Я не пытался разобраться в происхождении своеобразного "эха" памяти. Зад
ерживаться в этих краях становилось все опаснее. Я перешагнул через поро
г, подумав, что нельзя безнаказанно получать удары по голове. Уже спустив
шись на пол-этажа, я услышал, как телефон снова зазвонил, яростно и настой
чиво. Подобные вещи тоже легко воображаешь в подобных обстоятельствах, ч
то абсолютно ничего не значит.
На улице, захваченной ранней темнотой, разлапистые фонари отражались в м
окром асфальте. Дождь перестал, но небо оставалось черным и набрякшим. О в
есне напоминал разве что ласковый теплый ветер. Перед водостоком образо
валось целое озеро, и машины, даже не думавшие его объезжать, поднимали фо
нтаны грязной воды, хлеставшие по тротуару. Впрочем, за исключением этой
лужи, ничто не нарушало спокойного движения пешеходов. Они проходили мим
о трагического дома, не задумываясь о том, что здесь совершено убийство, к
ража и оглушен человек, причем все это в кратчайший отрезок времени. Реко
рд производительности. Тщательно сделанная работа. Хорошо известно, что
квартал Марэ славится своими умельцами, лучшими с незапамятных времен.

Я пересек скользкую мостовую и остановился у автобусной остановки, где н
есколько человек ждали № "66", полагая, что звонивший тип проявлял слишком с
ильное волнение и может явиться лично проверить, что такое творится с Ка
биролем, если тот не отвечает на звонки. Изучить его физиономию поближе к
азалось мне не вредным...
Прошел автобус, увезя пассажиров. Я остался в одиночестве. Мое затянувше
еся ожидание едва ли могло привлечь чье-нибудь внимание. В Париже доволь
но часто восхищенные туристы врастают в землю перед историческими двор
цами, охраняемыми до поры до времени от сноса. А как раз передо мной, на угл
у улиц Фран-Буржуа и Вьей-дю-Тэмпль возвышалось стройное каменное "алиби
", построенное несколько веков назад. Башня Барбетт, если не ошибаюсь, посл
едний признак дворца, принадлежавшего Изабелле Баварской... Я незадолго
перед тем читал статью о ней, уж не помню, в какой газетенке. Именно отсюда
торопливо вышел как-то вечером 1407 года герцог Орлеанский, брат короля, под
вергся нападению и был убит дружками Жана Бесстрашного... Как видите, мне п
росто до жути везет на преступления. Даже в историческом прошлом я не про
пускаю ни одного. Талант!
Вид молодого мужчины, быстро шагающего по противоположному тротуару, ве
рнул меня в XX век. Возможно, это был обычный гражданин, честно голосующий н
а выборах и со всеми прививками. Он ничем не отличался от окружающих Ц в с
ером демисезонном пальто, мягкой, серой же, шляпе и, вероятно, с часами на р
уке. Но мой инстинкт предупреждал меня о необходимости быть бдительным.
А увидев, как он, не раздумывая, углубился в арку только что покинутого мно
ю здания, я простился с последними сомнениями. Теперь оставалось только
узнать, сколько времени понадобится полицейским, чтобы собраться вокру
г Кабироля наподобие мух над негодной к употреблению говядиной.
Я покинул свой пост, перешел улицу и встал на подходящем расстоянии от ар
ки, не слишком близко и не слишком далеко, чтобы не упустить ничего из веро
ятного зрелища. Интересно было бы разглядеть того типа, но, выйдя из дома,
он тут же повернулся ко мне спиной и пошел в противоположную сторону, так
что составить представление о его лице я не мог. Несколько секунд я колеб
ался, глядя на его удаляющуюся спину. Это мог быть звонивший, а мог быть и д
ругой. Возможно, он шел от Кабироля, возможно, нет. Может быть, я мог дать ему
уйти, а может быть должен был за ним следить. Никакая статья закона не зап
рещала мне следовать за ним... И в конце концов я пошел за ним.
Он направился к улице Рамбюто и повернул на улицу Архивов, прошел перед ф
онтаном дез Одриетт и вышел на улицу Пастурель с сильно разбитым тротуар
ом, с которого к тому же то и дело приходится сходить, настолько он замусор
енный и узкий. Как раз когда он находился на углу улицы Тэмпль, напротив ви
трины магазина безделушек для розыгрышей и игрушек с сюрпризами "Все для
смеха", хлынул сильнейший дождь.
