- Могу я ответить на это, ваша честь?
- Нет! - резко произнес Нуз. - Требование отклонено. Что у вас еще?
- Защита собирается дать отвод всему нынешнему составу кандидатов в присяжные.
- На каких основаниях?
- На тех основаниях, что Клан небезуспешно пытался запугать будущих присяжных. Нам известно по меньшей мере о двадцати сожженных крестах.
- Я и сам намеревался отвести эти двадцать человек, если, конечно, они сюда придут, - проинформировал Джейка Нуз.
- Это просто здорово, - саркастически отозвался Джейк. - А как насчет тех угроз, о которых мы не знаем? Как насчет тех присяжных, которым известно о сожжении крестов?
Вытирая платком глаза, Нуз молчал, Бакли готов был произнести речь, но боялся перебивать.
- У меня есть список, - Джейк раскрыл папку, - тех двадцати, во дворах которых были сожжены кресты. У меня есть также копии полицейских рапортов и свидетельские показания шерифа Оззи Уоллса. Я готов передать все это в распоряжение суда в качестве обоснования своего требования полной замены нынешнего состава кандидатов в присяжные. Пусть эти документы также войдут в официальный протокол, так чтобы Верховный суд смог впоследствии представить себе истинную картину происходившего.
- Собираетесь подавать апелляцию, мистер Брайгенс? - поинтересовался мистер Бакли.
Эллен впервые встретилась с окружным прокурором, но ей потребовалось всего несколько секунд, чтобы понять, почему Джейк и Гарри Рекс его ненавидели.
- Нет, губернатор. Дело не в апелляции. Я пытаюсь сделать все от меня зависящее, чтобы случай моего клиента рассматривался справедливым судом и беспристрастным жюри. Вы должны помнить о том, что право на такой суд - это основное конституционное право гражданина. Это пародия на справедливость не отвести нынешний состав жюри, зная, что часть людей подверглась запугиваниям головорезов из Клана, которые готовы повесить моего подзащитного.
- Ваше требование отклонено, - коротко сказал Нуз. - Я не могу потратить неделю на подбор нового. Что у вас еще?
- Какое значение имеет время, когда речь идет о человеческой жизни. Мы же говорим о правосудии. Больше у меня ничего нет. Хочу вас только попросить о том, чтобы, когда вы отпустите тех двадцать человек по домам, остальные присяжные не знали бы истинных ваших мотивов.
- Я как-нибудь справлюсь с этим, мистер Брайгенс.
Пейта тут же послали найти и привести сюда Джин Гиллеспи. Ей вручили список из двадцати имен. Вернувшись в зал, Джин зачитала список, а затем добавила, что названные могут отправляться домой, поскольку нужда в них отпала. Выполнив поручение судьи, Джин вернулась в кабинет.
- Сколько их там осталось? - спросил ее Нуз.
- Девяносто четыре.
- Вполне достаточно. Уверен, что мы без труда подберем двенадцать достойных.
- И двух не найдешь, - прошептал Джейк Эллен так, чтобы его смог услышать и Нуз, и Норма - пусть запишет и это.
После того как его честь отпустил всех, Джейк и Эллен вернулись на свои места в зале.
На маленьких полосках бумаги было написано девяносто четыре имени. Затем бумажки положили в стоящий на подставке деревянный цилиндр с ручкой. Крутанув несколько раз ручку, Джин Гиллеспи остановила цилиндр, сунула в отверстие руку, вытащила первую бумажку и передала ее Нузу, возвышавшемуся на своем троне, обычной судейской скамье. В полной тишине зал следил за тем, как Нуз, чуть ли не водя своим носом по бумаге, вчитывался в имя.
- Карлен Мэлоун, номер первый! - громким и пронзительным голосом возвестил он.
Первый ряд левой половины зала был освобожден, и миссис Мэлоун уселась на ближайшее к проходу место. Десять рядов по десять мест в каждом, девяносто четыре места из ста на этой половине будут заняты жюри. В правой половине зала разместились родственники Хейли, его друзья, просто зрители, однако больше всего было репортеров, уже строчивших в свои блокноты первое имя. Записал его и Джейк. Миссис Мэлоун - белая, мощного телосложения, разведенная, с невысоким доходом - по шкале Джейка оценивалась всего двумя очками. Номер первый равен нолю, подумал он.
Джин вновь раскрутила барабан.
- Марсия Дикенс - номер два! - оповестил зал Нуз. Белая, толстая, за шестьдесят, с непрощающим взором. Номер два - тоже ноль.
