– Она просто в ярости.
– Этой ярости достаточно, чтобы попытаться меня убить?
– Не знаю, – сказал он. – Я так не думаю, мне не хочется так думать, но я не могу быть уверенным на сто процентов. Она говорила разные глупости, например, что я пожалею обо всем этом. И запустила вазой в мою машину. Она целилась в лобовое стекло.
Оливия покачала головой:
– Тогда, возможно, у нас есть две женщины, к которым стоит присмотреться.
Зак кивнул:
– Я архитектор, а не детектив, но будем надеяться, что нам удастся найти что-то, что укажет на нужного человека.
– Спасибо тебе за все, Зак, – сказала Оливия. Зак кивнул.
– Хочу убедиться в том, что все окна и двери надежно закрыты, а затем уедем отсюда.
– Со мной все будет в порядке, – пообещала Оливия, когда Зак укрыл ее одеялом в комнате для гостей.
Он присел на край кровати.
– Мне не хочется оставлять тебя одну, – сказал он, – после того, что тебе пришлось пережить. Нет, мне не хочется оставлять тебя, и точка.
Оливия посмотрела на него и сказала:
– Я чувствую то же самое. Он встал.
– Я лягу на диване в гостиной. Если тебе станет страшно, я буду рядом.
– А ты можешь побыть со мной? – спросила Оливия. – По крайней мере пока я не засну.
Больше всего ему хотелось сбросить с себя одежду и заняться с ней любовью. На Оливии все еще была ее кружевная сорочка. И Заку не терпелось сорвать ее.
– Оливия, мне нужно сказать тебе правду. После того, что произошло сегодня с Марни, я не желаю больше врать.
– Конечно, – согласилась Оливия. – Я тоже этого хочу.
Он отвел взгляд, а затем снова посмотрел на нее:
– Я не знаю, что именно я чувствую по поводу всего этого. По поводу тебя, твоего возвращения в Блубери… Пожалуй, нам обоим понятно, что наши чувства все еще не угасли. Но тринадцать лет – это долгий срок. Я безумно хочу тебя, но мне пока неясно, есть ли в этом что-то больше, чем секс.
– Это было честно, – сказала она. – Зак, все в порядке. Я тоже еще не разобралась в своих чувствах. Нас разлучили на тринадцать лет, и с тех пор утекло столько воды… я понимаю.
Он кивнул и собрался было уходить, но Оливия остановила его:
– Не уходи, Зак.
Он хотел сидеть на диване в гостиной, охраняя ее сон.
– Ты уверена, что хочешь, чтобы я остался?
Она кивнула и положила руку на свободное место рядом с собой.
Зак пристально посмотрел на нее:
– Ты сейчас так беззащитна. Я не хотел бы этим пользоваться.
– Ради Бога, Зак. Я только хочу, чтобы ты побыл со мной. Мне сейчас повсюду чудятся монстры. Так что мне не помешает кто-нибудь большой и сильный рядом, пока я засыпаю. Если я вообще смогу заснуть.
– Хорошо, – сказал он и лег рядом, подложив руки под голову.
– Помнишь, как мы лежали на пляже? – спросила она. – Просто смотрели в ночное небо, вот так же подложив руки под голову?
– Помню.
Они повернулись лицом друг к другу.
– Ты когда-нибудь задумывался над тем, как могла бы сложиться наша жизнь, не вмешайся в нее мой отец? – спросила Оливия. – Если бы мы все-таки убежали?
– Я уверен, что мы были бы на том же самом месте сейчас. За исключением этих приключений с веревкой.
– Так ты думаешь, мы все еще были бы вместе?
– Я не люблю гадать, но знаю, что чувствовал по отношению к тебе тогда.
– Я тоже, – откликнулась Оливия. Зак прикоснулся к ее шее:
– Болит?
Она положила свою руку поверх его.
– Нет.
Он посмотрел ей в глаза и поцеловал. Оливия была так близко, в своей очаровательной сорочке, что он просто не мог устоять. Она поцеловала его в ответ.
– Возможно, нам нужно еще немного посмотреть на потолок, – сказал он. – Чтобы не запутать все еще больше.
– Я бы предпочла смотреть на тебя, – прошептала Оливия.
Больше ему ничего не было нужно. Он лег на нее сверху, одну руку запустил в шелковистые светлые волосы, а другой принялся ласкать ее.
– Ты уверена, Оливия? – жарко прошептал он. – Если нет, то я могу сделать неимоверное усилие над собой и остановиться.
– Помоги мне забыть то, что случилось сегодня, – попросила она.
Он посмотрел на нее. Боже, как она красива! Зак не мог оторвать взгляда от ее груди, ее сосков, едва заметных сквозь тонкую ткань рубашки. Оливия наблюдала за ним, восхищаясь его телом. Движения Зака возбуждали ее еще больше.
