Кроме того, у меня здесь явно не хватает тронов. Придется вам усадить свое величество прямо сюда. – Она постучала обутой в домашнюю туфлю ногой по полу рядом с собой.
Баглос казался несколько ошеломленным, но перевел слова старушки Д'Нателю. Молодой человек спокойно выслушал, вышел из тени, сел на голый пол у ног Селины, одарив старую Целительницу своей улыбкой.
– О боги, – воскликнула она, поднимая брови и прикасаясь сухими пальцами к щеке принца. – Что это за магия? Я не сомневалась в твоих словах, Сейри, но это… это больше, чем ты рассказала. Больше, чем чудо. Разве ты не видишь? – Она бросила на меня быстрый взгляд. – Нет, наверное, не видишь. Келли!
Девушка появилась в дверном проеме, лицо ее пылало.
– Келли, милочка, я хочу, чтобы этой ночью ты была рядом.
Я уселась на скамеечку у двери, Тенни устроил свое долговязое тело на пол рядом со мной, Селина чуть раскачивалась в своем кресле, спокойно глядя на внезапно лишившегося высокомерия Д'Нателя. Келли встала возле окна, прислонившись спиной к стене и сложив руки на груди.
– Ты знаешь, что я собираюсь делать? – спросила Селина у Д'Нателя, когда все заняли свои места.
Баглос, сидящий сразу за спиной у господина, перевел. Принц кивнул, глядя прямо на Селину. Дульсе переводил так легко, что можно было подумать, будто Д'Натель с Селиной беседуют без посредников.
– И ты согласен? Ты разрешаешь мне войти в твое сознание и рассказать этим людям о том, что я обнаружу там?
Д'Натель снова кивнул.
– Сейри сказала, это может помочь тебе восстановить память. Такое возможно. Если памяти и речи тебя лишило какое-то физическое воздействие, я почти гарантирую успех. Я умею излечивать подобные болезни. Но то, что я в тебе ощущаю… В тебе много того, что не есть ты. – Она отпила из фарфоровой чашки и вернула ее на столик у кресла. – Что ж, посмотрим. Ты узнаешь обо всем, что я обнаружу. Я покажу тебе все образы, которые увижу сама. Просто кивай, если это знакомо тебе, и мы пойдем дальше. Когда мы наткнемся на что-то незнакомое, я расскажу остальным. Если настанет момент, когда ты захочешь остановить меня – я понимаю, что ты не можешь говорить, – то просто подумай, сформируй мысль в сознании, и я тебя услышу. Ты понимаешь?
Принц кивнул еще раз.
Старушка обхватила морщинистыми руками голову Д'Нателя. Любопытно, подумала я, пока знакомое напряжение заполняло комнату, отчего те, кто боится магии, уверены, будто чародеи воздействуют через глаза. Селина, как и Кейрон, прикрыла глаза, приступив к работе. Через некоторое время она заморгала, и Д'Натель склонил голову. Прошло еще время, и он снова кивнул. Так все и шло. В молчании. И действие казалось бесконечным, пока Селина вдруг резко не отдернула руки. Она вздрогнула, откинулась на подушки и уронила руки, морщины на ее лбу стали еще глубже.
– Силы земли, что же с тобой произошло? – Розовый свет падал на лицо старой женщины, ее устремленный на принца взгляд выражал симпатию и сочувствие.
– Я не нашла воспоминаний, о которых он бы не знал, – пояснила она. – В его памяти лишь те образы, с которыми все вы знакомы. Я в самом деле не обнаружила ни личности, ни истории, ни скрытой жизни. Я исследовала самые ранние воспоминания: ярость, обжигающий холод, огромное смятение и превосходящее все ощущение близкой опасности. Следующее, что он знает, – твое лицо, Сейри, испуганное, сердитое, в лесу возле ручья. Яркий мощный образ, словно лезвие кинжала, вонзившееся в его мозг. Но мы знаем, что это было совсем недавно, поэтому я снова начала с холода и сменила направление. Но когда я двинулась назад, обнаружила там только тьму. Колодец тьмы. Страх, смятение, растерянность… благословенная мать, какая жуткая пустота!
– Но разве не этого следует ожидать от человека, лишившегося памяти? – спросил Тенни, озвучивая мой собственный вопрос.
– Вовсе нет. В тех, кто лишался памяти, я находила следы, ниточки скрытой жизни. Я могла двигаться по ним в самые темные уголки разума, чтобы залечить рану. Но не в этот раз. Такое ощущение, будто он заново родился из хаоса, перед тем как встретить Сейри. Он такой, каким вы его видите, – она снова подалась вперед в кресле и коснулась дрожащими пальцами щек Д'Нателя, – если только дело не в том заклятии, которое я ощущаю. Если я смогу снять его, залечить нанесенные им раны, возможно, мы узнаем больше.
