– Ты как дьявол, Оливия. Ты вынуждаешь меня рассказывать о таких вещах, о которых я не должна говорить. Ты знаешь, что я немало времени провела в клиниках для душевнобольных? Марни пригрозила, что может опять упечь меня в одну из них. Поэтому я согласилась уехать. Она считает, что я оказываю плохое влияние на Брианну. Я! Она моя племянница. И я ее люблю.
Оливия начала медленно отступать, но идти было некуда, некуда бежать. В обе стороны тянулась горная стена, а через дорогу был коттедж, окруженный лесом с двух сторон и океаном с третьей. Оливия чувствовала, что ей не добраться до машины, даже несмотря на то что у Джоанны не самая удобная обувь для бега.
– Я сейчас уйду, – сказала Джоанна. – Мне просто хотелось в последний раз взглянуть на дом. Разумеется, тебе обязательно было оказаться здесь и все испортить. Теперь каждый раз, как я буду вспоминать коттедж, я буду думать о тебе. И ненавидеть тебя. – Она моргнула несколько раз, словно пытаясь избавиться от образа Оливии, потом наклонила голову набок. – А ты знала, что у тебя его глаза? Глаза твоего отца. Такого же цвета, – сказала она и ушла, так же спокойно, как появилась.
Оливия стояла, не шевелясь, готовая в любой момент увидеть блеск ножа или дуло пистолета, но Джоанна подошла к машине, села в нее, завела мотор и опустила стекло:
– Прощай, Оливия. Надеюсь, ты сгоришь в аду. – Затем она нажала на газ и развернула машину в сторону Оливии.
– О Боже, нет! – закричала Оливия, бросившись бежать. Однако бежать она могла только к горе, спрятаться было негде.
Снова раздался сигнал автомобиля. Джоанна остановилась и оглянулась. У дороги притормозил автомобиль Марни.
Марни и Брианна выскочили из машины, и Марни подбежала к Джоанне.
– Что, черт возьми, ты делаешь?! – заорала она.
– То, что и должна была сделать, пока ты не вынудила меня уехать, – сказала Джоанна. – Мне следовало придушить ее, когда у меня был шанс…
– Джо, поехали с нами, – медленно сказала Марни. – Давай вернемся домой и поговорим. Она этого не стоит.
– Уильям должен был оставить дом мне! – закричала Джоанна и тут же расплакалась. – Почему он оставил его ей? И взгляни – он ей даже не нужен. Она его продает. Я никогда не смогу его купить. Нужно было убить эту суку, когда у меня была возможность.
– Только не перед Бри, – прошипела Марни.
– Заткнись, – ответила Джоанна. – Ты трусиха. Ты не могла ни один наш план довести до конца. Для тебя это все просто болтовня. Что ж, я не такая.
Джоанна подала машину назад, и в тот же момент Оливия метнулась в сторону, пытаясь уйти с дороги. Однако она оступилась и упала. Джоанна вжала педаль газа в пол и понеслась на Оливию. «Нет!» – закричала Марни, пытаясь убраться с пути. Оливия едва успела увернуться. Левое колесо автомобиля чуть-чуть не задело ее ногу. Машина на полной скорости понеслась вперед и врезалась в горный уступ.
– Мама! – закричала Брианна, подбегая к ним.
– С нами все в порядке, – сказала Марни. – Все кончено. Больше она никому не причинит вреда.
– Как Сесили, – сказала Брианна. Марни кивнула.
– Вызови полицию, – велела она дочке. – И позвони Заку Арчеру.
– Спасибо, – проговорила Оливия. А в следующее мгновение мир погрузился в темноту.
Мальчик и девочка из ее сна все еще ждали. Они стояли на лугу, окруженные полевыми цветами. В руках у мальчика был кокос. Девочка ела шоколадку.
– Что? – спросила их Оливия. – Что вам нужно?
Мальчик и девочка ничего не говорили. Просто стояли и ждали. Но чего?
Девочка протянула Оливии шоколадку.
Она потянулась за ней, но, хотя девочка не тронулась с места, достать шоколадку Оливия не смогла.
– Шоколад, – сказала она. – Шоколад.
– Оливия, – позвал незнакомый голос, – Оливия, тебе снится шоколад?
– Шоколад, – сказала она, с трудом открывая глаза. – Мне снился сон. – Ей опять приснились дети. И вдруг захотелось шоколада. Оливия попыталась сесть, но не смогла.
– Оливия, ты в больнице. У тебя сломана нога, но в остальном с тобой все в порядке. Ты меня слышишь? Ты слышала, что я сказал?
