Однако это произошло вовсе не потому, что он растранжирил деньги на крас
ивых, но алчных женщин, которыми так славился Париж, как могли бы подумать
те, кто не знал полковника Вуда как следует. Его деньги ушли на то, чтобы по
мочь и поддержать друзей-офицеров, оказывавшихся время от времени в еще
более тяжелом положении, чем он сам.
Ч Я буду вынужден вернуться домой без единого пенни, будь я проклят! Ч к
ак-то горько посетовал один из его капитанов.
Ч Все разрушено, разбито, ничего не осталось, Ч жаловался ему другой, бо
лее молодой офицер. Ч Вот какую цену приходится платить, когда сражаешь
ся за своего короля и страну, в то время как те, кто остался дома, преспокой
но наживаются на наших бедах.
И он давал взаймы и тому, и другому, и третьему, хотя совершенно не рассчит
ывал на то, что эти деньги к нему когда-нибудь вернутся. Он просто считал, ч
то должен отплатить добром за дружеское отношение, преданность и восхищ
ение более молодых офицеров, служивших под его началом, за их поддержку к
ак во время боевых действий, так и позже, во время оккупации.
Теперь полковник понял, что был тогда слишком щедр и непростительно легк
омыслен. Он совсем забыл, что несет ответственность за своих собственных
людей, тех самых, которые всю свою жизнь работали в его огромном поместье.

Внезапно лорд Хейвуд понял, что мистер Гроссвайс смотрит на него внимате
льным взглядом, в котором читалось явное беспокойство.
Ч Я подожду принимать какие-либо решения до того момента, как приеду в п
оместье, Ч сказал он, Ч а там посмотрю, что можно будет сделать. Так вы го
ворите, что на моем счету в банке ничего нет?
Ч Мой партнер и я, ваша светлость, следуя вашим распоряжениям, которые вы
сделали после смерти вашего батюшки, выплачивали пенсион старым слугам
и заработную плату тем, кто оставался работать в поместье и лондонском д
оме, до тех пор, пока они не находили другого места.
Ч Сколько человек сейчас живет в лондонском доме?
Ч Там остались дворецкий и его жена, которые в действительности слишко
м стары, чтобы работать, и нуждаются в пенсионе. И еще лакей, которому уже с
емьдесят три, и слуга для поручений, ему, если я не ошибаюсь, около восьмид
есяти.
Ч А в поместье? Ч спросил лорд Хейвуд, с трудом подавив тяжелый вздох.
Ч К счастью, большинство слуг нашли другую работу, Ч ответил мистер Гро
ссвайс. Ч Там остался только Меривейл, который, как вы, возможно, помните,
был лакеем еще у вашего деда, а позже служил дворецким у вашего отца.
Ч Да, я знаю Меривейла, Ч задумчиво ответил лорд Хейвуд.
Ч Он уже очень стар. Они с женой все это время присматривали за поместьем
, наводили там порядок в меру своих сил. Они живут в коттедже, рядом с домом.

Ч Значит, в поместье остался только Меривейл?
Ч Именно так, милорд. Вы ведь понимаете, у нас в распоряжении не было дене
г, чтобы нанять новых слуг.
К тому же мы не считали это необходимым. Никто не знал, когда ваша светлост
ь вернется.
Ч Вы, разумеется, совершенно правы, Ч вздохнул полковник. Ч А теперь да
вайте посмотрим, что можно продать.
С этими словами он протянул руку и взял лист бумаги, который до этого ему п
оказывал стряпчий.
На нем ясным четким почерком было перечислено не более дюжины пунктов.
Ч И это все?
Ч Боюсь, что так, милорд. Мебель в спальнях поместья, картины и серебро, а т
акже кое-какая мелочь в доме: ковры, портьеры, мебель в небольших комнатах
, все это не представляет ценности и в настоящий момент вряд ли может быть
продано, разве что за очень незначительную сумму, о которой даже не стоит
и говорить.
Ч В лондонском доме такое же положение?
Ч К сожалению, да, милорд.
Лорд Хейвуд несколько минут молчал, сжав зубы.
Ч Я думаю, нет смысла спрашивать вас, нет ли сегодня покупателей на землю
, а тем более на хозяйства арендаторов.
Ч На рынке переизбыток предложений, Ч грустно ответил мистер Гроссва
йс. Ч Почти каждый землевладелец пытается сбыть с рук фермы, большинств
о из них Ч убыточны. Закон о зерне, принятый правительством с целью закры
ть путь на рынок дешевому иностранному зерну, привел лишь к усилению гол
ода в стране, но ничего не дал его производителям.
