Он
был одним из моих друзей, всегда готовым оказать услугу любому. Я с ним ра
зговаривал незадолго до того, как его убили…
Речь зашла о конференции, которая состоялась в Атлантик-Сити. Представи
тель официальных властей слушал очень внимательно. Капоне разошелся:
Ц Я устал от преступлений банд и перестрелок между ними, Ц заявил он с п
афосом. Ц Я хочу жить сам и дать жить другим. У меня есть жена и сын, которо
му одиннадцать лет и которого я обожаю. Мне принадлежит прекрасный дом в
о Флориде. Если бы я мог отправиться туда и все забыть, я был бы самым счаст
ливым человеком на свете. Я провел целую неделю в Атлантик-Сити, чтобы уст
ановить мир между гангстерами. И все главари банд дали мне слово, что они б
ольше не будут устраивать резню.
Ц На какие средства вы сейчас живете?
Ц Я живу на свой капитал и хочу уйти от дел.
Спустя шестнадцать часов с момента его задержания Аль Капоне предстал п
еред судьей Джоном Е. Уолшем, который определил ему максимальное наказан
ие, предусмотренное законом, Ц год тюремного заключения.
Капоне с трудом сдерживал свое негодование: его адвокаты посоветовали е
му признать свою вину, уверяя, что он будет справлять рождество дома.
Ц Теперь я буду знать, как верить в Санта-Клауса, Ц ворчал Скарфас.
Таким образом, безграничная власть, которую Лучиано обрел в Атлантик-Си
ти, была продемонстрирована как нельзя более красноречиво.
Преступный синдикат настоял на том, чтобы «вольный стрелок» такого кали
бра, как Аль Капоне, добровольно позволил себя арестовать, предстал, пере
д судом и впервые получил наказание в виде тюремного заключения, хотя в с
вое время он пустил в ход всю свою изобретательность и потратил миллионы
долларов, чтобы избежать подобного унижения. Он пошел на это под давлени
ем со стороны организации, требующей от своих членов, даже самых могущес
твенных, не только полного повиновения и подчинения своим законам, но и п
римерного поведения в их нелегальной деятельности.
Этот случай позволяет убедиться, какой реальной и эффективной властью р
асполагал отныне новый синдикат.
Глава пятая. От «войны касте
лламмаре» до «сицилийской вечерни»
Сицилийская вечерня Ц избиение французо
в в 1282 году сицилийцами, возмущенными жестоким правлением короля Карла Ан
жуйского в Сицилии. Поводом послужили оскорбления, нанесенные француза
ми в Палермо женщинам, шедшим к вечерне. Ц Прим. ред.
Грозная коалиция «молодых волков», их зловещая сплоченность, однако, не
очень сильно обеспокоила пять самых влиятельных семей мафии.
Главари этих семей, уверенные в своем превосходстве над остальным прест
упным миром, в таких случаях урегулировали отношения на своем, самом выс
оком уровне.
Джузеппе Массериа, он же Джо Босс, и Сальваторе Маранзано, главы двух самы
х могущественных семей, не щадили друг друга. Что же касается Чарли Лучиа
но, то тот факт, что он был сицилийцем, всегда сбивал их с толку. Для каждого
из них Лучиано представлял новую силу, чьей поддержкой следовало заручи
ться, чтобы стать капо дей тутти капи. Но прежде всего надо было подрезать
ему крылышки. Массериа, правда, имел над ним известную власть, которой хва
тало хотя бы на то, чтобы регулярно получать проценты с некоторых, операц
ий. Суммы этих отчислений становились все более значительными, но не это
было главным. В глазах остальных мафиози авторитет Лучиано рос день ото
дня, и постепенно он превращался в своего рода главаря банды. Джо Босс не м
ог вынести такого оскорбления, хотя Лучиано продолжал держаться но отно
шению к нему достаточно почтительно. Этого «мальчишку» следовало поста
вить на место, и сделать это надо было как можно скорей.
Решив, что момент для этого уже наступил, Джо Массериа потребовал встреч
и один на один в «Барбизоне» у Лучиано, чтобы тем самым доказать, что он на
стоящий дон, никого и ничего не боится и ему не нужен телохранитель.
Чарли ожидал его стоя, рядом находился Фрэнк Костелло.
Ц Я ведь сказал: один на один, Ц заорал Массериа, входя в гостиную.
Ц Ты сказал… Но у себя я делаю то, что хочется мне. Костелло Ц мой друг. У м
еня от него нет секретов.
Массериа не стал настаивать.
