Водитель автобуса вышел на дорог
у, заинтересовавшись, что здесь происходит, и он сумел ему шепнуть: «Брато
к, запомни мои номера, мне эти люди не нравятся». И сам тоже запомнил номер
автобуса, на всякий случай. А вот во время следствия да поначалу и в суде о
н раскис: ему не верили и он опустил руки. Отвечал односложно сидел, низко
опустив бритую голову. Эта бритая голова вообще мало располагает к челов
еку, тем более когда человек этот сидит в специально огороженном для нег
о месте и под охраной конвоя, а в зале находится несколько искалеченных п
о его милости людей, на которых без боли нельзя и взглянуть. Никаких симпа
тий он, словом, не вызывал…
Нет, ничего о так называемом «дяде Коле» не узнали мы поначалу и в судебно
м заседании. Ничего не говорили о нем ни сам мальчик, ни его отец и сестра. С
естра, этакая маленькая дьяволица (ее, впрочем, можно было понять, лишь мес
яц назад она потеряла ребенка) давала в отношении моего подзащитного пок
азания самого худшего свойства и раз от разу они становились асе губител
ьнее для него: водитель «был выпивши», водитель был сильно выпивши» и даж
е приставал к ней Ц это несмотря на то, что у нее на руках был ребенок, тако
й подлец! И, конечно, только из-за этого он и потерял управление. А из-за чег
о ж еще!
Она же, сестра, присутствовала при первом допросе мальчика, в милиции. Тут
, кстати, нарушение процессуального закона, хотя вроде бы и негрубое: при д
опросе несовершеннолетних должны присутствовать педагоги и так называ
емые законные представители: родители, опекуны, а следователь пригласил
сестру. Как это вышло? Я прошу суд вызвать и допросить следователя милици
и, хотя это и не совсем этично и делается лишь в крайних случаях. Но случай
ведь и здесь непростой, даже со смертельным исходом, за такое светит до де
сяти лет Лишения свободы, а на скамье подсудимых парень, который ничем са
м себя защитить не может, лишь несет какую-то околесицу, вызывая у всех то
лько недобрые улыбки.
Так почему, спрашиваю следователя милиции, он пригласил сестру мальчика
, когда пригласил? Он пригласил ее, оказывается, как раз в тот момент, когда
мальчик заговорил о дяде Коле; именно тогда он спохватился, что допрашив
ает несовершеннолетнего, вышел в коридор, чтобы позвать кого-нибудь из р
одителей. Там сидела сестра. Войдя в кабинет, она сразу же напустилась на б
рага: «Какой еще дядя Коля? Дядя Коля, Ц забыл? Ц остался в Казахстане тра
ктора сдавать…» И мальчик больше о дяде Коле ни словом не заикнулся.
И вот я снова принимаюсь за свой проклятый вопрос: был ли с ними в машине д
ядя Коля и кто он такой, но теперь делаю это уже не один, а вместе с Пильгуно
вым и Михаилом Павловичем. Как-то так вышло, что Пильгунов поначалу отнес
ся к этому вопросу без всякого интереса, я бы даже сказал, как вообще к нек
оей адвокатской блажи: ну, обмолвился ребенок, нечаянно назвал какого-то
дядю Колю, так что из этого? В деле было много других неясных вопросов: был
ли все-таки пьян водитель? Потерпевшие утверждали, что был (потерпевшая, м
олодая женщина, особенно яростно на этом настаивала), а справкой из больн
ицы, куда после аварии попал и водитель, это не подтверждалось. Или вопрос
о том, прошла ли машина техосмотр, в каком состоянии были тормоза, состоян
ие дорожного покрытия Ц мало ли вообще возникает вопросов при рассмотр
ении такого рода дел? А адвокат дался ему этот дядя Коля! Ц прямо-таки в не
го зубами вцепился. Такое, во всяком случае, было выражение лица у Пильгун
ова, когда я начал всех поочередно терзать своим вопросом, а затем заявил
ходатайство о том, чтобы суд вызвал и допросил следователя милиции. Тепе
рь, однако, он и сам словно бы ухватился за тот же вопрос, поворачивая его и
так и этак и обращая его снова то к молодой женщине, то к ее брату, то к отцу.

