Уолкер слышал его дыхание, чувствовал его взгляд.
— Уолкер, — прошептала Оживляющая.
Из завесы тумана возникла фигура в таком же, как у них, плаще с капюшоном. Уолкер остановился, заслонив Оживляющую. Призрак тоже остановился. Они молча разглядывали друг друга. Затем облака раздвинулись, тени дрогнули и чей-то голос неуверенно позвал: «Оживляющая?»
Уолкер шагнул вперед. Перед ним стоял Морган Ли. Друзья пожали друг другу руки. Оживляющая прижала к себе промокшего горца, осыпая поцелуями его лицо. Уолкер молча наблюдал за ними. Он уже давно понял, что их влечет друг к другу, и удивлялся, что девушка допустила это. Он видел, как она закрыла глаза в объятиях Моргана. Оживляющая открывала для себя новый мир. Она едва появилась на свет. Даже если отец и вложил в нее человеческие чувства, ей пока не удалось испытать их. Уолкера охватила тревога за нее: как она стремится познать жизнь!
— Уолкер, — сказал Морган, — я вас повсюду искал. Я подумал, что и с вами что-то случилось.
Горец рассказал друзьям об их с Хорнером Дизом злоключениях, когда они провалились в желоб и едва не свалились на существо по имени Гринт, дремавшее под ними. Глаза юноши блестели, когда он описывал, как ему в конце концов удалось пробудить к жизни магию меча Ли. Благодаря ей они спаслись, а на рассвете отправились назад, к своему пристанищу. Никого не обнаружив в доме, Морган оставил Диза дожидаться возвращения остальных, а сам отправился на поиски.
— Хорнер Диз тоже рвался пойти, но я его не пустил. Он очень устал. — Горец широко улыбнулся. — И сыт по горло Элдвистом и его ловушками. Он хочет назад, в пивную Отвесного Склона. — Юноша помолчал, в задумчивости глядя мимо них. — А где Карисман?
Настала их очередь рассказывать. Начала Оживляющая, голос ее звучал ровно и успокаивающе. Она поведала про урдов, как Карисман решил им помочь. Но когда девушка дошла до конца, Морган Ли в отчаянии сжал кулаки.
— Он ничего не соображал! — воскликнул горец. — Ни черта не понимал! Полагал, что его музыка чудодейственна и спасет его. Проклятье! — Юноша отвернулся, пряча лицо. — Куда пойдем теперь?
Уолкер взглянул на Оживляющую.
— Мы полагаем, что Уль Бэк прячется в башне.
Девушка продолжила:
— Мы как раз пытались найти вход, когда появились урды. Хотим вернуться туда и продолжить поиски.
— Тогда я пойду с вами. Хорнер пусть отдохнет. Вернемся вечером. — Юноша вызывающе посмотрел на них.
— Пойдем, если хочешь, — согласилась Оживляющая.
Путники побрели дальше — три фигуры, почти неразличимые в тумане и мгле. Уолкер шел впереди — худой, бледный призрак на фоне мрака. Теперь он вел отряд, поскольку Оживляющая немного отстала и шла рядом с Морганом. Уолкер с трудом противостоял налетающим порывам ветра и чувствовал, как пустота внутри него разрастается, угрожая поглотить. Он заглянул в эту пустоту и попытался призвать на помощь свою магию. Та ускользала от него, как змея, спасающаяся от погони. Темный Родич посмотрел вперед сквозь тонкую завесу дождя и увидел, как тени преследуют свет. Призрак судьбы насмешливо ухмылялся Уолкеру: слабое поблескивание в омуте воды, туман в дверном проеме, темное пятно на камне, где влага, подобно зеркалу, отражала окружающие предметы, — повсюду он видел лик Алланона.
Улица кончилась, темное пятно купола выросло в тумане, точно панцирь гигантского ракообразного существа. Они сошли с пешеходной дорожки и приблизились к нему. Уолкер не сводил глаз с купола, не говоря ни слова, понимая, что Морган и Оживляющая чего-то от него ждут. Чье-то незримое присутствие, которое он уловил прежде, здесь ощущалось сильнее, кто-то молча наблюдал за ним. Уолкер застыл на месте. Бежать было некуда. Они словно находились на гигантской ладони, которая могла без предупреждения сомкнуться в кулак и раздавить свою жертву. Незримое существо хотело продемонстрировать свое могущество, давало понять, сколь бесплодны его попытки и бессмысленна жизнь. Оно пыталось сломить Уолкера. «Уходи домой, — слышал он шепот. — Уходи, пока можешь».
