– Где?
– В литературном Отделе Департамента. Они там решают, что допустимо по-настоящему, а для чего нужен подставной эпизод с актёрами.
– Какое же они имеют право? Это автор должен решать. Он ведь не просто так пишет, что захочет, а через вдохновение.
– Ну, это, допустим, ещё далеко не всякий пишет через вдохновение… Я бы даже сказал, что большинство авторов пишет не по вдохновению, а… по другим мотивам. Но потом, со временем, по прошествии веков и десятилетий – да, остаются те, у которых материализовалось.
– Что?..
– Ну… весь мир, который они придумали. То есть, не то, чтобы придумали… о котором получили информацию.
– Откуда?
– Откуда-откуда… Оттуда. По вдохновению. Вдумайтесь в само слово.
На протяжении нескольких минут человечки и куклы вдумывались в сказанное Сверчком.
– Где же находятся эти придуманные… ну, то есть, вы понимаете, описанные в литературе миры? – сказал Мямлик.
– Ну, где-нибудь… Вы даже не представляете, сколько свободного места. На всех хватит.
– Понятно, – сказал Шустрик, который ничего не понял. – Вернёмся к главному. Вы сказали, что здесь, на этой картинке, всё по-настоящему.
– Да, всё по-настоящему. Только копия.
– А! Вы хотите сказать, что содержимое – на сервере, а на экранах – только многочисленные отражения.
– Какие ещё экраны, какие северы! Говорите нормально, на итальянском.
– Чего-чего?.. На каком ещё итальянском!
– Ладно, хватит, – заворочался Мямлик на своём гвозде. – Нам пора. Где Буратино? Хочу дать ему пару советов на будущее.
– О! Это бесполезно, – вздохнул Сверчок. – К тому же, он появится здесь значительно позднее. Его ещё вообще не выстругали.
– То есть, как…
– Вы залезли в картинку, расположенную до начала первой главы. Просто нарисованная экспозиция. Городок, море, побережье, театр, лес, пруд… В книге нет текста к этой картинке.
– Когда же начнётся основное действие?
– Кажется, дня через два или три…
– Чего-чего?..
– Да, да, точно, не раньше, чем через три. Пьяница Сизый Нос… ну, тот, который подарил Карле полено… как раз сегодня утром получил новый заказ.
– Ну и что?
– А то, что вместе с заказом он получил приличный аванс.
Мямлик перестал жевать и задумался.
А Шустрик раскачался, прыгнул, повис на своём друге, обхватив его руками, откусил шляпку торчащего из его живота гвоздя – и они вместе свалились на пол.
– Ну, что ж, – сказал Мямлик, разминаясь, – если всё по-настоящему … успеем подредактировать по-настоящему . Времени-то, оказывается, – вагон!
И они с Шустриком ударили рука об руку.
– Безумцы! – проверещал из трубы Говорящий Сверчок, куда-то поспешно удаляясь. – Безумцы!..

Глава десятая
ЗА ПАРУ КАПУСТНЫХ ЛИСТЬЕВ

Шустрик и Мямлик вышли из кукольного театра и взобрались на ближайшую каменистую горку, поросшую колючками и лишайником. Отсюда был виден городок, береговая линия и дороги, уходящие вглубь лесистых низин и возвышенностей. В одной из клубящихся паром низин, под мостом, просматривался болотистый пруд, в котором возился гражданин в старом зелёном пальто, обвислой шляпе, с сачком в руках. Пока Мямлик вспоминал имя этого типа, ловца пиявок, Шустрик указал на расположенную неподалёку террасу.
Под парусиновым тентом находилась маленькая харчевня – четыре стола и дымящийся мангал, возле которого суетился хозяин. Три стола были пусты, а за четвёртым расположились профессиональные нищие мошенники лиса Алиса и кот Базилио. Костыли валялись у лисы под ногами, прицепленные шнурком очки «слепого» кота болтались у него на жирной шее.
– Ага! – сказал Мямлик. – А вот и главные интриганы. Как это кстати. Пойдём, послушаем, о чём они говорят.
– Эй, хозяин, – распоряжался кот, уписывая вторую порцию рыбы в ожидании третьей, – посуше, посуше жарь, чтобы кости хрустели.
– Полегче, полегче, – говорила лиса, предпочитавшая курятинку, – чтобы мясцо было внутри сырое, с кровью…
– Будет сделано, как прикажут синьоры, – говорил хозяин и перекладывал кур на край решётки, а рыбу – на самую середину.
Шустрик и Мямлик расположились рядом, на каменном парапете, укрывшись за листьями акации.
Покончив со второй порцией, кот и лиса, не сбиваясь с ритма, сожрали по третьей.