Недопрошенной в суде оставалась только старуха, мать мальчика… Пильгун
ов велел вызвать ее из коридора, а, когда она вошла, сказал:
Ц Расскажите о Николае, муже вашей Стефы, как, кстати, его настоящая фами
лия?
Ц А кто ж его ведает? Когда пришел до нас, так ото говорил: Ергенов, это ког
да еще только он вышел из колонии, а когда уже со Стефкой расписался, так о
то взял нашу фамилию…
Вот гак мы и узнали, что «дядя Коля» все-таки был. Не призрак, как это почти
с неопровержимостью следовало из слов подсудимого, и не плод воображени
я мальчика, а уголовник-рецидивист Ц он бежал из колонии особого режима
И в течении почти двух лет сожительница и ее родители помогали ему скрыв
аться в Казахстане, на целине, а теперь вместе с ним ехали в Солегорск, на ш
ахты. После того, как ему не удалось уговорить водителя машины везти их да
льше, он.
тоже заподозрив неладное, перелез из кузова грузовика на раму Ц между к
узовом и кабиной в машинах типа «ЗИЛ-585» довольно значительное свободное
пространство, Ц стоя одной ногой на раме, а другую поставив на подножку,
приоткрыл дверцу кабины, а дальше все произошло именно так, как рассказа
л водитель…

* * *

Определение суда, которым дело было возвращено на доследование, а подсуд
имый освобожден из под стражи (небывалый случай: об этом попросил сам про
курор!), мы слушали, когда на дворе была уже почти ночь.
Возвращались к себе в райцентр все какие-то немножко обалдевшие, молчал
и. Даже шофер Фима не стал ничего сообщать о судьбе поверженных родствен
ников, не сообщала Зиночка окончание истории «той симпатичном» из киноф
ильма «Страдания над Гангом». Вдруг, обращаясь к Пильгунову, она сказала:

Ц Тихонович, а, Тихонович, а ведь ничего у нас новый адвокат, а?
И, не получив на это ответа, добавила:
Ц Теперь я ему во такую невесту найду!

Глава III.
Немного о самогоноварении и борьбе с ним

Лесные тени.
Старые Дороги я увидел впервые в начале мая. Удивительно хороши здешние
места в эту пору. Весенний лес строг. Это Ц довольно густой смешанный лес
с высокими соснами и широколапыми елями с деревьями многочисленных лис
твенных пород, названий которых я так никогда и не узнал, и почти непроход
имым колючим кустарником.
Он строг и скромен, этот лес, краски его неярки и скупы они, как правило, все
в одной сиреневато-серой гамме, из которой вырывается лишь более интенс
ивная окраска молодой травы на лесных опушках, да совсем уже изумрудные
вкрапления мха, особенно в тех местах, где на него падает отвесный солнеч
ный луч.
В лесу сыровато и холодно. Пахнет прелью, пахнет, конечно, и смолой, но это у
же начинаешь ощущать чуть позже.
И еще в этом лесу все как бы обнажено, какая-то почти детская пугающая нез
ащищенность наблюдается здесь буквально повсюду. Она Ц в раздавленной
шляпке гриба и в перебитом чьей-то ногой хрупком стебельке блеклого жел
товатого цветка, в оголенности сосны Ц красноватые верхушки ее стволов
вообще словно бы кем-то обглоданы и взывают к состраданию, Ц в худенькой
и прозрачной, как послевоенное дитя, одинокой березке, сиротливо протяг
ивающей вам навстречу две-три хилые сдои веточки…
По утрам в лесу хозяйничают дети. В ведра и лукошки, во все, что придется, он
и набирают ягоды черники и голубики, но и поедают эти ягоды тут же и притом
в самых неимоверных количествах. Бегают лотом весь день с раздутыми жив
отами, с перемазанными черничным соком темно-фиолетовыми, почти черными
, ртами и оставляют в местах своего пребывания многочисленные и совсем у
же угольные кучи.
Все утро слышны в лесу озабоченные голоса детей, да меканье случайно заб
редшей сюда козы, отстрадавшей прошедшую зиму вместе со своими хозяевам
и без достаточного пропитания и в одной с ними избе (коз здесь в дни сильны
х морозов, особенно в ночное время, берут иногда в дом Ц чтобы не замерзли
) и тоже посему живо интересующейся дарами весеннего леса.
А еще в этом лесу ходит двое чуть смешных молодых людей. Он Ц юрист, тольк
о сегодня приехавший из большого южного города и, едва успев бросить сво
и вещи в гостинице, отправившийся в лес, где за всю жизнь ни разу не был; она
Ц прибывший в командировку из Минска комсомольский работник. Вот здесь
, в лесу, они случайно и встретились, и даже разговорились. Но комсомольски
й работник, к счастью не говорит о своих Комсомольских делах, юрист о дела
х уголовных и гражданских, которыми ему предстоит здесь заниматься: оба
они настолько заворожены этим лесом, настолько им поглощены.
Они рассматривают раздавленный гриб и одинокую березку, расцарапывая с
ебе лица и руки, продираются сквозь кустарник, чтобы ее лучше разглядеть,
рассматривают и сосну с обглоданным боком, а заодно и сидящую на ней птиц
у, и,он решается предположить, что это Ц сорока, поскольку нечто похожее б
ыло когда-то изображено в его школьном учебнике для четвертого класса, о
на же и этого предположить не может… И оба они здесь уже несколько часов, н
о ни разу, кажется, даже не успели поцеловаться…
А время уже перевалило за вторую половину дня и близится к вечеру, в лесу п
очти сразу становится и холодно Й почти темно. И надо уходить.
Завтра утром комсомольский работник вернемся в свой Минск, свой областн
ой аппарат, чтобы поднимать молодежь на борьбу за светлое будущее (одной
отдельно взятой Минской области. Юрист останется здесь бороться за торж
ество справедливости в отдельно взятом Стародорожском районе. И никогд
а уже, наверное, больше не встретятся и не поцелуются никогда.
А жаль!…

