Пока Вэл шла через парков
ку, загорелись и зазвенели предупреждающие сигналы. Она вышла на платфор
му как раз в тот момент, когда поезд остановился, выпустив поток горячего
вонючего воздуха.
Валери замешкалась. А что, если Том забыл свой мобильник и дожидается ее д
ома? Если она сейчас уедет, а он сядет на следующий поезд, они могут друг др
уга не найти. Оба билета были у нее. Она может оставить ему билет в кассе, но
он не догадается туда обратиться. И даже если все пройдет нормально, Том в
се равно будет мрачный. Когда Ц и если Ц он наконец появится, то будет на
строен только на ссору. Валери еще не знала, куда они пойдут, но надеялась,
что им удастся найти какое-то место, где бы они могли немного побыть вдвое
м.
Она пожевала кожу на большом пальце, аккуратно откусила заусенец, а пото
м потянула крошечную полоску кожи и оторвала ее. Это доставило ей странн
ое удовольствие, несмотря на то, что на поверхности выступила капелька к
рови. Слизнув ее, Вэл почувствовала горьковатый привкус.
Двери поезда наконец захлопнулись, завершив ее сомнения. Валери посмотр
ела, как он отъезжает от станции, а потом медленно пошла домой. С облегчени
ем и досадой она увидела, что машина Тома припаркована у дома рядом с «миа
той» матери. Где он был? Она ускорила шаги, распахнула дверь и застыла на м
есте. Сетчатая створка выскользнула у нее из пальцев и с шумом захлопнул
ась. Сквозь сетку Валери увидела, что мать расположилась на белом диване,
расстегнув накрахмаленную голубую блузку ниже линии лифчика. Том стоял
на коленях на полу, у нее между ног, наклонив голову с ирокезом, чтобы ее по
целовать. Его пальцы с облупившимся черным лаком на ногтях возились с пу
говицами ее блузки. Оба вздрогнули при хлопке двери и повернулись к ней. Г
убы у Тома были вымазаны помадой. Почему-то взгляд Вэл скользнул мимо них
к засохшим ромашкам, которые Том подарил ей в честь их четырехмесячного
юбилея. Они так и простояли несколько недель на тумбочке с телевизором. М
ать велела выбросить их, но Вэл забыла. И теперь сквозь стекло вазы она вид
ела стебли, концы которых были погружены в затхлую воду и покрылись плес
енью.
Мать Валери сдавленно вскрикнула и неловко встала, запахивая блузку.
Ц Вот черт! Ц сказал Том, чуть не упав на бежевый ковер.
Вэл хотелось сказать что-то язвительное, что испепелило бы их на месте, но
слова не приходили. Она повернулась и пошла прочь от дома.
Ц Валери! Ц позвала мать, и голос ее прозвучал скорее отчаянно, чем пове
лительно.
Оглянувшись, Валери увидела, что мать стоит в дверях, а Том темной тенью ма
ячит позади нее. Валери побежала, чувствуя, как рюкзак шлепает ее по бедру
. Она остановилась только у вокзала. Там она присела на корточки на тротуа
ре и принялась вырывать вялые сорняки, пока набирала номер Рут.
Рут взяла трубку. Голос ее звучал так, словно она только что смеялась:
Ц Алло?
Ц Это я, Ц сказала Валери.
Она ожидала, что ее голос будет дрожать, но он звучал ровно, бесстрастно.
Ц Эй, ты где? Ц спросила Рут.
Валери почувствовала, что глаза у нее защипало от слез, но слова по-прежне
му звучали твердо.
Ц Я кое-что узнала про Тома и мою мать…
Ц Вот черт! Ц прервала ее Рут. Валери замолчала. От ужаса у нее отяжелели
руки и ноги.
Ц Ты что-то знаешь? Ты знаешь, о чем я говорю?
Ц Я рада, что ты узнала, Ц ответила Рут так поспешно, что ее слова почти н
атыкались друг на друга. Ц Я хотела рассказать, но твоя мама умоляла, что
бы я этого не делала. Она заставила меня поклясться, что я не скажу.
Ц Она тебе об этом рассказала? Ц Вэл чувствовала себя совершенной идио
ткой, но у нее никак не получалось поверить, что она правильно поняла сказ
анное. Ц Ты знала?
Ц Она ни о чем другом не могла говорить, когда узнала, что Том мне прогово
рился. Ц Рут рассмеялась, а потом неловко замолчала. Ц Не то чтобы это да
вно началось. Честно. Я сказала бы, но твоя мама пообещала, что сама это сде
лает. Я даже пригрозила, что расскажу, но она заявила, что будет все отрица
ть. Но я пыталась делать намеки.
Ц Какие намеки?
