- Хорошее упражнение, только
с этой гимнастикой мы вряд ли выберемся из клетки".)
("Если он выйдет из этой квартиры, - сказал Ом, - он просто попадет в
более просторную клетку".)
Зурван как мог старался не обращать на эти голоса никакого внимания.
Они были похожи на зуд: поскребешь, а он еще сильнее.
- Иаков, тот, именем которого стал Израиль и потомки которого
сделались столь многочисленными, словно крупинки песка на морском берегу,
- бормотал Зурван. - Иаков увидел лестницу, один конец которой опирался на
Землю, а второй уходил в Небеса. По ней поднимались и спускались ангелы,
выполняя волю Божью. О Господь! Мне нужна лестница! Опусти ее, чтобы я мог
вознестись в обещанное обиталище!
("Он совсем свихнулся! - сказал Ом. - Им овладевает буйное
помешательство. Мы все погибнем вместе с ним!")
- Нет! - закричал Зурван. - Я не сумасшедший, и нет для меня никакой
лестницы! Я ее не заслужил!
Если бы ему и спустили лестницу, то взбираться ему пришлось бы по
гнилым ступеням. Их было бы ровно семь и последняя, без сомнения,
провалилась бы.


МИР ПОНЕДЕЛЬНИКА
РАЗНООБРАЗИЕ. Второй месяц года Д6-Н1
(День-шесть, Неделя-один)

29
Утром в Понедельник небо не отличалось голубизной. Сильный ветер гнал
с востока густые, низко нависшие облака.
К тому немногому, что позволялось передавать из одного дня в
следующий, относился прогноз погоды. К 1330 году Новой Эры метеорология
достигла значительных успехов и заметно превзошла своей точностью науку
предыдущих веков, которая довольно часто попадала впросак, будучи не в
состоянии учесть в полной мере все те сложные факторы, что в своей
совокупности определяют погоду. Теперь после полутора тысяч лет
непрерывных исследований появилась возможность обеспечить надежность
предсказания на уровне 99,9 процента точности. Однако Матушка Природа,
словно желая продемонстрировать человеку то, что она никогда не позволит
ему отвоевать оставшуюся сотую долю процента, время от времени
опрокидывала все прогнозы.
Сегодняшний день как раз являлся примером подобного коварства.
Метеорологи с присущим им самодовольством объявили о том, что
предстоящий день будет ясным и жарким. Но направление ветра внезапно резко
изменилось, и огромное скопление облаков, образовавшееся посреди
Атлантики, устремилось на запад. К утру передний фронт циклона уже висел
над восточной частью Нью Джерси.
Том Зурван снова принялся ходить по комнате. Вилл Ишарашвили,
рейнджер - лесничий Центрального Парка, нежная душа и муж, вечно
находящийся под каблуком своей жены, слабо протестовал против изгнания из
того дня, который по праву всегда принадлежал ему. Джеф Кэрд, создавая
образ Вилла, допустил ошибку. Лепя личность пассивного, испытывающего
отвращение к любому насилию мужчины, он зашел слишком далеко. В то же
время он наделил Вилла непомерным упрямством и смелостью в сопротивлении
насилию. Именно эти черты и вели сейчас Ишарашвили к смерти. Еще
сохранявший жизнь, он постепенно угасал. Вместо того, чтобы прибегнуть как
все остальные к силе, он строго держался заложенных в его характер
принципов и скатывался на них к концу, буквально распадаясь на те
элементы, из которых его создали.
Джеф Кэрд и другие вели себя по-иному. Хотя Зурван мысленно захлопнул
за ними двери, закрыв их на замок, он тут же увидел, как двойники полезли
через щели, о которых он и не подозревал. Оттолкнув их назад и
зацементировав щели, он обнаружил, что двойники протискиваются сквозь
стены, совершая своеобразное осмотическое проникновение.
("Это на тебя не похоже, Зурван, - сказал Джеф Кэрд. - Ты же,
кажется, религиозен и всегда считался человеком благородным, с высокой
моралью. Истинный сын Божий. Ты должен испытывать радость от возможности
принести себя в жертву ради блага других. Но, видать, это не так. Ты тверд
и безжалостен, как те безбожники, которых ты хулишь в своих молитвах. Что
случилось, Отец Том?")
("Да он просто лицемер, вот в чем дело", - вставил Чарли Ом.)
("Конечно, лицемер, - поддакнул Уайт Репп. - Он никогда не был тем
человеком, за которого себя выдает. Только и делал, что проповедовал
абсолютную истину и честность. Признайся в грехах своих! Излей душу!
