Скарлет Хутсенрайтер ждало самое блестящее будущее.
В конце концов девочка приняла существование Джейро Фэйта философски. Ей достаточно того, что она родилась в семье Хутсенрайтер и является членом Конверта. Может быть, это и нечестно в отношении других, но тут уж ничего не изменишь.
Как-то после обеда, в разгар семестра, Скарлет сидела с приятелями и услышала, как некий Хэйнафер Глокеншау упомянул имя Джейро. Хэйнафер – это высокий задиристый парень с густыми светлыми кудрями и чрезмерно крупными чертами лица. Он считал себя весьма решительным и опытным малым, а также великим устроителем всевозможных мероприятий. Ему нравилось стоять, откинув голову и хищно выставив вперед свой большой нос с высокой горбинкой. Кроме того, мальчик чувствовал в себе некую врожденную страсть к компартуре. Он руками и ногами пробивал себе дорогу на все новые и новые уровни, пройдя уже Хурму, Пальчики, а теперь состоял в Человеческой Неблагодарности. И сейчас наступал момент, когда ему нужно было подняться на очередную ступень.
Хэйнафер был капитаном школьной команды по роверболу, которой для игр на кубок срочно требовались несколько новых сильных и ловких форвардов. Коротенький указательный пальчик девочки по имени Татнинка сразу указал на Джейро, стоявшего в противоположном углу двора.
– Почему бы не взять его? Он выглядит таким сильным и здоровым…
Хэйнафер посмотрел в ту сторону и презрительно фыркнул.
– Ты сама не понимаешь, что говоришь! Это же Фэйт, нимп! К тому же его мамаша – профессор в институте, пацифистка до мозга костей. Она не позволяет своему мальчику заниматься ни реслингом, ни боксом, ничем, где нужно насилие. Словом, он не только нимп, но еще и полный мул.
Скарлет, сидевшая с краю, услышала это замечание и тоже посмотрела в сторону Фэйта – их взгляды случайно встретились, и на мгновение между ними возникла связь… Впрочем, Джейро тут же отвернулся. Скарлет восприняла это как оскорбление: неужели он не понимает, что только она, Скарлет Хутсенрайтер, свободна и независима, только она может первой отвести взгляд.
Но замечание Хэйнафера весьма заинтересовало Татнинку, и та не поленилась подойти к Фэйту.
– Слышал, как тебя назвал Хэйнафер?
– Нет.
– Он сказал, что ты муп.
– Да? А что это такое? Вероятно, ничего хорошего, да?
Татнинка сморщилась в гримасе.
– Ах, да, я и забыла, что ты постоянно паришь в облаках! Ну, ладно! – И девочка тут же вспомнила определение, слышанное ею от Хэйнафера же неделю назад. – Тот, кто писается в постели и боится даже котенку сказать «мяу», тот и есть муп.
Джейро вздохнул.
– Что ж, теперь, по крайней мере, я в курсе.
– Хм. И ты не обиделся? – разочарованно спросила Татнинка.
– Я не вступаю в пререкания на расстоянии. Да и вблизи тоже, – пожал плечами Джейро.
Татнинка даже захлебнулась от негодования.
– Действительно, Джейро, ты бы не говорил обо всем этом с такой небрежностью, если бы у тебя был хотя бы какой-нибудь статус!
– Извини, – пробормотал Джейро, и Татнинке осталось только развернуться и снова присоединиться к своей компании. Джейро же сразу ушел домой.
Алтея встретила его еще на лестнице и расцеловала, затем отступила на шаг и внимательно посмотрела в глаза.
– Что случилось?
Джейро уже давно знал по опыту, что скрывать такие вещи бесполезно.
– Ничего серьезного, – проворчал он. – Просто я имел некий разговор с Хэйнафером.
– И какого же рода? – потребовала Алтея, мгновенно насторожившись.
– О словечках нимп и муп.
Алтея поджала губы.
– Это недостойно и нечестно, придется мне поговорить с его матерью.
– Нет! – в ужасе крикнул Джейро. – Меня вообще не интересует этот Хэйнафер и то, что он думает! Но если ты пожалуешься его матери, меня поднимут на смех!
Алтея знала, что мальчик прав.
– Тогда просто отведи его в сторонку и спокойно объясни, что ты относишься к нему совершенно нормально, и у него нет причин называть тебя подобными словами.
– Это можно, – кивнул Джейро. – Но, предварительно, дав ему как следует по голове.
