Я знаю лучших специалистов как свои пять пальцев: маляров, которые подберут оригинальные краски и нанесут их без малейшего изъяна, краснодеревщиков, которые восстановят поврежденные резные украшения, специалистов, которые нанесут позолоту на рамы и заново покроют старинные зеркала амальгамой ртути…
Судя по ее замечаниям, за один вечер «разведки» Флауэр Хейли составила более полное представление о необходимых работах, чем Лари – за многие годы жизни в «Морском приливе». Но эти планы выходили далеко за пределы возможного.
– Миссис Хейли… Флауэр, я понимаю, что браться за подобное начинание самостоятельно было бы самонадеянно с моей стороны. Однако единственное, что я имела в виду – это время от времени консультироваться с вами. Я знаю, что было бы превосходно, если бы вы полностью взялись за реставрацию. Но я не смогу оплатить вам такие значительные затраты времени.
– Оплатить? Кто тут говорил что-нибудь о плате? – насмешливо закричала Флауэр, повышая и повышая голос.
Лари снова посмотрела на нее широко открытыми от изумления глазами.
– Ну, я, вполне естественно, предполагала…
– Я не возьму с вас ни цента! – заявила Флауэр. – Меня прельщает масштабность задачи. И я хочу послужить благородному делу.
И она очаровательно улыбнулась, словно священник, дающий благословение.
– К тому же нет больше никого, кто смог бы сделать это так же хорошо, как я.
– Невероятно щедрое предложение с вашей стороны…
«И все-таки его невозможно принять», – напомнила себе Лари.
– Вчера мы собрали лишь немногим больше двухсот тысяч долларов. А работа, о которой вы говорите… полагаю, может стоить целый миллион.
– Я так не думаю! – запротестовала Флауэр. – Я считаю, что к окончанию работ стоимость приблизится к двум миллионам.
Абсурдность сказанного заставила Лари улыбнуться. Стать частью этого «мы» – все равно что принять гражданство страны чудес. Она оглядела сидевших за столом.
– Я очень благодарна вам за вашу заинтересованность и поддержку. Но то, что вы предлагаете, находится далеко за пределами моих возможностей.
Ребекка вмешалась в разговор:
– Мы поможем вам собрать больше средств.
– Мы увеличим наш собственный вклад и поговорим со своими друзьями, – добавил Марко.
– Нет, благодарю вас! – твердо произнесла Лари. – Не стоит утруждать себя. Лучше я буду придерживаться своего первоначального плана. А с ним я смогу справиться собственными силами.
Она взглянула на Флауэр.
– Однако это не означает, что я не хочу оставить дверь открытой на будущее. Мне понадобится хороший совет…
Наступила тишина. Флауэр Хейли смотрела на Лари. Одна из ее тонких, подведенных карандашом бровей выгнулась дугой, придавая ее лицу выражение то ли задумчивости, то ли скептицизма.
– Я подскажу вам, как оставить дверь открытой. Приходите ко мне работать! У вас есть природный дар, но вам нужны знания.
– Какая сказочная возможность! – воскликнула Ребекка.
Лари уставилась на Флауэр. В голове у нее все перемешалось, словно у приговоренного к смерти человека, перед глазами которого проносится прожитая жизнь. Работать у Флауэр Хейли было бы ничуть не легче, чем служить солдатом в армии Наполеона. А ее, кроме того, тянуло совсем в другом направлении.
– Я ценю ваше предложение. Но мне еще, может быть, удастся закончить Школу дизайна. А если не закончу, то, вероятно, уеду отсюда.
– Куда же? – поинтересовалась Флауэр.
Лари рассказала о своей идее вернуться в Чехословакию и попытаться возродить производство гобеленов на заброшенной фабрике. Однако она не стала распространяться о возможности существования кровных уз между нею и Кирменами.
Флауэр прекратила свои расспросы.
– Значит, вас интересуют ткани и гобелены? – спросила она. – Я научу вас всему, что необходимо знать об этом ремесле! Но у меня, кроме того, вы получите более глубокие знания о многих других вещах, чем в сотнях художественных школ! Вы поселитесь в Нью-Йорке, где находится мой офис, вы попадете в самое сердце моды и дизайна, туда, где определяются американские вкусы. Не представляю себе, как можно отказаться от подобной перспективы!
Такое самодовольство лишило Лари дара речи.
