже видели ночью такие самостоятельно действующие руки и поэтому не очень удивились.
– Это Андрюха Жадов залез ко мне в подпол! – закричал Семен.
Рука побежала по полу, как самолет по взлетной полосе, набирая скорость. Сейчас взлетит в воздух, и тогда будет нелегко с ней справиться.
Мешалкин выхватил из кармана резец, рванулся вперед и воткнул резец в запястье, пригвоздив руку к полу. Рука задергалась, пытаясь сдвинуться с места.
– Смотрите! – крикнул Коновалов. Он показал пальцем на татуировку.
Все увидели татуировку «Витя» под восходящим солнцем.
– Это не Жадов! – выпалил Мишка. – Это Витьки Пач-кина рука! Я ее узнал.
Абатуров схватил ведерко со святой водой и плеснул из него на руку. Рука задергалась. Кожа на ней сморщилась и потрескалась.
– Окно откройте! – крикнул Семен.
Мешалкин сорвал занавески с петухами и распахнул окно.
Солнечный луч ворвался в дом и упал на проклятую руку. Рука вспыхнула, и через мгновение от нее осталась только кучка пепла.
Коновалов сел на пол. Он вытащил из-за пазухи бутылку, выдернул зубами пробку, отпил порядочно из горлышка и передал бутылку Мешалкину. Юра хлебнул самогон и передал Ирине. Ирина протерла рукавом горлышко и осторожно глотнула.
– Не по-русски пьешь, – заметил Абатуров, принимая бутылку…
– Что с этим будем делать? – Коновалов показал большим пальцем на пол.
– Будем кончать, – ответил дед. – А пока давай сундук на крышку поставим, чтоб не вылез.
Мужчины передвинули сундук.
– Какие предложения? – Мешалкин сел на сундук.
– 5 –
Пришли к выводу, что уничтожить вурдалака не так уж просто. Напустить в подпол достаточно света не удастся. Выманить вурдалака в избу тоже едва ли получится. Спускаться вниз и действовать в его родной стихии – верная смерть. Поэтому, нужно все-таки как-то попытаться силком вытащить нечисть на свет.
Мешалкин вспомнил, как этим летом он ходил с одной знакомой на американскую картину «Вампиры» с Джеймсом Вудсом и братом Болдуином, где американцы действовали так: внутрь дома заходил один американец и стрелял из арбалета в вампира. К стреле был привязан крепкий шнур, другой конец которого привязывался к машине. Стрелок втыкал в вампира стрелу и сообщал по мобильному телефону, что вампир на крючке и монстра за веревку выволакивали на солнышко, где он моментально сгорал, как вот эта рука с наколкой. Правда, тот, кто заходил в дом с вампирами, был хорошенько экипирован, чтобы вампир не мог его сразу прокусить.
Но ни специального арбалета, ни машины, ни экипировки у наших не было.
– Я придумал, – сказал Коновалов. – У меня с Витьком свои счеты. Я сейчас одену на себя побольше шмотья всякого, потом вы меня за подмышки привяжете, я спущусь вниз, этот гад на меня набросится, а вы меня вместе с ним на свет вытянете, и он сгорит! – Мишка щелкнул пальцами.
– Не пойдет, – сказал Мешалкин. – Ты, конечно, парень здоровый, но мы вон все вместе с отдельной рукой еле справились! Монстр тебя завалит, а мы ничего не успеем.
Мишка почесал лоб:
– У него одна рука только и осталась, – неуверенно ответил он.
– Еще две ноги и зубы, – сказал Семен.
– Тогда я не знаю! Эх! – Мишка стукнул кулаком по полу.
– Я знаю! – Абатуров поднял палец. – Я придумал! Все посмотрели на старика недоверчиво. Что путного мог придумать наполовину выживший из ума восьмидесятилетний дедон?
– Я придумал, – повторил Абатуров. – Мы не американцы. Поэтому нам нужно все американское оборудование заменить на наше отечественное… – он сделал паузу. – У меня во дворе глубокий колодец. Можно раскрутить с него цепь, снять ведро, а вместо него привязать вилы. Мишка наколет упыря на вилы и крикнет нам, а мы накрутим цепь на барабан, как ведро, и готово – покойнику крышка! Как говорится, за ушко да на солнышко]
Идея Абатурова понравилась. Коновалов аж крякнул от удовольствия и пошел переодеваться. Дед Семен пожертвовал ему свою телогрейку. Поверх телогрейки Мишка надел старую шинель, плащ и полушубок. На голове завязал шапку-ушанку. Натянул валенки и рукавицы из овчины. Ирина посоветовала замотать Коновалову лицо шарфом, чтобы вампир не укусил его за нос.