У Алтеи невольно вырвался возглас возмущения. Она уселась на диванчик и усадила мальчика рядом. Он тут же напрягся и ощетинился, как еж, уже жалея, что дал волю языку. Придется теперь выслушивать, как Алтея излагает ему азы своей этической философии.
– Джейро, дорогой мой, никакой тайны в насилии нет, это всего лишь рефлексивный акт жестокости, хамства и моральной ущербности. Я удивлена, что ты можешь произносить такие вещи даже в шутку! – Джейро дернулся и уже открыл рот, чтобы возразить, но Алтея постаралась этого не заметить. – Как ты знаешь, и отец, и я считаем себя борцами за универсальное дружелюбие. Мы ненавидим и презираем насилие и всегда надеялись, что и ты будешь жить по этим же законам.
– Именно поэтому Хэйнафер и назвал меня мупом.
Алтея заговорила уже спокойней.
– Он прекратит, как только осознает свою неправоту. И твое дело помочь ему в этом. Мир и счастье – вещи непреходящие, но это цветы в том саду, который требует ежедневной и непрерывной работы. Джейро вскочил с дивана.
– А у меня нет времени работать в саду Хэйнафера! Я занят совершенно другими вещами!
Алтея внимательно поглядела на него, и Джейро понял, что совершил еще одну ошибку.
– И что же это за «другие вещи»?
– Просто вещи.
Немного поколебавшись, Алтея решила все-таки не докапываться до правды. Она просто встала и обняла мальчика покрепче.
– Каковы бы ни были твои проблемы, помни, что ты всегда можешь обсудить их со мной. Мы разберемся вместе, и я никогда не стану понуждать тебя сделать что-то дурное и нехорошее. Ты веришь мне, Джейро?
– Да. Верю.
Алтея немного успокоилась.
– Как хорошо, что ты так тонко все чувствуешь! А теперь пойдем, приведи себя в порядок. У нас обедает мистер Майхак. Насколько я помню, вы с ним хорошо ладите.
– Ну… вполне прилично, – на всякий случай ответил Джейро, поскольку на самом-то деле Таун Майхак ему очень и очень нравился. Кроме того, этот человек как-то уж очень выпадал из их привычного круга знакомств, и Джейро часто гадал, кем могли быть его родители. Майхак был космическим путешественником, прибывшим явно издалека, он знал много странных и волнующих историй. Он сразу произвел на мальчика неизгладимое впечатление, причины которого, с точки зрения Фэйтов, имели не совсем хороший источник. Майхак не был ни пацифистом, ни крупным ученым, ни представителем авангардного искусства.

Приключения Тауна Майхака оставили на нем весьма заметные следы. Нос был сломан, а на шее виднелся большой шрам. Но Майхак держался совершенно открыто и на первый взгляд казался спокойным и мягким человеком. Таун был несколько моложе Хайлира, основательный и сильный, с гладко причесанными черными волосами и темной кожей. Алтея находила его почти красивым, вероятно, из-за очень тонко прорисованных черт лица. Хайлир же, будучи более критичным, находил эти же черты неизящными и тяжеловесными, может быть, благодаря сломанному носу, явно говорившему о пережитом насилии.
Хайлир находил мало удовольствия в обществе Майхака, видя в нем простого космического бродягу, что, в общем-то, подрывало доверие. Космические путешественники обычно рекрутировались из бездельников и бродяг низших слоев общества. Их ценности и манера поведения оказывались практически несовместимыми с убеждениями самого Хайлира, он никоим образом не хотел, чтобы Джейро видел подобных людей у себя дома.
Словом, Майхак не понравился Хайлиру Фэйту с самого начала, возбудив в нем какие-то странные подозрения. В ответ на насмешки жены по этому поводу он только мрачнел и повторял, что инстинкт его никогда еще не подводил. Хайлир был уверен, что Майхаку есть что скрывать, если уж прямо не называл его негодяем.
– Какая ерунда! – улыбалась Алтея. – Есть что скрывать каждому из нас.
– Только не мне! – начинал спорить Хайлир, но воспоминание о двух-трех постыдных эпизодах в собственном прошлом все же заставляло его умолкнуть.
На следующий же день после знакомства с Майхаком Хайлир предпринял некоторые собственные расследования, а с их результатами победно явился к жене.
– Все именно так, как я и предполагал. У нашего друга фальшивое имя. На самом деле этого человека зовут Гайинг Нецбек, но по каким-то причинам он предпочитает называться Тауном Майхаком.
– Этого не может быть, – заявила Алтея. – Откуда ты это выкопал?