Для меня это было малоприятным сюрпризом. Я-то рассчитывал на освещенны
е витрины, чтобы попытаться разглядеть физиономию того типа, а теперь на
это нечего было надеяться. Укрываясь от ливня, он до ушей поднял воротник
легкого пальто и опустил поля шляпы. Не видно было ни волоска. Петрушка на
вывеске подмигивал сверху электрическими глазами, насмехаясь над моей
незадачей.
Между тем мужчина перешел на другую сторону, проскочив между двумя медле
нно ехавшими машинами, и направился по улице де Гравилье, сворачивая к ул
ице Добродетелей. Проходя мимо кафе, я заметил, что он мимолетно заглянул
сквозь входную решетку, украшенную позолоченным металлическим львом, н
о не остановился.
Лично мне эта беготня начала надоедать. Парень поддерживал высокую скор
ость. Для меня это было слишком, тем более после полученного нокаута. На ул
ице Добродетелей я решил поднажать, чтобы приблизиться к нему. Но мне пом
ешали два чертовых араба. Эти верблюжьи дети вывалились из кабака, освещ
енного не лучше, чем кротовая нора, и покатились по тротуару прямо по гряз
и, награждая друг друга ударами и жестоко ругаясь. За ними высыпала целая
свита пытавшихся их разнять и перекрыла все движение. В результате, когд
а мне удалось наконец пробраться сквозь толпу, мой приятель пропал.
Я стоял посреди улицы, под проливным дождем, пытаясь убедить себя в необх
одимости покончить со всем этим. Я слишком много нафантазировал относит
ельно этого малого! Конечно, очень красиво преследовать его по наитию, но,
право же, не стоило чересчур увлекаться... Лучше было бы вернуться домой... В
этот момент мягкий, хотя и не благоуханный, ветерок донес до меня звуки оз
орной мелодии, исполняемой на аккордеоне. Я тут же двинулся в заданном на
правлении и без особого труда обнаружил музыкальный источник. На улице В
ольта, напротив самого старого здания в Париже высился современный фаса
д танцевального зала с ромбовидными окнами. "Бубновый валет у Амедеи". Мел
одия звучала, вытекая на улицу через щели входной двери, еще подрагивающ
ей после прохода последнего клиента. Я не был таким кретином, чтобы думат
ь, будто им мог оказаться мой "тип", но вошел. В любом случае, не мешало приня
ть чего-нибудь подкрепляющего.
Танцевальная дорожка тонула в полумраке. На украшенной цветами эстраде
ударные и еще два-три инструмента ожидали в чехлах прибытия музыкантов.
Их час еще не настал. Но на краю стойки в зале быстро громоздилась одна из
таких электрических машин, которые всегда к услугам меломанов. Из нее-то
и доносились звуки.
Важный и задумчивый хозяин заведения следил за игрой в кости, которой ра
звлекались клиенты. Когда я вошел, все трое окинули меня пристальными вз
глядами, а затем вернулись к костям. Мне пришлось бы пройтись по потолку и
ли глотать огонь, чтобы они снова обратили на меня внимание. Впрочем, я вер
нул им их равнодушие сторицей. Принаряженная горничная потягивала мале
нькими глоточками аперитив, отстукивая такт ногой. За стойкой белобрыса
я как мочалка барменша споласкивала стаканы, размышляя не иначе, как о см
ерти Людовика XVI.
Я заказал грог. Пока она мне его готовила, я отправился к музыкальному апп
арату, который, казалось, только того и ждал, чтобы испустить протяжный пр
ощальный аккорд. Диск соскользнул на место под планку с номерами. Я справ
ился со списком. Грисби в нем фигурировал три раза, в разных исполнениях. И
там был также "Вальс гордецов" из фильма Ива Аллегре. Я поставил его, исклю
чительно ради собственного удовольствия, и вернулся к стойке, где меня д
ожидался дымящийся грог.
Любители игры в кости, погруженные в партию, казалось, не прервали бы ее ни
за что на свете. Горничная, прислонившись к стойке, по-прежнему отбивала
такт. И только барменша укоризненно взглянула на меня.
Ц Вам что, не нравится? Ц спросил я, указывая на машину, сияющую хромиров
анными частями.
Ц О, чертовщина! Ц отозвалась барменша. Ц Это, да еще и оркестр! Если так
будет продолжаться, вставлю себе беруши. Эту мелодию я сегодня прослушал
а раз пятьдесят!
Ц Что, есть любители? Она вздохнула:
Ц Один любитель.
Ц Повежливей с посетителями, Жо, Ц бросил патрон, отрываясь от схватки.
Ц Не стоит чертыхаться за здорово живешь.
Он реагировал с опозданием, но от всего сердца.
Ц Ничего страшного, Ц заметил я.
Ц Извините, Ц сказала барменша.
