Колетта, наклонившись над ящиком, вытащила какой-то пакет и прочитала
этикетку:
- Куриный эскалоп! Прекрасно, но невыгодно. Снабдить обреченных
роскошной едой! У кого-то из транспортного начальства есть чувство юмора.
Этан с удивлением отметил, что это - первое подобие шутки с ее
стороны. Если был и другой смысл, он его не заметил.
Она вытаскивала консервы, а он был настолько голоден, что набросился
на что-то, даже не посмотрев на этикетку.
Септембер, продолжая задраивать щель, бросил взгляд на
пристроившегося у огня Вильямса:
- Вы повели себя отлично, учитель. Мне было интересно следить за
вашей реакцией.
Тот слегка кивнул.
- Я не думал, что мистер Форчун настолько утомлен или глуп, чтобы
подбросить заряженное оружие этому субъекту. Поэтому я понял, что оно -
безопасно. Хороший костер вы развели.
- Наслаждайтесь пока, - ответил Септембер, - на ночь дров хватит.
Кажется вы, дружище, говорили, что ночи здесь короче?
Этан кивнул. Он пытался пристроиться к огню так, чтобы случайно не
опалиться, но все как-то не получалось. Не попался ему и мягкий кусок
дюраллоя. Все-таки шесть человек собралось у яркого, но небольшого костра,
и обогреться всем сразу было трудно. Или тепло, или вежливость. С одной
стороны греешься, с другой - мерзнешь, такое вот неудобство.

3
Они запихали пакеты и свертки в большой картонный ящик, который
задвинули в угол. Септембер предложил сгрести весь мусор и выкинуть на
ветер, чтобы их убежище было чистым.
Но поднялась уже настоящая буря, несущая быструю смерть от колода,
несмотря на защитную одежду. И четырьмя против одного решения было
отклонено.
- Хотел бы я побольше знать о туземцах, - бормотал Септембер,
подкладывая еще одно бревнышко в жадный огонь. Сгруппировавшиеся вокруг
живого огня в своих спасательных костюмах, они напоминали туши, ожидающие
разделки. Дерево продолжало гореть нормально, хотя слишком быстро
обугливалось, и становилось все больше рдеющих угольков. Даже дюраллой,
казалось, приобрел красноватый оттенок.
- Не удивительно, что мы до сих пор ни с кем не повстречались, -
заметил Этан, - похоже, мы попали в самую большую пустыню планеты.
- Не беспокойся, папа, - успокаивающе приговаривала Колетта, - за
твоими цветами там хорошо присмотрят... и последний раз, я помню,
международные смазочные, Голдин-4, поднялись на шесть пунктов.
- Ведь лодку, когда мы шли вниз, нельзя было не заметить, - продолжал
Септембер, - ясно же, что нас должно было быть видно за сотни километров.
- Вполне могло быть, - согласилась Этан, - но даже и тогда на
организацию экспедиции уйдут недели, если ее вообще организуют.
- Все-таки, нам необходим караул, - заметил Септембер.
- Я смотрел только общие обзорные ленты, - сказал Вильямс, - но мне
кажется, что туземцы, в любом случае, в такую ночь не вылезут из домов.
Ветер с новой силой рванул дверь, словно подтверждая его слова.
- Для них это покажется тропическим вечером, - возразил Этан. - Но
если мы действительно так далеко от цивилизации, как думаем, то аборигены
здесь незнакомы с летающими объектами. Неизвестна их возможная реакция. Мы
вполне могли пролететь и мимо какого-нибудь местного центра, до смерти
напугав население. И они объявили эту область табуированной навсегда. Так
уже случалось.
- Будем надеяться, что не в этот раз, - сказал Септембер. - Я начинаю
думать, что нам нужна посторонняя помощь, иначе нам больше никогда не
увидеть бренди. Но о дежурных я заговорил не из-за этого. И не из-за
н_е_г_о_. - Он показал в сторону Уолтера. Оттуда доносились свист и
посапывание, видимо, тот уже спал. - Хотя, пока он сохраняет
агрессивность, и у нас есть рабочий излучатель, - лучше, чтобы не все
сразу отправлялись в страну снов. Но главная моя забота - об огне. Если он
погаснет, нет гарантии, что мы проснемся.
- Точно, - согласилась Колетта.
- Я часто плохо засыпаю, - сообщил Вильямс, - если никто не
возражает, я бы дежурил первым.
- Очень хорошо, - сказала Колетта, - а я могла бы быть следующей...