Раздев Оливию, Зак долго ласкал ее грудь, затем спустился ниже, к животу. Когда его пальцы коснулись ее, Оливия застонала.
Наконец он обхватил ее бедра и вошел в нее. Оливия приняла его со всем пылом. Она то поднималась, то опускалась, двигаясь с ним в одном ритме.
– О Зак! – стонала она.
Он вошел в нее со всей силой, пока она не открыла глаза. Слишком грубо, подумал Зак. Но ему сейчас это было нужно. Жестокий неромантичный секс.
Он перевернул ее, поставил на колени и вошел в нее сзади. Он овладевал ею яростно, исступленно…
– Зак, мне не нравится… – прошептала Оливия, пытаясь высвободиться.
Но он уложил ее на живот, обхватил груди руками, сминая и лаская их пальцами, и продолжал входить в нее с такой силой, что ему казалось, что кровать не выдержит.
– Зак, прекрати! – закричала Оливия.
Но он не мог остановиться. Не мог отпустить ее. Его рука скользнула вниз и принялась дразнить ее клитор. Оливия попыталась освободиться, но не могла пошевельнуться под его телом.
– Зак, пожалуйста, прекрати, – сказала она срывающимся голосом.
Боль, прозвучавшая в ее голосе, достигла наконец его сознания. Зак остановился, и Оливия села в кровати. Она обхватила колени руками и плакала.
– Оливия, я…
Но что он мог сказать? «Оливия, я хотел причинить тебе боль? Оливия, я хотел изнасиловать тебя? Обойтись с тобой как со шлюхой, чтобы заглушить свои чувства?»
– Оливия, мне очень жаль, – сказал он вместо всего этого. И это была правда. Он на мгновение прикрыл глаза и глубоко вздохнул. – Мне следовало остановиться, когда ты попросила в первый раз. Мне вообще не следовало этого делать: Прости, Оливия. Если во мне накопилась агрессия, мне нужно выплескивать ее в тренажерном зале. Я не должен был…
– Ляг рядом со мной, Зак, – сказала она, забираясь под одеяло.
Он выполнил ее просьбу.
– Ты сделал то, что хотел, – сказала она. – Ты чувствовал злость. А теперь я сделаю с тобой то, что хочется мне.
Зак удивленно посмотрел на нее:
– А чего тебе хочется?
Она села на него верхом с непроницаемым выражением лица. Она не улыбалась, но и не выглядела обиженной. Она приподняла бедра и вновь скользнула на него, изогнув спину. Затем наклонилась к нему и обняла. Ее шелковистые волосы щекотали его грудь. Она начала раскачиваться, и в какой-то момент ему захотелось схватить ее, швырнуть на кровать и задать как следует, как только что. Но он откинулся и закрыл глаза, стараясь подчиниться ее ритму.
Оливия целовала его мягко и нежно. Ее грудь коснулась его груди. Он наклонил голову, чтобы подразнить ее соски языком, и Оливия застонала. Движения ее стали немного быстрее, немного резче. Зак приподнял ее и положил рядом, а затем спустился вниз и принялся языком ласкать клитор. Он лизал, дразнил и нежно покусывал. Оливия схватила его за волосы, выгнулась и застонала, когда он ввел в нее два пальца, его язык метался по набухшему клитору, пока ей не пришлось закусить край одеяла, чтобы приглушить свои крики.
Затем ее тело обмякло, и только грудь поднималась и опускалась, пока Оливия не восстановила дыхание.
– Ты такая красивая, – сказал Зак, ложась рядом. – И я так сожалею о том, что случилось.
Она погладила его по щеке, затем перевернулась на живот и раздвинула ноги.
– Это что, приглашение? – спросил Зак.
– Да, – прошептала она. – Делай, что тебе нужно, Зак. Нам еще во многом нужно разобраться, нам обоим придется переходить определенные границы. Но я хочу, чтобы все было по-честному. Ты был груб и проигнорировал мои просьбы остановиться. Это было неправильно, но также это было честно. Ты так это чувствовал. Тебе это было нужно.
– Я не хочу причинять тебе боль. Вот что я чувствую.
Оливия перевернулась на спину и протянула руки к его члену. В тот момент, когда ее руки прикоснулись к нему, Заку захотелось войти в нее. Он лег сверху и вошел в нее, не слишком жестко, не слишком нежно, покрывая ее шею поцелуями. Она обвила его шею руками и стала двигаться вместе с ним. И он понял, что вновь любит ее.