Но он не ушел и даже не отступил. Достаточно угроз слышал Уолкер в своей жизни. Он понял, что его хотят испытать. Его поддразнивали, запугивали, как будто подлинной целью было вызвать совсем противоположный результат. «Не надо уходить, — казалось, говорили Уолкеру. — Просто запомни, что тебя предупреждали».
Уолкер направился вперед. Смерть прикоснулась к нему легкой струйкой дождя. Странно, но Темный Родич ощущал присутствие Коглина: призрак старика воскрес из пепла Каменного Очага и явился посмотреть, как его ученик выдержит очередное испытание. «Ты никогда не освободишься от магии», — слышал Уолкер знакомый голос. Какое-то время он разглядывал потрескавшуюся поверхность стены, следя, как дождевая вода змейками стекает по ней. Серебристые ручейки сверкали, точно пряди волос Оживляющей. Уолкер снова погрузился в себя, призывая на помощь магию, и на этот раз она откликнулась. Он облекся в волшебную силу, словно в доспехи, опоясался ею, чтобы помериться силой с каменным панцирем, что лежал перед ним, затем вытянул руку и прижал пальцы к стене.
Он почувствовал, как магия поднимается в нем горячим, огненным потоком, разливается до кончиков пальцев…
Раздался грохот, и камни подались назад. Послышались долгий, глубокий стон, скрежет и тонкий визг, словно между ними оказалось что-то живое. Оживляющая припала к земле, точно испуганная птица, серебристые волосы растрепались, глаза горели. Одним стремительным движением Морган Ли извлек свой меч. Стена разверзлась перед ними, будто кто-то разорвал ее. Купол раскрыл широкую голодную пасть от самого основания до вершины. Стена застыла, каменные края, гладкие и неподвижные, образовали дверной проем.
«Вот он, вход, который мы искали», — подумал Уолкер.
Оживляющая и Морган Ли застыли в нерешительности. Не обращая на них внимания, Уолкер не сводил глаз с отверстия, вглядываясь во тьму, в океан неразличимых теней. Он всматривался и прислушивался, но башня молчала.
Однако Уолкер понял, что его ждут.
Тихо зазвучал голос Карисмана: «Заходите, погостите, мухе говорил паук».
Уолкер внял призыву. Девушка и горец встали рядом с ним.
ГЛАВА 25
Войдя в башню вслед за Уолкером, Морган и девушка замедлили шаг, дожидаясь, пока глаза привыкнут к темноте, слушая, как гаснет в тишине глухое эхо их шагов. За спиной тусклый, бледный свет тонкой ниточкой связывал отряд с внешним миром. Еще мгновение — и ниточка оборвалась. Камень снова заскрежетал, и отверстие исчезло. Никто не вздрогнул — все были готовы к такому повороту событий. Они стояли рядом в наступившем безмолвии. Каждый ощущал успокаивающее присутствие остальных, напрягал слух, пытаясь уловить любое постороннее движение. Подавляло ощущение пустоты.
Внутреннее помещение куполообразного здания напоминало склеп. На протяжении веков здесь не было ни одного живого существа. В спертом воздухе висела пыль, было холодно, леденящая стужа пробирала до костей. Путешественники дрожали. В этой непроглядной мгле Уолкеру казалось, что он видит, как изо рта клубами вырывается пар.
Время шло медленно, тишину нарушал только стук сердец. Они терпеливо ждали: что-нибудь непременно произойдет, кто-нибудь появится. «Не может быть, чтобы их впустили в башню только для того, чтобы убить», — размышлял про себя Уолкер. Сначала он считал, что их хотят убрать. Однако характер их взаимоотношений с Элдвистом наводил на мысль, что безликий город, конечно, делал попытки избавиться от чужаков, но специально к этому не стремился. Элдвист не торопился, он придерживался выжидательной тактики. Рано или поздно чужаки допустят ошибку. Они утратят бдительность и свалятся в потайные люки или попадут в пасть Скребка. Уолкер не сомневался, что Оживляющая права, и до сих пор Король Камня даже не догадывался об их присутствии. Теперь, когда Уолкер применил магию против его панциря, Уль Бэк пробудился. В Короле Камня заговорило любопытство, потому-то их и впустили внутрь… Да, но что-то он упустил. Ничего не произойдет, если они так и будут стоять в темноте бездействуя. Король Камня впустил чужаков внутрь, чтобы посмотреть, что они станут делать.
Темный Родич протянул руку и дотронулся до Моргана и девушки.
— Что бы ни произошло, Оживляющая, — прошептал он, — помни свой обет — ничем не выдавать, что ты владеешь магией.