– Сломана нога? – повторила она. – Да, я слышала, что вы сказали… А кто вы?
– Меня зовут доктор Филдинг. И еще ты беременна.
Оливия широко распахнула глаза и уставилась на врача. Перед ней была молодая женщина в белом халате. Она была совершенно не похожа на тех людей, что работали в Пикфорде. Оливия расслабилась. Беременна? Она беременна? Она положила руку на живот, и ее охватило состояние покоя, которое Оливия не испытывала уже много лет.
– Я беременна, – повторяла она, словно заклинание. – Беременна.
– Хорошая новость? – спросила врач.
– Очень хорошая, – с улыбкой сказала Оливия. – Это, случайно, не близнецы?
Доктор улыбнулась:
– Пока еще рано об этом говорить.
Оливия улыбнулась.
– Доктор, – спросила Оливия, – а что случилось с Джоанной Коул и Марни Суитсер? С ними все в порядке? А дочка Марни, Брианна?
– С Марни Суитсер и ее дочерью все в порядке. А Джоанне не повезло. Она умерла до приезда «скорой».
Оливия кивнула.
– Там в коридоре ждут двое людей, которые очень хотят тебя увидеть. Зак и Кайла Арчер. Можно их впустить?
– Да, – быстро сказала Оливия. Ей не терпелось их повидать. – Конечно, впустите.
Доктор улыбнулась, открыла дверь, и в палату вошли Зак и их дочь.
Они поцеловали и обняли Оливию, а затем она ответила на все их вопросы.
На следующий день Оливию выписали из больницы, она покинула ее на костылях. Зак отвез ее на кресле-каталке к пикапу. Кайла молча шла рядом.
– Дорогая? С тобой все в порядке? – спросила ее Оливия.
Кайла поморщилась и расплакалась.
Оливия понимала, почему ее дочь плачет. Ей пришлось пройти через очень многое.
О смерти Джоанны Кайле рассказала Брианна. Девочка извинилась за то, что не верила Кайле, что вела себя так грубо, а затем расплакалась и сказала, что ее тетя пыталась убить Оливию. Кайла и Брианна обнялись и проговорили несколько часов. Психолог, который работал с Кайлой, сказал Оливии и Заку, что дружба, зародившаяся между Брианной и Кайлой, окажет обеим девочкам неоценимую помощь.
После долгого разговора с полицией Марни призналась, что начала встречаться с Заком после того, как узнала от своей двоюродной сестры, что дочь Зака является также внучкой Уильяма Седжуика, который сейчас находится на смертном одре. Марни заявила полиции, что ее кузина и прежде не была «вполне нормальной» и провела немало времени в клиниках для душевнобольных. Очевидно, Марни знала, что Джоанна вломилась в дом в ту первую ночь, и потребовала, чтобы та больше никогда ничего подобного не делала. Особенно потому, что их двоюродный брат работал в полиции. Джоанна призналась Марни, что это она разгромила дом Оливии и оставила удавку у нее на груди.
Все остальные угрозы и несчастные случаи были делом рук Сесили, которая в данный момент находилась под наблюдением в клинике для душевнобольных.
Сама Марни сделала только одно: положила на кровать в комнате для гостей фотографию кастрированного мужчины. Она созналась, что подозревала Зака в измене и хотела посмотреть, как он отреагирует. Он отреагировал именно так, как она и ожидала: признался, что спал с Оливией.
Оливия на мгновение закрыла глаза, пытаясь избавиться от навязчивых видений того утра. Марни накануне пришла навестить ее в больнице и извинилась за все, что произошло. Оливия поблагодарила ее за то, что та спасла ей жизнь, и они заключили перемирие. Марни также сказала, что они с Брианной хотели уехать подальше, чтобы начать в новом месте новую жизнь. Оливия считала это хорошей идеей.
– С тобой все в порядке? – спросил Зак. – У тебя такой вид, словно ты где-то далеко.
– Просто вспоминала все, что произошло за это время, – сказала Оливия со вздохом. – Кайла, мне нужно тебе кое-что сказать…
Девочка посмотрела на Оливию. Лицо ее было мокрым от слез.
– Мне кажется, я знаю, почему ты расстроилась.
Кайла шмыгнула носом.
– Это не из-за конкурса. Мне на него наплевать.
– Понимаю, но конкурс… – начала было Оливия.
– Все это не важно! – крикнула Кайла и вновь разрыдалась. – Какой конкурс? При чем тут он? Ты могла умереть, мама!
Глаза Оливии наполнились слезами.
– Иди ко мне, милая. – Оливия протянула руки к дочери.