Глава 13
Яркий свет утреннего солнца ворвался в окна. Оливия растянулась, словно кошка, на огромной кровати, вспоминая вторую половину прошедшей ночи. Она получила ответ на свой вопрос о том, что ей следует чувствовать по отношению к Заку. И не только в сексуальном плане.
Именно так, с чувством огромного удовлетворения, с изумлением, затаенной радостью, она всегда хотела ощущать себя рядом с мужчиной. Глубокие эмоции, связывавшие ее и Зака, возвышенные и низменные – а часть того, что ей пришлось испытать вчера, иначе как низменными не назовешь, – требовали от них честности, требовали того, чтобы они обговорили все, что чувствуют, чего хотят, что им нужно. В последний раз она ощущала нечто подобное тринадцать лет назад. Либо в Заке Арчере было что-то особенное, либо что-то особенное было между ними. А скорее всего верны были оба утверждения.
Когда Оливия открыла глаза, Зака рядом не было. «Вполне понятно. Его дочь спит наверху, – подумала она и тут же поправила себя, – наша дочь».
Естественно, им обоим совершенно не хотелось, чтобы Кайла застала их в компрометирующей ситуации и начала думать бог знает что.
Сверху доносились шум воды и звуки рок-музыки. Оливии до смерти хотелось подняться наверх и повидать Кайлу, но нужно было подождать, пока Зак не объяснит девочке, почему она присутствует в их доме.
«Кто-то пытается напугать твою маму, чтобы она уехала из Блубери. Они стараются изо всех сил, но пока безуспешно».
Шум воды стих. Оливия быстро оделась и зашла в ванную, прилегающую к гостевой комнате. Она умылась и придала себе приличный вид. Как раз вовремя. В дверь постучали.
Зак. Выглядел он бесподобно. На нем были джинсы и темно-зеленый свитер, который подчеркивал зеленоватый оттенок его серых глаз.
– Кайла сегодня идет в школу, – сказал он. – Так что, я думаю, мы забросим ее, затем подождем Джоанну в коттедже и посмотрим, чем она будет заниматься после этого.
«Дела, дела, дела», – обреченно подумала Оливия. Разумеется, ей было приятно, что Зака ее проблемы волновали больше, чем полицию, но в его поведении не было ничего, что она могла бы понять как: «Тебе приснилось то, что произошло прошлой ночью». Если бы сейчас в комнате находился кто-нибудь третий, он бы ни за что не догадался, что всего лишь несколько часов назад Зак и Оливия занимались любовью.
– А что, если она просто поедет в свой магазин? – спросила Оливия. – Не можем же мы отправиться за ней по пятам.
– Магазин открывается в десять, – сказал Зак. – Так что у нее есть два часа.
Оливия кивнула:
– А когда он откроется, один из нас может притвориться, что хочет купить свитер, и посмотреть, что там и как.
– Я не хочу, чтобы ты оставалась с ней наедине. По крайней мере пока мы все не узнаем.
– Если нам это удастся, – охладила его пыл Оливия.
– Пап, ты где? – послышался голос Кайлы.
– Мы внизу, – откликнулся он.
– Мы? – с удивлением спросила Кайла, спускаясь по лестнице.
Глаза девочки расширились. Она бросила взгляд на все еще не заправленную кровать:
– Ты провела ночь здесь?
Оливия кивнула:
– Я услышала какие-то звуки у себя дома и побоялась оставаться там одна, так что провела ночь здесь.
Девочка улыбнулась:
– Вы что, скоро опять будете вместе?
Зак покраснел. Он хотел было что-то ответить, но не нашел слов.
Оливия взяла Кайлу за руку:
– Я ведь вернулась всего три дня назад.
– Как ты думаешь, я скоро буду считать тебя своей мамой?
– Я очень на это надеюсь. – У Оливии сжалось сердце.
– А ты чувствуешь, что я твоя дочь? – спросила Кайла.
– Да, – кивнула Оливия.
– Хорошо, – сказала девочка и выбежала из комнаты.
– На завтрак будет яичница, если тебя это интересует, – крикнул ей вслед Зак.
«Почти как одна дружная семья», – подумала Оливия. Начало было положено.
Она спустилась вниз и оглядела гостиную, еще раз удивившись тому, какой уютной была эта комната. Огромный диван со множеством подушек был покрыт красным чехлом. Большой ковер добавлял цвета и уюта деревянному полу с широкими половицами. Одна стена была полностью увешана рисунками Кайлы, другая фотографиями.
Больше всего Оливии понравилась фотография в старинной рамке, стоявшая на пианино. Зак и шестилетняя Кайла взбираются на гору. На Кайле были крохотные альпинистские ботинки, в руках она держала веревку, а на губах у нее играла задорная улыбка. Зак выглядел счастливым. Интересно, кто их сфотографировал?