Уолкер отступил, поднял руку и щелкнул пальцами. Вспыхнуло и запылало серебряное пламя. Они стояли в туннеле. Уолкер повел спутников вперед. Когда они дошли до конца туннеля, он погасил пламя, еще раз призвал свою магию и послал во тьму россыпь серебряных искр. Уолкер глубоко вздохнул — сверкающий поток света устремился вперед, взмыл к потолку, освещая все вокруг и разгоняя мрак. Друзья стояли у входа в просторный круглый зал со сводчатым потолком. Опоясывающие стены ряды сидений поднимались ввысь и терялись в темноте. Крыша купола раскинулась высоко над головами, ее каменные стропила изгибались от вершины до основания. Наверх, к сиденьям, шли лестницы, вокруг арены протянулись перила. Все было каменное — древние, отполированные временем булыжники. Из зала во мрак уходили туннели. В самом центре арены возвышалась массивная каменная статуя — ссутулившийся, погруженный в мысли человек.
Уолкер остановил огонь на одном месте. Границы света расширились. Тишину нарушал только звук их шагов. Темный Родич заметил, что Морган направился вперед, и рванулся, чтобы удержать его, но тут подошла Оживляющая и молча взяла горца за руку. Уолкер обвел взглядом арену, черные дыры туннелей, потом взглянул на статую. Ничто не выдавало чьего-либо присутствия, однако Уолкер чувствовал его теперь еще сильнее, чем прежде.
Он медленно и осторожно двинулся вперед. Морган и Оживляющая пошли следом. На миг Уолкер почувствовал себя главным. Оживляющая возложила на него все свои обязанности. Девушка не могла пользоваться магией. Ей приходилось полагаться на него. Он вновь ощутил уверенность и больше не сомневался. «Лучше так, — подумал Уолкер, — лучше быть главным и принять ответственность за то, чему суждено случиться. Так было всегда». В этот миг он впервые в жизни понял, что так всегда и будет.
Статуя возвышалась перед пришельцами, и казалось, что эта огромная каменная глыба бросает вызов свету. Мыслитель смотрел в другую сторону. Сгорбленная, неуклюжая фигура стояла на коленях. Одна рука лежала на животе, другая, сжатая в кулак, подпирала подбородок. На постаменте не было никаких надписей, пьедестал напоминал обломок скалы.
Друзья приблизились к статуе и обошли ее кругом. Теперь им открылось лицо. То было лицо чудовища, все в буграх, рытвинах и наростах, как будто скульптор не успел докончить его. Глаза слепо глядели из-под нахмуренных бровей. На лице застыл ужас: демоны, захваченные в момент лепки, никогда уже не сдвинутся с места. Уолкер с отвращением отвернулся и снова посмотрел в темноту, царившую в зале. Тишина и пустота.
Вдруг Оживляющая замерла на месте, как испуганная лань.
— Уолкер, — прошептала она едва слышно.
Девушка не сводила глаз со статуи. Уолкер проследил за ее взглядом. Глаза статуи смотрели на них. Послышался скрежет металла — Морган извлек из ножен свой меч.
Уродливая голова статуи дернулась. Камень, не откалываясь и не трескаясь, словно был жидкой массой, двинулся со странным скрежещущим звуком, эхом отдававшимся в панцире купола, напоминая грохот огромных горных валунов во время обвала. Теперь в движение пришли руки, плечи. Торс повернулся, как на шарнирах.
И вот статуя заговорила:
— Кто вы?
Уолкер не ответил. Потрясенный увиденным, он не находил слов и стоял, утратив дар речи. Статуя ожила — чудовищное каменное изваяние, созданное рукою безумца, лишенное плоти и крови.
В следующий миг Уолкер понял, кто перед ними, но не смог произнести его имени.
— Уль Бэк, — прошептала Оживляющая.
— Кто вы?
Оживляющая выступила вперед. В тени Короля Камня она казалась совсем крошечной и неприметной. Серебристые пряди были откинуты назад.
— Меня называют Оживляющей, — ответила девушка. Ее голос, на удивление ровный и решительный, звенел, как колокольчик. — Это мои спутники, Уолкер и Морган Ли. Мы пришли к тебе за Черным эльфийским камнем.
Голова наклонилась, камень затрещал.
— Черный эльфийский камень принадлежит мне.
— Нет, Уль Бэк, камень принадлежит друидам. Ты похитил его из Чертога Королей и принес в Элдвист. Теперь ты должен вернуть его.
Наступило долгое молчание, прежде чем Король Камня заговорил снова.