Кайла прижалась к ней, обхватив шею Оливии руками.
– Я тебя так люблю, мама, – сказала она.
Оливия приподняла подбородок девочки.
– Я тоже тебя люблю, Кайла. Всегда любила и всегда буду любить.
– Несмотря ни на что?
– Несмотря ни на что, – заверила она Кайлу.
– Так почему же папа сказал, что не знает, поедешь ты с нами в Марбери или нет? – спросила Кайла, ее глаза снова наполнились слезами. – Если ты меня любишь и хочешь быть моей матерью, почему ты не хочешь поехать с нами?
Сердце Оливии сжалось. Должно быть, Кайла спросила, поедет Оливия с ними или нет, а Зак честно ответил: «Я не знаю». Потому что он еще сам не решил, хочет он, чтобы она жила с ними, или нет.
– Дорогая, я хочу тебе кое-что сказать. Даже если я не буду жить с тобой в одном доме, я буду жить поблизости. Обещаю.
Лицо Кайлы просияло.
– Хорошо. Но мне хотелось бы, чтобы ты жила с нами. И знаешь почему?
Оливия кивнула.
Кайла открыла рюкзак, висевший у нее на плече, и достала розовую папку конкурса «Истинная красота». Она вытащила два листочка и отдала их Оливии.
Оливия улыбнулась. Это была устная презентация Кайлы, озаглавленная: «Самый влиятельный человек в моей жизни».
«Давным-давно моя мама, Оливия Седжуик, выиграла этот конкурс. Я отправилась в ратушу и спросила миссис Путнам, можно ли мне взглянуть на копии сочинения и устной презентации моей матери. Не для того, чтобы их переписать, а чтобы получше ее узнать. Видите ли, мы с мамой были разлучены со дня моего рождения до недавнего времени. Я не хочу вдаваться в детали, поскольку одна из вещей, которым я недавно научилась, – это то, что некоторые вещи должны оставаться тайной. Но я хотела познакомиться с мамой и решила, что если прочитаю ее сочинения, это мне поможет. Оказалось, что устная презентация моей мамы про самого влиятельного человека в ее жизни была сразу про двух людей: ее сводных сестер. Про тетю Аманду и тетю Айви, с которыми я впервые увиделась на прошлой неделе. Моя мама написала тогда, что не может выбрать между ними, потому что, несмотря на то что они ее сводные сестры, они для нее одно целое и обе оказывают на ее жизнь огромное влияние. Судьи сказали, что полностью с этим согласны.
Так что я тоже хочу использовать эту фразу. Самые влиятельные люди в моей жизни – это мои папа и мама. Потому что для меня они две половинки одного целого, и теперь наша семья стала полной».
– Кайла, – сказала Оливия, закончив читать, – это ты хорошо написала. Я тронута. И это такая честь для меня. И я знаю, что для твоего отца тоже. Ты показывала ему?
Она кивнула.
Оливия улыбнулась. Как только они выехали на дорогу, Оливия положила руку на живот. «Все будет в порядке, – мысленно сказала она ребенку, растущему внутри ее. – Мы с Заком две половинки одного целого. Ни один из нас не совершенен без другого. Надеюсь, что твой папа чувствует то же самое».
Оливия посмотрела из окна на снег. Он легкими хлопьями падал на землю…
Большую часть дороги она проспала, а когда открыла глаза, увидела, что лежит на кровати в комнате для гостей. Ее лекарства и стакан воды стояли на тумбочке. А рядом с лампой стояли букет цветов и открытка от Кайлы с пожеланиями скорейшего выздоровления.
– Привет, как ты себя чувствуешь?
Оливия попыталась приподняться, но у нее кружилась голова. Голос принадлежал ее матери, в этом она была уверена. Она несколько раз моргнула и убедилась в том, что мать и вправду сидит на краю кровати и смотрит на нее с озабоченным выражением лица.
– Кайла такая красавица, – сказала она. – У нее твои волосы.
Оливия кивнула.
– Здравствуй, мама. Я рада, что ты приехала.
– А Зак просто замечательный, – продолжала Кандас. – Такой красивый.
Было настоящим облегчением обнаружить, что некоторые вещи остаются неизменными, например, ее мама. Оливия, Зак и Кайла уже никогда не будут прежними.
– А вот и он, – сказала Кандас, улыбаясь Заку, который и впрямь выглядел великолепно, как всегда.
– Мы поговорили с Кандас, – сказал Зак. – Я подумал, что раз дом в Марбери такой большой, твоя мама могла бы поселиться в отдельном крыле. Там большая спальня и отдельная ванная.
Кандас просияла.