Лорд Хейвуд хотел заметить, что такова цена победы, но подумал, что это про
звучало бы как пустая, ничего не значащая в такой ситуации фраза. Он сам до
статочно наслышался в последнее время подобных высокопарных и соверше
нно бессмысленных сентенций, поэтому просто промолчал.
Мистер Гроссвайс собрал бумаги, закрыл свой чемоданчик и сказал:
Ч Я бы очень хотел, милорд, принести вам более благоприятные и обнадежив
ающие известия, но, увы… Мой партнер и я, если таковым окажется ваше желани
е, можем еще раз осмотреть Хейвуд-хауз. Однако должен заметить, что единст
венная персона, которая в эти дни что-то покупает, это его королевское выс
очество принц-регент. А поскольку он никогда не платит своих долгов, боль
шинство джентльменов не спешат продавать ему свое имущество.
Лорд Хейвуд поднялся.
Ч Сейчас, мистер Гроссвайс, Ч сказал он довольно решительно, Ч я намер
еваюсь ехать прямо в поместье. Как только я сам познакомлюсь с обстановк
ой и приду к какому-нибудь решению по поводу того, что можно будет предпри
нять, я обязательно свяжусь с вами.
Ч Благодарю, милорд.
Ч Это я вам весьма благодарен за тот труд, который вы на себя взяли по кон
тролю за состоянием моих дел в мое отсутствие. Я не сомневаюсь, что с удово
льствием буду пользоваться и в будущем вашими услугами.
Ч Примите нашу огромную благодарность за ваше милостивое покровитель
ство, ваша светлость.
Стряпчий с поклоном удалился, а лорд Хейвуд опустился на стул и сидел еще
несколько минут в конторе, глядя в пространство невидящими глазами.
Хотел бы он знать, черт возьми, что же ему теперь все-таки делать! Однако, пр
осидев так несколько минут, полковник с присущей ему практичностью реши
л, что нет смысла что-нибудь планировать до тех пор, пока он не увидит свои
ми собственными глазами состояние как поместья, так и лондонского дома.

Только сейчас он увидел, что мистер Гроссвайс оставил ему кипу документо
в. Большую часть составляли бумаги с описью имущества. Так на них и значил
ось:
«Опись Хейвудского аббатства и имущества Хейвуд-хауза в Лондоне».
Ч Должно же там быть хоть что-то ценное! Ч пробормотал он.
Впрочем, он не питал на этот счет никаких надежд.
Все, на что пока лорд Хейвуд мог рассчитывать, это около двадцати фунтов н
аличными, которые у него были с собой.
Эти деньги он выручил, продав все свое имущество, которое набралось у нег
о за годы жизни в Париже. Сумма была до смешного мала, но большего он не смо
г выжать из невероятно жадного французского агента по продаже недвижим
ости.
Лорд Хейвуд тогда еще подумал, что уж лучше бы он жил в палатке со своими л
юдьми или в бараках, которые они реквизировали в предместьях Парижа. Все
равно ему пришлось разрываться между городом, где находился герцог, и пр
игородом, где расположились его люди.
Теперь лорд Хейвуд думал о том, что ему следовало гораздо раньше вернуть
ся домой. Ведь если бы он не упустил время и продал несколько ферм сразу по
сле смерти отца, его положение не было бы таким тяжелым.
Но сейчас было слишком поздно сожалеть об этом.
Все, что он мог сделать, это отправиться поскорее домой и убедиться самом
у, так ли уж плохи дела, как это представлялось из отчета мистера Гроссвай
са.
Солнце едва поднялось над горизонтом, когда лорд Хейвуд и его ординарец
Картер подъехали к аббатству.
Из-за всей суеты и неразберихи, царящей в Дувре, они не смогли выехать из г
орода рано утром. И как ни старались они гнать своих лошадей, темнота заст
игла их в пути, и они были вынуждены переночевать на придорожном постоял
ом дворе.
В доме было грязно и неуютно, отсутствовали всякие удобства. Даже место д
ля лошади Картера в маленькой полуразрушенной конюшне отыскали с больш
им трудом, а великолепный боевой конь лорда выглядел в ней и вовсе неумес
тно.
Они едва уговорили хозяина найти для лошадей немного свежей соломы. Ложа
сь в этот вечер на жесткий, как камень, тюфяк, лорд Хейвуд подумал, что лоша
ди, без сомнения, проведут эту ночь гораздо лучше, чем они сами.