В глаза сразу бросался тот факт, что на всех фотографиях были изображены только отец и дочь. Там не было матери. Оливия окинула глазами комнату.
«Теперь я здесь, – подумала она. – Надеюсь, я приехала не слишком поздно».
– Никаких сигарет, договорились? – сказал Зак, когда они свернули на стоянку средней школы Блубери.
– Сигареты в прошлом, – заверила его Кайла. – Пока, Оливия! Увидимся на собрании конкурсанток, – добавила она и растворилась в толпе других учеников.
Зак хотел уже было поехать к коттеджу, но Оливия дотронулась до его руки.
– Давай немного подождем, – попросила она, с интересом рассматривая суету школьного утра. – Мне хочется посмотреть.
– Посмотреть, как дети идут в школу?
Оливия кивнула:
– Это мир Кайлы. Мне хочется все о нем узнать.
Зак улыбнулся:
– Когда Кайла первый раз пошла в детский сад, воспитатели заверили меня, что с ней все будет в порядке и я могу ехать домой, но я просидел в машине на парковке два часа, таращась на главный вход.
Оливия рассмеялась:
– А что было на второй день?
– Тоже сидел. Только один час. К концу второй недели я научился уезжать сразу.
– Думаю, сейчас я испытываю что-то вроде этого, – улыбнулась Оливия. – Мне не хочется ее отпускать теперь, когда я наконец-то ее нашла.
Заку хотелось сказать: «У тебя впереди полно времени», – но ситуация сложилась довольно сложная. Он опять примешал ко всему этому секс. Пока он не разберется в своих чувствах, придется не давать воли рукам. Это будет непросто. Оливия так красива, а их странная история – подростковый роман, длившийся всего две недели, и тринадцать лет отчуждения – притягивала его. К тому же у них была дочь.
– Нам следует добраться до коттеджа прежде, чем Джоанна позвонит адвокатам твоего отца и ты останешься без наследства, – сказал Зак.
– С нее станется, – кивнула Оливия.
– И нам бы лучше попасть туда до того, как там окажется Джоанна, чтобы она меня не видела, – добавил Зак, выезжая на дорогу.
– А ты знаком с Джоанной? – поинтересовалась Оливия.
Он покачал головой:
– Я видел ее пару раз, но мы никогда не разговаривали. Каждый раз, когда мы с ней встречались, она торопилась куда-то, низко нагнув голову. Немного странно. Ей следовало бы быть приветливой, завоевывать покупателей.
– Она всегда была такой? – спросила Оливия. – Или только после смерти Уильяма?
– Не знаю, – ответил Зак, сворачивая к коттеджу. – По правде сказать, я не очень обращал на нее внимание.
Оливия смотрела на коттедж. Она нервничала. Ее мысли трудно было прочитать, как и всегда, но Зак видел, что она напугана.
– Я буду рядом, – сказал он, пожав ее руку. Она взглянула на него:
– Я просто не знаю, что меня ждет в следующий момент.
– Я буду рядом, – повторил Зак. Оливия глубоко вздохнула.
– Но я не могу ночевать у тебя каждую ночь.
– Не вижу причин, почему бы тебе не пожить в комнате для гостей. Там ты будешь ближе к Кайле. Это разумно. Мы можем приезжать сюда по утрам для Джоанны. Это ведь недалеко.
«И потом, мне хочется, чтобы ты была рядом», – добавил он про себя.
– Спасибо, Зак. Сама мысль о том, что я буду ночевать в этом доме, зная, что кто-то желает моей смерти… – Оливия глубоко вздохнула. – Я не могу здесь больше оставаться.
– Значит, договорились. – Зак взглянул на часы: – Без пяти восемь. Давай зайдем внутрь.
Никакого беспорядка. Никаких посланий над входной дверью. Да и внутри все, казалось, было в порядке. Они проверили все комнаты.
Когда позвонили в дверь, Зак пошел на кухню, из которой он мог слышать все, о чем будут говорить Оливия и Джоанна.
– Давайте чеки и подпишите здесь, – услышал он голос Джоанны. Она злилась, в этом никаких сомнений не было.
– У вас что, ссадина на лбу? – спросила Оливия.
Ее голос дрожал.
Ссадина. Оливия говорила, что она швырнула графин с водой в злоумышленника прошлой ночью и услышала приглушенный крик. И вдруг оказывается, что у Джоанны появилась ссадина?
– Стукнулась головой о дверь, – сказала Джоанна. – Ваша забота так трогательна, – добавила она тоном, полным сарказма. – А теперь давайте чеки и распишитесь, не то позвоню адвокату и скажу, что вы не смогли сдержать свои смехотворные обязательства.
