— По приказу его величества короля, в Новом Виннингэле вводится комендантский час. Жители обязаны заблаговременно, не дожидаясь наступления темноты, покинуть улицы. Нарушители сего приказа будут арестованы и отправлены в тюрьму.Объявив приказ на одном перекрестке, глашатай двинулся дальше, чтобы повторить его на следующем. Улицы начали пустеть; горожане устремились домой. Отдельных упрямцев, посчитавших было, что приказ не для них, стража прогоняла насильно.— Что ж нам теперь делать? — расстроился Башэ. — Дома у нас здесь нет. Куда идти?Башэ одолели невеселые мысли. На пустой улице стража сразу их заприметит и арестует. Их отведут в тюрьму. Может, там они встретят своих друзей? Пока он рассуждал, стемнело. Темнота наступила сразу, повергнув пеквеев в оцепенение. Вечером этот каменный лес показался им еще страшнее, чем днем. Башэ впал в такое отчаяние, что уже был готов позвать солдат, но Бабушка вдруг крикнула: «Зло!» — и замахнулась посохом.Обернувшись, Башэ увидел человека, который подкрадывался к ним, широко расставив руки. Посох ударил его по пальцам. Человек взвыл и отдернул руку, но тут его сообщник подскочил к Башэ и схватил пеквея за волосы.— А ну прекрати дергаться, маленький ублюдок! — угрожающе произнес человек низким, хриплым голосом. — Слышишь? Иначе я вырву все волосы из твоей дурацкой головы.От боли у Башэ хлынули слезы. Он не покорился злоумышленнику, а всеми силами старался высвободиться. Бабушка обругала нападавшего, который явно не понимал твитла — языка пеквеев, и тоже ударила его палкой.Удар подействовал на него не более, чем комариный укус, и похититель уже собирался утащить Башэ, как вдруг… вскрикнул. Пальцы, державшие юного пеквея, разжались, а сам злоумышленник повалился на мостовую и замер, боясь шевельнуться.Где-то совсем рядом дрались.Башэ не обладал ночным зрением. Он слышал лишь чье-то сопение. Потом раздался треск ломающихся деревянных планок и глухой стук упавшего тела. Теперь Башэ увидел очертания другого человека. Похоже, это он, падая, сломал деревянную калитку. Человек охал, держась за бок, но не спускал глаз с Башэ. Затем он громко застонал, закатил глаза и потерял сознание.Впереди блеснул свет. Перед Башэ стоял незнакомый тревинисский воин с факелом в руке.На воине были кожаные одежды, какие носят тревинисы. Темно-рыжие волосы по традиции были стянуты в пук. На шее висели жутковатые трофеи былых сражений, а на поясе — длинный нож.— Вот вы где, — сурово, без тени улыбки, сказал воин. — Я разыскивал вас повсюду.— Ты нас искал? — откровенно удивился Башэ. — А откуда ты знаешь про нас?— Меня послал ваш друг.— Джессан? — обрадовался Башэ и вскочил на ноги.Бабушка тоже встала. После стычки с похитителями она никак не могла отдышаться. Ее рука сжимала посох. Она внимательно глядела на незнакомого тревиниса. Свет факела отражался в ее темных глазах, делая их оранжевыми.— Говоришь, тебя послал Джессан? — недоверчиво спросила она.— Да, Джессан.Тревинис пнул ногой тела обоих нападавших.— Вовремя я вас нашел.— Да, — с готовностью подтвердил Башэ. — Спасибо тебе, что спас нас от этих злых людей.Ущипнув Бабушку за руку, он прошептал ей:— Что с тобой? Этот воин спас нам жизнь, а ты даже не поблагодарила его.— Зло, — едва слышно прошептала Бабушка. — Оно где-то рядом. Посох меня предупреждает.— Ты права, Бабушка, — взволнованно согласился Башэ. — Вон оно, зло. Лежит у моих ног.Бабушка что-то буркнула и покачала головой. Башэ смущенно улыбнулся тревинису.— Бабушка тоже тебя благодарит. Просто она сильно испугалась за меня. А где Джессан?— Далеко отсюда, — ответил воин. — Его нет в городе. Я отведу вас к нему.— Значит, он покинул город, не став нас искать?Эта новость встревожила Башэ.— У него не было иного выбора, — сухо ответил тревинис. — Ты же знаешь, его арестовали. Когда его везли в тюрьму — она у них на острове, посреди реки, — он сумел бежать. Так мы с ним и встретились. Сейчас не время вдаваться в подробности. Скажу только, что Джессана усиленно ищут. Теперь, думаю, вам понятно, почему он послал меня. А тут еще комендантский час объявили. Слышали небось? Со стражей шутки плохи. Так что вам придется пойти со мной.— Конечно, — согласился Башэ, хватая Бабушку за руку.