Впрочем, он не жаловался. Военная походная жизнь, особенно в тот период, ко
гда им приходилось разбивать походные биваки в голых, суровых горах Порт
угалии, научила его довольствоваться минимальными удобствами.
И тем не менее он не собирался задерживаться здесь ни секундой дольше, че
м это было необходимо, потому что по своим удобствам эта комната в придор
ожной гостинице была сравнима разве что с походной палаткой в горах.
Он поднялся с первыми рассветными лучами и обнаружил, что Картер уже осе
длал лошадей.
На завтрак им предложили несколько ломтей хлеба, кусок жесткого сыра и м
асло с прогорклым запахом.
Ч Я, пожалуй, потерплю до дома, Ч заметил лорд Хейвуд, отодвинув все это в
сторону.
Он расплатился с хозяином гостиницы, и они тронулись дальше в путь.
Когда они наконец доехали до мест, так хорошо ему знакомых, лорд Хейвуд ср
азу вспомнил трепет, охвативший его, когда он только вступил на английск
ую землю в Дувре после долгих лет, проведенных на чужбине.
Теперь все эти земли по праву принадлежали ему, они были неотъемлемой ча
стью его жизни, вошли в его плоть и кровь. Здесь прошли его детство и юност
ь, и, едва ступив на эту землю, он сразу же погрузился в воспоминания, о кото
рых, как полагал, давно забыл и думать.
Эти воспоминания, как яркие живые картины, вставали у него сейчас перед г
лазами.
Он видел, как билась на конце лески первая пойманная им рыба. Лорд Хейвуд в
новь ощущал струи воды, холодящие кожу, когда он, быстро рассекая воду, плы
л по озеру, а потревоженные лебеди бросались от него врассыпную, возмуще
нные его внезапным вторжением в их спокойную жизнь. Купаться в озере ему
категорически запрещалось, и, конечно, его не раз ругали за это, но он не мо
г отказаться от такого удовольствия.
Он вспомнил, как подстрелил свою первую дичь, голубя, и с гордостью принес
домой, чтобы показать отцу. Потом был первый убитый им кролик, первая куро
патка, первый фазан.
И, конечно, его первый пони Ч самая большая, ни с чем не сравнимая радость,
Ч он тогда едва научился ходить. Потом был пони покрупнее, и наконец лоша
ди, всегда самые быстрые, на которых он мог мчаться, обгоняя ветер.
Эти воспоминания, так же как и земля, по которой они сейчас ехали, были нео
тделимы от него, как дыхание; как сама жизнь. Молодой лорд Хейвуд прекрасн
о понимал Ч что бы ни случилось в будущем, эта земля всегда останется час
тью его жизни, которую он никогда не сможет потерять и никогда не сможет п
окинуть. Накануне он сказал Картеру:
Ч Если ты поедешь со мной, тебя вряд ли ожидает легкая, приятная жизнь. Ан
глия теперь не та, что была, когда мы ее покидали, и все, что я сейчас могу об
ещать тебе, Ч это что, возможно, нам даже не каждый день удастся пообедат
ь.
Он помолчал несколько мгновений, а затем добавил:
Ч Честно говоря, я пока совершенно не представляю, откуда мне взять день
ги, чтобы платить тебе.
Ч Насчет этого не извольте беспокоиться, сэр, Ч ответил Картер. Ч Мы же
как-то устраивались, когда шла война, а что до обеда, так осмелюсь сказать,
уж я как-нибудь сумею добыть нам провизию, не впервой.
Лорд Хейвуд рассмеялся.
Ч Если ты попытаешься это сделать, то в один прекрасный день тебя повеся
т или сошлют на каторгу за воровство, если то, что ты украдешь, будет превы
шать по стоимости шиллинг. Нам не с врагом здесь предстоит иметь дело, а с
английским законом, и неизвестно, что хуже!
Картер ухмыльнулся:
Ч Я и то всегда думал: слава богу, что эти французские фермеры такие нику
дышные стрелки!
Лорд Хейвуд ничего не ответил, считая рассуждения Картера совершенно не
допустимыми.
Он не раз говорил ему, что англичане в отличие от французов всегда должны
платить за все, что они берут у жителей страны, на территории которой сраж
аются. Но все было бесполезно. Картер предпочитал поступать согласно сво
им представлениям о том, что следует или не следует делать.
Сколько раз полковнику приходилось возвращаться на очередную ферму, с к
оторой Картер стащил пару кур или молодого барашка, чтобы заплатить до в
еденному до бешенства и, разумеется, крайне враждебно настроенному по от
ношению к англичанам хозяину. Французы охотно брали у него деньги, удивл
яясь подобной честности.
