Она отчаянно
замахала ими, медленно набрала высоту.
Резкое, сбивчивое рычание Арагха, взбудораженного запахом сражения,
стихло. Брайен выпрямился, поудобней устроившись в седле. Потерпевшая
поражение гарпия развернулась и полетела к башне.
- Тебе повезло, что волк отвлек гарпию, - мрачно заметил Брайен. - Ее
укус ядовитый. Сознаюсь: дьявольское лицо совершенно выбило меня из седла.
- Пусть только попробует сунуться еще раз, - злобно оскалился Арагх.
- Дважды я не промахиваюсь.
Слева от небольшого болотного затона раздался слабый жалобный голос.
- Нет! Нет! Возвращайтесь назад, Ваше Кусачество! Назад! Бороться
бесполезно! Впереди вас ожидает смерть!
Они обернулись.
- Черт меня подери! - воскликнул Брайен. - Никак твой дружок, водяной
дракон, проснулся.
- Нет, - фыркнул Арагх, жадно втягивающий воздух. - Дракон, да не
тот. Запах другой.
Водяной дракон, как две капли воды похожий на Секоха, восседал на
полузатопленной мшистой кочке, футах в сорока от дороги.
- Умаляю вас! - заклинал он, помахивая крыльями, чтобы удержать
равновесие. - Вы ничего не сможете сделать, а расплачиваться за все и
страдать впоследствии придется, как всегда, нам. Вы разбудили спящих в
башне! Вы разгневаете их, если поедете туда!
- Их? - вопрошал Джим. - Темные Силы?
- Их - Их! - в отчаянии причитал водяной дракон. - Тех, кто построил
Презренную Башню и живет в ней. Тех, кто проклял нас пятьсот лет тому
назад. Разве вы не чувствуете, что они поджидают вас? Они ненавидят нас!
Они бессмертны! Они притягивают к себе все зло мира и...
- Подойди, - позвал Джим. - Выйди на дорогу. Я хочу поговорить с
тобой.
- Нет... нет! - взвизгнул водяной дракон. Он испуганно взглянул на
накатывающуюся черную линию. - Я улетаю! - Он забил крыльями, медленно
поднимаясь в воздух. - Они вырвались на свободу. Мы погибли!.. Погибли!
Из-за фронта ледяного мрака вырвался ветер, наполнил крылья дракона и
стремительно швырнул его в поднебесье. Он летел тяжело, слабо перебирая
крыльями, по направлению к большой земле, не умолкая ни на секунду.
- Погибли!.. Погибли!.. Погибли!..
- Ну, что я вам говорил о водяных драконах? - вздохнул Брайен. - Как
джентльмен сможет добиться почестей и уважения, убивая подобных тварей
и...
Но Брайен так и не закончил предложения. Пока они говорили с водяным
драконом, пока рыцарь пытался подвести итог беседы, линия приблизилась и
прошла их. Весь мир вокруг наполнился, скупыми зимними красками, лица
соратников посерели.
- In manus Tuas, Domine! [Отче! в руки твои (предаю дух Мой) (Лук.
23,46)] - тихо произнес рыцарь и перекрестился.
Вокруг пала серая зимняя пелена. Болотная вода отсвечивала спокойным
маслянистым блеском, проглядывая через тусклую зелень травы. Легкий
холодный ветерок промчался по зарослям камыша, с треском пригибая
коричневые головки, а затем, забавляясь, разметал в стороны, как истлевшие
кости на заброшенном церковном кладбище. Деревья беспомощно поникли.
Листва высохла, как порой преждевременно высыхают люди: незримая завеса
невыразимой тяжести, сравнимой разве со смертью последней надежды,
опустилась на сознание живущих.
- Сэр Джеймс, - неожиданно сказал рыцарь вежливым и куртуазным тоном,
которого Джим доселе не слышал. - В сей час мы посвятили себя служению
Великому Делу. И если ты вернешься назад один, то, заклинаю Господом,
расскажи даме моего сердца и родственникам ее о гибели моей.
- Это будет для меня честью, - неловко ответил Джим и ощутил
неприятную сухость во рту.
- Я нижайше благодарю за столь щедрую любезность, - искренне произнес
Брайен. - И даю обет поступить так же, как только найду корабль,
отправляющийся через западные моря.
- Расскажешь Энджи. Леди Энджи, - уточнил Джим. - Об остальных не
беспокойся.
