У нас в квартире их четыре: гостиная (точнее сказать Ц кают-компания, пос
кольку гостей у нас не бывает) и три спальни. В кают-компании стоят три оди
наковых кресла, журнальный столик-инвалид и тумба с телевизором. Телеви
зор не работает, в него вбит кол. Не осиновый, нет. Скорее всего, сосновый. Во
обще-то это ножка от журнального столика, а вбил ее Вуанг. Как-то раз остал
ся ночевать, не выдержал безудержного верещания телевизионного монстр
а но имени Андрей Махалов и таким вот драматичным образом отреагировал.
Вполне адекватно, я считаю, отреагировал. Но вещь испортил. Правда, мне все
равно, телевизор с некоторых пор практически не смотрю, смотрю домашний
кинотеатр, который с первого своего гонорара подарил мне Ашгарр. Другой
мебели у меня нет. Живу скромно и без излишеств. Даже койки у меня нет, сплю
в натянутом между стенами гамаке.
Еще скромнее обстановка в спальне у Вуанга. Она там совсем аскетическая:
циновка, плошка со свечой и книга Николая Островского «Как закалялась ст
аль» в подарочном издании. Больше ничего.
И только спальня Ашгарра напоминает настоящее человеческое жилище. Все
у него там как положено, даже с перебором: шикарная двуспальная кровать, п
рикроватная тумбочка, шкаф-купе, торшер, гардины на окне, телевизор и даже
трюмо, зеркальный триптих которого создает иллюзию, что все нагоны собр
ались вместе. А еще у него есть пижама, ночной колпак и тапки с помпончиком
. Баловство, конечно. Чудачество. Но я молчу: каждый имеет право на свое «ле
во». Осуждать неумно, особенно если этот «каждый» Ц часть тебя самого.
Оказавшись в своей берлоге, я запустил «Мертвеца» Джима Джармуша, запрыг
нул с пультом в гамак и стал в сто первый раз просматривать этот душевный
фильм.
В тот момент, когда толстый индеец уже поковырялся ножом в Джонни Деппе и
принялся требовать у него табак, обзывая его при этом глупым белым челов
еком, в комнату с книгой в руках вошел Ашгарр.
Ц Хонгль, смотри, что я вычитал, Ц сказал он.
Я нажал на «паузу», и он прочел:

Это было уже в соскочившем, несущемся мире, и здесь изрыгаемый драконом л
ютый туман был видим и слышим:
Ц Веду его. Морда интеллигентная, просто глядеть противно. И еще разгова
ривает, стервь, а? разговаривает!
Ц Ну и что же, довел?
Ц Довел. Без пересадки в Царствие Небесное. Штыком.
Дыра в тумане заросла: был только пустой картуз, пустые сапоги, пустая шин
ель. Скрежетал и несся вон из мира трамвай.

Ц Что это? Ц спросил я, прервав Ашгарра.
Ц Рассказ Замятина. «Дракон» называется. Там дальше боец вынимает из-за
пазухи замерзшего воробья и отогревает. А заканчивается так:

Дракон оскалил до ушей туманно-полыхающую пасть. Медленно картузом захл
опнулись щелочки в человеческий мир. Картуз осел на оттопыренных ушах. П
роводник в Царствие Небесное поднял винтовку.
Скрежетал зубами и несся в неизвестное, вон из человеческого мира, трамв
ай.

Окончив чтение, Ашгарр задумчиво произнес:
Ц Человека убил, воробья спас.
Ц Гады они, Ц прокомментировал я.
Ц Кто?
Ц Да люди, кто.
Ц Люди как люди. Всегда такими были.
Ц Вот именно Ц люди как люди. Натворят какой-нибудь фигни, а валят все на
драконов. Всегда были мастерами стрелки переводить.
Ц Но это же они метафорически про драконов.
Ц Не скажи. Это у них сначала «убей дракона в себе», а когда врубается, что
«убить дракона в себе» означает «убить себя», идут искать дракона на сто
роне.