Ц Годится. В принципе меня это устраивает хотя бы потому, что чем больше
людей узнает о нашем разговоре, тем лучше. Так вот, ты жульничаешь во всем
и везде. Но ты еще и мой лейтенант, ты человек Джо Босса… А я знаю, что вместе
со своими приятелями ты загребаешь себе все поставки виски. Что я имею с э
того? Да ничего.
Чарли Лучиано попытался выразить удивление:
Ц Но мы же договорились об этом, Джо. Ты получаешь со всего… за исключени
ем алкоголя, а это уж только мое личное дело.
Массериа перестал ходить взад и вперед.
Ц В моей семье ни у кого нет личных дел. Ты должен отчислять мою долю со вс
ех своих операций.
Чарли попытался еще раз:
Ц Мы же договорились об этом, Джо… Ты сам пожал мне руку и дал «добро».
Ц Вот и прекрасно! Больше я не даю «добро»… Я разрываю все договоренност
и. Ты во все вносишь суматоху и неразбериху. Я не могу этого терпеть. Либо т
ы возвращаешься в семью, либо я верну тебя силой. Ясно?
Чарли Лучиано отрицательно покачал головой. Массериа вышел, хлопнув две
рью.
На мгновение в комнате воцарилась тишина. Нарушил ее хриплый голос Фрэнк
а Костелло:
Ц Надо выиграть время, Ц посоветовал он. Ц Этот сумасшедший может нас
всех прикончить. Если собрать всех наших людей Ц тех, кто есть у Джо Адони
са, Багси, Мейера Лански, Дженовезе, Датча Шульца и Анастасиа, мы наберем ч
уть больше сотни таких, которые не только согласны ввязаться в драку, но и
не боятся получить пулю в живот. Однако Массериа может выставить вдвое б
ольше, около пяти сотен «солдат», как он говорит, напичканных баснями о фа
мильной чести, этих хулителей евреев и выходцев не из Сицилии, а из других
провинций Италии. Неприятности могут поджидать нас на каждом шагу. Надо
выиграть время. Мы избежим этого… если вступим в союз…
Ц Ты имеешь в виду Сальваторе Маранзано?
Ц Ты что, считаешь это нелогичным?
Ц Логичным, Ц легко согласился Чарли Лучиано, Ц я даже попытаюсь уста
новить контакт.
К его несчастью, Сальваторе Маранзано тоже думал о нем. Он его не забыл. Вс
треча, однако, оказалась суровой и жестокой.
* * *
Видя явную нерешительность Чарли Лучиано, его приятель Фрэнк Костелло, ж
елая установить связь с кланом противника, обратился к Вито Дженовезе, п
оскольку тот находился в хороших отношениях с Тони Бендером, одним из ве
рных людей Маранзано. Введенный в курс дела, Томи Луччезе поддержал эту и
дею, считая, что следует поторопиться, пока между двумя враждующими семь
ями не разразилась война. Он сообщил, что Том Рейна давно готовится броси
ть Массериа.
Тони Бендер передал Костелло предложение своего капо дона Сальваторе п
ровести встречу с Чарли Лучиано один на один 17 октября 1929 года в полночь на
Статен-Айленде Ц на территории, которую было можно рассматривать как н
ейтральную, поскольку она находилась под контролем Джо Профачи, лейтена
нта Маранзано, но одновременно и друга детства Лучиано.
В назначенный день и час Вито Дженовезе предложил сопровождать своего д
руга Чарли, спрятавшись в машине с небольшим запасом оружия. Лучиано, ссы
лаясь на то, что он дал слово, категорически возразил против этого и отпра
вил его обратно.
Сальваторе Маранзано, прибыв на место встречи первым, уже прохаживался в
зад и вперед по пустому Доку. Как только Чарли вышел из машины, Маранзано з
аключил его в свои объятия, похлопывая при этом по плечу:
Ц Я счастлив видеть тебя, Мой мальчик…
Вместе они прошли в просторный ангар, где уселись на стоящих в углу ящика
х. Расположившись друг против друга, они молчали, не зная, с чего начать ра
зговор. Дон Сальваторе решил поговорить о своей родине и произнес с неко
торым сожалением:
Ц Ты покинул ее слишком рано, мой мальчик, чтобы помнить ее. Какая жалост
ь…
Это говорилось для того, чтобы уколоть Лучиано. С комком в горле от охвати
вшей его ярости на этого заскорузлого «усатого папашу», который вынужда
л его подчиняться, он сказал:
Ц Я пришел, потому что думаю о совпадении наших интересов и о том, что ты м
не предлагал однажды…
Пальцами, унизанными кольцами, Маранзано играл массивной золотой цепоч
кой. Висевшие на ней часы начали покачиваться над его огромным животом, н
евольно притягивая к себе внимание. Он сокрушенно заметил:
Ц Два раза дают тому, кто берет быстро… А ведь ты не только не захотел пот
оропиться, Сальваторе, но, как мне кажется, предпочел Джузеппе Массериа.