У Вэл вдруг закружилась голова. Она закрыла глаза.
Ц Ну, я ведь посоветовала тебе посмотреть регистрационные списки чатов
, помнишь? Послушай, какая разница! Я просто рада, что она тебе сказала.
Ц Она мне не говорила.
Наступило долгое молчание. Валери слышала дыхание Рут.
Ц Пожалуйста, не злись на меня, Ц наконец произнесла Рут. Ц Я просто не
могла тебе сказать. Не хотела я, чтобы это шло от меня.
Вэл отключила телефон. Она пнула ногой пустую бутылку, посмотрела, как он
а катится в лужу, а потом топнула по луже. Отражение девушки расплылось. Ед
инственным, что осталось четко видно, был ее рот Ц красная полоса на блед
ном лице. Она потерла его рукой, но краска только размазалась.
Когда пришел следующий поезд, Валери села в него, протиснулась на растре
скавшееся оранжевое сиденье и прижалась лбом к прохладному окну. Телефо
н зазвонил, но она отключила его, не посмотрев на экран. Когда Вэл снова по
вернулась к окну, то увидела отражение своей матери. Ей понадобилась сек
унда, чтобы понять: она смотрит на себя в макияже. Сгорая от ярости, девушк
а быстро прошла в туалет.
Помещение было грязным, но просторным, с липким резиновым полом и жестки
ми пластиковыми стенами. Вонь мочи смешивалась с запахом искусственных
цветов. Лепешечки использованной жвачки украшали стены.
Валери села на крышку унитаза и заставила себя расслабиться, глубоко вды
хая гнилостный воздух. Ногти ее больно впились в мягкую плоть рук, и благо
даря этому она овладела собой и почувствовала себя немного лучше.
Вэл удивила сила ее ярости. Гнев затопил ее так, что ей стало страшно, что о
на начнет орать на кондуктора и пассажиров поезда. Она не могла представ
ить, как выдержит всю поездку, и уже чувствовала себя совершенно измучен
ной усилиями, которые ей приходилось тратить, чтобы держать себя в руках.
Вэл потерла лицо и посмотрела на свою дрожащую ладонь, испачканную винно
-красной помадой. Затем она расстегнула рюкзак и высыпала его содержимо
е на грязный пол раскачивавшегося на ходу поезда.
Ее фотокамера со стуком вывалилась на пол вместе с парой кассет пленки, ш
кольной книгой Ц «Гамлетом», которого ей следовало уже давно прочесть,
парой завязок для волос, смятой пачкой жвачки и дорожным туалетным набор
ом, подаренным матерью на прошлый день рождения. Неловкими пальцами Вэл
открыла его: пинцет, маникюрные ножницы и бритва заблестели в тусклом св
ете. Валери вытащила ножницы и прикоснулась к узким острым концам. Она вы
прямилась, посмотрела в зеркало и, схватив прядь волос, принялась резать.
Когда она закончила, пряди лежали вокруг ее кроссовок, словно медные зме
йки. Вэл провела рукой по обритой голове, скользкой от розового жидкого м
ыла и в то же время шершавой, как кошачий язычок. Девушка глядела на свое о
тражение, ставшее чужим и некрасивым, на немигающие глаза и губы, сжавшие
ся в узкую линию. Секунду она даже не могла понять, о чем думает незнакомка
в зеркале.
Бритва и маникюрные ножницы со звоном упали в раковину, когда поезд резк
о дернулся. Вода заплескалась в унитазе.
Ц Эй! Ц крикнул кто-то из-за двери. Ц Что там происходит?
Ц Минутку! Ц откликнулась Вэл.
Она сполоснула бритву под краном и засунула ее в рюкзак. Забросив его на п
лечо, она оторвала кусок туалетной бумаги, смочила в воде и присела на кор
точки, чтобы собрать волосы.
Когда Вэл выпрямилась, ее взгляд снова упал на зеркало. На этот раз оттуда
на нее смотрел молодой человек с такими нежными чертами лица, что ей пока
залось: он не сможет постоять за себя. Вэл моргнула, открыла дверь и вышла
в коридор вагона.
Она вернулась на свое место, чувствуя, что пассажиры поспешно отворачива
ются от нее. Уставившись в окно, Вэл видела, как мимо проносятся пригородн
ые лужайки. А потом поезд заехал в туннель, и в окне осталось только ее нов
ое, непривычное отражение.
Поезд остановился у подземной платформы, и Валери вышла, вдохнув едкий д
ым выхлопа. Она поднялась по узкому неработающему эскалатору, протискив
аясь между людьми. Станция «Пени» была заполнена пассажирами, которые сп
ешили, не глядя друг на друга, и лотками, где продавались брелки и кулоны, ш
арфы и волоконно-оптические цветы, переливавшиеся разными оттенками. Ва
лери двигалась вдоль стены, миновав грязного нищего, спавшего под газетн
ым листом, и группу девочек с рюкзаками, кричавших друг на друга по-немецк
и.
