Разбойники, услышав выстрел, просто посчитали бы, что это разведчики дают им знать о том, что заняли исходные позиции. Дарган так и сделал: отведя курок, он направил ствол пистолета туда, откуда прозвучал неловкий вопрос.
– А кого ты ждешь? – с издевкой спросил он.
– Михась, чи ты, чи ни?
Наблюдатель заволновался, в интонации его голоса проскользнули тревожные ноты, наконец он не выдержал и приподнялся над стволом дерева. Казак хладнокровно нажал на курок, подождав, пока затихнет возня, продвинулся по стволу до самых корней, носком сапога ковырнул бездыханное тело. Затем он перезарядил пистолет и поспешил на защиту временного жилища, в котором сейчас находилась его жена.
Разбойники успели обложить хворостом избушку со всех углов, они не решились начинать с крыши, посчитав, что та, проеденная плесенью, вряд ли загорится. Требовалось лишь поднести факелы, но бандиты медлили, сойдясь в кружок, они озадачились какой-то проблемой. Почуяв неладное, затопали копытами кони, привязанные к перилам крыльца.
Дарган подобрался так близко, что различал отдельные фразы, отдаленно напоминающие русскую речь, в них проскальзывали польские, украинские и белорусские слова, вместе составляющие некую общеславянскую смесь. Казак вдруг подумал о том, что лишь в сердце империи дух нации проявлял себя в полный рост – еще никто не сумел поставить на колени великую Русь, в один момент рождающую из своих недр партизанские ватаги. Ее могучая сила волнами растекалась далеко за пределы государства, заставляя скрипеть зубами многочисленных врагов. А вот здесь, на окраине страны, под самым боком у Европы, так же как перед азиатским подбрюшьем империи, сорвиголовы из представителей окраинных народов, начисто лишенные совести, собирались в стаи и грабили и своих, и чужих. Вот и сейчас братьям по крови хотелось лишь одного – вместе со шкурой содрать приличный барыш с одиноких путников, пополнив их душами счет своим грехам. Эта несправедливость вызывала у Даргана ответную реакцию, ему тоже не терпелось отправить разбойников на тот свет.
Но спешить, как бандиты, он не собирался. Дождавшись, когда они снова разбредутся по углам избушки, он выбрал момент и метнул кинжал в спину зазевавшегося поджигателя. Видимо, острие не попало между ребрами, а задело лопатку, разбойник огласил окрестности диким воплем, он кинулся к другу, на ходу заворачивая руку за спину. Второй бандит бросился было бежать, но вскоре опомнился, повалил вопящего товарища на землю. Дарган видел, как он поднял кинжал над головой, в лучах факела стараясь рассмотреть оружие получше.
Больше медлить было нельзя. Прицелившись, казак выстрелил не в того бандита, который склонился над раненым, а в его сообщника, в отдалении подносившего смоляную чурку к хворосту. Расчет оказался верным, оставшиеся в живых разбойники забыли обо всем и галопом помчались к лесу. За ними заковылял раненый, пробежав половину расстояния, он упал в траву, наконец-то выронив из рук факел.
Дарган направился к стене дома, чтобы подобрать кинжал, оружие было гурдинской работы, и разбрасываться им было бы непростительной ошибкой. Но кинжала нигде не оказалось, скорее всего, его забрал с собой тот бандит, в которого он не стал стрелять.
Дарган метнул по направлению к деревьям раскаленный взгляд, еще ни разу он не оставлял своего оружия врагу. Возле кучи хвороста, сваленного под стеной избушки, сыпала искрами еще одна чурка, он растерзал ее сапогом и отбросил головешку во тьму. Дарган успел заметить, как к третьему факелу потянулась Софи, выскочившая из-за угла, и в этот момент прогремел выстрел.
Казак замер на месте, стараясь угадать, в кого метил стрелявший, и вдруг увидел, как его жена повалилась ничком рядом с вязанкой хвороста. Но падала она совсем не так, как убитые или раненые, Софи просто постаралась обезопасить себя. Он бросился к раненому разбойнику, но того нигде не оказалось.
Новый залп заставил Даргана нырнуть за кочку, всмотреться в черноту перед собой. Звезды подсвечивали прохладный воздух, делая его призрачно-синим и зачерняя остальные предметы. Нужно было уподобиться кошке, чтобы что-то различить в этой кромешной тьме.