Лучиано почувствовал недоброе, и ему стало неудобно сидеть на ящике.
Ц Ты прекрасно знаешь, что он меня заставил… К тому же зачем бы я находил
ся здесь, если бы у меня был свободный выбор.
Ц Ты здесь потому, что Массериа никуда не годен. Он невежда, неумеха, скве
рнослов и к тому же несправедливый и слабый человек. Ты прекрасно понима
ешь, что в скором времени я его раздавлю. На чьей стороне будешь ты тогда?
Ц Я пришел для того, чтобы это обсудить.
Дон Сальваторе Маранзано принялся еще сильнее раскачивать свои часы.
Ц Сальваторе Луканиа, я тебе сделал однажды предложение. Ты его отверг. Т
ы еще молод. Я всегда хотел, чтобы ты был со мной. Ты будешь подчиняться мне,
как дитя своему отцу.
Он надолго замолчал и затем, не отрывая взгляда от Чарли, продолжал:
Ц Только на этот раз. ты должен будешь дать мне одно обещание, чтобы я был
полностью уверен в твоей искренности, в том, что ты честно будешь выполня
ть свои обязанности, и я всегда смогу рассчитывать на тебя как на своего п
арня.
Лучиано насторожился, он опасался самого худшего.
Ц Какое?.
Ц Ничего сверхъестественного, честь твоя не пострадает: ты должен убит
ь Массериа…
Чарли облегченно вздохнул:
Ц О! Но, дон Сальваторе, я сам об этом подумывал.
Быстрым движением руки Маранзано подбросил часы и поймал их. Затем резко
произнес:
Ц Конечно! Но я хочу, чтобы прикончил его именно ты.
Лучиано тут же понял дьявольскую хитрость Маранзано. Это была западня, и
з которой он не имел бы шансов выбраться. В мафии существовал непреложны
й закон: если кто-либо убивал главу семьи, он ни в коем случае не мог рассчи
тывать на то, чтобы запять его место. Такое требование отвечало традиция
м мафии. Если глава семьи становился неспособным, можно было замышлять е
го устранение от дела или даже физически его уничтожить, но требовалось,
чтобы намерения не были продиктованы властолюбивыми устремлениями кан
дидата на его место и чтобы совет семьи их одобрил.
То, что предлагал ему Маранзано, было не чем иным, как ловушкой. Не вызывал
о сомнений и то, что ему вряд ли позволят остаться после этого в живых. И де
йствительно, какой капо допустит в свои ряды мафиозо, только что приконч
ившего своего собственного капо? И прежде всего этого не сделает дон Сал
ьваторе, глава столь могущественной семьи.
Ц Тебя что-нибудь смущает, мой мальчик? Но ты же видишь, что все справедли
во.
Дон Сальваторе наклонился к нему, и с его губ сорвалось:
Ц Тот, кто к столу приходит последним, находит только кости. (Эту фразу он
произнес по-латыни и не потрудился перевести). Ну, так что же?
Ц Так что же? А иди-ка ты…
Дон Сальваторе хохотнул:
Ц Ты пока еще мальчишка, которому нужна приличная порка. Ты ее получишь,
хотя бы потому, что, сам не зная почему, я испытываю к тебе слабость. Я очень
люблю тебя, Сальваторе…
Неожиданно он громко крикнул:
Ц Идите сюда!
Груда ящиков с грохотом развалилась, и из нее выскочили шесть человек, ли
ца которых скрывали цветные платки.
Наступила очередь рухнуть на пол Чарли Лучиано. Придя в себя, он почувств
овал, как его приподняли, он полетел, и его последующие движения напомнил
и ему движения своеобразного маятника, который он видел незадолго перед
этим в руках Маранзано и которым стал сам. Почувствовав ужасную боль в пл
ечах, он понял, что его подвесили за руки к одной из балок.
Сидя на ящике, Маранзано спокойно разглядывал его.
Ц Скажи, мой мальчик, что ты убьешь Массериа. Чарли молчал.
Люди дона сорвали с него рубашку, затем принялись тушить один за другим с
вои сигареты о его тело. У него потемнело в глазах. Каждый раз, когда он при
ходил в себя, он слышал голос Маранзано:
Ц Убей Массериа!