– Разумеется, я также сказал, что поскольку в Марбери у меня будет своя фирма, мне понадобится новый секретарь на полставки. А твоя мама сказала, что когда-то работала секретарем, правда, всего несколько недель, до того как встретила Уильяма. И догадайся, что дальше?
Оливия не могла сдержать улыбку.
– Кандас предложила занять это место, – сказал Зак. – Разве это не замечательно? Кайла будет жить в одном доме со своей бабушкой.
– Мне бы этого так хотелось, – сказала мать Оливии, глаза ее наполнились слезами. – Пожалуйста, скажи «да».
– Разумеется, мама, – ответила Оливия, сжимая руку матери.
– Итак, куда же делась моя замечательная внучка? – спросила Кандас, выходя из комнаты.
– Я думал, это тебе понравится, – сказал Зак, присаживаясь на край кровати.
– Ты все отлично придумал.
– Я взял на себя смелость позвонить твоей матери и пригласить ее сюда, – сказал Зак. – Когда я позвонил ей, она расплакалась и сказала, что понятия не имела о том, что произошло, что Уильям разлучил тебя с дочерью. Мы разговаривали целый час.
– Ты и представить не можешь, сколько ты для меня сделал, Зак, – призналась Оливия. – У меня всегда были проблемы с матерью, но я ее люблю. И я так о ней беспокоилась. Теперь я буду знать, что с ней все в порядке, что она работает. Думаю, ей понравится. И я уверена, что она полюбит Кайлу.
Зак рассмеялся:
– Пока не подойдет время переезжать в новый дом, я думал, что мы можем на время поселить твою маму в гостевой комнате. Ей здесь будет хорошо, правда?
Оливия кивнула:
– Разумеется. А я устроюсь в гостиной на диване. Он у вас большой и удобный.
Зак рассмеялся.
– Глупышка, я-то надеялся, что ты переедешь в мою спальню. Нашу спальню. – Он лег рядом с ней и нежно погладил по щеке.
Оливия посмотрела на Зака, медленно постигая значение его слов.
– Зак, – проговорила она, стирая со щек слезы счастья, – я уж думала, ты никогда не попросишь меня. Я была уверена, что ты не хочешь.
Он заглянул ей в глаза:
– Я люблю тебя, Оливия Седжуик. Я полюбил тебя в тот самый момент, когда впервые увидел.
Оливия обняла его за шею.
– Я тоже люблю тебя.
– Ты выйдешь за меня замуж? – спросил Зак.
– Да, – прошептала она ему на ухо. – Да, да, да. Я мечтала о том, чтобы выйти за тебя замуж, с шестнадцати лет. Оливия Арчер, – произнесла она свое новое имя. – У тебя ведь найдется к этому красивое кольцо, не правда ли?
Зак кивнул.
– Это подойдет? – спросил он, вытаскивая из кармана маленькую черную коробочку. Внутри было кольцо с большим круглым бриллиантом. Зак надел его Оливии на палец, и некоторое время они просто лежали и любовались переливающимся блеском.
– Спасибо, Зак, – сказала Оливия. – Оно чудесное. И ты просто чудесный. – Оливии хотелось еще столько всего сказать…
Зак наклонился к ней и нежно поцеловал.
– Чуть не забыл. – Он протянул руку и вытащил конверт из ящика тумбочки. – Прибыло письмо от поверенного твоего отца. Оно адресовано Кайле, на конверте так и написано: «Кайле Арчер. Прочитать по согласию отца или матери». Давай откроем его. Может, оно нам кое-что объяснит.
Оливия открыла конверт и прочитала вслух:
– «Дорогая Кайла, я желал для тебя самой лучшей судьбы. Да, я совершил много ошибок, но я не сомневаюсь, что поступил правильно, хотя, возможно, шел к этому неверным путем. Надеюсь, что в один прекрасный день ты сможешь меня простить. Твой дедушка».
Зак взял письмо, положил его обратно в конверт и убрал его в тумбочку.
– Думаю, для Кайлы это будет очень много значить. Она к этому уже готова. Это поможет ей его простить.
– Прощение, – повторила Оливия. – Знаешь, это забавно, но я даже больше об этом не думаю. Мое сердце переполнено, в нем больше нет места ни для чего, кроме любви. – Она улыбнулась ему. – И еще кое-что.
– Что? – спросил Зак, беря ее за руку. Оливия положила их переплетенные руки себе на живот.
– У нас будет ребенок, – прошептала она. – Мне об этом сказали в больнице. У Кайлы будет маленький братик или сестренка.
Произнеся эти слова, она вдруг поняла, что ее ожидание окончилось – семья стала полной.
