Что я могла сказать? «Нет»? «Не помогай моим брату и сестре»? В уголке моего разума появилась крошечная Миранда, размером с малышку-соню, издавая вопль ярости и страдания, но я быстро заткнула ей рот воображаемым кляпом.
Мне хотелось заплакать. Не из-за денег, нет, или и я просто думала, что не из-за них. За деньгами стояли душевные переживания. Мы никогда не дорастем до того, чтобы не нуждаться во внимании и заботе о нас со стороны родителей. Я широко улыбнулась.
– Конечно, – подтвердила я.
– Я знала, что ты согласишься! – пылко произнесла мама.
– Думаю, мне нужно найти богатого мужа, – проговорила я, все еще улыбаясь.
– Ты найдешь себе все, что пожелаешь, – сказала мать.
ГЛАВА 10
Они появились, когда я их и не ждала, на мне все еще был халат, я пила кофе и ела булочку с заварным кремом, которую купила несколько дней назад по дороге с работы. Завтрак был не очень здоровый, но корочка уже слегка зачерствела, и, если бы я не съела булочку, пришлось бы ее выбросить. Итак, я бегала. Прекрасным утром позднего октября, неожиданно холодным, но очень ярким, с коричневыми, пропитанными влагой листьями под ногами, тяжело дыша, пробежала пять миль по Хизу. Бег и эта боль сбалансируют неприятное ощущение, вызываемое булочкой с заварным кремом. Я планировала покрасить ногти на пальцах ног, немного убрать гостиную и позвонить Нику, чтобы договориться о встрече за ленчем. Вот так я смогу встретить их, затем извиниться и быстро исчезнуть.
Но тут позвонили в дверь, настойчиво, три раза. Я не успела еще и к двери подойти, как услышала, что в замке поворачивается ключ. Я уже передала Кэрри запасной ключ, но все же подавила приступ негодования. По-моему, они должны подождать, чтобы я впустила их как людей, которые пришли в гости. Ключ продолжал поворачиваться в замке, я услышала приглушенное ругательство, сунула в рот последний кусочек булочки, встала, затянула пояс на халате и, открыв дверь, втащила вместе с ней Брендана, который держался за ключ, все еще вставленный в замок. Между нами было расстояние не более трех дюймов. На нем было толстое пальто, принадлежавшее моему отцу, длинный пестрый шарф, очень похожий на тот, что я подарила Трою на прошлое Рождество. В левой руке у него была большая нейлоновая сумка. В ней мне удалось рассмотреть пижаму, халат, флакон пены для ванны. Его глаза сияли, темные волосы блестели. Рот казался краснее обычного.
– Привет! – выпалила я, отступая назад, чтобы впустить его, но он просто сделал шаг в мою сторону, словно мы были партнеры в каком-то танце, и встал, глядя на меня сверху вниз.
Поднятый воротник его пальто неприятно касался моего подбородка, На щеке я чувствовала его дыхание.
– Ну вот, Мирри, – произнес он.
Поднял большой палец и, не успела я остановить его, нежно стер крошку с моей верхней губы. Затем наклонил голову, и его губы оказались на моей щеке. Я почувствовала мятный запах с оттенком чего-то неприятно кислого.
Я отвернулась и вытерла то место, которого касались его губы, затем прошествовала дальше в холл. Брендан последовал за мной. Там стояла Кэрри в ярко-красном пальто из шерстяной байки. Щеки залиты румянцем, волосы заплетены в косички, как у маленькой девочки. Она несла коробку: отруби, травяной чай, витамины в таблетках, бобы люцерны, органическое стимулирующее сердечное средство из цветов бузины. Нужно было поставить коробку на пол, и только после этого она смогла обнять меня.
– Не закрывай дверь, – сказала она. – Нужно еще достать вещи из машины. А мама, папа и Трой привезут остальное.
– Не беспокойся, – заметил Брендан. – Только самое необходимое.
– Я что-нибудь надену и потом помогу вам.
– Почему бы тебе не приготовить нам кофе вместо этого? – спросил Брендан. – Ведь мы до сих пор не завтракали, да, Кэрри? Мы так спешили.
– Спешил ты. Не знаю, откуда ты черпаешь энергию.
Он ухмыльнулся и сказал:
– Прекрасно подойдут просто тосты и джем. Или, может быть, у тебя есть тахини?
– Что?
– Кэрри и я пытаемся согреваться с пользой для здоровья. – Он протянул свою огромную руку, с волосами на фалангах пальцев, и погладил Кэрри сверху по голове. – Мы хотим прожить вместе долгую жизнь, да, любимая?