Мешалкин тем временем отрывал во дворе ведро и привязывал на его место вилы на палке.
– Покрепче вяжи! – крикнул ему в окно Коновалов приглушенным из-под шарфа голосом.
– Стараюсь, – ответил Юра. – Делаю, как для себя. – Он посмотрел на Коновалова и сжал кулак. А потом разжал и пощупал пальцем кончики вил, проверяя остроту.
– Ну как? – спросил Мишка.
– Вполне… А может, тебе ведро на голову надеть с дырками для глаз?.. Для прочности…
– Можно… Если, конечно, дед не против ведро дырявить.
– Хрен с ним, – согласился Абатуров. – Дырявь…
– 6 –
Через полчаса Мишка с ведром на голове и вилами в руках к спуску был готов. Цепь от вил тянулась через окно к колодцу. Коновалов медленно подошел к люку и скомандовал:
– Поехали! – Голос из ведра гулко зазвучал в комнате.
Мешалкин с Абатуровым отодвинули с люка сундук и побежали к колодцу. А Ирина осталась, чтобы поднимать и закрывать крышку.
Когда Юра и дед Семен добежали до колодца и заняли исходные позиции, Ирина махнула рукой и дернула за кольцо люка.
Из дыры потянуло смрадом.
Мишка вперевалочку подошел к отверстию, вздохнул и начал спускаться. Спуск получился неудачным. Одетый, как космонавт, Коновалов стал таким неповоротливым, что наступил мимо ступеньки и полетел вниз, гремя ведром. Однако ведро осталось у него на голове, только повернулось кругом, и Мишке ничего не стало видно.
И еще он упустил вилы.
Не дав Коновалову опомниться, вампир наскочил на него в темноте и вцепился клыками в воротник, желая напиться крови. При нападении упырь треснулся лбом об ведро, это его обескуражило и спасло Мишку от верной нехристианской смерти. От ужаса Мишка, несмотря на доспехи, с обезьяньей скоростью вскарабкался наверх, а Ирина вытянула цепь с вилами и захлопнула крышку.
Мишка стянул с головы ведро и зашвырнул его в угол. Ведро отскочило от стены и загремело под кровать. Мишка опустил шарф на подбородок и закурил. У него дрожали руки.
Ирина сидела напротив, сжимая вилы в руках, как часовой с ружьем. Ее тоже трясло. В разведшколе ее научили действовать в экстремальных ситуациях быстро, эффективно и не думая. Только что она действовала именно так – быстро, эффективно и не думая. Но теперь, когда дело было сделано, наступила отходная реакция. В разведшколе им внушили, что женщина в критической ситуации действует эффективнее мужчины, потому что она ни о чем не думает. Но не дай Бог ей подумать о том, что происходит! Теперь, когда мысли вернулись к ней, Ирина была в шоке от случившегося.
В избу впрыгнул через окно Мешалкин. За ним залез дед Семен.
– Ядрена палка! – он спрыгнул на пол. – Живы все? Мишка выпустил в потолок густую струю дыма.
– Ну, – из-под ушанки на лоб стекали крупные капли пота. Мишка оторвал висевший на груди воротник. – Чуть гад не укусил меня!
– 7 –
Стали совещаться, как быть дальше.
– Я вот что скажу, други мои сердечные, – Абатуров почесал седую бороду. – Мы с одним вурдалаком возимся уже целый час. А у нас до темноты, – дед подошел к отрывному календарю, оторвал несколько листиков и прочитал: – Эге… заход солнца в 20.08… А сейчас, – он поднял голову на ходики, – почти что восемь утра… Значит, до темноты у нас… Двенадцать часов осталось… Двенадцать всего-то часов и полная деревня упырей…
– Вот парадокс! – сказал Мешалкин.
– Угу, – Мишка кивнул, – а мы еще даже не пожрали!
– Полная деревня упырей, – повторила Ирина раздумчиво. – Товарищи, не слишком ли много мы берем на себя? У нас нет специальной подготовки для борьбы с вампирами… Мне кажется, что этим делом должны заниматься специалисты… Милиционеры или омоновцы… Мне кажется, что нам лучше покинуть эту деревню, добраться до ближайшего населенного пункта и сообщить кому следует…
Дед Абатуров посмотрел на Ирину удивленно.
– Милая моя, подготовки специальной ни у кого нет, потому что это… это дело для страны новое… неизученное… И только кого Бог сподобит, тот, с этими упырями и справится… Не тот побеждает, у кого морда шире, а тот, у кого дух тверже! Нас выбрал Иисус для борьбы с демонами! И противиться его воле – значит, подмахивать сатане! А если мы из деревни уйдем и, как ты говоришь, расскажем кому надо, то нас, само собой, посчитают за идиотов и в психушку законопатят. А сатана тем временем будет безнаказанно расширять свои владения и захватит сначала всю Тамбовщину, потом всю Россию, а потом и весь мир христианский с Америкой вместе… Впрочем, Америку он уже взял… – Абатуров покрутил ус.