– Однако на тот случай, если вы все-таки совершите столь глупую ошибку, позвольте мне добавить еще кое-что! – бросилась в наступление Флауэр. – Я устроила эту встречу для того, чтобы открыть дорогу в новый для вас мир. Как я уже сказала, вчера вечером мне предоставилась возможность убедиться в том, что вы обладаете особым даром. Если бы я была Яшей Хейфецом и если бы событие, на котором мне довелось присутствовать, было вашим первым сольным скрипичным концертом, я пригласила бы вас учиться у меня в аспирантуре. Я тоже по-своему виртуоз и чувствую, что обязана поделиться с кем-то своими знаниями, передать их в надежные руки.
Когда взгляд ее глаз остановился на Лари, они засверкали ярче, словно она была гипнотизером, подчиняющим себе волю человека.
– Но я не буду церемониться, девочка моя, это не просто филантропия. Пятьдесят лет я развивала искусство оформления интерьеров в самостоятельную дисциплину. Мне много лет, и я не хочу, чтобы все, созданное мной, все, чему я научилась, просто растворилось в воздухе. Я молилась о том, чтобы найти преемника вроде вас, Лари, кого-нибудь, кому я могла бы передать богатство своих знаний.
Дрожь в голосе Хейли выдала огромную эмоциональную энергию, скрывавшуюся за словами пожилой дамы.
Из-за такой глубины чувств Лари было еще труднее дать ответ. Она вдруг даже засомневалась: а может быть, ее импульсивный отказ и в самом деле ошибочен? До этого момента все ее планы на будущее были построены на мечтах. Но кто мог сказать, когда международная обстановка и ее собственное материальное положение позволят ей вернуться в Чехословакию?
– Ну, так как же? – наконец напомнила ей Флауэр.
– Да, я согласна! Я буду работать у вас! – ответила Лари, не в силах подавить нотки удивления в голосе.
Флауэр не стала терять ни минуты, чтобы выразить свое удовлетворение.
– В таком случае, будьте в Нью-Йорке на следующей неделе! Превосходное время для начала работы: я еще никогда не была так загружена.
Она взглянула на Даниели.
– Чезаре уже попросил меня поработать для него и этой девицы Харрингтон. Он сообщил мне, что ее семья купит им в качестве свадебного подарка особняк на Семьдесят четвертой улице…
Лари сидела в своем кресле онемевшая. Снова и снова она мысленно повторяла про себя, что глупо, безумно думать о нем. Если Чезз и проявлял когда-то к ней серьезный интерес, то следует забыть об этом – и чем скорее, тем лучше.
И все же Лари потребовалось все ее самообладание, чтобы сохранить спокойствие и не отказаться от предложения Флауэр.
– Вы хотите, чтобы я помогала вам в этом заказе? – спросила она.
– О нет, вам еще надо дорасти до работ такого уровня. Вы начнете с самого начала.
Эти слова лишь подтвердили то, что Лари уже поняла раньше. Работать у Флауэр Хейли – значит приобрести ценный опыт. Возможно, в этом есть даже что-то захватывающее.
Но потрудиться придется изрядно!
ГЛАВА 24
Анита моментально расстроилась, как только Лари сообщила ей о своем отъезде. И не куда-нибудь, а в Нью-Йорк, да еще в самый разгар лета! В Ньюпорте были сливки общества, обычно скрывались от жары. Даже в лучшие времена этот ужасный город совсем не подходил для красивой молодой женщины. Неужели Лари забыла, от каких грязных домогательств ей пришлось отбиваться в первый свой приезд в Нью-Йорк?
Лари была изумлена. Почему Анита не оценила предложение, которое ей сделала величайший дизайнер интерьеров? Она бросилась защищаться и накинулась на Аниту:
– Ты мне не хозяйка, Анита! О такой работе я могла только мечтать!
И она круто повернулась и ушла, положив конец перепалке.
В тот вечер перед ужином обе они спустились вниз из своих комнат, чтобы посидеть в библиотеке. Майк принес херес и разлил по бокалам, помогая разогнать тучи гнева. Сделав глоток вина, Лари попросила прощения за свою грубость и терпеливо объяснила Аните, что ей очень хочется самой оплачивать свои расходы.
– Я ценю это, Лари, – ответила Анита, – но случилось так, что я кое-что знаю о миссис Хейли.
Она была занята вышивкой, и это помогало сохранить дружескую атмосферу.
– Когда сорок лет тому назад мы с Лоренсом жили в Нью-Йорке, она уже делала успехи. Хейли оформляла интерьеры квартир для многих наших знакомых и была известна своей деспотичностью, когда дело касалось ее вкусов. Она объявляла своим клиентам, что именно собирается делать. Либо они должны были согласиться с ее условиями и оплатить все расходы, либо… Флауэр бросала работу. Ей было наплевать на пожелания клиентов, если это не совпадало с ее собственными представлениями.
