На стене у очага висели топор, свернутая кольцом веревка, рыбацкая сеть и две пары снегоступов. Мой домик по сравнению с этим казался дворцом.
– Мы благодарны тебе за приглашение, Марика.
– Приятно видеть новые лица, услышать, что творится в мире.
Краснощекий мальчик поставил на стол глиняный кувшин и снова убежал на улицу. Марика плеснула в тяжелые кружки молока.
– Боюсь, не происходит ничего, о чем следовало бы знать. Война и ее последствия.
– Судя по тем рассказам, которые мы слышали, наша жизнь еще не так плоха, как у некоторых, – заметила Марика, передавая кружки Баглосу и мне; взяв третью кружку, она замешкалась, глядя на дверь. Ее сын стоял рядом с остальными детьми, окружившими Паоло, они обращались к нему с почтением, как к отважному путешественнику, а вовсе не ослу, не тупоголовому калеке.
– Должно быть, жизнь в таком месте нелегка.
– В Йеннете живет вот уже пятое поколение нашей семьи. Когда-то мы дюжинами посылали телеги с шерстью в Монтевиаль, Ванесту и Юриван, а теперь, дай бог, три в год. Наши стада не благоденствуют, как и народ. Но все изменится, если упорно трудиться.
– Надеюсь.
Я надеялась. Что же будет, если Д'Натель не сможет сделать то, что нужно? У мира и так мало шансов. Баглос всем своим видом выражал отчаяние. Тяжело облокотившись на стол, он молча склонился над кружкой. Наверное, он не отреагировал бы, даже если бы я вдруг всадила в него булавку.
Марика налила кипятка в третью кружку, добавила в нее крошечный кусочек сахара, две ложки молока и прикрыла сверху тряпкой.
– Рилья! – позвала она, и в комнату вбежала маленькая кудрявая девочка. – Отнеси это старому Гуро и проследи, чтобы он выпил.
– Хорошо, – прошептала девочка, не сводя глаз с Баглоса и меня.
– Нам приходится присматривать за стариком, – пояснила Марика. – Он отказывается есть. Два года назад загнал стадо слишком высоко в горы. Когда он не вернулся до начала снегопадов, мы подумали, что он погиб. А он пришел в деревню среди зимы, едва живой от голода и совершенно спятивший. Надеюсь, с вашим другом такого не случится. – Она разлила чай и поставила жестянки с травами и сахаром обратно на полку. Теперь мне пора за работу. Можете развесить мокрые вещи и раздуть огонь.
– Спасибо за чай.
Роуэн подсел к нам, когда Марика вышла. Он взял свою кружку и пил, глядя на меня так, словно ждал нового удара по голове. Я не знала, что сказать. Он же участвовал в захвате Авонара.
– Значит, таинственный «слуга» снова пропал, – произнес он наконец. – Его схватили жрецы?
– Не знаю. Просто так он бы не ушел, но и следов насилия мы не нашли.
Роуэн больше не смеялся.
– Отчего ты решила, что я заодно с этими негодяями? Мне казалось, мы оба понимаем, кто они такие?
Я перечислила все доказательства, свидетельствующие против него: его встреча с зидами в Гренатте после того, как он делал вид, будто не знает их, его появление у лавки Келли в ночь пожара, медная пуговица в библиотеке погибшего профессора и, конечно, рассказ Терезы о лейранине в темном камзоле с блестящими пуговицами.
– Да, я ненавидела тебя, – заключила я. – По моему разумению, ты добровольно принимал участие в делах, которым нет прощения. И я отказывалась верить тебе. Но два дня назад Паоло просто и безыскусно подтвердил твои слова. – Тут я рассказала ему, что оставила Якопо записку. – …Я сама рассказала им, что ты пытался меня предостеречь. Боюсь, вы с Яко еще в большей опасности, чем были до сих пор.
Шериф обдумывал мои слова, вертя в руках пуговицу, которую я выложила на стол. Когда он заговорил, в его словах не было неприязни.
– Если бы ко мне пришел человек с такими доказательствами, я вынес бы приговор, особенно не сомневаясь, если учесть то, что ты знала о… моем прошлом. – Он залился краской. – Я благодарен Паоло за защиту. А что касается Яко, вряд ли ты могла сделать что-нибудь, чтобы его положение стало опаснее.
Мысль о Яко была невыносима. Мое стремление насолить Дарзиду лишило меня рассудительности, я подставила под удар старого друга, оставила его на произвол этих зидов. А теперь убедила зидов, что Яко им бесполезен. Но самобичеванием я не смогу ему помочь. А вот уничтожив зидов, смогу.
