- Семенов, вы сунулись в сложное дело. Обязательно публикуйте сегодня то, что вам стало известно. Завтра может быть поздно. И никогда не забывайте, что нацизм все еще очень силен, потому что идиотов, считающих, что все определяет чистота крови, куда как достаточно в нашем прекрасном и маленьком мире.
2
"Уважаемый господин Семенов!
Передаю часть документов, представляющих интерес для поиска. Это материалы, связанные с тайными шахтами для складирования как оружия, так и культурных ценностей.
При отделе основных видов вооружения и эвакуации существовала особая команда "Штаб Пб". Этот штаб занимался вопросами перебазирования народно-хозяйственных и оборонительных объектов в сфере вооружения, а также перемещения и обеспечения сохранности предметов искусства, архивов, коллекций и собраний. Акты этих перемещений в рудники, пещеры и туннели сохранились. Акты таких перемещений в постройки крепостного типа, за незначительным исключением (несколько карт), пропали.
До сих пор мне удаюсь обнаружить следующие карты, принадлежавшие тайной команде под кодовым названием "В крепости":
1. Карты использования команды в районе "линии Мажино", западнее Рейна.
2. Карты использования команды в южной части Германии, от Хегерлоха до Хайльброна.
3. Карты использования команды в Восточной Пруссии.
В последнем случае речь идет о районе г. Хайльсберг, крепостных укреплениях в районе Кенигсберга, крепости Летцен и Мазурском поозерье.
Эти карты действий команды в районе Хайльсберга и западной части крепостных укреплений Кенигсберга были составлены в связи с временным хранением в замке Вильденхоф и в области Рибау (б. Восточная Пруссия) предметов искусства из Киева и Харькова. В этих военных областях должно было осуществляться складирование предметов искусства.
При этом следует учитывать, что как замок Вильденхоф, так и область Рибау были расположены в очень благоприятном месте по отношению к таким районам действий команды, как Хайльсберг и Фришшинг. Поэтому вполне возможно, что разыскиваемые предметы искусства находились здесь, в Восточной Пруссии, в бункерах.
Пожалуйста, изучите материалы и напишите мне о ваших, соображениях.
Искренне Георг Штайн"
Приложение:
"Рейхсминистр по вопросам вооружения и производства вооружения
В соответствии с указанием рейхсмаршала Геринга я поручил ведомству по вопросам вооружений составление списка подземных помещений.
Рейхсминистр Шпеер.
ЗАПИСЬ
совещания относительно возможностей размещения производства и складов в калийных шахтах
Место: Кассель, здание военного округа, 25.2.44, 11 часов.
Присутствовали:
майор Андрэ - отдел военной промышленности командования военным округом XI [До сих пор не подняты архивы, которые бы помогли установить крайне важную деталь: какое отношение этот "майор Андрэ" имел к штандартенфюреру СС, профессору Андрэ из Кенигсберга, о котором мне рассказывал Штайн? Не тот ли это "несчастный старик" из Геттингена?]
директор д-р. Байль - Винтерсхаль А Г.
стар. лейтенант Кнеер - главный штаб вооруженных сил Германии
полковник д-р. Фогель [Полковник Фогель? Не тот ли это "доктор", о котором вспоминал Глыба и его коллеги в Фольприхаузене? Где он сейчас? Станет ли говорить? Цепь, однако, интересна воистину.] - командование арт. и тех. снабжением XXX
полковник Шмидт, зам. руководителя - отдел военной промышленности военного округа IX
капитан Папе - отдел военной промышленности военного округа IX.
Вначале старший лейтенант Кнеер сделал небольшое вступление о цели дискуссии: воздушные нападения противника истощают наш военный потенциал, поэтому необходимо предпринять попытку расположить производство наиболее важных объектов "под землей". Благоприятными для этой цели являются закрытые калийные шахты. Калийный синдикат (госсекретарь Нойман) обратился к главному штабу вооруженных сил Германии с просьбой проверить имеющиеся в этом отношении возможности с сохранением интересов калийной индустрии. Повод для этого дали ВВС, которые хотят использовать подготовленные калийные шахты для размещения производства самолетов.
Полковник д-р Фогель указал при этом на те калийные шахты, которые используются под заводы боеприпасов сухопутных сил..."
Приведу еще два фрагмента из архивов, обнаруженных Штайном и доктором Колером. - это имеет прямое отношение к одной из "версий" Янтарной комнаты.