Ярость, которую она испытывала в поезде, исчезла, и Вэл шла по станции, сло
вно лунатик.
Чтобы попасть к Мэдисон-сквер-гарден, надо было подняться по еще одному э
скалатору и пройти мимо вереницы такси и киосков, торговавших засахарен
ным арахисом и сосисками. Мужчина вручил ей какую-то листовку. Она попыта
лась ее вернуть, но он уже прошел дальше, и у Вэл остался листок бумаги, обе
щавший «живых девиц». Она смяла его и засунула в карман.
Девушка протолкалась по узкому коридору, забитому людьми, и остановилас
ь у билетной кассы. Молодой паренек за стеклом поднял голову, когда она пр
осунула в окошко билет Тома. Вид у него был удивленный. Она решила, что ее б
ритая голова произвела сильное впечатление.
Ц Вы можете вернуть мне за него деньги? Ц спросила Валери.
Ц У вас уже есть билет? Ц уточнил он, щурясь, словно пытаясь сообразить, к
акую хитрость она задумала.
Ц Угу, Ц ответила она, Ц мой бывший парень, придурок такой, не смог пойт
и.
На лице кассира отразилось понимание, и он кивнул.
Ц Вас понял. Послушайте, я не могу вернуть вам деньги, потому что игра уже
началась. Но если вы дадите мне оба, я найду вам место получше.
Ц Валяйте, Ц сказала Вэл и улыбнулась впервые за всю поездку.
Том уже отдал ей деньги за свой билет, и она обрадовалась возможности хот
ь немного отомстить ему таким образом.
Кассир передал Валери другой билет, и она прошла через турникет, проталк
иваясь сквозь толпу. Люди с красными лицами переругивались. В воздухе па
хло пивом.
Девушке хотелось посмотреть эту игру Ц ей очень нравилось, как хоккеист
ы, словно невесомые, легко двигались на льду, балансируя на острых лезвия
х. После этого лакросс казался неуклюжим: просто толпа людей, топчущих тр
аву. Но, направляясь от входа в сторону своего места, Вэл почувствовала, ка
к ее желудок свело от ужаса. У «Рейнджерз» выдался отличный сезон, и игра б
ыла важна для всех зрителей, как раньше и для нее, но теперь Вэл просто уби
вала время, пока не придется возвращаться домой.
Она нашла проход и стала пробираться внутрь. Большинство мест уже были з
аняты, так что ей пришлось протискиваться мимо группы краснолицых парне
й. Они вытягивали шеи, чтобы смотреть мимо нее, сквозь стеклянный барьер н
а поле, где уже начался матч. На стадионе пахло холодом, как после снегопад
а. Но даже в моменты, когда ее команда неслась к воротам, мысли Вэл возвращ
ались к матери и Тому. Ей не следовало уходить вот так. Вэл жалела, что не мо
жет проиграть все снова. Она даже не стала бы обращать внимание на мать, а
просто дала бы Тому в морду. А потом, глядя на него, она бы сказала: «От нее я
такого ожидала, но о тебе имела лучшее мнение». Это было бы идеально.
Или, может, ей стоило расколотить окна машины Тома. Но вообще-то машина у н
его и так была просто грудой металлолома, так что, наверное, не стоило.
Вэл могла бы пойти к Тому домой и рассказать родителям про мешочек с трав
кой, который он прятал под пружинный матрас. С учетом этого и истории с ее
матерью родственники, наверное, отправили бы его в какое-нибудь исправи
тельное заведение для выродков Ц наркоманов, которые трахают чужих мам.
Что касается матери, то наилучшей местью Вэл было бы позвонить отцу, подк
лючить к громкой связи мачеху, Линду, и все им рассказать. Второй брак отца
Вэл можно было бы назвать идеальным: они жили в уютном доме и воспитывали
двоих очаровательных слюнявых малышей. Вэл было противно общаться с ним
и. Но если бы она им все рассказала, эта история стала бы их собственностью
. Они рассказывали бы ее всюду, где им вздумается, упрекали, бы м
ать Вэл при каждой ссоре, сообщили бы подробности своим приятелям по гол
ьфу. А пока эта история принадлежала Вэл, она собиралась сама ею распоряж
аться.