– Джоанна, вы собираетесь ссориться со мной все оставшееся время?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24
– Этой ярости достаточно, чтобы попытаться меня убить?
– Не знаю, – сказал он. – Я так не думаю, мне не хочется так думать, но я не могу быть уверенным на сто процентов. Она говорила разные глупости, например, что я пожалею обо всем этом. И запустила вазой в мою машину. Она целилась в лобовое стекло.
Оливия покачала головой:
– Тогда, возможно, у нас есть две женщины, к которым стоит присмотреться.
Зак кивнул:
– Я архитектор, а не детектив, но будем надеяться, что нам удастся найти что-то, что укажет на нужного человека.
– Спасибо тебе за все, Зак, – сказала Оливия. Зак кивнул.
– Хочу убедиться в том, что все окна и двери надежно закрыты, а затем уедем отсюда.
– Со мной все будет в порядке, – пообещала Оливия, когда Зак укрыл ее одеялом в комнате для гостей.
Он присел на край кровати.
– Мне не хочется оставлять тебя одну, – сказал он, – после того, что тебе пришлось пережить. Нет, мне не хочется оставлять тебя, и точка.
Оливия посмотрела на него и сказала:
– Я чувствую то же самое. Он встал.
– Я лягу на диване в гостиной. Если тебе станет страшно, я буду рядом.
– А ты можешь побыть со мной? – спросила Оливия. – По крайней мере пока я не засну.
Больше всего ему хотелось сбросить с себя одежду и заняться с ней любовью. На Оливии все еще была ее кружевная сорочка. И Заку не терпелось сорвать ее.
– Оливия, мне нужно сказать тебе правду. После того, что произошло сегодня с Марни, я не желаю больше врать.
– Конечно, – согласилась Оливия. – Я тоже этого хочу.
Он отвел взгляд, а затем снова посмотрел на нее:
– Я не знаю, что именно я чувствую по поводу всего этого. По поводу тебя, твоего возвращения в Блубери… Пожалуй, нам обоим понятно, что наши чувства все еще не угасли. Но тринадцать лет – это долгий срок. Я безумно хочу тебя, но мне пока неясно, есть ли в этом что-то больше, чем секс.
– Это было честно, – сказала она. – Зак, все в порядке. Я тоже еще не разобралась в своих чувствах. Нас разлучили на тринадцать лет, и с тех пор утекло столько воды… я понимаю.
Он кивнул и собрался было уходить, но Оливия остановила его:
– Не уходи, Зак.
Он хотел сидеть на диване в гостиной, охраняя ее сон.
– Ты уверена, что хочешь, чтобы я остался?
Она кивнула и положила руку на свободное место рядом с собой.
Зак пристально посмотрел на нее:
– Ты сейчас так беззащитна. Я не хотел бы этим пользоваться.
– Ради Бога, Зак. Я только хочу, чтобы ты побыл со мной. Мне сейчас повсюду чудятся монстры. Так что мне не помешает кто-нибудь большой и сильный рядом, пока я засыпаю. Если я вообще смогу заснуть.
– Хорошо, – сказал он и лег рядом, подложив руки под голову.
– Помнишь, как мы лежали на пляже? – спросила она. – Просто смотрели в ночное небо, вот так же подложив руки под голову?
– Помню.
Они повернулись лицом друг к другу.
– Ты когда-нибудь задумывался над тем, как могла бы сложиться наша жизнь, не вмешайся в нее мой отец? – спросила Оливия. – Если бы мы все-таки убежали?
– Я уверен, что мы были бы на том же самом месте сейчас. За исключением этих приключений с веревкой.
– Так ты думаешь, мы все еще были бы вместе?
– Я не люблю гадать, но знаю, что чувствовал по отношению к тебе тогда.
– Я тоже, – откликнулась Оливия. Зак прикоснулся к ее шее:
– Болит?
Она положила свою руку поверх его.
– Нет.
Он посмотрел ей в глаза и поцеловал. Оливия была так близко, в своей очаровательной сорочке, что он просто не мог устоять. Она поцеловала его в ответ.
– Возможно, нам нужно еще немного посмотреть на потолок, – сказал он. – Чтобы не запутать все еще больше.
– Я бы предпочла смотреть на тебя, – прошептала Оливия.
Больше ему ничего не было нужно. Он лег на нее сверху, одну руку запустил в шелковистые светлые волосы, а другой принялся ласкать ее.
– Ты уверена, Оливия? – жарко прошептал он. – Если нет, то я могу сделать неимоверное усилие над собой и остановиться.
– Помоги мне забыть то, что случилось сегодня, – попросила она.
Он посмотрел на нее. Боже, как она красива! Зак не мог оторвать взгляда от ее груди, ее сосков, едва заметных сквозь тонкую ткань рубашки. Оливия наблюдала за ним, восхищаясь его телом. Движения Зака возбуждали ее еще больше.
