Сколько же она пережила тут всего, если уже научилась удерживать это в себе, пряча за улыбкой? Ведь почти не заметно, что эта улыбка вымученная. Вон, даже лукавинка в глазах гуляет…
Но она женщина. Женщины выносливые. Выносливее мужчин. Они прогибаются, но привыкают. А когда все кончается, потихоньку отходят. Становятся такими же, как и раньше. Ну, почти…
А вот сам? Ты-то так не умеешь. Можешь либо выдержать, либо сломаться. Саботаж не прошел, и значит…
Выдержишь ты тут год?
Целый чертов год?
Три сотни дней, три сотни ночей?
А потом еще два месяца?…
– Леш? – нахмурилась Алиса. И тут же улыбнулась, еще задорнее, чем раньше. Словно приглашала взять кусочек ее улыбки. – Не грусти. Чего ты такой мрачный, как готический собор? Ну не грусти!
– Лис…
– Что? – с готовностью откликнулась Алиса, улыбаясь.
– Что ты натворила-то? На чужие карточки шиковала?
Алиса погрустнела:
– Да нет, Леш… Карточки – это чистая уголовщина. Правда, я иногда думаю, уж лучше бы карточки. Хоть не так обидно…
– За что же?
– Да ну, по глупости…
– Лиска!
Алиса вздохнула:
– Да даже рассказать стыдно… Ну, хотели взломать защиту одного сетевого магазина.
– Так это же почти что как с карточками…
– Да нет, Леш! Мы же не чтобы воровать. Вообще ничего там трогать не хотели, только найти брешь в их защите.
– Найти брешь, но не воровать? А зачем же тогда?
– Ну… У нас это называется выложить си-ви сразу в раздел вакансий… – Она тихонько улыбнулась, глядя на Леху, но Леха не улыбнулся, и ее улыбка погасла.
– Си-ви? – переспросил Леха.
– Ну, curriculum vitae… Резюме, по-ихнему, по-буржуйски…
Лехе хотелось просочиться сквозь песок. Ни черта не понятно!
– Да не важно, – махнула крылом Алиса. – Смысл в чем? Хотели найти дырки в их защите и показать им. Вместе со способом, как лучше залатать эти дырки.
– Свой класс показать? – сообразил Леха.
– Ага, – ожила Алиса.
– А почему же… – Леха обвел мордой пустыню, скалы, тонущий в маревах горизонт, весь этот «Генодром».
– Вот так вот по-дурацки все получилось, – пожала плечами Алиса. – Только мы к ним сунулись, с дырками в их защите и с нашими заплатками на белом блюдечке с голубой каемочкой, а они нас уже ждут. Интерпол позвавши. Тут же под белы рученьки… – Алиса вздохнула. – Не сошлись мы в чувстве юмора с нашим потенциальным работодателем…
Леха тоже вздохнул.
Так, для проформы. Это нехорошо, наверно, так к чужому горю, но… Леха поднялся с песка. Не мог сидеть. Надежда подстегнула нервы лучше кофеина.
– Лис, – осторожно начал Леха. – Но если ты хакерша, то…
Алиса фыркнула:
– Лешка, покусаю! Уж лучше киберведьма, чем так!
– Прости… Но если ты хакер, то ты представляешь, на каких программах построено это все? – Леха мотнул мордой, еще раз обводя пустыню и скалы.
– Ну, в общих чертах, да… А что?
Леха нетерпеливо переступил.
– Игроки заходят сюда через сеть, так? Значит, можно как-то и от нас в сеть вылезти? Кинуть отсюда весточку во внешний мир?
– Ну вот… А обещал, что не будешь издеваться! – Алиса картинно надула губки. Вздохнула. Заговорила Серьезно: – Я тоже так думала… Для того и контракт подписала, когда приговор получила.
– Специально подписала контракт?… – опешил Леха.
…Зал, похожий на внутренности фантастического самолета… Бледные, как трупы, люди… Вскрытые черепа, опутанные паутинками электродов…
Алиса шмыгнула носом.
– Я ведь не знала, что тут… там… – Она замолчала, потом снова заговорила: – Я ведь думала, что там специальная аппаратура. Ну, как у профессиональных игроков, которым нужен виртуальный фул-контакт.
Леха хмуро слушал. Виртуальный фул-контакт… Много это говорит…
– Ну… – Алиса замялась, не зная, как бы объяснить. – Такие здоровые штуки, сканируют мозг без прямого контакта и воздействуют тоже одними электромагнитными импульсами. Такие здоровые, как два томографа. Просто суешь внутрь голову, и все, уже работает… Даже волосы сбривать не надо…
Ее голос задрожал, и она замолчала. Леха косился на нее, не решаясь заговорить.