Зрители взревели. Вокруг Вэл люди вскакивали с мест. Один из рейнджеров б
росил кого-то из противников на лед и начал срывать с себя перчатки. Арбит
р схватил рейнджера, и конек того, скользнув, разрезал щеку другого игрок
а. Когда их увели, девушка уставилась на кровь на льду. Рабочий в белой фор
ме пришел и соскреб ее, а во время перерыва машина выровняла лед, но красно
е пятно осталось, словно кровь впиталась глубоко и ее уже невозможно был
о удалить. Даже когда ее команда забила последний победный гол и все вокр
уг стремительно встали, Вэл так и не смогла оторвать взгляд от пятна.
После матча Валери вышла с толпой на улицу. Железнодорожная станция нахо
дилась в нескольких шагах, но она не могла даже думать о возвращении. Деву
шке хотелось оттянуть его, пока она не разберется во всем и не обдумает си
туацию. При одной мысли о том, чтобы сесть на обратный поезд, Вэл охватила
тошнотворная паника, сердце отчаянно забилось, а желудок свело спазмом.
Вэл побрела куда-то наугад и спустя некоторое время заметила, что цифры н
а вывесках с номерами домов стали совсем маленькими, здания Ц очень ста
рыми, улицы сузились и машин почти не видно. Повернув налево Ц как ей пока
залось, в сторону Уэст-Виллидж, Ц Вэл прошла мимо закрытого магазина оде
жды и рядов припаркованных машин. Она не знала, сколько было времени, но де
ло шло к полуночи.
Девушка мысленно снова и снова расшифровывала взгляды, которыми обмени
вались Том и ее мать: теперь выражение их глаз имело значение, несло подск
азки, которые ей следовало бы заметить. Она вспомнила странное сочетание
вины и честности на лице матери, когда та советовала подождать Тома. При э
той мысли Вэл вздрогнула, словно ее тело пыталось сбросить с себя тяжкую
ношу.
Она остановилась и купила кусок пиццы в сонном магазинчике, где у дальне
й стены сидела женщина с тележкой, заполненной бутылками, потягивала «Сп
райт» через трубочку и тихо напевала. Горячий сыр обжег Вэл нёбо, а когда о
на взглянула на часы, то поняла, что пропустила последний поезд домой.
Глава 2
Отчаянно бьется о сетку слеп
ой мотылек,
В безнадежном полете пытаясь
Все отдать за пьянящего света глоток.
К. Дж. Кеннеди. «Уличные мотыл
ьки»
Валери дремала на холодных плитках пола под картой подземки, положив гол
ову на рюкзак. Она выбрала место для сна у кассы, решив, что ее никто не огра
бит и не ударит ножом при людях.
Почти всю ночь Вэл провела в смутном состоянии между сном и бодрствовани
ем, то на секунду отключаясь, то резко просыпаясь. Порой она выныривала из
сна, не соображая, где находится. На станции стоял запах гниющего мусора и
плесени. Лепной бордюр из перевитых тюльпанов над растрескавшейся крас
кой напоминал о другой станции, «Спринт-стрит», Ц старинной и великолеп
ной. Проваливаясь обратно в сон, Вэл попыталась представить себе эту ста
нцию.
Самым странным было то, что девушка не боялась. Она чувствовала отстране
нность от происходящего, словно лунатик, шагнувший с тропы нормальной жи
зни в лес, где может случиться все, что угодно. Ее гнев и обида остыли, превр
атившись в летаргию, которая свинцом залила руки и ноги.
Когда она в следующий раз с трудом разлепила глаза, над ней стояли люди. Он
а села, запустив пальцы одной руки в рюкзак, а другую подняв, словно защища
ясь от удара. На нее смотрели два полисмена.
Ц С добрым утром, Ц сказал один из них. У него были короткие седые волосы
и кирпично-красное лицо, будто он слишком долго стоял на ветру.
Ц Угу.
Вэл ладонью стерла остатки сна с уголков глаз. У нее болела голова.
Ц Довольно дерьмовое место для отдыха, Ц сказал полисмен.
Пассажиры шли мимо, но почти никто не смотрел в ее сторону. Вэл прищурила г
лаза:
Ц И?
Ц Сколько тебе лет? Ц спросил его напарник.
Он был моложе, стройный, с темными глазами, и от него пахло табаком.
Ц Девятнадцать, Ц соврала Вэл.
Ц Документы есть?
Ц Нет, Ц ответила Вэл, надеясь, что они не станут обыскивать ее рюкзак.
У нее было разрешение на вождение автомобиля вместо водительских прав, п
отому что она завалила экзамен по вождению, а эта карточка подтверждала,
что ей всего семнадцать.
Он вздохнул.
Ц Здесь спать нельзя. Хочешь, отвезем тебя туда, где ты сможешь немного о
тдохнуть?