Ц Ничего страшного. Готов спорить, это Альфред, Фредо!
Ц Фредо?
Ц Ну, любитель "гордецов".
Ц Не знаю его имени.
Что ж... Диск закончился, и она отошла. Тем хуже для барменши. Затем при помощ
и какого-то зеваки найдя туалет, я направился туда. Он находился в начале
коридора, между крошечным чуланом и единственной телефонной кабинкой. Я
зашел в нее, закрыл дверь, отрезав себя от музыки. Как только я выпустил ру
чку, музыка взяла реванш, резко ударив по моим барабанным перепонкам, не о
жидавшим такого "нападения". Дверь прилегала неплотно, и чтобы звонить сп
окойно без несвоевременного музыкального сопровождения, надо было при
держивать ее. Удовлетворенный результатом своего эксперимента, я вышел
из кабинки. Из коридора, загромождая его своей могучей фигурой, на мои дей
ствия смотрел патрон.
Ц Чего-то ищете? Ц спросил он усталым бесцветным голосом.
Сказать, что уже нашел? Я пожал плечами:
Ц Ничего. Спасибо.
Я вернулся в кабачок, выпил свой грог, расплатился и, вежливо распрощавши
сь с компанией, небрежно вскинув палец к полям шляпы, направился к выходу,
сопровождаемый взглядами четырех пар глаз. Кто-то сказал вслед:
Ц Он, верно, и есть...
Снаружи еще шел дождь, но слабее. Не торопясь, я снова пошел в направлении
улицы Фран-Буржуа. Там полновластно царили тишина и спокойствие. Никако
го подозрительного столпотворения не замечалось перед зданием, где одн
а из квартир скоро станет вакантной. Я купил вечернюю газету у охрипшего
газетчика и пристроился с ней в ближайшем бистро, заполненном симпатичн
ой публикой, среди которой и затерялся. Разговоры вертелись вокруг самых
разных тем, всех, кроме убийства. Два-три раза мне послышался характерный
сигнал полицейской машины, но, видимо, это у меня в голове шумело... Сильно ш
умело. К тому же, префект полиции запретил пользоваться сигналом. Впроче
м, в какой-то момент я оказался не единственным, кто различил зарождающий
ся вдалеке и нараставший, по мере приближения, звук сирены. Пожарные? Пожа
рные имели право пользоваться предупредительным сигналом.
Ц Где-то пожар, Ц отметил мальчишка, рассмеявшись собственным словам.

Ц Ага, или потоп, Ц ответил его приятель.
Ц Или какой-нибудь тип угорел.
Машина пожарных проехала по соседней улице, по-прежнему сигналя, и скрыл
ась в ночи. Я расплатился и прошел к телефону. Тэмпль, 12-12. Я дважды набирал н
омер, с интервалом в несколько минут. Мне казалось, что я слышу, как звонок
гремит в темноте, тяжесть которой я словно ощущал на моих плечах. Никакие
густые усы со шляпой над ними не сняли трубку, чтобы мне ответить.
Я вернулся домой и лег спать без ужина, больной, как тысяча собак.

Глава третья
Лжец

Проснулся я на следующий день около полудня.
Дождь прекратился. Барометр показывал ясную погоду. Мое настроение тоже
улучшилось. Не считая головной боли, я чувствовал себя много лучше, чем на
кануне в это же время. Мое состояние увеличилось на пятьдесят тысяч фран
ков, а состояние финансов влияет на состояние духа и тела. Однако, я все же
был здорово разбит. Удар по голове не прошел даром.
Из постели я позвонил Элен узнать, что новенького в агентстве. Ничего. Я ск
азал секретарю, что опасаюсь, будто подхватил грипп, и что она вряд ли увид
ит меня в этот день. Куколка ответила, что как-нибудь примирится с этим.
Покончив с делами, я оделся и вышел позавтракать. Я скупил утренние выпус
ки всех ежедневных газет, еще имевшиеся в продаже. Писали обо всем Ц от ОО
Н до НАТО, в Бельвиле обманутый муж убил жену, чтобы отомстить за поруганн
ую честь ("предлог", сказал бы Феликс Фенеон), из троих осужденных, недавно с
бежавших из тюрьмы, двоих поймала служба исправительных учреждений, а тр
етий, Роже Латюи, прозванный, лучше не спрашивайте, почему, Жеманницей, ост
авался в бегах; Мерлин Монро и Джина Лоллобриджида собирались сниматься
вместе в фильме под названием "Орел и Решка". Должно быть, враки. Но напрасн
о я читал все подряд, нигде не упоминалось о случае с Кабиролем. Первые веч
ерние выпуски также молчали об этом. Если никто не решится сообщить поли
ции о смерти ростовщика, у того будет шанс спокойно сгнить у себя на треть
ем этаже и заразить чумой весь квартал. Неприятная перспектива, от размы
шлений о которой меня оторвало лишь чтение 13-часового выпуска "Крепюскюл
ь".
