Так вот Смоттл и есть один из этих паразитов. Он - земное
воплощение Сайтрола, его аватара [в индуистской мифологии нисхождение
божества на землю, его воплощение в смертное существо ради выполнения
какой-то определенной цели].
- Тогда уже и сомневаться нечего: идущая на север армия в смертельной
опасности.
- Армия обречена. Обречена! Люди еще идут, но они уже мертвецы. Я
вижу катастрофу... страшную бойню... я вижу, как голова принца, словно
футбольный мяч, катится по улицам Авалона...
- Я обязан предупредить их! - вскричал Дилан.
- Ты, конечно, можешь предупредить их, но это бесполезно, - отвечала
она. - Джоги все равно придут в Авалон, а ты... ты должен отправиться в
Кэшем.
- И что там произойдет?
- Я не знаю! - Почти рыдая, она отчаянно трясла головой. - Не знаю!
Мне дальше ничего не видно.
- Ладно, мне пора идти, - сказал он, делая шаг к двери. - Я должен
предупредить принца Грегори.
- Подожди, не уходи еще, Дилан, - серьезным голосом попросила она. -
Я хочу рассказать тебе о детях.
- Зачем? Я же тебя о них не спрашиваю. В конце концов, это не мое
дело. Сейчас меня ждет работа, я должен идти.
- Ну, пожалуйста, позволь мне рассказать тебе, - умоляюще говорила
она, кладя ладонь на плечо и пытаясь удержать его.
- Извини, но я должен идти. Если вместо того, чтобы попытаться
предупредить этих людей, я буду тратить здесь время на разговоры, я стану
таким же преступником, как Смоттл.
- Значит, ты не желаешь услышать правду о детях, - укоризненно
сказала она.
- Во всяком случае, не сейчас, - осторожно сняв с плеча ее руку, он
направился к двери. - У меня нет времени.
- Ну, конечно же, у тебя его нет, ты, паршивый голоногий варвар! -
завизжала она, мгновенно превращаясь из величественной жрицы в дочь рыбной
торговки. - Конечно, у тебя нет времени для моих деток! Они же для тебя
все бастарды и дети бастарда! А для твоей ханжеской вейнландской душонки
это уж чересчур! Ну, так и вали отсюда, проваливай, я тебе говорю!
Ни на секунду не умолкая, она ругала его на всех знакомых ему языках
и даже на одном незнакомом. Она была просто великолепна в своем гневе, и
как ни хотелось ему еще немного полюбоваться этим прекрасным зрелищем,
Дилан все же шагнул к двери: пора было уходить.
- Чтоб твоя вшивая душонка попала в зубы дьяволу! Чтоб Сайтрол сжевал
твои кишки и харкнул ими тебе в рожу! - вопила Кларинда, и, едва он успел
захлопнуть за собой дверь, в нее ударился тяжелый кубок с вином, пущенный
ему вслед.

10
Первые известия о битве при Килливике начали поступать в Авалон
спустя две недели после визита Дилана в Трогтаун. Все это время он и его
друзья тщетно пытались предотвратить отправку армии на север. Когда эта
попытка им не удалась, они сосредоточили все свое внимание на изготовлении
рэтлеров и приобрели большую партию динамита. С разрешения адмирала,
командующего эскадрой воздушных кораблей, Ноэль вооружил "Возмездие" тремя
рэтлерами. Два были установлены на носу и корме гондолы, висящей под
аэростатом, а третий разместили в середине, где его легко можно было
перемещать с левого борта на правый и обратно. Кроме того, в днище кабины
был устроен люк, чтобы кидать на головы врагов динамит. Одним словом,
"Возмездие" теперь оказалась одной из самых грозных боевых машин на всем
Анноне. Ноэль горел желанием проверить на джогах ее боевые качества.
Однако после нескольких дней всяческих оттяжек и проволочек он получил
приказ отправиться не к месту боевых действий, а в разведку на восточное
побережье Авалона. Оказывается, некий капитан интендантских войск сообщил
о появлении в Лирийском море подозрительных кораблей, и в Адмиралтействе
посчитали, что джоги могли предпринять попытку флангового обхода. Ноэль
прямо зубами скрипел от бешенства, но подчинился.