Вэл встала, забрасывая рюкзак себе на плечо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22
ку, загорелись и зазвенели предупреждающие сигналы. Она вышла на платфор
му как раз в тот момент, когда поезд остановился, выпустив поток горячего
вонючего воздуха.
Валери замешкалась. А что, если Том забыл свой мобильник и дожидается ее д
ома? Если она сейчас уедет, а он сядет на следующий поезд, они могут друг др
уга не найти. Оба билета были у нее. Она может оставить ему билет в кассе, но
он не догадается туда обратиться. И даже если все пройдет нормально, Том в
се равно будет мрачный. Когда Ц и если Ц он наконец появится, то будет на
строен только на ссору. Валери еще не знала, куда они пойдут, но надеялась,
что им удастся найти какое-то место, где бы они могли немного побыть вдвое
м.
Она пожевала кожу на большом пальце, аккуратно откусила заусенец, а пото
м потянула крошечную полоску кожи и оторвала ее. Это доставило ей странн
ое удовольствие, несмотря на то, что на поверхности выступила капелька к
рови. Слизнув ее, Вэл почувствовала горьковатый привкус.
Двери поезда наконец захлопнулись, завершив ее сомнения. Валери посмотр
ела, как он отъезжает от станции, а потом медленно пошла домой. С облегчени
ем и досадой она увидела, что машина Тома припаркована у дома рядом с «миа
той» матери. Где он был? Она ускорила шаги, распахнула дверь и застыла на м
есте. Сетчатая створка выскользнула у нее из пальцев и с шумом захлопнул
ась. Сквозь сетку Валери увидела, что мать расположилась на белом диване,
расстегнув накрахмаленную голубую блузку ниже линии лифчика. Том стоял
на коленях на полу, у нее между ног, наклонив голову с ирокезом, чтобы ее по
целовать. Его пальцы с облупившимся черным лаком на ногтях возились с пу
говицами ее блузки. Оба вздрогнули при хлопке двери и повернулись к ней. Г
убы у Тома были вымазаны помадой. Почему-то взгляд Вэл скользнул мимо них
к засохшим ромашкам, которые Том подарил ей в честь их четырехмесячного
юбилея. Они так и простояли несколько недель на тумбочке с телевизором. М
ать велела выбросить их, но Вэл забыла. И теперь сквозь стекло вазы она вид
ела стебли, концы которых были погружены в затхлую воду и покрылись плес
енью.
Мать Валери сдавленно вскрикнула и неловко встала, запахивая блузку.
Ц Вот черт! Ц сказал Том, чуть не упав на бежевый ковер.
Вэл хотелось сказать что-то язвительное, что испепелило бы их на месте, но
слова не приходили. Она повернулась и пошла прочь от дома.
Ц Валери! Ц позвала мать, и голос ее прозвучал скорее отчаянно, чем пове
лительно.
Оглянувшись, Валери увидела, что мать стоит в дверях, а Том темной тенью ма
ячит позади нее. Валери побежала, чувствуя, как рюкзак шлепает ее по бедру
. Она остановилась только у вокзала. Там она присела на корточки на тротуа
ре и принялась вырывать вялые сорняки, пока набирала номер Рут.
Рут взяла трубку. Голос ее звучал так, словно она только что смеялась:
Ц Алло?
Ц Это я, Ц сказала Валери.
Она ожидала, что ее голос будет дрожать, но он звучал ровно, бесстрастно.
Ц Эй, ты где? Ц спросила Рут.
Валери почувствовала, что глаза у нее защипало от слез, но слова по-прежне
му звучали твердо.
Ц Я кое-что узнала про Тома и мою мать…
Ц Вот черт! Ц прервала ее Рут. Валери замолчала. От ужаса у нее отяжелели
руки и ноги.
Ц Ты что-то знаешь? Ты знаешь, о чем я говорю?
Ц Я рада, что ты узнала, Ц ответила Рут так поспешно, что ее слова почти н
атыкались друг на друга. Ц Я хотела рассказать, но твоя мама умоляла, что
бы я этого не делала. Она заставила меня поклясться, что я не скажу.
Ц Она тебе об этом рассказала? Ц Вэл чувствовала себя совершенной идио
ткой, но у нее никак не получалось поверить, что она правильно поняла сказ
анное. Ц Ты знала?
Ц Она ни о чем другом не могла говорить, когда узнала, что Том мне прогово
рился. Ц Рут рассмеялась, а потом неловко замолчала. Ц Не то чтобы это да
вно началось. Честно. Я сказала бы, но твоя мама пообещала, что сама это сде
лает. Я даже пригрозила, что расскажу, но она заявила, что будет все отрица
ть. Но я пыталась делать намеки.
Ц Какие намеки?