Его мучители вооружились ремнями, которые они намотали на руки, чтобы бы
ло удобнее бить пряжками. Кожа стала лопаться под ударами…
Ц Убей Массериа! Не будь дураком, иначе сдохнешь прямо здесь.
Нет необходимости продолжать описание всего, что испытал Чарли Лучиано,
но он не сдался. Тогда Маранзано приказал:
Ц Снимите его с крюка и добейте. Его люди устремились к жертве.
Полицейский патруль подобрал Чарли Луканиа в зловонном водосточном ка
нале на Гиланд-бульвар (Статен-Айленд) в столь жалком состоянии, что наше
дшие его двое полицейских сочли, что он мертв. В госпитале, куда он попал, п
одвели печальный итог: пролом черепа, одиннадцать выбитых зубов, пробита
правая щека, угроза удаления правого глаза, восемь переломанных ребер, п
ерелом большой и малой берцовой кости, переломы костей левого запястья,
раздроблены большие пальцы, разрыв связок правого колена, многочисленн
ые следы порезов лезвиями бритв и ножей на груди, многочисленные ожоги н
а всем теле, множество синяков.
Первыми нанесли визит пострадавшему Фрэнк Костелло и Мейер Лански. Когд
а они узнали о состоянии здоровья своего приятеля, Мейер Лански воскликн
ул со слезами на глазах:
Ц О Чарли, ты действительно счастливчик!
Ц Да, Ц подтвердил Костелло, Ц счастливчик…
С этого дня они называли его не иначе как Чарли Лаки (Счастливчик). Их прим
еру последовали и другие. В преступном мире молва о неуязвимости Лаки Лу
чиано распространилась со скоростью необыкновенной. Его отправили пра
ктически на тот свет, но он чудом сумел оттуда вернуться. Этот тип никому н
е уступил, но после этого он стал еще более жестоким, и ему по-прежнему соп
утствовала удача.
Тогда никто не мог сказать с полной уверенностью, что с ним случилось на с
амом деле. Для Лучиано, который в душе оставался мафиозо, закон молчания (о
мерта) имел очень большое значение. Только много позднее он поведал свои
м друзьям Костелло и Лански о том, что произошло на Статен-Айленде.
На больничной кровати, испытывая ужасные боли, Лаки Луканиа буквально за
ново рождался. Ему предстояло еще долго восстанавливать свои силы Ц физ
ические и душевные.
В результате многочисленных переломов ребер он усвоил привычку ходить
очень прямо, слегка наклонив корпус вперед. На его лице навсегда сохрани
лись рубцы и шрамы. Так как у него был поврежден нерв, правое веко наполови
ну закрывало глаз, лишало его подвижности, а всему лицу придавало выраже
ние тревоги.
К моменту выхода из больницы Луканиа принял окончательное решение. Он вс
егда будет в безупречной форме. Он забудет о том, что такое жалость, и, чтоб
ы властвовать над людьми, станет бесчеловечным.
* * *
В продолжение длительного периода выздоровления Лаки Лучиано Ц а имен
но так его стали называть, и с этим именем связана вся его последующая дея
тельность
Однако в Леркара-Фридди, где мы интересовались некоторыми деталями, в Си
цилии, в американских семьях мафии его по-прежнему называют Сальваторе
Луканиа.
Ц не терял времени даром.
Он постоянно думал о последствиях, которые повлечет за собой такой шаг, к
ак создание преступного, синдиката на совещании в Атлантик-Сити. Для шае
к открывались блестящие перспективы, по для этого надо было, чтобы со ста
рыми донами было покопчено. Если бы не боль от заживающих ран, Чарли улыбн
улся бы при мысли о том, как отживающие свой век доны из кожи вон лезут, что
бы завоевать алкогольный бизнес.
Его замыслы шли дальше. И уже давно. Благодаря «смазному банку» удалось у
становить самые широкие и влиятельные связи. Как-то в начале предыдущег
о, 1928 года дорогой его сердцу Фрэнк Костелло чуть ли не силой свел его с одн
им деловым человеком но имени Рэсток, мультимиллионером, гордившимся те
м, что именно он построил один из самых больших небоскребов Нью-Йорка Ц «
Эмпайр Стейт билдинг». У этого самого Рэстока, известного политического
деятеля, сторонника демократической партии, Лаки Лучиано столкнулся но
с к носу с губернатором штата Аль Смитом, который даже поднялся, чтобы при
ветствовать его, тепло пожал ему руку и сообщил:
Ц Дорогой господин Луканиа, я счастлив познакомиться с вами, нам предст
оит сделать совместно немало больших дел…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44
был одним из моих друзей, всегда готовым оказать услугу любому. Я с ним ра
зговаривал незадолго до того, как его убили…
Речь зашла о конференции, которая состоялась в Атлантик-Сити. Представи
тель официальных властей слушал очень внимательно. Капоне разошелся:
Ц Я устал от преступлений банд и перестрелок между ними, Ц заявил он с п
афосом. Ц Я хочу жить сам и дать жить другим. У меня есть жена и сын, которо
му одиннадцать лет и которого я обожаю. Мне принадлежит прекрасный дом в
о Флориде. Если бы я мог отправиться туда и все забыть, я был бы самым счаст
ливым человеком на свете. Я провел целую неделю в Атлантик-Сити, чтобы уст
ановить мир между гангстерами. И все главари банд дали мне слово, что они б
ольше не будут устраивать резню.