СПРАВКА-ДОКЛАД
офицеру по вопросам военной экономики 9-го района территориальной обороны от 6.3.44 №61/44
...Шахта Фольприхаузена ("Виттекинд" находится в ведении команды артиллеристов Нордхаузена. Приводной железн. путь - вокзал Фольприхаузен. Подъемная машина шахты "Виттекинд": подъемная паровая машина, 250 чел. в час и 45 т полезного груза. На глубине 540 м находятся боеприпасы и взрывчатые вещества. Добыча каменной соли приостановлена в связи с ее малыми запасами.
На глубине 540 м находятся 3 подошвы шахты для размещения боеприпасов, но пока не используются.
До сих пор не использованные подошвы шахты можно достичь через гл. шахтный ствол. (Там установлена тормозная лебедка, которая удалена от шахты "Б" "Виттекинд" на 1,5 км.) На глубине 660 м начинается хранилище библиотеки университета Геттингена.
Исходящая шахта "Хильдасглюк", которая удалена от "Виттекинд" на 3 км, имеет электр. подъемную машину (250 чел. и 45 т груза в час). Штреки находятся на подошве шахты глубиной в 917 м. Они связаны слепым стволом шахты.
Слепой ствол шахты глубиной 180 м. Дальнейшая дифференциация высоты объясняется тем, что исходящая шахта "Хильдасглюк" находится по отношению к шахте "Виттекиид" на горе. В подошве шахты, находящейся на глубине 917 м, площадь в 20000 кв. м не используется, в связи с тем что транспортировка через слепой ствол шахты была бы слишком медленной и сопряжена с определенными трудностями.
(То есть, судя по всему, к шахте "Виттекинд" отношение было самое серьезное среди нацистских бонз, а особенно "военно-технической элиты" вермахта, которая в 1944 году точно понимала (ее наиболее прозорливые адепты) свою нужность определенным кругам Запада. - Ю. С.)
ПРОТОКОЛ ОБСУЖДЕНИЯ
Совещание в германском министерстве воздушного флота и в главном командовании ВВС о переводе производства в туннели, пещеры и шахты (калийные).
15 марта 1944 г.
Руководитель совещания - старший советник строительной службы д-р Трайбер (герм. министерство воздушного флота и главнокоманд. ВВС).
Присутствовало примерно 30 человек, в том числе:
Верховное главное командование вооруженными силами Германии (штаб) полковник д-р Альмендингер и майор Франк.
От верховного главного командования сухопутных войск (шеф отдела вооружений и командующий запасной армией) - майор Клебер.
Штаб Пб
Инспекция укреплений - полковник Росс.
От главного командования военно-морского флота - капитан 1-го ранга Скапель.
От германского министерства воздушного флота - старший советник строительной службы д-р Трайбер.
(Главный отдел
отдел планирования) - инженер-полковник Кюблер.
(Перевод производства для военно-воздушных сил) - инженер-полковник Зель.
Управление военной промышленности - Шульц-Хеннинг
Отдел вооружений - директор Шёнлебен.
Отдел строительства - герр Любке.
От калийного синдиката - д-р Ланге.
Обсуждение началось в 8.45.
На повестке дня стояли следующие вопросы:
"1) Укрепление ("линия Мажино"). Полковник Росс из инспекции укреплений указал на отдельные особенно удобные укрепления как, например, группа бастионов - Хофвальд под Вайсенбургом, укрепления Витцлебен (здесь уже размещено частично производство воздушных торпед) и укрепления Метц. Здесь в особенности было указано на форт Вагнер и форт Лейпциг. Последние заняты уже заводами Гессена из Касселя. В одном из укреплений расположены государственный архив и музей кайзера Фридриха.
Для получения ясной картины о положении инспекция укрепления получила следующую задачу:
а) сделать точную инвентаризацию всех находящихся в наличии укреплений (не только "линии Мажино"). Сюда следует включить также такие укрепления, как старая крепость Зильберберг под Глатцом, построенная Фридрихом Великим; Кенигсберг, Кенигштайн, Кюстрин;
б) необходимо установить, какие из них уже заняты (складами и производством).
2) В дополнение к этому обсуждался вопрос о наземных заводах боеприпасов, поскольку они представляют собой бетонированные бункеры. ВВС больше не имеют помещений для размещения производства. Так же дело обстоит и в сухопутных войсках.
Необходимо, кроме того, проверить завод Элленс-Нойхов, Фулда, а также Байенроде I и II под Кенигслуттер, Бернсдорф-Бургграф, "Виттекинд", Фольприхаузен, Вальбек, Бухберг".