– Мы заполнили этот опросный лист по Интернету, – сказала Кэрри. – Нужно ответить на вопросы о том, насколько напряженно ты делаешь различные физические упражнения, а также что ты ешь, а потом вам сообщают, когда вы умрете. Я собираюсь прожить до девяноста двух лет, а Брендан проживет до девяноста шести.
– У меня только джем, – сказала я.
Я ушла переодеваться. Посидела на постели некоторое время, глубоко дыша, привыкая быть спокойной. Оделась, причесалась слишком хорошо, что совсем и не требовалось, застелила постель. Зазвонил телефон, но кто-то поднял трубку в другой комнате до того, как я успела подойти к нему.
Входная дверь все еще была открыта, когда я вышла из спальни, и теперь там были также мои родители и Трой. Маленький телевизор на одном из стульев. На кухонном столе громоздились компьютер с принтером, портативный проигрыватель для компактных дисков, а рядом стопка самих компактных дисков, ночной светильник со шнуром, который тянулся со стола на пол. Огромные массивные чемоданы стояли около дверей. Я обнаружила одну подробность: груду перемешанной, неразобранной обуви, его и ее, что для меня неприемлемо, потому что я считаю это почти ужасно интимным. Теннисные ракетки стояли у стены. Вход в ванную загораживал велосипедный тренажер. На кухонных поверхностях царил хаос: две зубные электрощетки, жидкость для ухода за контактными линзами (разве Брендан носил контактные линзы. Как я могла не заметить этого, пока была с ним?), шампунь против перхоти, косметичка, еще один тостер, электрический утюг, рамка с фотографией Брендана и Кэрри на деревянной скамейке в обнимку, груды туристических брошюр, беспорядочно разбросанные ветряные колокольчики, которые у Кэрри еще с тех времен, когда она была подростком. Как у них могло накопиться столько всего и так быстро?
Я какое-то мгновение постояла на пороге комнаты и оглядела их всех вместе. Брендан молол кофейные зерна, Кэрри готовила для всех тосты с джемом. Воздух наполнился приятным запахом жареного хлеба. Мама была одета значительно проще, чем обычно: старые вельветовые брюки и рубашка из шотландки. Прямые волосы зачесаны за уши. Несколько секунд я не могла прийти в себя от того, как беззаботно и непринужденно она выглядит. В руках у нее было огромное количество ярких георгинов, Брендан подошел к ней, обнял одной рукой, а она засмеялась, прильнула к нему и поднесла цветы ему к носу. Я посмотрела на отца, но казалось, он ничуть не возражает. Его лучезарная улыбка озаряла комнату. Он был небрит, под мышками выступили пятна пота, на подбородке был джем.
Трой сидел на полу на сложенном пуховом одеяле, прислонясь спиной к дивану. Он вертел в руках головоломку, которую я подарила ему в прошлый четверг: набор полистироловых форм, которые, как гласила инструкция на коробке, нужно сложить так, чтобы получился куб. Я посмотрела на его сосредоточенное лицо. Он был худой, бледный и усталый. Под глазами синяки, как будто он плакал. Но при этом он казался спокойным. Трой – единственный человек из всех мне известных, который может одновременно быть счастливым и печальным, создавая вокруг себя двойственную атмосферу. Он вставил последнюю форму, и действительно получился куб; он удовлетворенно улыбнулся, потом разобрал его снова. Меня охватила нежность, неожиданно захотелось расплакаться.
– Привет всем, – сказала я, поцеловала родителей в щеку и потрепала Троя по волосам.
– Кофе готов, – жизнерадостно объявил Брендан. – Боюсь только, что смолол все зерна.
– Как ты собираешься все это разместить и где? – спросила я Кэрри. – На самом деле совсем некуда повесить вашу одежду.
– Папа отдает нам одну вешалку, – ответила она. – Только для более приличных и модных вещей и для моей рабочей одежды. Мы можем поставить ее за диваном. Остальное можно просто держать в сумках.
Я смогла лишь слабо пожать плечами в знак молчаливого согласия. Наблюдая, как мама ставит георгины в стакан для вина, я пыталась подавить приступ жалости к себе. Она не приносила мне цветы, когда заходила в последний раз.
– А вот и мы, – сказал Брендан. – Молоко, без сахара, верно?
Он подмигнул, как если бы ответил правильно на вопрос викторины.
Я села рядом с Троем и наблюдала, как Кэрри ставит пачки с овсянкой в буфет. Брендан снял с широкой полки кипу книг и поставил туда крошечный телевизор.
– Мы можем смотреть его, лежа в постели, – сказал он. – Этот диван-кровать удобный, Мирри? Я никогда не спал на нем.