– Расскажи мне, как все было на самом деле, шериф. Почему ты не сказал, что знаешь жрецов? И как ты попал сюда?
– Причина, по которой я не сказал тебе, что виденные вами в Срединном лесу люди те же самые, что приезжали в Данфарри, разыскивая двух незнакомцев, проста – пока я не увидел их через дверь в гостинице Бартоло, я этого не знал. На них не было одежд жрецов, когда они приезжали с капитаном Дарзидом, разыскивая искерских шпионов. Я услышал, как капитан сказал, что встретится с ними в Гренатте. Казалось, весь мир едет в Гренатту, а я очень любопытен. Когда я увидел там тебя, я понял, что никаких шпионов не существует. Лишь магия могла бы заставить тебя сдвинуться с места. А если бы капитан Дарзид увидел тебя там, тебя бы арестовали.
Грэми Роуэн спас меня. Жестокая правда.
– Поэтому ты меня прогнал.
– Когда ты так бездумно полезла к жрецам, я понял, что тебе неизвестно о их связи с капитаном…
– …и что я не поверю.
– Мне? Это уж точно не в твоем обыкновении. – Саркастическая усмешка, появившаяся на его лице, постепенно исчезла, пока он продолжал. – Жиано был вне себя, когда вы трое сбежали, а когда Якопо рассказал ему, что вы направились в Юриван, они помчались в погоню, не успел я и глазом моргнуть. Мне показалось странным, что они не перехватили твоих друзей на дороге. Сначала двигаться по вашим следам было легко, но я не видел, чтобы за вами следили жрецы. Должно быть, они сразу отправились в Юриван. Когда после Глиенны я вас потерял, то поступил точно так же, надеясь перехватить вас, пока вы не угодили им в объятия. К дому я подъехал как раз тогда, когда служанка подглядывала из-за угла. Все было так, как она рассказала. – Его взгляд помрачнел. – Я был солдатом. Я видел такое… участвовал сам… в чем не должен участвовать мыслящий человек, это ты знаешь, но то… Нет слов описать это.
– Яко был там?
– Да. – Роуэн искоса посмотрел на меня, поморщился и потер шею. – Прежде чем я успел войти в дом, чтобы посмотреть, остался ли там кто живой, приехал ваш друг. Мне показалось, что он живет в этом доме, и я предоставил ему самому разбираться в произошедшем. Только потом я узнал, что закон Лейрана считает этого человека мертвым.
Кровь бросилась мне в лицо.
– Ты не…
– Отец Арот и его сыновья не даруют нам жизни после смерти, – продолжал он, не меняя выражения. – Как может жалкий деревенский шериф идти против богов?
Я снова задышала ровно, а он продолжал рассказ:
– Полдня я проездил кругами, надеясь предупредить вас, и снова вернулся в дом. Когда я вошел, то нашел только покойника. Я не мог оставить его просто так и похоронил в саду. Наверное, тогда я и потерял пуговицу – проклятая улика.
А потом он поехал за нами в Юриван и пытался спасти нас из огня.
– Откуда ты узнал, что мы не погибли при пожаре, и как сумел нагнать нас здесь?
– Вы так и не догадались?
Он подошел к двери и помахал рукой. Стройный юноша, которого я видела сидящим на стене, двинулся к нам. Только это был вовсе не юноша, а девушка, способная найти любую траву, какой бы редкой она ни была, друг Роуэна, обладающий удивительным даром следовать за людьми. Келли.
– Расскажи, как все сложилось, – потребовала я. Келли ничего не сказала, войдя в дом, не села, хотя Роуэн пододвинул ей стул. Он тоже остался стоять.
Роуэн глядел на Баглоса. Дульсе поднял глаза, когда Келли вошла, и снова погрузился в свои мысли, не сводя глаз с кружки, хотя она давно опустела.
– Я не совсем понимал, что произошло в лавке, – говорил шериф, – были те люди вашими врагами или друзьями, но я видел, как девушка пробиралась по переулку от горящего дома. Она была в саже и крови, и я решил поговорить с ней. Она, так же как и вы, не нуждалась во мне. Я по глупости пытался убедить ее, что я ваш друг.
– Что явно тебе не помогло, – заметила я. Мрачный взгляд Келли красноречиво давал понять, что ее отношение к нам не изменилось.
