кто его туда поставил, почему, как Ц до сих пор точно не известн
о. С 1919-го сделался председателем украинского Совнаркома, премьер-минист
ром, значит. Как свидетельствуют очевидцы, говорил с сильным акцентом, а у
краинским языком вообще не владел. Такой вот был тогда «премьер» Советск
ой Украины.
Премьеру подобрали соответствующего «военного министра» Ц печально и
звестный в нашей недавней истории Антонов-Овсеенко. По тем временам не о
чень уж молодой (35 лет), он тоже был из «профессиональных», в 1906-м приговорен
к каторге, но легко бежал, долго жил во Франции. Прославился тем, что стал о
дним из руководителей взятия Зимнего дворца в октябре 1917-го (по сути-то, ко
мандовали Дзержинский, Свердлов, Сталин и иные, благоразумно державшиес
я в тени). Настоящая фамилия его была Овсеенко, родился в Чернигове в семье
младшего офицера, но с младенческих пор на Украине никогда не жил.
Однако в конце 1918 года прибыл из Москвы сюда именно из-за своей украинской
фамилии («Антонов» Ц псевдоним, один из многих). Приехал по поручению Льв
а Троцкого, чьим яростным поклонником долго был, пока того не свергли (поз
же боролся со своими же прежними товарищами). Никаких военно-стратегиче
ских дарований за главкомом Советской Украины не обнаружилось, но жесто
кость он проявлял истинно троцкистскую, помноженную на полное презрени
е к национальным, историческим и религиозным чувствам людей, среди котор
ых ему довелось тогда «работать».
Итак, мы представили «премьера» тогдашней Советской Украины и его военн
ого министра; не вдаваясь в подробности, отметим лишь, что почти весь «каб
инет» правительства в Харькове состоял из людей подобного порядка, патр
иотизмом Ц украинским ли, общероссийским Ц там не пахло. Ясно, что полит
ика была соответствующей. Не зная и не воспринимая чаяний украинских сел
ян, Раковский и его присные не разрешали передел помещичьих земель Ц по
сути, как и при Скоропадском, но тот исходил из замшелой дворянской идеол
огии, а эти Ц от примитивно понятой марксистской: крупное-де производст
во предпочтительнее мелкого, всегда и везде… А кто не понимает, тому ЧК ра
зъяснит.
И началось. В бывших имениях учреждались не только совхозы, то есть госуд
арственные предприятия, сугубо не привычные тогдашнему земледельцу, но
даже пресловутые «коммуны», где общность курей и гусей как бы непосредст
венно подводила к скорой общности жен… А тут еще надругательства над хра
мами, «трудовая повинность», то есть бесправный полурабский труд на тяже
лых работах, а попутно прикрыли гимназии и реальные училища, заменив их «
единой трудовой школой», где внедряли «классовую» педагогику Ц с упоро
м на воспитание будущих пав-ликов Морозовых. Но хуже всего Ц пресловута
я «продразверстка», насильственное и безвозмездное изъятие у крестьян
хлеба. Это вызвало естественное недовольство земледельцев, которое пер
ерастало в стычки и кровавые столкновения. Землепашец не мог взять в тол
к, почему плоды его тяжелого труда забирались даром в пользу неясной для
него «диктатуры пролетариата» (оба эти слова равно были ему непонятны).
Конечно, вся эта разрушительная вакханалия проводилась только в тех рай
онах Украины, где Советская власть чувствовала себя сильной. Иное дело
Ц в обширной сфере влияния Нестора Махно, Тут трудящихся оберегали: ни в
ывоза хлеба в адрес некой «диктатуры пролетариата», ни мобилизации моло
дежи в Красную Армию. По осведомленному свидетельству П. Аршинова, очеви
дца тогдашних событий в Гуляйполе, в начале весны 1919-го под властью Махно о
бъединились 32 волости (это нечто вроде современных районов), но главное Ц
на съезде представителей местных депутатов «был создан районный военн
о-революционный совет крестьян, рабочих и повстанцев» (то есть махновце
в).