Он представил себе, как этот странный мужественный человек оставляет
дом, семью и отправляется за три тысячи миль по неизвестному океану,
повинуясь обещанию, данному незнакомцу. Джим содрогнулся, вспомнив о том,
как он назвал давеча сэра Брайена: машина смерти со сгустком мышц в
черепной коробке.
- Я дал слово, - отчеканил Брайен. Он спрыгнул на землю и произнес -
на сей раз обычным голосом: - Бланшар не сдвинется ни на дюйм, черт бы его
побрал. Придется вести в поводу... - Он осекся и оглянулся назад. - А где
лучник и Даниель? - спросил он.
Джим тоже обернулся. Парочки как не бывало.
- Где они Арагх? - спросил Джим.
- Отстали по дороге, - сообщил волк. - А может, передумали и решили
вернуться обратно. Не будь кустов и деревьев, мы бы увидели их.
Они помолчали немного.
- Значит, пойдем без них, - подытожил рыцарь.
Он потянул Бланшара за поводья. Белый конь неохотно переступил с ноги
на ногу, но все же пошел за рыцарем. Дракон с волком замкнули колонну.
С каждым шагом мрачная, жутковатая атмосфера сгущалась все больше, и
разговор понемногу сошел на нет.
Каждый вдох давался с огромным трудом, каждое движение тела требовало
немалого усилия воли; руки и ноги налились свинцом, каждый шаг стал
мучительной пыткой. Но страшнее всего было безмолвие: оно замыкало каждого
внутри себя, и тот все глубже увязал в своих мрачных думах. Они шли,
изредка перебрасываясь парой-другой слов и замолкая опять, а вокруг них,
казалось, разворачивался жуткий бесцветный сон.
По мере их продвижения дорога сужалась. От сорока ярдов она сжалась
до нескольких футов. Деревья тоже стали ниже, их стволы скрючились и
изогнулись, а под редкой травой виднелась земля, совсем не похожая на тот
торфяник, что был вблизи леса, - твердая, песчаная, каменистая земля. Она
похрустывала под тяжестью их тел и копытами Бланшара, будучи и
неподатливой и предательской разом.
Боевой конь внезапно застыл на месте. Он захрапел, замотал белой
гривой и попятился назад.
- Какого черта! - взорвался Брайен и рванул за поводья. - Что нашло
на него...
- Слушай! - призвал Джим, тоже замерев.
Сначала он решил, что ему показалось. Но звук возник вновь и начал
нарастать. Он звучал где-то впереди и приближался к ним все ближе и ближе.
Это были завывания сандмирков.
Завывания перешли в мощный вой. Сандмирки, очевидно, были не только
перед ними; все вокруг буквально кишело ими. Темные хищники не просто
завывали, их голоса слились в единый мощный хор. И вновь этот звук
опрокинул все преграды сознания и ворвался в самые темные, первобытные
закоулки. Джим посмотрел на Брайена. Под открытым забралом шлема он увидел
мертвенно-бледное лицо, кожа обтянула кости черепа. Этот человек был мертв
уже дней десять. Завывание поднялось до крещендо, и Джим почувствовал, как
здравый разум покидает его тело.
Арагх оскалился - вызывающе и насмешливо. Волк задрал голову, раскрыл
пасть и завыл. Его протяжный вой бритвой полоснул по сандмиркам. Но выл он
не так, как обычно; лунными ночами волки исполняют совсем другую музыку.
Этот вой начинался на низкой ноте, затем менял тональность и, вибрируя,
набирал гортанную силу, заглушая сандмирков, а затем постепенно стихал...
стихал в ничто. Это был охотничий клич.
Волк замолчал, и осталась лишь тишина. Ничего, кроме тишины. Арагх
насмешливо оскалился.
- Пойдем? - предложил он.
Брайен внезапно очнулся и потянул за поводья. Бланшар пошел вперед.
Джим за ним. Соратники продолжали путь.
Сандмирки больше не завывали. Но эхом шагам рыцаря, дракона и волка
звучали бесчисленные всплески воды, шорохи за деревьями, треск
кустарников, шелест камыша. Шумы окружали их и двигались вместе с ними,
как будто их сопровождал эскорт огромных крыс. Джим старался не обращать
внимания. Один только шум лап и тел пробуждал слепой ужас. Но какие еще
опасности подстерегают их впереди? Следить за дорогой становилось все
труднее.
- Смеркается, - заметил Джим. - И туман поднимается.
С момента пересечения линии они прошли мили полторы. Небо чернело.
Это были не просто сумерки: воздух сгущался, и на их головы пала
неожиданная ночь. Низкие тучи зависли над ними, стена тумана двигалась по
болотной воде к дороге.