Д'Натель внимательно выслушал, что переводит ему Баглос, и жестом попросил целительницу продолжать.
– Это будет труднее, – сказала Селина принцу. – Если мы начнем, нам придется дойти до конца. Не останавливаясь, не меняя направления. – Она была охвачена волнением и, словно желая успокоиться, погладила его по голове. Я изумилась тому, что он позволил это, а он лишь снова улыбнулся ей.
Глаза Селины широко распахнулись.
– Сынок, какое чудо привело тебя к нам? Что бы я ни нашла в тебе, кажется, это будет не все. – Она дотянулась до рабочей корзинки, стоящей рядом с креслом, и достала небольшой серебряный ножичек и полоску белой ткани. – Вот Путь, по которому мы пойдем, единственный известный мне способ исцелить глубокую рану.
Селина посмотрела принцу в глаза, и он протянул ей руку. Она широко раскинула руки, и мое сердце дрогнуло, когда она начала готовиться к дж'эттаннскому обряду. Я шептала слова вместе с ней.
– Жизнь, постой! Протяни руку. Остановись, прежде чем сделать следующий шаг на Пути. Снова даруй своей дочери твой голос, шепчущий в глубине, твой дух, поющий в ветре, твой огонь, горящий в дарованных тобой радости и грусти. Наполни мою душу светом, и пусть тьма покинет это место.
Д'Натель даже не вздрогнул, когда старуха разрезала ему запястье ножичком. Сделав точно такой же разрез на своей левой руке, на которой не было ни единого места без шрама, она накрепко привязала свою пергаментную ручку к мускулистой молодой руке.
– Дж'ден анкур, сын мой.
Селина, должно быть, стала единственным существом во вселенной принца. Все его тело выражало любопытство и нетерпение. Глаза Селины были закрыты, она вся застыла, и только ее белая голова непрерывно покачивалась. К тому моменту, когда я уже начала опасаться, что и эта попытка ни к чему не приведет, глаза старой целительницы изумленно распахнулись, в моей голове зазвучал голос, и я почувствовала присутствие кого-то постороннего, кого не было в комнате.
«Слушай внимательно, Д'Натель, мой принц и возлюбленный сын. Я верю, что найду тебя в добром здравии и среди друзей. Знай, я никогда не желал ввергнуть тебя в смятение и страх, заполняющие твое сознание, хотя они являются неизбежным результатом того, что я сделал с тобой. Это малое утешение, я знаю, особенно потому, что ты не помнишь меня. Если план удастся, ты поймешь причину, если же нет – ты будешь уже за Чертой и подобные тривиальные вопросы отпадут сами собой. Я не прошу прощения, потому что у меня не было иного выхода».
Я никогда не слышала подобного голоса, в его тембре образы бури и ветра смешивались с всепоглощающей любовью, мудростью и невероятной гордостью. Все в комнате слышали то же самое, я была уверена. Побледневший Тенни прижимал руки к ушам. Келли раскрыла рот и уставилась на принца. Баглос, вскочив на ноги, отпрыгнул от принца, Селина выдохнула: «Дассин!»
«Друзья Д'Нателя! Вам, нашедшим способ услышать меня, мои благодарности и восхищение. Ваш поступок оживляет для нас последнюю надежду. Кто-нибудь скажет, что неразумно доверять кому-либо кроме своих то знание, которым я делюсь с вами, но время не ждет. Если вы уже зашли так далеко, я верю, что вы – те, кому я вручаю нашу судьбу, – способны и пожелаете совершить следующий шаг. Вот почему мои слова предназначены не только Д'Нателю, но и вам».
Человек жил в моем сознании, его голос я ощущала так же, как и мои собственные мысли»….Холодное утро… голубь похоронно стонет в саду за открытой дверью… жир капает в очаг…» Я могла поклясться, что слышу, ощущаю запах, чувствую окружающую обстановку так же явственно, как запах цветов Селины или дуновения нежного вечернего ветерка.
«Меня зовут Дассин. Я Наставник гондеев, и я живу в городе Авонаре, откуда и пришли Д'Натель и дульсе, его Проводник. Высвободив то заклинание, которое я сокрыл внутри него, мой принц узнает, как получать необходимые знания от дульсе. Если принц еще не знает нашей истории, не знает о Катастрофе, которую мы сами навлекли на себя, о войне, угрожающей ввергнуть Вселенную в хаос, о Мосте Д'Арната, за который ответственен принц и который остается нашей единственной надеждой на освобождение, то все это расскажет ему дульсе».