С начала 1919-го, после падения кайзеровской оккупации, к Махно начали стека
ться видные анархисты самого крайнего толка. Появился поминавшийся Арш
инов-Марин, а также другое примечательное лицо Ц В. М. Эйхенбаум, пожилой
и весьма известный анарх по кличке Волин (простодушные махновские хлопц
ы так и именовали его «дядя Волин»; заметим для справки, что то был родной
брат известного советского филолога Б. М. Эйхенбаума, друга В. Шкловского
и О. Брика, без потрясений прожившего долгую жизнь до 1959 года). Эти двое и ины
е анархи стали выпускать для Махно и его бойцов разного рода издания, они
назывались газетами, но по сути были листовками. Названия были броские, и
з сугубо анархистского лексикона: «Набат», «Путь к свободе», «Вольный по
встанец» и т. п. Сохранились редчайшие образцы этих изданий, да и то в осно
вном в перепечатках. Читать и цитировать их не интересно: пустословная а
нархистская демагогия.
Вот с тех пор и до конца дней махновщины навис над ней черный анархистски
й флаг, а все это широкое народное движение стало именоваться анархистск
им. Внешне похоже, и поверхностная логика легко приводит к такому выводу.
Ну, а на самом деле? Анархистская теория, как и почти все идеологии крайне
революционного толка, была сугубо умозрительной, далеко отстоящей от по
длинных интересов трудящихся, которых они якобы собирались «освобожда
ть». Махновские хлопцы, с оружием в руках пытавшиеся отстоять свои родны
е села и городки от красных, белых, немецких, петлюровских и прочих насиль
ников, к этим теориям всерьез не относились, не знали их даже. Но в накален
ных условиях гражданской войны, когда каждый миг грозил смертью, хлопцы
твердо понимали одно: их батько против красных с их «подразверсткой» и п
ротив белых с их «реквизициями». Оба закавыченные слова, отродясь им не з
накомые, украинские селяне и ремесленники (русские, греческие, немецкие,
еврейские, всякие иные) дружно переводили как обычный грабеж. И, по сути, б
ыли правы. И потому держались твердо за батько, который со своими своевол
ьными отрядами худо-бедно их оборонял. И относились к нему с истинно росс
ийским народным благодушием: мол, пусть малость чудит, но наш…
Действительно, поддержка Нестору Махно и его войску была единодушной со
стороны большинства тружеников от Екатеринослава до Донбасса и Азовск
ого моря. Уже 23 января 1919-го состоялся первый съезд представителей местных
советов того региона, который дружно осудил петлюровщину и призвал к бо
рьбе с ней. Вскоре положение изменилось, петлюровцы скукожились и отошли
за Киев, а белогвардейцы-деникинцы вторглись в Донбасс.
События быстро развивались, и 12 февраля состоялся второй съезд в Гуляйпо
ле, официальной столице махновщины, где постановлено было бороться с Ден
икиным и провести, как сформулировали анархистские комиссары Махно, «до
бровольную мобилизацию». Последнее выражение ярко свидетельствует о н
есответствии анархистской догмы с реальной жизнью.
Но белые приближались, на Красную Армию надежда была плоха (за ее спиной п
родразверстка с крутыми комиссарами), значит Ц надо посылать молодых уч
астников недавней мировой войны и юных, необученных хлопцев в армию бать
ко. Не все, конечно, хотели, многие уклонялись, но людей хватило. Сколько со
шлось их под знамя «комбрига батько Махно», не ведали ни красная, ни белая
разведка (это по обоюдным документам известно теперь совершенно точно),
ни окружение самого атамана. (Как тут не вспомнить другого приметного пе
рсонажа гражданской войны Василия Чапаева, причем слова тут подлинные: «
Я командовать приехал, а не с бумажками возиться!» да, народные вожаки «бу
мажонок» не любят, отчего так трудно порой изучать историю их деятельнос
ти.)
Итак, к началу весны 1919-го повстанческая крестьянская армия Махно в общем
и целом сложилась. Ее бесспорный командующий, батько, уже представлен, ка
к и его суровые атаманы, а также анархистские «комиссары». Ну, а сама-то ар
мия, из кого она состояла, что собой представляла? И поскольку с весны того
страшного для России рубежа махновцы начнут свою бесконечную междоусо
бицу, продлившуюся два с половиной года, неся жуткие потери и немыслимые
кровопролития, есть прямой смысл рассказать о том воинстве Ц каким оно
было на самом деле, а не по кинотелебеллетристике, только и известной чит
ателям.