– Я не уйду, – сказал Мешалкин. – Я должен отомстить за семью.
– И я не уйду, – Коновалов затоптал окурок. – Чего это я должен из своей деревни уходить?! Я тут родился! Не отдам сатане деревню… и всю Россию! Хрен ему, хвостатому, в рыло!
– А ты, дочка, – Абатуров подтянул гири на ходиках, – можешь идти… Если тебя тут ничего не держит… Ты, во-первых, баба… Во-вторых, может, действительно тебе кто-нибудь поверит… Так что давай, иди с Богом…
– Я подумаю, – ответила Ирина. – Может, вы и правы… Но я вам все-таки хочу помочь сначала… А потом посмотрим…
– 8 –
Перед решительной схваткой сели позавтракать. Яичница остыла. Но под остатки самогона прошла нормально. Лица раскраснелись, нервы слегка успокоились.
– Ну, на этот раз я его достану, – сказал Мишка и икнул.
– С Богом, – Абатуров поднялся.
Все поднялись следом и стали готовиться к схватке. В ведре пробили отверстия по всей окружности, чтобы Мишка мог видеть со всех сторон, – как робот-полицейский. Мешалкин и Абатуров вылезли через окно и заняли исходные позиции рядом с колодцем.
Упакованный Мишка поднял руку и пошел к люку. Мешалкин поплевал на ладони и взялся за ручку барабана. Ирина резко открыла крышку. Коновалов начал спускаться.
Он спускался медленно. Ему было страшно, плохо дышалось через защиту и совершенно ничего не было видно. Надо было свечку на ведро установить… Он одной рукой перебирал по лесенке, а в другой сжимал вилы, как Нептун. Наконец он спустился и постоял немного, чтобы глаза привыкли. Постепенно перед ним стали вырисовываться очертания погреба. Монетра нигде видно не было. Мишка осторожно пошел вперед. Цепь звякала в такт шагам. В левом углу лежала морковная куча. Мишка потыкал в нее вилами. Но упыря там не оказалось. Не оказалось его и за лестницей, где на деревянной полке стояли бутылки и пустые банки. Коновалов двинулся дальше. Справа стоял большой ящик. Он там! Кроме ящика спрятаться больше негде. Он подошел вплотную, резко сдернул крышку и, не глядя, воткнул внутрь вилы… В ящике никого не было! В ящике была картошка! Зубья вил нанизали на себя столько клубней, сколько на них уместилось.
И вдруг он услышал сверху шорох. Мишка поднял голову. На него прямо с потолка упал безрукий Пачкин, а его единственная рука облетела Коновалова сзади, врезала ему по почкам, потом по ведру, отчего у Мишки в голове всё зазвенело, потом схватила его за шиворот и тряхнула вперед. Всё это произошло за одну секунду. Мишка не успел опомниться, не успел выдернуть из ящика вилы, вообще ничего не успел, а Пачкин уже рвал зубами телогрейку.
Обрывки материи и куски ваты летели в разные стороны. Проклятая рука подлезла под ведро и пыталась снять его с Мишкиной головы. Но Мишка крепко прижал подбородком ручку ведра к груди и не давал руке сорвать его с головы. Тогда рука схватила Мишкину шею и вцепилась в нее когтями. Мишка взвыл от боли. Еще немного – и монстр доберется до его тела. Коновалов рванулся в сторону, пытаясь освободиться. Но силы были неравные. Мишка располагал только силой своих мышц и сухожилий, а упырю давал силы сам дьявол. Мишка прекрасно помнил то время, когда Витек еще жил в деревне и Коновалов частенько справедливо навешивал ему кренделей. А теперь он зажал Мишку своими ногами так, что у Коновалова от боли потемнело в голове. Да… сухожилиями и мышцами дьявола не одолеешь! Но есть еще Божья сила, перед которой дьявол пасует. И она снизошла на Мишку! Его осенило.
Мишка судорожно провел рукой по воздуху и схватил колодезную цепь, другой рукой он со всей силой, на какую был способен, обхватил упыря за шею и крикнул:
– Тяните! Тяните, мать вашу!
Цепь натянулась, и Мишка вместе с монстром медленно начали подниматься вверх. Упырь, сообразив, что сейчас будет, попытался освободиться и спрыгнуть. Но Мишка крепко держал его за шею. Теперь к силе его сухожилий и мышц добавилась Божья сила, и она давала возможность Коновалову действовать с упырем на равных.