Затем, когда пришли первые сообщения из Килливика, стало совершенно
ясно, что джоги и не помышляли ни о каких обходах. Им это попросту было не
нужно. Они шли прямо напролом. Первым сигналом о случившейся катастрофе
послужила прерванная телеграфная связь между Килливиком и Авалоном. За
этим последовало какое-то туманное донесение из Эгнала, городка,
расположенного на Серебристом берегу неподалеку от Килливика. В нем
сообщалось о битве, в которой самое деятельное участие приняла армия
принца-регента, и содержался смутный намек на катастрофический исход этого
сражения для армии, то есть, попросту говоря, на полный ее разгром. Увы,
намек этот вскоре превратился в трагическую реальность, ибо подтверждение
не замедлило себя ждать, и получено оно было самым непосредственным
образом, прямо от противника. Случилось так, что отряд Ренабуэйской
добровольческой кавалерии, патрулировавший участок большого магистрального
шоссе всего лишь милях в двадцати к северу от предместий Авалона, внезапно
обнаружил прямо перед собой равный по численности отряд конных джогов.
Надо сказать, что Ренабуэйская кавалерия состояла сплошь из
джентльменов-добровольцев, членов одноименного охотничьего клуба.
Восседавшие на чистокровных скакунах, они были просто не способны к
ведению боевых действий. Они как-то ухитрились оторваться от противника и
с этой ужасной вестью примчались в Авалон. Ну, а вскоре новости из
Килливика хлынули потоком вместе с толпами беженцев и уцелевших после
разгрома солдат.
Новости были просто ужасающими, но еще страшнее были слухи,
распространяющиеся, как обычно, с самой невероятной скоростью, причем ни
проверить, ни опровергнуть их теперь уже было невозможно. Например,
говорилось о том, что печальную участь принца Грегори, павшего на поле боя
во время разгрома его армии, разделил также и генерал сэр Хью ап
Александер вместе с Килливикским гарнизоном при попытке прийти
принцу-регенту на помощь. Потом пронесся слух, что между Авалоном и
джогами войск уже практически не осталось, Артуров Барьер перейден
захватчиками, и единственный выход в этой ситуации - спасаться бегством.
От полного неверия в джогов город кинулся в другую крайность: теперь
готовы были поверить любым слухам о них, вплоть до того, что их уже видели
южнее города, и что дорога на Эмион ими перерезана.
Некоторое успокоение наступило, когда в город прибыл генерал Ангус
Хорвитц с войском в несколько тысяч человек, собранным из остатков
пограничных отрядов и разбитой армии принца Грегори. Сенатский комитет,
ведавший военными делами во время отсутствия принца-регента, тут же
предложил этому опытному военачальнику принять на себя верховное
командование. У старика оказалась уйма энергии. Он стянул в город все
части ополчения и набрал в близлежащих провинциях отряды добровольческой
кавалерии. Призвав под ружье всех дееспособных мужчин города, генерал
организовал бригады рабочих, чтобы они попытались восстановить те участки
древней стены, которые были не слишком разрушены. На тех же участках, где
стена полностью обвалилась, рылись окопы и возводились насыпи. Все ведущие
к центру столицы улицы предместий перегораживались баррикадами и колючей
проволокой. Словом, древний, всегда уязвимый и неприспособленный к обороне
город Авалон готовился защищать себя от паразитов Сайтрола всеми
возможными средствами.
- Если кто и способен спасти город, так это генерал Хорвитц, - заявил
Дилану Син О'Хара, когда они вместе с леди Элис и полковником О'Хара
взобрались на насыпь, возведенную для защиты довольно протяженного, почти
в милю длиной, разрыва в северо-западной части стены.
- Генерал Хорвитц, а также рэтлеры Дилана и майора Чакворда спасут
империю, - поддержала его леди Элис.
Дилан улыбнулся ей и посмотрел на рабочих, которые деловито
натягивали колючую проволоку вдоль наружного края насыпи. Другие рыли
стрелковые окопы, обкладывая их затем мешками с песком. Со времени битвы
при Килливике прошло уже две недели. Орда Кэра Кабаллы давно могла стоять
перед городом; по крайней мере, не менее, чем неделю назад. Отчего же они
выжидают и дают Авалону время подготовиться к обороне? Об этом Дилан мог,
конечно, спросить Кларинду Мак-Таг, если бы только ему удалось преодолеть
свое нежелание посетить ее еще раз.