– Эй хозяин! – потребовал кот. – Молочка, студёного, подай кувшинчик.
– Два! Два кушинчика студёного молока! – уточнила лиса.
Хозяин мигом спустился в погреб, выставил на стол и заботливо обтёр полотенцем два кувшина. Посетители жадно, проливая на себя, выпили молоко. Отставили кувшины, откинулись на стульях и стали добродушно взирать сверху вниз на городок и побережье.
– Кукольный театр, – сонно прикрыв глаза, мурлыкнул кот. – Четыре сольдо за входной билет… За четыре медяка я бы не пошевелил хвостом, чтобы отогнать муху.
– Этот Карабас только с виду такой грозный, – прохрипела лиса, ковыряя щепкой в зубах. – Трудоголик, работяга, помешан на своих куклах. Ставлю своё свидетельство о неоконченном высшем образовании, что в детстве полоумная мамаша обряжала его в девчоночьи платья.
– Думаю, что вы как всегда перемудрили, уважаемая коллега. Несовпадение амбиций великана и карикатурной действительности поставили его на грань нервного срыва. Ставлю свой утерянный диплом о законченном высшем медицинском, что у него больная печень, неврозы и хроническая бессонница. Культ бороды – чрезвычайно интересный пунктик. Но это слишком плодотворная тема… заявка для многотомной диссертации.
– Хотите разорим подчистую старого идиота?
– Мне его жалко. Да и чего ради?
– А не всё ли равно, коллега? Ну, хотя бы просто потому что жара и скука…
– Как хотите. А в чём ваша интрига?
– Видите, вон там, маленький заросший пруд в низинке… Дуремар постоянно ловит там пиявок.
Базилио прищурил глаза.
– Что-то такое…
– Однажды Карабас выронил в пруд ключик, некий мистический культ… который будто бы отпирает некую волшебную дверцу…
– …В его воображении. Понимаю, это интересно, – отметил кот, зевая во всю пасть.
– В пруду живёт черепаха Тортила. Огромная, как чемодан, старая и страшная. Карабасу она не отдаёт ключик, поскольку он то ли сожрал с супом её племянников, то ли наделал из них пепельниц на продажу…
– В определённой последовательности не исключено и то и другое.
– Ну так я берусь разговорить эту старую дуру. За пару гнилых капустных листьев она отдаст мне ключик.
– Ну? – сказал кот, помолчав или подремав. – И что? Что мы будем делать с ключиком?
– Ну, во-первых, не забывайте, что предмет золотой.
– Не факт.
– Хорошо, допустим, что он даже не золотой. Однако. Для одержимого идеей фикс этот ключ, этот фетиш дороже золота. Ещё неизвестно, что ему там представляется, за этой волшебной дверцей. Самое примитивное – это мешки с золотом. А если копнуть поглубже…
– О, в такие дебри лучше и не лазить. Возможно. Очень возможно. Если диагноз поставлен правильно, за ключик он отдаст всё.
– Что у него есть?..
– Всё его дело, шатёр и куклы, потянет на двадцать-двадцать пять золотых… – прикинул Базилио.
– Ещё десяток-другой он зашил в пояс, – отметила лиса.
– В городской квартире обстановка и столовое серебро… Это ещё пять.
– И того… – лиса зашевелила губами.
– И того… – кот принялся загибать пальцы.
– На такие деньжищи можем не работать хоть целый год, – приободрилась Алиса. – Обдерём бородатого клоуна и пустим побираться. Пусть знает, как оно достаётся… на хлебушек, политый слезами.
Кот тоже закончил свои подсчёты, нацепил очки и выпрямил спину:
– Отлично, я согласен.
Расплатившись, подобрав костыли и захватив свёрток с капустными листьями, мошенники покинули этот приятный уголок. Неторопливо унося свои округлившиеся животики, они направились в сторону, противоположную от города – по тропинке в лес.
Шустрик и Мямлик незаметно последовали за ними.

Глава одиннадцатая
ПРЕРВАННЫЕ ПЕРЕГОВОРЫ

Пруд находился под дряхлым покосившимся покосившимся мостом в сумраке леса. До самой зелёной ряски склонились ветви деревьев. Каменный берег сделался от времени абсолютно гладким.
Алиса и Базилио обошли его кругом и остановились на крошечном песчаном спуске. Шустрик и Мямлик затаились в листве у самой воды.
– Эй, Тортила! – позвала лиса сахарным голоском.
– Вылезай, прародительница динозавров, – добродушно прохрипел кот и ударил костылём по стволу ивы.
С дерева посыпались сухие листья и букашки.
Шустрик и Мямлик от неожиданности поскользнулись на мокрых камнях, схватились друг за друга… за воздух мимо листьев и веток… – и булькнули в воду.