Ц И убивают «дракона» в других, Ц логично продолжил мою мысль Ашгарр.
Ц Имеет место быть, Ц согласился я. Ц А некоторые начинают искать и нас
тоящего дракона. Откуда, думаешь, Охотники появляются? От сырости? Фиг там
. От душевной неустроенности. От больной головы.
Ц А у нас, считаешь, здоровая?
Ц Да уж в любом случае здоровее будет. Вот они со своей больной на нашу зд
оровую-то все и перебрасывают. Мало того, нашу здоровую пытаются выдать з
а свою. Помнишь, что Ланселот в «Драконе» у Шварца заявляет?
Ц Не-а, не помню.
Ц А я помню. Потому как задела меня эта показательная оговорка. Он там го
ворит, что они, драконоборцы, не стесняются вмешиваться в чужие дела, что о
ни помогают тем, кому необходимо помочь, и уничтожают тех, кого необходим
о уничтожить.
Ц Но ведь это же девиз золотого дракона, Ц осознал Ашгарр очевидное.
Ц Вот именно! Ц разгорячившись, воскликнул я. Ц Это наш девиз. Наш. Не Ла
нселота и даже не президента североамериканских штатов, а наш. А они его н
агло присваивают. Мало того Ц они его дискредитируют. Вот что самое обид
ное.
Ашгарр вздохнул так, будто навалилась на него вся боль мира, и произнес не
без некоторой снисходительности в голосе:
Ц Люди.
Ц Пусть их, клеветников и обманщиков, Ц махнул рукой я, подведя черту по
д темой.
Ашгарр пошел на выход, но задержался у порога и, кинув взгляд на экран, спр
осил:
Ц Сколько ты можешь смотреть этот фильм?
Ц Сколько угодно, Ц ответил я и оживил картинку.
Ц Не надоело?
Ц Ничуть.
Ц А в чем эзотерика?
Ц В том, что лучшее лекарство от скуки Ц напоминание о смерти.
Ц Думаешь?
Ц Да. Была бы моя воля, я бы всех людей-человеков заставлял смотреть этот
фильм хотя бы раз в неделю.
Ашарр озадачился:
Ц Зачем это?
Ц Как это «зачем»? Ц пожал я плечами. Ц Затем. Чтобы помнили о смерти. Чт
обы помнили, что рано или поздно попадут в то место, откуда приходят и куда
возвращаются души.
Ц Получаешь удовольствие от их фобий?
Ц Не пори ерунды. Просто считаю: если человек не помнит о смерти каждый м
иг своего посюстороннего бытия, то начинает жить так, будто вечен.
Ц Очевидно. И что с того?
Ц А то, что в таком случае он превращается в ненасытную тварь, которая не
может ограничить свое материальное потребление. Посмотри, что вокруг тв
орится. Накупит человек всякой дребедени, притащит домой и бежит за новы
м кредитом, чтобы купить еще какой-нибудь дребедени. И так до бесконечнос
ти. И с нарастающей скоростью. Согласись, что это путь в никуда.
Ц Трудно не согласиться, Ц сказал Ашгарр и развел руками, дескать, что т
ут поделаешь, такова природа человеческая. Что взять с тех, кто произошел
не от мудрой змеи, а от суетливой обезьяны.
Я же, не сумев остановиться, продолжил речь, достойную похвалы Че Гевары:

Ц Вся эта гадская система, построенная на неограниченном потреблении,
заинтересована в том, чтобы человек не помнил о смерти. Поэтому любое нап
оминание о том, что смерть неминуема, что всякий человек может дать дуба в
любой миг, Ц это есть большой, просто огромный ништяк. По-другому челове
ка из колеи не выдернуть.
Ц Думаешь, надо?
Ц А нет? Человеки Ц как ни крути Ц братья наши. Пусть и сводные. Жаль непу
тевых. В колее-то им счастья не видать. Не ведет она к Свету, а ведет к ожире
нию и пресыщенности. Поэтому и говорю Ц memento mori.