— Кто ты?
— Я — дочь своего отца.
— Есть ли у тебя магия, которую можно использовать против меня?
— Нет.
— А они, есть ли у них магия?
— Совсем немного. Морган Ли некогда пользовался мечом друидов, но теперь клинок сломан, лезвие разбито, магия иссякла. Уолкер когда-то обладал магией, унаследованной от предков эльфийского дома Шаннары, но он утратил большую часть силы. Уолкеру еще предстоит возродить ее. Нет, у них нет магии, которая могла бы повредить тебе.
Уолкер был так изумлен, что с трудом мог поверить услышанному. За несколько секунд Оживляющая полностью погубила их. Она открыла не только цель их прихода, но и то, что у них нет никакой возможности отвоевать талисман. Признала, что они практически бессильны против этого духа, не в состоянии заставить его исполнить их требования. Она устранила даже возможность запугать противника. О чем она думает?
Уль Бэк, очевидно, размышлял о том же.
— Я должен отдать Черный эльфийский камень только потому, что ты просишь меня сделать это, отдать его трем смертным: девушке, не обладающей магией, однорукому калеке и войну со сломанным мечом?
— Это необходимо, Уль Бэк.
— В королевстве Элдвист я решаю, что необходимо, а что нет. Я — закон и власть, которая устанавливает закон. Права есть только у меня, и потому необходимость диктуется только мною. Кто посмеет сказать мне «нет»? Никто из вас. Вы ничтожны, как пыль на моем лице. — Он помолчал. — Черный эльфийский камень — мой.
На этот раз Оживляющая не ответила. Она по-прежнему не сводила глаз с Короля Камня. Массивное тело Уль Бэка снова сместилось, двигаясь так, будто утопало в зыбучих песках. Камень упрямо терся о камень: колесо времени, наделенное осязаемой плотью.
— Ты! — Уль Бэк указал на Уолкера, распрямляя палец. — Асфинкс забрал часть тебя, я чувствую его смрад в твоем теле, однако ты остался жив. Ты — друид.
— Нет, — тотчас отозвалась Оживляющая. — Он — посланник друидов, отправленный ими вернуть Черный эльфийский камень. Эльфийская магия Уолкера спасла его от яда асфинкса. Его требование законно, ибо он выступает от имени друидов.
— Все друиды мертвы.
Оживляющая ничего не ответила. Она бесстрашно стояла перед Королем Камня. Одно движение массивной руки — и девушка будет раздавлена. Казалось, ей все равно. Уолкер быстро взглянул на Моргана, но тот не сводил глаз с лица Уль Бэка, завороженный его уродством, ошеломленный той властью, которую ощущал в нем. Юноша думал о том, чего от него ждут, и вдруг в его голове отчетливо прозвучал вопрос: а что он вообще здесь делает?
Король Камня заговорил снова. Размеренный скрежет эхом отдавался в тишине.
— Я жил вечно и буду жить еще долго, после того как вы обратитесь в пыль. Я создан Словом, я пережил все, что обрело жизнь в одно время со мной, кроме одного существа, да и оно тоже очень скоро уйдет. Мне нет дела до мира, в котором я существую. Меня заботит только сохранение моего королевства — вечного камня, который вынесет все. Он неизменен и устойчив и потому так близок к совершенству. Я дарю миру камень, я — творец и создатель вечности, я пускаю в ход все, что необходимо, чтобы мой замысел исполнился. Потому я взял Черный эльфийский камень и назвал его своим.
Купол звенел от его слов, эхо гасло в тишине. Тени уже удлинились, огонь Уолкера медленно мерк, магия иссякала. Уолкер чувствовал, сколь бесплодны их усилия. Морган бессильно опустил свой меч. Он не сумеет им воспользоваться. Похоже, одна Оживляющая еще на что-то надеялась.
— Друиды — ничто в сравнении со мной. Их старания утаить и сберечь свою магию ни к чему не привели. Я оставил асфинкса, чтобы показать мое презрение к их жалким попыткам. Друиды верили в законы природы и развития — глупые создатели символа изменчивости. Они вымерли, не оставив ничего. Камень — единственный элемент тела земли, который может выстоять. Я буду вечно жить в этом камне.
— Вечно, — прошептала Оживляющая.
— Да.
— Всегда.
— Да.
— Но где же твоя ответственность, Уль Бэк? Ты отрекся от своей изначальной сути. Ты был создан уравновешивающей силой, хранителем мира — такого, каким он был сотворен. — Голос Оживляющей звучал тихо и властно. — Мне рассказывали твою историю. Ты появился на свет, чтобы хранить жизнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42
— Уолкер, — прошептала Оживляющая.
