мафия лишь исполняла волю гитлеровцев.)
Наивно полагать, что вся эта цепь политических убийств могла быть л ю б и т е л ь с т в о м. Во всем этом ощутима тяжелая рука, знающая, как д е л а т ь страх.
4. Отчего Скорцени позволял себе отзываться о "товарищах по партии" как об "уголовниках" (помните его слова о Швенде?)? Оттого что "любимых можно ругать - они простят". О них нельзя говорить правды - этого не простят другие члены "гитлеровского братства", рассеянные ныне по миру. Они дождались своего часа в Чили и Уругвае: перевороты были проведены по рецептам гитлеровцев, под их лозунгами. Там, где начнется следующая резня, ищите следы людей СС: они умеют работать, и они очень хотят делать свою работу.
Это у д о б н о считать, что со смертью Гитлера кончился гитлеризм, однако беспечное удобство никогда еще не приводило к добру.
...Когда в 1974 году я встретился с Отто Скорцени в Мадриде и спросил его о Швенде, он пожал плечами: "Я никогда не видал этого уголовника". Однако Сесар Угарте, антифашист из Лимы, рассказан мне, что именно Скорцени прилетал к Швенду в Перу и они вместе совершали инспекционные поездки по Латинской Америке - навещали "старых борцов", таких особенно, как Вальтер Рауф и врач-изувер Менгеле.
Кто же такой Фридрих Швенд? В 1932 году этот мелкий торговец женился на баронессе фон Геминген. Накануне второй мировой войны Швенд уехал из поместья, поселившись на своей роскошной яхте "Аурора". Плавал он в основном по Средиземному морю, курсируя между Италией и Югославией.
Свидетели, вызванные ныне судьей после его случайного провала, утверждают, что Швенд именно тогда нажил огромное состояние, занимаясь контрабандой золотом. Это неверно. В тот период Швенд занимался разведкой; тогда же, загодя, готовилась и "операция внедрения". Сейчас эту операцию на суде трактуют весьма примитивно: "гешефтмахер" Швенд, решив подзаколотить побольше золота, обратился в гестапо с предложением: "Я могу помочь вам топить британские суда на Средиземноморье". А потом, согласно официальной версии, связался с британской разведкой: "Я готов открыть вам секрет, отчего ваши корабли идут ко дну". За это Швенд - член гитлеровской партии с 1932 года был якобы арестован гестапо. Но странное дело: вскоре после ареста Швенд "истинный ариец, ветеран движения, отмечен рейхсфюрером" (так записано в его характеристике) - получает псевдоним "доктора Вендига", кличку "финансист" и должность в секторе РСХА по организации "инфляции", для того чтобы возглавить "операцию Бернхард". Смысл операции заключался в том, чтобы подменить истинные фунты стерлингов фальшивыми, изготовленными узниками нацистского концлагеря Заксенхаузен, и пустить их в обращение за границей "жертвой гестапо", "другом" англичан Швендом-Вендигом. Арест, таким образом, был "операцией внедрения", вполне обычная комбинация гитлеровской службы безопасности.
Существует версия, что якобы Швенд "торговался" с шефами гестапо о доле для себя лично. Вроде бы сторговался на том, что из фунтов, выменянных на фальшивки, третью часть он переведет на свой текущий счет. Но это тоже "операция прикрытия", ибо гестаповцы - особенно в последние годы третьего рейха - переводили за границу деньги СС и НСДАП на счета своих наиболее доверенных людей, в "надежные банки", чтобы финансировать новое нацистское движение, в случае если война будет проиграна. Так было и со Швендом: в гестапо не "торговались" с сотрудниками, им отдавали приказы, и эти приказы выполнялись беспрекословно.
Но Швенда сейчас судят вовсе не за то, что он был нацистским преступником. Его привлекли к ответственности не за руководство беспрецедентной экономической диверсией, нет, его обвиняют в контрабанде и в том, что он застрелил своего сообщника Камбера. Понятное дело, Швенд отвергает это обвинение. Прокурор обещает выставить свидетеля: тот видел, как Швенд лично расстрелял Камбера, ибо боялся сообщника. Крах гитлеризма Швенд встретил подстрахованным - восемьдесят килограммов золота, сто тысяч швейцарских франков и несколько десятков тысяч долларов. Летом 1945 года, получив подложные документы в Ватикане, у тех, кто помогал ему сбывать фальшивые фунты, Фридрих Швенд передислоцировался в Перу, стал "американцем" Федерико, мелким служащим "Дженерал моторз" и "Фольксвагена".