Раздев Оливию, Зак долго ласкал ее грудь, затем спустился ниже, к животу. Когда его пальцы коснулись ее, Оливия застонала.
Наконец он обхватил ее бедра и вошел в нее. Оливия приняла его со всем пылом. Она то поднималась, то опускалась, двигаясь с ним в одном ритме.
– О Зак! – стонала она.
Он вошел в нее со всей силой, пока она не открыла глаза. Слишком грубо, подумал Зак. Но ему сейчас это было нужно. Жестокий неромантичный секс.
Он перевернул ее, поставил на колени и вошел в нее сзади. Он овладевал ею яростно, исступленно…
– Зак, мне не нравится… – прошептала Оливия, пытаясь высвободиться.
Но он уложил ее на живот, обхватил груди руками, сминая и лаская их пальцами, и продолжал входить в нее с такой силой, что ему казалось, что кровать не выдержит.
– Зак, прекрати! – закричала Оливия.
Но он не мог остановиться. Не мог отпустить ее. Его рука скользнула вниз и принялась дразнить ее клитор. Оливия попыталась освободиться, но не могла пошевельнуться под его телом.
– Зак, пожалуйста, прекрати, – сказала она срывающимся голосом.
Боль, прозвучавшая в ее голосе, достигла наконец его сознания. Зак остановился, и Оливия села в кровати. Она обхватила колени руками и плакала.
– Оливия, я…
Но что он мог сказать? «Оливия, я хотел причинить тебе боль? Оливия, я хотел изнасиловать тебя? Обойтись с тобой как со шлюхой, чтобы заглушить свои чувства?»
– Оливия, мне очень жаль, – сказал он вместо всего этого. И это была правда. Он на мгновение прикрыл глаза и глубоко вздохнул. – Мне следовало остановиться, когда ты попросила в первый раз. Мне вообще не следовало этого делать: Прости, Оливия. Если во мне накопилась агрессия, мне нужно выплескивать ее в тренажерном зале. Я не должен был…
– Ляг рядом со мной, Зак, – сказала она, забираясь под одеяло.
Он выполнил ее просьбу.
– Ты сделал то, что хотел, – сказала она. – Ты чувствовал злость. А теперь я сделаю с тобой то, что хочется мне.
Зак удивленно посмотрел на нее:
– А чего тебе хочется?
Она села на него верхом с непроницаемым выражением лица. Она не улыбалась, но и не выглядела обиженной. Она приподняла бедра и вновь скользнула на него, изогнув спину. Затем наклонилась к нему и обняла. Ее шелковистые волосы щекотали его грудь. Она начала раскачиваться, и в какой-то момент ему захотелось схватить ее, швырнуть на кровать и задать как следует, как только что. Но он откинулся и закрыл глаза, стараясь подчиниться ее ритму.
Оливия целовала его мягко и нежно. Ее грудь коснулась его груди. Он наклонил голову, чтобы подразнить ее соски языком, и Оливия застонала. Движения ее стали немного быстрее, немного резче. Зак приподнял ее и положил рядом, а затем спустился вниз и принялся языком ласкать клитор. Он лизал, дразнил и нежно покусывал. Оливия схватила его за волосы, выгнулась и застонала, когда он ввел в нее два пальца, его язык метался по набухшему клитору, пока ей не пришлось закусить край одеяла, чтобы приглушить свои крики.
Затем ее тело обмякло, и только грудь поднималась и опускалась, пока Оливия не восстановила дыхание.
– Ты такая красивая, – сказал Зак, ложась рядом. – И я так сожалею о том, что случилось.
Она погладила его по щеке, затем перевернулась на живот и раздвинула ноги.
– Это что, приглашение? – спросил Зак.
– Да, – прошептала она. – Делай, что тебе нужно, Зак. Нам еще во многом нужно разобраться, нам обоим придется переходить определенные границы. Но я хочу, чтобы все было по-честному. Ты был груб и проигнорировал мои просьбы остановиться. Это было неправильно, но также это было честно. Ты так это чувствовал. Тебе это было нужно.
– Я не хочу причинять тебе боль. Вот что я чувствую.
Оливия перевернулась на спину и протянула руки к его члену. В тот момент, когда ее руки прикоснулись к нему, Заку захотелось войти в нее. Он лег сверху и вошел в нее, не слишком жестко, не слишком нежно, покрывая ее шею поцелуями. Она обвила его шею руками и стала двигаться вместе с ним. И он понял, что вновь любит ее.