Из завесы тумана возникла фигура в таком же, как у них, плаще с капюшоном. Уолкер остановился, заслонив Оживляющую. Призрак тоже остановился. Они молча разглядывали друг друга. Затем облака раздвинулись, тени дрогнули и чей-то голос неуверенно позвал: «Оживляющая?»
Уолкер шагнул вперед. Перед ним стоял Морган Ли. Друзья пожали друг другу руки. Оживляющая прижала к себе промокшего горца, осыпая поцелуями его лицо. Уолкер молча наблюдал за ними. Он уже давно понял, что их влечет друг к другу, и удивлялся, что девушка допустила это. Он видел, как она закрыла глаза в объятиях Моргана. Оживляющая открывала для себя новый мир. Она едва появилась на свет. Даже если отец и вложил в нее человеческие чувства, ей пока не удалось испытать их. Уолкера охватила тревога за нее: как она стремится познать жизнь!
— Уолкер, — сказал Морган, — я вас повсюду искал. Я подумал, что и с вами что-то случилось.
Горец рассказал друзьям об их с Хорнером Дизом злоключениях, когда они провалились в желоб и едва не свалились на существо по имени Гринт, дремавшее под ними. Глаза юноши блестели, когда он описывал, как ему в конце концов удалось пробудить к жизни магию меча Ли. Благодаря ей они спаслись, а на рассвете отправились назад, к своему пристанищу. Никого не обнаружив в доме, Морган оставил Диза дожидаться возвращения остальных, а сам отправился на поиски.
— Хорнер Диз тоже рвался пойти, но я его не пустил. Он очень устал. — Горец широко улыбнулся. — И сыт по горло Элдвистом и его ловушками. Он хочет назад, в пивную Отвесного Склона. — Юноша помолчал, в задумчивости глядя мимо них. — А где Карисман?
Настала их очередь рассказывать. Начала Оживляющая, голос ее звучал ровно и успокаивающе. Она поведала про урдов, как Карисман решил им помочь. Но когда девушка дошла до конца, Морган Ли в отчаянии сжал кулаки.
— Он ничего не соображал! — воскликнул горец. — Ни черта не понимал! Полагал, что его музыка чудодейственна и спасет его. Проклятье! — Юноша отвернулся, пряча лицо. — Куда пойдем теперь?
Уолкер взглянул на Оживляющую.
— Мы полагаем, что Уль Бэк прячется в башне.
Девушка продолжила:
— Мы как раз пытались найти вход, когда появились урды. Хотим вернуться туда и продолжить поиски.
— Тогда я пойду с вами. Хорнер пусть отдохнет. Вернемся вечером. — Юноша вызывающе посмотрел на них.
— Пойдем, если хочешь, — согласилась Оживляющая.
Путники побрели дальше — три фигуры, почти неразличимые в тумане и мгле. Уолкер шел впереди — худой, бледный призрак на фоне мрака. Теперь он вел отряд, поскольку Оживляющая немного отстала и шла рядом с Морганом. Уолкер с трудом противостоял налетающим порывам ветра и чувствовал, как пустота внутри него разрастается, угрожая поглотить. Он заглянул в эту пустоту и попытался призвать на помощь свою магию. Та ускользала от него, как змея, спасающаяся от погони. Темный Родич посмотрел вперед сквозь тонкую завесу дождя и увидел, как тени преследуют свет. Призрак судьбы насмешливо ухмылялся Уолкеру: слабое поблескивание в омуте воды, туман в дверном проеме, темное пятно на камне, где влага, подобно зеркалу, отражала окружающие предметы, — повсюду он видел лик Алланона.
Улица кончилась, темное пятно купола выросло в тумане, точно панцирь гигантского ракообразного существа. Они сошли с пешеходной дорожки и приблизились к нему. Уолкер не сводил глаз с купола, не говоря ни слова, понимая, что Морган и Оживляющая чего-то от него ждут. Чье-то незримое присутствие, которое он уловил прежде, здесь ощущалось сильнее, кто-то молча наблюдал за ним. Уолкер застыл на месте. Бежать было некуда. Они словно находились на гигантской ладони, которая могла без предупреждения сомкнуться в кулак и раздавить свою жертву. Незримое существо хотело продемонстрировать свое могущество, давало понять, сколь бесплодны его попытки и бессмысленна жизнь. Оно пыталось сломить Уолкера. «Уходи домой, — слышал он шепот. — Уходи, пока можешь».