- Этот мелкий служащий распоряжался большими деньгами, - говорил мне Сесар Угарте несколько лет назад. - Он продолжает служить гитлеровцам и тем секретным службам, с которыми ему есть р е з о н поддерживать контакты.
Я писал тогда об этом, говорил коллегам в Америке и Западной Европе, однако безрезультатно, Швенд продолжал преспокойно жить в своем дворце неподалеку от перуанской столицы.
Сейчас время Швенда кончилось. Во-первых, потому, что кончились те деньги нацистской партии, которые были положены на его персональный счет, а он их переводил затем по тем явкам, что ему давали "партайгеноссен"; а во-вторых, его время кончилось оттого, что умер главный покровитель - Скорцени; и в-третьих, поскольку в Перу у власти стояли реалистически думающие политики, понудившие его уехать из Лимы.
...Фрау Еленич из боннского пансиона "Шварцер Катер" не вняла просьбе пожилого американца, который просил ее отсрочить на несколько дней платежи за ночлег, и позвонила в полицию.
- Господин Федерико Швенд, - сказала она, - задолжал мне за трое суток, и я настаиваю, чтобы вы понудили его немедленно уплатить деньги.
В полиции "американец" держал себя спокойно и корректно, назвал свое имя, возраст и место рождения. Ему - столь же корректно - предложили подождать, пока наведут справки.
Справка пришла неожиданно быстро: оказывается, "американца" Федерико Швенда уже много лет разыскивал "Интерпол" как контрабандиста и убийцу.
Итак, Фридрих Швенд, гестаповец и ветеран НСДАП, привлечен к ответственности, дело его слушается в "бомбозащищенном" здании суда на Нимфенбургерштрассе, слушается уже не неделю и не две - это в порядке вещей здесь.
Странно другое: зачем "Интерполу" потребовалось так много лет для поисков, когда еще в 1972 году о "Федерико Швенде", о том, под какой фамилией он живет, где именно и чем занимается, я написал на страницах советской прессы, рассказав при этом о благородном антифашистском поиске Сесара Угарте, моего перуанского друга. Напечатан мой материал был в "Комсомолке" - газете с многомиллионным тиражом. Если бы Швенда х о т е л и найти тогда, в 1973 году, - н а ш л и бы, тем более что Сесар Угарте - человек известный не только в Перу, он кавалер шести боевых орденов США, ордена ФРГ, удостоен звания кавалера Почетного легиона. Следовательно, либо западногерманские специалисты плохо читают нашу прессу, выбирая из потока информации только то, что выгодно здешней пропагандистской машине - она далека от объективности, сугубо тенденциозна, - либо это было невыгодно каким-то сипам. Каким же?
И если бы не случай, фашиста продолжали бы "искать" до сих пор.
...И наконец, последнее. Швенд был в числе посвященных: он знал, кто, где и когда укрывал похищенные ценности - не только в Германии, но и по всему миру. Однако об этом ему вообще не было задано ни одного вопроса, с т р а ш а т с я.
4
"Дорогой господин Семенов!
Для запланированного создания "музея фюрера" в Линце имперское правительство похитило - через своего уполномоченного, директора Государственной картинной галереи в Дрездене, д-ра Пассе - в различных странах Европы, преимущественно в Италии, Австрии, Франции, Нидерландах и Бельгии, ряд ценнейших полотен, скульптур и коллекций монет.
Если в Нидерландах, Бельгии и Франции закупки были совершены на основе "оккупационного права" и тем самым с самого начала были сомнительными, преступными, то в Германии и Австрии было предпринято также и принудительное присвоение, как, например, коллекций фон Реклама в Берлине, Ротшильда в Вене, Кёнига и Вейнштейна в Амстердаме и Брюсселе, коллекций Фюрста в Гааге. Все это шло в "музей Гитлера".
Более дифференцированной была ситуация в Италии. Здесь были приобретены ценнейшие произведения раннего и позднего Ренессанса, принадлежность которых весьма завуалирована.
Закупки подготовил - по дипломатическим каналам - принц Филипп фон Гессен, однако кому точно принадлежат картины, остаюсь тайной.