Глава 13
Яркий свет утреннего солнца ворвался в окна. Оливия растянулась, словно кошка, на огромной кровати, вспоминая вторую половину прошедшей ночи. Она получила ответ на свой вопрос о том, что ей следует чувствовать по отношению к Заку. И не только в сексуальном плане.
Именно так, с чувством огромного удовлетворения, с изумлением, затаенной радостью, она всегда хотела ощущать себя рядом с мужчиной. Глубокие эмоции, связывавшие ее и Зака, возвышенные и низменные – а часть того, что ей пришлось испытать вчера, иначе как низменными не назовешь, – требовали от них честности, требовали того, чтобы они обговорили все, что чувствуют, чего хотят, что им нужно. В последний раз она ощущала нечто подобное тринадцать лет назад. Либо в Заке Арчере было что-то особенное, либо что-то особенное было между ними. А скорее всего верны были оба утверждения.
Когда Оливия открыла глаза, Зака рядом не было. «Вполне понятно. Его дочь спит наверху, – подумала она и тут же поправила себя, – наша дочь».
Естественно, им обоим совершенно не хотелось, чтобы Кайла застала их в компрометирующей ситуации и начала думать бог знает что.
Сверху доносились шум воды и звуки рок-музыки. Оливии до смерти хотелось подняться наверх и повидать Кайлу, но нужно было подождать, пока Зак не объяснит девочке, почему она присутствует в их доме.
«Кто-то пытается напугать твою маму, чтобы она уехала из Блубери. Они стараются изо всех сил, но пока безуспешно».
Шум воды стих. Оливия быстро оделась и зашла в ванную, прилегающую к гостевой комнате. Она умылась и придала себе приличный вид. Как раз вовремя. В дверь постучали.
Зак. Выглядел он бесподобно. На нем были джинсы и темно-зеленый свитер, который подчеркивал зеленоватый оттенок его серых глаз.
– Кайла сегодня идет в школу, – сказал он. – Так что, я думаю, мы забросим ее, затем подождем Джоанну в коттедже и посмотрим, чем она будет заниматься после этого.
«Дела, дела, дела», – обреченно подумала Оливия. Разумеется, ей было приятно, что Зака ее проблемы волновали больше, чем полицию, но в его поведении не было ничего, что она могла бы понять как: «Тебе приснилось то, что произошло прошлой ночью». Если бы сейчас в комнате находился кто-нибудь третий, он бы ни за что не догадался, что всего лишь несколько часов назад Зак и Оливия занимались любовью.
– А что, если она просто поедет в свой магазин? – спросила Оливия. – Не можем же мы отправиться за ней по пятам.
– Магазин открывается в десять, – сказал Зак. – Так что у нее есть два часа.
Оливия кивнула:
– А когда он откроется, один из нас может притвориться, что хочет купить свитер, и посмотреть, что там и как.
– Я не хочу, чтобы ты оставалась с ней наедине. По крайней мере пока мы все не узнаем.
– Если нам это удастся, – охладила его пыл Оливия.
– Пап, ты где? – послышался голос Кайлы.
– Мы внизу, – откликнулся он.
– Мы? – с удивлением спросила Кайла, спускаясь по лестнице.
Глаза девочки расширились. Она бросила взгляд на все еще не заправленную кровать:
– Ты провела ночь здесь?
Оливия кивнула:
– Я услышала какие-то звуки у себя дома и побоялась оставаться там одна, так что провела ночь здесь.
Девочка улыбнулась:
– Вы что, скоро опять будете вместе?
Зак покраснел. Он хотел было что-то ответить, но не нашел слов.
Оливия взяла Кайлу за руку:
– Я ведь вернулась всего три дня назад.
– Как ты думаешь, я скоро буду считать тебя своей мамой?
– Я очень на это надеюсь. – У Оливии сжалось сердце.
– А ты чувствуешь, что я твоя дочь? – спросила Кайла.
– Да, – кивнула Оливия.
– Хорошо, – сказала девочка и выбежала из комнаты.
– На завтрак будет яичница, если тебя это интересует, – крикнул ей вслед Зак.
«Почти как одна дружная семья», – подумала Оливия. Начало было положено.
Она спустилась вниз и оглядела гостиную, еще раз удивившись тому, какой уютной была эта комната. Огромный диван со множеством подушек был покрыт красным чехлом. Большой ковер добавлял цвета и уюта деревянному полу с широкими половицами. Одна стена была полностью увешана рисунками Кайлы, другая фотографиями.
Больше всего Оливии понравилась фотография в старинной рамке, стоявшая на пианино. Зак и шестилетняя Кайла взбираются на гору. На Кайле были крохотные альпинистские ботинки, в руках она держала веревку, а на губах у нее играла задорная улыбка. Зак выглядел счастливым. Интересно, кто их сфотографировал?