– Нетрудно заметать, что представляет собой Флауэр, – отозвалась Лари. – Она считает себя непогрешимой. Возможно, это действительно так. Ведь именно за это люди и платят ей.
– Но позволит ли Хейли развивать идеи? Вероятно, пройдет совсем немного времени, и у вас с ней назреет конфликт. Ты и слова не успеешь вымолвить, как она вышвырнет тебя на улицу.
Лари неторопливо вникла в смысл ее слов.
– Но я собираюсь продержаться у нее до тех пор, пока, по крайней мере, сама не буду готова уйти. Именно на это я и нацелена.
Уверенность в голосе Лари заставила Аниту поднять глаза от своей вышивки.
– Откуда ты знаешь? Ты ведь еще не пыталась!
Лари умолкла. Что она чувствует себя такой уверенной? Ее взгляд блуждал по комнате, словно в поисках ключа к решению этой загадки. Когда она снова заговорила, слова лились сами собой.
– Делать дома красивыми! Думаю, именно это и есть мое настоящее призвание. Занимаясь оформлением интерьеров, я смогу дать себе самой то, чего у меня никогда не было, о чем я всю свою жизнь могла только мечтать. Дом!
Лари услышала, как Анита глубоко вздохнула и снова опустила глаза к рукоделию, хотя ее руки оставались неподвижными. Тогда Лари поняла, как, должно быть, ранили Аниту ее слова. Сев рядом с Анитой на диван, она проговорила:
– Я не хочу сказать, что чувствовала себя здесь нежеланной, баби. Но это не родительский дом, который был бы частью меня самой и чей образ я носила бы в своем сердце… Помогая людям осуществить их мечты о надежной и прекрасной гавани, я смогу приблизить время, когда и у меня появится свой дом.
Анита подняла на нее глаза.
– Меня больше всего беспокоит то, что ты потратишь свою жизнь на бесплодные поиски в стране тюрем и диктаторов или корпя над какими-нибудь эскизами сумасбродной старухи! Чем одно отличается от другого?
– А какой путь ты хотела бы для меня, баби?
– Ох, моя дорогая, при твоей молодости и красоте… мне приятно было бы видеть, как ты веселишься, как тебя возят в дорогие рестораны и… и любят. Любят мужчины, достойные тебя, вместо каких-нибудь…
Она покачала головой и снова принялась за рукоделие, чтобы избежать дальнейших споров.
– Вместо кого? – настаивала Лари.
– Ты думаешь, я не могу назвать парочку имен? Вчера вечером ты ни с кем не танцевала, только с юным негодяем Даниели. А сегодня ты идешь к нему домой и возвращаешься с планами переезда в Нью-Йорк!
– Ох, баби, не беспокойся насчет меня и Чезза Даниели! Ты же знаешь, он хочет жениться по расчету. Я не представляю для него никакого интереса.
– Меня беспокоит то, что он может перейти границы дозволенного не женившись на тебе.
– Чепуха! Ты ведь не сберегла себя для мужчины, за которого вышла замуж. Почему же ты ждешь от меня такой порядочности?
– Потому что я хочу, чтобы у тебя все было лучше, чтобы у тебя с самого начала была любовь, а не просто… связи. Но меньше всего мне хочется видеть, как ты позволишь какому-нибудь хаму, вроде Даниели-младшего, толкнуть тебя на скоропалительный брак.
– На вынужденный брак, – поправила Лари и, не удержавшись, засмеялась. – Поверь мне, баби, я не позволю мистеру Даниели испортить мне жизнь!
Анита вытянула нитку из клубка шерсти.
– Судя по тому, что мне рассказали о некоторых вчерашних событиях, юный мистер Орн также не должен больше переступать порог этого дома и встречаться с тобой.
Очевидно, слухи о поведении рок-группы достигли ее ушей – скорее всего, через Майка. Лари повторила в защиту Ника его собственные доводы.
– Это была не его вина.
– Тогда чья же? Ведь именно он привез сюда этих подонков! Я запрещаю тебе приглашать Орна сюда и посоветовала бы тебе…
– Анита, ведь никого же не убили!
Анита резко подняла на нее глаза.
– Ты что, защищаешь его?
Лари вздохнула.