– Она заявила, что прикончит вас, как только найдет, это меня даже обрадовало, поскольку означало, что вы живы. Она ускользнула от меня, и почти неделю я гонялся за ней по Валлеору. Когда я наконец нагнал ее, мы спорили несколько дней, прежде чем пришли к соглашению. Я рассказал ей обо всем, что видел и почему мы должны помочь вам в борьбе с этими жрецами. Она знала вашего друга, профессора. Еще она сжалилась над моим невежеством и объяснила, что за гости нас посетили, кое-что из истории ее бабушки и как все это связано одно с другим. Я не понял всего, и дело приобрело еще более странный оборот, когда я попытался выяснить, куда вы направились после пожара. Она не потрудилась упомянуть, что и сама одна из… этих чародеев, и я три дня гонялся за собственной тенью, пока она не сказала, что может найти кого угодно, если будет, с чего начать. Ей просто нужно побывать там, где были вы. Так что я повел ее в хижину углежога…
– Ты знал и о ней?
– Я ехал за вами от Юривана днем, до пожара. Ваш богатырь ни разу не покинул свой пост, и я не мог переговорить с тобой. Мне показалось странным, что он всю ночь разжигает костры и позволяет им угасать. Я наблюдал не один час, прежде чем понял, что ему нечем высекать искру… – Лицо Роуэна по-прежнему ничего не отражало. Благоговейный страх мог лишить его слов, но нужно было увидеть складку на лбу и легкое покачивание головы, чтобы оценить всю глубину его чувства.
Дети за открытой дверью заливались смехом. Что-то, камень или мяч, ударило в стену, Марика шикнула на жизнерадостную компанию, и дети умчались. Как много предстоит обдумать. Я бормотала невнятные извинения за рану Роуэна, за мои подозрения. Сказать больше означало признать, что человек, поклявшийся уничтожить целый народ, достоин уважения. Я не могла этого сделать. Но он точно заслужил мою благодарность. Эта погоня дала мне то, что нужно.
– Келли, нам необходима твоя помощь.
– Как всегда. Кто умрет на этот раз?
Она вынуждала меня ответить.
– Твоя бабушка и профессор Феррант верили, что игра стоит свеч. – Я и глазом не моргнула.
Келли стояла в дверях, такая же напряженная и непреклонная, как гранитные глыбы на фоне неба.
– Продолжай.
– Вчера, в грозу, Д'Натель ушел из нашего лагеря и не вернулся. Ты можешь его найти?
– Если только он не применял магию. Мне потребуется какая-то его вещь, что-нибудь личное. До сих пор я следовала за группой. Если не будет чего-то, принадлежащего только ему, я буду водить вас по собственным следам.
Рубашки, оружие, даже кружка… Д'Натель забрал с собой все.
– Даже не знаю…
– Та деревяшка. – Я вздрогнула, когда Баглос заговорил. – Он бросил ее две ночи назад и последние два Дня не вспоминал о ней. – Покопавшись в сумке, дульсе извлек кусок березового полена.
С момента исчезновения Д'Нателя дульсе пребывал в тоске. Весь день его глаза блестели от непролитых слез, его вечные расспросы и болтовня прекратились. И теперь короткие теплые пальцы тоже красноречиво скорбели по потере, не желая выпускать деревяшку, даже когда она оказалась у меня в руке. Мне было неясно, отчего он медлит, пока я не взглянула на березовую пластинку.
Поверхность гладкого квадрата была до половины покрыта резьбой. Цветы, настоящий сад из крошечных цветочков, во всем их многообразии и изяществе цвели на светлом дереве. Когда я провела пальцами по изображению, оно приобрело новую глубину, нежные оттенки и бархатистость. Запах, исходивший от поделки, не был запахом свежеструганной деревяшки, пахло весенним садом. Какое заклятие. Какой артистизм. Я посмотрела на Баглоса, но он отвел глаза. Я долго держала березовую пластину, прежде чем передать ее Келли.
– То, что ты делаешь, не испортит вещь?
– То, что я делаю, не имеет отношения к материи. Я просто буду искать его в этом.
Келли взяла дерево обеими руками и закрыла глаза. Вскоре она положила пластину на стол и прошла через комнату, сложив руки на груди. Вышла за дверь и застыла, наклонив голову.
Роуэн облокотился на стол.
– Нужно время, чтобы это произошло, – пояснил он негромко, его переполняло удивление. – Она говорит, у нее не очень хорошо получается. – Он не сводил глаз с девушки.
– У нее никогда не было наставника. «Третий родитель», так они называют того, кто учит их использовать дар, скрывать его, нести на себе его тяжесть.
– Понять это очень трудно.
– Но ты не боишься?
