- Да и вы мне не по душе.
Но позвольте мне честно признаться, что я привел моего слепого друга к
мисс Фостер, не думая о материальной выгоде. Я выше денег! Все, что я ищу,
- это правду.
Я не ответил ему. Да и зачем? Я понимал, кто передо мной.
- Я слепой, - сказал Смит, обращаясь не к нам, не к себе самому, а к
какому-то собеседнику, которого никто ни разу не видел. - Я никогда не был
зрячим, и я могу судить о форме предметов только по подсказке рук. В моем
воображении живут образы, я вижу их, но наверняка неправильно, потому что
я не представляю себе, что такое цвет. Хотя мне говорили, что предметы
бывают цветные. "Красное" что-то значит для вас, а для меня это
бессмысленное понятие. Слепому человеку невозможно описать цвет. Изучить
предмет на ощупь - пожалуйста, но это не означает, что предмет
действительно изучен. Я пью воду, но как она выглядит? Виски подают в
стакане со льдом, но на что похоже виски? Лед - тот тяжелый и гладкий и
дает ощущение, называемое холодом. Я знаю, лед - это вода, которая
превратилась в кристаллы, и я понимаю, что он белый. Но что такое
кристалл, что значит "белый"? Наш мир существует для меня только в виде
пространства, в котором я двигаюсь, и, кроме того, передо мной раскрыты
мысли людей. Но как я могу быть уверен, что я правильно толкую чужие
мысли? Что я верно понимаю происходящее? Да, от этого мира мне досталось
немного, но я обладаю совсем иным миром, - Смит постучал пальцами по
макушке. - Иной мир, - сказал он, - здесь, в моей голове. И это не
воображаемый мир, но мир, врученный мне другим существом. Я не знаю, где
обитает это существо, хотя мне было дано понять, что очень далеко. Больше
я не знаю ничего - только об огромном расстоянии, разделяющем нас, и в
какой стороне расположен тот мир.
- Теперь все понятно, - сказал и, обращаясь к Саре. - Он будет
служить компасом. Мы отправимся в указанном им направлении и будем
двигаться, пока...
- Именно так, - ответила она. - И так же было с Роско.
- С роботом Найта?
- С роботом Найта. Об этом говорится в письмах. Найт сам немного
обладал такими способностями - достаточно для того, чтобы ощутить
существование далекого голоса. И для него был специально изготовлен робот.
- Заказной робот? Робот с телепатическим управлением?
Сара кивнула.
Это было невозможно осознать и абсолютно неправдоподобно. Такое
видится только в бреду.
- Здесь кроется истина, - заявил Тэкк. - Истина, о которой можно лишь
догадываться. Я готов рискнуть жизнью, но отправиться на поиски.
- Вы правы, - сказал я, - вам придется рисковать жизнью. И даже если
вы отыщите истину...
- Если она действительно существует, - сказала Сара, - кто-нибудь
когда-либо найдет ее. Почему не мы?
Я огляделся вокруг. На нас смотрели диковинные животные,
фантастические свирепые существа с различных далеких планет. Некоторые из
этих тварей встречались мне, а о других я знал только понаслышке, но были
там звери, которых никто никогда не упоминал даже во время пьяных бесед
между одинокими, измотанными космосом людьми, когда мы собирались вместе
на планетах, названия которых были известны отнюдь не многим.
Все стены заняты чучелами. Для новых уже нет места, подумал я. - И,
кроме того, охота и погоня за трофеями, возможно, теряют прелесть и
остроту. И не только для Сары Фостер, охотницы на крупного зверя, но и для
окружающих ее людей, в глазах которых приключения на далеких планетах
придавали ей некоторый престиж. И, разумеется, было бы вполне логично
изменить объект охоты, принести домой непохожее на прежних чучело,
пережить новое и более чудесное приключение.
- Никто, - сказала Сара, - никогда не узнает, что вы покинули Землю и
находитесь в космосе. Вы сможете вернуться сюда когда-нибудь, а ваш
двойник исчезнет. Он будет похож на вас, как две капли воды, но это будете
не вы. Он будет жить на Земле вместо вас, а вы отправитесь в космос.
- И у вас достаточно денег, чтобы оплачивать подобное предприятие? -
спросил я. - Чтобы купить молчание такого человека?
Сара пожала плечами.