– Лис…
Она дернула плечом – не надо, уже все нормально – и заговорила:
– Думала, знаю, на что иду. Об этом «Генодроме» по сети столько слухов ходит… Даже с друзьями договорилась: как они меня тут найдут, а потом разыщут какую-нибудь дырку в защите этих серверов. Взломают движок, отключат мне боль… Леха даже дышать перестал. Все-таки есть шансы?! Если и не выбраться отсюда, то хотя бы избавиться от боли и этой чертовой жажды?!
– И?… – нетерпеливо напомнил Леха.
– Ну и… – Алиса вздохнула. – Сам видишь… Попала. Вляпалась по самое не могу…
– А друзья?! – А что друзья… Мы договорились, что они будут искать меня возле переходов из одной зоны в другую. Их во всей игре немного, всего-то двенадцать штук. Подружка даже работать здесь нанялась, виртуальной продавщицей в магазинчик «Самсунга»…
– Как это?
–Что?
– Продавщицей… – уточнил Леха.
– А, это… Ну, тут есть как бы магазинчики старья. То есть того, что в игре считается старьем. То, что как бы было до здешнего апокалипсиса. И между этим фантастическим старьем продаются вполне реальные современные модели.
Плееры там, смартфоны. Продавцы-старьевщики их как бы между прочим расхваливают и дают ссылочку на сайт, где такие можно в реале купить.
Леха хмыкнул. Вот ведь додумались…
– Между прочим, ничего смешного, – сказала Алиса. – Ей это не так-то легко далось. Она же блэкушница. Со стажем. У нее даже любимый ник – Тхели. Ну, то есть это в шутку ее так. Правильно читается Фэли, но уж прицепилось… – Алиса осеклась, глядя на Леху.
Хотелось зарыться в песок или просочиться сквозь бок валуна. Что Тхели, что Фэли. Все равно первый раз слышал…
Алиса чуть дернула подбородком – ладно, не важно – и продолжила:
– А тут ей придется целыми днями работать под какую-нибудь попсу, да еще с клиентами об этом болтать… Для нее это тоже почти пытка…
Она вздохнула и замолчала. Уголки губ опустились в улыбке наоборот. Даже про кокетливые взгляды забыла.
– Но?… – осторожно направил Леха.
– Но я же здесь никогда не играла! – Алиса в чувствах хлестнула крылом по валуну, выбив медными кончиками целый сноп искр. – Не знала, что монстры привязаны к локациям! Отсюда до перехода в другую зону как до Америки, а здесь и на час не отлучиться! У нас здесь пещеры с изумрудами. Единственные драгоценности в игре. Из них тут все мастерят: и ожерелья, и сережки, и кольца. Девочек виртуально кадрить… Собиратели сюда толпами ходят. А когда их собирают…
Алиса втянула голову в плечи, сжалась вся, словно вдруг продрогла до костей.
– Я знаю, – поспешно сказал Леха.
У хрюшек болела печень, когда что-то делали в их лесу. Сатир страдал за тех дохлых медуз в озере. Ну и гарпии не исключение.
– Ну вот и все, – вздохнула Алиса. – Договаривались на неделю. Они ведь тоже не железные, чтобы сутками у компа сидеть безвылазно, по всем игровым зонам носиться и переходы проверять… Да и по деньгам это прилично, наверно…
Леха сглотнул – горло будто пересохло. Только дело было не в подступающей жажде, нет. Все было куда хуже. Последняя надежда истлевала на глазах.
– А ты… – Леха еще раз сглотнул, прежде чем решился договорить. – Ты сколько уже здесь?…
– Почти две недели. Если ребята и ждали в переходах, то… А-а… забудь. – Алиса махнула крылом. Забыть? Последний шанс?! – А та подружка, продавщица? Она еще работает? Алиса покосилась на Леху.
– Ну ты чего, Леш? – Она лукаво улыбнулась, кончиком крыла выковыряла из валуна камешек и швырнула в Леху. – Ну откуда же я знаю? Да даже если и работает… Как она меня найдет? Все девять зон с посохом исходить, с каждым монстром перезнакомиться? Жизни не хватит…
– Я мог бы ее найти.
– Спасибо… – Кажется, Алиса не шутила. – Но ты ведь тоже не во все зоны выберешься…
– Почему? Запросто! У меня закромов нет. Сердце кровью ни за что не обливается. Могу бегать, где хочу.
– Нет, все равно не выберешься, – покачала головой Алиса. – К этой зоне примыкают две, правильно?
Леха кивнул. Сатир даже говорил какие: с севера шестая, с запада восьмая.
– Ну вот, Леш. Ты можешь легко обойти нашу зону. Если повезет, то и две соседние. Но это три зоны из девяти. Даже если Тхели еще работает, шансы найти ее – меньше трети.
– Но я же могу и дальше выбраться!
– Да нет, Леш… Охранять тебе ничего не надо, но тогда тебе, наверно, надо убивать, да?