У Вэл вдруг закружилась голова. Она закрыла глаза.
Ц Ну, я ведь посоветовала тебе посмотреть регистрационные списки чатов
, помнишь? Послушай, какая разница! Я просто рада, что она тебе сказала.
Ц Она мне не говорила.
Наступило долгое молчание. Валери слышала дыхание Рут.
Ц Пожалуйста, не злись на меня, Ц наконец произнесла Рут. Ц Я просто не
могла тебе сказать. Не хотела я, чтобы это шло от меня.
Вэл отключила телефон. Она пнула ногой пустую бутылку, посмотрела, как он
а катится в лужу, а потом топнула по луже. Отражение девушки расплылось. Ед
инственным, что осталось четко видно, был ее рот Ц красная полоса на блед
ном лице. Она потерла его рукой, но краска только размазалась.
Когда пришел следующий поезд, Валери села в него, протиснулась на растре
скавшееся оранжевое сиденье и прижалась лбом к прохладному окну. Телефо
н зазвонил, но она отключила его, не посмотрев на экран. Когда Вэл снова по
вернулась к окну, то увидела отражение своей матери. Ей понадобилась сек
унда, чтобы понять: она смотрит на себя в макияже. Сгорая от ярости, девушк
а быстро прошла в туалет.
Помещение было грязным, но просторным, с липким резиновым полом и жестки
ми пластиковыми стенами. Вонь мочи смешивалась с запахом искусственных
цветов. Лепешечки использованной жвачки украшали стены.
Валери села на крышку унитаза и заставила себя расслабиться, глубоко вды
хая гнилостный воздух. Ногти ее больно впились в мягкую плоть рук, и благо
даря этому она овладела собой и почувствовала себя немного лучше.
Вэл удивила сила ее ярости. Гнев затопил ее так, что ей стало страшно, что о
на начнет орать на кондуктора и пассажиров поезда. Она не могла представ
ить, как выдержит всю поездку, и уже чувствовала себя совершенно измучен
ной усилиями, которые ей приходилось тратить, чтобы держать себя в руках.
Вэл потерла лицо и посмотрела на свою дрожащую ладонь, испачканную винно
-красной помадой. Затем она расстегнула рюкзак и высыпала его содержимо
е на грязный пол раскачивавшегося на ходу поезда.
Ее фотокамера со стуком вывалилась на пол вместе с парой кассет пленки, ш
кольной книгой Ц «Гамлетом», которого ей следовало уже давно прочесть,
парой завязок для волос, смятой пачкой жвачки и дорожным туалетным набор
ом, подаренным матерью на прошлый день рождения. Неловкими пальцами Вэл
открыла его: пинцет, маникюрные ножницы и бритва заблестели в тусклом св
ете. Валери вытащила ножницы и прикоснулась к узким острым концам. Она вы
прямилась, посмотрела в зеркало и, схватив прядь волос, принялась резать.
Когда она закончила, пряди лежали вокруг ее кроссовок, словно медные зме
йки. Вэл провела рукой по обритой голове, скользкой от розового жидкого м
ыла и в то же время шершавой, как кошачий язычок. Девушка глядела на свое о
тражение, ставшее чужим и некрасивым, на немигающие глаза и губы, сжавшие
ся в узкую линию. Секунду она даже не могла понять, о чем думает незнакомка
в зеркале.
Бритва и маникюрные ножницы со звоном упали в раковину, когда поезд резк
о дернулся. Вода заплескалась в унитазе.
Ц Эй! Ц крикнул кто-то из-за двери. Ц Что там происходит?
Ц Минутку! Ц откликнулась Вэл.
Она сполоснула бритву под краном и засунула ее в рюкзак. Забросив его на п
лечо, она оторвала кусок туалетной бумаги, смочила в воде и присела на кор
точки, чтобы собрать волосы.
Когда Вэл выпрямилась, ее взгляд снова упал на зеркало. На этот раз оттуда
на нее смотрел молодой человек с такими нежными чертами лица, что ей пока
залось: он не сможет постоять за себя. Вэл моргнула, открыла дверь и вышла
в коридор вагона.
Она вернулась на свое место, чувствуя, что пассажиры поспешно отворачива
ются от нее. Уставившись в окно, Вэл видела, как мимо проносятся пригородн
ые лужайки. А потом поезд заехал в туннель, и в окне осталось только ее нов
ое, непривычное отражение.
Поезд остановился у подземной платформы, и Валери вышла, вдохнув едкий д
ым выхлопа. Она поднялась по узкому неработающему эскалатору, протискив
аясь между людьми. Станция «Пени» была заполнена пассажирами, которые сп
ешили, не глядя друг на друга, и лотками, где продавались брелки и кулоны, ш
арфы и волоконно-оптические цветы, переливавшиеся разными оттенками. Ва
лери двигалась вдоль стены, миновав грязного нищего, спавшего под газетн
ым листом, и группу девочек с рюкзаками, кричавших друг на друга по-немецк
и.