Освободи себя от вины и стыда! Стань цельным человеком, простым и
искренним! Он же все скрывал от своих приверженцев, а заодно и от всей
общественности, что является иммером. Ему было даровано то, в чем он
всегда отказывал своим слушателям: право на гораздо более длинную жизнь.
Этот благообразный человек был и остается простым преступником. Он
принадлежит к секретной и противозаконной организации. Он - самый
настоящий иммер!")
- Заткнитесь! Заткнитесь! - кричал Зурван.
("Да. Ложись и безмолвно подыхай, - сказал Джим Дунски. - Надо же
облегчить задачу лицемеру. Ну в крайнем случае можно немного похныкать".)
("Хнычь, маленький нытик, бездушный небесный пес, - изощрялся Боб
Тингл. - Только не на то дерево ты лаешь, проповедник Том. Божественный
пес взял неверный след".)
- Что вы от меня хотите?! - прокричал Зурван.
Его резкий тон на какое-то время успокоил их. Что бы он ни
предпринял, им ничто не поможет. Да и ему самому. Он не мог отказаться от
привычки прошлого быть сегодня одним человеком, а завтра совсем другим.
Такого места, куда бы они могли отправиться, чтобы вновь стать самими
собой, просто не существовало. Не было такого места, где бы он снова смог
быть Отцом Томом. Он стоял перед лицом смерти, так же как и все остальные.
Если иммеры схватят его, то несомненно сразу же убьют. Если он попадет в
руки органиков, то все пойдет по давно установленной процедуре: после суда
его отправят в специальное заведение для умственно неустойчивых. Если
лечение ознаменуется успехом, то его, Зурвана, просто не станет, он
растворится. Впрочем, как и все остальные, включи и Джефа Кэрда. Человек,
который покинет стены больницы после лечения, возможно и будет носить имя
Джефа Кэрда, но личность его уже никогда не останется прежней.
Если же лечение окажется безрезультатным, он будет стоунирован и
отправлен в хранилище до лучших времен, пока ученые не изобретут
какое-нибудь новое, более эффективное средство. Неизбежно, рано или поздно
о нем забудут: он станет собирать пыль в каком-нибудь огромном помещении
вместе с миллионами других - тех, кто уже попал туда, и миллиардами,
которым еще предстоит там оказаться.
- Да, я иммер, - бормотал он. - Я провалился. Почему? Я думал, что я
и в самом деле сын Божий, что я верую в то, в чем пытаюсь убедить других.
Я верил! Верил! Но Создатель сделал меня несовершенным!
Он прикусил губу и начал поглаживать несуществующую уже бороду.
- Не надо винить его! Он дал тебе возможность проявить свою волю! Ты
обладал всеми средствами, чтобы исправить пороки! Не нужно было закрывать
на них глаза! Ты был слепцом по своей воле! Творец создал тебя зрячим!
("Ты забыл, что я твой Создатель", - сказал Джеф Кэрд. Голос его
прозвучал негромко и где-то совсем рядом.)
Зурван завопил и повалился на пол. Катаясь взад-вперед по ковру, он
кричал:
- Нет! Нет! Нет!
Наконец стихнув, он довольно долго лежал на спине, уставившись в
потолок.
("Черт подери, не пора ли нам положить конец этой агонии? - не
выдержал Чарли Ом. - Надо сдаваться самим. Так или иначе нас поймают. По
крайней мере сейчас еще не поздно избежать встречи с иммерами".)
("Среди органиков слишком много иммеров, - откликнулся Джим Дунски. -
Они до нас доберутся, найдут какой-нибудь повод расправиться с нами еще до
допроса. Как бы то ни было, я не собираюсь сдаваться".)
("Настало время решающего сражения, - сказал Уайт Репп. - И пусть
победит сильнейший. Вставай с пола и будь мужчиной, Зурван. Борись! До
конца! Не слушай этого неудачника, этого пьяницу!")
Зурван поплелся на кухню, словно продираясь сквозь сладкую вату. Он
выпил большой стакан воды, сходил в туалет и вымыл лицо холодной водой.
Затем он подобрал свою наплечную сумку и поковылял к выходу.
("Эй, ты это куда направился?" - спросил Ом.)
("Он собирается сдать нас, - сказал Боб Тингл. - Органики вытряхнут
из нас душу наизнанку, а затем посадят в стоунер. Подумай об этом,
чудак!")