Леха неохотно кивнул.
– Ну вот. Тебе придется постоянно нападать на игроков. И тебя будут убивать. И каждый раз тебя будет выкидывать в нашу зону, в твою локацию.
– Ну, это как повезет, – пробурчал Леха.
Попытаться убить они, конечно, могут, но кто же им даст?
– Вот именно, Леш… – Алиса говорила мягко, но что-то в ее голосе изменилось, Несмотря на женскую мягкость, было в этой девчонке что-то такое, что не в каждом мужике бывает. – Как повезет. Представь, сколько ты будешь бегать транзитом по нашей зоне и по двум соседним, пока сможешь просто добраться до остальных шести зон? Это чтобы просто попасть туда. А сколько у тебя уйдет времени на то, чтобы найти тот магазинчик «Самсунга»?
Алиса замолчала, задумчиво водя крылом по широкой вершине валуна. Кончики крыльев, острые, как бритва, скребли камень, оставляя царапины.
Леха тоже молчал. В горле стало уже ощутимо сухо, хотелось пить. Еще не очень сильно, еще можно отвлечься, но ведь это только начало…
Глаза невольно скосились на трупы мужиков – сейчас такие соблазнительные! – но… Нет, нет! На глазах Алисы – ни за что!
Но тогда надо прощаться. Пора бежать, искать кого-то, убивать… Леха вздохнул. Последний раз глянул на Алису. Открыл рот, чтобы попрощаться…
И зацепился взглядом за буквы, которые она корябала на валуне.
Она смотрела на них со своей стороны, как на нормальное слово. А вверх ногами… Буквы перевернуты, но не это главное. Еще они идут сзади наперед.
– Лис… – позвал Леха вдруг охрипшим голосом.
– Что? – Алиса мигом напряглась. – Что такое? – шепнула она и быстро огляделась по сторонам, готовая спрыгнуть с валуна и спрятаться за ним.
– Самсунг… – пробормотал Леха, все глядя на перевернутые буквы, идущие задом наперед. – Тут на западе, за пустыней, есть город – Гнусмас…
Крыло Алисы замерло. Она уставилась на Леху, не мигая.
– Ты серьезно?
Леха кивнул.
Алиса соскочила с валуна. Шагнула к Лехе, встала вплотную. Глаза в глаза. Словно боялась, что Леха опять подшучивал.
– Ты это серьезно? – потребовала она.
– Да. По крайней мере, мне так сказали. Могу проверить, что? Думаешь, это в самом деле…
Леха замолчал, не решаясь договорить. Словно слова могли что-то изменить. Спугнуть остатки удачи.
– Да, – сказала Алиса очень серьезно. – Разные рекламщики здесь постоянно так делают. Если написать явно, игроков мутить будет от такой рекламы. А так и забавно, и запоминается, и другим рассказать хочется – то есть действует…
Она замолчала, тоже не решалась договорить, назвать все своими словами.
– И магазин «Самсунга», где работает твоя подружка… – Леха замолчал. – Тхели, – кивнула Алиса. – Если Тхели еще здесь, то она в этом городе.
Часть третья
В ИГРЕ КАК В ИГРЕ
Город лежал посреди пустыни, как ожерелье.
Под черным южным небом, между волнами дюн – россыпь огней. Желтоватые светлячки ламп накаливания в окнах, рыжие уличные фонари, неоновая реклама – красная, синяя, зеленая, с фиолетовыми прострелами…
И ослепительно белые конусы света из-под фар патрульной машины.
Они крутились вокруг города, карабкались на дюны, пропадали за их вершинами – и снова появлялись. Иногда конусы света заползали на улицы городка, и тогда за ними становилась видна и сама машина, старый «хаммер» военного образца.
Огромная кабина, совсем открытая, даже ребра – направляющие для тента убрали. Зато посреди нее высокая пулеметная турель. И сам пулемет тоже дай бог каждому. Длинный ствол – огромный любопытный нос – высунулся далеко над головой водителя. Когда «хамми» вздрагивал на ухабах, пулемет покачивался на амортизаторах турели, принюхиваясь, нет ли чего подозрительного…
Вот только сейчас эти два слепящих конуса света куда-то пропали. Ни в городе не видно, ни среди дюн вокруг…
Леха даже привстал, чтобы лучше видеть – может, где-то среди дюн за городом затерялась? Нырнула туда, а сейчас вынырнет, и…
Мотор взрыкнул сзади.
Совсем рядом, прямо за спиной. Метрах в трех…
Ревел мотор, еще громче скрежетала коробка передач, никак не желая переключаться. Скрежетала так, словно собралась стереть свои потроха в металлическую пыль. Скрипнула турель пулемета…
Леха крутанулся… и почувствовал, как в бок уперся камень. Сквозь веки просачивался красный свет догорающего дня.