Зак улыбнулся и поцеловал Оливию, глаза его светились радостью. «В одном отец был абсолютно прав, – подумала Оливия, – все мои мечты стали реальностью».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
Оливия начала медленно отступать, но идти было некуда, некуда бежать. В обе стороны тянулась горная стена, а через дорогу был коттедж, окруженный лесом с двух сторон и океаном с третьей. Оливия чувствовала, что ей не добраться до машины, даже несмотря на то что у Джоанны не самая удобная обувь для бега.
– Я сейчас уйду, – сказала Джоанна. – Мне просто хотелось в последний раз взглянуть на дом. Разумеется, тебе обязательно было оказаться здесь и все испортить. Теперь каждый раз, как я буду вспоминать коттедж, я буду думать о тебе. И ненавидеть тебя. – Она моргнула несколько раз, словно пытаясь избавиться от образа Оливии, потом наклонила голову набок. – А ты знала, что у тебя его глаза? Глаза твоего отца. Такого же цвета, – сказала она и ушла, так же спокойно, как появилась.
Оливия стояла, не шевелясь, готовая в любой момент увидеть блеск ножа или дуло пистолета, но Джоанна подошла к машине, села в нее, завела мотор и опустила стекло:
– Прощай, Оливия. Надеюсь, ты сгоришь в аду. – Затем она нажала на газ и развернула машину в сторону Оливии.
– О Боже, нет! – закричала Оливия, бросившись бежать. Однако бежать она могла только к горе, спрятаться было негде.
Снова раздался сигнал автомобиля. Джоанна остановилась и оглянулась. У дороги притормозил автомобиль Марни.
Марни и Брианна выскочили из машины, и Марни подбежала к Джоанне.
– Что, черт возьми, ты делаешь?! – заорала она.
– То, что и должна была сделать, пока ты не вынудила меня уехать, – сказала Джоанна. – Мне следовало придушить ее, когда у меня был шанс…
– Джо, поехали с нами, – медленно сказала Марни. – Давай вернемся домой и поговорим. Она этого не стоит.
– Уильям должен был оставить дом мне! – закричала Джоанна и тут же расплакалась. – Почему он оставил его ей? И взгляни – он ей даже не нужен. Она его продает. Я никогда не смогу его купить. Нужно было убить эту суку, когда у меня была возможность.
– Только не перед Бри, – прошипела Марни.
– Заткнись, – ответила Джоанна. – Ты трусиха. Ты не могла ни один наш план довести до конца. Для тебя это все просто болтовня. Что ж, я не такая.
Джоанна подала машину назад, и в тот же момент Оливия метнулась в сторону, пытаясь уйти с дороги. Однако она оступилась и упала. Джоанна вжала педаль газа в пол и понеслась на Оливию. «Нет!» – закричала Марни, пытаясь убраться с пути. Оливия едва успела увернуться. Левое колесо автомобиля чуть-чуть не задело ее ногу. Машина на полной скорости понеслась вперед и врезалась в горный уступ.
– Мама! – закричала Брианна, подбегая к ним.
– С нами все в порядке, – сказала Марни. – Все кончено. Больше она никому не причинит вреда.
– Как Сесили, – сказала Брианна. Марни кивнула.
– Вызови полицию, – велела она дочке. – И позвони Заку Арчеру.
– Спасибо, – проговорила Оливия. А в следующее мгновение мир погрузился в темноту.
Мальчик и девочка из ее сна все еще ждали. Они стояли на лугу, окруженные полевыми цветами. В руках у мальчика был кокос. Девочка ела шоколадку.
– Что? – спросила их Оливия. – Что вам нужно?
Мальчик и девочка ничего не говорили. Просто стояли и ждали. Но чего?
Девочка протянула Оливии шоколадку.
Она потянулась за ней, но, хотя девочка не тронулась с места, достать шоколадку Оливия не смогла.
– Шоколад, – сказала она. – Шоколад.
– Оливия, – позвал незнакомый голос, – Оливия, тебе снится шоколад?
– Шоколад, – сказала она, с трудом открывая глаза. – Мне снился сон. – Ей опять приснились дети. И вдруг захотелось шоколада. Оливия попыталась сесть, но не смогла.
– Оливия, ты в больнице. У тебя сломана нога, но в остальном с тобой все в порядке. Ты меня слышишь? Ты слышала, что я сказал?
– Сломана нога? – повторила она. – Да, я слышала, что вы сказали… А кто вы?
– Меня зовут доктор Филдинг. И еще ты беременна.