Монстр взвыл и ударил Мишку коленом в пах. От боли Мишка чуть не упустил гада, но Бог снова помог ему выдержать.
Коновалов ударился ведром о потолок погреба. Ведро его спасло. Если бы он приложился головой без ведра, то было бы ему в десять раз хуже.
– Майна-вира! – закричал он.
Коновалов с Пачкиным немного опустились обратно вниз, а потом их рвануло, и они выскочили из погреба в избу.
Пачкин загорелся уже в избе и поджег собой Мишкину одежду. Рука монстра полыхала у Коновалова на спине. Ме-шалкин и Абатуров продолжали накручивать ручку. Коновалов и Пачкин проехали по полу, врезались в подоконник, проехали по подоконнику и свалились вниз. Тут Мишка отцепился от упыря и откатился в сторону. Он сбил рукавом телогрейки пачкинскую горящую руку и стал освобождаться от одежды.
Когда они с монстром проезжали по подоконнику, загорелись занавески, теперь они полыхали вовсю.
Никто не подумал, что получится столько огня. А воды из колодца набрать было нечем – ведро-то они продырявили.
Через минуту от вампира остались кучка пепла и почерневший череп с зубами. А еще через полчаса сгорел дом Абатурова. От дома остались только каменные стены. Если бы дом был не каменный, а деревянный, наверняка бы огонь перекинулся на всю деревню.
– 9 –
Абатуров поскреб затылок.
– Жаль дом. Сто лет простоял…
– И ночь продержался, – пошутил Коновалов.
– Говно ты, Мишка, человек! У человека всё сгорело, а он ухмыляется… сука! У человека ничего, кроме штанов сраных, не осталось, а ты ему такие слова! Тьфу на тебя, антихристоса! – у деда Семена на глаза навернулись слезы.
– Не обижайся, антииуда, – Мишка приобнял Семена за плечо. – Ты у нас, старикан, молодец… Ты не расстраивайся, мы вампиров перепротыкаем, и вся деревня – наша. Живи, хоть в сельсовете, хоть в клубе! Все – ничье!
– Да… – Абатуров почесал бороду и наморщил лоб. – Не пойму чего-то я… вроде ты всё правильно говоришь, а всё как-то неправильно… Чего-то ты неправильно говоришь… Вот только не пойму – чего…
– Чё ж неправильно?.. – Коновалов посмотрел на череп. – Если мы не займем, то понаедут из Москвы носатые и всё сами захватят! И опять в деревне какая-нибудь дрянь начнется!
– Это да…
– Чего да? Не так, что ли? Конечно, понаедут! Абатуров улыбнулся:
– А я, Мишка, знаю, почему ты носатых не любишь!
– Ну?..
– Это потому, что у тебя на немок встает.
– Ну и что? – Мишка посмотрел на Ирину и почему-то опустил глаза. – Это плохо, что ли… что встает?.. У тебя, что ли, не встает на них? Ты, дед, расист!
– А ты антисемит!
– Антисемит у тебя в жопе!
– Ладно, хорош… Согласен я. Если не занять, то понаедут разные… – он покосился на Мешалкина.
Юра вдруг разозлился:
– Чего ты косишся?!. Мне ваша деревня не нужна ни в год ни разу! Я из-за вашей вонючей деревни семью потерял! Я проклинаю тот день, когда привез их сюда впервые!.. – он резко выдохся и заплакал.
Наступила долгая неловкая пауза.
А я проклинаю всю Россию! – подумала Ирина.
– Перестаньте издеваться над человеком! – выпалила она. – Перестаньте его доводить! Зачем нам нужна ваша деревня?! Таких деревень по всей России столько… Нет же! Всем нужно именно вашу занимать!
– То-то вы здесь стоите! – Абатуров прищурился. – А то бы и стояли теперь в другой деревне! Ишь, мля, деревня ей наша не нравится! Вертихвостка-сникерс! – от последнего замечания Ирина вздрогнула. – Да если хочешь знать, дед мой здесь жил и дед моего деда! В этом самом доме! – Он показал вилами. – Этот дом уже раз десять горел! И все зачем-то его опять восстанавливали!.. И почему-то ни в какую такую другую деревню деды мои не уходили! А она говорит, что деревень таких до хрена! Одна такая деревня! Где мы родились и всю жизнь прожили!
– Да… одна! – голос Ирины звучал язвительно. – Одна такая, другой такой не найдешь, где по ночам людей вампиры кусают!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70
Рука, перебирая пальцами, вылезла из-под люка уже до локтя.