Ц На какие средства вы сейчас живете?
Ц Я живу на свой капитал и хочу уйти от дел.
Спустя шестнадцать часов с момента его задержания Аль Капоне предстал п
еред судьей Джоном Е. Уолшем, который определил ему максимальное наказан
ие, предусмотренное законом, Ц год тюремного заключения.
Капоне с трудом сдерживал свое негодование: его адвокаты посоветовали е
му признать свою вину, уверяя, что он будет справлять рождество дома.
Ц Теперь я буду знать, как верить в Санта-Клауса, Ц ворчал Скарфас.
Таким образом, безграничная власть, которую Лучиано обрел в Атлантик-Си
ти, была продемонстрирована как нельзя более красноречиво.
Преступный синдикат настоял на том, чтобы «вольный стрелок» такого кали
бра, как Аль Капоне, добровольно позволил себя арестовать, предстал, пере
д судом и впервые получил наказание в виде тюремного заключения, хотя в с
вое время он пустил в ход всю свою изобретательность и потратил миллионы
долларов, чтобы избежать подобного унижения. Он пошел на это под давлени
ем со стороны организации, требующей от своих членов, даже самых могущес
твенных, не только полного повиновения и подчинения своим законам, но и п
римерного поведения в их нелегальной деятельности.
Этот случай позволяет убедиться, какой реальной и эффективной властью р
асполагал отныне новый синдикат.
Глава пятая. От «войны касте
лламмаре» до «сицилийской вечерни»
Сицилийская вечерня Ц избиение французо
в в 1282 году сицилийцами, возмущенными жестоким правлением короля Карла Ан
жуйского в Сицилии. Поводом послужили оскорбления, нанесенные француза
ми в Палермо женщинам, шедшим к вечерне. Ц Прим. ред.
Грозная коалиция «молодых волков», их зловещая сплоченность, однако, не
очень сильно обеспокоила пять самых влиятельных семей мафии.
Главари этих семей, уверенные в своем превосходстве над остальным прест
упным миром, в таких случаях урегулировали отношения на своем, самом выс
оком уровне.
Джузеппе Массериа, он же Джо Босс, и Сальваторе Маранзано, главы двух самы
х могущественных семей, не щадили друг друга. Что же касается Чарли Лучиа
но, то тот факт, что он был сицилийцем, всегда сбивал их с толку. Для каждого
из них Лучиано представлял новую силу, чьей поддержкой следовало заручи
ться, чтобы стать капо дей тутти капи. Но прежде всего надо было подрезать
ему крылышки. Массериа, правда, имел над ним известную власть, которой хва
тало хотя бы на то, чтобы регулярно получать проценты с некоторых, операц
ий. Суммы этих отчислений становились все более значительными, но не это
было главным. В глазах остальных мафиози авторитет Лучиано рос день ото
дня, и постепенно он превращался в своего рода главаря банды. Джо Босс не м
ог вынести такого оскорбления, хотя Лучиано продолжал держаться но отно
шению к нему достаточно почтительно. Этого «мальчишку» следовало поста
вить на место, и сделать это надо было как можно скорей.
Решив, что момент для этого уже наступил, Джо Массериа потребовал встреч
и один на один в «Барбизоне» у Лучиано, чтобы тем самым доказать, что он на
стоящий дон, никого и ничего не боится и ему не нужен телохранитель.
Чарли ожидал его стоя, рядом находился Фрэнк Костелло.
Ц Я ведь сказал: один на один, Ц заорал Массериа, входя в гостиную.
Ц Ты сказал… Но у себя я делаю то, что хочется мне. Костелло Ц мой друг. У м
еня от него нет секретов.
Массериа не стал настаивать.
