Первый, молодой симпатичный парень сред-
него роста, с короткой аккуратной стрижкой. Второй - высокий, с упрямым
лицом и желтоватыми звериными глазами. Настоящая гора мускулов.
В тот момент, когда Гарп обследовал первого, с нашивкой "джи-эр'44"
на груди, второй - "джи-эр'13" - вдруг быстро покосился на него желтым
глазом.
Если бы негр заметил это движение, он тут же сообщил бы Вудворту, но
- к сожалению - Гарп этого не видел. Растянув рот в белозубой улыбке, он
хлопнул 44-го по крепкой груди и приказал:
- Иди.
Унисол послушно побежал к вертолету.
Когда Гарп занялся 13-м, тот уже неподвижно смотрел в удаляющуюся ши-
рокую спину "джи-эр'44".
Темно-синий "додж" подъехал к стоящим поперек дороги заградительным
стойкам. Ронни Робертс, ведущая канала новостей телекомпании "Си-Эн-Эн",
опустила стекло и, выставив из окна тонкую изящную руку, с зажатой в
длинных пальцах сигаретой, нетерпеливо нажала на клаксон.
Истошные визгливые вопли "доджа", казалось, услышала вся округа.
Ронни посмотрела на безразлично стоящего за ограждением полицейского
и нажала на клаксон еще раз.
"Черт, ну что за день, - подумала она. - Скачала у этой колымаги кон-
чается бензин, и она полчаса стоит у обочины, размахивая руками, как
ветряная мельница. Потом эта чертова пробка. Теперь кретин в полицейской
форме. Он уснул, что ли?"
Девушка высунулась из окна и закричала охраннику:
- Эй, офицер?!
Тот лениво отлепился от заграждения, лениво выпрямился и, лениво пе-
режевывая "бабл-гам", - этот идиот, наверное, целую упаковку затолкал
себе в пасть, - лениво процедил:
- Стойте, стойте, мэм.
Ну вот еще не хватало. У нее эфир через четыре минуты, а этот безраз-
личный козел даже не подойдет посмотреть на удостоверение.
Чарльз и так уже три раза намекал, что руководство недовольно, и -
того и гляди - вышибет ее коленом под зад. А уж Чарльз зря не станет
болтать. И раз он говорит, значит, дела у крошки Ронни и правда хрено-
вые. И Чарльз шкуру с нее спустит, если через три... нет, две минуты она
не будет стоять перед камерой. Черт.
Ронни сняла солнцезащитные очки - он всегда поступала так, если ей
нужно было добиться положительного ответа от мужчины, - и, улыбнувшись
своей самой лучшей голливудской улыбкой, пропела:
- О'кей, офицер. Я - пресса, - Ронни достала из сумочки упакованное в
прозрачный пластик удостоверение и протянула полицейскому. - Меня ждут
там.
Она кивнула в сторону белеющей внизу громады электростанции.
Теперь полицейский уже не выглядел ленивым. Движения его стали наро-
чито ловкими, как у киношного супермена.
Он быстро сплюнул розовый комок резинки в сторону и зашагал к "дод-
жу". Руки его расслаблено замерли у пояса, словно он приготовился выхва-
тить "кольт" и открыть огонь по всему, что движется.
Ну ни дать, ни взять, ковбой из вестерна.
Было бы это в другое время, Ронни бы расхохоталась, но сейчас она
лишь продолжала улыбаться.
Полицейский взял из ее пальцев удостоверение и повертел в руках. Но
глаза его смотрели не на синюю карточку. Они изучали лицо девушки. Нако-
нец, офицер кивнул.
- О'кей. Проезжайте.
- Спасибо, офицер. - Ронни улыбнулась еще очаровательней и, миновав
шлагбаум, выжала акселератор до отказа. "Додж" послушно рванулся вперед,
полетев вниз по крутому спуску, синей, поблескивающей на солнце стрелой.