– Немного детективной работы и йота индуктивного мышления! Я просмотрел его прошение на разрешение посещения института, потом выяснил дату прибытия на космодром Тайнета. Он прилетел сюда на «Алисе Рэй», корабле Старших Линий. Когда я просмотрел список прибывших на борту «Алисы», то никакого Майхака не обнаружил, а нашел лишь Нецбека, записавшегося как «космический путешественник». Тогда я просмотрел списки прибывших за весь год, и тоже никакого Майхака не обнаружил. Вывод однозначен.
– Но зачем ему это понадобилось? – не сдавалась Алтея.
– Можно выдвинуть с десяток гипотез. Может быть, он наделал долгов или скрывается от влиятельной жены или жен. Ясно только одно: когда человек использует фальшивое имя, он старается остаться для кого-то неизвестным. – И Хайлир процитировал очередную максиму барона Бодиссей: – Честный человек, входя в банк, маски не надевает.
– Конечно, нет, – в замешательстве сказала Алтея. – Какой стыд! А ведь мне так понравился этот Таун Майхак или уж как его там!
Вечером следующего дня Хайлир заметил, что его жена как-то странно возбуждена и даже можно сказать – взвинченна. Но уверенный в том, что она не сможет долго скрывать от него любые новости, счел за лучшее промолчать. И оказался прав. Подавая на стол их привычную бутылку «Таладерро Фина», она шепнула:
– Ни за что не угадаешь!
– Угадаешь что?
– Я разгадала эту загадку!
– Но, по-моему, никаких загадок у нас и не было.
– Были, были! У тебя всегда тысячи загадок! Но эта касается Тауна Майхака.
– Ты, вероятно, говоришь о Гайинге Нецбеке, и, честное слово. Алтея, меня совершено не интересуют его грешки или что там еще.
– Отлично! Но только никаких грешков! Случилось вот что. Я просто взяла трубку и нашла в справочнике Гайинга Нецбека и, представляешь, застала его прямо на рабочем месте, на станции техобслуживания терминала. На экране появилось лицо – ничего общего с Майхаком там не было! Я сказала ему, что звоню из института по поводу прошения Тауна Майхака, в котором он сообщал, что прибыл на Тайнет на борту «Алисы Рэй».
«Ну и что из этого? – спросил Нецбек. – Он прибыл с вами в один день? – Конечно. – Тогда почему его имени нет в списках космопорта? – Нецбек расхохотался. – Одно время Майхак служил офицером ИПКЦ. Теперь он в простое, но это ничего не меняет. Когда он прибывает в любой космопорт, то просто показывает удостоверение и проходит любой контроль. Я, в принципе, тоже так делаю, но на этот раз забыл удостоверение».
Алтея откинулась в кресле и сделала глоток. Хайлир надулся.
– Какая великая новость! Нечего из-за этого устраивать бурю в стакане воды. Кто бы он ни был, мне он все равно не нравится.
– Но теперь ты будешь с ним поласковей? Ведь сам он всегда ведет себя безукоризненно.
Хайлир вынужден был согласиться, что промахов в поведении Майхака найти пока не удалось. Бродяга был спокоен и корректен, а одет даже более консервативно, чем сам Хайлир. О прошлом своем Таун говорил мало, если не считать упоминания о том, что на Тайнет он прибыл для того, чтобы закончить прерванное некогда образование. Действительно Алтея встретилась с ним в институте, где Майхак являлся слушателем одного из ее курсов повышения квалификации. С Фэйтами у него обнаружился общий интерес к редким музыкальным инструментам. За время своих странствий Майхак собрал неплохую коллекцию уникальных артефактов: лягушачий рожок, пару танглетонов, вишдрим и замечательную трубу в четыре фута длиной с прилагающимся набором из сотни серебряных колокольчиков, вызывавших демонов танца, а также полный набор игольчатых гонгов народности блоури. Все это весьма заинтересовало Алтею, и скоро Таун Майхак стал завсегдатаем в доме Фэйтов.

На этот раз Хайлир и не подозревал, что Майхак приглашен на обед, до тех самых пор, пока не вернулся из института. Заметив определенные приготовления, Фэйт даже рассердился.
– Я смотрю, ты даже вытащила наши бэйсинстоковские канделябры. Что за необычный вечер?
– Совсем обычный, – возразила Алтея. – Зачем таким прекрасным вещам лежать без толку? Если хочешь, назови это просто «созидательным импульсом» с моей стороны, но, честно говоря, эти вещи совсем не бэйсинстоковские.