Казак пальцами растянул концы век и увидел какую-то тень, словно летевшую по воздуху, она быстро удалялась по направлению к просеке. Он вскинул пистолет и тут же со злостью пристукнул его рукояткой по коленке, вспомнив, что новый заряд не забивал. Дарган поднялся и скорым шагом пошел к жене, которая продолжала лежать на земле. Но как только он приблизился, она вскочила и бросилась ему на грудь.
– О, месье, они не уходят, – с тревогой прошептала она. – Их так много.
– Ты не ранена? – привлек он спутницу к себе.
– Нет, пуля пролетел мимо.
– Их теперь стало меньше, чем было, – сбрасывая напряжение, встряхнул плечами Дарган. – Успокойся, как только рассветет, мы снова тронемся в путь.
– В путь? – переспросила она. – Но там бандит!
– Они больше не посмеют напасть, мы дали им хороший урок. Мужичок из хутора говорил, что от этой избушки до другого поселения ехать совсем немного, а там, глядишь, начнутся поля. Простор.
– Ты говорил, что в России нет разбойник, – усмехнулась жена.
– В России никто никогда никому не был нужен, а это разные вещи.
Не успел Дарган ответить, как пуля вжикнула над головами собеседников и вошла в бревно в стене дома, а уже потом из леса прилетел сухой звук ружейного выстрела. Вероятно, один из бандитов был настолько мстительным, что решил во что бы то ни стало уничтожить путников, оказавших столь активное и умелое сопротивление. Дарган подхватил жену за талию и повлек ее к входу в избушку.
– Зайди в дом и закройся изнутри, – уже в коридоре скороговоркой приказал он. – Ни на что не отзывайся, пустишь только меня, когда услышишь мой голос.
– А ты, мон херос? – встрепенулась она.
– Ты же сама сказала, что в лесу бандиты. Их надо уничтожить, иначе мы и правда отсюда не выберемся.
– Я не хочу дом, я здесь, – спутница указала на коридор.
– Чем ты будешь защищаться? У них ружья.
– Мон пистоль, – она сунула руку за доски и вытащила оттуда пистолет.
– Откуда?… – удивился было казак, но тут же все понял. – Ты обыскала того разбойника, который лежит за деревом?
– Ви, месье д'Арган, вот еще пистоль, вот сабля.
Девушка поочередно выдергивала оружие из-за дверного проема и, негромко им постукивая, складывала на крыльце. Последними поверх этой кучи легли кожаные кошельки с пыжами и пулями.
– Там золото, мало, – она махнула рукой в сторону леса и брезгливо поджала губы.
Дарган не знал, что делать, он подумал о том, что редкая станичная скуреха решилась бы на безрассудный шаг – ночью, когда вокруг стреляют, подкрасться к убитым, снять с них оружие и затащить его в избушку. Переступив с ноги на ногу, он смог лишь промычать:
– Ладно, любая ты моя, я в долгу не останусь.

Стараясь не хрустнуть веткой, Дарган змеем скользил вдоль деревьев. Он хорошо запомнил то место, откуда раздался выстрел, знал наверняка, что бандиты вряд ли предпримут новую попытку нападения, опасаясь засады. Они предпочтут переждать, а уже утром, когда будет светло, поймать путников на какой-либо оплошности.
Где-то рядом послышался говорок ручейка, горло казака продрал сухой ком, он вспомнил, что с тех пор, как они с женой подъехали к келье отшельника, прикоснулся к баклажке один раз, когда в перерывах между нападениями им удалось перекусить. Дарган подумал, что надо бы набрать воды и для спутницы, зачерпнул пригоршней влагу, ощутил, как прокатилась по телу живительная прохлада. Он наклонился и стал пить воду как лошадь – всасывая ее в себя струями.
Между кронами деревьев просыпались звезды, от их свечения ручей казался свитым из бесконечных серебряных веревочек. Внимание хорунжего привлек темный силуэт у ручья, он присмотрелся и узнал разбойника, раненного им в спину и так и не сумевшего оторвать лицо от воды. Пистолета с кинжалом при нем не нашлось, значит, стрелял бандит, которого Дарган не тронул.