Не хочешь арестовать ее, привязать к столбу, сжечь…
– Я десять лет учился не бояться того, чего не понимаю. Хоть у моего наставника и не было такого намерения, я благодарен за науку. Но я не вернусь назад… – Он умолк, на его суровом лице читались волнение и искренность, когда он произносил слова, которым не учат солдат.
Я сдвинула пустые кружки в центр стола.
– Яко всегда твердил мне, что я должна верить тебе. Уголки его рта чуть дрогнули.
– Мне он всегда говорил, что ты упряма, но настанет день – и ты увидишь собственные ошибки.
Не успела я найти достойный ответ, как в двери появилась Келли.
– Он где-то рядом.
30
Мы нашли его на развалинах замка, в полулиге на юг от Йеннеты. Келли провела нас к горам по узкой тропинке, петляющей между зелеными холмами. Оранжевое солнце висело уже над западными вершинами, когда на возвышении возникли очертания руин. Келли, шедшая впереди, подождала нас и указала на вершину холма.
– Я пойду одна, – заявила я.
– Я пойду, – возразил Баглос. – Я его Проводник.
– Он приказал тебе выполнять мои команды. Ты подождешь.
Дульсе надулся, но я была убеждена, он забудет все обиды, как только окончательно успокоится. Коротышка не умел долго сердиться.
Роуэну тоже не нравилось, что я иду одна, но я отказалась и от его общества.
– Если не вернусь через час, можете отправляться на поиски, – сказала я. – Но соблюдайте осторожность.
Признаков битвы не было. Никаких часовых. Ни следов копыт, ни тел, ни крови – свидетельств погони и присутствия жрецов. Что бы ни привело Д'Нателя сюда, мечом точно не поможешь.
Зеленый холм венчала груда полуразвалившихся камней. Вытянутые вечерние тени вызывали смутное ощущение присутствия круглых башен и толстых стен, которые когда-то главенствовали над холмами. Только одна часть древней башни уцелела, три стены и несколько провисших кровельных балок образовывали тенистое укрытие. Ветер, напоенный тяжелыми запахами сырой земли и зелени, шелестел травой. Когда я привязывала Огненного Шипа к кусту, разросшемуся под валуном, вверх взвилась стайка воробьев. Я осторожно пробиралась по молчаливым руинам. Мне казалось, что в таком месте не стоит шуметь.
Быстрый осмотр с разрушенной стены подсказал, что Д'Натель, если он здесь, должен быть в остатках башни. Ни его, ни его коня нигде не было видно. Я обошла обрушенную балку и по лестнице из каменных блоков поднялась на остатки каменного пола. Это огромная приемная давно почившего лорда. Здесь был гигантский камин, когда-то давно огонь в нем пылал всю ночь, пока солдаты лорда, его придворные, дети, родственники и собаки ели, пили, устраивались на ночлег на устланном соломой полу. Если бы я верила в привидения, то обнаружила бы их в залитых вечерним солнцем камнях или уловила бы обрывки старинных песен, пьяные шутки и дружескую болтовню.
Дальняя часть башни, над которой сохранилась крыша, была так же пустынна, как и остальные руины. Огорченная, я была готова повернуть назад, когда заметила легкое движение в самом дальнем и самом темном углу. Он жался к стене, словно обиженный ребенок, закрывая голову руками.
– Д'Натель, – позвала я тихо. – Мой принц.
Он не пошевелился. Я осторожно подошла, опустилась рядом с ним на колени, с облегчением уловив исходящее от него живое тепло.
– Д'Натель, скажи, что ты жив. Мы боялись за тебя.
– Уходи отсюда, – прошептал он. – Как можно дальше.
Я выдохнула.
– Почему?
– Пожалуйста. – Он говорил, не разжимая зубов, словно сдерживая крик.
– Я ни разу не слышала, чтобы ты говорил «пожалуйста», наверное, надо бы послушаться, чтобы поддержать в тебе желание повторять это слово. Но я ничего не делаю без причины. Почему я должна уходить от тебя?
– Я больше не могу удерживать их. – Он прерывисто вздохнул.
– Ты имеешь в виду зидов? Поиск? Они снова идут за тобой?
– Непрерывно. – Приглушенный стон слетел с его губ, он еще сильнее вжался в угол, словно уклоняясь от взмаха невидимого хлыста.
«Непрерывно».
– И ты защищал от этого нас.
– Они идут за мной. – Он поднял голову. Глаза запали, кожа натянута. Он изможден. – Вы должны быть как можно дальше.
– Мы не позволим им забрать тебя. Баглос готов отдать за тебя жизнь. И теперь нас больше на два человека. Грэми Роуэн и Келли готовы помогать. Если мы будем вместе, мы сможем защищать друг друга, найти дом, лес…
– Численность людей, дома, леса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
– Мы благодарны тебе за приглашение, Марика.