Баглос зацепился за мое колено и ухватился за косяк двери, чтобы не упасть. Я не обращала на него ни малейшего внимания, особенно теперь, когда я верила, когда знала, что слова мага обращены ко мне.
«Наш мир – не тот мир, который вы знаете. Гондеи живут с вами бок о бок, точно так же как отражение или тень живут бок о бок с телом. Как отражение дополняет образ, как тень подчеркивает свет, так и два наших мира создают гармонию Вселенной: сила заклятий гондеев и бурлящие страсти вашего мира. Когда поток жизненной силы свободно потечет между нами, как то и должно быть, оба народа станут гораздо богаче».
– Я знала! – забормотала я, хотя никто не обращал на меня внимания. Другой мир! Эту безумную идею я не осмеливалась облечь в слова. Единственный ответ, объясняющий загадку двух Авонаров, ворота, мосты и изгнанников.
«Тысячи лет наши таланты, столь отличные от ваших, питались славой и красотой собственного мира. О вашем мире мы тоже знали. Мы проникали в него через множество открытых ворот, соединявших миры, но мы сожалели, что ваша жизнь столь груба. Мы никогда не обнаруживали себя, никогда не задерживались надолго.
После Катастрофы, несчастья, явившегося плодом гордыни трех магов, наш мир лежал в руинах. Но мы верили, что связи с вашим миром будет достаточно, чтобы напитать нас силой и даже устранить тот вред, который был причинен. Но после Катастрофы между нами зияла Пропасть, бездна хаоса, разрушившая разум многих, пытавшихся преодолеть ее, и нарушившая течение тех жизненных соков, в которых мы так нуждались. И наш король, Д'Арнат, подумал и выстроил Мост – цепочку заклятий, связывающих миры, – который призван был стать нашим спасением, восстановить равновесие между мирами, позволить жизни, как и прежде, свободным потоком течь, соединяя миры. Он и его возлюбленный двоюродный брат Дж'Эттанн посвятили свои жизни и жизни своих наследников охране Моста и Ворот, ограждающих нас от любой напасти. Раз в год должны были они выходить из Ворот и проходить каждый по своей части Моста, протягивая ниточку жизни через хаос и своей силой восстанавливая, укрепляя и надстраивая Мост. Их клятва – опора Моста, основная часть заклятия, поддерживающая его.
Дульсе может рассказать тебе, как мы боролись, чтобы клятва оставалась нерушимой тысячу лет, как часто мы проигрывали. Мы, дар'нети, вырождаемся со времен Д'Арната и Дж'Эттанна, мы вот-вот потеряем все, что ценим в себе и в мире.
Вы, дети другого мира, можете спросить: «Какое отношение все это имеет к нам? Какое нам дело до того, что эти завистливые и глупые люди уничтожили самих себя?» Но вы должны понять, что наша судьба – это и ваша судьба тоже. Когда Ворота закрыты, ваш мир тоже теряет равновесие, дисгармония и дисбаланс обращаются в войны и огромное зло. А лорды Зев'На, те трое, что виновны в наших бедах, торжествуют, ведь зло вашего мира питает их силы и укрепляет дух в полной мере. Д'Арнат с Дж'Эттанном знали, что если Мост разрушится, ваш мир, вслед за миром гондеев, ждет гибель. И они взяли на себя ответственность и за вашу безопасность, так же как за нашу.
Четыреста лет Ворота были закрыты, лорды становились все сильнее с каждым новым днем. Мы опасались, что Мост вот-вот рухнет, или из-за пагубного воздействия Пропасти, над которой висит, или из-за бесконечных набегов лордов на Авонар. Десять лет назад Изгнанники дали нам последний шанс восстановить его. И мы едва не упустили этот шанс. И вот теперь, в последние мгновения, мы отправили принца, последнего Наследника Д'Арната, еще раз пройти по Мосту.
То, что я сделал с тобой, Д'Натель, было необходимо. Я рассчитал время, чтобы помочь тебе найти путь, узнать, что ты должен сделать для укрепления Моста. Но удача покинула нас. После тысячи лет стараний лорды Зев'На наконец узнали, как одолеть силу заклятия Д'Арната. Мы и сами не знаем этой тайны. Ты – единственное, что стоит у них на пути. Я боюсь за твою жизнь, Д'Натель, за твою душу, и я боюсь за Мост. Он не должен рухнуть. Наши враги не знают, что я сделал с тобой, не знают, как мало нам известно о заклятиях Д'Арната и о том, что твоя задача еще сложнее, чем они предполагают.