Оливия широко распахнула глаза и уставилась на врача. Перед ней была молодая женщина в белом халате. Она была совершенно не похожа на тех людей, что работали в Пикфорде. Оливия расслабилась. Беременна? Она беременна? Она положила руку на живот, и ее охватило состояние покоя, которое Оливия не испытывала уже много лет.
– Я беременна, – повторяла она, словно заклинание. – Беременна.
– Хорошая новость? – спросила врач.
– Очень хорошая, – с улыбкой сказала Оливия. – Это, случайно, не близнецы?
Доктор улыбнулась:
– Пока еще рано об этом говорить.
Оливия улыбнулась.
– Доктор, – спросила Оливия, – а что случилось с Джоанной Коул и Марни Суитсер? С ними все в порядке? А дочка Марни, Брианна?
– С Марни Суитсер и ее дочерью все в порядке. А Джоанне не повезло. Она умерла до приезда «скорой».
Оливия кивнула.
– Там в коридоре ждут двое людей, которые очень хотят тебя увидеть. Зак и Кайла Арчер. Можно их впустить?
– Да, – быстро сказала Оливия. Ей не терпелось их повидать. – Конечно, впустите.
Доктор улыбнулась, открыла дверь, и в палату вошли Зак и их дочь.
Они поцеловали и обняли Оливию, а затем она ответила на все их вопросы.
На следующий день Оливию выписали из больницы, она покинула ее на костылях. Зак отвез ее на кресле-каталке к пикапу. Кайла молча шла рядом.
– Дорогая? С тобой все в порядке? – спросила ее Оливия.
Кайла поморщилась и расплакалась.
Оливия понимала, почему ее дочь плачет. Ей пришлось пройти через очень многое.
О смерти Джоанны Кайле рассказала Брианна. Девочка извинилась за то, что не верила Кайле, что вела себя так грубо, а затем расплакалась и сказала, что ее тетя пыталась убить Оливию. Кайла и Брианна обнялись и проговорили несколько часов. Психолог, который работал с Кайлой, сказал Оливии и Заку, что дружба, зародившаяся между Брианной и Кайлой, окажет обеим девочкам неоценимую помощь.
После долгого разговора с полицией Марни призналась, что начала встречаться с Заком после того, как узнала от своей двоюродной сестры, что дочь Зака является также внучкой Уильяма Седжуика, который сейчас находится на смертном одре. Марни заявила полиции, что ее кузина и прежде не была «вполне нормальной» и провела немало времени в клиниках для душевнобольных. Очевидно, Марни знала, что Джоанна вломилась в дом в ту первую ночь, и потребовала, чтобы та больше никогда ничего подобного не делала. Особенно потому, что их двоюродный брат работал в полиции. Джоанна призналась Марни, что это она разгромила дом Оливии и оставила удавку у нее на груди.
Все остальные угрозы и несчастные случаи были делом рук Сесили, которая в данный момент находилась под наблюдением в клинике для душевнобольных.
Сама Марни сделала только одно: положила на кровать в комнате для гостей фотографию кастрированного мужчины. Она созналась, что подозревала Зака в измене и хотела посмотреть, как он отреагирует. Он отреагировал именно так, как она и ожидала: признался, что спал с Оливией.
Оливия на мгновение закрыла глаза, пытаясь избавиться от навязчивых видений того утра. Марни накануне пришла навестить ее в больнице и извинилась за все, что произошло. Оливия поблагодарила ее за то, что та спасла ей жизнь, и они заключили перемирие. Марни также сказала, что они с Брианной хотели уехать подальше, чтобы начать в новом месте новую жизнь. Оливия считала это хорошей идеей.
– С тобой все в порядке? – спросил Зак. – У тебя такой вид, словно ты где-то далеко.
– Просто вспоминала все, что произошло за это время, – сказала Оливия со вздохом. – Кайла, мне нужно тебе кое-что сказать…
Девочка посмотрела на Оливию. Лицо ее было мокрым от слез.
– Мне кажется, я знаю, почему ты расстроилась.
Кайла шмыгнула носом.
– Это не из-за конкурса. Мне на него наплевать.
– Понимаю, но конкурс… – начала было Оливия.
– Все это не важно! – крикнула Кайла и вновь разрыдалась. – Какой конкурс? При чем тут он? Ты могла умереть, мама!
Глаза Оливии наполнились слезами.
– Иди ко мне, милая. – Оливия протянула руки к дочери.
Кайла прижалась к ней, обхватив шею Оливии руками.
– Я тебя так люблю, мама, – сказала она.
Оливия приподняла подбородок девочки.
– Я тоже тебя люблю, Кайла. Всегда любила и всегда буду любить.