Любая партизанская армия должна быть очень подвижной, иначе она недолго
вечна. В тесных горных ущельях еще как-то можно отсидеться, но на безлесны
х равнинах только быстрые и смелые действия оставляют партизанам надеж
ду на успех против любой регулярной армии. Войско Махно было подвижным, о
снова тут Ц тачанки как средство переброски бойцов и простейших видов п
ехотного вооружения (пулеметы, боеприпасы, гранаты и проч.). Конницу, как р
од войск, могущий вести, так сказать, правильные военные операции, Махно с
оздать не удалось, исключая отдельные малочисленные группы, имевшие ско
рее не боевое, а охранное значение. Итак, основа боевых сил Махно Ц это пе
хота, посаженная на легкие повозки. Бывали в этих рядах и пушки, и даже пор
ой бронепоезда или броневики, захваченные (у красных или у белых), но то ча
стности, исключения.
Весьма пикантным вопросом для махновцев, официально исповедовавших ан
архизм, стала «демократия» в войске, прежде всего Ц пресловутая «выборн
ость командного состава». Это была святая святых анархов; если привести
воспоминания Аршинова-Марина или листы чудом сохранившихся махновски
х газет, то тут очень строго Ц никаких назначений!… Увы, то был просто взд
ор, ибо ни одна армия в мире не может вести боевые действия, руководимая «п
арламентами» Ц от ротного до полкового. Жизнь потребовала нарушения до
гм, и это неизбежно случилось: командиров частей и подразделений назнача
л сам батько или его приближенные, а кто не слушался, с тем разговор был кр
аткий и решительный. «Комиссары» из числа анархов делали вид, что подобн
ого не существует, и по-прежнему пописывали статейки о «вольной безвлас
тной армии»…
В своем построении махновская вольница старалась как-то копировать пра
вильное армейское устройство: роты, полки, порой даже «дивизии», создава
лись и подобия штабов и даже нечто вроде политико-пропагандистских орга
нов. Много внимания, как и у всех противоборствующих сторон в гражданско
й, уделялось разведке и контрразведке. Возглавлял ее Виктор Белаш, близк
ий Махно человек и его земляк. Галина Андреевна его хорошо знала, рассказ
ывала, что в качестве агентов он использовал преимущественно молодых же
нщин и девушек, хоть их числилось не так много, но сведения они добывали ве
сьма ценные (подробностей тут она не привела).
В 1921-м, накануне полного краха махновщины, Белаш попал в плен к красным. С ма
хновскими атаманами в ЧК расправлялись, как правило, быстро и беспощадно
, однако тут сделали исключение: Белаша оставили в живых Ц видимо, ценным
и сведениями обладал. Впрочем, о дальнейшей его судьбе еще предстоит рас
сказать.
Никакого «тыла» у махновцев не существовало: оружие, боеприпасы и снаряж
ение пополнялись только из числа трофеев, нет никаких сведений, чтобы гу
стонаселенная область что-то производила для махновских войск. Пестрот
а вооружения была необычной: винтовки и пулеметы имелись самых разных ст
ран и систем Ц немецкие, английские, французские и даже итальянские и яп
онские (ну, основная часть, понятно, Ц российского производства). Подобно
е обстоятельство заметно ухудшало боевые качества махновцев и тем боле
е затрудняло снабжение боеприпасами.
Врачебно-санитарное дело находилось в плачевном состоянии: раненых и бо
льных раздавали по хатам, а чаще всего Ц оставляли на произвол судьбы, ос
обенно во время переходов или отступлений, судьба их оказывалась порой у
жасной Ц и это никак не из преднамеренной жестокости, просто-напросто д
ругого решения кочевая партизанская армия не имела и иметь не могла. В 1920-м
всю страну поразила эпидемия тифа, страдали от нее и белые, и красные, и пр
очие войска, но потери нестройных махновцев были поистине страшными.
Но это мало беспокоило самого батько и его присных Ц недостатка в молод
ых, здоровых хлопцах пока не чувствовалось, истощение богатейшей Россий
ской державы сказалось позже. Этот свой чудовищный порок отряды Махно до
лгое время использовали как свое некоторое преимущество, а именно Ц нев
ероятную по тем временам подвижность и быстроту маневра.
Теперь документально доказано, что переход едва ли не в сотню верст за су
тки был для них не редкость, хотя даже моторизованные колонны второй мир
овой войны с трудом преодолевали такие расстояния. Вот почему Махно и ег
о штабные долгое время были поистине неуловимы равно для красных и для б
елых.