На Коновалова сверху навалился дед Семен. Но это не помогло. Рука вылезла по плечо, и крышка люка захлопнулась. И тут всем стало ясно, что это отрезанная рука, которая действует самостоятельно.
Семен и Коновалов уже видели ночью такие самостоятельно действующие руки и поэтому не очень удивились.
– Это Андрюха Жадов залез ко мне в подпол! – закричал Семен.
Рука побежала по полу, как самолет по взлетной полосе, набирая скорость. Сейчас взлетит в воздух, и тогда будет нелегко с ней справиться.
Мешалкин выхватил из кармана резец, рванулся вперед и воткнул резец в запястье, пригвоздив руку к полу. Рука задергалась, пытаясь сдвинуться с места.
– Смотрите! – крикнул Коновалов. Он показал пальцем на татуировку.
Все увидели татуировку «Витя» под восходящим солнцем.
– Это не Жадов! – выпалил Мишка. – Это Витьки Пач-кина рука! Я ее узнал.
Абатуров схватил ведерко со святой водой и плеснул из него на руку. Рука задергалась. Кожа на ней сморщилась и потрескалась.
– Окно откройте! – крикнул Семен.
Мешалкин сорвал занавески с петухами и распахнул окно.
Солнечный луч ворвался в дом и упал на проклятую руку. Рука вспыхнула, и через мгновение от нее осталась только кучка пепла.
Коновалов сел на пол. Он вытащил из-за пазухи бутылку, выдернул зубами пробку, отпил порядочно из горлышка и передал бутылку Мешалкину. Юра хлебнул самогон и передал Ирине. Ирина протерла рукавом горлышко и осторожно глотнула.
– Не по-русски пьешь, – заметил Абатуров, принимая бутылку…
– Что с этим будем делать? – Коновалов показал большим пальцем на пол.
– Будем кончать, – ответил дед. – А пока давай сундук на крышку поставим, чтоб не вылез.
Мужчины передвинули сундук.
– Какие предложения? – Мешалкин сел на сундук.
– 5 –
Пришли к выводу, что уничтожить вурдалака не так уж просто. Напустить в подпол достаточно света не удастся. Выманить вурдалака в избу тоже едва ли получится. Спускаться вниз и действовать в его родной стихии – верная смерть. Поэтому, нужно все-таки как-то попытаться силком вытащить нечисть на свет.
Мешалкин вспомнил, как этим летом он ходил с одной знакомой на американскую картину «Вампиры» с Джеймсом Вудсом и братом Болдуином, где американцы действовали так: внутрь дома заходил один американец и стрелял из арбалета в вампира. К стреле был привязан крепкий шнур, другой конец которого привязывался к машине. Стрелок втыкал в вампира стрелу и сообщал по мобильному телефону, что вампир на крючке и монстра за веревку выволакивали на солнышко, где он моментально сгорал, как вот эта рука с наколкой. Правда, тот, кто заходил в дом с вампирами, был хорошенько экипирован, чтобы вампир не мог его сразу прокусить.
Но ни специального арбалета, ни машины, ни экипировки у наших не было.
– Я придумал, – сказал Коновалов. – У меня с Витьком свои счеты. Я сейчас одену на себя побольше шмотья всякого, потом вы меня за подмышки привяжете, я спущусь вниз, этот гад на меня набросится, а вы меня вместе с ним на свет вытянете, и он сгорит! – Мишка щелкнул пальцами.
– Не пойдет, – сказал Мешалкин. – Ты, конечно, парень здоровый, но мы вон все вместе с отдельной рукой еле справились! Монстр тебя завалит, а мы ничего не успеем.
Мишка почесал лоб:
– У него одна рука только и осталась, – неуверенно ответил он.
– Еще две ноги и зубы, – сказал Семен.
– Тогда я не знаю! Эх! – Мишка стукнул кулаком по полу.
– Я знаю! – Абатуров поднял палец. – Я придумал! Все посмотрели на старика недоверчиво. Что путного мог придумать наполовину выживший из ума восьмидесятилетний дедон?
– Я придумал, – повторил Абатуров. – Мы не американцы. Поэтому нам нужно все американское оборудование заменить на наше отечественное… – он сделал паузу. – У меня во дворе глубокий колодец. Можно раскрутить с него цепь, снять ведро, а вместо него привязать вилы. Мишка наколет упыря на вилы и крикнет нам, а мы накрутим цепь на барабан, как ведро, и готово – покойнику крышка! Как говорится, за ушко да на солнышко]
Идея Абатурова понравилась. Коновалов аж крякнул от удовольствия и пошел переодеваться. Дед Семен пожертвовал ему свою телогрейку. Поверх телогрейки Мишка надел старую шинель, плащ и полушубок. На голове завязал шапку-ушанку. Натянул валенки и рукавицы из овчины. Ирина посоветовала замотать Коновалову лицо шарфом, чтобы вампир не укусил его за нос.