- На свои деньги я могу купить все, что угодно. И, кроме того, если
мы окажемся в космосе, не все ли равно, будет ли он здесь разоблачен?
- Отнюдь нет, - ответил я. - Я бы хотел и сам вернуться сюда с
кораблем, если кораблю суждено возвратиться.
- Это можно будет устроить, - сказала Сара. - Я позабочусь обо всем.
- Может быть, - спросил я, - мой двойник погибнет в результате
несчастного случая?
- Ни за что! Это не для нас. Существует много способов установить
подлинную личность погибшего.
Мне показалось, Сара была огорчена невозможностью воспользоваться
таким простым решением.
Затея претила мне. Мне не нравились эти люди и не нравился их план.
Но вся история предоставляла мне небольшой шанс принять участие в судьбе
прекрасного корабля Сары и вновь оказаться в космосе. Земля губит людей, -
подумал я, она выпивает из них все соки. Я не успел хорошо изучить Землю,
а то немногое, что я видел, мне понравилось. Но моих симпатий хватит
ненадолго, и очень скоро я начну ненавидеть здесь все. Любовь к космосу у
меня в крови. Я теряю покой, когда подолгу не бываю там. Космос проникает
в душу, становится частью тебя. Заполненное звездами пространство,
безмолвие, ощущение того, что ты ни к чему не принадлежишь, что волен
отправиться куда и когда тебе угодно... Но не только это. Существует
что-то еще, чему пока не удалось подыскать название. Может быть, как это
ни банально, ощущение истинности бытия.
- Подумайте об оплате, - сказала Сара, - потом удвойте цифру. Вы не
встретите непонимания.
- Но как же так? - спросил я. - Неужели вы не жалеете денег?
- Конечно, жалею, - ответила Сара. - Но деньги научили меня, что надо
платить за то, что имеешь. А мне нужны вы, капитан Росс. Вы никогда не
пользовались проторенными космическими дорогами, размеченными и
безопасными. Вы продвигались впереди других и исками новые планеты. Мы
можем довериться вам.
В дверях показался робот.
- Стол накрыт, мисс Фостер.
Она с вызовом посмотрела на меня.
- Я подумаю о вашем предложении, - пообещал я.

3
И мне бы следовало получше подумать над ним, говорил я себе,
разглядывая утопающую в лунном свете пустыню. Мне не надо было лететь.
Смит все еще ползал на четвереньках и скулил. Его белые незрячие
глаза блестели, как глаза кошки, завидевшей добычу. Тэкк выпутался из
своей смехотворной рясы и заковылял к ноющему Смиту. Что же все-таки, -
подумал я, - связывает этих людей? Они, конечно, не гомосексуалисты,
потому что ничего подобного я за ними не замечал в течение всего
путешествия. Должно быть, они душевно очень близки друг другу.
Естественно, Смит радуется, что кто-то заботится о нем, и, наверно, Тэкк
рассматривает слепого и его способности как выгодное капиталовложение, но
секрет их дружбы в ином. Возможно, двух этих ни к чему на свете не
приспособленных людей объединяют похожие страдания, и они испытывают друг
к другу сочувствие.
В пустыне было светло, как днем, и, глядя на небо, я понял, что свет
шел не только от луны. Небесный свод был опален звездным огнем. Я никогда
раньше не видел столько больших и ярких звезд. Они выглядели теперь иначе,
чем когда лошади-качалки вышвырнули нас в пустыню. Над нами были звезды,
которые очутились так близко, что, казалось, можно было протянуть руки и
собирать их, как яблоки с дерева.
Сара была уже на ногах, она так и не выпустила винтовку и теперь
крепко держала ее наперевес.
- Я следила, чтобы она была дулом вверх, - сказала она.
- Да здравствует мисс Фостер! - воскликнул я.
- Главное правило, - объяснила она мне, - всегда держать оружие дулом
вверх, чтобы оно не засорилось. Если бы я не проследила, в ствол бы
забился песок.
Джордж продолжал ныть, но теперь сквозь завывания можно было
различить слова. "Что случилось, Тэкк? - стонал он. - Где мы? Что
случилось с моим другом? Он исчез. Я не слышу его больше".
- Ради Бога, Тэкк, - сказал я с отвращением, - поднимите Смита,
стряхните с него грязь и вытрите ему нос! И объясните своему товарищу, что
происходит!