Старуха словно не чувствовала его прикосновения. Она глядела на свой посох и сердито качала головой.— Башэ! Бабушка! — раздался знакомый голос. Вскоре показалась и фигура знакомого человека, бегущего к ним. — Благодарение богам, наконец-то я вас нашел!— Улаф! — радостно замахал руками Башэ. — Это друг, — пояснил он тревинису.— Хорош друг, — презрительно хмыкнул недовольный тревинис. — Бросил вас одних и только теперь спохватился.Воин крепко взял Башэ за руку.— Этот человек — виннингэлец, а потому не заслуживает доверия. Пойдемте-ка отсюда побыстрее.— Прошу, отпусти меня, — вежливо, но твердо сказал Башэ.Порою тревинисы забывали, что не все отличаются такой же силой, как они.— Не думаю, чтобы ты хотел сделать мне больно. Но у тебя очень сильная рука. Мы обязательно пойдем с тобой, только не сразу. Я должен все объяснить Улафу. Он совсем не виноват, что мы потерялись. Мы сами виноваты. Увидели скачущих всадников и бросились прочь.Тревинис отпустил руку пеквея, однако вовсе не обрадовался такому повороту событий. Башэ это не удивило. Тревинисы не любили городов и с недоверием относились к городским жителям.Бледное лицо Улафа раскраснелось от быстрого бега, а волосы взъерошились. Дружелюбный, незлобивый человек, он почти не сердился на пеквеев за их исчезновение.— Я просто обыскался вас, — с улыбкой сказал Улаф. Если присутствие незнакомого тревиниса и удивило его, внешне это никак не проявлялось на его лице. — Барон Шадамер сильно волновался, когда вы пропали. О, да здесь, похоже, произошло небольшое сражение.Улаф мельком взглянул на двух контрабандистов, по-прежнему валявшихся без сознания, потом повернулся к тревинису. Воина он рассмотрел очень внимательно.— Это — дело рук вашего друга? — спросил Улаф, кивнув в сторону контрабандистов. — Кстати, как его зовут?— Меня зовут Огненный Смерч, — хмуро ответил тревинис — Я сделал то, что должен был сделать. Защитил слабых, раз их было некому защитить. Эти негодяи собирались похитить их и превратить в рабов. Думаю, тебе известно, что в вашем городе до сих пор торгуют пеквеями. Но можешь не волноваться: теперь я о них позабочусь. Передай своему хозяину, что они в безопасности. Идемте, Джессан вас уже заждался.— Прости, Улаф, но мы должны пойти с Огненным Смерчем, — сказал Башэ, поправляя лямки мешка.Он снова взял за руку Бабушку, сердито постукивавшую своим посохом по стене.— Видишь, Джессан послал за нами своего друга.— Джессан? — удивленно переспросил Улаф. Он попристальнее вгляделся в лицо тревиниса. — Джессан сейчас находится вместе с бароном Шадамером.— Ты ошибаешься, — возразил Башэ. — Джессана арестовали и повезли в тюрьму на острове. Огненный Смерч помог ему бежать, а может, он бежал сам и потом с ним встретился. Дело не в этом. Джессан послал Огненного Смерча, чтобы тот разыскал нас в городе. Теперь мы должны идти.— Джессан был арестован? И, говоришь, ему удалось бежать? Какая удивительная история.Улаф схватил тревиниса за руку.— Я обязательно должен услышать, как это было! Здесь неподалеку есть подходящее местечко — трактир «Толстуха Тэбби». Огненный Смерч, если ты расскажешь мне эту историю со всеми подробностями, я щедро угощу тебя элем.Тревинисский воин отпихнул его руку и сердито сверкнул глазами на пеквеев.— У нас нет времени на пустые разговоры. Так вы идете? — сурово спросил он.— Вы все равно не сумеете выбраться из города, — спокойно возразил Улаф. — Разве вы не слышали колокольный перезвон? Главные городские ворота закрыты до утра, а может, и дольше. Почему бы нам не пойти в этот трактир? Посидим в тепле, перекусим.— Что же нам теперь делать? — тихо спросил Башэ на пеквейском языке.— Ты о чем? — переспросила Бабушка, словно не поняв его вопроса.— Я спрашиваю: идти ли нам с Улафом в этот трактир или отправиться с Огненным Смерчем к Джессану? Мне очень хочется увидеть Джессана, но Улаф говорит, что ворота закрыты. И до реки путь неблизкий, а я действительно проголодался. Мы же с самого утра ничего не ели.Бабушка сердито разглядывала свой посох.— Глаза видят что-то ужасное, причем совсем близко, но что именно и где — не говорят.Башэ повернул голову в сторону сточной канавы с ее выразительным запахом свежего дерьма, затем взглянул на двоих злоумышленников. Те стонали, медленно приходя в себя.