Издалека послышалась какая-то возня, через некоторое время этот шум повторился. Или по лесу пробирался крупный зверь, или казаку повезло, удалось неожиданно обнаружить стоянку разбойников. Он перехватил ружье и сунулся в темноту, шел осторожно, высоко отрывая подошвы от земли. Идти пришлось долго, но хорунжий все-таки увидел, что на другой стороне просеки возле костерка кружком расселись пятеро ловцов удачи – вероятно, сюда подошли бандиты, оставленные в засаде. Разбойник в оборванном сюртуке поигрывал казачьим кинжалом. Несмотря на снова увеличившееся количество бандитов, сердце у Даргана радостно забилось, ведь этот кинжал для него являлся частью жизни. Казак притаился за кустарником, проверил оружие, готовясь к броску.
– Як не смогли? – донесся до него возмущенный голос одного из разбойников. – Их приихало тильки двое – солдат та с ним кралева у шальварах.
– А где був ты, у засади? – огрызнулся сидящий напротив бандит. – Сам бы в ту драку и влиз.
– Може, путников не двое? Мы зустричали с того конца, а до них привалили з другого.
– Може и так.
– С другого конца нес вахту Збышек.
– А де вин?
– Хтось его… Почти всех положили.
– Кажись, з солдатом не дивчина, а хлопец, я у няе пистоль падсматрэл.
– Яка разница, все равно двое…
Один из разбойников начал разливать вино по кружкам. Выждав момент, когда члены банды опрокидывали их в рот, Дарган в несколько прыжков приблизился к костру, в упор разрядил ружье в бандита в рваном сюртуке и, не давая опомниться, выстрелил из пистолета в того, который был в засаде. Затем он выхватил шашку и со свистом махнул ею перед лицом третьего противника, решившего принять вызов.
Это был рослый мужчина с усами и аккуратной бородкой, в руках у него оказалась французская шпага с рукоятью, отливавшей серебром. Одет он был в атласную рубашку с широкими рукавами, на ногах топорщились ботфорты выше колен. С первого взгляда стало понятно, что родословная этого рыцаря большой дороги корнями уходила не в мужицкую беспросветность. Он так ловко управлялся со шпагой, что Дарган едва успевал отбивать удары, стальное острие тряслось перед его глазами змеиным жалом, не давая возможности оценить обстановку. А осмотреться не мешало бы, потому что двое бандитов, растворившихся во тьме, в любой момент могли возвратиться.
Площадь, на которой сошлись дуэлянты, тоже оказалась маленькой. Казак, привыкший рубить с плеча направо и налево, то и дело цеплял ветви кустов концом шашки. А противник напирал, он прекрасно владел своим оружием, которое было предназначено в первую очередь для нанесения колющего удара. Разбойник вибрировал острием шпаги, отливающим паутиной в ночи, словно пытался загипнотизировать врага, он приближался к цели непреклонно, чтобы нанести единственный смертельный укол. Когда за спиной Даргана раздался шум, и он сделал резкий шаг в сторону, жало шпаги прошло в вершке от груди. И тут же сбоку сверкнула еще одна молния – бандит, находящийся сзади, на первый раз опоздал с броском, но не ретировался, а снова занял позицию.
Дарган собрал волю в кулак. Выдернув из-за пояса дорожный нож, он метнул его не в разбойника, стоящего напротив, а в того, который мог атаковать сзади. Тот завалился навзничь с проткнутым горлом и забился в предсмертных судорогах. Казак обрушил стальную карусель на противника в ботфортах и заметил, как тот поспешно отклонился, невольно приподнимая острие шпаги. Хорунжий ударил по клинку снизу и вышиб его из рук противника. Шпага упавшей звездой сверкнула в пламени костра и пропала в ночи. Бандит сунулся было к сабле убитого товарища и нарвался на страшный удар, разваливший его лицо пополам.
Дарган огляделся, но никого рядом не заметил. У пятого врага чутье оказалось получше, далеко в лесу раздавался треск ломаемых сучьев. Скорее всего, он сразу бросился к лошадям и теперь отмерял версты в известном одному ему направлении.
Дарган не помнил, сколько прошло времени. Он пришел в себя и обнаружил, что сидит возле догорающего костра. Вокруг валялись трупы разбойников, отблескивали рукоятки сабель и пистолетов, где-то рядом отфыркивались лошади. Подбросив хвороста на угли, казак протер глаза. Пора было возвращаться в избушку отшельника. Собрав оружие, он направился к лошадям и неожиданно наступил на какой-то гибкий предмет с блестящим концом.
Дарган поднял шпагу и долго ощупывал ее серебряный эфес, усыпанный драгоценными камнями. В голове казака пронеслась мысль, что такому подарку Софьюшка обрадуется. Он погрузил оружие на одного из коней, затем намотал на руку уздечки остальных и вскочил в седло.