Бланшар встал как вкопанный. Соратники замерли. Невидимые сандмирки с
бешеной скоростью закружились вокруг них; шум усилился; во всем этом
ощущалось некое дьявольское торжество. Вдруг впереди, справа от дороги,
раздулся громкий всплеск, будто нечто вышло из воды на землю. Арагх повел
носом и издал зловещий гортанный рык.
- Вот оно, - сообщил волк.
- Что? Не понял, - переспросил Брайен.
- Мое мясо, - прорычал Арагх. - Держитесь в стороне!
Он сделал несколько шагов вперед и остановился. Хвост изогнут, голова
наклонена, пасть полуоткрыта. Он застыл в ожидании, а глаза горели в
полумраке красным огнем.
Теперь и Джим различил знакомый запах; ему подумалось поначалу, что
так пахнут сандмирки, следовавшие за ними, но запах стал резче и сильнее.
Он услышал, как по дороге приближается к ним какая-то тяжелая туша, и
понял, что эта тварь скорее пойдет напролом через кусты, чем обойдет их.
Брайен обнажил меч. Арагх даже не оборачивался, но его уши
настороженно шевельнулись, заслышав лязг металла.
- Моя добыча! - повторил он. - Назад! В сторону.
Тело Джима напряглось, глаза ломило: он силился разглядеть в темноте
это существо. Внезапно оно вышло из мрака: громадное, черное, с короткой
шерстью, поблескивающей от еще не стекшей воды. Оно двигалось открыто, не
таясь, и остановилось в трех корпусах от Арагха. Затем встало на задние
лапы и издало хриплый глубокий вой, напоминающий вой сандмирков.
- Храни нас Апостолы! - пробормотал Брайен. - Это что, гигантский
сандмирк?..
Этот сандмирк во много раз превосходил размерами тех существ, которые
уже три раза побуждали в Джиме инстинктивный животный страх. Сандмирк был
ростом со взрослого гризли. Арагх, пошедший на сандмирка, казалось,
уменьшился в размерах: прежде он был ростом с пони, теперь стал маленькой
собачкой.
Но волк не собирался отступать. Из его пасти вырвался медленный
клокочущий рык: долгий, грозный, однотонный. Чудовищный сандмирк
покачивался на задних лапах и продолжал басистые завывания. Затем он
прыгнул на Арагха, и бой начался.
Они слились в стремительном вихре движений, неразличимых ни для
драконьих, ни для человеческих глаз. Исполинские размеры ничуть не мешали
сандмирку двигаться с головокружительной скоростью. И все же Арагх
оказался быстрее и проворнее. Он находился повсюду: то сзади, то спереди,
то справа, то слева: он бросался на черного монстра так стремительно и
неустанно, что Джим не мог уследить за перипетиями сражения.
Схватка закончилась так же внезапно, как и началась. Арагх отступил,
все еще грозно порыкивая и низко опустив голову. Громадный сандмирк тяжело
дышал, покачиваясь на массивных задних лапах; его черная шкура покрылась
красными линиями.
Рык Арагха прекратился, но он не сводил глаз с противника.
- Уходите! - не поворачивая головы, приказал он. - Сандмирки не
пойдут за вами, пока я играю с их матерью. Они и шагу не сделают, чтобы
помочь ей. Они знают, что первые пять умрут на месте, и никто не хочет
оказаться в их числе.
Джим колебался. Брайен ответил за двоих.
- Сэр волк, - отчеканил он, - мы не оставим тебя. Твои шансы...
Но не успел он договорить, как бой возобновился. Глаз опять не мог
уследить за движением, однако теперь схватка длилась много дольше.
Внезапно раздался зловещий хруст, и Арагх отскочил назад. Он стоял на трех
лапах, а левая передняя болталась в воздухе.
- Уходите, - яростно прорычал он. - Я же сказал!.. Уходите!
- Но лапа... - начал Джим.
- Я просил помощь? - голос Арагха кипел от ярости. - Просил ли я
помощь? Когда медведица поймала меня хромым волчонком, я на трех лапах
убил ее. Один и на трех лапах я убью этого сандмирка! Уходите!
Монстр был весь исполосован волчьими клыками. Из ран сочилась кровь.
Но, несмотря на хриплое отрывистое дыхание, мать сандмирков не ослабла и
двигалась с прежним проворством, тем не менее переубедить Арагха было
невозможно, как невозможно было намеренно принести волка в жертву. Когда
монстр покончит с ним, сандмирки, очевидно, через некоторое время бросятся
в погоню и прикончат остальных соратников.