Ч Надеюсь, ты еще сможешь найти достаточно кроликов и другой дичи в леса
х поместья, Ч сказал лорд Хейвуд. Ч По крайней мере, это моя собственнос
ть, а значит, и твоя, если ты сумеешь ее поймать или подстрелить. Таким обра
зом ты докажешь, что мы пока в состоянии сами себя обеспечить, как это и по
лагается настоящим мужчинам.
Однако, проезжая по знакомым местам, лорд Хейвуд начинал подозревать, чт
о в его лесах осталось не так уж много кроликов и куропаток, как он надеялс
я. Не было видно и никаких признаков фазанов, которые в былые годы в изобил
ии встречались в лесу.
Лорд Хейвуд рассудил, что с тех пор, как он уехал, здесь просто не хватало л
есничих, чтобы приглядывать за лесными угодьями и охранять их от местных
жителей. Те же, в свою очередь, предпочитали нарушить закон с риском подве
ргнуться суровому наказанию, если их застанут на месте преступления, чем
умереть от голода.
«Несомненно, дела в деревне не могут быть так плохи, как кажется на первый
взгляд», Ч пытался успокоить себя лорд Хейвуд.
Но вскоре подобные мысли вылетели у него из головы, так как вдали показал
ись смутные очертания его родного дома, едва различимого в предрассветн
ой дымке. Было раннее утро, и над озером, расположенным на территории поме
стья, плавал густой туман, сквозь белые клубы которого смутно проступали
стены старинной часовни.
Хейвудское аббатство, когда-то построенное трудолюбивыми монахами, при
шло в полный упадок, и к настоящему времени от самого аббатства почти нич
его не сохранилось, кроме этой часовни.
Второй лорд Хейвуд поручил Роберту Адаму, тогда еще совсем молодому чело
веку, построить на территории аббатства дом, который бы соответствовал е
го непомерным притязаниям и не менее огромному состоянию. Поэтому весь а
нсамбль поместья, выдержанный в неоклассическом стиле, поражал своей ве
личественностью и производил внушительное впечатление. От главного зд
ания с колоннами и центральным портиком отходили в обе стороны два жилых
крыла, придавая всему строению строгую завершенность. Изысканная, совер
шенная гармония, которая отличала это здание, была характерна для всех п
оследующих работ Роберта Адама, ставшего с годами одним из самых известн
ых английских архитекторов восемнадцатого столетия.
И сейчас, освещенное первыми лучами восходящего солнца, здание выглядел
о столь величественно, что лорд Хейвуд с трудом мог себе представить сво
й дом совершенно пустым и заброшенным. Однако он прекрасно осознавал, чт
о у него нет возможности нанять даже одного слугу, чтобы поддерживать в э
том великолепном доме хоть какой-то порядок.
Он придержал лошадь, и едущий за ним следом Картер сделал то же самое.
Какое-то время они хранили молчание, лорд Хейвуд от избытка чувств, Карте
р из уважения.
Наконец Картер не выдержал:
Ч Неужто это ваш дом, милорд?
Ч Да, Картер.
Ч Совсем как огромная казарма!
Лорд Хейвуд рассмеялся. Он знал, что Картер Ч типичный кокни, который отп
равился на войну в основном из любви к приключениям. Ему, конечно, трудно б
ыло представить, что такое огромное здание может принадлежать одному че
ловеку и быть его родным домом.
И еще лорд Хейвуд понимал, что, раз он решил жить именно здесь. Картер был е
му нужен сейчас больше, чем кто-либо другой. Его неунывающий характер и чу
вство юмора делали юношу ценным и просто-таки незаменимым помощником. О
н никогда не унывал и мужественно, с веселой шуткой переносил все невзго
ды и трудности. Кроме того, Картер обладал удивительной и весьма ценной в
настоящих обстоятельствах способностью добывать еду в самых неожиданн
ых местах, так что для лорда она появлялась порой как манна небесная.
И конечно, лорд Хейвуд, со свойственной ему проницательностью чувствова
л, что Картер был по-своему очень предан ему и, возможно, даже боготворил с
воего командира.
Картер был сирота, волею судьбы оказавшийся в приюте, а затем отданный на
обучение человеку, который жестоко обращался с ним. Парнишка сбежал от н
его, долго бродяжничал, затем оказался в армии.
В самом начале войны судьба случайно свела его с лордом Хейвудом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18