- Джо Бет Миллс - номер три!
Джейк чуть поник в своем кресле. Миссис Миллс была белой, около пятидесяти, работала за какие-то гроши на фабричке по пошиву рубашек в Кэрауэе. Плюс ко всему непосредственным ее начальником был чернокожий полуграмотный и не умеющий себя вести мужчина. У нее и на карточке стоял ноль. Значит, номер три тоже пусто.
Джейк с отчаянием смотрел, как Джин вращает ручку.
- Реба Беттс - номер четыре!
Он вобрал голову в плечи, платком утирая лоб. Опять ноль!
- Это же невозможно, - едва слышно прошептал он, чуть повернув голову к Эллен. Гарри Рекс качал головой.
- Джеральд Олт - номер пять.
Наконец-то Джейк улыбнулся, видя, как его самый надежный козырь усаживается рядом с Ребой Беттс.
На лежащем перед ним списке Бакли жирной птичкой пометил Олта.
- Алекс Саммерс - номер шесть.
На губах Карла Ли появилась робкая улыбка - рядом с Олтом занял место первый чернокожий. Усмехнулся и Бакли, обведя имя негра аккуратным кружком.
Следующие четверо оказались белыми женщинами, причем по шкале Джейка выше тройки никто из них не имел. Первый ряд заполнился, и Джейк испытывал чувство некоторой тревоги. Закон предоставлял ему право отвести из всего состава кандидатов двенадцать человек без объяснения каких-либо причин. И волей случая только в первом ряду ему придется шесть раз воспользоваться этим правом.
- Уолтер Годси - номер одиннадцать, - провозгласил Нуз, но уже не столь громко.
Годси был средних лет издольщиком, всю жизнь работавшим на земле, и не представлял, с точки зрения Джейка, никакой ценности.
Когда Нуз закончил заполнять второй ряд, там сидели семь белых женщин, двое негров и Годси. Над Джейком нависла угроза катастрофы. Облегчение он почувствовал только на четвертом ряду: на Джин что-то нашло, и она вытянула из барабана одну за другой семь бумажек с именами мужчин - четверо оказались черными.
На то, чтобы рассадить все жюри, ушел почти час. Нуз объявил пятнадцатиминутный перерыв, чтобы дать Джин время напечатать имена в новом порядке. Джейк и Эллен просматривали свои записи и пытались соотнести фамилии присяжных с лицами тех, кто их носил.
Гарри Рекс сидел за столом со справочной юридической литературой и, заслышав каждое новое имя, принимался торопливо писать что-то в своем блокноте. Понимая ход мыслей Джейка, он был с ним полностью согласен: ситуация развивается не в их пользу.
Ровно в одиннадцать Нуз вновь занял свое место, в зале воцарилась тишина. Кто-то предложил судье воспользоваться микрофоном, и Нуз установил его в нескольких дюймах от своего носа. По залу поплыл гнусавый, отвратительный голос: судья задавал десятки обусловленных процедурой вопросов. Представив членам жюри Карла Ли Хейли, он поинтересовался, не является ли обвиняемый чьим-то родственником или знакомым. Нуз понимал, что Хейли теперь знают все, однако все же нашлись два человека, признавших, что были знакомы с ним еще до майских событий. Затем Нуз сказал несколько слов о юристах, принимающих участие в процессе, кратко объяснил суть предъявляемых мистеру Хейли обвинений. Ни один из будущих присяжных не заявил, что впервые слышит о деле Карла Ли.
Нуз все говорил и говорил и только в половине первого объявил перерыв на обед до двух.
Делл доставила им горячие сандвичи и чай со льдом. Джейк с благодарностью обнял ее и велел ей прислать ему счет. Не обращая внимания на еду, он принялся раскладывать на столе карточки с фамилиями присяжных в том порядке, в котором они сидели на своих местах в зале. Гарри Рекс с ходу атаковал сандвич с сыром и ростбиф.
- Как же нам не повезло с жеребьевкой, - сокрушался он с набитым до предела ртом. - Ужасно не повезло.
Положив на стол все девяносто четыре карточки, Джейк сделал шаг назад и окинул взглядом свою работу. Эллен стояла чуть сбоку и задумчиво жевала ломтики обжаренного в масле картофеля. Глаза ее тоже были устремлены на карточки.
- Как же нам не повезло с жеребьевкой! - Гарри Рекс влил в себя целую пинту ледяного чая.
- Не мог бы ты помолчать? - рявкнул на него Джейк.