– Как ты поживаешь? – спросила я Троя.
Могла бы и сама понять, как он поживал: подавленный, вся энергия куда-то испарилась, поэтому лицо бледное, тело вялое, слабое.
Внезапно комната заполнилась громкими звуками музыки.
– Моцарт, – сказал Брендан, отступая назад, к проигрывателю компактных дисков. – Мы любим Моцарта, да, Кэрри?
– Хорошо, – ответил Трой. – Прекрасно.
Он схватил коробку с игрой и начал складывать куб.
– А вот и мы, приятель, – заметил Брендан, садясь на корточки рядом с Троем. – Тебе нужна глюкоза для крови.
Он сунул руку под подбородок Троя и приподнял его голову.
– Ты устал, да? Не можешь спать?
– Сплю, но недолго, – подтвердил Трой.
– В этом нет ничего хорошего. Съешь тост и джем. Позднее мы можем немного прогуляться. Это помогает при бессоннице. Итак?
– Не знаю, – ответил Трои. Он отвел взгляд от Брендана и откусил тост. – Не знаю, готов ли я к прогулке.
– Должна вас предупредить, – сообщила я, – мне очень скоро нужно уйти. Простите. Но я договорилась еще до того, как узнала, когда вы переезжаете.
– Какая жалость, – вздохнула мама. – Нельзя отменить?
– С кем ты встречаешься? – спросил Брендан.
– Ни с кем из тех, кого знаешь ты.
– Миранда! – возмутилась мать. – Я знаю, ты не хотела сказать ничего плохого, но это прозвучало грубовато.
Мне стоило усилий сдержаться и не ответить матери и впрямь какой-нибудь грубостью.
– Его зовут Ник, – произнесла я.
– Ник? – поднял брови Брендан.
– Да.
– Как странно, очень странно. Я только что разговаривал с ним по телефону. Когда ты уходила одеваться. Прости, должен был поставить тебя в известность сразу. Он позвонил, и я сказал, что ты перезвонишь, но, кажется, он не знает о вашей предварительной договоренности. М-м-м… Экспромтом я пригласил его поужинать здесь. Со всеми нами. Я знал, что ты не будешь возражать. Мы думали, что можно устроить вечеринку по этому поводу, как мини-новоселье, а в кухне Дерека и Марсии сейчас всего только три стены, поэтому не можем отправиться туда, да?
Я закрыла глаза и затем снова открыла их. Он был еще там, улыбаясь мне.
– Я не могу… – пробормотала я.
Я не знала, что говорить дальше. Я сжала кулаки с такой силой, что ногти врезались в ладони.
– Он ответил, что будет рад прийти.
– Мы должны были встретиться с ним рано или поздно, – заметила мама.
Она расставляла вдоль стены обувь Кэрри и Брендана по парам.
– Трой может приготовить еду, – предложил Брендан.
– Не знаю, только если у меня будет настроение готовить, – сказал Трой в ответ.
– Похоже, ты все уже продумал и распределил, – вставила я.
– Тебе не придется ничего делать, – успокоил меня Брендан. – Мы собираемся избаловать тебя. Наш договор, Мирри.
ГЛАВА 11
Я по крайней мере вышла из дома. Не могла оставаться в квартире. В своей квартире, хотя и не чувствовала больше, что она моя, с кремом для бритья Брендана в моей ванной, телевизором Кэрри на моей книжной полке, их громкой музыкой, их соевым молоком в холодильнике, их спальными принадлежностями, свисающими со спинки дивана.
Я шагала по Хизу, под ногами шуршали опавшие листья, в прозрачном воздухе белели облачка моего дыхания. Прекрасный день, и мне предстоит встретиться с тем, кто мне нравится, я должна быть счастлива, но ощущала я лишь жжение в животе, разъедающее, как кислота, и больше ничего. Не могла заставить себя не думать о Брендане, сидящем в моем туалете, лежащем в моей ванне, прижимающемся к Кэрри, дотрагивающемся до моей матери… О его волосах в моей щетке, его руке на моем плече, его дыхании на моей щеке. Я вздрогнула и пошла еще быстрее, стараясь избавиться от злости и отвращения.
Нужно быть вежливой и дружелюбной ради Кэрри, говорила я себе, пинком ноги отбрасывая с дороги кучку конских каштанов и наблюдая, как они покатились с глухим стуком. Всего лишь несколько дней, неделя или две, а потом они переедут в свой собственный дом, будут поглощены его убранством и планированием празднования свадьбы, и мне едва ли придется встречаться с ними. Но даже если, как я уверяла себя, это и правда, я все равно слышала его голос, восхваляющий мой прекрасный рот, вспоминала его влажные губы на своей щеке и внезапно почувствовала тошноту.