("Я ничего не хотел сказать плохого о тебе, - оправдывался Ом. -
Просто пошутил, я хотел тебя разозлить, чтобы посмотреть, как ты будешь
реагировать".)
("Не делай этого! - просил Кэрд. - Может быть, еще есть какой-то
выход!")
Зурван закрыл за собой дверь и направился к лифту.
- Я не собираюсь сдаваться, - сказал он. - Просто пойду погуляю. Не
переношу сидения в темном помещении. Мне необходимо подумать. Нужно...
В чем он действительно сейчас нуждался? В каких-то возможностях,
когда все невозможно.
("Когда лабораторная крыса не находит выхода из лабиринта, - пустился
в сравнения Кэрд, - когда она сталкивается с неразрешимой проблемой, когда
она в полном замешательстве, крыса просто ложится и умирает".)
- Я не крыса! - ответил Зурван.
("Нет, конечно, нет. Ты даже не крыса, а всего лишь фантазия! Не
забывай, я - твой _с_о_з_д_а_т_е_л_ь_. Я - реальный человек - придумал
тебя. Ты - вымысел!")
("Но если рассуждать подобным образом, то и все мы, остальные, тоже
не более, чем фикция, - заметил Репп. - Ты _с_д_е_л_а_л_ нас. Ну и что из
этого? Ты, Кэрд, тоже фикция. Тебя создали правительство вместе с
иммерами!")
("Любая фантазия может стать реальностью, - философски заметил
Дунски. - Мы так же реальны, как и Кэрд. В конце концов, он создал нас из
частей себя. Он взрастил нас подобно тому, как Мать взращивает эмбриона в
своем лоне. Он породил нас, а теперь хочет убить. Убить своих детей!")
("Ради Бога! - сказал Ом. - Мы все хотим убить друг друга! О Господи,
мне нужно выпить!")
("Я - твой создатель, - снова и снова повторял Кэрд. - Создатель всех
вас. То, что я смог сделать, я же смогу и устранить. Я - твой создатель и
твой разрушитель".)
("Дерьмо! - завопил Чарли Ом. - Ты не Аладдин, а мы не джинны,
которых ты можешь загнать обратно в бутылку!")
("У тебя только бутылки в голове, - набросился на Ома Боб Тингл.
Пьяница; неудачник; Лазарь Убогий! [библеизм; персонаж евангельской притчи
к фольклорных текстов, образ бедности] Похмелье - вот твое нормальное
состояние. Мы все только и делали, что пытались избавиться от последствий
твоих вечных попоек!")
("Вперед, сучий сын!")
("Действуй! Что ты замер как статуя!")
("Все вы - вымысел. Я вас создал, я вас и уберу навсегда".)
("Ом-мани-падме-хам!")
("Хвастун, пересмешник пьяный!")
("Я вас сделал. Сейчас я вас уберу. Неужели вы хоть на секунду могли
подумать, что я не предвидел этой ситуации. Я разработал ритуалы, по
которым каждый из вас вступал в свой день. Но я создал и обратный ритуал,
ритуал устранения ритуал ухода. Я всегда знал, что в один прекрасный день
мне без него не обойтись. И вот сегодня этот день пришел!")
("Лжец!")
("Фикции называют своего создателя лжецом? Вы - несколько экземпляров
живой лжи - называете лжецом того, кто сделал вас правдой, пусть хотя бы и
временной? Я - ваш творец. Я создал вас. Я вас и ликвидирую. Вы что не
чувствуете, как земля уходит у вас из-под ног? Отправляйтесь обратно туда
откуда пришли!")
Площадь Вэйверли продувал легкий ветерок, такой, что даже шляпу не
снесет. Однако ветры, бушующие внутри Зурвана, казалось, подняли его и
понесли вверх, к облакам. Свет помутнел, пешеходы вокруг с удивлением
смотрели на Зурвана, который шатался так, что, казалось, вот-вот свалится.
А когда они увидели, как он рухнул на колени и воздел руки к небу, они в
испуге попятились от него.
Далеко на востоке прозвучал гром, приступив к исполнению
воинственного танца, и сверкнула молния, разметав свои многочисленные
копья.
Зурван закрутился еще быстрее, пробиваясь сквозь бушующую серость
непогоды. Он попытался ухватиться за темную стену сырости, чтобы не упасть
на мостовую. Вверх? Или вниз?
- О Господи, - он склонил голову. - Я заблудился. Избавь меня от
подобной участи! Забери меня из этого серого мира, приобщи к славе твоей!