Но он не ушел и даже не отступил. Достаточно угроз слышал Уолкер в своей жизни. Он понял, что его хотят испытать. Его поддразнивали, запугивали, как будто подлинной целью было вызвать совсем противоположный результат. «Не надо уходить, — казалось, говорили Уолкеру. — Просто запомни, что тебя предупреждали».
Уолкер направился вперед. Смерть прикоснулась к нему легкой струйкой дождя. Странно, но Темный Родич ощущал присутствие Коглина: призрак старика воскрес из пепла Каменного Очага и явился посмотреть, как его ученик выдержит очередное испытание. «Ты никогда не освободишься от магии», — слышал Уолкер знакомый голос. Какое-то время он разглядывал потрескавшуюся поверхность стены, следя, как дождевая вода змейками стекает по ней. Серебристые ручейки сверкали, точно пряди волос Оживляющей. Уолкер снова погрузился в себя, призывая на помощь магию, и на этот раз она откликнулась. Он облекся в волшебную силу, словно в доспехи, опоясался ею, чтобы помериться силой с каменным панцирем, что лежал перед ним, затем вытянул руку и прижал пальцы к стене.
Он почувствовал, как магия поднимается в нем горячим, огненным потоком, разливается до кончиков пальцев…
Раздался грохот, и камни подались назад. Послышались долгий, глубокий стон, скрежет и тонкий визг, словно между ними оказалось что-то живое. Оживляющая припала к земле, точно испуганная птица, серебристые волосы растрепались, глаза горели. Одним стремительным движением Морган Ли извлек свой меч. Стена разверзлась перед ними, будто кто-то разорвал ее. Купол раскрыл широкую голодную пасть от самого основания до вершины. Стена застыла, каменные края, гладкие и неподвижные, образовали дверной проем.
«Вот он, вход, который мы искали», — подумал Уолкер.
Оживляющая и Морган Ли застыли в нерешительности. Не обращая на них внимания, Уолкер не сводил глаз с отверстия, вглядываясь во тьму, в океан неразличимых теней. Он всматривался и прислушивался, но башня молчала.
Однако Уолкер понял, что его ждут.
Тихо зазвучал голос Карисмана: «Заходите, погостите, мухе говорил паук».
Уолкер внял призыву. Девушка и горец встали рядом с ним.
ГЛАВА 25
Войдя в башню вслед за Уолкером, Морган и девушка замедлили шаг, дожидаясь, пока глаза привыкнут к темноте, слушая, как гаснет в тишине глухое эхо их шагов. За спиной тусклый, бледный свет тонкой ниточкой связывал отряд с внешним миром. Еще мгновение — и ниточка оборвалась. Камень снова заскрежетал, и отверстие исчезло. Никто не вздрогнул — все были готовы к такому повороту событий. Они стояли рядом в наступившем безмолвии. Каждый ощущал успокаивающее присутствие остальных, напрягал слух, пытаясь уловить любое постороннее движение. Подавляло ощущение пустоты.
Внутреннее помещение куполообразного здания напоминало склеп. На протяжении веков здесь не было ни одного живого существа. В спертом воздухе висела пыль, было холодно, леденящая стужа пробирала до костей. Путешественники дрожали. В этой непроглядной мгле Уолкеру казалось, что он видит, как изо рта клубами вырывается пар.
Время шло медленно, тишину нарушал только стук сердец. Они терпеливо ждали: что-нибудь непременно произойдет, кто-нибудь появится. «Не может быть, чтобы их впустили в башню только для того, чтобы убить», — размышлял про себя Уолкер. Сначала он считал, что их хотят убрать. Однако характер их взаимоотношений с Элдвистом наводил на мысль, что безликий город, конечно, делал попытки избавиться от чужаков, но специально к этому не стремился. Элдвист не торопился, он придерживался выжидательной тактики. Рано или поздно чужаки допустят ошибку. Они утратят бдительность и свалятся в потайные люки или попадут в пасть Скребка. Уолкер не сомневался, что Оживляющая права, и до сих пор Король Камня даже не догадывался об их присутствии. Теперь, когда Уолкер применил магию против его панциря, Уль Бэк пробудился. В Короле Камня заговорило любопытство, потому-то их и впустили внутрь… Да, но что-то он упустил. Ничего не произойдет, если они так и будут стоять в темноте бездействуя. Король Камня впустил чужаков внутрь, чтобы посмотреть, что они станут делать.
Темный Родич протянул руку и дотронулся до Моргана и девушки.
— Что бы ни произошло, Оживляющая, — прошептал он, — помни свой обет — ничем не выдавать, что ты владеешь магией.