Вертолет даже не сбавил скорость. Он так и продолжал лететь над ров-
ной темно-зеленой гладью озера.
Впереди находилась электростанция. Там вода обрушивается вниз с пяти-
десятиметровой высоты, теряя свое спокойствие, рассерженная, бурлящая,
пенящаяся грязно-серыми барашками. Из светло-лазурной она становилась
темно-зеленой, мутной, как лужа после первого весеннего дождя. Такой ее
делают тонны ила, поднятые со дна быстрым течением. Именно туда и напра-
вятся унисолы. ТАМ один из самых сложных этапов операции. Они практичес-
ки ничего не смогут видеть в мутной воде, течение будет стараться увлечь
их за собой, утопить, смыть. Затянуть в смертельную мясорубку стальных
лопастей ротационных машин.
Полковнику Уильяму Перри очень хотелось верить, что унисолы пройдут
этот участок без потерь.
- Мы над ди-зи*, - закричал пилот, поворачивая голову.
- Хук-ап! Приготовились! - полковник смотрел, как унисолы поднялись и
быстро выстроились в две колонны по пять человек.
- Первая пара, пошли!
Две фигуры спокойно шагнули в раскрытый люк.
- Пошли! Пошли! Пошли!
Пара за парой унисолы исчезали в проеме двери.
- Пошли!
Полковник быстро подошел к люку и посмотрел вниз. Две серебристые фи-
гуры падали в подернутую мелкой рябью тарелку озера, как длинные бомбы.
Вот они коснулись воды и моментально пропали из виду. Вертолет еще
больше увеличил скорость и, заваливаясь на бок, пошел к быстро приближа-
ющейся береговой полосе.
Террорист поднял портативную рацию и нажал кнопку "вызова".
- "Второй".
- Все чисто, - отозвался в динамике хриплый голос.
- Давай, смотри в оба.
В отличие от остальных на нем не было вязаной шапочки. Этот человек
не боялся, что его узнают. Он даже хотел этого. Его физиономия дав-
ным-давно была известна агентам ФБР, и сейчас Джозеф Мария Лопес работал
на авторитет. Честно говоря, ему даже не особенно были нужны те, чьего
освобождения он добивался, уничтожая других людей. Пусть говорят, что
он, Джозеф Лопес, ненормальный, ему плевать. Его план работает, а это
главное. Пока власти не очень чешутся, но посмотрим, что они запоют,
когда ребята прикончат еще парочку из этих вонючих недоноском. Скажем,
вон того, косоглазого с его подружкой. Точно. Они и умрут следующими. Он
с детства ненавидел всех этих китайцев, вьетнамцев, корейцев. Но еще
больше он, Джозеф Лопес, ненавидит ублюдочных ниггеров. Жирных, потных,
грязных черномазых. Как тот, что сидит в углу. Он, наверное, уже обмо-
чился со страха. Это небось от него воняет мочой и потом. Да. Ниггеры
всегда воняют мочой и потом. Потому что они боятся, что их пристрелят
такие парни, как он, Джозеф Лопес. Ха-ха. Точно, он умрет первым. За ним
узкоглазые. Потом... Потом...
То-то парни будут уважать его, когда их привезут из тюряги, и они уз-
нают, КТО помог им освободиться. И КТО сдох ради этого. Парочка странных
ублюдочных макаронников*, ниггер, двое желтопузых да десяток говенных
копов. Ха!
Он снова нажал "вызов".
- "Третий"?
- У меня все в порядке, - прошипел динамик.
- Отлично.
Террорист взглянул на часы.
Еще девять минут. Через девять минут сдохнет вонючий ниггер.
Лопес подощел к сидящему на полу седому негру и, присев на корточки,
ткнул стволом пистолета в серое, мокрое от пота лицо.