* * *

Вот такой была эта моя первая встреча со стародорожским лесом. И до чего г
орько сознавать, что все самое невеселое, что мне довелось в те годы увиде
ть, было тоже связано с лесом, местом, словно бы созданным Богом для добра
и радости.
Глусское дело, которое слушалось выездной сессией Минского областного
суда, а поддерживать обвинение должен был старший помощник областного п
рокурора Розов, человек, которого побаивались и не такие адвокаты, как я, н
а первый взгляд выглядело вроде бы и не особенно замысловатым, но рассле
дование его проходило туго и заняло много времени.
Приближался кермаш, и трое мужчин, все люди сравнительно немолодые, жите
ли одного села, собрались в лесу, чтобы выгнать самогон. Здесь нужны поясн
ения. Лес для такого рода трудов Ц самое падежное место и проводится это
мероприятие организованно и четко. У аппарата, принадлежащего, как прави
ло, всему селу, Ц строго соблюдаемая, заранее расписанная по часам мужск
ая очередь. И еще, если возле аппарата будет совершено преступление и вы с
делаете предположение: перепились, мол, люди, то на вас посмотрят, как на п
олною несмышленыша из какой-нибудь глубинной заскорузлой Одессы. Возле
аппарата люди не пьют Ц возле аппарата они работают…
Итак, трое мужчин в лесу гнали самогон. Когда на другой день утром неподал
еку от того места, где они жгли костер, нашли труп четвертого со следами мн
ожественных побоев на теле, а их задержали (кто именно в данное конкретно
е время топит, известно доподлинно), пи один из них виновным себя в ого сме
рти не признал. Каждый объяснял так: был кажется, какой-то спор, потерпевш
ий, ничтожный старый пьянчужка к кому-то все время приставал, его отгонял
и. А потри вроде бы и побили. Но кто именно бил и как вообще все это происход
ило, сказать не могу, потому что сам я в это время вздремнул у костра и ниче
го не видел.
Так проходит месяц, два месяца. И Ц никаких улик против кого-нибудь в отд
ельности, никаких подозрений. Поджимают следственные сроки. И тут один и
з троих, этакий колючий мужичонка, некто Икельчик, неожиданно резко меня
ет показания. Надоела ему, дескать, эта тягомотина и он решил сказать прав
ду. Не двое из них троих били подошедшего четвертого, а били трое: те двое, ч
то находились с ним, Икельчиком, в лесу, Шушеня и Кумагер, и зять Кумагера, б
ывший председатель колхоза Авхимович. А пришел этот Авхимович намного п
озже всех, и он, Икельчик. попросту поначалу о нем забыл.
Так в деле появляется четвертый подозреваемый и вскоре все они четверо п
редстают перед судом.
Я должен был защищать Авхимовича, подменив в самый последний момент забо
левшего адвоката из Минска. Приезжаем в Глусек, где было совершено прест
упление. Здесь, как это нечасто бывает, в суде полно народу. Люди толпятся
во всех коридорах Ц через них не пройти Ц и в маленьком судебном зале, и
возле суда, на улице. Все участники процесса тоже давно на месте, ждут толь
ко меня, и самоуверенная Лариса, секретарь областного суда, смотрит на ме
ня едва лишь не с ненавистью, когда я говорю, что в процесс не сяду, пока не п
рочитаю дела, оба его тома, от корки до корки. Устраиваюсь с ним где-то на по
доконнике и начинаю читать Несмотря на разговоры и шум, на целую серию не
навидящих взглядов Ларисы, а потом еще бегу в комнату для заключенных, чт
обы побеседовать со своим подзащитным.
Нет, он не против того, чтобы я его защищал, хотя, если говорить правду, не оч
ень-то вообще верит в успех защиты… Нет, не убивал он и даже не дрался Ц ка
кая-то невероятная глупость или оговор, хотя и не понимает, кому это могло
понадобиться.