Мемуаристы, красные и белые, охотно писали о плохой дисциплине, грабежах
и насилиях махновцев, повальном пьянстве и проч. Да, все это бывало, верно.
Вспомним, однако, мемуары Деникина о любезных ему добровольцах или расск
азы красного политработника Исаака Бабеля о Первой конной Ц что же, там
не описываются сцены насилий или попоек? Во время любых военных действий
во всякой армии случаются «эксцессы», в период гражданских войн Ц особ
енно, а уж в партизанских войсках Ц тем паче. О пьянстве и разгулах самого
Махно написано много, но вот любопытно: чем далее отстоял описатель от ме
ста событий, тем эти сцены колоритнее и круче (смотри, например, сочинения
Алексея Толстого).
Да, так. Однако реальные наблюдатели о подобном весьма редко свидетельст
вуют. Антонов-Овсеенко, побывавший в ставке Махно в Гуляйполе в конце апр
еля 1919-го, подробно описывает обед, за которым подавалась лишь «какая-то к
расная наливка», а хозяин, не моргнув глазом, сказал высокому гостю, что «н
е любит пить и пьянство преследует». Публиковал свои мемуары Антонов-Ов
сеенко пятнадцать лет спустя, во всеоружии всех позднейших фактов, но по
правок тут не сделал. Не сообщал о том и тогдашний член Политбюро Л. Б. Каме
нев, побывавший чуть позже на Украине и тоже встречавшийся с Махно, так ск
азать, проездом. Они даже расцеловались на прощание Ц такую трогательну
ю встречу уготовил Нестор Иванович Льву Борисовичу.
Л. Б. Каменев в сопровождении К. Е. Ворошилова приехал на встречу с Махно и е
го штабом в поезде под охраной отряда бойцов с пулеметами. Секретарь Кам
енева так описывал эту сцену:
«Гуляют на перроне в ожидании батько, которого ждут из Мариуполя. Наконе
ц комендант станции сообщает: «Батько едет». Локомотив с одним вагоном п
одходит к перрону, выходит Махно с начальником штаба.
Махно Ц приземистый мужчина, блондин, бритый. Синие, острые, ясные глаза.
Взгляд вдаль, на собеседника редко глядит. Слушает, глядя вниз, слегка нак
лоняя голову к груди, с выражением, будто сейчас бросит всех и уйдет. Одет
в бурку, папаху, при сабле и револьвере. Его начштаба Ц типичный запороже
ц: физиономия, одеяние, шрамы, вооружение Ц картина украинского XVII века.
Автомобили поданы. От станции до местечка около восьми верст. С комендан
том условие Ц если к шести часам вечера экспедиция не вернется, послать
разведку. Неподалеку от местечка окопы, следы боев. Махно показывает дер
ево, где сам повесил белого полковника.
Ц Как у вас с антисемитизмом? Ц спрашивает Каменев.
Ц Вспышки бывают, но мы с ними жестоко боремся. По дороге сюда на одной из
станций вижу, какие-то плакаты расклеены. Читаю: погромного характера. Вы
зываю коменданта, требую объяснений. Он ухмыляется. Хвастает, что вполне
согласен с тем, что сказано в плакате. Я застрелил его.
На главной улице Гуляйполя выстроен почетный караул повстанцев. Повста
нцы кричат «ура». Серая, грязная улица, за ней площадь… Махно держит повст
анцам речь о подвигах Красной Армии, пришедшей к ним на помощь. Говорит о н
еразрывности судеб повстанцев и российских трудовых братьев. «Большев
ики нам помогут», Ц говорит он. Слушают его вооруженные винтовками пару
бки и пожилые. Один стоит в строю босой, в рваных штанах, офицерской гимнас
терке и австрийской фуражке; другой в великолепных офицерских сапогах, з
амазанных донельзя богатых шароварах, рваной рубахе и офицерской папах
е. Есть лица строгие, спокойные, вдумчивые, есть зверские челюсти, тупые гл
аза, безлобые, обезьяньи черепа. Есть острые вздернутые носы, закрученны
е усики, рты с полушечками по углам. Вокруг войска теснится толпа крестья
н. Издали наблюдают несколько евреев. Настоящая Сечь. Последние слова Ма
хно покрываются бурей оваций. После Махно говорит Каменев. От имени Сове
тского правительства и российских рабочих и крестьян приветствует он «
доблестных повстанцев», сумевших сбросить с себя чужеземное иго, гнет по
мещиков и белых генералов…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17
о. С 1919-го сделался председателем украинского Совнаркома, премьер-минист
ром, значит. Как свидетельствуют очевидцы, говорил с сильным акцентом, а у
краинским языком вообще не владел. Такой вот был тогда «премьер» Советск
ой Украины.