– Приятно видеть новые лица, услышать, что творится в мире.
Краснощекий мальчик поставил на стол глиняный кувшин и снова убежал на улицу. Марика плеснула в тяжелые кружки молока.
– Боюсь, не происходит ничего, о чем следовало бы знать. Война и ее последствия.
– Судя по тем рассказам, которые мы слышали, наша жизнь еще не так плоха, как у некоторых, – заметила Марика, передавая кружки Баглосу и мне; взяв третью кружку, она замешкалась, глядя на дверь. Ее сын стоял рядом с остальными детьми, окружившими Паоло, они обращались к нему с почтением, как к отважному путешественнику, а вовсе не ослу, не тупоголовому калеке.
– Должно быть, жизнь в таком месте нелегка.
– В Йеннете живет вот уже пятое поколение нашей семьи. Когда-то мы дюжинами посылали телеги с шерстью в Монтевиаль, Ванесту и Юриван, а теперь, дай бог, три в год. Наши стада не благоденствуют, как и народ. Но все изменится, если упорно трудиться.
– Надеюсь.
Я надеялась. Что же будет, если Д'Натель не сможет сделать то, что нужно? У мира и так мало шансов. Баглос всем своим видом выражал отчаяние. Тяжело облокотившись на стол, он молча склонился над кружкой. Наверное, он не отреагировал бы, даже если бы я вдруг всадила в него булавку.
Марика налила кипятка в третью кружку, добавила в нее крошечный кусочек сахара, две ложки молока и прикрыла сверху тряпкой.
– Рилья! – позвала она, и в комнату вбежала маленькая кудрявая девочка. – Отнеси это старому Гуро и проследи, чтобы он выпил.
– Хорошо, – прошептала девочка, не сводя глаз с Баглоса и меня.
– Нам приходится присматривать за стариком, – пояснила Марика. – Он отказывается есть. Два года назад загнал стадо слишком высоко в горы. Когда он не вернулся до начала снегопадов, мы подумали, что он погиб. А он пришел в деревню среди зимы, едва живой от голода и совершенно спятивший. Надеюсь, с вашим другом такого не случится. – Она разлила чай и поставила жестянки с травами и сахаром обратно на полку. Теперь мне пора за работу. Можете развесить мокрые вещи и раздуть огонь.
– Спасибо за чай.
Роуэн подсел к нам, когда Марика вышла. Он взял свою кружку и пил, глядя на меня так, словно ждал нового удара по голове. Я не знала, что сказать. Он же участвовал в захвате Авонара.
– Значит, таинственный «слуга» снова пропал, – произнес он наконец. – Его схватили жрецы?
– Не знаю. Просто так он бы не ушел, но и следов насилия мы не нашли.
Роуэн больше не смеялся.
– Отчего ты решила, что я заодно с этими негодяями? Мне казалось, мы оба понимаем, кто они такие?
Я перечислила все доказательства, свидетельствующие против него: его встреча с зидами в Гренатте после того, как он делал вид, будто не знает их, его появление у лавки Келли в ночь пожара, медная пуговица в библиотеке погибшего профессора и, конечно, рассказ Терезы о лейранине в темном камзоле с блестящими пуговицами.
– Да, я ненавидела тебя, – заключила я. – По моему разумению, ты добровольно принимал участие в делах, которым нет прощения. И я отказывалась верить тебе. Но два дня назад Паоло просто и безыскусно подтвердил твои слова. – Тут я рассказала ему, что оставила Якопо записку. – …Я сама рассказала им, что ты пытался меня предостеречь. Боюсь, вы с Яко еще в большей опасности, чем были до сих пор.
Шериф обдумывал мои слова, вертя в руках пуговицу, которую я выложила на стол. Когда он заговорил, в его словах не было неприязни.
– Если бы ко мне пришел человек с такими доказательствами, я вынес бы приговор, особенно не сомневаясь, если учесть то, что ты знала о… моем прошлом. – Он залился краской. – Я благодарен Паоло за защиту. А что касается Яко, вряд ли ты могла сделать что-нибудь, чтобы его положение стало опаснее.
Мысль о Яко была невыносима. Мое стремление насолить Дарзиду лишило меня рассудительности, я подставила под удар старого друга, оставила его на произвол этих зидов. А теперь убедила зидов, что Яко им бесполезен. Но самобичеванием я не смогу ему помочь. А вот уничтожив зидов, смогу.