Ц Годится. В принципе меня это устраивает хотя бы потому, что чем больше
людей узнает о нашем разговоре, тем лучше. Так вот, ты жульничаешь во всем
и везде. Но ты еще и мой лейтенант, ты человек Джо Босса… А я знаю, что вместе
со своими приятелями ты загребаешь себе все поставки виски. Что я имею с э
того? Да ничего.
Чарли Лучиано попытался выразить удивление:
Ц Но мы же договорились об этом, Джо. Ты получаешь со всего… за исключени
ем алкоголя, а это уж только мое личное дело.
Массериа перестал ходить взад и вперед.
Ц В моей семье ни у кого нет личных дел. Ты должен отчислять мою долю со вс
ех своих операций.
Чарли попытался еще раз:
Ц Мы же договорились об этом, Джо… Ты сам пожал мне руку и дал «добро».
Ц Вот и прекрасно! Больше я не даю «добро»… Я разрываю все договоренност
и. Ты во все вносишь суматоху и неразбериху. Я не могу этого терпеть. Либо т
ы возвращаешься в семью, либо я верну тебя силой. Ясно?
Чарли Лучиано отрицательно покачал головой. Массериа вышел, хлопнув две
рью.
На мгновение в комнате воцарилась тишина. Нарушил ее хриплый голос Фрэнк
а Костелло:
Ц Надо выиграть время, Ц посоветовал он. Ц Этот сумасшедший может нас
всех прикончить. Если собрать всех наших людей Ц тех, кто есть у Джо Адони
са, Багси, Мейера Лански, Дженовезе, Датча Шульца и Анастасиа, мы наберем ч
уть больше сотни таких, которые не только согласны ввязаться в драку, но и
не боятся получить пулю в живот. Однако Массериа может выставить вдвое б
ольше, около пяти сотен «солдат», как он говорит, напичканных баснями о фа
мильной чести, этих хулителей евреев и выходцев не из Сицилии, а из других
провинций Италии. Неприятности могут поджидать нас на каждом шагу. Надо
выиграть время. Мы избежим этого… если вступим в союз…
Ц Ты имеешь в виду Сальваторе Маранзано?
Ц Ты что, считаешь это нелогичным?
Ц Логичным, Ц легко согласился Чарли Лучиано, Ц я даже попытаюсь уста
новить контакт.
К его несчастью, Сальваторе Маранзано тоже думал о нем. Он его не забыл. Вс
треча, однако, оказалась суровой и жестокой.
* * *
Видя явную нерешительность Чарли Лучиано, его приятель Фрэнк Костелло, ж
елая установить связь с кланом противника, обратился к Вито Дженовезе, п
оскольку тот находился в хороших отношениях с Тони Бендером, одним из ве
рных людей Маранзано. Введенный в курс дела, Томи Луччезе поддержал эту и
дею, считая, что следует поторопиться, пока между двумя враждующими семь
ями не разразилась война. Он сообщил, что Том Рейна давно готовится броси
ть Массериа.
Тони Бендер передал Костелло предложение своего капо дона Сальваторе п
ровести встречу с Чарли Лучиано один на один 17 октября 1929 года в полночь на
Статен-Айленде Ц на территории, которую было можно рассматривать как н
ейтральную, поскольку она находилась под контролем Джо Профачи, лейтена
нта Маранзано, но одновременно и друга детства Лучиано.
В назначенный день и час Вито Дженовезе предложил сопровождать своего д
руга Чарли, спрятавшись в машине с небольшим запасом оружия. Лучиано, ссы
лаясь на то, что он дал слово, категорически возразил против этого и отпра
вил его обратно.
Сальваторе Маранзано, прибыв на место встречи первым, уже прохаживался в
зад и вперед по пустому Доку. Как только Чарли вышел из машины, Маранзано з
аключил его в свои объятия, похлопывая при этом по плечу:
Ц Я счастлив видеть тебя, Мой мальчик…
Вместе они прошли в просторный ангар, где уселись на стоящих в углу ящика
х. Расположившись друг против друга, они молчали, не зная, с чего начать ра
зговор. Дон Сальваторе решил поговорить о своей родине и произнес с неко
торым сожалением:
Ц Ты покинул ее слишком рано, мой мальчик, чтобы помнить ее. Какая жалост
ь…
Это говорилось для того, чтобы уколоть Лучиано. С комком в горле от охвати
вшей его ярости на этого заскорузлого «усатого папашу», который вынужда
л его подчиняться, он сказал:
Ц Я пришел, потому что думаю о совпадении наших интересов и о том, что ты м
не предлагал однажды…
Пальцами, унизанными кольцами, Маранзано играл массивной золотой цепоч
кой. Висевшие на ней часы начали покачиваться над его огромным животом, н
евольно притягивая к себе внимание. Он сокрушенно заметил:
Ц Два раза дают тому, кто берет быстро… А ведь ты не только не захотел пот
оропиться, Сальваторе, но, как мне кажется, предпочел Джузеппе Массериа.