Это тяжкая ноша, она может показаться и вовсе неподъемной в твоем нынешнем состоянии, но ты должен понять, мой принц… мой сын… больше нет никого, на кого мы могли бы положиться. Когда ты познаешь себя, ты поймешь, что должно сделать для нашего спасения. Слава твоих отцов с тобой, и, пройдет время, она засияет надеждой для людей обоих миров».
Я решила, что это все, но тут меня охватил гнев, который не был моим гневом.
«И есть кое-что, о чем и дульсе может не знать. Я должен со стыдом сообщить, что не только у наших врагов теперь пустые глаза зидов. Некоторые, кто так похож на нас, зашли столь далеко в своем отчаянии, что продали души для сохранения того кусочка жизни, который мы зовем Авонаром. Они думают, что лорды сдержат слово, что они сами смогут снова ощутить течение жизни после того, как совершится достаточно убийств и предательств. Меч Д'Арната – могущественный талисман. Предания говорят, он дает воинам силу выстоять против зидов, может быть, даже повернуть их вспять. Более четырехсот лет пролежал меч у лордов в крепости Зев'На, и теперь это предательство замарало его…»
Нас вырвал из оцепенения треск ломающегося дерева и звон разбитого стекла. Послышались равномерные удары в дверь травной лавки. Похоже, кто-то пытался высадить ее. Выпалив несколько слов, от которых покраснел бы и сапожник, Келли схватилась за меч.
– Позаботьтесь о бабушке! – крикнула она и исчезла в коридоре.
– Сейри, уводи их! – Тенни тоже схватил меч и поспешил за девушкой. – Я встречу вас возле лошадей, если смогу. Не ждите меня.
Баглос упал на колени перед принцем.
– Мой господин! Идемте скорее!
Но взгляд Д'Нателя был прикован к Селине.
– Госпожа Селина, нам надо идти, – сказала я, заставляя себя говорить спокойно, а сама нагнулась за ее ножом. – Мне придется разорвать связь. Умоляю, вы слышите меня? Я жду вашего слова.
– Один лишь миг, – тихо произнесла старушка. – Я должна заглянуть глубже. Я должна узнать, что он такое.
Из лавки донеслись оглушительный грохот, вопли и звон мечей. Болезненный крик раненого. Но вокруг меня клубилось заклятие, и через шум и хаос прорезался звук столь неуместный, что я едва узнала его, – смех.
Селина сидела на фоне благоухающего цветами окна, бледная и хрупкая, и счастливо смеялась.
– Теперь режь, – сказала она тихо и сипло. – Посмотреть бы на этого Дассина! Какая самонадеянность! И какая сила сотворила это…
Я перерезала окровавленную ткань, и рука Селины обессилено упала на колено.
– Сейри, наклонись, – зашептала она, откидываясь на подушки. – Ближе. – Даже снедаемая волнением, я не могла отказать ей. – Ты должна знать, – шептала она мне на ухо. – Смотри глубже. Это чудо, все… – Целительница вдохнула и попыталась продолжить, но лишь качнула головой. Потом ее голова упала, и, все еще улыбаясь, она закрыла глаза.
Шум из соседней комнаты становился все громче. Мы не сможем оставить старушку здесь. Я потрясла ее за плечо.
– Госпожа Селина, нам нужно укрыть принца в безопасном месте. И вам тоже придется пойти с нами. Д'Натель, ты понесешь ее. – Я попыталась объяснить ему с помощью нелепых жестов и нескольких слов из его языка.
Судя по лицу, какая-то часть сознания Д'Нателя была обеспокоена звуками из соседней комнаты, однако принц оставался у ног целительницы. Он взял сухую морщинистую руку и поцеловал ее, потом посмотрел на меня, слезы катились из его синих глаз.
– Нет смысла нести ее, – сказал он хрипло. – Она умерла.
22
– Се'на давонет, сакер Вазрин! – воскликнул Баглос. Дульсе поблагодарил божество, позволив себе лишь миг порадоваться выздоровлению Д'Нателя. Что-то умоляюще бормоча, он тянул и подталкивал своего господина, мечтая поднять того на ноги, довести до двери, вывести во двор, на свободу. Д'Натель отказывался двигаться, он не сводил жаждущего взгляда с лица Селины.
Она казалась такой умиротворенной. Ее иссохшее розовое личико расслабилось. Я коснулась щекой ее губ, все еще растянутых в улыбке, но не ощутила дыхания. Мертва. Твари небес и земли, что же мы наделали?