– Расскажи мне, как все было на самом деле, шериф. Почему ты не сказал, что знаешь жрецов? И как ты попал сюда?
– Причина, по которой я не сказал тебе, что виденные вами в Срединном лесу люди те же самые, что приезжали в Данфарри, разыскивая двух незнакомцев, проста – пока я не увидел их через дверь в гостинице Бартоло, я этого не знал. На них не было одежд жрецов, когда они приезжали с капитаном Дарзидом, разыскивая искерских шпионов. Я услышал, как капитан сказал, что встретится с ними в Гренатте. Казалось, весь мир едет в Гренатту, а я очень любопытен. Когда я увидел там тебя, я понял, что никаких шпионов не существует. Лишь магия могла бы заставить тебя сдвинуться с места. А если бы капитан Дарзид увидел тебя там, тебя бы арестовали.
Грэми Роуэн спас меня. Жестокая правда.
– Поэтому ты меня прогнал.
– Когда ты так бездумно полезла к жрецам, я понял, что тебе неизвестно о их связи с капитаном…
– …и что я не поверю.
– Мне? Это уж точно не в твоем обыкновении. – Саркастическая усмешка, появившаяся на его лице, постепенно исчезла, пока он продолжал. – Жиано был вне себя, когда вы трое сбежали, а когда Якопо рассказал ему, что вы направились в Юриван, они помчались в погоню, не успел я и глазом моргнуть. Мне показалось странным, что они не перехватили твоих друзей на дороге. Сначала двигаться по вашим следам было легко, но я не видел, чтобы за вами следили жрецы. Должно быть, они сразу отправились в Юриван. Когда после Глиенны я вас потерял, то поступил точно так же, надеясь перехватить вас, пока вы не угодили им в объятия. К дому я подъехал как раз тогда, когда служанка подглядывала из-за угла. Все было так, как она рассказала. – Его взгляд помрачнел. – Я был солдатом. Я видел такое… участвовал сам… в чем не должен участвовать мыслящий человек, это ты знаешь, но то… Нет слов описать это.
– Яко был там?
– Да. – Роуэн искоса посмотрел на меня, поморщился и потер шею. – Прежде чем я успел войти в дом, чтобы посмотреть, остался ли там кто живой, приехал ваш друг. Мне показалось, что он живет в этом доме, и я предоставил ему самому разбираться в произошедшем. Только потом я узнал, что закон Лейрана считает этого человека мертвым.
Кровь бросилась мне в лицо.
– Ты не…
– Отец Арот и его сыновья не даруют нам жизни после смерти, – продолжал он, не меняя выражения. – Как может жалкий деревенский шериф идти против богов?
Я снова задышала ровно, а он продолжал рассказ:
– Полдня я проездил кругами, надеясь предупредить вас, и снова вернулся в дом. Когда я вошел, то нашел только покойника. Я не мог оставить его просто так и похоронил в саду. Наверное, тогда я и потерял пуговицу – проклятая улика.
А потом он поехал за нами в Юриван и пытался спасти нас из огня.
– Откуда ты узнал, что мы не погибли при пожаре, и как сумел нагнать нас здесь?
– Вы так и не догадались?
Он подошел к двери и помахал рукой. Стройный юноша, которого я видела сидящим на стене, двинулся к нам. Только это был вовсе не юноша, а девушка, способная найти любую траву, какой бы редкой она ни была, друг Роуэна, обладающий удивительным даром следовать за людьми. Келли.
– Расскажи, как все сложилось, – потребовала я. Келли ничего не сказала, войдя в дом, не села, хотя Роуэн пододвинул ей стул. Он тоже остался стоять.
Роуэн глядел на Баглоса. Дульсе поднял глаза, когда Келли вошла, и снова погрузился в свои мысли, не сводя глаз с кружки, хотя она давно опустела.
– Я не совсем понимал, что произошло в лавке, – говорил шериф, – были те люди вашими врагами или друзьями, но я видел, как девушка пробиралась по переулку от горящего дома. Она была в саже и крови, и я решил поговорить с ней. Она, так же как и вы, не нуждалась во мне. Я по глупости пытался убедить ее, что я ваш друг.
– Что явно тебе не помогло, – заметила я. Мрачный взгляд Келли красноречиво давал понять, что ее отношение к нам не изменилось.