Невыясненным остаюсь и то, какие итальянские инстанции оказывав нацистам поддержку при "закупках". Словом, эти итальянские сделки относятся к темнейшим аферам третьего рейха. В начале пятидесятых годов состоялось несколько конференций относительно этих произведений искусства. В рамках так называемой "комиссии де Гаспери" министрами иностранных дел Италии и ФРГ было достигнуто соглашение, в соответствии с которым ФРГ стала владелицей вывезенных из Италии произведений искусства. До 1975 года они относились к "фонду возмещения" при Главной дирекции финансов в Мюнхене (доктор Ванкмюллер). Повторяю, еще в конце 1975 года Национальная галерея и Учредительное общество прусского культурного наследия выставили некоторые из этих картин в Далемском музее в Берлине. Когда там кто-то из посетителей увидал "Потолочные фрески" из палаццо Мосениго в Венеции Себастьяна Риччи, наследники бывшего владельца палаццо Мосениго в Венеции немедленно заявили протест и обратились за помощью к иностранным органам прессы в Лондоне и Париже. Однако их протест был безрезультатен, дело до сих пор не сдвинулось с мертвой точки.
Ваш Георг Штайн".
(В Базеле нашел художницу Мари Юберзакс, дочь Григория Шкловского, соратника В. И. Ленина. Я провел у нее часа три; женщине за восемьдесят, однако она еще путешествует, много пишет. От нее, посмотрев бесценные реликвии, письма и записки Ильича, я уехал с письмом, по которому пять документов Ленина, находящихся ныне у Мари Юберзакс, безвозмездно передаются нашему государству.)
5
...В Бонне, разобрав корреспонденцию, я сразу же отложил в сторону два конверта. Остальные, а их накопилось около полусотни - в Бюро пишут самые разные люди, фирмы, организации, театры, выставочные залы, редакции, партии, я решил просмотреть позже. Первое было от Мишеля, отправлено из Кельна, 41, Квадратерштрассе, 5. Вскрыл конверт. Вырезка из газеты "Экспресс" от 29 сентября 1979 года. "Жокеи "фрау доктор". Любовь к животным дает госпоже Эрбиг победы. Во время конного аукциона в Баден-Бадене, который ежегодно проводит Фердинанд Ляйстен, старая дама, сидевшая в ложе с маленьким хином на руках, обратилась к своей собачке: "Муши, ты хочешь, чтобы я купила тебе лошадку?" Видимо, Муши ответила "да", потому что старая дама купила лошадь. Спустя два года после смерти ее мужа, хозяина фирмы "Эрболаке", "фрау доктор" купила восемь лошадей на аукционе. Последняя покупка составила 177 тысяч марок. Тренирует коней, принадлежащих "фрау доктор", Гюнтер Розенбуш. "Кони - мои любимые детишки", - говорит фрау Эрбиг. Эти любимые детишки приносят кельнской миллионерше богатые прибыли. Один только жеребец Каре дю Норд прикатил ей за последние три года 105 тысяч марок".
Второе письмо, также безо всяких комментариев, от Шрайдера.
"Подтверждение. Я, Якоб Шрайдер, рожденный 4.3.1899 года в Бюбингене, подтверждаю, что несколько лет назад вместе с фрау Шмит (Кельн, Бааденбергерштрассе, 82) был приглашен семьей доктора Эрбига в Баден-Баден. Фрау Шмит является родственницей фрау Эрбиг и дружна с нею. В то время семья Эрбиг жила в Баден-Бадене, по Хершенбергштрассе, 29, по справедливости считаясь одной из самых богатых семей ФРГ.
Именно во время этого первого визита в Баден-Баден я и увидел таинственную комнату из камня. В те дни я еще не знал, что из Царского Села была похищена Янтарная комната. Спустя некоторое время я прочитал в газетах о Янтарной комнате и подумал, что я обнаружил место ее хранения.
Однако вскорости семья Эрбиг nepeexaw в Швейцарию, в Тессин, и комната была ими демонтирована и вывезена в Аскону. Фрау Шмит рассказала мне, что за одну лишь транспортировку ящиков с янтарем водителям грузовиков было уплачено 12 тысяч марок. На Тенерифе у меня есть друг господин Фред. Летом он приезжает на отдых в Аскону и часто посещает семью Эрбиг, поддерживая с ними самые добрые отношения. Однажды он спросил меня, видел ли я Янтарную комнату у Эрбигов, на том этаже, который они занимают в вилле. По его мнению, эта комната практически бесценна.
Все это пишу для того, чтобы повторить эти данные, при необходимости - в суде.
С уважением Якоб Шрайдер".
Я завертелся волчком вокруг телефона, поначалу решил было звонить из международного автомата в Бад-Годесберге, а потом спросил себя, отчего я должен таиться, словно это я укрываю краденое, а не наши ценности держат здесь, снял трубку и набрал номер Фреда в Тенерифе.
- Да, - ответил он.
- Это Семенов.
- Я узнал вас.