— Мы же с тобой в городе, — сказал он Бабушке. — Вокруг нас полно зла!— Это мой город снов, — огрызнулась она.— Прости, я забыл, — вздохнул Башэ.Бабушка вновь ударила посохом о стену, будто надеялась получить от нее ответ, потом прошептала внуку на ухо:— По правде сказать, я, наверное, ошиблась. В моем городе снов не может быть столько людей и такого отвратительного запаха. Вряд ли я соглашусь здесь умереть, — решительным тоном заключила она.— Я только рад, — сказал Башэ.Он заметил, что тревинисский воин начинает терять терпение.— И все-таки что нам делать? — вновь спросил Башэ у Бабушки. — Пойти вместе с Улафом в его трактир? Или идти с Огненным Смерчем?— По-моему, выбор у нас невелик, — ответила старуха, мельком взглянув на обоих людей. — А этот Огненный Смерч что-то не договаривает. Почему Джессан сам не пришел за нами? Он не из тех, кто перекладывает свои обязанности на других. И если он послал вместо себя другого, значит, дела совсем плохи. Про Улафа скажу тебе так: виляет хвостом, как игривая собачонка, а сам стережет нас, как кот.Бабушка передернула плечами.— В одном ты прав. Время уже позднее, и я проголодалась. Ты раздобудешь нам чего-нибудь поесть? — спросила она Улафа, перейдя на эльдерский язык.— Все, что вы оба пожелаете, — пообещал Улаф. — Но нам надо спешить. Комендантский час вот-вот начнется, и тогда нас могут арестовать. Тебе придется пойти с нами, Огненный Смерч. Думаю, тебе вряд ли захочется отвечать на кучу вопросов по поводу тех двоих молодчиков.— Да, уж лучше пойти в твой трактир, — нехотя согласился тревинис.Он протянул руку, намереваясь взять мешок Башэ.— Ты, видно, устал таскать такую ношу. Дай-ка я понесу.Башэ накрепко вцепился в мешок. После недавних слов Бабушки этот тревинис стал вызывать у него подозрение. Раньше, живя в деревне, Башэ верил всем подряд. Теперь он, похоже, вообще перестал доверять кому-либо. И потом, они были не в родной деревне, а в городе. Башэ ненавидел этот город, причем настолько, что от ненависти у него свело живот и он позабыл про еду.— Спасибо за помощь, Огненный Смерч, но я вполне могу нести мешок сам, — сказал Башэ.— Как знаешь, — равнодушно пожал плечами тревинис.— Хватит скулить, — прикрикнула Бабушка на свой посох с агатовыми глазами. ГЛАВА 2 — Свет! Нам нужен свет! — крикнула Алиса, пытаясь унять дрожь в пальцах и побороть страх.«Только не поддаваться панике», — мысленно твердила она себе. Алиса дотронулась до шеи барона Шадамера. Пульс едва прощупывался, но главное — барон пока был жив. Однако ее пальцы ощущали холодность его кожи, а уши слышали учащенное, сбивчивое дыхание. Барона ранили — Алиса сразу заметила кровь на его рубашке. К тому же он потратил немало сил, когда они бежали сюда. Правда, барон своим всегдашним насмешливым тоном, издеваясь над собственной персоной, заверял Алису, что его рана — «всего лишь царапина».Шадамер немало взбудоражил и зевак, и королевских гвардейцев, выпрыгнув с пятого этажа громадного дворца. Стража подняла тревогу и пустилась в погоню за беглецами, в числе которых, помимо самого Шадамера, были Алиса, Джессан и двое эльфов. Барону удалось обмануть преследователей и темными переулками добраться сюда. Но едва оказавшись в кладовой трактира, Шадамер упал без сознания. Окон в кладовой не было, а дверь пришлось плотно закрыть на случай, если стража сунется в трактир. В спешке никто не догадался захватить с собой свечу или фонарь.— Джессан, сбегай в зал за свечкой или фонарем. Это не все. Мне еще нужна вода и «вино духа». Это такая крепкая настойка. И никому ни слова. Понял?Предостережение было излишним. Алиса вспомнила, что в течение нескольких недель, с самого момента появления в Крепости Шадамера, скрытный тревинис едва ли сказал ей два десятка слов, да и те были лишь ответами на ее вопросы. Как и все тревинисы, Джессан не видел смысла в пустой болтовне и говорил лишь в тех случаях, когда требовалось сказать важное. В остальное время он молчал.Джессан и сейчас обошелся без лишних расспросов. Он попросту отправился выполнять поручение. Алиса слышала, как он пробирался к двери, отпихивая ногами ящики и спотыкаясь впотьмах о бочки. Потом лязгнул засов, и дверь со скрипом отворилась.