Премьеру подобрали соответствующего «военного министра» Ц печально и
звестный в нашей недавней истории Антонов-Овсеенко. По тем временам не о
чень уж молодой (35 лет), он тоже был из «профессиональных», в 1906-м приговорен
к каторге, но легко бежал, долго жил во Франции. Прославился тем, что стал о
дним из руководителей взятия Зимнего дворца в октябре 1917-го (по сути-то, ко
мандовали Дзержинский, Свердлов, Сталин и иные, благоразумно державшиес
я в тени). Настоящая фамилия его была Овсеенко, родился в Чернигове в семье
младшего офицера, но с младенческих пор на Украине никогда не жил.
Однако в конце 1918 года прибыл из Москвы сюда именно из-за своей украинской
фамилии («Антонов» Ц псевдоним, один из многих). Приехал по поручению Льв
а Троцкого, чьим яростным поклонником долго был, пока того не свергли (поз
же боролся со своими же прежними товарищами). Никаких военно-стратегиче
ских дарований за главкомом Советской Украины не обнаружилось, но жесто
кость он проявлял истинно троцкистскую, помноженную на полное презрени
е к национальным, историческим и религиозным чувствам людей, среди котор
ых ему довелось тогда «работать».
Итак, мы представили «премьера» тогдашней Советской Украины и его военн
ого министра; не вдаваясь в подробности, отметим лишь, что почти весь «каб
инет» правительства в Харькове состоял из людей подобного порядка, патр
иотизмом Ц украинским ли, общероссийским Ц там не пахло. Ясно, что полит
ика была соответствующей. Не зная и не воспринимая чаяний украинских сел
ян, Раковский и его присные не разрешали передел помещичьих земель Ц по
сути, как и при Скоропадском, но тот исходил из замшелой дворянской идеол
огии, а эти Ц от примитивно понятой марксистской: крупное-де производст
во предпочтительнее мелкого, всегда и везде… А кто не понимает, тому ЧК ра
зъяснит.
И началось. В бывших имениях учреждались не только совхозы, то есть госуд
арственные предприятия, сугубо не привычные тогдашнему земледельцу, но
даже пресловутые «коммуны», где общность курей и гусей как бы непосредст
венно подводила к скорой общности жен… А тут еще надругательства над хра
мами, «трудовая повинность», то есть бесправный полурабский труд на тяже
лых работах, а попутно прикрыли гимназии и реальные училища, заменив их «
единой трудовой школой», где внедряли «классовую» педагогику Ц с упоро
м на воспитание будущих пав-ликов Морозовых. Но хуже всего Ц пресловута
я «продразверстка», насильственное и безвозмездное изъятие у крестьян
хлеба. Это вызвало естественное недовольство земледельцев, которое пер
ерастало в стычки и кровавые столкновения. Землепашец не мог взять в тол
к, почему плоды его тяжелого труда забирались даром в пользу неясной для
него «диктатуры пролетариата» (оба эти слова равно были ему непонятны).
Конечно, вся эта разрушительная вакханалия проводилась только в тех рай
онах Украины, где Советская власть чувствовала себя сильной. Иное дело
Ц в обширной сфере влияния Нестора Махно, Тут трудящихся оберегали: ни в
ывоза хлеба в адрес некой «диктатуры пролетариата», ни мобилизации моло
дежи в Красную Армию. По осведомленному свидетельству П. Аршинова, очеви
дца тогдашних событий в Гуляйполе, в начале весны 1919-го под властью Махно о
бъединились 32 волости (это нечто вроде современных районов), но главное Ц
на съезде представителей местных депутатов «был создан районный военн
о-революционный совет крестьян, рабочих и повстанцев» (то есть махновце
в).