– Она заявила, что прикончит вас, как только найдет, это меня даже обрадовало, поскольку означало, что вы живы. Она ускользнула от меня, и почти неделю я гонялся за ней по Валлеору. Когда я наконец нагнал ее, мы спорили несколько дней, прежде чем пришли к соглашению. Я рассказал ей обо всем, что видел и почему мы должны помочь вам в борьбе с этими жрецами. Она знала вашего друга, профессора. Еще она сжалилась над моим невежеством и объяснила, что за гости нас посетили, кое-что из истории ее бабушки и как все это связано одно с другим. Я не понял всего, и дело приобрело еще более странный оборот, когда я попытался выяснить, куда вы направились после пожара. Она не потрудилась упомянуть, что и сама одна из… этих чародеев, и я три дня гонялся за собственной тенью, пока она не сказала, что может найти кого угодно, если будет, с чего начать. Ей просто нужно побывать там, где были вы. Так что я повел ее в хижину углежога…
– Ты знал и о ней?
– Я ехал за вами от Юривана днем, до пожара. Ваш богатырь ни разу не покинул свой пост, и я не мог переговорить с тобой. Мне показалось странным, что он всю ночь разжигает костры и позволяет им угасать. Я наблюдал не один час, прежде чем понял, что ему нечем высекать искру… – Лицо Роуэна по-прежнему ничего не отражало. Благоговейный страх мог лишить его слов, но нужно было увидеть складку на лбу и легкое покачивание головы, чтобы оценить всю глубину его чувства.
Дети за открытой дверью заливались смехом. Что-то, камень или мяч, ударило в стену, Марика шикнула на жизнерадостную компанию, и дети умчались. Как много предстоит обдумать. Я бормотала невнятные извинения за рану Роуэна, за мои подозрения. Сказать больше означало признать, что человек, поклявшийся уничтожить целый народ, достоин уважения. Я не могла этого сделать. Но он точно заслужил мою благодарность. Эта погоня дала мне то, что нужно.
– Келли, нам необходима твоя помощь.
– Как всегда. Кто умрет на этот раз?
Она вынуждала меня ответить.
– Твоя бабушка и профессор Феррант верили, что игра стоит свеч. – Я и глазом не моргнула.
Келли стояла в дверях, такая же напряженная и непреклонная, как гранитные глыбы на фоне неба.
– Продолжай.
– Вчера, в грозу, Д'Натель ушел из нашего лагеря и не вернулся. Ты можешь его найти?
– Если только он не применял магию. Мне потребуется какая-то его вещь, что-нибудь личное. До сих пор я следовала за группой. Если не будет чего-то, принадлежащего только ему, я буду водить вас по собственным следам.
Рубашки, оружие, даже кружка… Д'Натель забрал с собой все.
– Даже не знаю…
– Та деревяшка. – Я вздрогнула, когда Баглос заговорил. – Он бросил ее две ночи назад и последние два Дня не вспоминал о ней. – Покопавшись в сумке, дульсе извлек кусок березового полена.
С момента исчезновения Д'Нателя дульсе пребывал в тоске. Весь день его глаза блестели от непролитых слез, его вечные расспросы и болтовня прекратились. И теперь короткие теплые пальцы тоже красноречиво скорбели по потере, не желая выпускать деревяшку, даже когда она оказалась у меня в руке. Мне было неясно, отчего он медлит, пока я не взглянула на березовую пластинку.
Поверхность гладкого квадрата была до половины покрыта резьбой. Цветы, настоящий сад из крошечных цветочков, во всем их многообразии и изяществе цвели на светлом дереве. Когда я провела пальцами по изображению, оно приобрело новую глубину, нежные оттенки и бархатистость. Запах, исходивший от поделки, не был запахом свежеструганной деревяшки, пахло весенним садом. Какое заклятие. Какой артистизм. Я посмотрела на Баглоса, но он отвел глаза. Я долго держала березовую пластину, прежде чем передать ее Келли.
– То, что ты делаешь, не испортит вещь?
– То, что я делаю, не имеет отношения к материи. Я просто буду искать его в этом.
Келли взяла дерево обеими руками и закрыла глаза. Вскоре она положила пластину на стол и прошла через комнату, сложив руки на груди. Вышла за дверь и застыла, наклонив голову.
Роуэн облокотился на стол.
– Нужно время, чтобы это произошло, – пояснил он негромко, его переполняло удивление. – Она говорит, у нее не очень хорошо получается. – Он не сводил глаз с девушки.
– У нее никогда не было наставника. «Третий родитель», так они называют того, кто учит их использовать дар, скрывать его, нести на себе его тяжесть.
– Понять это очень трудно.
– Но ты не боишься?
Не хочешь арестовать ее, привязать к столбу, сжечь…
– Я десять лет учился не бояться того, чего не понимаю. Хоть у моего наставника и не было такого намерения, я благодарен за науку. Но я не вернусь назад… – Он умолк, на его суровом лице читались волнение и искренность, когда он произносил слова, которым не учат солдат.