Тьма сменилась полумраком. Из трактирного зала пахнуло спертым воздухом вперемешку с табачным дымом. Склонившись над Шадамером, Алиса всмотрелась в его лицо. У нее сразу же перехватило дыхание, а сердце сжалось от страха. Лицо барона было как у восковой статуи, без малейших следов румянца. Губы приобрели синюшный оттенок, щеки ввалились. Лоб Шадамера был холодным и липким от пота, а длинные курчавые волосы пропитались влагой. Когда Алиса осторожно коснулась его лба, барон вздрогнул. Лицо его перекосилось от боли.Дверь закрылась, и вернулась тьма. Алиса осталась наедине с нею и с едва дышащим Шадамером. Вздорным, вспыльчивым, раздражающим своей беспечностью Шадамером, наделенным щедрым сердцем и благородной душой. Она любила и ненавидела этого отчаянного дурака, этого несносного шалопая. А теперь он умирал. Алиса чувствовала его приближающийся конец с той же определенностью, с какой знала, что они созданы друг для друга. Так ли уж важно, признавались они в любви друг другу или нет… Шадамер умирал, и Алиса была бессильна спасти его, ибо не знала причины.«Пустяковая царапина»! И здесь его нескончаемая бравада.Дверь вновь открылась. Алиса услышала женский голос, спрашивающий Джессана, не нужна ли ему помощь. Тревинис ответил коротким «нет» и закрыл дверь изнутри. В одной руке Джессан нес фонарь, в другой — ведерко с водой. С шеи свешивалась оловянная фляга, прикрепленная к кожаному ремешку. Юноша поставил фонарь на бочку, расположив его так, чтобы тот как можно ярче освещал Шадамера. Ведро Джессан опустил на пол, а флягу передал Алисе.Присев на корточки перед бароном, Джессан внимательно оглядел лежащего и молча покачал головой.Алиса прежде всего решила осмотреть «пустяковую царапину». Оторвав от баронской рубашки окровавленный лоскут, она увидела, что на этот раз барон сказал правду. Вдоль грудной клетки тянулась узкая извилистая царапина. Чувствовалось, что удар Шадамеру нанесли второпях. Ему целились в сердце, но лезвие уперлось в ребро. Алиса оторвала кусок ткани от подола своей нижней сорочки, окунула в воду и освободила рану от запекшейся крови.Чем же барону нанесли эту «царапину»? Если это нож, то его лезвие было тонким, как штопальная игла. Рана оказалась сравнительно неглубокой, иначе крови было бы куда больше. На первый взгляд — действительно ничего серьезного. От таких ран сознание не теряют. Приглядевшись, Алиса вдруг заметила странную белизну кожи, примыкающей к ране. Она была словно присыпана снегом.Алиса прожила бок о бок с Шадамером немало лет. В каких только передрягах она не побывала благодаря неуемному барону. Не раз им приходилось спасаться бегством. Алиса успела приобрести громадный опыт в целительной магии и успешно справлялась с любыми ранами: от ножевых и кинжальных до ран, нанесенных когтями вурдалаков. Но подобную «царапину» она видела впервые.Впрочем, впервые ли? Алисе вдруг вспомнился Ульен, друг Шадамера, убитый при загадочных обстоятельствах. Они с бароном тогда пытались доискаться причин убийства и выявить возможных убийц, но так и не смогли. Ульен погиб от раны в сердце — совсем маленькой, почти бескровной и имевшей точно такую же белизну по краям.— Милосердные боги, — прошептала Алиса.У нее затряслись руки. «Не смей! — приказала она себе. — Тебе нельзя отступаться. Ты ему нужна».— Джессан, что произошло во дворце? — спросила она тревиниса. — Расскажи мне все по порядку. Кто и каким образом ранил Шадамера? И еще… — Она замолчала и внимательно взглянула в глаза юного воина. — Ты видел врикиля? Ты же знаешь, что это за существа, правда?— Знаю, — ответил Джессан, и в его глазах промелькнуло нечто похожее на страх преследуемого зверя. — Я не видел врикиля, — быстро добавил он. — А во дворце произошло…— Говори быстрее и короче, — потребовала Алиса. — Не думаю… — Она проглотила слюну. — Боюсь, что над бароном нависла смертельная опасность.Джессан задумался и привел в порядок свои мысли, чтобы сделать рассказ кратким.— Нас арестовали и привели туда, где находились малолетний король и женщина, которая от его имени управляет Новым Виннингэлем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61