- Среди первых пяти десятков у нас есть восемь чернокожих мужчин, три чернокожие женщины и тридцать белых женщин. Остальные девять - белые мужчины, и выглядят они непривлекательно. Это вполне можно назвать белым женским жюри.
- Белые женщины, белые женщины, - пробормотал Гарри Рекс. - Худшие присяжные в мире. Белые женщины!
- А белые жирные мужчины еще хуже! - на него в упор смотрела Эллен.
- Ты меня неправильно поняла, Ро-арк, белых женщин я люблю. Не забывай, на четырех из них я даже был женат. Я ненавижу только белых женщин-присяжных.
- А я бы, например, не стала голосовать за его осуждение.
- Ро-арк, ты - коммунистка в рядах Национальной ассоциации юристов. Ты бы не стала голосовать за осуждение кого бы то ни было за что бы то ни было. В своем крошечном, недоразвитом мозгу ты считаешь растлителей малолетних и палестинских террористов славными парнями, которых замучила наша система и которые должны иметь хоть какую-то разрядку.
- А как вы, человек рациональный, цивилизованный и готовый на сопереживание, посоветуете нам с ними поступать?
- Вешать за ноги, кастрировать, а там пусть себе истекают кровью, пока не сдохнут. И без всякого суда.
- И в вашем понимании это будет конституционно?
- Может, и нет. Зато это остановит детскую порнографию и терроризм. Джейк, ты собираешься есть свой сандвич?
- Нет.
Гарри Рекс снял фольгу с ветчины и сыра.
- Держись подальше от номера первого, Карлен Мэлоун. Она из тех Мэлоунов, что живут у озера. Ненавидит черных. Опаснее змеи.
- Я бы с удовольствием держался подальше от всего этого жюри. - Джейк по-прежнему не отводил взгляда от карточек.
- Нам ужасно не повезло с жеребьевкой.
- А что скажешь ты, Ро-арк?
Гарри Рекс быстро сглотнул и раскрыл рот:
- Думаю, нам стоит согласиться с тем, что он виновен, и бежать отсюда. Бежать, как собака, которую высекли.
- Дальше может быть и хуже, - смогла наконец ответить на вопрос Джейка Эллен.
Гарри Рекс принужденно рассмеялся:
- Хуже! Хуже могло бы быть только в том случае, если бы первые три ряда были заняты парнями в балахонах, островерхих колпаках и масках.
- Гарри Рекс, тебе все же лучше заткнуться.
- Я просто пытаюсь помочь. А картошку жареную будешь?
- Нет. Набей себе ею рот и жуй - долго и тщательно.
- По-моему, относительно некоторых женщин ты ошибаешься, Джейк. Я бы скорее согласилась с Люсьеном. В целом женщины более расположены к сочувствию. Ведь насилуют-то нас.
- Тут мне возразить нечего, - признал Гарри Рекс.
- Хорошо, спасибо. Нет ли среди этих дам какой-нибудь твоей бывшей клиентки, готовой, возможно, сделать для тебя все, если ты только подмигнешь ей?
Эллен хихикнула:
- Думаю, это номер двадцать девять. Рост - пять футов, а весом не меньше четырехсот фунтов.
- Очень смешно. - Гарри Рекс вытер губы салфеткой. - Номер семьдесят четыре. Но она уже слишком стара. Забудьте об этом.
В два часа раздался стук судейского молотка, и в зале наступила тишина.
- Обвинение может задавать свои вопросы жюри, - объявил Нуз.
Блистательный окружной прокурор медленно поднялся со своего места и с достоинством подошел к барьеру, проницательным взором оглядывая обе половины зала. Прекрасно зная, что художники в данный момент трудятся своими карандашами в блокнотах, Бакли на несколько секунд застыл в простои и благородной позе. Послав жюри искреннюю улыбку, назвал свое имя. Перед будущими присяжными стоял народный защитник, чей клиент - штат Миссисипи. Вот уже девять лет он находится в этой должности, и для него это высокая честь, которой он обязан замечательным людям округа Форд. Прокурор распростер руки, как бы желая обнять ими этих замечательных людей, присутствующих сейчас здесь и избравших его своим представителем. Он благодарит всех и надеется, что сумеет их защитить.
Да, сейчас он неспокоен и напуган. Тысячи судеб прошли мимо него, но на каждом процессе он испытывал чувство страха. Да-да, страха, и ему нисколько не стыдно в этом признаться. Страха перед той ужасной ответственностью, которую люди возложили на его плечи, наделив правом отправлять человека в тюрьму, а то и на смерть - ради безопасности других. Страха от мысли, что не сможет вдруг должным образом защитить интересы своего клиента - людей, проживающих в этом великом штате.