Ярость, которую она испытывала в поезде, исчезла, и Вэл шла по станции, сло
вно лунатик.
Чтобы попасть к Мэдисон-сквер-гарден, надо было подняться по еще одному э
скалатору и пройти мимо вереницы такси и киосков, торговавших засахарен
ным арахисом и сосисками. Мужчина вручил ей какую-то листовку. Она попыта
лась ее вернуть, но он уже прошел дальше, и у Вэл остался листок бумаги, обе
щавший «живых девиц». Она смяла его и засунула в карман.
Девушка протолкалась по узкому коридору, забитому людьми, и остановилас
ь у билетной кассы. Молодой паренек за стеклом поднял голову, когда она пр
осунула в окошко билет Тома. Вид у него был удивленный. Она решила, что ее б
ритая голова произвела сильное впечатление.
Ц Вы можете вернуть мне за него деньги? Ц спросила Валери.
Ц У вас уже есть билет? Ц уточнил он, щурясь, словно пытаясь сообразить, к
акую хитрость она задумала.
Ц Угу, Ц ответила она, Ц мой бывший парень, придурок такой, не смог пойт
и.
На лице кассира отразилось понимание, и он кивнул.
Ц Вас понял. Послушайте, я не могу вернуть вам деньги, потому что игра уже
началась. Но если вы дадите мне оба, я найду вам место получше.
Ц Валяйте, Ц сказала Вэл и улыбнулась впервые за всю поездку.
Том уже отдал ей деньги за свой билет, и она обрадовалась возможности хот
ь немного отомстить ему таким образом.
Кассир передал Валери другой билет, и она прошла через турникет, проталк
иваясь сквозь толпу. Люди с красными лицами переругивались. В воздухе па
хло пивом.
Девушке хотелось посмотреть эту игру Ц ей очень нравилось, как хоккеист
ы, словно невесомые, легко двигались на льду, балансируя на острых лезвия
х. После этого лакросс казался неуклюжим: просто толпа людей, топчущих тр
аву. Но, направляясь от входа в сторону своего места, Вэл почувствовала, ка
к ее желудок свело от ужаса. У «Рейнджерз» выдался отличный сезон, и игра б
ыла важна для всех зрителей, как раньше и для нее, но теперь Вэл просто уби
вала время, пока не придется возвращаться домой.
Она нашла проход и стала пробираться внутрь. Большинство мест уже были з
аняты, так что ей пришлось протискиваться мимо группы краснолицых парне
й. Они вытягивали шеи, чтобы смотреть мимо нее, сквозь стеклянный барьер н
а поле, где уже начался матч. На стадионе пахло холодом, как после снегопад
а. Но даже в моменты, когда ее команда неслась к воротам, мысли Вэл возвращ
ались к матери и Тому. Ей не следовало уходить вот так. Вэл жалела, что не мо
жет проиграть все снова. Она даже не стала бы обращать внимание на мать, а
просто дала бы Тому в морду. А потом, глядя на него, она бы сказала: «От нее я
такого ожидала, но о тебе имела лучшее мнение». Это было бы идеально.
Или, может, ей стоило расколотить окна машины Тома. Но вообще-то машина у н
его и так была просто грудой металлолома, так что, наверное, не стоило.
Вэл могла бы пойти к Тому домой и рассказать родителям про мешочек с трав
кой, который он прятал под пружинный матрас. С учетом этого и истории с ее
матерью родственники, наверное, отправили бы его в какое-нибудь исправи
тельное заведение для выродков Ц наркоманов, которые трахают чужих мам.
Что касается матери, то наилучшей местью Вэл было бы позвонить отцу, подк
лючить к громкой связи мачеху, Линду, и все им рассказать. Второй брак отца
Вэл можно было бы назвать идеальным: они жили в уютном доме и воспитывали
двоих очаровательных слюнявых малышей. Вэл было противно общаться с ним
и. Но если бы она им все рассказала, эта история стала бы их собственностью
. Они рассказывали бы ее всюду, где им вздумается, упрекали, бы м
ать Вэл при каждой ссоре, сообщили бы подробности своим приятелям по гол
ьфу. А пока эта история принадлежала Вэл, она собиралась сама ею распоряж
аться.