Статья моего старого приятеля Марка Кове называлась:
"Ростовщик убит вчера у себя дома в районе Марэ".
В статье говорилось:
"Убийство, обнаруженное слишком поздно, чтобы мы могли рассказать о нем в
наших предыдущих выпусках, взволновало Ц хотя должны признать, не огорч
ило Ц спокойный район Марэ. Жертва Ц некий Жюль Кабироль, среди своих бе
зденежных клиентов больше известный под кличкой папаши Самюэля, был рос
товщиком на улице Фран-Буржуа. Его убили ударом принадлежавшего ему нож
а для разрезания бумаг, если судить по данным первоначальной медицинско
й экспертизы, вероятнее всего вчера днем или в начале вечера. Обнаружил д
раму, придя к ростовщику заложить какую-то вещь, сегодня поздним утром ст
удент господин Морис Баду, сын известного промышленника, живущего на ули
це Тэмпль. Он тут же извес-тил полицию. Расследование поручено дивизионн
ому комиссару Флоримону Фару из Центрального следственного отдела. Дел
о оказалось непростым, так как у Жюля Кабироля имелось больше врагов, чем
друзей. Тот факт, что ни в сейфе, ни в бумажнике, ни в ящиках стола не обнаруж
ено даже незначительных денежных сумм, заставляет предполагать убийст
во с целью грабежа, но нельзя исключить и месть, так как более чем сомнител
ьная профессия Самюэля Кабироля подвергала его постоянной опасности. Р
асследование, которое еще только в самом начале, пока не дало значительн
ых результатов. Тем не менее, следователь нам сообщил, что на месте престу
пления обнаружено множество отпечатков пальцев, из которых некоторые в
есьма любопытны. Ручка орудия убийства тщательно протерта... "
Эти любопытные отпечатки мне не понравились.
Я сложил газету, вернулся домой и с трубкой в зубах сел дежурить у телефон
а. Если он зазвонит, это менее опасно, чем если постучат в дверь. Через час у
меня закололо в руках, ногах и даже в челюсти. Телефон не зазвонил, и никто
не постучал в дверь, что, впрочем, ничего не значило. Я потянулся, достал из
кармана позаимствованные у Кабироля деньги и осмотрел их. Сомнения не бы
ло, они производили столь же грязное впечатление, как и их законный хозяи
н, и я плохо представлял, как объясню Фару происхождение этих потрепанны
х бумажек. Особенно, если для подкрепления нашей беседы он будет распола
гать некоторыми из "любопытных отпечатков", снятых на улице Фран-Буржуа. М
не казалось, я принял некоторые меры предосторожности, но всегда можно ч
то-то позабыть. Моя защита была готова, но, чтобы она оказалась более или м
енее эффективной, я нуждался в менее подозрительных купюрах. Сняв трубку
, я набрал номер телефона одного врача, друга, живущего в богатом районе, з
анимать у которого я не стал бы ни за что на свете, разве что в исключитель
ных обстоятельствах. Сейчас у меня были как раз исключительные обстояте
льства.
Ц Алло. Нестор Бурма.
Ц Здравствуйте, мой дорогой, Ц теплым сердечным тоном сказал доктор.
Ц Как себя чувствуете?
Ц Очень хорошо, вынужден вас огорчить. Вот только с финансами неважно.
Ц В самом деле?
Ц Именно. Но это временно. На следующей неделе я жду поступлений. Но до то
го времени будет туговато. Так что, я извиняюсь, но... не могли бы вы мне одол
жить?
Ц Охотно. Сколько вам нужно?
Ц Чтобы дожить до конца недели.
Ц А точнее?
Ц Скажем, тысяч пятьдесят.
Ц Чтобы дожить до конца недели?
Ц Да.
Ц Дорогой мой, вы похоже, живете на широкую ногу!
Ц Послушайте, Ц рассмеялся я, Ц быть на мели Ц уже само по себе неприят
но, а если вдобавок приходится считать каждое су.
Врач воскликнул:
Ц Очень забавно!
Ц Мысль не моя. Ее я тоже позаимствовал.
Ц Что ж, я вижу состояние духа у вас отличное. Хорошо. Договорились насче
т пятидесяти тысяч. Чек?
Ц Я бы предпочел наличные.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15