Было так приятно и покойно идти рядом с Элис, даже зная, что она
предназначена Сину, что она и не подозревает о его любви к ней.
Влюбленность в нее - это было что-то прочное, надежное, и он цеплялся за
это чувство, чтобы преодолеть то смятение, которое произвела в нем
Кларинда. Истинная причина его нежелания видеть Кларинду заключалась в
том, что он боялся поддаться ее чарам. Дилан слишком гордился своим
здравомыслием, чтобы позволить себе плясать под дудку женщины, которая
дразнила его воображение, смущала и ослепляла его своим блеском. Но иногда
ему невольно вспоминалось ее жаркое тело в его объятиях, аромат ее волос
и... Нет, он должен отбросить все мысли о подобных вещах!
Однако почему все-таки джоги до сих пор не нападают? Почему их
патрули не подходят к городу ближе, чем на двадцать миль? Когда Дилан
спросил об этом у своих друзей, то обнаружил, что и Син, и его отец тоже
не могли ответить на эти вопросы. К великому его удивлению оказалось, что
причина этого известна... Элис.
- Я просто поражена, - сказала она, - что ваши военные гении не
знают, в чем тут дело. Да об этом же постоянно болтают во всех салонах
города.
- Ну и что же там болтают? - снисходительно хмыкнул он.
- Кэр Кабалла ждет, когда город сдастся, - пояснила девушка.
- Сдастся?! Чего ради Авалон сдастся без борьбы?
- Все говорят, что если город будет сопротивляться, то потом, когда
он падет, будет страшная бойня. Однако если более мудрые головы возьмут
верх над этим старым медведем Хорвитцем и договорятся с Кэром Кабаллой, то
возможна мирная оккупация.
- Ага, - со зловещей усмешкой кивнул Дилан, - за которой тут же
последует резня всего населения, чтобы отдать его на съедение джогам.
- О нет, - возразила Элис. - Все говорят, что Кэр Кабалла склонен
проявить милосердие, и если город капитулирует, то привилегированному
обществу будет позволено уехать на свои загородные виллы.
- О боже! - схватился за голову полковник О'Хара. - Я и подумать не
мог, что люди способны болтать такое. Что же их может убедить, что это
война на истребление и тут уж либо мы, либо они?
- Но ведь все говорят...
- Кстати, кто эти "все", на которых вы ссылаетесь? - спросил вдруг
Дилан.
- Ну, как вам сказать... - замялась Элис, - в общем, все. Я тут была
недавно на одном музыкальном суаре [званый вечер (франц.)] в доме у леди
Присциллы Гуолчмей. Там были несколько директоров Бэшемской Компании, и
все они в один голос утверждали, что капитуляция была бы наилучшим выходом
из положения и что думать о битве после всех наших потерь может только
такой кровожадный безумец, как Ангус Хорвитц.
- Ах, так это директора Бэшемской Компании, - понимающе протянул
Дилан. - Ну, тогда и удивляться нечему. Это мне, кстати, очень напомнило
об одном человеке, который тоже распространял подобные слухи, причем с
вполне определенной целью. - Он немного помолчал. - А еще от кого вы это
слышали?
- Знаете, почти все, кто говорит о сдаче города, ссылаются на мнение
профессора Смоттла.
- Смоттла? Позвольте, но разве он здесь, в городе? Он же отправился
на север вместе с принцем-регентом. Я думал, что он давно мертв.
- Ну, что вы, жив-здоров, я сама его видела, и даже дважды. Один раз
у барона Леофрика, а другой раз на прощальном вечере у герцога Лифриса.
Герцог несколько дней назад отбыл на юг, вы, наверное, знаете.
- Да знаю, знаю, - проворчал Дилан. - Неплохо было бы, если бы и
остальные брюзгливые недоумки за ним последовали - город бы от этого
только выиграл. И давно Смоттл вернулся?
- Он прибыл из Килливика на пакетботе спустя три дня после падения
города, - отвечала Элис.
- Ну, конечно, - мрачно усмехнулся Дилан, - как я раньше не
сообразил. Кэру Кабалле он гораздо нужнее в Авалоне, чем где-либо еще, так
что безопасный проезд был ему обеспечен.
- Надо сказать, он начал действовать очень активно сразу по прибытии,
- продолжала Элис. - Насколько мне известно, в последние дни он вступил в
тайный сговор с некоторыми лидерами оппозиционной партии в сенате, и они
собираются потребовать отставки генерала Хорвитца и посылки делегации к
Кэру Кабалле в Килливик, чтобы договориться об условиях капитуляции.