– Как же! Я отлично это знаю! Они стоили нам целого состояния!
– Это не те – я докажу. – Алтея подняла один из канделябров и внимательно посмотрела на ярлычок, прикрепленный к основанию. – Вот что здесь написано: Ферма Рийялума. Видишь, эти с Рийялумы, той, что на хребте, разве не помнишь? Как раз там, где на тебя напали эти смешные существа, похожие на ежиков.
– Ну да, очень хорошо помню, – буркнул Хайлир. – Все это произошло так неожиданно, что мне даже пришлось обвинить хозяйку фермы в безответственности.
– Да и ладно. Зато она отдала мне очень дешево эти канделябры, так что твои страдания вполне окупились. И теперь мы можем украсить ими наш обеденный стол.
Хайлир проворчал что-то насчет того, что «созидательный импульс» не должен распространяться на кухню, где он всегда опасался странных блюд, которые готовила жена в увлечении экспериментами с авангардной пищей.
Алтея отвернулась, стараясь спрятать улыбку. Кажется, Хайлир ревнует ее к их милому гостю.
– Да, кстати. Мистер Майхак обещал принести свой лягушачий рожок и даже попытаться сыграть на нем. Вот будет замечательно! – пропела она.
– Ну-ну, значит, твой Майхак, помимо всего прочего, еще и умелый музыкант! Алтея рассмеялась.
– Это мы еще посмотрим. Доказать это, играя на лягушачьем рожке, довольно трудно.
Джейро вошел в столовую как раз в тот самый момент, чтобы убедиться, что тема вечера не будет отвечать самым сокровенным его интересам, ибо рассказы о космических путешествиях признаны его родителями неподобающими и отвергнуты начисто. Фэйты готовили для мальчика карьеру в Школе Эстетической философии и явно решили подогреть его интерес странными музыкальными интересами Майхака, оставив за кадром те пути, благодаря которым они были добыты.
В этот раз, как заметил Хайлир, Алтея накрыла действительно прекрасный стол. Коллекционные канделябры, выточенные из цельного куска синевато-черного кобальта, излучали странный и прекрасный голубоватый лунный свет, в глубинах которого, казалось, плавали всевозможные подводные цветы.
Майхак был по-настоящему тронут такими приготовлениями и немедленно сообщил об этом хозяйке. Алтея вынуждена была признаться, что обед прошел прекрасно, хотя, по словам мужа, рыба в слоеных раковинах оказалась подпорченной излишней плотностью теста, соус слишком остер, а суфле плохо взбито.
Жена постаралась отнестись к этим замечаниям с улыбкой и в душе очень благодарила Майхака за то, что тот сделал вид, будто ничего не заметил. Бродяга действительно не обратил внимания на резкие замечания хозяина и, к великому огорчению Джейро, ни слова не сказал о космических путешествиях.
После того, как все перешли в гостиную, Майхак вытащил лягушачий рожок, может быть, самую экзотическую вещь своей коллекции. Рожок соединял три совершенно противоречащих друг другу инструмента: он начинался прямоугольным медным мундштуком, потом переходил в коробку с четырьмя клапанами. Клапана контролировали четыре вывернутые трубки, сходившиеся в центральном медном шаре, называвшемся «горшком». С противоположной стороны мундштука тоже шла трубка, оканчивавшаяся простым колокольчиком. Клапаны регулировались пальцами левой руки и производили совершенно немыслимые звуки, похожие на бульканье елея. Над мундштуком вилась еще одна трубка, вставлявшаяся в ноздри и становившаяся подобием флейты, на которой играли правой рукой, издавая звуки, не имеющие ничего общего с первыми. Правой ногой воздух нагнетался в пузырь, как у волынки, а звуки объемом в октаву помогало издавать левое колено. Было очевидно, что игра на лягушачьем рожке требовала бесконечных упражнений в течение часов, дней и лет. А, может быть, и десятилетий.
– Я могу сыграть на рожке, но не уверен, хорошо ли получится, – обратился Майхак к хозяину. – Тут никогда не предугадаешь, какие точно звуки удастся из него извлечь.
– Я уверена, что вы играете блестяще! – воскликнула Алтея. – Но только не утомляйте нас серьезностью – сыграйте что-нибудь радостное и легкомысленное.
– Хорошо, – согласился Майхак. – Я сыграю вам пьесу «Нехорошие леди Антарбуса». Честно говоря, это единственная мелодия, которую я знаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51