- Я так и думал.
- Только потому, что вы считаете это нужным и только временно. - Он
взялся за застежки. - Теперь мой первый приказ: чтобы вы одели этот
костюм. Он явно больше подходит человеку вроде вас. Мне не нравится то,
что он велик и болтается на мне.
- Сожалею, приятель, - Септембер остановил его руку, взявшуюся за
застежку. - Вы - главный, верно, но у нас - свободное общество, а не
диктатура. Значит, решения надо принимать большинством голосов. Нас здесь
всего двое, давайте решать.
- Я голосую за то, чтобы вы его надели.
- А я за то, чтобы он остался на вас. Сколько вы весите?
- Гм! - Этан был второй раз озадачен за последние несколько минут. -
Потрясающе! - Он промямлил ответ.
- Я так и думал, - заметил Септембер. - Возможно, вы похудели.
- Вам он больше кстати. У вас - явно выраженный тип исследователя. А
я обойдусь.
- Нет, не обойдетесь, - веско сказал Септембер. - А если ветер
ухудшится, нам всем едва будет хватать одежды. А если я, как вы говорите,
по типу исследователь, значит, должен переносить холод лучше вас.
- Вы противоречите сами себе, - сказал Этан.
- Не глупите, стараясь поймать меня на слове. Между прочим, этот
Котабит пользовался специальным термобельем. Кое-где тесно, но в сочетании
с двойной верхней одеждой - удобно. У этого Уолтера, конечно, оно тоже
есть. Может, это и не так удобно, как спецжакеты, но я не замерзну,
дружище. Особенно если бы сейчас стаканчик бренди... - он мечтательно
облизал губы. - Беспокойтесь о себе, а не о старине Сква.
- Сколько вам лет, - с любопытством спросил Этан, глядя на его
мускулы, обрисованные тканью. Он надеялся, что тот не обидится. Он не
обиделся, скорее это его очень позабавило, - если судить по его широкой
улыбке.
- Я старше, чем коротенькая толстушка, - дочка дю Кане, и немного
младше Луны. Но вернемся к одежде. Все эти ваши костюмы -
темно-коричневые. Моя же верхняя одежда белая. Вы смотритесь как изюм в
кексе. Я не так выделяюсь. Старая привычка. По этим вашим пленкам можно
хоть примерно судить о температуре ночью?
Этан покосился на низкое потускневшее солнце.
- Если мы на одной линии с поселком, в центральной зоне планеты, то
температура понизится всего до 30-40 градусов. Добавьте к этому ветер
80-100 км/ч. Мы, кажется, попали почти в штиль.
- Не жизнь, а малина, ага? Вроде как сбились с графика. - Он слегка
пнул ногой снежок. - Интересно, что думают обо всем этом господа дю Кане?
- Они - занятная парочка. Старик слишком неуверен в себе для человека
у руля империи. А девушка... - Он смутился при мысли о Колетте. - Она
очень толковая... может даже больше. Но она такая раздражительная,
язвительная...
- Из-за своей внешности? - заметил Сква. Дело дрянь. Прямо горькая
хина. Однако, я думаю, она не будет для нас бременем. А в этом мире я и
сам хотел бы иметь несколько лишних килограммов для тепла. - Он заговорил
о другом: - Может быть, ночью установим дежурство?
Он ухватился руками за отверстие, чтобы влезть в лодку. Потом
повернулся и подал руку Этану.
Влезая на борт. Этан заметил впереди что-то темно-коричневое. Он
показал на пилотскую кабину:
- Что, собственно, здесь произошло? Во время спуска?
- А? Ах, это? Ну, это целая история. Я, знаете, выпил... ну, не то
что я был пьян, понимаете?
- Не теряйте мысли, - сказал Этан умиротворяюще.
- Ну, в общем, выпил. И понимаете ли, немного не удержался в рамках.
Ну и какие-то ублюдки из команды вбили в свои пустые головы, что мое
поведение представляет серьезную угрозу для этик молокососов-пассажиров.
Они накинулись на меня.
Потом я очнулся, будучи извлеченным из здорового сна, в почти полной
темноте, где какие-то, как мне показалось, карлики-рудокопы запихивали
меня в шахту. Вдобавок я был связан. Я мог подумать, что у меня белая
горячка, чего уже давно, кстати, не было. Или что пробудились какие-то
наследственные галлюцинации. Когда до меня дошло, что этому есть более
простые причины, я расстроился.
- Ясно, - сказал Этан, - они бросили вас в эту лодку, чтобы вы
проспались.