Ц Memento mori, Ц задумчиво повторил вслед за мной Ашгарр, помолчал секунду и ск
азал: Ц Кстати, о смерти. Что там у нас со Списком? До Ночи Полета осталось ч
уть-чуть.
Ц Все под контролем, Ц успокоил я его. Ц Не закрыт еще один пункт, но я на
д этим работаю.
Ашгарр кивнул, пожелал мне приятных снов и тут же вышел. А я, повторяя на ра
зные лады «помни о смерти», вытащил мобильный и набрал номер господина Н
игматулина.
Ц Эдуард Николаевич, с вами говорит частный детектив Егор Тугарин, Ц оф
ициально представился я в ответ на его «слушаю». Ц Меня нанял известный
вам Леонид Петрович Домбровский. По его просьбе расследую обстоятельст
ва гибели ваших общих знакомых.
Ц Все-таки нанял, Ц не то удивился, не то возмутился господин Нигматули
н, после чего выдохнул с крайним недовольством: Ц Неврастеник!
Меня это не смутило, я надавил:
Ц И тем не менее, Эдуард Николаевич, мне хотелось бы попросить вас о встр
ече.
Ц Где и когда? Ц неожиданно быстро согласился он.
Ц Если можно, с утра, Ц прикинул я. Ц Часов, скажем так, в десять.
Ц В десять Ц нет, на десять тридцать заказан ритуальный зал. Давайте в д
евять.
Ц Хорошо, подъеду.
Ц Адрес знаете?
Ц Да.
Ц Всего доброго.
Он отключился, а я потянулся к пульту.
Последним, что я увидел прежде, чем уснуть, было индейское каноэ, в котором
дохлый герой Джонни Деппа плыл вниз по течению.
Ц Не слышно птиц, бессмертник не цветет, в сухой реке пустой челнок плыве
т, Ц пробормотал я в какую-то теряющую себя секунду, закрыл глаза и прова
лился в темноту.

ГЛАВА 14

Поутру, едва продрав глаза, я проверил, не случилось ли чудо Ц не прибыло
ли мне за ночь Силы. Но электрочайник, воду в котором я попытался вскипяти
ть, не втыкая вилку в сеть, сказал мне коротко и четко: отвали, слабак. Силы в
о мне было от силы ноль целых ноль десятых и одна сотая. А может, и того мень
ше.
В который уже раз убедившись, что чудес на свете не бывает, я приказал себе
: будь реалистом! Ц и провел инвентаризацию заряженных амулетов.
Первым делом вспомнил о боевом браслете с зарядом в сто пять кроулей (это
если по системе исчисления Черного Совета, по шкале же Ливси, принятой Бе
лым Советом, Ц что-то около 3,23 балла). Штуковина знатная. Знатная-то знатна
я, но только лежит в офисном тайнике. Делать по дороге крюк не хотелось, по
этому полез на полку за банкой с надписью «ПЕРЕЦ». Открыл, запустил пальц
ы в пряную труху и выудил со дна два медных кольца с зарядом в двадцать пят
ь кроулей каждое и одну дембельскую заколку для галстука в виде истребит
еля с зарядом, заряженную до шестидесяти шести кроулей. Улов, прямо скаже
м, был невелик. Но мало лучше, чем ничего.
Прочихавшись, я сгреб все найденные консервы Силы и, простив себе завтра
к, отправился утрясать все свои неотложные дела. И не свои, разумеется, тож
е.
Из выданной господином Домбровским «наколки» следовало, что загородны
й дом Эдуарда Николаевича Нигматулина находится в поселке «Лесной». Туд
а я в первую очередь лыжи и навострил.