- От тебя воняет, ублюдок, - тихо произнес он. - Ты слышишь меня? ОТ
ТЕ-БЯ ОТ-ВРА-ТИ-ТЕЛЬ-НО ВО-НЯ-ЕТ.
Не размахиваясь, террорист резко ударил негра рукояткой автоматичес-
кого "кольта". Темная бровь лопнула, и из нее брызнула тонкая струйка
крови. Она была какой-то неправдоподобно алой, похожей на краску.
- Что ты молчишь, когда с тобой разговаривает белый? Ты слышал, что я
сказал? ОТ ТЕБЯ ВОНЯЕТ!!!
Пистолет опустился еще раз. Теперь удар пришелся в висок. Негр обмяк
и повалился на бок, как марионетка, у которой разом отпустили все нити.
Кровь заливала его лицо и, скатываясь с переносицы, падала на шершавый
бетонный пол.
Кто-то вскрикнул. Молчавшая до сих пор толпа вскинулась, срываясь на
визг.
Лопес моментально вскочил. Подняв пистолет, он выстрелил в потолок и
бешено заорал:
- Заткнуться всем! - террорист почувствовал, что может сорваться и
открыть огонь. - Я СКАЗАЛ, ЗАТКНИТЕСЬ ВСЕ!
Пистолет описал полукруг, заглядывая зрачком ствола в перепуганные
глаза людей. Страх победил. В помещении повисла полная тишина.
- Выыыыыыыы... - Лопес обвел взглядом заложников, - будете делать то,
что я вам говорю. И тогда все будет в порядке.
В его глазах блестел сумасшедший огонь. Он уже переступил порог безу-
мия.
Двое террористов, замерших у входа в коридор, переглянулись. Один из
них - на всякий случай - поплотнее сжал длинную ручку-обойму короткого
"ингрема".
Полковник Перри появился в толпе репортеров в ту самую секунду, когда
темно-синий "додж" вылетел изза поворота.
Чарльз с тоской смотрел, как его "собратья по ремеслу" сомкнулись
вокруг коренастой фигуры военного.
- Полковник, скажите...
- Полковник, один вопрос для "Ньюс"...
- Полковник...
Черный берет отчаянно колыхался в толпе, пробиваясь к выходу.
- Прошу прощения. Прошу прощения...
- Полковник, - низенькая хрупкая женщина ткнула Перри микрофон к са-
мым губам.
Как она еще не заставила военного проглотить его, вяло удивился
Чарльз.
- Я сделаю заявление для прессы потом. Все потом!
Полковник, наконец, прорвался сквозь плотное кольцо репортеров и уст-
ремился к установленной неподалеку армейской палатке, в которой собра-
лись несколько полицейских из управления штата, фэбээровец и майор,
старший отряда по борьбе с терроризмом.
Все они дружно, как по команде, обернулись, когда Перри вошел в прох-
ладный брезентовый шатер. Полковник снял очки, вытер вспотевший лоб и
поздоровался.
Ронни запарковала "додж" на стоянке для служебных машин и помчалась к
группе репортеров, приговаривая на ходу:
- Он убьет меня! Он меня просто убьет.
"Хорошо еще, что на мне кроссовки, а не туфли. Иначе я давно бы уже
переломала себе ноги, - лихорадочно подумала она. - Настоящее счастье.
Хоть в этом-то мне повезло. Ну, если меня не выкинут сегодня, будем счи-
тать это удачей".
Она влетела в толпу, словно кегельбанный шар в стоящие кегли. Растал-
кивая весь этот журчащий муравейник, девушка локтями прокладывала себе
дорогу к бело-синему фургону с эмблемой "Си-Эн-Эй" на широком кузове.
- Нет, он точно убьет меня.
- Все, я отменяю передачу, - Чарльз в отчаянии махнул рукой и отвер-
нулся.
- Успокойся, все будет нормально, - попытался приободрить его опера-
тор, молодой парень по имени Хью.