Но я прошу освободить моего отца от этой обязанности, это не для него.
- Но дорогая... - начал дю Кане. Колетта поцеловала его в лоб.
- Чш-ш, старичок. Положись на меня.
- Но твоя мать бы подумала...
Вдруг взгляд Колетты стал таким диким, что Этан замер. Казалось, она
сейчас завизжит, но ей удалось справиться со своим голосом.
- Не упоминай сейчас об этой женщине, - выпалила она.
- Но...
- Не надо! - Ее голос не предвещал ничего хорошего.
Этан было хотел осторожно задать ей вопрос, но, взглянув в ее зеленые
глазищи, предпочел воздержаться. Займись своим делом, дурень! Он снова
стал вертеться, устраиваясь у огня.
Кажется, он только задремал после двухчасового дежурства, как снова
проснулся. В полуметре горел огонь. Какая-то очень древняя первобытная
сила внутри него разбудила его. Он повернулся и оказался носом к носу с
учителем.
Тот приложил палец к губам. По другую сторону от костра он увидел
Колетту. Ее отец напряженно стоял на коленках рядом с ней, обняв ее за
плечи. Выражение ее лица окончательно разбудило Этана.
Сбоку с выжидательным видом стоял Септембер, похожий на Гефеста, и
смотрел на дверь, держа в правой руке излучатель. Благодаря костру не
стало холоднее, но со всех сторон их окружал густой мрак. Этану было ясно,
что произошло что-то новое и нехорошее. Люди, в отличие от собак, не чуют
опасность по запаху, но ощущение ее передают друг другу.
- Это произошло во время дежурства мистера дю Кане, - прошептал
учитель. - Он разбудил мистера Септембера, а тот счел за лучшее поднять
остальных.
Этан заметил Уолтера, напряженно сидевшего в своем углу, причем руки
его дергались.
- Мистер дю Кане, - продолжал Вильямс, - заметил, как будто что-то
движется снаружи, возле нашего убежища. И хотя он плохо знает местных, он
не думает, чтобы это был кто-то из них, хотя и не совсем в этом уверен.
В эту минуту откуда-то извне раздался громкий лязг, словно чем-то
тяжелым ударили о металл. Септембер залег у двери. Уолтер по-идиотски
захихикал, а Септембер зашипел, чтобы он заткнулся, или ему оторвут
голову.
Этан слышал топанье и треск, будто бы очень отдаленные, но увы, это,
видимо, было не так. Кроме того, сквозь шум ветра доносилось и что-то
вроде мычания. Странные эти звуки то возникали, то умолкали, словно
двигатель работал вхолостую. Звук был очень низкий и по временам
пробивался басистым покашливанием. Вдруг все смолкло.
Септембер лежал неподвижно, напряженно прислушиваясь. Этан следил за
ним.
Ветер все завывал, занося снег вовнутрь. Позади Этана нанесло немного
снежку. Он уже думал, что нет ничего, кроме воя и шума ветра, гулявшего в
разбитом корпусе.
Он подполз к двери и приложил ухо к трещине, не обращая внимания на
злой ветер. Однако он старался не касаться металла, чтобы не примерзла
кожа.
Оглянувшись на Септембера, он покачал головой, что, мол, не слышно
ничего нового. Тот кивнул, продолжая сжимать оружие. Потом Этану
послышался стук снаружи, но тут он понял, что это просто билось его
сердце. Он почувствовал себя не на месте, все это выглядело глупо. Если
там что-то и было, то оно, должно быть, устало бродить и убралось. Хотя не
очень-то приятно думать о каких-то полночных видениях.
Он поднялся, разминая промерзшие суставы, боясь, что не сможет
нормально двигаться из-за их состояния. Хотелось поскорее обратно к огню.
Кое-как добрался он до окошка и выглянул. Единственная здешняя луна
заливала разбитый корпус призрачным светом. Создание рук человеческих еще
больше занесло снегом. Ветер еще больше разрушил левую сторону лодки.
Странно было не это, а то, что от нее здесь вообще что-то осталось во
время бури.
Он вздохнул и повернулся к остальным:
- Все нормально, если что и было там, то уже исчезло.
Напряжение спадало. Удастся ли заснуть снова? Он опять взглянул в
иллюминатор и вдруг понял, что на него смотрит неподвижный кроваво-красный
глаз размером с тарелку, со злым черным зрачком.