Чудовищный треск, донесшийся из лавки, заставил принца оторваться от лица целительницы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56
Баглос казался несколько ошеломленным, но перевел слова старушки Д'Нателю. Молодой человек спокойно выслушал, вышел из тени, сел на голый пол у ног Селины, одарив старую Целительницу своей улыбкой.
– О боги, – воскликнула она, поднимая брови и прикасаясь сухими пальцами к щеке принца. – Что это за магия? Я не сомневалась в твоих словах, Сейри, но это… это больше, чем ты рассказала. Больше, чем чудо. Разве ты не видишь? – Она бросила на меня быстрый взгляд. – Нет, наверное, не видишь. Келли!
Девушка появилась в дверном проеме, лицо ее пылало.
– Келли, милочка, я хочу, чтобы этой ночью ты была рядом.
Я уселась на скамеечку у двери, Тенни устроил свое долговязое тело на пол рядом со мной, Селина чуть раскачивалась в своем кресле, спокойно глядя на внезапно лишившегося высокомерия Д'Нателя. Келли встала возле окна, прислонившись спиной к стене и сложив руки на груди.
– Ты знаешь, что я собираюсь делать? – спросила Селина у Д'Нателя, когда все заняли свои места.
Баглос, сидящий сразу за спиной у господина, перевел. Принц кивнул, глядя прямо на Селину. Дульсе переводил так легко, что можно было подумать, будто Д'Натель с Селиной беседуют без посредников.
– И ты согласен? Ты разрешаешь мне войти в твое сознание и рассказать этим людям о том, что я обнаружу там?
Д'Натель снова кивнул.
– Сейри сказала, это может помочь тебе восстановить память. Такое возможно. Если памяти и речи тебя лишило какое-то физическое воздействие, я почти гарантирую успех. Я умею излечивать подобные болезни. Но то, что я в тебе ощущаю… В тебе много того, что не есть ты. – Она отпила из фарфоровой чашки и вернула ее на столик у кресла. – Что ж, посмотрим. Ты узнаешь обо всем, что я обнаружу. Я покажу тебе все образы, которые увижу сама. Просто кивай, если это знакомо тебе, и мы пойдем дальше. Когда мы наткнемся на что-то незнакомое, я расскажу остальным. Если настанет момент, когда ты захочешь остановить меня – я понимаю, что ты не можешь говорить, – то просто подумай, сформируй мысль в сознании, и я тебя услышу. Ты понимаешь?
Принц кивнул еще раз.
Старушка обхватила морщинистыми руками голову Д'Нателя. Любопытно, подумала я, пока знакомое напряжение заполняло комнату, отчего те, кто боится магии, уверены, будто чародеи воздействуют через глаза. Селина, как и Кейрон, прикрыла глаза, приступив к работе. Через некоторое время она заморгала, и Д'Натель склонил голову. Прошло еще время, и он снова кивнул. Так все и шло. В молчании. И действие казалось бесконечным, пока Селина вдруг резко не отдернула руки. Она вздрогнула, откинулась на подушки и уронила руки, морщины на ее лбу стали еще глубже.
– Силы земли, что же с тобой произошло? – Розовый свет падал на лицо старой женщины, ее устремленный на принца взгляд выражал симпатию и сочувствие.
– Я не нашла воспоминаний, о которых он бы не знал, – пояснила она. – В его памяти лишь те образы, с которыми все вы знакомы. Я в самом деле не обнаружила ни личности, ни истории, ни скрытой жизни. Я исследовала самые ранние воспоминания: ярость, обжигающий холод, огромное смятение и превосходящее все ощущение близкой опасности. Следующее, что он знает, – твое лицо, Сейри, испуганное, сердитое, в лесу возле ручья. Яркий мощный образ, словно лезвие кинжала, вонзившееся в его мозг. Но мы знаем, что это было совсем недавно, поэтому я снова начала с холода и сменила направление. Но когда я двинулась назад, обнаружила там только тьму. Колодец тьмы. Страх, смятение, растерянность… благословенная мать, какая жуткая пустота!
– Но разве не этого следует ожидать от человека, лишившегося памяти? – спросил Тенни, озвучивая мой собственный вопрос.
– Вовсе нет. В тех, кто лишался памяти, я находила следы, ниточки скрытой жизни. Я могла двигаться по ним в самые темные уголки разума, чтобы залечить рану. Но не в этот раз. Такое ощущение, будто он заново родился из хаоса, перед тем как встретить Сейри. Он такой, каким вы его видите, – она снова подалась вперед в кресле и коснулась дрожащими пальцами щек Д'Нателя, – если только дело не в том заклятии, которое я ощущаю. Если я смогу снять его, залечить нанесенные им раны, возможно, мы узнаем больше.