- Да нам через минуту выходить в эфир! - крикнул Чарльз и в эту се-
кунду увидел пробивающуюся сквозь толпу Ронни.
Хью тоже заметил длинные белые волосы девушки и энергично заявил:
- Ну, видишь, вот она. Что я говорил?
Он ухватился за камеру, разворачивая ее, выбирая нужный ракурс. От-
лично, отлично, отлично. Так и будет.
Запыхавшаяся Ронни подлетела к ним, продолжая говорить на ходу:
- Я все знаю, я все знаю. Я опоздала на час. Ты ведь убьешь меня, да?
Вопрос был адресован Чарльзу, но тот не принял тона.
- Где ты была? - раздраженно выпалил он. - Я тебе звонил раз двад-
цать, наверное. Где ты была?
Два года назад, еще только начиная работать с Чарльзом, Ронни уяснила
одну истину: если режиссер о чемто спрашивает, это еще не означает, что
он ждет ответа. Именно поэтому Ронни сочла за лучшее промолчать.
- Так, давай, - Чарльз схватил девушку за руку и поставил так, чтобы
светлая громада электростанции оказалась за ее спиной и попала в кадр. -
Вот так, отлично. У тебя все готово?
Он повернулся к Хью, и тот, кивнув, выставил вверх большой палец.
- Сними очки! - скомандовал Чарльз Ронни.
Девушка торопливо сорвала черные очки и убрала их в карман.
- Микрофон!
- Пятнадцать секунд! - предупредил оператор и, не удержавшись, заме-
тил. - Отличные туфли у тебя сегодня, крошка.
- А ты ноги не снимай, - парировала она.
- Так, приготовились... - Чарльз посмотрел на часы.
- Полковник, - обратился к Перри фэбээровец в штатском, - а где вы
высаживаете своих людей?
- Две минуты назад они десантировались на воду в полутора милях отсю-
да.
- В полутора милях? - у агента даже челюсть отвисла от изумления. - У
нас осталось всего семь минут до расстрела следующего заложника! А вы
высаживаете своих солдат за полторы мили, да еще и на воду...
Перри улыбнулся и покачал головой, словно фокусник, делающий сложный
трюк под реплики скептиков.
- "Третий", все чисто.
- Отлично.
- "Второй", все чисто.
Лопес опустил рацию и угрюмо оглядел заложников. Сейчас они напомина-
ли ему стадо баранов. Точно таких же, как и те, которых он видел, когда
подрабатывал на бойне. Трясущиеся, жалкие, норовящие сбиться в одну ше-
велящуюся кучу. Жмущиеся друг к другу, словно это может спасти их от
смерти.
Террорист ухмыльнулся и посмотрел на часы.
Шесть минут. Через шесть минут умрет следующий. Негритос-то сдох, что
ли? Славно он врезал по этой вонючей черномазой роже. Просто здорово!
Хрясь! И все. Убил небось. Лопес почувствовал, как от этой мысли по его
жилам прошел горячий ток. Ему захотелось убить еще кого-нибудь. И не че-
рез шесть минут, а сейчас.
Например, желтопузых. Пристрелить их. Обоих. А потом и остальных сле-
дом. Действительно, как же он раньше об этом не подумал? Надо пристре-
лить их всех. Тогда эти задницы из мэрии начнут суетиться. Да уж. Вот
тогда они забегают.
Лопес криво усмехнулся, обнажив ряд неровных, желтых от никотина зу-
бов.
Они сами доводят дело до этого. Выпустили бы ребят раньше - меньше
было бы трупов. Но ведь эти говнюки не верят ему. НЕ ВЕРЯТ ЕМУ!!! Зна-
чит, пришло время показать им, с КЕМ они имеют дело. Вот именно. Пусть
поймут. Он, Джозеф Мария Лопес, не шутит. И не любит разных там дерьмо-
вых ублюдков, которые пытаются вешать ему дерьмо на нос. Да. ОНИ вынуж-
дают его сделать ЭТО. Перестрелять всех. Ну, раз им так хочется...