Мешалкин тем временем отрывал во дворе ведро и привязывал на его место вилы на палке.
– Покрепче вяжи! – крикнул ему в окно Коновалов приглушенным из-под шарфа голосом.
– Стараюсь, – ответил Юра. – Делаю, как для себя. – Он посмотрел на Коновалова и сжал кулак. А потом разжал и пощупал пальцем кончики вил, проверяя остроту.
– Ну как? – спросил Мишка.
– Вполне… А может, тебе ведро на голову надеть с дырками для глаз?.. Для прочности…
– Можно… Если, конечно, дед не против ведро дырявить.
– Хрен с ним, – согласился Абатуров. – Дырявь…
– 6 –
Через полчаса Мишка с ведром на голове и вилами в руках к спуску был готов. Цепь от вил тянулась через окно к колодцу. Коновалов медленно подошел к люку и скомандовал:
– Поехали! – Голос из ведра гулко зазвучал в комнате.
Мешалкин с Абатуровым отодвинули с люка сундук и побежали к колодцу. А Ирина осталась, чтобы поднимать и закрывать крышку.
Когда Юра и дед Семен добежали до колодца и заняли исходные позиции, Ирина махнула рукой и дернула за кольцо люка.
Из дыры потянуло смрадом.
Мишка вперевалочку подошел к отверстию, вздохнул и начал спускаться. Спуск получился неудачным. Одетый, как космонавт, Коновалов стал таким неповоротливым, что наступил мимо ступеньки и полетел вниз, гремя ведром. Однако ведро осталось у него на голове, только повернулось кругом, и Мишке ничего не стало видно.
И еще он упустил вилы.
Не дав Коновалову опомниться, вампир наскочил на него в темноте и вцепился клыками в воротник, желая напиться крови. При нападении упырь треснулся лбом об ведро, это его обескуражило и спасло Мишку от верной нехристианской смерти. От ужаса Мишка, несмотря на доспехи, с обезьяньей скоростью вскарабкался наверх, а Ирина вытянула цепь с вилами и захлопнула крышку.
Мишка стянул с головы ведро и зашвырнул его в угол. Ведро отскочило от стены и загремело под кровать. Мишка опустил шарф на подбородок и закурил. У него дрожали руки.
Ирина сидела напротив, сжимая вилы в руках, как часовой с ружьем. Ее тоже трясло. В разведшколе ее научили действовать в экстремальных ситуациях быстро, эффективно и не думая. Только что она действовала именно так – быстро, эффективно и не думая. Но теперь, когда дело было сделано, наступила отходная реакция. В разведшколе им внушили, что женщина в критической ситуации действует эффективнее мужчины, потому что она ни о чем не думает. Но не дай Бог ей подумать о том, что происходит! Теперь, когда мысли вернулись к ней, Ирина была в шоке от случившегося.
В избу впрыгнул через окно Мешалкин. За ним залез дед Семен.
– Ядрена палка! – он спрыгнул на пол. – Живы все? Мишка выпустил в потолок густую струю дыма.
– Ну, – из-под ушанки на лоб стекали крупные капли пота. Мишка оторвал висевший на груди воротник. – Чуть гад не укусил меня!
– 7 –
Стали совещаться, как быть дальше.
– Я вот что скажу, други мои сердечные, – Абатуров почесал седую бороду. – Мы с одним вурдалаком возимся уже целый час. А у нас до темноты, – дед подошел к отрывному календарю, оторвал несколько листиков и прочитал: – Эге… заход солнца в 20.08… А сейчас, – он поднял голову на ходики, – почти что восемь утра… Значит, до темноты у нас… Двенадцать часов осталось… Двенадцать всего-то часов и полная деревня упырей…
– Вот парадокс! – сказал Мешалкин.
– Угу, – Мишка кивнул, – а мы еще даже не пожрали!
– Полная деревня упырей, – повторила Ирина раздумчиво. – Товарищи, не слишком ли много мы берем на себя? У нас нет специальной подготовки для борьбы с вампирами… Мне кажется, что этим делом должны заниматься специалисты… Милиционеры или омоновцы… Мне кажется, что нам лучше покинуть эту деревню, добраться до ближайшего населенного пункта и сообщить кому следует…
Дед Абатуров посмотрел на Ирину удивленно.