Леха тихонько застонал. Опять этот дурацкий сон…
Чертов городок; гребаный патруль! И так всю ночь там сидишь, ломая глаза и выглядывая в темноте игроков. Крутишься между дюн, чтобы патрулю под фары не попасться, и так всю ночь.
Две ночи уже там безвылазно отсидел. Прямо как на работу. Так еще и в снах теперь…
Сон ушел, но скрип не пропал. Что-то упорно скрипело. Железом о камень. Что-то металлическое со скрежетом выдирало каменные крошки над самой головой.
Леха с трудом разлепил глаза.
Солнце еще не село, но было уже где-то у самого горизонта, невидимое за стеной. Небо потемнело, а от стены наползала на долину огромная тень. Отсюда и до озер, до опушки Блиндажного леса. Все накрыла.
Лишь тучи над озерами светятся пурпурным. Да самые-самые верхушки блиндажных дубов красно-золотые, словно расплавились. А все, что ниже, утонуло в сумраке.
Жажда была тут как тут. Еще не взялась за тело всерьез, но пить уже хотелось. Леха попытался сглотнуть – и сморщился. Больно.
А скрипело…
Сатир, сволочь! Одной лапкой уперся в валун, в другой маленькая стальная веточка из Блиндажного леса, больше похожая на гвоздь. На хромированный гвоздь-двадцатку. И долбил, долбил, долбил этой веточкой в камень.
– Господи… – пробормотал Леха. – Другого места не нашел?
– А, проснулось, рогатое… – покосился сатир на Леху, не переставая терзать валун.
В горле было больно – хотелось пить. В голове было мутно – хотелось спать. Хотя бы еще часика два… Пока не разбудит жажда.
Но, видно, не судьба. Чертов шибздик! Скрежет вгрызался в голову, как стальная ветка в камень.
– Ну хватит, – сказал Леха, сморщившись. – Ну что ты делаешь…
Сатир ударил еще несколько раз, потом сдул каменную крошку. На валуне выступили маленькие параллельные канавки.
– Откидной календарик тебе мастерю, неблагодарное.
– Какой-какой календарик? – уточнил Леха, таращась на огромный валун. Со сна в голове было мутно.
– Откидной! Сколько тебе до откидки осталось, туго-думное!
Леха поморщился:
– Спасибо, но дни посчитать я как-нибудь и сам могу…
– Это пока, – с готовностью откликнулся сатир. – Это пока ты в обучалке два дня был, да тут три. Всего-то. Вот и кажется, что и дальше все будешь помнить. А оно ни хрена. Тянется, тянется, а потом хлоп – и словно очнулся. И позади сплошная нескончаемая полоса из вчера и того, что до вчера, и того, что до до вчера… А сколько этих до до до вчера было – хрен его знает. Пытаешься вспомнить, сколько тут уже – два месяца? полгода? И ни хрена. И тут ка-ак накатит: а может, это тебе вообще только кажется, что уже целую вечность тут мучаешься, а на самом деле еще третья неделя не закончилась?…
Леха покосился на этого доброхота. Да уж… умеет утешить, ничего не скажешь!
Два месяца? Полгода? Нет уж, спасибо. Раньше выберемся!
– Мне не понадобится, – сказал Леха.
– Понадобится, понадобится, – покивал сатир. – Спохватишься, да будет поздно. Еще умолять будешь, лишь бы кто узнал, сколько тебе осталось…
Он прочистил пальчиками канавки. На боку валуна засверкали разноцветной слюдой четыре вертикальные палочки, их наискось перечеркнула пятая. Сатир удовлетворенно крякнул. Но вдруг нахмурился и повернулся к Лехе:
– Кстати. Ты чего это днем дрыхнешь, а ночами бегаешь? Чего полуночничаешь-то? Ночным кошмаром решил заделаться, рогатое?
Леха вздохнул, но промолчал.
С ним только так – не разговаривать. Этот однорогий тут от одиночества мается, что ли… Каждый день, как только тут появишься, обязательно тут же припрется – и давай болтать. И болтает, и болтает, и болтает… Уже уши трубочкой свернулись, а он все поучает и уму-разуму учит. Ужас.
Но если не отзываться… Леха осторожно покосился на сатира: может, отвяжется и уйдет?
Не тут-то было. Сатир упер маленькие ручки в бока и внимательно вглядывался в Леху.
– Ты где пропадаешь, парнокопытное, я тебя спрашиваю? Где кровушки напиваешься? Что-то на сильно страждущего ты не похож…
– Так… Нефтяные вышки окучиваю…
– А, все работничков мочишь? Трудовую кровушку пьешь… Подожди, а охрана?! Там же охраны должно быть немерено! Нефть – это бензин, а бензин тут – все! Самое ценное после самих машин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50