В кармане зазвонил мобильник.
– Привет!
– Миранда, это я.
– Ник, я собиралась позвонить тебе.
– Сейчас я у Грега. С нетерпением жду вечера, хотя немного страшновато познакомиться со всей твоей семьей сразу. Принести что-нибудь?
– Тебе не следует приходить, понимаешь?
– Ты не хочешь, чтобы я пришел?
– Не в этом дело. Знаешь, просто атмосфера будет немного гнетущей, вся семья, Кэрри и Брендан только что переехали с половиной своего имущества, в доме хаос.
– По телефону Брендан говорил очень дружелюбно.
– О, правда?
– Да нет, пожалуй. Думаю, ему пришлось приложить много усилий, чтобы разговаривать со мной.
– Может быть, лучше познакомиться с моей семьей в другой раз?..
– Что тебя так беспокоит?
– Ничего.
– Это Брендан, да? Ты не хочешь, чтобы я с ним встречался?
– Я думала только о тебе.
– Я сказал, что приду, и я приду.
Наступила пауза, и он холодно произнес:
– Если, конечно, у тебя все в порядке.
– Почему же нет?
– Хорошо. Тогда в семь часов?
– Ладно.
Мы с Троем пошли в магазин, чтобы купить что-нибудь на ужин. Мама сказала, что принесет пудинг, поэтому нам нужны были продукты только для основного блюда. Трой никак не мог сообразить, что приготовить, поэтому мы исходили все ряды вдоль и поперек. Он снимал пакеты с чечевицей и фасолью, неизвестными видами экзотического риса, внимательно разглядывал их и ставил обратно. Казалось, его разум не вмещает всего разнообразия продуктов, красочных упаковок и яркого освещения.
– Макароны, – предложила я. – Давай приготовим что-нибудь из них.
– Пожалуй.
– Или что-нибудь из риса.
– Риса?
– Да. Хорошая идея?
– Не знаю.
– Или можно обмануть всех. Давай купим что-нибудь готовое и сделаем вид, что приготовили это сами. – Я наугад взяла упаковку с треской в сырном соусе из морозильной камеры. – Пару таких, – сказала я. – Мы можем выложить все это на блюдо, и никто ничего не узнает. А впрочем, не все ли равно, если и узнают? Ничего страшного.
– Это отвратительно.
Я бросила ее обратно в морозильную камеру.
– Тогда решай сам.
Он озирался вокруг, разглядывая все полки и перегруженные тележки.
– Мне вообще-то не хочется готовить. Я не в настроении.
– Мы здесь мучаемся уже полчаса, – сказала я, со злостью разворачивая колесики тележки, чтобы пойти обратно. – А положили в тележку всего лишь пачку кофе в зернах и гроздь бананов. Сейчас я уже точно куплю что-нибудь, ладно? Все равно что.
– Ладно, – согласился он, глядя на меня так беспомощно, что мой пыл сразу испарился.
Я положила руки на его худенькие плечи и сжала их.
– Все в порядке, Трой, – проговорила я. – Все прекрасно. Предоставь это мне.
Кэрри и Брендан оставались дома, чтобы убрать квартиру, но к вечеру, когда уже темнело, на горизонте появлялась луна, а мы с Троем вернулись домой, стало очевидно, что никто даже не попытался ликвидировать беспорядок, царивший там. На какое-то радостное мгновение я подумала, что их нет, но сразу же услышала гул труб и голоса, доносившиеся через закрытую дверь ванной. Они вместе принимали ванну. Они находились там так долго, что я успела помочь Трою раздавить чеснок, нарезать овощи. Мы работали в приятной тишине. Иногда трубы снова начинали гудеть, потому что включали воду, или доносился радостный и довольный визг. Я взглянула на Троя. Все, что я слышала, наводило на мысль, что там занимались сексом, с перерывами и всплесками. Я включила музыку довольно громко и вернулась к раковине. У меня болели плечи, я была потная и ощущала тяжесть во всем теле. Мне нужно было успеть помыться в ванне до прихода Ника, вымыть голову и переодеться, хоть немного привести себя в порядок, наложить косметику. Я взглянула на часы и хотела постучать в дверь, но сдержалась.
Когда же наконец они появились, завернутые в полотенца, то были розовые и влажные. За ними выплывали ароматные клубы пара.
– Я сейчас тоже собираюсь быстро помыться в ванне, – сказала я, откладывая острый нож и оставляя их рыться в сумках с одеждой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31