Он так и примерз к своему месту, хотя мороз был тут не при чем. И
снова раздалось это жуткое мычание, короткое и возбужденное. Глаз
задвигался. В дверь как будто ударил двухтонный грузовик, петли угрожающе
закачались, и он отскочил подальше. Он увидел через закаленное стекло
треугольный силуэт. Послышался вскрик. Может быть, кричала Колетта, может
быть - Уолтер. Может - оба. Потом его оттолкнул Септембер и выглянул через
щель, образованную погнувшейся дверью, и то, что он увидел, даже его
заставило вздрогнуть. Он просунул оружие в проем и нажал курок. Не
сработало.
В дверь снова ударили, и Септембер отскочил, изрыгая ругательства.
Они осторожно спрятали бездействующий излучатель. Дребезжание и скрежет
доносились с той стороны опасно погнутой двери, как будто ее царапали
когтями. Раздался еще одни удар. На этот раз верхняя петля отлетела и
верхняя часть металлической двери выгнулась внутрь. Этану, лежавшему на
спине, было хорошо видно в новое отверстие.
Он видел большую прямоугольную голову с жуткими красными глазами,
уставившимися прямо на него. В огромной, чуть поменьше ковша экскаватора,
пасти было тысячи две острых и длинных зубов, росших в разные стороны.
Существо разглядело или учуяло его. Огромный череп стал протискиваться в
новую дыру. Теперь даже он стал ощущать запах дыхания чудища, похожий на
смесь чеснока и лимона.
Металл жалобно скрежетал под напором неизвестной твари, рвавшейся
внутрь, словно голодный пес. Справа у двери снова оказался Септембер. Он
подпрыгнул и швырнул что-то в оскаленную морду, после чего быстро
пригнулся. Раздался лязг зубов, точно гонг, - прямо над его головой. Затем
чудовище быстро заморгало, издавая кошмарные вопли. Голова скрылась из
поля обозрения. А потом эта тварь ударила по разрушенному корпусу так, что
все заходило ходуном; Этан чуть не свалился в огонь. И вновь - полная
тишина.
Септембер попытался выправить дверь, частично это ему удалось, но
дыра осталась. Он подобрал большой кусок набивки и запихнул в проем,
заделав с боков трещины; эта штука держалась.
- Откройте кто-нибудь кофе. Сейчас нас, я думаю, пока лягать не
станут. - Он ткнул в набивку огромным кулаком. - Я могу воспользоваться
кружкой. Жаль, что это всего лишь настой на коричневых зернах, а не что-то
покрепче.
- Господи, - переводя дыхание сказал учитель (Этан впервые видел его
взволнованным), - что это было такое?
Неожиданно сам для себя Этан, отхлебнув кофе, стал отвечать:
- Я теперь вспомнил отдел фауны. Это - ночное плотоядное животное.
Местные считают его очень опасным...
- Понятное дело, - заметил Септембер, все еще пытавшийся законопатить
дыру. - Кто же еще может претендовать на такое количество зубов... Чертов
ветер!
- ...Оно называется "друм", - продолжал Этан. Он заметил, что Колетта
сидит, прижавшись к отцу, и ее бьет дрожь. Она была испугана. Еще бы тут
не испугаться. Только на нее это непохоже.
Колетта заметила его взгляд и сразу резким движением отодвинулась от
отца. Он не протестовал. Она вновь с вызовом взглянула на Этана, но сейчас
это не подействовало, и она спросила:
- Вы думаете, я испугалась этой твари?
- Это вполне понятно, - начал Этан, - тут нет ничего...
- Этого не было! - вскрикнула она. Потом опять успокоилась. -
Просто... Я не боюсь ничего реального, видимого, но с детства я... я
всегда боялась темноты.
- Видите ли, ее мать... - начал дю Кане, но она прервала его.
- Успокойся, папа, вздремни. Мне нужно кое о чем подумать.
Этан перевернулся на другой бок и стал смотреть на отражение огня на
полу. Он тоже думал.
...Ветер немного успокоился, но продолжал устойчиво дуть с запада.
Солнце уже часа два как взошло, хотя Этану казалось, что едва ли можно
называть так то, что дает столь мало тепла. Пожалуй, пора вставать.
Спешить, правда, особо некуда. С его нового назначения прошло всего
полдня.
В целях экономии быстро тающих запасов дров огонь перестали
поддерживать. Вильямс уже умело раскладывал для следующего костра сучки,
иглы и то, что походило на сухой лишайник. Дю Кане поедали на завтрак
подогретую кашу, и Колетта, как он заметил, принялась за третью порцию. Он
вздохнул, жалея о том, что недоспал.