Д'Натель внимательно выслушал, что переводит ему Баглос, и жестом попросил целительницу продолжать.
– Это будет труднее, – сказала Селина принцу. – Если мы начнем, нам придется дойти до конца. Не останавливаясь, не меняя направления. – Она была охвачена волнением и, словно желая успокоиться, погладила его по голове. Я изумилась тому, что он позволил это, а он лишь снова улыбнулся ей.
Глаза Селины широко распахнулись.
– Сынок, какое чудо привело тебя к нам? Что бы я ни нашла в тебе, кажется, это будет не все. – Она дотянулась до рабочей корзинки, стоящей рядом с креслом, и достала небольшой серебряный ножичек и полоску белой ткани. – Вот Путь, по которому мы пойдем, единственный известный мне способ исцелить глубокую рану.
Селина посмотрела принцу в глаза, и он протянул ей руку. Она широко раскинула руки, и мое сердце дрогнуло, когда она начала готовиться к дж'эттаннскому обряду. Я шептала слова вместе с ней.
– Жизнь, постой! Протяни руку. Остановись, прежде чем сделать следующий шаг на Пути. Снова даруй своей дочери твой голос, шепчущий в глубине, твой дух, поющий в ветре, твой огонь, горящий в дарованных тобой радости и грусти. Наполни мою душу светом, и пусть тьма покинет это место.
Д'Натель даже не вздрогнул, когда старуха разрезала ему запястье ножичком. Сделав точно такой же разрез на своей левой руке, на которой не было ни единого места без шрама, она накрепко привязала свою пергаментную ручку к мускулистой молодой руке.
– Дж'ден анкур, сын мой.
Селина, должно быть, стала единственным существом во вселенной принца. Все его тело выражало любопытство и нетерпение. Глаза Селины были закрыты, она вся застыла, и только ее белая голова непрерывно покачивалась. К тому моменту, когда я уже начала опасаться, что и эта попытка ни к чему не приведет, глаза старой целительницы изумленно распахнулись, в моей голове зазвучал голос, и я почувствовала присутствие кого-то постороннего, кого не было в комнате.
«Слушай внимательно, Д'Натель, мой принц и возлюбленный сын. Я верю, что найду тебя в добром здравии и среди друзей. Знай, я никогда не желал ввергнуть тебя в смятение и страх, заполняющие твое сознание, хотя они являются неизбежным результатом того, что я сделал с тобой. Это малое утешение, я знаю, особенно потому, что ты не помнишь меня. Если план удастся, ты поймешь причину, если же нет – ты будешь уже за Чертой и подобные тривиальные вопросы отпадут сами собой. Я не прошу прощения, потому что у меня не было иного выхода».
Я никогда не слышала подобного голоса, в его тембре образы бури и ветра смешивались с всепоглощающей любовью, мудростью и невероятной гордостью. Все в комнате слышали то же самое, я была уверена. Побледневший Тенни прижимал руки к ушам. Келли раскрыла рот и уставилась на принца. Баглос, вскочив на ноги, отпрыгнул от принца, Селина выдохнула: «Дассин!»
«Друзья Д'Нателя! Вам, нашедшим способ услышать меня, мои благодарности и восхищение. Ваш поступок оживляет для нас последнюю надежду. Кто-нибудь скажет, что неразумно доверять кому-либо кроме своих то знание, которым я делюсь с вами, но время не ждет. Если вы уже зашли так далеко, я верю, что вы – те, кому я вручаю нашу судьбу, – способны и пожелаете совершить следующий шаг. Вот почему мои слова предназначены не только Д'Нателю, но и вам».
Человек жил в моем сознании, его голос я ощущала так же, как и мои собственные мысли»….Холодное утро… голубь похоронно стонет в саду за открытой дверью… жир капает в очаг…» Я могла поклясться, что слышу, ощущаю запах, чувствую окружающую обстановку так же явственно, как запах цветов Селины или дуновения нежного вечернего ветерка.
«Меня зовут Дассин. Я Наставник гондеев, и я живу в городе Авонаре, откуда и пришли Д'Натель и дульсе, его Проводник. Высвободив то заклинание, которое я сокрыл внутри него, мой принц узнает, как получать необходимые знания от дульсе. Если принц еще не знает нашей истории, не знает о Катастрофе, которую мы сами навлекли на себя, о войне, угрожающей ввергнуть Вселенную в хаос, о Мосте Д'Арната, за который ответственен принц и который остается нашей единственной надеждой на освобождение, то все это расскажет ему дульсе».