- Я не могу ничего объяснить, - ответил Тэкк, - пока мне самому не
растолкуют, что происходит.
- Я помогу вам сделать это, - пообещал я. - Мой друг, мы в плену. Нас
обвели вокруг пальца.
- Они вернутся! - простонал Джордж. - Они придут за нами. Они не
оставят нас здесь!
- Конечно, не оставят, - сказал Тэкк, ставя его на ноги. - Они
возвратятся с восходом солнца.
- А есть ли солнце на небе сейчас, Тэкк?
- Нет, - ответил Тэкк. - Только луна. И множество звезд.
А я был в недоумении. Я был выброшен на незнакомый берег в компании с
двумя простофилями и белокурой Дианой, которая заботилась лишь о том,
чтобы удержать ружье в правильном положении.
Я огляделся вокруг. Мы упали на пологий склон дюны по обе стороны к
ночному небу вздымались песчаные холмы. На небе виднелись только луна и
звезды, не было ни облачка. А на земле ничего, кроме песка, - ни деревца,
ни кустика, ни травинки. В воздухе ощущался легкий холодок, но я понимал,
что и он исчезнет с восходом солнца. Было очевидно, что нам предстоит
провести длинный жаркий день без капли воды.
На песке были отчетливо видны места, где наши тела пробороздили его.
Мы были брошены со стороны другой дюны, и мне пришло в голову, что точная
информация о том, откуда нас выбросили, нам бы пригодилась. Я прошел назад
и прикладом ружья провел на песке длинную линию и несколько неровных
стрел, ведущих от нее. Сара внимательно наблюдала за мной.
- Вы думаете, мы можем вернуться обратно? - спросила она.
- Я бы не рискнул утверждать это.
- Там была какая-то дверь, - продолжала она. - И лошадки вышвырнули
нас в нее, а когда мы упали, здесь уже не было никакой двери.
- Они держали нас на крючке, - сказал я, - с той минуты, как мы
появились. Они не цацкались с нами с самого начала. У нас не было шансов.
- Но мы уже здесь, и нам стоит подумать о том, как выбраться отсюда.
- Если вы последите за двумя нашими шутами и позаботитесь о том,
чтобы они не наделали бед, - предложил я, - я бы мог пойти на разведку.
Сара внимательно посмотрела на меня.
- Вы что-то задумали, капитан? Что-нибудь определенное?
Я покачал головой.
- Только взглянуть, что вокруг. Возможно, мне удастся наткнуться на
воду. Сегодня нам понадобится много воды.
- Но если вы потеряетесь...
- Я буду ориентироваться по своим следам, - объяснил я. - Если только
внезапно не поднимется ветер и не сотрет их. Но если что-нибудь случится,
я выпущу вверх луч, а вы стрельнете один-два раза, и звук выстрела укажет
мне путь обратно.
- А вы не думаете, что лошадки вернутся за нами?
- А вы?
- Мне кажется, нет, - ответила она. - Но в чем же их цель? Чего они
добивались? Вряд ли их привлек наш груз.
- Зато они избавились от нас.
- Но они сами заманили нас к себе! Если бы не приводной луч...
- Вы забываете о корабле, - сказал я. - Возможно, им нужен был
корабль. Видели, сколько у них кораблей на поле? Наверно, они сцапали
многих.
- И всех выбросили сюда? Или на другие планеты?
- Я допускаю все, - ответил я. - Наша задача сейчас найти более
подходящее место, чем это. У нас нет ни пищи, ни воды.
Я повесил ружье на плечо и начал карабкаться вверх по склону
песчаного холма.
- Я могу как-нибудь помочь? - спросила Сара.
- Хорошо, если бы вы позаботились о том, чтобы те двое не затоптали
линию, проведенную мной. Если подует ветер и песок заметет линию,
попытайтесь оставить отметки.
- Вы возлагаете большие надежды на эту линию?
- Она, надеюсь, поможет выяснить, где мы находимся. - Но может ничего
не означать, - сказала Сара. - Мы, вероятно, оказались в ином временном
измерении, и определять наше местонахождение бесполезно.
- Согласен, - заметил я. - Но пока у нас нет других шансов вырваться.
Я поднимался по дюне, и это оказалось нелегким делом. Ноги глубоко
вязли в песке, я все время скользил вниз. Я едва продвигался вперед. Когда
я, наконец, почти добрался до гребня холма, я остановился на минутку
отдохнуть и оглянулся. Все трое стояли у подножия дюны, наблюдая за мной.