Уолкер отступил, поднял руку и щелкнул пальцами. Вспыхнуло и запылало серебряное пламя. Они стояли в туннеле. Уолкер повел спутников вперед. Когда они дошли до конца туннеля, он погасил пламя, еще раз призвал свою магию и послал во тьму россыпь серебряных искр. Уолкер глубоко вздохнул — сверкающий поток света устремился вперед, взмыл к потолку, освещая все вокруг и разгоняя мрак. Друзья стояли у входа в просторный круглый зал со сводчатым потолком. Опоясывающие стены ряды сидений поднимались ввысь и терялись в темноте. Крыша купола раскинулась высоко над головами, ее каменные стропила изгибались от вершины до основания. Наверх, к сиденьям, шли лестницы, вокруг арены протянулись перила. Все было каменное — древние, отполированные временем булыжники. Из зала во мрак уходили туннели. В самом центре арены возвышалась массивная каменная статуя — ссутулившийся, погруженный в мысли человек.
Уолкер остановил огонь на одном месте. Границы света расширились. Тишину нарушал только звук их шагов. Темный Родич заметил, что Морган направился вперед, и рванулся, чтобы удержать его, но тут подошла Оживляющая и молча взяла горца за руку. Уолкер обвел взглядом арену, черные дыры туннелей, потом взглянул на статую. Ничто не выдавало чьего-либо присутствия, однако Уолкер чувствовал его теперь еще сильнее, чем прежде.
Он медленно и осторожно двинулся вперед. Морган и Оживляющая пошли следом. На миг Уолкер почувствовал себя главным. Оживляющая возложила на него все свои обязанности. Девушка не могла пользоваться магией. Ей приходилось полагаться на него. Он вновь ощутил уверенность и больше не сомневался. «Лучше так, — подумал Уолкер, — лучше быть главным и принять ответственность за то, чему суждено случиться. Так было всегда». В этот миг он впервые в жизни понял, что так всегда и будет.
Статуя возвышалась перед пришельцами, и казалось, что эта огромная каменная глыба бросает вызов свету. Мыслитель смотрел в другую сторону. Сгорбленная, неуклюжая фигура стояла на коленях. Одна рука лежала на животе, другая, сжатая в кулак, подпирала подбородок. На постаменте не было никаких надписей, пьедестал напоминал обломок скалы.
Друзья приблизились к статуе и обошли ее кругом. Теперь им открылось лицо. То было лицо чудовища, все в буграх, рытвинах и наростах, как будто скульптор не успел докончить его. Глаза слепо глядели из-под нахмуренных бровей. На лице застыл ужас: демоны, захваченные в момент лепки, никогда уже не сдвинутся с места. Уолкер с отвращением отвернулся и снова посмотрел в темноту, царившую в зале. Тишина и пустота.
Вдруг Оживляющая замерла на месте, как испуганная лань.
— Уолкер, — прошептала она едва слышно.
Девушка не сводила глаз со статуи. Уолкер проследил за ее взглядом. Глаза статуи смотрели на них. Послышался скрежет металла — Морган извлек из ножен свой меч.
Уродливая голова статуи дернулась. Камень, не откалываясь и не трескаясь, словно был жидкой массой, двинулся со странным скрежещущим звуком, эхом отдававшимся в панцире купола, напоминая грохот огромных горных валунов во время обвала. Теперь в движение пришли руки, плечи. Торс повернулся, как на шарнирах.
И вот статуя заговорила:
— Кто вы?
Уолкер не ответил. Потрясенный увиденным, он не находил слов и стоял, утратив дар речи. Статуя ожила — чудовищное каменное изваяние, созданное рукою безумца, лишенное плоти и крови.
В следующий миг Уолкер понял, кто перед ними, но не смог произнести его имени.
— Уль Бэк, — прошептала Оживляющая.
— Кто вы?
Оживляющая выступила вперед. В тени Короля Камня она казалась совсем крошечной и неприметной. Серебристые пряди были откинуты назад.
— Меня называют Оживляющей, — ответила девушка. Ее голос, на удивление ровный и решительный, звенел, как колокольчик. — Это мои спутники, Уолкер и Морган Ли. Мы пришли к тебе за Черным эльфийским камнем.
Голова наклонилась, камень затрещал.
— Черный эльфийский камень принадлежит мне.
— Нет, Уль Бэк, камень принадлежит друидам. Ты похитил его из Чертога Королей и принес в Элдвист. Теперь ты должен вернуть его.
Наступило долгое молчание, прежде чем Король Камня заговорил снова.
— Кто ты?
— Я — дочь своего отца.