Лучиано почувствовал недоброе, и ему стало неудобно сидеть на ящике.
Ц Ты прекрасно знаешь, что он меня заставил… К тому же зачем бы я находил
ся здесь, если бы у меня был свободный выбор.
Ц Ты здесь потому, что Массериа никуда не годен. Он невежда, неумеха, скве
рнослов и к тому же несправедливый и слабый человек. Ты прекрасно понима
ешь, что в скором времени я его раздавлю. На чьей стороне будешь ты тогда?
Ц Я пришел для того, чтобы это обсудить.
Дон Сальваторе Маранзано принялся еще сильнее раскачивать свои часы.
Ц Сальваторе Луканиа, я тебе сделал однажды предложение. Ты его отверг. Т
ы еще молод. Я всегда хотел, чтобы ты был со мной. Ты будешь подчиняться мне,
как дитя своему отцу.
Он надолго замолчал и затем, не отрывая взгляда от Чарли, продолжал:
Ц Только на этот раз. ты должен будешь дать мне одно обещание, чтобы я был
полностью уверен в твоей искренности, в том, что ты честно будешь выполня
ть свои обязанности, и я всегда смогу рассчитывать на тебя как на своего п
арня.
Лучиано насторожился, он опасался самого худшего.
Ц Какое?.
Ц Ничего сверхъестественного, честь твоя не пострадает: ты должен убит
ь Массериа…
Чарли облегченно вздохнул:
Ц О! Но, дон Сальваторе, я сам об этом подумывал.
Быстрым движением руки Маранзано подбросил часы и поймал их. Затем резко
произнес:
Ц Конечно! Но я хочу, чтобы прикончил его именно ты.
Лучиано тут же понял дьявольскую хитрость Маранзано. Это была западня, и
з которой он не имел бы шансов выбраться. В мафии существовал непреложны
й закон: если кто-либо убивал главу семьи, он ни в коем случае не мог рассчи
тывать на то, чтобы запять его место. Такое требование отвечало традиция
м мафии. Если глава семьи становился неспособным, можно было замышлять е
го устранение от дела или даже физически его уничтожить, но требовалось,
чтобы намерения не были продиктованы властолюбивыми устремлениями кан
дидата на его место и чтобы совет семьи их одобрил.
То, что предлагал ему Маранзано, было не чем иным, как ловушкой. Не вызывал
о сомнений и то, что ему вряд ли позволят остаться после этого в живых. И де
йствительно, какой капо допустит в свои ряды мафиозо, только что приконч
ившего своего собственного капо? И прежде всего этого не сделает дон Сал
ьваторе, глава столь могущественной семьи.
Ц Тебя что-нибудь смущает, мой мальчик? Но ты же видишь, что все справедли
во.
Дон Сальваторе наклонился к нему, и с его губ сорвалось:
Ц Тот, кто к столу приходит последним, находит только кости. (Эту фразу он
произнес по-латыни и не потрудился перевести). Ну, так что же?
Ц Так что же? А иди-ка ты…
Дон Сальваторе хохотнул:
Ц Ты пока еще мальчишка, которому нужна приличная порка. Ты ее получишь,
хотя бы потому, что, сам не зная почему, я испытываю к тебе слабость. Я очень
люблю тебя, Сальваторе…
Неожиданно он громко крикнул:
Ц Идите сюда!
Груда ящиков с грохотом развалилась, и из нее выскочили шесть человек, ли
ца которых скрывали цветные платки.
Наступила очередь рухнуть на пол Чарли Лучиано. Придя в себя, он почувств
овал, как его приподняли, он полетел, и его последующие движения напомнил
и ему движения своеобразного маятника, который он видел незадолго перед
этим в руках Маранзано и которым стал сам. Почувствовав ужасную боль в пл
ечах, он понял, что его подвесили за руки к одной из балок.
Сидя на ящике, Маранзано спокойно разглядывал его.
Ц Скажи, мой мальчик, что ты убьешь Массериа. Чарли молчал.
Люди дона сорвали с него рубашку, затем принялись тушить один за другим с
вои сигареты о его тело. У него потемнело в глазах. Каждый раз, когда он при
ходил в себя, он слышал голос Маранзано:
Ц Убей Массериа!