Брайен посмотрел на Джима.
- Пойдем, - позвал Джим.
Рыцарь кивнул. Он взял поводья и повел Бланшара за собой. Они
уходили, а схватка между волком и гигантским сандмирком возобновилась.
Чем дальше они уходили, тем глуше становились звуки смертельного боя.
Темнота и туман окружили дракона и рыцаря. Но Арагх оказался прав в одном:
никто из сандмирков не преследовал их. Соратники продолжали путь: они
долго не могли вымолвить и слова. Затем Брайен обернулся к Джиму.
- Весьма достойный волк, - медленно произнес он.
- Если сандмирк убьет его... - начал было Джим, но слова застряли в
горле.
Он собирался поклясться отомстить за волка, но сообразил, что эта
клятва неисполнима. Если эта жуткая черная тварь убьет Арагха, то он
никогда не отыщет ее. А если бы даже это и удалось, то самка с легионом
детей легко расправилась бы с Джимом. Он родился не английским волком, от
завываний он мог просто сойти с ума.
Горько было Джиму столкнуться с собственным бессилием. Не горько -
невыносимо. Он вырос с убеждением, что справедливость должна торжествовать
и что все в конечном итоге достигает положительного баланса. А вот теперь
он не мог не принять долг самопожертвования Арагха, заранее зная, что долг
этот ему никогда не вернуть. Он брел в жутковатой тишине
сверхъестественной темноты, которая взяла в заложники болота, и на
мгновение позабыл о том, где он находится, позабыл о собственной судьбе;
он изнывал во внутренней борьбе, пытаясь понять, как жить с таким долгом.
С иллюзиями расставаться тяжело, но разве есть выбор? Постепенно Джим
смирился с фактом; слепая вера в жизненную справедливость угасала, но еще
один осколок его духа канул в воды забытья.
- Темнеет? - голос Брайена вырвал Джима из раздумий.
Джим огляделся. С того момента, как расстались с Арагхом, они
отшагали мили полторы. Воздух стал еще тяжелее, а густой туман опустился
по обе стороны дороги и стал стеной.
- Еще немного, и мы сможем продолжать путь, - заметил Джим.
Видимость донельзя ухудшилась: дальше, чем на десяток ярдов,
разглядеть что-либо было невозможно. Отчетливо видна была лишь кромка воды
по обеим сторонам дороги. Они вдыхали холодный злобный воздух; он застывал
в легких и душил их. Каждый шаг, каждое движение становилось пыткой;
уныние сжимало их сознания железными тисками. Но и это было не все. С
приближением темноты звуки становились глуше. Шум шагов и цоканье копыт о
песчаную почву стали неслышны, и даже их собственные голоса звучали тихо и
как бы издалека.
- Брайен? - позвал Джим, продираясь через мрак.
- Здесь, Джеймс... - смутный контур одетого в доспехи рыцаря
переместился поближе к Джиму, чуть не наткнувшись на него. Оба
остановились.
- Ничего не вижу, - сообщил Джим.
- И я тоже, - признался Брайен. - Полагаю, мы останемся здесь?
- Да...
Они стояли вплотную друг к другу, но даже на таком расстоянии черт
лица рыцаря было не разобрать: они скрадывались в темноте. И темнота
сгущалась, пока последний проблеск света не оказался закрашен черной тушью
и мгла не стала поистине кромешной. Джим ощутил, как холодные, сильные,
железные пальцы сжали его левое плечо.
- Будем держаться вместе, - заверил Брайен. - А затем мы вместе будем
драться против того, что пошлют на нас Темные Силы.
- Да, - согласился Джим.
Они стояли молча, ожидая неизвестно чего: вскоре темнота отрезала их
друг от друга, начала терзать сознание. В окружающей чернильной пустоте не
было видно ни зги; ничто не могло прорваться сквозь нее, но из бездонного
колодца сознания Джима слепыми белыми червями лезли все внутренние страхи
и слабости, все то, чего Джим стыдился и что он всячески старался
позабыть...
Он попытался заговорить с Брайеном; он силился сказать хоть
что-нибудь, чтобы пусть даже банальной фразой развеять темное проклятие,
но яд уже разлился по жилам. Дракон не доверял рыцарю. Он знал, что зло
должно быть в Брайене, поскольку в себе он зло уже обнаружил. Медленно,
украдкой он попытался избавиться от прикосновения рыцаря.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31