Ронни улыбнулась в объектив телекамеры.
- Нормально?
- Отлично. - Хью кивнул. - Давай, начинаем.
- Тридцать заложников находятся внутри этой электростанции. Террорис-
ты заявили, что будут расстреливать каждые пятнадцать минут по заложни-
ку, пока их товарищи по борьбе не будут освобождены из различных тюрем
США. Вероника Робертс, ведущая программы новостей "Си-Эн-Эй".
Чарльз выдохнул и еле заметно покачал головой, как бы говоря: "ну,
слава богу".
Ронни вытащила из сумочки пачку "Мальборо" и, сунув сигарету в рот,
щелкнула зажигалкой. Это была ее слабость. Из двадцати шести прожитых
лет, десять она прошла в обнимку с сигаретой. Сигареты были с ней всег-
да. В студии, в ресторане, дома, в гостях, на приемах. В "Си-Эн-Эй" НЕ-
КУРЯЩАЯ Ронни Робертс вызывала легкую панику. Скорее небо обрушилось бы
на землю, чем она бросила курить. Эта пагубная привычка сжигала ее, но
Ронни - хотя и осознавала это - ничего не могла с собой поделать. В те-
лекомпании ее уже не называют иначе, чем "дымящаяся красотка". Это было
очень емкое прозвище, стопроцентно попадающее в "яблочко". Ронни,
действительно, была красива и, действительно, дымила, как паровоз.
Порыв ветра, налетевшего со стороны озера растрепал ее длинные свет-
лые волосы, и девушка придержала их рукой.
- Ну что я говорила? Никаких проблем!
- Никаких проблем? - теперь, когда опасность миновала, Чарльз мог
позволить себе проявить чувства. - Ты говоришь, никаких проблем? Знаешь,
Ронни, наша станция, между прочим, не может строить свою работу, исходя
из твоих капризов. Не может!
- Да ладно, ну, что ты в самом деле. - Ронни примирительно подняла
руки. - Успокойся, Чарльз. Ну, хорошо, я играю не по вашим правилам. Но
я всегда делаю потрясающие репортажи, разве нет?
Это тоже была правда. Четыре репортажа, добытые Вероникой Робертс,
явились сенсацией и подняли рейтинг популярности программы новостей на
одиннадцать процентов, а это кое-чего стоило.
Но сейчас Чарльза прорвало. Он кипел, как вода в кастрюле, и с каждой
секундой его раздражение набирало силу.
Происходи этот разговор утром, Чарльз, скорее всего, не стал бы ру-
гаться с Ронни, но сейчас эмоции взяли верх.
- Ты думаешь, если у тебя было несколько отличных репортажей, так ты
уже и незаменима, да? Ты ТАК думаешь? Так вот, красотка. Я сегодня раз-
говаривал с начальством... И знаешь, что они просили мне передать тебе,
Ронни?
- Что же?
Чарльз выдержал театральную паузу, а потом эффектно провозгласил:
- Ты уволена!
Ронни на секунду замерла.
Так. Это уже серьезно. Ей очень хотелось верить, что до этого не дой-
дет, но раз уж так случилось, ей следует подумать, что же делать дальше.
Не то, чтобы слова Чарльза очень уж напугали ее. Просто это создавало
дополнительные проблемы. Ронни знала: Чарльз хороший парень. Правда,
иногда дерьмо из него бьет фонтаном, но такое случается крайне редко.
Обычно же он добрый и отходчивый парень. К тому же у режиссера был осо-
бый вес в "Си-Эн-Эй". С ним считались. Если он поговорит с денежными
мешками, сидящими в правлении, ее не уволят. Но вот для того, чтобы зас-
тавить Чарльза сделать это, нужен был ОЧЕHЬ хороший репортаж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34