- Будь он проклят! - в сердцах воскликнул Дилан. - Он предал принца и
теперь собирается предать город! Не-ет, надо с ним что-то делать!
Син понимающе взглянул на Дилана. Их глаза встретились.
- Согласен, - кивнул Син. - Если с ним не разобраться, Авалону придет
конец.
- Что это значит? - испуганно залепетала Элис, переводя взгляд с
одного на другого. - О чем вы подумали? Ваши глаза... я...
- Не забивай такими вещами свою хорошенькую головку, дорогая, -
ласково потрепал ее по плечу полковник О'Хара. - Это мужское дело.
- Но вы же думаете об убийстве... вы собираетесь убить этого бедного
старика!
- Он не человек, - объяснил ей Дилан, - и его уничтожение не является
убийством. Профессор Смоттл - кукла, созданная Сайтролом, бездушная тварь,
слепо выполняющая приказы своего создателя.
- И чем скорее мы избавим от него Авалон, тем лучше, - добавил
О'Хара.
Сверху донесся звук моторов, и, подняв головы, они увидели
проплывающий над ними длинный воздушный корабль серебристого цвета,
который держал курс к посадочной площадке "Зеленые Луга".
- Это "Возмездие", - обрадовалась леди Элис. - Ноэль возвращается
наконец из своего глупого дозора.
- Вот и еще один участник нашего плана относительно профессора
Смоттла, - удовлетворенно заметил Дилан.
- Вы хотите сказать, еще один член вашей банды убийц, - гневно
возразила ему Элис, но Дилан оставил ее реплику без внимания.
Тем же вечером небольшая группа мужчин собралась в клубе Ноэля Брэн
ап Линна, неподалеку от Форума. Клуб теперь практически пустовал,
поскольку большинство офицеров, бывших его членами, либо погибли вместе с
принцем-регентом, либо находились на позициях со своими полками. После
краткого совещания всем участникам плана были розданы револьверы, взятые
из оружейной кладовой "Возмездия", и шестеро мужчин, забравшись в
электромобиль, понеслись по безлюдным улицам города.
Была уже почти полночь, когда они подъехали к уединенному
трехэтажному дому, расположенному на тихой улочке близ Огмайского
университета [видимо, университет назван в честь кельтского бога Огма,
считавшегося создателем письменности, так называемого "огамического"
письма]. Дом окружала высокая железная ограда, ворота были на замке. Кроме
того, сразу за воротами стоял сторож с пистолетом на поясе.
Подняв воротники и надвинув на глаза шляпы, Дилан с Ноэлем подошли к
воротам. Дилан сознавал, что вид у них несколько комичный, весьма
напоминающий персонажей из драмы Гростерка, но решил не обращать на это
внимания, понимая, что дело они затеяли серьезное.
- Что такое? Что вам нужно? - требовательно обратился к ним сторож.
- Доложите профессору Смоттлу, что его хотят видеть двое
джентльменов, - отозвался Дилан, надеясь, что остальные участники их
экспедиции скрыты от взора бдительного стража тенью от дома и деревьев.
- Уже слишком поздно, - возразил сторож. - Профессор Смоттл сегодня
больше не принимает. Он уже спит.
- У нас для него письмо, - сказал Дилан, стискивая в кармане
револьвер.
- Просуньте его через решетку, - предложил сторож. - Утром я ему
передам.
Дилан вопросительно взглянул на Ноэля. Тот согласно кивнул. Вынув из
кармана клочок бумаги, Дилан шагнул поближе к воротам. Сторож, вытащив из
кобуры свой револьвер, другой рукой поднял повыше фонарь, пытаясь
разглядеть их лица.
- Вот письмо, - сказал Дилан, протягивая бумажку, но не просовывая ее
через ворота.
Раздумывая, что ему выпустить из рук - фонарь или револьвер, - сторож
вполголоса выругался. Осторожность победила, и он, поставив на землю
фонарь и направив на них револьвер, свободной рукой потянулся за письмом.
Ноэль действовал молниеносно. Его трость выбила оружие из руки сторожа,
зашвырнув его куда-то в кусты, в то время как собственный револьвер Ноэля
уже был направлен прямо в лицо бедняге.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23