С начала 1919-го, после падения кайзеровской оккупации, к Махно начали стека
ться видные анархисты самого крайнего толка. Появился поминавшийся Арш
инов-Марин, а также другое примечательное лицо Ц В. М. Эйхенбаум, пожилой
и весьма известный анарх по кличке Волин (простодушные махновские хлопц
ы так и именовали его «дядя Волин»; заметим для справки, что то был родной
брат известного советского филолога Б. М. Эйхенбаума, друга В. Шкловского
и О. Брика, без потрясений прожившего долгую жизнь до 1959 года). Эти двое и ины
е анархи стали выпускать для Махно и его бойцов разного рода издания, они
назывались газетами, но по сути были листовками. Названия были броские, и
з сугубо анархистского лексикона: «Набат», «Путь к свободе», «Вольный по
встанец» и т. п. Сохранились редчайшие образцы этих изданий, да и то в осно
вном в перепечатках. Читать и цитировать их не интересно: пустословная а
нархистская демагогия.
Вот с тех пор и до конца дней махновщины навис над ней черный анархистски
й флаг, а все это широкое народное движение стало именоваться анархистск
им. Внешне похоже, и поверхностная логика легко приводит к такому выводу.
Ну, а на самом деле? Анархистская теория, как и почти все идеологии крайне
революционного толка, была сугубо умозрительной, далеко отстоящей от по
длинных интересов трудящихся, которых они якобы собирались «освобожда
ть». Махновские хлопцы, с оружием в руках пытавшиеся отстоять свои родны
е села и городки от красных, белых, немецких, петлюровских и прочих насиль
ников, к этим теориям всерьез не относились, не знали их даже. Но в накален
ных условиях гражданской войны, когда каждый миг грозил смертью, хлопцы
твердо понимали одно: их батько против красных с их «подразверсткой» и п
ротив белых с их «реквизициями». Оба закавыченные слова, отродясь им не з
накомые, украинские селяне и ремесленники (русские, греческие, немецкие,
еврейские, всякие иные) дружно переводили как обычный грабеж. И, по сути, б
ыли правы. И потому держались твердо за батько, который со своими своевол
ьными отрядами худо-бедно их оборонял. И относились к нему с истинно росс
ийским народным благодушием: мол, пусть малость чудит, но наш…
Действительно, поддержка Нестору Махно и его войску была единодушной со
стороны большинства тружеников от Екатеринослава до Донбасса и Азовск
ого моря. Уже 23 января 1919-го состоялся первый съезд представителей местных
советов того региона, который дружно осудил петлюровщину и призвал к бо
рьбе с ней. Вскоре положение изменилось, петлюровцы скукожились и отошли
за Киев, а белогвардейцы-деникинцы вторглись в Донбасс.
События быстро развивались, и 12 февраля состоялся второй съезд в Гуляйпо
ле, официальной столице махновщины, где постановлено было бороться с Ден
икиным и провести, как сформулировали анархистские комиссары Махно, «до
бровольную мобилизацию». Последнее выражение ярко свидетельствует о н
есответствии анархистской догмы с реальной жизнью.
Но белые приближались, на Красную Армию надежда была плоха (за ее спиной п
родразверстка с крутыми комиссарами), значит Ц надо посылать молодых уч
астников недавней мировой войны и юных, необученных хлопцев в армию бать
ко. Не все, конечно, хотели, многие уклонялись, но людей хватило. Сколько со
шлось их под знамя «комбрига батько Махно», не ведали ни красная, ни белая
разведка (это по обоюдным документам известно теперь совершенно точно),
ни окружение самого атамана. (Как тут не вспомнить другого приметного пе
рсонажа гражданской войны Василия Чапаева, причем слова тут подлинные: «
Я командовать приехал, а не с бумажками возиться!» да, народные вожаки «бу
мажонок» не любят, отчего так трудно порой изучать историю их деятельнос
ти.)
Итак, к началу весны 1919-го повстанческая крестьянская армия Махно в общем
и целом сложилась. Ее бесспорный командующий, батько, уже представлен, ка
к и его суровые атаманы, а также анархистские «комиссары». Ну, а сама-то ар
мия, из кого она состояла, что собой представляла? И поскольку с весны того
страшного для России рубежа махновцы начнут свою бесконечную междоусо
бицу, продлившуюся два с половиной года, неся жуткие потери и немыслимые
кровопролития, есть прямой смысл рассказать о том воинстве Ц каким оно
было на самом деле, а не по кинотелебеллетристике, только и известной чит
ателям.