– Милая моя, подготовки специальной ни у кого нет, потому что это… это дело для страны новое… неизученное… И только кого Бог сподобит, тот, с этими упырями и справится… Не тот побеждает, у кого морда шире, а тот, у кого дух тверже! Нас выбрал Иисус для борьбы с демонами! И противиться его воле – значит, подмахивать сатане! А если мы из деревни уйдем и, как ты говоришь, расскажем кому надо, то нас, само собой, посчитают за идиотов и в психушку законопатят. А сатана тем временем будет безнаказанно расширять свои владения и захватит сначала всю Тамбовщину, потом всю Россию, а потом и весь мир христианский с Америкой вместе… Впрочем, Америку он уже взял… – Абатуров покрутил ус.
– Я не уйду, – сказал Мешалкин. – Я должен отомстить за семью.
– И я не уйду, – Коновалов затоптал окурок. – Чего это я должен из своей деревни уходить?! Я тут родился! Не отдам сатане деревню… и всю Россию! Хрен ему, хвостатому, в рыло!
– А ты, дочка, – Абатуров подтянул гири на ходиках, – можешь идти… Если тебя тут ничего не держит… Ты, во-первых, баба… Во-вторых, может, действительно тебе кто-нибудь поверит… Так что давай, иди с Богом…
– Я подумаю, – ответила Ирина. – Может, вы и правы… Но я вам все-таки хочу помочь сначала… А потом посмотрим…
– 8 –
Перед решительной схваткой сели позавтракать. Яичница остыла. Но под остатки самогона прошла нормально. Лица раскраснелись, нервы слегка успокоились.
– Ну, на этот раз я его достану, – сказал Мишка и икнул.
– С Богом, – Абатуров поднялся.
Все поднялись следом и стали готовиться к схватке. В ведре пробили отверстия по всей окружности, чтобы Мишка мог видеть со всех сторон, – как робот-полицейский. Мешалкин и Абатуров вылезли через окно и заняли исходные позиции рядом с колодцем.
Упакованный Мишка поднял руку и пошел к люку. Мешалкин поплевал на ладони и взялся за ручку барабана. Ирина резко открыла крышку. Коновалов начал спускаться.
Он спускался медленно. Ему было страшно, плохо дышалось через защиту и совершенно ничего не было видно. Надо было свечку на ведро установить… Он одной рукой перебирал по лесенке, а в другой сжимал вилы, как Нептун. Наконец он спустился и постоял немного, чтобы глаза привыкли. Постепенно перед ним стали вырисовываться очертания погреба. Монетра нигде видно не было. Мишка осторожно пошел вперед. Цепь звякала в такт шагам. В левом углу лежала морковная куча. Мишка потыкал в нее вилами. Но упыря там не оказалось. Не оказалось его и за лестницей, где на деревянной полке стояли бутылки и пустые банки. Коновалов двинулся дальше. Справа стоял большой ящик. Он там! Кроме ящика спрятаться больше негде. Он подошел вплотную, резко сдернул крышку и, не глядя, воткнул внутрь вилы… В ящике никого не было! В ящике была картошка! Зубья вил нанизали на себя столько клубней, сколько на них уместилось.
И вдруг он услышал сверху шорох. Мишка поднял голову. На него прямо с потолка упал безрукий Пачкин, а его единственная рука облетела Коновалова сзади, врезала ему по почкам, потом по ведру, отчего у Мишки в голове всё зазвенело, потом схватила его за шиворот и тряхнула вперед. Всё это произошло за одну секунду. Мишка не успел опомниться, не успел выдернуть из ящика вилы, вообще ничего не успел, а Пачкин уже рвал зубами телогрейку.
Обрывки материи и куски ваты летели в разные стороны. Проклятая рука подлезла под ведро и пыталась снять его с Мишкиной головы. Но Мишка крепко прижал подбородком ручку ведра к груди и не давал руке сорвать его с головы. Тогда рука схватила Мишкину шею и вцепилась в нее когтями. Мишка взвыл от боли. Еще немного – и монстр доберется до его тела. Коновалов рванулся в сторону, пытаясь освободиться. Но силы были неравные. Мишка располагал только силой своих мышц и сухожилий, а упырю давал силы сам дьявол. Мишка прекрасно помнил то время, когда Витек еще жил в деревне и Коновалов частенько справедливо навешивал ему кренделей. А теперь он зажал Мишку своими ногами так, что у Коновалова от боли потемнело в голове. Да… сухожилиями и мышцами дьявола не одолеешь! Но есть еще Божья сила, перед которой дьявол пасует. И она снизошла на Мишку! Его осенило.
Мишка судорожно провел рукой по воздуху и схватил колодезную цепь, другой рукой он со всей силой, на какую был способен, обхватил упыря за шею и крикнул:
– Тяните! Тяните, мать вашу!