– Ты что, рехнулся! – шикнула на кота Алиса. – Тише ты! Стой смирно и молчи, когда я буду с ней говорить. Черепаха не простая; говорят, из всех её бабушек и дедушек люди понаделали черепаховых гребёнок.
– Мы не люди, – проворчал Базилио.
Прошла минута, другая, третья… Но вот на самой середине пруда плавно разошлись круги, и показался огромный панцирь. Из-под панциря высунулась и поднялась над водой, словно перископ, змеиная голова на длинной шее. Поводив головой по сторонам, черепаха стала щурить свои подслеповатые глаза на посетителей.
– Здравствуй, милая тётушка! – пропела Алиса. – Давно не виделись! Вот, принесла тебе гостинцев…
Лиса положила у самой воды и развернула пакет.
– Врррут! Обманут! – каркнула сидевшая неподалёку пожилая ворона.
Кот сверкнул на неё глазами, и она с криком упорхнула за куст орешника.
Черепаха подплыла к берегу, положила передние лапы на корни дерева, вытянула шею и понюхала капустные листья. После этого она подняла голову и посмотрела мутными, скучающими глазами.
– Я ещё не настолько спятила, чтобы признавать роднёй ваши наглые лохматые морды. Выкладывайте, мошенники, чего вам от меня нужно.
– Угощайтесь, уважаемая, дело не срочное.
Черепаха стала неторопливо жевать листья, время от времени приговаривая «у-у…» причмокивая и одобрительно покачивая головой.
Деликатно выждав минуту-другую, Алиса заговорила:
– Жаркая сегодня погода, тётенька Тортила. Хорошо вам здесь в тени и прохладе…
Помолчав ещё минуту, лиса заговорила о деле:
– Тут один нехороший тип с бородой до самой земли… будто бы доктор кукольных наук, а я думаю, шарлатан… ну, в общем, потерял ключик. И он теперь лежит на дне пруда. А этот бородатый хочет достать ключик во что бы то ни стало.
Лиса огляделась по сторонам и понизила голос:
– В городе ходят слухи, что он собирается вычерпать из пруда всю воду.
Черепаха перестала жевать и подняла глаза на Алису.
– Чепуха, – уверенно сказала она, подумав, и снова принялась за капустные листья.
Кот и лиса переглянулись. План «А», состоявший в том, чтобы взять черепаху на испуг, не сработал. Идея вычерпывания пруда показалась абсурдной даже для неё. На очереди был план «Б» казался логически безупречным.
– Слушай, Тортилушка, отдай мне ключик, – запела лиса сахарным голоском. – А когда он снова придёт ругаться, этот псих, так ты скажи ему, что ключик, мол, у Алисы. Иди, мол, с ней разбирайся, а сюда больше не ходи. Он от тебя навсегда отстанет.
– А мне, может, этого и надо, – сказала Тортила, – чтобы он приходил сюда и унижался. Чтобы сначала угрожал, а потом падал на колени и трясся в рыданиях.
Морды у лисы и кота вытянулись и сделались кислыми. Дело оказалось безнадёжным. Мошенникам стало жалко затраченных усилий и даже капустных листьев, которые хозяин харчевни выудил для них из корзины с отбросами.
Вдалеке послышались шаги и фальшивый свист. Это Дуремар спускался к пруду ловить пиявок. Вдруг он перестал свистеть и заорал так, что все птицы с криком поднялись над лесом, а лягушки попрыгали в воду. В следующее мгновение он отбросил сачок, выронил банку и «рыбкой» нырнул в густой колючий кустарник.
На тропинке стояла жилистая собака с двумя змеиными шеями и горящими глазами.
Птицы, сверчки, лягушки – все разом замолкли. В лесу сделалось тихо. Только листья деревьев шуршали на знойном ветру.
Шустрик и Мямлик, уцепившиеся за край лилии, медленно погрузились в воду.
– Кар-р-р!.. – тяжело выпорхнула из кустов пожилая зазевавшаяся ворона.
– Хм!.. – в молниеносном змеином броске правая голова «Мордоворота» догнала птицу в полёте и проглотила. После этого шея снова сжалась в гармошку, а все четыре глаза уставились на присутствовавших.
Кот притворился дохлым.
Черепаха медленно сползла, утаскивая за собой под воду последний капустный лист.
Лиса прикинулась несъедобной: заплакала и стала чесать себя когтями:
– Ой не могу! Ой, дайте помереть! Чесоткой исчесалась, лишаи, глисты изъели, проказа замучила!..
Она упала на песок и задёргалась.