И снова "Виттекинд"!
И снова Фольприхаузен!
В каждом из этих секретных документов шахты привлекают особое внимание нацистских бонз...
А сколько новых имен! Кто жив? Кто согласится ответить на вопросы?! Кто откажется? Кто помнит? Кто будет лгать? Кто скажет правду?
А бывший рейхсминистр экономики и вооружений Альберт Шпеер, по чьему приказу эти документы составлялись?
3
Я связался с Мюнхенским институтом новой истории, с сектором, занимающимся судьбою главных нацистских преступников; там сообщили, что Шпеер жив; я попросил помочь в поисках адреса и телефона бывшего министра. Коллеги откликнулись на мою просьбу, и я позвонил в Гайдельберг, - там, на окраине университетского города, в маленькой вилле живет Альберт Шпеер, - после отсидки двадцати лет в тюрьме Шпандау.
- Ну что ж, приезжайте, - ответил мне Шпеер. - Я еще неделю буду здесь, а потом отправлюсь в горы. Среда, четыре часа, вас устроит это время?
(Один из моих боннских друзей, пожилой католик, брошенный гестаповцами в концлагерь, сказал мне:
- Что бы сейчас ни говорили про Шпеера - и ошибался он в Гитлере, и слишком доверчив был, и вину свою искупил в тюрьме, - я всегда буду помнить моих друзей, мальчишек, замученных до смерти эсэсовцами на его подземных заводах!)
...Я приехал загодя; зашел в городской замок, где сейчас музей: Он возвышается над Гайдельбергом, словно бы взлетев с земли, - очень это красиво...
Множество американцев - здесь расположен военный гарнизон. И - как реакция на присутствие военщины - огромное количество коммунистической, левосоциалистической литературы в бесчисленных книжных магазинчиках. Действие рождает противодействие, сие - истина в последней инстанции.
...Шпеер вышел мне навстречу, открыто улыбаясь; жена его, однако, была насторожена.
- Знаете, - сказал бывший рейхсминистр, - когда ко мне сюда приехал первый русский, и это был второй русский после прокурора Руденко, который допрашивал меня во время Нюрнбергского процесса, я очень подивился определенному сходству: и тот и другой - в отличие от вас - были подчеркнуто тщательны в одежде, как истинно военные люди.
- Кто был вторым?
- Ваш коллега, писатель Лев Гинзбург. Только через час после начала беседы, когда я определенно и открыто сказал ему о своем нынешнем отношении к нацизму, и ему это явно понравилось, он спросил, нельзя ли снять галстук. Я предложил снять и пиджак, было очень жарко, но господин Гинзбург отказался... Должен сказать, что я впервые по-настоящему начал изучать русскую литературу в камере - времени, как понимаете, у меня было предостаточно; приобщение к Толстому, Чехову, Достоевскому, Гоголю поразило меня, во многом изменило прежние концепции... Нет-нет, я не намерен отказываться от того, к чему я был причастен, это мелко и бесчестно - что было, то было, и я понес за это наказание, пришло возмездие, но я говорю вам правду: приобщение к русскому гуманизму потрясает.
Я достал из портфеля документ, переданный мне Штайном, - о подземных складах и заводах.
- Это ваша подпись, господин Шпеер?
Он внимательно посмотрел:
- Да. Моя.
- Гражданин ФРГ Георг Штайн ведет свой поиск похищенных ценностей...
- Каких именно?
- Картин из наших музеев, икон из церквей, Янтарной комнаты, архивов... Вам что-либо известно об этом?
- Давайте сначала посмотрим документы Нюрнбергского процесса. - Шпеер поднялся. - Мне помнится, генерал Утикаль, из штаба Розенберга, давал показания.
Он вернулся через несколько минут с тремя томами, открыл нужную страницу, быстро, п р о ф е с с и о н а л ь н о пробежал текст:
- Я бы советовал вам очень тщательно посмотреть все, абсолютно все, материалы Нюрнберга. Там могут оказаться кое-какие нити из прошлого в настоящее.
- Я беседовал с Вольфом...
- С каким?
- С Карлом Вольфом.
- Ах, это который работал у Гиммлера? Совершенно напрасно он - убежденный нацист, до сей поры уверен, что, если бы не предательство генералов, Гитлер бы выиграл войну. Ни минуты не сомневаюсь, что он вам лгал, даже если и помнит что-либо.
- А Шольц? Такая фамилия вам говорит что-нибудь?