– Несмотря ни на что?
– Несмотря ни на что, – заверила она Кайлу.
– Так почему же папа сказал, что не знает, поедешь ты с нами в Марбери или нет? – спросила Кайла, ее глаза снова наполнились слезами. – Если ты меня любишь и хочешь быть моей матерью, почему ты не хочешь поехать с нами?
Сердце Оливии сжалось. Должно быть, Кайла спросила, поедет Оливия с ними или нет, а Зак честно ответил: «Я не знаю». Потому что он еще сам не решил, хочет он, чтобы она жила с ними, или нет.
– Дорогая, я хочу тебе кое-что сказать. Даже если я не буду жить с тобой в одном доме, я буду жить поблизости. Обещаю.
Лицо Кайлы просияло.
– Хорошо. Но мне хотелось бы, чтобы ты жила с нами. И знаешь почему?
Оливия кивнула.
Кайла открыла рюкзак, висевший у нее на плече, и достала розовую папку конкурса «Истинная красота». Она вытащила два листочка и отдала их Оливии.
Оливия улыбнулась. Это была устная презентация Кайлы, озаглавленная: «Самый влиятельный человек в моей жизни».
«Давным-давно моя мама, Оливия Седжуик, выиграла этот конкурс. Я отправилась в ратушу и спросила миссис Путнам, можно ли мне взглянуть на копии сочинения и устной презентации моей матери. Не для того, чтобы их переписать, а чтобы получше ее узнать. Видите ли, мы с мамой были разлучены со дня моего рождения до недавнего времени. Я не хочу вдаваться в детали, поскольку одна из вещей, которым я недавно научилась, – это то, что некоторые вещи должны оставаться тайной. Но я хотела познакомиться с мамой и решила, что если прочитаю ее сочинения, это мне поможет. Оказалось, что устная презентация моей мамы про самого влиятельного человека в ее жизни была сразу про двух людей: ее сводных сестер. Про тетю Аманду и тетю Айви, с которыми я впервые увиделась на прошлой неделе. Моя мама написала тогда, что не может выбрать между ними, потому что, несмотря на то что они ее сводные сестры, они для нее одно целое и обе оказывают на ее жизнь огромное влияние. Судьи сказали, что полностью с этим согласны.
Так что я тоже хочу использовать эту фразу. Самые влиятельные люди в моей жизни – это мои папа и мама. Потому что для меня они две половинки одного целого, и теперь наша семья стала полной».
– Кайла, – сказала Оливия, закончив читать, – это ты хорошо написала. Я тронута. И это такая честь для меня. И я знаю, что для твоего отца тоже. Ты показывала ему?
Она кивнула.
Оливия улыбнулась. Как только они выехали на дорогу, Оливия положила руку на живот. «Все будет в порядке, – мысленно сказала она ребенку, растущему внутри ее. – Мы с Заком две половинки одного целого. Ни один из нас не совершенен без другого. Надеюсь, что твой папа чувствует то же самое».
Оливия посмотрела из окна на снег. Он легкими хлопьями падал на землю…
Большую часть дороги она проспала, а когда открыла глаза, увидела, что лежит на кровати в комнате для гостей. Ее лекарства и стакан воды стояли на тумбочке. А рядом с лампой стояли букет цветов и открытка от Кайлы с пожеланиями скорейшего выздоровления.
– Привет, как ты себя чувствуешь?
Оливия попыталась приподняться, но у нее кружилась голова. Голос принадлежал ее матери, в этом она была уверена. Она несколько раз моргнула и убедилась в том, что мать и вправду сидит на краю кровати и смотрит на нее с озабоченным выражением лица.
– Кайла такая красавица, – сказала она. – У нее твои волосы.
Оливия кивнула.
– Здравствуй, мама. Я рада, что ты приехала.
– А Зак просто замечательный, – продолжала Кандас. – Такой красивый.
Было настоящим облегчением обнаружить, что некоторые вещи остаются неизменными, например, ее мама. Оливия, Зак и Кайла уже никогда не будут прежними.
– А вот и он, – сказала Кандас, улыбаясь Заку, который и впрямь выглядел великолепно, как всегда.
– Мы поговорили с Кандас, – сказал Зак. – Я подумал, что раз дом в Марбери такой большой, твоя мама могла бы поселиться в отдельном крыле. Там большая спальня и отдельная ванная.
Кандас просияла.
– Разумеется, я также сказал, что поскольку в Марбери у меня будет своя фирма, мне понадобится новый секретарь на полставки. А твоя мама сказала, что когда-то работала секретарем, правда, всего несколько недель, до того как встретила Уильяма. И догадайся, что дальше?