Баглос зацепился за мое колено и ухватился за косяк двери, чтобы не упасть. Я не обращала на него ни малейшего внимания, особенно теперь, когда я верила, когда знала, что слова мага обращены ко мне.
«Наш мир – не тот мир, который вы знаете. Гондеи живут с вами бок о бок, точно так же как отражение или тень живут бок о бок с телом. Как отражение дополняет образ, как тень подчеркивает свет, так и два наших мира создают гармонию Вселенной: сила заклятий гондеев и бурлящие страсти вашего мира. Когда поток жизненной силы свободно потечет между нами, как то и должно быть, оба народа станут гораздо богаче».
– Я знала! – забормотала я, хотя никто не обращал на меня внимания. Другой мир! Эту безумную идею я не осмеливалась облечь в слова. Единственный ответ, объясняющий загадку двух Авонаров, ворота, мосты и изгнанников.
«Тысячи лет наши таланты, столь отличные от ваших, питались славой и красотой собственного мира. О вашем мире мы тоже знали. Мы проникали в него через множество открытых ворот, соединявших миры, но мы сожалели, что ваша жизнь столь груба. Мы никогда не обнаруживали себя, никогда не задерживались надолго.
После Катастрофы, несчастья, явившегося плодом гордыни трех магов, наш мир лежал в руинах. Но мы верили, что связи с вашим миром будет достаточно, чтобы напитать нас силой и даже устранить тот вред, который был причинен. Но после Катастрофы между нами зияла Пропасть, бездна хаоса, разрушившая разум многих, пытавшихся преодолеть ее, и нарушившая течение тех жизненных соков, в которых мы так нуждались. И наш король, Д'Арнат, подумал и выстроил Мост – цепочку заклятий, связывающих миры, – который призван был стать нашим спасением, восстановить равновесие между мирами, позволить жизни, как и прежде, свободным потоком течь, соединяя миры. Он и его возлюбленный двоюродный брат Дж'Эттанн посвятили свои жизни и жизни своих наследников охране Моста и Ворот, ограждающих нас от любой напасти. Раз в год должны были они выходить из Ворот и проходить каждый по своей части Моста, протягивая ниточку жизни через хаос и своей силой восстанавливая, укрепляя и надстраивая Мост. Их клятва – опора Моста, основная часть заклятия, поддерживающая его.
Дульсе может рассказать тебе, как мы боролись, чтобы клятва оставалась нерушимой тысячу лет, как часто мы проигрывали. Мы, дар'нети, вырождаемся со времен Д'Арната и Дж'Эттанна, мы вот-вот потеряем все, что ценим в себе и в мире.
Вы, дети другого мира, можете спросить: «Какое отношение все это имеет к нам? Какое нам дело до того, что эти завистливые и глупые люди уничтожили самих себя?» Но вы должны понять, что наша судьба – это и ваша судьба тоже. Когда Ворота закрыты, ваш мир тоже теряет равновесие, дисгармония и дисбаланс обращаются в войны и огромное зло. А лорды Зев'На, те трое, что виновны в наших бедах, торжествуют, ведь зло вашего мира питает их силы и укрепляет дух в полной мере. Д'Арнат с Дж'Эттанном знали, что если Мост разрушится, ваш мир, вслед за миром гондеев, ждет гибель. И они взяли на себя ответственность и за вашу безопасность, так же как за нашу.
Четыреста лет Ворота были закрыты, лорды становились все сильнее с каждым новым днем. Мы опасались, что Мост вот-вот рухнет, или из-за пагубного воздействия Пропасти, над которой висит, или из-за бесконечных набегов лордов на Авонар. Десять лет назад Изгнанники дали нам последний шанс восстановить его. И мы едва не упустили этот шанс. И вот теперь, в последние мгновения, мы отправили принца, последнего Наследника Д'Арната, еще раз пройти по Мосту.
То, что я сделал с тобой, Д'Натель, было необходимо. Я рассчитал время, чтобы помочь тебе найти путь, узнать, что ты должен сделать для укрепления Моста. Но удача покинула нас. После тысячи лет стараний лорды Зев'На наконец узнали, как одолеть силу заклятия Д'Арната. Мы и сами не знаем этой тайны. Ты – единственное, что стоит у них на пути. Я боюсь за твою жизнь, Д'Натель, за твою душу, и я боюсь за Мост. Он не должен рухнуть. Наши враги не знают, что я сделал с тобой, не знают, как мало нам известно о заклятиях Д'Арната и о том, что твоя задача еще сложнее, чем они предполагают.