Я сдвинула пустые кружки в центр стола.
– Яко всегда твердил мне, что я должна верить тебе. Уголки его рта чуть дрогнули.
– Мне он всегда говорил, что ты упряма, но настанет день – и ты увидишь собственные ошибки.
Не успела я найти достойный ответ, как в двери появилась Келли.
– Он где-то рядом.
30
Мы нашли его на развалинах замка, в полулиге на юг от Йеннеты. Келли провела нас к горам по узкой тропинке, петляющей между зелеными холмами. Оранжевое солнце висело уже над западными вершинами, когда на возвышении возникли очертания руин. Келли, шедшая впереди, подождала нас и указала на вершину холма.
– Я пойду одна, – заявила я.
– Я пойду, – возразил Баглос. – Я его Проводник.
– Он приказал тебе выполнять мои команды. Ты подождешь.
Дульсе надулся, но я была убеждена, он забудет все обиды, как только окончательно успокоится. Коротышка не умел долго сердиться.
Роуэну тоже не нравилось, что я иду одна, но я отказалась и от его общества.
– Если не вернусь через час, можете отправляться на поиски, – сказала я. – Но соблюдайте осторожность.
Признаков битвы не было. Никаких часовых. Ни следов копыт, ни тел, ни крови – свидетельств погони и присутствия жрецов. Что бы ни привело Д'Нателя сюда, мечом точно не поможешь.
Зеленый холм венчала груда полуразвалившихся камней. Вытянутые вечерние тени вызывали смутное ощущение присутствия круглых башен и толстых стен, которые когда-то главенствовали над холмами. Только одна часть древней башни уцелела, три стены и несколько провисших кровельных балок образовывали тенистое укрытие. Ветер, напоенный тяжелыми запахами сырой земли и зелени, шелестел травой. Когда я привязывала Огненного Шипа к кусту, разросшемуся под валуном, вверх взвилась стайка воробьев. Я осторожно пробиралась по молчаливым руинам. Мне казалось, что в таком месте не стоит шуметь.
Быстрый осмотр с разрушенной стены подсказал, что Д'Натель, если он здесь, должен быть в остатках башни. Ни его, ни его коня нигде не было видно. Я обошла обрушенную балку и по лестнице из каменных блоков поднялась на остатки каменного пола. Это огромная приемная давно почившего лорда. Здесь был гигантский камин, когда-то давно огонь в нем пылал всю ночь, пока солдаты лорда, его придворные, дети, родственники и собаки ели, пили, устраивались на ночлег на устланном соломой полу. Если бы я верила в привидения, то обнаружила бы их в залитых вечерним солнцем камнях или уловила бы обрывки старинных песен, пьяные шутки и дружескую болтовню.
Дальняя часть башни, над которой сохранилась крыша, была так же пустынна, как и остальные руины. Огорченная, я была готова повернуть назад, когда заметила легкое движение в самом дальнем и самом темном углу. Он жался к стене, словно обиженный ребенок, закрывая голову руками.
– Д'Натель, – позвала я тихо. – Мой принц.
Он не пошевелился. Я осторожно подошла, опустилась рядом с ним на колени, с облегчением уловив исходящее от него живое тепло.
– Д'Натель, скажи, что ты жив. Мы боялись за тебя.
– Уходи отсюда, – прошептал он. – Как можно дальше.
Я выдохнула.
– Почему?
– Пожалуйста. – Он говорил, не разжимая зубов, словно сдерживая крик.
– Я ни разу не слышала, чтобы ты говорил «пожалуйста», наверное, надо бы послушаться, чтобы поддержать в тебе желание повторять это слово. Но я ничего не делаю без причины. Почему я должна уходить от тебя?
– Я больше не могу удерживать их. – Он прерывисто вздохнул.
– Ты имеешь в виду зидов? Поиск? Они снова идут за тобой?
– Непрерывно. – Приглушенный стон слетел с его губ, он еще сильнее вжался в угол, словно уклоняясь от взмаха невидимого хлыста.
«Непрерывно».
– И ты защищал от этого нас.
– Они идут за мной. – Он поднял голову. Глаза запали, кожа натянута. Он изможден. – Вы должны быть как можно дальше.
– Мы не позволим им забрать тебя. Баглос готов отдать за тебя жизнь. И теперь нас больше на два человека. Грэми Роуэн и Келли готовы помогать. Если мы будем вместе, мы сможем защищать друг друга, найти дом, лес…
– Численность людей, дома, леса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56