– Что ж, если, по-твоему, мужчины, которых я знаю, недостаточно хороши для меня, тогда мне следует познакомиться с более достойными кандидатами. И я сделаю это в Нью-Йорке.
Анита сдалась. Она молча вышивала, пока не вошла Мэри и не объявила, что обед подан. Когда они сели за стол, Анита избрала для беседы нейтральную тему и рассказала обо всех телефонных звонках, на которые ей пришлось ответить. Все поздравляли ее с успешно прошедшим балом.
– Эта девчонка, Доменика, тоже произвела впечатление… О решении Лари больше не упоминалось. Казалось, вопрос о ее отъезде был решен.
* * *
– Воспользуйся этой возможностью! Поедем со мной! – сказала Лари.
Доми продолжала задумчиво смотреть на залитый лунным светом океан. Они сидели на узкой полоске пляжа на полпути между «Морским приливом» и «Двором волн». За дни, прошедшие после памятного вечера, Лари много раз пыталась дозвониться Доми, но каждый раз ей отвечала Фелисия и приводила какие-то причины, по которым ее дочь нельзя было позвать к телефону. Отчаявшись, Лари отправилась на прогулку, собираясь дойти до «Двора волн» и постучать в окно комнаты, где жила Доми в цокольном этаже. Но она нашла подругу на пляже.
– Я была уверена, что ты придешь, – проговорила Доми.
В данном случае Лари проявила даже некоторые способности к ясновидению, и это служило доказательством того, что от нее к Доми шли какие-то особые волны, посредством которых они общались.
Летняя ночь была ясной, дул приятный легкий ветерок, и светила почти полная луна. Они уселись на песок, чтобы поболтать. Прежде всего Лари поинтересовалась у Доми, не звонил ли ей Берни Орн.
Доми ответила, что если бы он даже и позвонил, она все равно не узнала бы об этом: мать не позволила бы ей поговорить с ним. Фелисия считала, что желание ее дочери стать певицей не приведет ни к чему хорошему и что она только променяет надежное положение, которое было у них теперь, на жизнь, полную неопределенности. Именно тогда Лари и предложила Доми отправиться вместе с ней в Нью-Йорк.
– Мы могли бы жить вместе, и нам обеим было бы легче.
– Мне уже ничего не поможет! – ответила Доми. – Сеньора Пеласко хотя и рассердилась на меня из-за платья, но потом простила, потому что получила большое удовольствие от моего пения. Я уже говорила тебе: если я уйду, моя мама тоже потеряет работу, а найти без меня другое место ей будет очень трудно.
– Но как только ты начнешь петь, Доми, твоего заработка хватит на вас двоих.
– Мечтами желудок не наполнишь, Лари! Пока у меня в руках не будет столько денег, чтобы я могла возместить маме каждый цент, который она потеряет, я не могу уйти от Пеласко.
Лари вспомнила замечания Берни Орна по поводу пения Доми. При всей своей вере в талант подруги Лари понимала, что безответственно с ее стороны толкать Доми на риск. И Лари погрузилась в унылое молчание, наблюдая, как бесконечные серебристые волны катятся по дорожке лунного света. Что-то в этой таинственной, настойчивой энергии океана, в биении волн о берег при лунном сиянии пробуждало в ней неудержимые потребности тела, желания, которые она подавляла, и смущение, которое она испытывала из-за Чезза и Пика. Лари не терпелось поговорить об этом с Доми. Она подозревала, что в вопросах секса ее подруга должна быть хорошо осведомленной.
– Я так и не объяснила тебе, почему я попросила тебя выступить на том вечере. Рок-группа приехала, но случилось нечто такое, и…
– Я все знаю, Лари. Вчера я слышала, как сеньора Пеласко рассказывала об этом своему мужу за завтраком. Об этой истории говорят повсюду.
– Сначала их поведение шокировало меня. Но теперь я не перестаю думать: может быть, я так реагировала на это только потому, что я… неопытная? Ну хорошо, употреблять наркотики – плохо, но что касается физиологических отношений. Так ведь никто никого не принуждал…
Доми повернулась к Лари и посмотрела на нее. В ее глазах, словно в маленьких черных зеркалах, отражалась луна.
– Я еще так многого не знаю, – продолжала Лари. – То, как ты пела свои песни о любви… мне показалось, что ты уже знаешь об этом… что ты уже любила…
Доми улыбнулась с понимающим видом.
– Так ты хочешь, чтобы я рассказала тебе о любви, Лари? Или о чем-то другом?
Проницательность подруги удивила Лари только на мгновение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64