По пути заехал на заправку, где меня попытались непринужденно нагреть на
полтора литра. Мелочь, конечно, но неприятно. Остаток пути предавался раз
мышлениям о том, что людям нужна новая религия. Какой-нибудь новый энерги
чный бог-смотрящий со свежей моделью морали. Старая совсем обветшала. Це
пи запретов пали, ничего святого не осталось, человек напрочь забыл, что п
омимо говорящего куска плоти он еще суть и бессмертная душа.
Не доезжая километров трех до городка ракетчиков, я свернул на улицу Губ
ернаторскую и, с интересом разглядывая образцы буйной фантазии местных
архитекторов, покатил вверх до самого леса.
Коттедж хозяина мелкооптовой фирмы «Прометей», поставляющей на рынок Г
орода разнообразное электрооборудование, оказался не самым крутым в ме
стной округе. Но и щитовым садовым домиком он, разумеется, не был. Нормальн
ая добротная домина с гаражом, бассейном и обязательной чашей спутников
ой антенны меж двух потешных башенок. Символ полной чаши, подумал я про эт
у изготовленную ловкими китайцами «тарелку» и выполз из машины.
Стучать в калитку не стал (не в Средние века живем), позвонил господину Ниг
матулину на сотовый. Как современный дракон современному человеку.
Эдуард Николаевич оказался лысоватым крепышом ниже среднего роста с тя
желым, что называется, свинцовым взглядом близко посаженных глаз-бусино
к. В дом он меня приглашать не стал, повел по гравиевой дорожке в беседку. М
есто выглядело душевно (березки, прудик, красные караси), но разговор у нас
не сложился. Казалось, что господин Нигматулин согласился на встречу со
мной лишь для «галочки». Ради того только исключительно, чтобы друга сво
его Леню Домбровского не обидеть. Это был маневр из разряда «чем бы дитя н
и тешилось, лишь бы не плакало». Поэтому я сумел задать только несколько в
опросов.
Ц Вас, Эдуард Николаевич, по ночам кошмары не терзают? Ц делая вид, что ра
ссматриваю устройство мангала, спросил я для затравки.
Ц Нет, Ц ответил он. Твердо так ответил. Будто гвоздь в доску вогнал.
Ц Я это к тому спрашиваю, что господина Домбровского, к примеру, терзают.
С того самого дня, как вы древнюю могилу… потревожили.
Вообще-то я хотел сказать «осквернили».
Ц Я не он, Ц хладнокровно ответил Нигматулин. Ц Голова, блин, на фиг, кре
пкая. Потусторонние бредни меня мало интересуют.
То, что они тебя не интересуют, Ц это факультатив, подумал я. Главное, чтоб
ы ты их не интересовал. А затем решил не ходить вокруг да около и сразу спр
осил о главном:
Ц Скажите, Эдуард Николаевич, вы что-нибудь из той могилы брали?
Ц Нет.
Ц Точно?
Ц Точнее не бывает.
Врать он не умел, но врал и при этом не краснел. Я не стал его разоблачать (мн
е бы это ничего не дало), а задал следующий вопрос:
Ц Вы не брали, а другие?
Ц Не следил, Ц выкрутился он.
Тогда я пошел в обход:
Ц А что вы, Эдуард Николаевич, насчет всего этого думаете?
Ц Насчет чего?
Ц Насчет того, что ваши друзья мрут, как мухи осенние, Ц жестко пояснил я
. Мне не понравилась его попытка прикинуться пыльным вещмешком.
Он смерил меня взглядом, после чего пожал плечами:
Ц Ничего я об этом не думаю. А чего тут, блин, на фиг, думать? Мало, что ли, люд
ей умирает вокруг? Нет, жаль, конечно, парней, друзья все-таки, но, как говор
ится, все там будем. Раньше или позже. Хочется, конечно, позже, но, блин, на фи
г, разве это от нас зависит?
Ирония судьбы заключалась в том, что говорил он это за две минуты до собст
венной смерти.