Пауза.
- Как долго вы намерены быть на острове? - спросил я.
- Отчего вас интересует этот вопрос?
- Оттого, что вы обещали подтвердить данные Яко...
- Нет, - перебил он меня, явно не желая, чтобы были произнесены какие-либо имена или фамилии. - Я не стану делать никаких подтверждений.
- Но вы же обещали сделать это...
Пауза.
- Вы видели Янтарную комнату в доме фрау Эр...
- Да, у нее сказочная коллекция произведений искусства.
- Русского?
- В том числе.
- Вам что-то мешает подтвердить это формально?
- Мы обсудим этот вопрос в другой раз, и не по телефону, когда у меня появится для этого время.
Вот так. Кто-то нажал. Кто? Как? Когда?
6
Шрайдер отворил мне дверь. На диване сидел Мишель.
- Я все знаю, - сказал Шрайдер. - Я знаю все.
Мишель извинился:
- Я схожу за сигаретами, они в машине...
Когда внук вышел, Шрайдер сказал:
- Теперь я хочу получить миллион. Взамен я передам фотографию комнаты, выполненную в доме "фрау доктор"; деньги я по-прежнему хотел бы получить после того, как комната будет вывезена в Россию.
- Фотография у вас на руках?
- Нет.
- Но она уже существует?
- Нет.
- Каким образом она у вас окажется?
- Это мое дело.
"Нет, и мое, - подумал я, - ибо дело пахнет взломом. Я в э т о не играю. Мы в э т о не играем, так точнее".
...Вольфганг Эрбиг во время войны снабжал лаками и красками Люфтваффе рейхсмаршала Геринга.
Его заводы были потребителями огромного количества янтаря.
А что, если он сделал копию Янтарной комнаты?
Или же наша настоящая была отдана нацистами на хранение этому финансово-промышленному тузу, - такие в любом обществе закону неподвластны.
Допустима любая версия, но дальнейшей проверкой именно этой, связанной с Эрбигами, надлежит заниматься гражданину ФРГ.
Набрал телефон в Аскону.
- Фрау Эрбиг?
- Слушаю, - голос еще крепок, сух.
- Фрау Эрбиг, мне было бы крайне интересно обсудить с вами вопрос о Янтарной комнате...
После паузы:
- Откуда вы знаете об этом, во-первых? Кто говорит, во-вторых?
- Я занимаюсь произведениями культуры, их судьбою...
- Напишите мне письмо, оставьте свой адрес и телефон, я посоветуюсь с моими адвокатами, до свиданья. Отбой.
Глава,
в которой рассказывается о нацистском преступнике, виновном в трагедии Лидице, о шантаже и гибели профессора Роде
1
...О, как красиво здание концерна "Кали Зальц" в Касселе!
Стекло и алюминий; и не простое стекло, а красно-синее; желтое солнце расшибается в нем на сотни фиолетовых солнц; прекрасный кондиционированный вестибюль; охранники в синих униформах; выправка явно офицерская; седые затылки стрижены под скобку, височки - высокие, как полагалось р а н ь ш е, когда они носили форму, без приставки "уни".
Один из стражей внимательно посмотрел мою журналистскую карточку, позвонил по внутреннему телефону:
- Ваш визитер здесь.
Через три минуты на лифте спустился седой, поджарый, в тугом накрахмаленном воротничке господин доктор фон дер Эее.
- Добрый день, господин доктор Йонсон ждет вас.
Мы поднялись на шестой этаж, расположились в удобном кабинете за длинным столом, на котором легко можно рассматривать карты, и начали собеседование.
- Мы готовы к разговору, господин Семенов, - сказал один из ответственных работников концерна, доктор Йонсон. - Удалось найти кое-какие документы; фон дер Эее введет вас в курс дела.
- Не могу порадовать вас какими-то особыми открытиями в связи с поиском господина Штайна... Как всегда, инженеры оказываются жертвами военных; с тридцать восьмого года по сорок пятый к шахте "Виттекинд" нас не подпускали люди вермахта и те господа из гестапо, которые их обслуживали. С сорок пятого по пятьдесят первый год английские оккупанты закрыли нам какой бы то ни было доступ на шахты. Тем не менее, полагая, что развитие экономических и научных связей между вашей страной и нашим концерном вполне осуществимо в будущем, мы готовы познакомить вас со всей информацией, которую нам посчастливилось правдами и неправдами - собрать.
Доктор Йонсон улыбнулся:
- Все-таки правдами, господин фон дер Эее, правдами, концерн чужд неправды, не так ли?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52