Это тяжкая ноша, она может показаться и вовсе неподъемной в твоем нынешнем состоянии, но ты должен понять, мой принц… мой сын… больше нет никого, на кого мы могли бы положиться. Когда ты познаешь себя, ты поймешь, что должно сделать для нашего спасения. Слава твоих отцов с тобой, и, пройдет время, она засияет надеждой для людей обоих миров».
Я решила, что это все, но тут меня охватил гнев, который не был моим гневом.
«И есть кое-что, о чем и дульсе может не знать. Я должен со стыдом сообщить, что не только у наших врагов теперь пустые глаза зидов. Некоторые, кто так похож на нас, зашли столь далеко в своем отчаянии, что продали души для сохранения того кусочка жизни, который мы зовем Авонаром. Они думают, что лорды сдержат слово, что они сами смогут снова ощутить течение жизни после того, как совершится достаточно убийств и предательств. Меч Д'Арната – могущественный талисман. Предания говорят, он дает воинам силу выстоять против зидов, может быть, даже повернуть их вспять. Более четырехсот лет пролежал меч у лордов в крепости Зев'На, и теперь это предательство замарало его…»
Нас вырвал из оцепенения треск ломающегося дерева и звон разбитого стекла. Послышались равномерные удары в дверь травной лавки. Похоже, кто-то пытался высадить ее. Выпалив несколько слов, от которых покраснел бы и сапожник, Келли схватилась за меч.
– Позаботьтесь о бабушке! – крикнула она и исчезла в коридоре.
– Сейри, уводи их! – Тенни тоже схватил меч и поспешил за девушкой. – Я встречу вас возле лошадей, если смогу. Не ждите меня.
Баглос упал на колени перед принцем.
– Мой господин! Идемте скорее!
Но взгляд Д'Нателя был прикован к Селине.
– Госпожа Селина, нам надо идти, – сказала я, заставляя себя говорить спокойно, а сама нагнулась за ее ножом. – Мне придется разорвать связь. Умоляю, вы слышите меня? Я жду вашего слова.
– Один лишь миг, – тихо произнесла старушка. – Я должна заглянуть глубже. Я должна узнать, что он такое.
Из лавки донеслись оглушительный грохот, вопли и звон мечей. Болезненный крик раненого. Но вокруг меня клубилось заклятие, и через шум и хаос прорезался звук столь неуместный, что я едва узнала его, – смех.
Селина сидела на фоне благоухающего цветами окна, бледная и хрупкая, и счастливо смеялась.
– Теперь режь, – сказала она тихо и сипло. – Посмотреть бы на этого Дассина! Какая самонадеянность! И какая сила сотворила это…
Я перерезала окровавленную ткань, и рука Селины обессилено упала на колено.
– Сейри, наклонись, – зашептала она, откидываясь на подушки. – Ближе. – Даже снедаемая волнением, я не могла отказать ей. – Ты должна знать, – шептала она мне на ухо. – Смотри глубже. Это чудо, все… – Целительница вдохнула и попыталась продолжить, но лишь качнула головой. Потом ее голова упала, и, все еще улыбаясь, она закрыла глаза.
Шум из соседней комнаты становился все громче. Мы не сможем оставить старушку здесь. Я потрясла ее за плечо.
– Госпожа Селина, нам нужно укрыть принца в безопасном месте. И вам тоже придется пойти с нами. Д'Натель, ты понесешь ее. – Я попыталась объяснить ему с помощью нелепых жестов и нескольких слов из его языка.
Судя по лицу, какая-то часть сознания Д'Нателя была обеспокоена звуками из соседней комнаты, однако принц оставался у ног целительницы. Он взял сухую морщинистую руку и поцеловал ее, потом посмотрел на меня, слезы катились из его синих глаз.
– Нет смысла нести ее, – сказал он хрипло. – Она умерла.
22
– Се'на давонет, сакер Вазрин! – воскликнул Баглос. Дульсе поблагодарил божество, позволив себе лишь миг порадоваться выздоровлению Д'Нателя. Что-то умоляюще бормоча, он тянул и подталкивал своего господина, мечтая поднять того на ноги, довести до двери, вывести во двор, на свободу. Д'Натель отказывался двигаться, он не сводил жаждущего взгляда с лица Селины.
Она казалась такой умиротворенной. Ее иссохшее розовое личико расслабилось. Я коснулась щекой ее губ, все еще растянутых в улыбке, но не ощутила дыхания. Мертва. Твари небес и земли, что же мы наделали?
Чудовищный треск, донесшийся из лавки, заставил принца оторваться от лица целительницы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56