- Конечно. Он руководил изобразительным искусством в министерстве пропаганды у Геббельса. Он жив, вы знаете? Недавно выпустил книгу о живописи третьего рейха. Я могу помочь вам найти его адрес, но не вздумайте выходить с ним на контакт!
- Зачем же мне тогда его адрес, господин Шпеер?
- Нужно найти какого-нибудь бывшего военного, обязательно консерватора, но не национал-социалиста. И пусть бы этот консерватор стал ныне пацифистом, но помалкивал об этом. И пусть бы он писал книгу. Или статью для журнала. С таким человеком Шольц может решиться на разговор. С русским - никогда. И с левым тоже не станет, пусть даже этот левый будет из самой аристократической семьи Мюнхена...
- А с людьми, подобными вам? Будет Шольц говорить? Или откажется?
Шпеер не ответил, снова вышел; вернулся с большим мельхиоровым блюдом. На нем лежали письма и телеграммы:
- Это проклятия, которые мне присылают истинные солдаты фюрера.
Я посмотрел некоторые письма: они были злобны, грубы, хотя в высшей мере грамотны.
- Если вы почитаете документы о подземных штольнях, может быть, вам будет легче вспомнить? Штайна интересует любая мелочь...
- Покажите, - сказал Шпеер.
Он внимательно пролистал документы, покачал головою:
- Нет. Я могу что-то вспомнить, связанное с военным производством... Картинами занимался Розенберг.
Он снова вышел, вернулся с папками, начал перебирать бумаги.
...Документы, которыми начал оперировать Альберт Шпеер, были, бесспорно, интересны. Значительная часть связана с показаниями генерала Утикаля. Но ведь многие его показания заведомо ложны; теперь-то мне совершенно ясно, что ни один из людей Гиммлера и Геринга, не говоря уже о Бормане, не открыл ни единого секрета, связанного с "прерогативой фюрера".
- Но Гитлер, - сказал Шпеер задумчиво, - не мечтал о личной коллекции, как Геринг... Я хочу отметить это справедливости ради.
- Но ради того, чтобы открыть музей в Линце, он грабил Европу, не так ли?
Шпееру, архитектору по образованию, рисовальщику, конечно же трудно отвечать на этот вопрос, я не тороплю его, я - жду.
- Да, с вашей формулировкой нельзя не согласиться, - ответил он наконец. К сожалению, было так, как говорите вы. Я помню кое-какие детали, но ведь это - не документы, так что вряд ли они вам пригодятся...
- Кто знает. Очень может быть, что в крошечной детали и заложен тот микрослед, который может вывести к макрорезультату.
- Довод, - усмехнулся Шпеер. - Имя Поссе вам говорит что-либо?
- Какого вы имеете в виду?
- Директора Дрезденской галереи.
- Говорит о многом.
- Видите ли, сначала ведь Гитлер сам занимался сбором коллекции и для своего музея в Линце и для музеев в Кенигсберге и Берлине. У него была разветвленная цепь "дилеров", то есть перепродавцов картин... Он получал каталоги, исследовал их, а потом задействовал своих фотографов, прежде всего Генриха Хоффмана, инструктировал их лично, отправляя отыскивать картины для Линца... Ханс Ланге, один из ведущих берлинских аукционеров, как-то сказал мне о том, как эмиссары Гитлера бились за одну и ту же картину, "бесстрашно" набавляя цену... Когда Гитлер узнал об этом, он и пригласил профессора Поссе стать его личным "скупщиком". Потом к этому делу подключился принц фон Гессен, но после покушения Штауфенберга или даже раньше, в день ареста Муссолини, фюрер пригласил его к себе в ставку вместе с женою, а оттуда перевел в концлагерь... Такое тоже бывало в ту пору... Кстати, вы спрашивали меня о том, как соблюдалась секретность в вопросах, связанных с вывозом ценностей... Конкретно сказать не могу, но помню, что даже мероприятия по созданию "мемориала победы", задуманного фюрером на площади Адольфа Гитлера в Берлине, были закамуфлированы кодовым обозначением "военная программа по инспекции водного и железнодорожного транспорта"... Теперь вот что может вам пригодиться... В самом начале, когда только Гитлер выдвинул программу создания своего музея, между его дельцами и дельцами Геринга шла прямо-таки необъявленная война. Гитлер издал приказ, вы правы, направленный против Геринга, когда "разложил по полочкам", кому какими картинами и скульптурами надлежало заниматься.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52