В ночь, когда в лесу произошло убийство, он действительно там был, не отриц
ает, но пришел уже после всего случившегося: искал старого дуралея-тестя,
узнав от жены, что тот отправился в лес гнать самогон. Это же подтверждает
и старик Ц тесть. Но ведь старик Ц родственник! И далее: не заявил: о стари
ке в милицию (но ведь опять-таки родственник он, это же понимать надо!), впло
ть до самого своего ареста никому и словом не обмолвился о том, что в ту тр
еклятую ночь был в лесу и что там увидел. В отношении убитого односельчан
ина не раз высказывался в том духе, что слишком часто мы миндальничаем с п
одобными проходимцами: весь второй том дела Ц протоколы с показаниями ж
ителей деревни о том, что именно он по этому поводу говорил и при каких обс
тоятельствах.
Но вот самый интересный момент, на который я не обратил внимания, когда зн
акомился с делом (но ведь я и знакомился с ним набыстро), и, похоже, упустил е
го из виду следователь: это почему не сразу Икельчик назвал Авхимовича с
реди участников драки и когда именно он это сделал?
Он сделал это, как выясняется, не вдруг, не по наитию, а когда обнаружилась
первая и единственная свидетельница-очевидица случившегося учительни
ца Акулич. Возвращаясь откуда-то из i остей и оказавшись в ту ночь в лесу, он
а видела костер, но не подошла, побоялась. На фоне костра, рассказывала она
, хорошо были видны четыре мечущихся мужских силуэта: трое мужчин били че
твертого. Она не разглядела их лиц, видела только что их было четверо Ц че
тыре тени на фоне огня Ц и поспешила уйти, а вернувшись в деревню и узнав
на другой день, что ночью в лесу произошло убийство, решила обо всем увиде
нном молчать и действительно молчала почти два месяца.
Мелькает догадка: уж не потому ли, что, если раньше, до появления в деле пок
азаний Акулич, можно было допустить (на это мог рассчитывать каждый из тр
ойки) что в совершении преступления участвовало только два человека, а т
о и вообще один («Кто-то один, может быть, и дрался, я спал Ц какое мне дело?»
) и что теперь речь может идти уже не иначе как обо всех троих, Икельчик и сп
ешит добавить четвертого, надеясь исключить из числа участников драки с
ебя, а заодно и подбрасывая следователю версию о враждебном отношении пр
едседателя колхоза к потерпевшему?
Ц Если это так, Ц говорю Авхимовичу, Ц то, соглашаетесь, это совсем негл
упо выдумано?
Но он не то чтобы сразу не соглашается Ц он, скорее всего, просто немножеч
ко обалдел и обалдело на меня смотрит, как, пожалуй, смотрю на него и я. Смот
рю так, потому что, помимо всего прочего, не могу понять, как мог клюнуть на
такую дешевку прекрасный следователь Евгений Абрамович, мой приятель? З
начит, опять Ц каждодневная давилка: «Давай, давай!», опять Ц пресловуты
е «сроки». Господи, да когда же все это у нас наконец, кончится или не кончи
тся никогда?
Но предположение об оговоре Ц еще не доказательство оговора. Да и не осо
бенно верится, чтобы свидетельница Акулич, сколь ни была она испугана, ви
дела только силуэты, то есть тени людей у костра и не узнала их самих? А что,
если заявить ходатайство о выезде на место происшествия, если провести э
ксперимент там на месте?
Акулич, как я уже сказал Ц учительница. Спрашивая ее мнение относительн
о эксперимента, спрашиваю заодно и о том, как она, у которой учатся обе доч
ери Авхимовича, одна в пятом классе, другая в седьмом, как завтра, придя в с
вою школу, будет.смотреть она в глаза этих детей, лишившихся отца из-за то
го, что и на следствии, и в суде ей было страшно сказать правду и какими гла
зами будут они смотреть па нее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12