Его мучители вооружились ремнями, которые они намотали на руки, чтобы бы
ло удобнее бить пряжками. Кожа стала лопаться под ударами…
Ц Убей Массериа! Не будь дураком, иначе сдохнешь прямо здесь.
Нет необходимости продолжать описание всего, что испытал Чарли Лучиано,
но он не сдался. Тогда Маранзано приказал:
Ц Снимите его с крюка и добейте. Его люди устремились к жертве.
Полицейский патруль подобрал Чарли Луканиа в зловонном водосточном ка
нале на Гиланд-бульвар (Статен-Айленд) в столь жалком состоянии, что наше
дшие его двое полицейских сочли, что он мертв. В госпитале, куда он попал, п
одвели печальный итог: пролом черепа, одиннадцать выбитых зубов, пробита
правая щека, угроза удаления правого глаза, восемь переломанных ребер, п
ерелом большой и малой берцовой кости, переломы костей левого запястья,
раздроблены большие пальцы, разрыв связок правого колена, многочисленн
ые следы порезов лезвиями бритв и ножей на груди, многочисленные ожоги н
а всем теле, множество синяков.
Первыми нанесли визит пострадавшему Фрэнк Костелло и Мейер Лански. Когд
а они узнали о состоянии здоровья своего приятеля, Мейер Лански воскликн
ул со слезами на глазах:
Ц О Чарли, ты действительно счастливчик!
Ц Да, Ц подтвердил Костелло, Ц счастливчик…
С этого дня они называли его не иначе как Чарли Лаки (Счастливчик). Их прим
еру последовали и другие. В преступном мире молва о неуязвимости Лаки Лу
чиано распространилась со скоростью необыкновенной. Его отправили пра
ктически на тот свет, но он чудом сумел оттуда вернуться. Этот тип никому н
е уступил, но после этого он стал еще более жестоким, и ему по-прежнему соп
утствовала удача.
Тогда никто не мог сказать с полной уверенностью, что с ним случилось на с
амом деле. Для Лучиано, который в душе оставался мафиозо, закон молчания (о
мерта) имел очень большое значение. Только много позднее он поведал свои
м друзьям Костелло и Лански о том, что произошло на Статен-Айленде.
На больничной кровати, испытывая ужасные боли, Лаки Луканиа буквально за
ново рождался. Ему предстояло еще долго восстанавливать свои силы Ц физ
ические и душевные.
В результате многочисленных переломов ребер он усвоил привычку ходить
очень прямо, слегка наклонив корпус вперед. На его лице навсегда сохрани
лись рубцы и шрамы. Так как у него был поврежден нерв, правое веко наполови
ну закрывало глаз, лишало его подвижности, а всему лицу придавало выраже
ние тревоги.
К моменту выхода из больницы Луканиа принял окончательное решение. Он вс
егда будет в безупречной форме. Он забудет о том, что такое жалость, и, чтоб
ы властвовать над людьми, станет бесчеловечным.
* * *
В продолжение длительного периода выздоровления Лаки Лучиано Ц а имен
но так его стали называть, и с этим именем связана вся его последующая дея
тельность
Однако в Леркара-Фридди, где мы интересовались некоторыми деталями, в Си
цилии, в американских семьях мафии его по-прежнему называют Сальваторе
Луканиа.
Ц не терял времени даром.
Он постоянно думал о последствиях, которые повлечет за собой такой шаг, к
ак создание преступного, синдиката на совещании в Атлантик-Сити. Для шае
к открывались блестящие перспективы, по для этого надо было, чтобы со ста
рыми донами было покопчено. Если бы не боль от заживающих ран, Чарли улыбн
улся бы при мысли о том, как отживающие свой век доны из кожи вон лезут, что
бы завоевать алкогольный бизнес.
Его замыслы шли дальше. И уже давно. Благодаря «смазному банку» удалось у
становить самые широкие и влиятельные связи. Как-то в начале предыдущег
о, 1928 года дорогой его сердцу Фрэнк Костелло чуть ли не силой свел его с одн
им деловым человеком но имени Рэсток, мультимиллионером, гордившимся те
м, что именно он построил один из самых больших небоскребов Нью-Йорка Ц «
Эмпайр Стейт билдинг». У этого самого Рэстока, известного политического
деятеля, сторонника демократической партии, Лаки Лучиано столкнулся но
с к носу с губернатором штата Аль Смитом, который даже поднялся, чтобы при
ветствовать его, тепло пожал ему руку и сообщил:
Ц Дорогой господин Луканиа, я счастлив познакомиться с вами, нам предст
оит сделать совместно немало больших дел…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44