Зрители взревели. Вокруг Вэл люди вскакивали с мест. Один из рейнджеров б
росил кого-то из противников на лед и начал срывать с себя перчатки. Арбит
р схватил рейнджера, и конек того, скользнув, разрезал щеку другого игрок
а. Когда их увели, девушка уставилась на кровь на льду. Рабочий в белой фор
ме пришел и соскреб ее, а во время перерыва машина выровняла лед, но красно
е пятно осталось, словно кровь впиталась глубоко и ее уже невозможно был
о удалить. Даже когда ее команда забила последний победный гол и все вокр
уг стремительно встали, Вэл так и не смогла оторвать взгляд от пятна.
После матча Валери вышла с толпой на улицу. Железнодорожная станция нахо
дилась в нескольких шагах, но она не могла даже думать о возвращении. Деву
шке хотелось оттянуть его, пока она не разберется во всем и не обдумает си
туацию. При одной мысли о том, чтобы сесть на обратный поезд, Вэл охватила
тошнотворная паника, сердце отчаянно забилось, а желудок свело спазмом.
Вэл побрела куда-то наугад и спустя некоторое время заметила, что цифры н
а вывесках с номерами домов стали совсем маленькими, здания Ц очень ста
рыми, улицы сузились и машин почти не видно. Повернув налево Ц как ей пока
залось, в сторону Уэст-Виллидж, Ц Вэл прошла мимо закрытого магазина оде
жды и рядов припаркованных машин. Она не знала, сколько было времени, но де
ло шло к полуночи.
Девушка мысленно снова и снова расшифровывала взгляды, которыми обмени
вались Том и ее мать: теперь выражение их глаз имело значение, несло подск
азки, которые ей следовало бы заметить. Она вспомнила странное сочетание
вины и честности на лице матери, когда та советовала подождать Тома. При э
той мысли Вэл вздрогнула, словно ее тело пыталось сбросить с себя тяжкую
ношу.
Она остановилась и купила кусок пиццы в сонном магазинчике, где у дальне
й стены сидела женщина с тележкой, заполненной бутылками, потягивала «Сп
райт» через трубочку и тихо напевала. Горячий сыр обжег Вэл нёбо, а когда о
на взглянула на часы, то поняла, что пропустила последний поезд домой.
Глава 2
Отчаянно бьется о сетку слеп
ой мотылек,
В безнадежном полете пытаясь
Все отдать за пьянящего света глоток.
К. Дж. Кеннеди. «Уличные мотыл
ьки»
Валери дремала на холодных плитках пола под картой подземки, положив гол
ову на рюкзак. Она выбрала место для сна у кассы, решив, что ее никто не огра
бит и не ударит ножом при людях.
Почти всю ночь Вэл провела в смутном состоянии между сном и бодрствовани
ем, то на секунду отключаясь, то резко просыпаясь. Порой она выныривала из
сна, не соображая, где находится. На станции стоял запах гниющего мусора и
плесени. Лепной бордюр из перевитых тюльпанов над растрескавшейся крас
кой напоминал о другой станции, «Спринт-стрит», Ц старинной и великолеп
ной. Проваливаясь обратно в сон, Вэл попыталась представить себе эту ста
нцию.
Самым странным было то, что девушка не боялась. Она чувствовала отстране
нность от происходящего, словно лунатик, шагнувший с тропы нормальной жи
зни в лес, где может случиться все, что угодно. Ее гнев и обида остыли, превр
атившись в летаргию, которая свинцом залила руки и ноги.
Когда она в следующий раз с трудом разлепила глаза, над ней стояли люди. Он
а села, запустив пальцы одной руки в рюкзак, а другую подняв, словно защища
ясь от удара. На нее смотрели два полисмена.
Ц С добрым утром, Ц сказал один из них. У него были короткие седые волосы
и кирпично-красное лицо, будто он слишком долго стоял на ветру.
Ц Угу.
Вэл ладонью стерла остатки сна с уголков глаз. У нее болела голова.
Ц Довольно дерьмовое место для отдыха, Ц сказал полисмен.
Пассажиры шли мимо, но почти никто не смотрел в ее сторону. Вэл прищурила г
лаза:
Ц И?
Ц Сколько тебе лет? Ц спросил его напарник.
Он был моложе, стройный, с темными глазами, и от него пахло табаком.
Ц Девятнадцать, Ц соврала Вэл.
Ц Документы есть?
Ц Нет, Ц ответила Вэл, надеясь, что они не станут обыскивать ее рюкзак.
У нее было разрешение на вождение автомобиля вместо водительских прав, п
отому что она завалила экзамен по вождению, а эта карточка подтверждала,
что ей всего семнадцать.
Он вздохнул.
Ц Здесь спать нельзя. Хочешь, отвезем тебя туда, где ты сможешь немного о
тдохнуть?
Вэл встала, забрасывая рюкзак себе на плечо.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22