Всю эту чушь Джейку уже неоднократно приходилось слышать и раньше. Он выучил ее наизусть. Славный парень Бакли, защитник интересов государства, вместе с народом борющийся за справедливость, за спасение общества. Он был неплохим, даже одаренным оратором, который мог чуть ли не осанну петь присяжным или разговаривать с ними, как добрый дедушка говорит со своими внуками. А в следующее мгновение он принимался гневно бичевать пороки и закатывал такую проповедь, которой позавидовал бы любой черный священник. Еще через секунду во взрыве красноречия он уже убеждал присяжных в том, что стабильность общества, да что там - будущее всей человеческой расы зависит лишь от способности жюри вынести обвинительный приговор. С особым блеском Бакли выступал на больших процессах, а этот был просто самым громким во всей его деятельности. Говорил прокурор без всяких записей, держа весь зал в напряжении, представая в собственных глазах жертвой чудовищной несправедливости, другом и наставником жюри, которое с его помощью обязательно отыщет правду и покарает злодея за его бесчеловечные преступления.
Через десять минут Джейк почувствовал, что с него довольно. С выражением отчаяния в глазах он поднялся из-за стола:
- Ваша честь, я протестую. Мистер Бакли не занимается отбором присяжных. Я не совсем точно представляю себе, что он сейчас делает, но это не опрос жюри.
- Принято! - крикнул Нуз в микрофон. - Если у вас нет вопросов к жюри, мистер Бакли, займите свое место.
- Прошу прощения, ваша честь, - неловко проговорил Бакли, делая вид, что смертельно обижен.
Итак, первым кровь решил пролить Джейк.
Бакли взял в руки блокнот и обрушил на кандидатов лавину вопросов. Приходилось ли кому-либо выступать в качестве присяжного ранее? Поднялось несколько рук. В гражданском или уголовном деле? Голосовали ли вы за осуждение обвиняемого или за его оправдание? Сколько лет назад? Был ли обвиняемый чернокожим? Белым? А жертва? Приходилось ли кому-либо подвергаться насилию? Еще несколько рук. Когда? Где? Как поступили с преступником? Нет ли среди членов ваших семей тех, кому бы предъявлялись обвинения в совершении преступлений? Осужденных? Находящихся под следствием? Есть ли у вас друзья или, может быть, родственники, работающие в сфере охраны законов и правопорядка? Кто? Где?
В течение трех часов Бакли походил на хирурга во время сложнейшей операции. Он был недостижим. Стало ясно, что к процессу он готовился основательно. Прокурор задавал такие вопросы, о которых даже мысль не приходила Джейку в голову. Прозвучало все то, что Джейк намеревался спросить сам. Бакли деликатно извлекал из кандидатов тончайшие оттенки их мыслей и чувств. В соответствующие моменты он позволял себе какую-нибудь безобидную шутку, чтобы смехом ослабить царившую в зале напряженную атмосферу. Он управлял присутствовавшими, как кукольник своими марионетками, и когда в пять часов пополудни Нуз остановил его, прокурор еще только набирал силу. Он смог бы говорить до утра.
Его честь объявил, что суд прекращает свою работу до девяти часов утра следующего дня. Пока толпившаяся у выхода масса людей медленно просачивалась наружу, Джейк несколько минут беседовал со своим клиентом. Рядом стоял Оззи с наручниками за поясом. Когда Джейк закончил. Карл Ли опустился перед креслами первого ряда на колени и заключил всю семью в объятия. Завтра они увидятся, пообещал он. Затем Оззи провел его по переходам вниз, где в окружении охраны Карл Ли сел в машину и отправился назад, в тюрьму.
Глава 34
Утром второго дня процесса солнце поднялось быстро и за несколько минут высушило обильную росу, покрывавшую густую траву лужайки вокруг здания суда округа Форд. Липкий, влажный воздух, поднимавшийся от земли, проникал даже сквозь плотную ткань несколько мешковатой формы национальных гвардейцев. Солнце нещадно палило тех из них, кто небрежной походкой вздумал пройтись по центральным улицам Клэнтона. Большинство же предпочитало держаться вблизи деревьев и тентов, натянутых над витринами небольших магазинчиков. К тому времени, когда в палатках был накрыт завтрак, многие уже остались только в зеленого цвета майках, насквозь промокших от пота.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66