Цепь натянулась, и Мишка вместе с монстром медленно начали подниматься вверх. Упырь, сообразив, что сейчас будет, попытался освободиться и спрыгнуть. Но Мишка крепко держал его за шею. Теперь к силе его сухожилий и мышц добавилась Божья сила, и она давала возможность Коновалову действовать с упырем на равных.
Монстр взвыл и ударил Мишку коленом в пах. От боли Мишка чуть не упустил гада, но Бог снова помог ему выдержать.
Коновалов ударился ведром о потолок погреба. Ведро его спасло. Если бы он приложился головой без ведра, то было бы ему в десять раз хуже.
– Майна-вира! – закричал он.
Коновалов с Пачкиным немного опустились обратно вниз, а потом их рвануло, и они выскочили из погреба в избу.
Пачкин загорелся уже в избе и поджег собой Мишкину одежду. Рука монстра полыхала у Коновалова на спине. Ме-шалкин и Абатуров продолжали накручивать ручку. Коновалов и Пачкин проехали по полу, врезались в подоконник, проехали по подоконнику и свалились вниз. Тут Мишка отцепился от упыря и откатился в сторону. Он сбил рукавом телогрейки пачкинскую горящую руку и стал освобождаться от одежды.
Когда они с монстром проезжали по подоконнику, загорелись занавески, теперь они полыхали вовсю.
Никто не подумал, что получится столько огня. А воды из колодца набрать было нечем – ведро-то они продырявили.
Через минуту от вампира остались кучка пепла и почерневший череп с зубами. А еще через полчаса сгорел дом Абатурова. От дома остались только каменные стены. Если бы дом был не каменный, а деревянный, наверняка бы огонь перекинулся на всю деревню.
– 9 –
Абатуров поскреб затылок.
– Жаль дом. Сто лет простоял…
– И ночь продержался, – пошутил Коновалов.
– Говно ты, Мишка, человек! У человека всё сгорело, а он ухмыляется… сука! У человека ничего, кроме штанов сраных, не осталось, а ты ему такие слова! Тьфу на тебя, антихристоса! – у деда Семена на глаза навернулись слезы.
– Не обижайся, антииуда, – Мишка приобнял Семена за плечо. – Ты у нас, старикан, молодец… Ты не расстраивайся, мы вампиров перепротыкаем, и вся деревня – наша. Живи, хоть в сельсовете, хоть в клубе! Все – ничье!
– Да… – Абатуров почесал бороду и наморщил лоб. – Не пойму чего-то я… вроде ты всё правильно говоришь, а всё как-то неправильно… Чего-то ты неправильно говоришь… Вот только не пойму – чего…
– Чё ж неправильно?.. – Коновалов посмотрел на череп. – Если мы не займем, то понаедут из Москвы носатые и всё сами захватят! И опять в деревне какая-нибудь дрянь начнется!
– Это да…
– Чего да? Не так, что ли? Конечно, понаедут! Абатуров улыбнулся:
– А я, Мишка, знаю, почему ты носатых не любишь!
– Ну?..
– Это потому, что у тебя на немок встает.
– Ну и что? – Мишка посмотрел на Ирину и почему-то опустил глаза. – Это плохо, что ли… что встает?.. У тебя, что ли, не встает на них? Ты, дед, расист!
– А ты антисемит!
– Антисемит у тебя в жопе!
– Ладно, хорош… Согласен я. Если не занять, то понаедут разные… – он покосился на Мешалкина.
Юра вдруг разозлился:
– Чего ты косишся?!. Мне ваша деревня не нужна ни в год ни разу! Я из-за вашей вонючей деревни семью потерял! Я проклинаю тот день, когда привез их сюда впервые!.. – он резко выдохся и заплакал.
Наступила долгая неловкая пауза.
А я проклинаю всю Россию! – подумала Ирина.
– Перестаньте издеваться над человеком! – выпалила она. – Перестаньте его доводить! Зачем нам нужна ваша деревня?! Таких деревень по всей России столько… Нет же! Всем нужно именно вашу занимать!
– То-то вы здесь стоите! – Абатуров прищурился. – А то бы и стояли теперь в другой деревне! Ишь, мля, деревня ей наша не нравится! Вертихвостка-сникерс! – от последнего замечания Ирина вздрогнула. – Да если хочешь знать, дед мой здесь жил и дед моего деда! В этом самом доме! – Он показал вилами. – Этот дом уже раз десять горел! И все зачем-то его опять восстанавливали!.. И почему-то ни в какую такую другую деревню деды мои не уходили! А она говорит, что деревень таких до хрена! Одна такая деревня! Где мы родились и всю жизнь прожили!
– Да… одна! – голос Ирины звучал язвительно. – Одна такая, другой такой не найдешь, где по ночам людей вампиры кусают!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70