Он сел, прижав колени к груди.
- Доброе утро, учитель. А где наш охотник?
- Опять ушел. Его приспособленность к здешним условиям просто
удивительная, не правда ли? - Он кинул Этану цилиндрическую упаковку. - Он
объяснил, что много не спит. Потеря времени.
- Ух, - проворчал Этан, пытаясь разорвать крышку пакета. Потом
заметил красную стрелку, указывающую вниз. Он быстро перевернул его, ругая
свою бестолковость, и дернул за торчащий кончик. Крышка отошла, открыв
миниатюрный подогреватель. Через шестьдесят секунд он уже пил горячий
бульон, едва не уронив пакет на колени. Выпив большую часть, он встал. Или
он привык к температуре или нервные окончания атрофировались, и он
перестал понимать, что замерзает. Ну, сегодня славный денек. Градусов
пятнадцать, не больше.
Он снова отхлебнул бульона, уже чуть теплого.
- Пойду подышу, - сказал он, ни к кому в отдельности не обращаясь. -
Тут, положительно, становится как в тропиках.
- Если это - попытка юмора, - начала Колетта с ложкой в руке, - то я
бы...
Но он уже захлопнул за собой искалеченную дверь.
Надвинув защитные очки, он стал осматривать центральную часть лодки и
заметил, что Септембер исследует края огромной пробоины слева.
Действительно, сегодня она была больше, чем вчера.
Он подошел ближе, не расставаясь с теплым пакетом. О, если бы можно
было в него спрятаться и там съежиться. Самоподогревающаяся жидкость еще
сопротивлялась колоду, но он уже брал верх. Этан проглотил остатки
бульона.
- Доброе утро, Сква, - ему пришлось приблизиться и повторить это
дважды, прежде чем его услышали.
- А-а? Ну, дружище, я думаю, что это с того самого раза. Вот
поглядите на это, - он отступил и указал ему на металл. Этану не надо было
ни присматриваться, ни переспрашивать. Ветер не сделал бы этих глубоких
кривых отверстий в дюраллое. Их было шесть, две группы - по три. Остальные
были на верхней части обшивки.
- Сначала я подумал, что это ветер, - сказал Сква, словно
ученый-исследователь. Он покачал головой. - Как думаете, можно ожидать
повторного визита этого... как вы его там назвали?
- Друм, - ответил Этан, проводя по зазубренному металлу рукой в
перчатке. - На лентах нет детального описания жизни животных. Я ничего не
знаю о его привычках. - Он помолчал, глядя на проводку, шедшую вдоль
разбитого корпуса. - Видите ли, от меня было мало толку этой ночью. Эти
вопли и удары... Я... - Большая рука легла ему на плечо.
- Не тратьте время на продолжение, приятель. Это чудовище заставило
бы оцепенеть десяток-другой профессиональных солдат, которых я знал.
Этан возразил:
- Но вы не оцепенели. Разве вы солдат? Кто вы? Мы ведь о вас мало что
знаем. Знаем о дю Кане, Вильямсе и этом Уолтере. Я рассказал о себе. А
в_ы_?
Септембер пожал плечами и отвернулся, глядя на однообразный пейзаж.
Ветер сдул большую часть снега, а ночью он не шел. Бескрайняя поверхность
льда искрилась под неустанным ветром, не считая красно-зеленых пятен, где
росла пика-пина. Она благоденствовала в алмазной пустыне.
- Ну, скажем, я видел кое-что и похуже этой твари, - пробормотал
Септембер. - Еще я могу сказать вам, хотя и вовсе не обязан, что меня
ищут. По крайней мере на четырех планетах моя голова, не обязательно
вместе с туловищем, может принести вам сто тысяч по десять кредиток. - Он
посмотрел на Этана из-под сдвинутых густых бровей. - Что вы на это
скажете?
- Очень интересно, - спокойно ответил Этан, - а что вы такого
сделали?
- Пока хватит, приятель. Пока. Может быть, потом расскажу и больше.
Как хороший торговец, Этан знал, когда надо настаивать, а когда -
переменить тему. Сейчас был именно такой момент.
- Что вы в него тогда бросили? Такой вопль мог заморозить кровь в
жилах... Если она уже не застыла.
- Соль, - как ни в чем не бывало ответил Септембер, - из моего
обеденного пакета. Осталось немного. Не думаю, чтобы твари из этого мира
были с ней знакомы, особенно в виде порошка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35