Я об этом еще не знал (Силы во мне такой не было, чтобы в будущее хотя бы на ш
ажок заглянуть), но что-то такое предчувствовал. Вернее, даже не предчувст
вовал (слово «предчувствовал» тут не подходит), а просто мне стало зябко и
казалось, что кто-то за нами наблюдает через оптику снайперской винтовк
и. Я даже начал шарить взглядом по окнам коттеджа: не торчит ли ворошиловс
кий стрелок за какой-нибудь из шторок?
Господин Нигматулин тем временем встал, пробормотал нечто невразумите
льное про волю Аллаха и стал всем своим озабоченным видом показывать, чт
о разговор закончен. Ловить было нечего. Я попросил не провожать и потяну
лся на выход.
Уже взявшись за ручку калитки, обернулся и крикнул открывающему гараж вр
уну:
Ц А все-таки вы кое-что сперли из могилы, Эдуард Николаевич.
Он ощетинился, как разбуженный еж, и, перейдя на «ты», спросил:
Ц Уверен?
Ц Уверен, Ц ответил я. Ц Позарились.
Ц Допустим. И что теперь? Заявишь?
Ц Никогда.
Ц А чего тогда хочешь?
Ц Правды. Только вижу, нет правды на земле.
Ц Выше с ней тоже, блин, на фиг, проблемы.
Ц Это точно. Только знаете что, уважаемый Эдуард Николаевич.
Ц Что?
Ц Я за вашу жизнь теперь и двух копеек не дам.
Его аж всего передернуло от этих моих финальных слов. Видимо, я ткнул в бол
ьную точку. Сыпанул соль на рану. Задел, короче говоря, я его за живое.
Наслаждаться произведенным эффектом не стал. Не садист. Сказал и тут же в
ышел.
Крик раздался за секунду до того, как я собрался завести движок.
Я не знаю, чего в этом душераздирающем вопле было больше Ц страха или уди
вления, но у меня по всему телу встали дыбом волосы. И это не фигура речи. Ис
ключительно физиология.
Выхватывая на бегу пушку, я ворвался во двор и увидел то, что увидел: лежащ
его ничком на площадке возле гаража Нигматулина трепал огромных размер
ов волк.
Зверь на самом деле был крупный. В холке, пожалуй, выше откормленной кавка
зской овчарки. Грудь широкая. Лапы мощные. Клыки Ц штыри, которыми рельсу
к шпалам приколачивают.
И такое вот чудище вцепилось мертвой хваткой несчастному в горло. Выжить
у того не было никаких шансов. И хотя он сжимал в руках невесть откуда взя
вшийся нож и даже пытался ткнуть волчаре лезвием в бок, но это больше похо
дило на агонию. Собственно, это и была агония.
Я начал стрелять прямо от калитки. Точно видел, что три первые пули вошли з
верю в бок. Но отреагировал он только на четвертую. На ту, что попала ему в г
олову.
Нет, он не повалился набок. Не взвыл от боли. Ничего такого. Он просто прекр
атил рвать горло жертвы (там голова уже практически отделилась от тела) и
с холодным недоумением глянул на меня. Потом принял в грудь пятую пулю, ув
ернулся, ловко отскочив в сторону, от шестой и седьмой, а когда я полез за н
овой обоймой, сам перешел в наступление.
Он не бежал. Приближался шагом. Замер метрах в трех и, зловеще виляя хвосто
м, медленно и плавно наклонил голову влево, а затем Ц со столь же изуверск
ой пластичностью Ц вправо. Казалось, он хотел повнимательней рассмотре
ть своими горящими глазами, что это за чудило такой шмаляет в него всякой
ерундой. А когда рассмотрел, стал поджимать задние лапы, готовясь к прыжк
у. Все это он делал безмолвно Ц ни рыка, ни лязга зубов, ни утробного рычан
ия. Жутковатое зрелище.
Попадись ты мне в Ночь Полета, разорвал бы я тебя, зверь, как бобик грушу дл
я клизмы, подумал я, не отводя взгляда от его желтых глаз.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44