В глаза сразу бросался тот факт, что на всех фотографиях были изображены только отец и дочь. Там не было матери. Оливия окинула глазами комнату.
«Теперь я здесь, – подумала она. – Надеюсь, я приехала не слишком поздно».
– Никаких сигарет, договорились? – сказал Зак, когда они свернули на стоянку средней школы Блубери.
– Сигареты в прошлом, – заверила его Кайла. – Пока, Оливия! Увидимся на собрании конкурсанток, – добавила она и растворилась в толпе других учеников.
Зак хотел уже было поехать к коттеджу, но Оливия дотронулась до его руки.
– Давай немного подождем, – попросила она, с интересом рассматривая суету школьного утра. – Мне хочется посмотреть.
– Посмотреть, как дети идут в школу?
Оливия кивнула:
– Это мир Кайлы. Мне хочется все о нем узнать.
Зак улыбнулся:
– Когда Кайла первый раз пошла в детский сад, воспитатели заверили меня, что с ней все будет в порядке и я могу ехать домой, но я просидел в машине на парковке два часа, таращась на главный вход.
Оливия рассмеялась:
– А что было на второй день?
– Тоже сидел. Только один час. К концу второй недели я научился уезжать сразу.
– Думаю, сейчас я испытываю что-то вроде этого, – улыбнулась Оливия. – Мне не хочется ее отпускать теперь, когда я наконец-то ее нашла.
Заку хотелось сказать: «У тебя впереди полно времени», – но ситуация сложилась довольно сложная. Он опять примешал ко всему этому секс. Пока он не разберется в своих чувствах, придется не давать воли рукам. Это будет непросто. Оливия так красива, а их странная история – подростковый роман, длившийся всего две недели, и тринадцать лет отчуждения – притягивала его. К тому же у них была дочь.
– Нам следует добраться до коттеджа прежде, чем Джоанна позвонит адвокатам твоего отца и ты останешься без наследства, – сказал Зак.
– С нее станется, – кивнула Оливия.
– И нам бы лучше попасть туда до того, как там окажется Джоанна, чтобы она меня не видела, – добавил Зак, выезжая на дорогу.
– А ты знаком с Джоанной? – поинтересовалась Оливия.
Он покачал головой:
– Я видел ее пару раз, но мы никогда не разговаривали. Каждый раз, когда мы с ней встречались, она торопилась куда-то, низко нагнув голову. Немного странно. Ей следовало бы быть приветливой, завоевывать покупателей.
– Она всегда была такой? – спросила Оливия. – Или только после смерти Уильяма?
– Не знаю, – ответил Зак, сворачивая к коттеджу. – По правде сказать, я не очень обращал на нее внимание.
Оливия смотрела на коттедж. Она нервничала. Ее мысли трудно было прочитать, как и всегда, но Зак видел, что она напугана.
– Я буду рядом, – сказал он, пожав ее руку. Она взглянула на него:
– Я просто не знаю, что меня ждет в следующий момент.
– Я буду рядом, – повторил Зак. Оливия глубоко вздохнула.
– Но я не могу ночевать у тебя каждую ночь.
– Не вижу причин, почему бы тебе не пожить в комнате для гостей. Там ты будешь ближе к Кайле. Это разумно. Мы можем приезжать сюда по утрам для Джоанны. Это ведь недалеко.
«И потом, мне хочется, чтобы ты была рядом», – добавил он про себя.
– Спасибо, Зак. Сама мысль о том, что я буду ночевать в этом доме, зная, что кто-то желает моей смерти… – Оливия глубоко вздохнула. – Я не могу здесь больше оставаться.
– Значит, договорились. – Зак взглянул на часы: – Без пяти восемь. Давай зайдем внутрь.
Никакого беспорядка. Никаких посланий над входной дверью. Да и внутри все, казалось, было в порядке. Они проверили все комнаты.
Когда позвонили в дверь, Зак пошел на кухню, из которой он мог слышать все, о чем будут говорить Оливия и Джоанна.
– Давайте чеки и подпишите здесь, – услышал он голос Джоанны. Она злилась, в этом никаких сомнений не было.
– У вас что, ссадина на лбу? – спросила Оливия.
Ее голос дрожал.
Ссадина. Оливия говорила, что она швырнула графин с водой в злоумышленника прошлой ночью и услышала приглушенный крик. И вдруг оказывается, что у Джоанны появилась ссадина?
– Стукнулась головой о дверь, – сказала Джоанна. – Ваша забота так трогательна, – добавила она тоном, полным сарказма. – А теперь давайте чеки и распишитесь, не то позвоню адвокату и скажу, что вы не смогли сдержать свои смехотворные обязательства.
– Джоанна, вы собираетесь ссориться со мной все оставшееся время?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24