- Верно! Если бы меня отправили в карцер, или что там бывает на этик
фирменных кораблях, то нужны были бы всякие формальности, протоколы в трех
экземплярах. Гораздо проще было запихнуть меня в спасательную лодку.
Сначала я подумал, что тряска и кувыркание - просто какой-то их
фокус. Но потом я почувствовал ушибы, притом болезненные! И свободное
падение. Это было совсем не смешно. Потом до меня дошло, что мы отделились
от корабля в незапланированном рейсе. Я вообще не люблю похищений,
особенно если это касается меня. Потом мы вошли в атмосферу, как камень в
воду. Я не совсем понимал, что происходит, так что решил разведать. Вы все
были не в лучшем состоянии. Не помню, кто был в сознании, а кто - нет, но
толку я ни от кого не добился.
Ну а тот парень, - он показал на кабину, - был страшно удивлен,
увидев меня. Он сразу направил на меня свою пушку. Я понял, что
разговаривать с ним бесполезно. Вышла потасовка. А этот поганец Уолтер не
мог понять, вести ли ему лодку или взять свое оружие в помощь дружку. Он
пытался делать и то и другое, но ни с чем не справился. Разбил корабль и
сломал руку. Что до второго, то я не собирался его убивать. Так
получилось. Зато он определенно хотел убить меня.
Он полез в карман и вытащил излучатель:
- Хотите?
- Нет, спасибо. Я пожалуй, застрелю сам себя. Пусть будет у вас.
- Ладно. - Он засунул его обратно. - Может быть, сегодня придется,
если будет туго, обогреть одну из стенок... Хотя лучше этого не делать.
Кто знает, какой там остался заряд, а возобновить не будет возможности.
Этан вообще-то имел дело с таким оружием, хотя и отказался от него
сейчас. В бизнесе оно пригодится. Случалось, что аборигенам приходила в
голову непочтенная мысль - разделаться с торговцем и конфисковать добро, -
старая гнилая идейка - получить нечто ни за что. Но сейчас скорее
подпалишь себе спину, чем сможешь защититься от аборигена. Так что пусть
оно лучше будет у Септембера.
А тот обратился к нему с вопросом:
- Как с продуктами?
- С местными? Не знаю. Разве на лодке их недостаточно?
- Такие корабли рассчитаны человек на двадцать, а нас всего шесть.
Однако, к сожалению, они предусмотрены для переправки с кораблей на
обитаемые планеты. И больше, чем двухнедельного запаса концентратов и
витаминных таблеток, там не бывает. Для нас это соответствует запасу на
четыре земных месяца. А на больше - при жесткой экономии. Если, конечно,
усе это съедобно. Хоть вряд ли в таком климате что-нибудь может
испортиться.
Этан спросил то, что давно хотел спросить:
- Каковы наши шансы?
Септембер задумался, потом стал рассуждать:
- Двухнедельный запас концентратов, для двадцати человек. Не так уж
плохо. Нужно подумать еще о средствах передвижения и подыскать что-нибудь
получше этого, - он показал на свои снегоходы. - Это для начала. Потом
надо научиться поддерживать тепло в самые холодные ночи и блокировать этот
чертов ветер. Нужно также найти способ установить, на каком мы расстоянии
от "Медной обезьяны", и какова, если есть, дорога по прямой.
Если нам все это удастся сделать, то уйдет месяца четыре. Но я бы за
это не поручился. Может уйти и больше, вот почему я интересуюсь местными
возможностями пополнить запасы еды.
- Хорошо. - Этан стал вспоминать все, что видел на лентах. Спрыгнув
на лед, он подошел к "траве", росшей прямо из замерзшей почвы, и дернул
несколько "травинок" с силой, повторив это несколько раз. В конце концов,
с большим сопротивлением, они поддались.
Толстый стебель, или лист, был не длиннее десяти сантиметров. Края
листьев были острыми, как у земной травы, но сами они были мясистыми,
плотными. Что-то вроде треугольных сосисок яркого цвета. Кое-где красные,
кое-где - зеленые, с вариантами от нежно-салатового до бурого. Отчасти это
растение напоминало земную полярную растительность, только стебли его были
выше, прямее, острее на концах, чем у известного "мезенбриантенум
кристаллинум".
- Если я не ошибаюсь, эта штука растет по всей планете. Называется
"пика-пина" и съедобна, хотя питательная ценность точно не известна. В ней
много минеральных солей и сырого протеина. Это не настоящая трава, а нечто
среднее между травой и грибами. Растет даже во льдах. Очень сложная
корневая система. Ну и, конечно, не цветет.