Оливия не могла сдержать улыбку.
– Кандас предложила занять это место, – сказал Зак. – Разве это не замечательно? Кайла будет жить в одном доме со своей бабушкой.
– Мне бы этого так хотелось, – сказала мать Оливии, глаза ее наполнились слезами. – Пожалуйста, скажи «да».
– Разумеется, мама, – ответила Оливия, сжимая руку матери.
– Итак, куда же делась моя замечательная внучка? – спросила Кандас, выходя из комнаты.
– Я думал, это тебе понравится, – сказал Зак, присаживаясь на край кровати.
– Ты все отлично придумал.
– Я взял на себя смелость позвонить твоей матери и пригласить ее сюда, – сказал Зак. – Когда я позвонил ей, она расплакалась и сказала, что понятия не имела о том, что произошло, что Уильям разлучил тебя с дочерью. Мы разговаривали целый час.
– Ты и представить не можешь, сколько ты для меня сделал, Зак, – призналась Оливия. – У меня всегда были проблемы с матерью, но я ее люблю. И я так о ней беспокоилась. Теперь я буду знать, что с ней все в порядке, что она работает. Думаю, ей понравится. И я уверена, что она полюбит Кайлу.
Зак рассмеялся:
– Пока не подойдет время переезжать в новый дом, я думал, что мы можем на время поселить твою маму в гостевой комнате. Ей здесь будет хорошо, правда?
Оливия кивнула:
– Разумеется. А я устроюсь в гостиной на диване. Он у вас большой и удобный.
Зак рассмеялся.
– Глупышка, я-то надеялся, что ты переедешь в мою спальню. Нашу спальню. – Он лег рядом с ней и нежно погладил по щеке.
Оливия посмотрела на Зака, медленно постигая значение его слов.
– Зак, – проговорила она, стирая со щек слезы счастья, – я уж думала, ты никогда не попросишь меня. Я была уверена, что ты не хочешь.
Он заглянул ей в глаза:
– Я люблю тебя, Оливия Седжуик. Я полюбил тебя в тот самый момент, когда впервые увидел.
Оливия обняла его за шею.
– Я тоже люблю тебя.
– Ты выйдешь за меня замуж? – спросил Зак.
– Да, – прошептала она ему на ухо. – Да, да, да. Я мечтала о том, чтобы выйти за тебя замуж, с шестнадцати лет. Оливия Арчер, – произнесла она свое новое имя. – У тебя ведь найдется к этому красивое кольцо, не правда ли?
Зак кивнул.
– Это подойдет? – спросил он, вытаскивая из кармана маленькую черную коробочку. Внутри было кольцо с большим круглым бриллиантом. Зак надел его Оливии на палец, и некоторое время они просто лежали и любовались переливающимся блеском.
– Спасибо, Зак, – сказала Оливия. – Оно чудесное. И ты просто чудесный. – Оливии хотелось еще столько всего сказать…
Зак наклонился к ней и нежно поцеловал.
– Чуть не забыл. – Он протянул руку и вытащил конверт из ящика тумбочки. – Прибыло письмо от поверенного твоего отца. Оно адресовано Кайле, на конверте так и написано: «Кайле Арчер. Прочитать по согласию отца или матери». Давай откроем его. Может, оно нам кое-что объяснит.
Оливия открыла конверт и прочитала вслух:
– «Дорогая Кайла, я желал для тебя самой лучшей судьбы. Да, я совершил много ошибок, но я не сомневаюсь, что поступил правильно, хотя, возможно, шел к этому неверным путем. Надеюсь, что в один прекрасный день ты сможешь меня простить. Твой дедушка».
Зак взял письмо, положил его обратно в конверт и убрал его в тумбочку.
– Думаю, для Кайлы это будет очень много значить. Она к этому уже готова. Это поможет ей его простить.
– Прощение, – повторила Оливия. – Знаешь, это забавно, но я даже больше об этом не думаю. Мое сердце переполнено, в нем больше нет места ни для чего, кроме любви. – Она улыбнулась ему. – И еще кое-что.
– Что? – спросил Зак, беря ее за руку. Оливия положила их переплетенные руки себе на живот.
– У нас будет ребенок, – прошептала она. – Мне об этом сказали в больнице. У Кайлы будет маленький братик или сестренка.
Произнеся эти слова, она вдруг поняла, что ее ожидание окончилось – семья стала полной.
Зак улыбнулся и поцеловал Оливию, глаза его светились радостью. «В одном отец был абсолютно прав, – подумала Оливия, – все мои мечты стали реальностью».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24