Любая партизанская армия должна быть очень подвижной, иначе она недолго
вечна. В тесных горных ущельях еще как-то можно отсидеться, но на безлесны
х равнинах только быстрые и смелые действия оставляют партизанам надеж
ду на успех против любой регулярной армии. Войско Махно было подвижным, о
снова тут Ц тачанки как средство переброски бойцов и простейших видов п
ехотного вооружения (пулеметы, боеприпасы, гранаты и проч.). Конницу, как р
од войск, могущий вести, так сказать, правильные военные операции, Махно с
оздать не удалось, исключая отдельные малочисленные группы, имевшие ско
рее не боевое, а охранное значение. Итак, основа боевых сил Махно Ц это пе
хота, посаженная на легкие повозки. Бывали в этих рядах и пушки, и даже пор
ой бронепоезда или броневики, захваченные (у красных или у белых), но то ча
стности, исключения.
Весьма пикантным вопросом для махновцев, официально исповедовавших ан
архизм, стала «демократия» в войске, прежде всего Ц пресловутая «выборн
ость командного состава». Это была святая святых анархов; если привести
воспоминания Аршинова-Марина или листы чудом сохранившихся махновски
х газет, то тут очень строго Ц никаких назначений!… Увы, то был просто взд
ор, ибо ни одна армия в мире не может вести боевые действия, руководимая «п
арламентами» Ц от ротного до полкового. Жизнь потребовала нарушения до
гм, и это неизбежно случилось: командиров частей и подразделений назнача
л сам батько или его приближенные, а кто не слушался, с тем разговор был кр
аткий и решительный. «Комиссары» из числа анархов делали вид, что подобн
ого не существует, и по-прежнему пописывали статейки о «вольной безвлас
тной армии»…
В своем построении махновская вольница старалась как-то копировать пра
вильное армейское устройство: роты, полки, порой даже «дивизии», создава
лись и подобия штабов и даже нечто вроде политико-пропагандистских орга
нов. Много внимания, как и у всех противоборствующих сторон в гражданско
й, уделялось разведке и контрразведке. Возглавлял ее Виктор Белаш, близк
ий Махно человек и его земляк. Галина Андреевна его хорошо знала, рассказ
ывала, что в качестве агентов он использовал преимущественно молодых же
нщин и девушек, хоть их числилось не так много, но сведения они добывали ве
сьма ценные (подробностей тут она не привела).
В 1921-м, накануне полного краха махновщины, Белаш попал в плен к красным. С ма
хновскими атаманами в ЧК расправлялись, как правило, быстро и беспощадно
, однако тут сделали исключение: Белаша оставили в живых Ц видимо, ценным
и сведениями обладал. Впрочем, о дальнейшей его судьбе еще предстоит рас
сказать.
Никакого «тыла» у махновцев не существовало: оружие, боеприпасы и снаряж
ение пополнялись только из числа трофеев, нет никаких сведений, чтобы гу
стонаселенная область что-то производила для махновских войск. Пестрот
а вооружения была необычной: винтовки и пулеметы имелись самых разных ст
ран и систем Ц немецкие, английские, французские и даже итальянские и яп
онские (ну, основная часть, понятно, Ц российского производства). Подобно
е обстоятельство заметно ухудшало боевые качества махновцев и тем боле
е затрудняло снабжение боеприпасами.
Врачебно-санитарное дело находилось в плачевном состоянии: раненых и бо
льных раздавали по хатам, а чаще всего Ц оставляли на произвол судьбы, ос
обенно во время переходов или отступлений, судьба их оказывалась порой у
жасной Ц и это никак не из преднамеренной жестокости, просто-напросто д
ругого решения кочевая партизанская армия не имела и иметь не могла. В 1920-м
всю страну поразила эпидемия тифа, страдали от нее и белые, и красные, и пр
очие войска, но потери нестройных махновцев были поистине страшными.
Но это мало беспокоило самого батько и его присных Ц недостатка в молод
ых, здоровых хлопцах пока не чувствовалось, истощение богатейшей Россий
ской державы сказалось позже. Этот свой чудовищный порок отряды Махно до
лгое время использовали как свое некоторое преимущество, а именно Ц нев
ероятную по тем временам подвижность и быстроту маневра.
Теперь документально доказано, что переход едва ли не в сотню верст за су
тки был для них не редкость, хотя даже моторизованные колонны второй мир
овой войны с трудом преодолевали такие расстояния. Вот почему Махно и ег
о штабные долгое время были поистине неуловимы равно для красных и для б
елых.
Мемуаристы, красные и белые, охотно писали о плохой дисциплине, грабежах
и насилиях махновцев, повальном пьянстве и проч. Да, все это бывало, верно.