- Верю, - заметил Септембер. - Какая уважающая себя пчела обречет
себя на гибель на этой планете? - Он взял одно из растений и стал с
интересом рассматривать. - Много протеина? Прекрасно. Нам потребуется
любое "горючее", когда кончатся припасы. - Он надкусил и задумчиво пожевал
стебелек. - Не так плохо. Конечно, не шпинат, но лучше, чем дандельоны.
- Дандельоны?
- Не беспокойтесь, приятель, здесь их, похоже, нету, - заметил он,
дожевывая остальную часть растения. - Кожа твердая, как подошва на старом
башмаке. Сладковатая на вкус, ближе к петрушке, чем к сельдерею. При
хорошей обработке будет почти культурный вид. Уксус у нас имеется?
- Нет, если не считать дочери дю Кане, - фыркнул Этан. - Может, тут
есть и другие съедобные растения, но насчет пика-пины точно помню. Трудно
судить по данным одного просмотра, тем более, интересовался я больше
торговлей и обменом.
- А как с животными? Хорошая котлета не помешала бы.
- Я плохо помню отдел фауны, - он напряженно наморщил лоб, - но
животные здесь есть. Да и рыба тоже. И точно помню: съедобная. Она
адаптировалась к малокислородному обмену, что позволяет существовать подо
льдом. Говорят, очень вкусная.
- Ага! Эту зажарить еще лучше.
- Только надо достать их из-под девятиметрового льда как минимум.
- Ох, я и забыл, - заметил Септембер разочарованно, так что его
огромный нос уныло повис.
- Ну а сейчас что делать? - спросил Этан. Одно дело - интересная
беседа о планете, другое - непосредственные действия.
- Сначала - получше подготовиться к ночевке. Заснуть здесь можно, вся
сложность в том, чтобы проснуться. Если сегодня переночуем нормально,
может, завтра смастерим какие-нибудь санки и подумаем о навигационном
оборудовании. Может быть, у наших милых похитителей есть карты? Хотя, мы
могли сесть в месте, которое на них не обозначено. Перед тем, как мы
стукнулись, я поглядел на сигнальный контроль, он зарегистрировал, что мы
сильно отклонились. Но о картах надо спросить оставшегося в живых.
- А си будет сотрудничать?
- Почему нет? Он такой же кандидат на замерзание. Между прочим, и вы
припомните все известные вам сведения и попробуйте соотнести Арзудун с
известными вам ориентирами на планете.
- Я сам позабочусь о тепле сегодня ночью. Внутри огонь лучше не
разводить. Но я не знаю, как это сделать снаружи. Хорошо еще, что есть
запасы древесины. Вот если бы мы очутились посреди этого пространства, -
он показал на ледяной океан, - было бы куда хуже!
Этан подумал, что на лодке нет никакого горючего. Не годились ни
упаковочный материал, ни начинка сидений. Сам Патрик Морион не развел бы
здесь костра. Можно с помощью подогревателя для консервов добыть огонь, но
его надо чем-то поддерживать. Эх, хорошо было в старину на Земле, когда
транспорт делали из дерева!
Септембер показал на остров:
- Можно валить здесь деревья с помощью излучателя. Надеюсь, они не
слишком сырые. Интересно, как им удается не замерзать?
При упоминании о морозе Этан снова поглядел на солнце. Оно было
пугающе низко. Скоро уйдет дневное тепло... хотя какое это тепло? Точнее:
более сносный холод. Здесь, кажется, день на два часа короче, чем на
земле.
Дверь в их отделение отворилась туго, со скрипом. Колетта высунула
голову. Словно большой барсук после спячки, подумал Этан и подосадовал на
себя: что она ему сделала? Но насмешливая мысль возникла сама по себе.
- Нашли что-нибудь? - при этом она посмотрела мимо Этана. Это не
должно было раздражать его, но так не получилось.
- Есть деревья, но сейчас их валить - тяжелое дело, - ответил
Септембер.
- Пойдемте, Сква, - ляпнул вдруг Этан, - принесем вязанку дров.
Давайте излучатель.
- Да ведь вы не хотели с ним связываться? - удивился тот.
- Я передумал. Буду валить, а вы понесете... нет, не надо. - Рука
Септембера застыла. - Еще одно ваше дружеское похлопывание, и я не смогу
поднять его. - Этан показал на оружие. Он крепко зажал излучатель в руке.