Но «Мордоворот» уже не смотрел в её сторону. Водя по сторонам своими широкими носами, он подбежал к тому месту, где незадолго до этого прятались Шустрик и Мямлик. Здесь он потерял след, издал пронзительный металлический вой и ускакал в лес.

Глава двенадцатая
ЧТО ЗА ДВЕРЦЕЙ?

Шустрик и Мямлик, опознанные чудовищем как электронный вирус «Дебоширы», высунулись из воды.
– Это за нами, – сказал Шустрик.
– Какие будут предложения? – сказал Мямлик.
– Какие могут быть предложения… Тень не может создать другую тень.
– Сам придумал?
– Перед лицом смерти в голову приходят какие-то особенные мысли…
Мямлик посмотрел на приятеля с уважением.
– Знаешь, – сказал он, – перед лицом смерти мне в голову тоже пришла одна особенная мысль.
– Какая же?
– Припомните, коллега, вокруг чего вертится интрига в «Золотом ключике»?
– Вокруг него. То есть, ключика.
– Но в чём же его ценность? Наверняка ведь не в ценности самого металла. Даже не факт, что он вообще золотой. Как пишут в милицейских протоколах, «предмет жёлтого металла».
– Позолоченный?
– Дело совершенно не в этом. Ты совсем не понимаешь, к чему я клоню? Дело в том, что именно отпирает этот ключик.
– Это я помню. Он отпирает потайную дверцу, спрятанную за нарисованным очагом в каморке у папы Карло.
– Ну? А что там – за этой дверцей?..
Шустрик стал думать.
– Карабас думает, что там сокровища…
– Не факт.
– Вспомнил: там был новый кукольный театр. Все куклы сбежали в этот театр, Карабас разорился и остался сидеть в луже.
– Верно.
– А было ещё кино по этой книге. Старое такое, глухонемое. Там песня хорошая…
– Какая же песня в глухонемом фильме?
– Нет, значит, уже со звуком.
– Погоди, дело совершенно не в этом. Что было за дверцей?
– Ах, да, вспомнил! Летучий корабль. Они, все счастливые, куда-то улетают.
– Так… Подбираемся к главному. А как ты думаешь, что оказалось бы за дверцей, если бы дверцу открыла… ну вот хотя бы эта лягуха?
Сидевшая на берегу лягушка, из любопытства прислушивавшаяся к разговору, проквакала:
– Комары! Болото! Комариное царррство!.. – и, щёлкнув языком, лягуха слопала комара; взмахнула лапками – и ласточкой нырнула в воду.
Шустрик проводил её взглядом и спросил:
– Это и есть главное?..
– Нет, но мы уже совсем близко. Скажите, коллега, а где бы вы пожелали очутиться, открыв дверцу?
Шустрик мигнул лампочкой:
– То есть как? Разумеется в редакции!
– Вот именно, там бы вы и очутились, – произнёс Мямлик с расстановкой. – Теперь понимаете?
– Вы знаете, коллега… Что-то такое вертится…
– Дело в том, что за дверцей исполняются любые заветные желания.
– Верно! – обрадовался Шустрик. – Надо отправиться в каморку папы Карло, отпереть дверцу – и мы дома!
– Для начала надо раздобыть ключик. И договориться, чтобы после кто-нибудь вернул его обратно в болото.
– Почему? – удивился Шустрик.
– Потому что здесь всё по-настоящему . Буратино пока ещё не существует, Карло его не успел выстругать. К началу действия мы должны смыться и оставить здесь всё без изменений.
Коллеги задумались.
По гладкой поверхности прошла волна и лилию качнуло.
– Кто это ещё мутит воду и называет болотом моё озеро? – послышался голос совсем рядом.
Это Тортила поднялась со дна, чтобы поговорить с человечками. Из воды торчала её похожая на змеиную голова в чепчике.
– Так и быть, я дам вам золотой ключик и провожатого, – сказала черепаха, – Но только лишь за тем, чтобы вы поскорее убрались туда, откуда пришли. Эй, крошка! – задрала она голову кверху.
– Да, тётушка Тортила! – откликнулась сидевшая на ветке сорока.
– Я называю её крошкой, – пояснила Тортила добродушно, – потому что вытащила из воды ещё яйцом, когда мамаша выронила её из гнезда. Она до сих пор помнит мою доброту.
– Яйцом… – пробормотал Шустрик. – Как же она запомнила?
– Послушай, крошка, – продолжала Тортила, – я дам тебе золотой ключик. Проводи этих недотёп к шарманщику Карло. Пусть откроют волшебную дверцу и убираются. А ты принеси мне ключик обратно. Справишься с таким делом?
– Никаких проблем, тётушка. Не такая уже я крошка, скоро буду иметь свои собственные яйца! – весело прокричала сорока.
– Тогда будь неподалёку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35