Вскоре в просвете между деревьями показалась просека, идущая мимо кельи отшельника, а еще через несколько моментов в свете занимающейся зари на крыльце обрисовалась фигурка Софи.
Такой красивой он ее еще никогда не видел. Дарган не сумел бы толком описать ни картину, возникшую посреди непроходимых дебрей, ни охватившие его чувства. А полотно продолжало наливаться живыми красками. Волосы женщины приподнимал утренний ветерок, ее лицо дышало одухотворенностью и внутренним убеждением, большие губы говорили о чувственности их обладательницы, огромные голубые глаза излучали столько энергии, что ее с лихвой хватило бы на добрый десяток жизней.
Дарган впитывал это зрелище всей своей сущностью и млел оттого, что остался жив, что эта женщина принадлежит ему и что впереди целая жизнь. Он опять возвращался с добычей. Лихой казак из богом забытой станицы, затерявшейся на южной окраине Российской империи, в который раз доказал свое превосходство над врагами.

На широких площадях древнего Новгорода шла бойкая торговля товарами, привезенными из разных стран. Гундосили южане, заросшие черными бородами, предлагая заморские сладости, словно отбрехивались от покупателей заносчивые светло-русые европейцы в коротких одеждах, выглядывающие из мастерских и лавок с разным инструментом, русские торговцы и татары, принявшие православие, на все голоса зазывали к кадкам с соленьями и вареньями, к окорокам и салу, к блинам и пирогам, сочившимся маслом.
Гудел свободолюбивый Новгород, как и тысячу лет назад, бахвалился булыжными и деревянными мостовыми, несмотря на то что сами новгородцы давно перемешались с окружившими их народами и народностями, даже черты лица у них раздались вширь, а не остались узкими. Но дух Руси по-прежнему витал над городом, заставляя груди вздыматься, а взгляд делаться орлиным. Куда там азиатам с горскими племенами, дальше цены на товар ничего не видящими, у новогородцев взор летел в вечность и цель усматривал высокую.
Подъехав к лабазу посолиднее, Дарган, по-прежнему одетый в солдатский мундир, остановил коня и спросил у хозяина:
– Скажи, уважаемый, где находится усадьба князя Скаргина?
– Какая усадьба? – рассыпался смехом лабазник. – У Скаргина и дома-то приличного не осталось, все пустил в карточный расход или пропил. Вон их избушка, в тупике напротив, – он ткнул пальцем за спину Даргана. – А раньше дворец держали, что на том конце площади.
Казак посмотрел в одну сторону, затем в другую, куда показал торгаш. Его спутница с интересом прислушивалась к разговору, она тоже уставилась на великолепный дворец с колоннами, украшавший площадь.
Он был построен в стиле барокко, модном до недавнего времени, когда в Европе его сменил облегченный ампир. Здание это выделялось башнями, портиками, основательными колоннами и массивной лепниной под крышей. С балконов свешивались разноцветные головки цветов, в продолговатых окнах виднелись пышные парчовые занавески. Даже медный колокольчик у парадного подъезда был начищен до такой степени, что издали светился золотой звездочкой.
– А ты, видно, издалека? – повел покатыми плечами новгородец. – Табун лошадей у тебя вон какой, да и девка не чета нашим – в штанах, да еще и при ванзейской шпаге.
– А тебе какое дело? – насупился Дарган. – Или заранее на все цену заготовил?
– Да мы на чужое не падки, – засмеялся мужик. – А с лошадьми не к Скаргиным идти надо, они ими никогда не занимались.
– Нет, лошади не продаются.
Казак завернул кабардинца в тупик, на который указал лабазник, и проехал к аккуратному домику с высоким крыльцом. На ступеньках сидел мужчина в возрасте, с седой окладистой бородой, в руках у него была тонкая трость немецкой работы.
– Доброго здоровья, – обратился к нему Дарган. – Где мне увидеть хозяина?
– Я хозяин, Матвей Иванович Скаргин, – приподнялся мужчина, приложил ладонь ко лбу, прикрытому длинными волосами. – А вы кто будете?
– Путники мы, из самого городу Парижу, – казак решил открыться сразу.
– Воин, значит. Добили, стало быть, супостата?
– Наполеона уже сослали на остров Эльба, это от Франции совсем недалеко.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40