- Хорошо, Этан. Надо сделать хорошую вязанку, пока еще не стемнело.
Или не поднялся еще больший ветер. - Он поднял воротник, закрывая шею.
Они выбрались из лодки. Колетта задумчиво смотрела им вслед. Потом
покачала головой и слегка улыбнулась, прежде чем закрыть за ними дверь.

Уже после захода солнца, в зловещем лунном свете, они ввалились в
металлическую комнатку. Этан, которого всего трясло, думал только о том,
чтобы не рассыпаться на кусочки. Здесь хотя бы не было этого адского
ветра. Его кожа не обморозилась только благодаря маленьким обогревателям,
встроенным в капюшон. Он не понимал, как Септембер еще стоит на ногах. А
ведь потом будет гораздо хуже.
Что-то брякнулось позади него, и он отскочил. Септембера было не
видно за грудой дров, обрезанных лучше, чем любым топором.
Этан откачнулся от двери и медленно опустился на пол. Если он
вернется домой целым, то найдет себе прекрасно сидячую работу в кабинете в
их заведении и будет блаженствовать. Излучатель он бросил в угол.
Уолтер, похожий на паука в банке, так и набросился на оружие, чтобы
тут же направить его на Септембера. Последний же спокойно складывал дрова
возле несгораемых ящиков из-под продуктов.
- Это ты сглупил, парень, - сказал похититель Этану, не сводя глаз с
Септембера.
- Не делай глупостей, гнилушка, - предупредил тот.
Учитель, как и оба дю Кане, сидели спокойно.
Этан безуспешно пытался найти местечко потеплее. Септембер уложил
часть дров и веточек в центре комнаты на зелено-коричневые иголки. Тут еще
было что-то напоминающее лишайник, правда, очень отдаленно.
Колетта повернулась к отцу:
- Папа... зажигалку.
- А? - спросил тот удивленно, потом понял. - Да, пожалуйста!
Он вытащил из кармана и вручил Септемберу какую-то блестящую вещицу.
- Прошу вас, мистер Септембер. Правда, боюсь, она неполная. Я пока
обойдусь без курения, - он улыбнулся с надеждой.
Септембер щелкнул. Вещица, как заметил Этан, была роскошная, с
филигранной отделкой.
- Спасибо, дю Кане. - Старик явно был польщен. - Это - быстрее и
легче, чем возиться с продуктовым подогревателем.
Иголки занялись почти сразу. Дерево затрещало, как разбиваемая
посуда, но пламя еле-еле занялось.
Пика-пина, собирать которую было, понятно, легче, чем валить деревья,
пропиталась влагой, так что поджечь ее было трудно.
- Эй! - крикнул Уолтер, которому все это надоело. Он считал себя
хозяином положения, но никто не обращал на него внимания, что его бесило.
Сначала он изумленно смотрел на них, потом заорал, обращаясь к Септемберу:
- Я сейчас оторву тебе голову! Продырявлю твой череп!
Септембер пошуровал в костре, рассыпая искры. Он подправил его, так
как из двери сквозило через щели. Потом лениво посмотрел на Уолтера.
- Да нет, не получится.
- Если думаешь взять меня на пушку... - заорал похититель.
- Ты, коротышка, ползи в свою дыру. Не видишь, я забочусь, чтобы ты
не сдох?
Уолтер затрясся, стиснув зубы. Он положил палец на курок.
- Этот несчастный дурак собирался в вас стрелять, - спокойно сказала
Колетта.
Легкая зеленая вспышка появилась у дула. Тем и кончилось.
Уолтер оторопел и снова нажал курок. Огонек был чуть заметен. При
третьей попытке вовсе ничего не появилось.
Со вздохом, в котором, похоже, были и страх и боль, он бросил
бесполезное оружие и убрался в темноту, поглаживая поврежденную руку. Он
не сводил глаз, на этот раз испуганных, с Септембера.
- Спокойно, Уолтер. Если мне и хочется сломать вашу цыплячью шею, а
туловище забросить в компанию к вашему немому товарищу, то сейчас я это
делать не собираюсь. Я слишком устал, хотя завтра или послезавтра могу и
передумать. Мне следовало сделать это раньше, но вы такое жалкое подобие
мужчины, что с вас достаточно сломанной руки. Больше не надоедайте мне.
Он подошел к двери и стал набивкой из сидений заделывать щель. Вторую
щель он оставил для воздуха - и для них, и для костра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35