— Есть ли у тебя магия, которую можно использовать против меня?
— Нет.
— А они, есть ли у них магия?
— Совсем немного. Морган Ли некогда пользовался мечом друидов, но теперь клинок сломан, лезвие разбито, магия иссякла. Уолкер когда-то обладал магией, унаследованной от предков эльфийского дома Шаннары, но он утратил большую часть силы. Уолкеру еще предстоит возродить ее. Нет, у них нет магии, которая могла бы повредить тебе.
Уолкер был так изумлен, что с трудом мог поверить услышанному. За несколько секунд Оживляющая полностью погубила их. Она открыла не только цель их прихода, но и то, что у них нет никакой возможности отвоевать талисман. Признала, что они практически бессильны против этого духа, не в состоянии заставить его исполнить их требования. Она устранила даже возможность запугать противника. О чем она думает?
Уль Бэк, очевидно, размышлял о том же.
— Я должен отдать Черный эльфийский камень только потому, что ты просишь меня сделать это, отдать его трем смертным: девушке, не обладающей магией, однорукому калеке и войну со сломанным мечом?
— Это необходимо, Уль Бэк.
— В королевстве Элдвист я решаю, что необходимо, а что нет. Я — закон и власть, которая устанавливает закон. Права есть только у меня, и потому необходимость диктуется только мною. Кто посмеет сказать мне «нет»? Никто из вас. Вы ничтожны, как пыль на моем лице. — Он помолчал. — Черный эльфийский камень — мой.
На этот раз Оживляющая не ответила. Она по-прежнему не сводила глаз с Короля Камня. Массивное тело Уль Бэка снова сместилось, двигаясь так, будто утопало в зыбучих песках. Камень упрямо терся о камень: колесо времени, наделенное осязаемой плотью.
— Ты! — Уль Бэк указал на Уолкера, распрямляя палец. — Асфинкс забрал часть тебя, я чувствую его смрад в твоем теле, однако ты остался жив. Ты — друид.
— Нет, — тотчас отозвалась Оживляющая. — Он — посланник друидов, отправленный ими вернуть Черный эльфийский камень. Эльфийская магия Уолкера спасла его от яда асфинкса. Его требование законно, ибо он выступает от имени друидов.
— Все друиды мертвы.
Оживляющая ничего не ответила. Она бесстрашно стояла перед Королем Камня. Одно движение массивной руки — и девушка будет раздавлена. Казалось, ей все равно. Уолкер быстро взглянул на Моргана, но тот не сводил глаз с лица Уль Бэка, завороженный его уродством, ошеломленный той властью, которую ощущал в нем. Юноша думал о том, чего от него ждут, и вдруг в его голове отчетливо прозвучал вопрос: а что он вообще здесь делает?
Король Камня заговорил снова. Размеренный скрежет эхом отдавался в тишине.
— Я жил вечно и буду жить еще долго, после того как вы обратитесь в пыль. Я создан Словом, я пережил все, что обрело жизнь в одно время со мной, кроме одного существа, да и оно тоже очень скоро уйдет. Мне нет дела до мира, в котором я существую. Меня заботит только сохранение моего королевства — вечного камня, который вынесет все. Он неизменен и устойчив и потому так близок к совершенству. Я дарю миру камень, я — творец и создатель вечности, я пускаю в ход все, что необходимо, чтобы мой замысел исполнился. Потому я взял Черный эльфийский камень и назвал его своим.
Купол звенел от его слов, эхо гасло в тишине. Тени уже удлинились, огонь Уолкера медленно мерк, магия иссякала. Уолкер чувствовал, сколь бесплодны их усилия. Морган бессильно опустил свой меч. Он не сумеет им воспользоваться. Похоже, одна Оживляющая еще на что-то надеялась.
— Друиды — ничто в сравнении со мной. Их старания утаить и сберечь свою магию ни к чему не привели. Я оставил асфинкса, чтобы показать мое презрение к их жалким попыткам. Друиды верили в законы природы и развития — глупые создатели символа изменчивости. Они вымерли, не оставив ничего. Камень — единственный элемент тела земли, который может выстоять. Я буду вечно жить в этом камне.
— Вечно, — прошептала Оживляющая.
— Да.
— Всегда.
— Да.
— Но где же твоя ответственность, Уль Бэк? Ты отрекся от своей изначальной сути. Ты был создан уравновешивающей силой, хранителем мира — такого, каким он был сотворен. — Голос Оживляющей звучал тихо и властно. — Мне рассказывали твою историю. Ты появился на свет, чтобы хранить жизнь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42