Вспомним, однако, мемуары Деникина о любезных ему добровольцах или расск
азы красного политработника Исаака Бабеля о Первой конной Ц что же, там
не описываются сцены насилий или попоек? Во время любых военных действий
во всякой армии случаются «эксцессы», в период гражданских войн Ц особ
енно, а уж в партизанских войсках Ц тем паче. О пьянстве и разгулах самого
Махно написано много, но вот любопытно: чем далее отстоял описатель от ме
ста событий, тем эти сцены колоритнее и круче (смотри, например, сочинения
Алексея Толстого).
Да, так. Однако реальные наблюдатели о подобном весьма редко свидетельст
вуют. Антонов-Овсеенко, побывавший в ставке Махно в Гуляйполе в конце апр
еля 1919-го, подробно описывает обед, за которым подавалась лишь «какая-то к
расная наливка», а хозяин, не моргнув глазом, сказал высокому гостю, что «н
е любит пить и пьянство преследует». Публиковал свои мемуары Антонов-Ов
сеенко пятнадцать лет спустя, во всеоружии всех позднейших фактов, но по
правок тут не сделал. Не сообщал о том и тогдашний член Политбюро Л. Б. Каме
нев, побывавший чуть позже на Украине и тоже встречавшийся с Махно, так ск
азать, проездом. Они даже расцеловались на прощание Ц такую трогательну
ю встречу уготовил Нестор Иванович Льву Борисовичу.
Л. Б. Каменев в сопровождении К. Е. Ворошилова приехал на встречу с Махно и е
го штабом в поезде под охраной отряда бойцов с пулеметами. Секретарь Кам
енева так описывал эту сцену:
«Гуляют на перроне в ожидании батько, которого ждут из Мариуполя. Наконе
ц комендант станции сообщает: «Батько едет». Локомотив с одним вагоном п
одходит к перрону, выходит Махно с начальником штаба.
Махно Ц приземистый мужчина, блондин, бритый. Синие, острые, ясные глаза.
Взгляд вдаль, на собеседника редко глядит. Слушает, глядя вниз, слегка нак
лоняя голову к груди, с выражением, будто сейчас бросит всех и уйдет. Одет
в бурку, папаху, при сабле и револьвере. Его начштаба Ц типичный запороже
ц: физиономия, одеяние, шрамы, вооружение Ц картина украинского XVII века.
Автомобили поданы. От станции до местечка около восьми верст. С комендан
том условие Ц если к шести часам вечера экспедиция не вернется, послать
разведку. Неподалеку от местечка окопы, следы боев. Махно показывает дер
ево, где сам повесил белого полковника.
Ц Как у вас с антисемитизмом? Ц спрашивает Каменев.
Ц Вспышки бывают, но мы с ними жестоко боремся. По дороге сюда на одной из
станций вижу, какие-то плакаты расклеены. Читаю: погромного характера. Вы
зываю коменданта, требую объяснений. Он ухмыляется. Хвастает, что вполне
согласен с тем, что сказано в плакате. Я застрелил его.
На главной улице Гуляйполя выстроен почетный караул повстанцев. Повста
нцы кричат «ура». Серая, грязная улица, за ней площадь… Махно держит повст
анцам речь о подвигах Красной Армии, пришедшей к ним на помощь. Говорит о н
еразрывности судеб повстанцев и российских трудовых братьев. «Большев
ики нам помогут», Ц говорит он. Слушают его вооруженные винтовками пару
бки и пожилые. Один стоит в строю босой, в рваных штанах, офицерской гимнас
терке и австрийской фуражке; другой в великолепных офицерских сапогах, з
амазанных донельзя богатых шароварах, рваной рубахе и офицерской папах
е. Есть лица строгие, спокойные, вдумчивые, есть зверские челюсти, тупые гл
аза, безлобые, обезьяньи черепа. Есть острые вздернутые носы, закрученны
е усики, рты с полушечками по углам. Вокруг войска теснится толпа крестья
н. Издали наблюдают несколько евреев. Настоящая Сечь. Последние слова Ма
хно покрываются бурей оваций. После Махно говорит Каменев. От имени Сове
тского правительства и российских рабочих и крестьян приветствует он «
доблестных повстанцев», сумевших сбросить с себя чужеземное иго, гнет по
мещиков и белых генералов…
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17