Зурван, прижав руки к глазам, завопил:
- Свет! Свет!..
Люди на тротуаре отшатнулись от него еще дальше, а некоторые
поспешили удалиться.
Отец Том упал на руки и на какое-то мгновение замер.
- Надо вызвать скорую, - предложил кто-то. Зурван перевернулся,
уставившись в пространство и быстро моргая. Затем неуверенно попытался
встать.
- В этом нет никакой необходимости, - сказал он. - Со мной все в
порядке. Просто немного голова закружилась. Я пойду домой. Я живу
недалеко. Оставьте меня одного.

Джеф Кэрд, продолжая шептать "свет! свет!", перешел канал по мосту. К
той минуте, когда от Площади Вашингтона его отделял всего один квартал, он
уже чувствовал себя сильным и уверенным.
("Он ушел?" - спросил Тингл.)
("Как индеец, сложивший свой вигвам и исчезнувший в ночи", -
откликнулся Уайт Репп.)
("Он едва не забрал меня с собой, - сказал Чарли Ом. - Господи!
Свет!")
("Это было нечто в форме клинка, - поделился наблюдениями Джим
Дунски. - Эта штука опустилась и подняла его да своем лезвии и вознесла к
сверкающему небу".)
Голоса их были чуть слышны. И лишь когда двойники обнаружили, что
тело теперь контролирует Кэрд, звуки сделались немного громче.
("О Бог мой, - сказал Ом, - мы потонули!")
("Давайте взглянем на все с другой стороны, - предложил Репп. -
Зурван - не более чем пылинка. Сейчас... последний выход Кэрда. Мы получим
скальп Зурвана еще до окончания всей этой истории".)
Зурван не был уверен, что эти голоса он сам не воспроизводил. Кэрд
также терзался сомнениями. Не имело никакого значения то, что голоса не
могли быть просто плодом воображения. Точно так же, как ничего не
означало, что голоса могли принадлежать личностям столь же реальным, как
он сам. Существенным оказывалось только одно: господин положения именно
он. И он прекрасно знал, что собирается делать.
Он пошел навстречу все усиливающемуся ветру к высокой вертикально
торчащей желтой трубе в северо-западном углу парка. Это был один из входов
в подземную систему, объединяющую транспортеры для перемещения грузов, а
также линии электропитания и водопровод. Экран, установленный по соседству
с трубой, предупреждал о том, что вход разрешен только служащим
Государственного Корпуса мусорщиков. Вблизи не было видно никаких рабочих
или органиков в форме, а несколько человек, которые припозднились, гуляя в
парке, уже покидали его.
Он остановился. На некотором расстоянии от него под раскидистыми
ветвями большого дуба сидела одинокая фигура. Мужчина, игравший шахматную
партию с Грилем, пошел домой, отрицательно качая головой. Очевидно, Гриль
просил партнера закончить партию, но тот отказался, предпочитая сдаться.
Кэрд остановился у входа в трубу.
("Ну и что теперь?" - едва слышно спросил Ом.)
Крутились подхваченные ветром облетевшие с дуба одинокие листья.
Холодный ветер - предвестник дождя - трепал волосы Кэрда. Мимо пронесся
велосипедист, склонившийся над рулем и энергично крутивший педали.
Гриль встал. Ветер всколыхнул его бороду и длинные рыжие волосы. Он
собрал фигуры и отправил их в портфель, а затем засунул туда же сложенную
пополам доску. Кэрд побежал к нему. Он кричал, но ветер относил в сторону
и рассыпал его слова, словно горстку конфетти.
Гриль повернулся и увидел бегущего к нему Кэрда. Он напрягся и
оглянулся по сторонам, будто желая определить, в каком направлении лучше
всего скрыться. Затем он поднялся и стал ждать.

30
Кэрд замедлил бег и улыбнулся, демонстрируя Грилю свои мирные
намерения. Приблизившись к Грилю настолько, что тот мог расслышать его
голос, он сказал:
- Я не органик. По крайней мере, не сейчас. Я просто хотел поговорить
с вами, Янкев Гэд Гриль. Я задержу вас только на минутку, не больше,
клянусь. У меня у самого очень мало времени.
Гриль постепенно оправился он неожиданности, лицо его порозовело.
Глубоким сочным голосом он сказал:
- Вы знаете мое имя. А я не знаю ваше.
- Вам и не нужно его знать, - ответил Кэрд. - Давайте присядем на
минутку. Жаль, что вы убрали доску, а то мы могли бы закончить нашу
партию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38