И меня охватило необъяснимое чувство: я ощутил, что люблю их - и вечно
копошащегося дурачка Смита, и мошенника Тэкка, и Сару - черт ее возьми с
ее непослушным локоном на лбу и дурацкой старомодной винтовкой! Несмотря
ни на что, они - люди, и так или иначе мне надо вытянуть их отсюда. Потому
что они надеются на меня. Для них я был человеком, "исколесившим" космос и
пережившим различные приключения и неприятности. Я фактически возглавлял
экспедицию и действовал грубо и сурово. Но я был капитаном, а когда встает
вопрос жизни и смерти, именно от капитана экипаж ждет спасения. Проклятые
идиоты, бедные доверчивые простаки - они и не предполагают, что я и сам не
могу разобраться в происходящем, что у меня нет ни планов, ни надежд и что
я обеспокоен, растерян, потрясен так же, как и они. Но нельзя было
допустить, чтобы они поняли это. Я должен играть роль человека, который
может в любой момент при помощи хитроумных фокусов сохранить всех целыми и
невредимыми.
Я поднял руку и помахал им, и как я ни старался сделать это весело и
беспечно, у меня не получилось. Потом я вскарабкался на самую вершину дюны
и увидел, что передо мной простиралась пустыня. В любой стороне, куда бы я
ни посмотрел, открывалась одна и та же картина - песчаные волны, дюны,
похожие друг на друга, везде одно и то же и ни намека на дерево, а,
значит, и на воду, абсолютно ничего, кроме песчаной россыпи.
Увязая в песке, я спустился по склону дюны, взобрался на другую, с
нее пустыня выглядела такой же. Я могу идти и идти, понял я, перебираться
с дюны на дюну, и не встречу ничего нового. Вся проклятая планета,
возможно, состоит из пустыни, и здесь не найти оазисов. Лошади-качалки
знали, что делали, когда выбросили нас сюда через дверь, или ворота, или
Бог знает что еще. Если они хотели избавиться от нас, они не могли
придумать ничего лучшего.
Лошадки (или тот мир, к которому они принадлежали) не тратили усилий
даром. Они заманили нас приводным лучом, вынудили оставить корабль,
опечатали его, а потом, не дав нам ни подумать, ни воспротивиться,
вытолкнули в этот мир. Выпихнули людей под зад коленом, - подумал я, - и
проделали это не в первый раз.
Я вскарабкался на другую дюну. Все же есть шанс, - твердил я себе, -
что где-нибудь между дюнами найдется что-нибудь заслуживающее интереса.
Например, вода - это нам нужнее всего. Или дорога, которая могла бы
вывести нас к более приятным краям или к местным жителям, способным помочь
нам. Хотя сложно представить себе, чтобы кто-нибудь мог жить в стране,
подобной этой.
Честно говоря, я ни на что не надеялся. Среди песчаных волн пустыни
ничто не поддерживало надежду. Но когда я почти достиг вершины дюны и
увидел пространство за ней - я заметил что-то на гребне соседнего холма.
Какая-то штуковина, похожая на птичью клетку, наполовину утонула в
песке, ее металлические прутья поблескивали в свете луны и звезд и
походили на скелет доисторического животного, которое было загнано на дюну
и корчилось от страха, пока смерть не прервала его мучений.
Я сдернул ружье с плеча и приготовил его к бою. Песок подо мной
заскрипел и протащил меня вниз по дюне. Больше я уже ничего не видел из-за
гребня холма. Тогда я развернулся влево и вновь начал подъем, пригнув
голову. За двадцать футов до вершины дюны я лег на песок и,
распластавшись, пополз вверх. Когда мои глаза оказались над гребнем, и я
снова увидел клетку, я замер, уткнувшись носками в песок, чтобы не
скользить вниз.
Я увидел, что песок под клеткой был взрыхлен и песчинки тонкими
струйками все еще неслись по склону. Должно быть, подумал я, - клетка
приземлилась не так давно, - следы на песке еще совсем свежие, они даже не
приняли окончательную форму.
Приземлилась - не совсем подходящее слово для клетки, но все же я
считал, что она именно приземлилась, потому что вряд ли кто-то просто
положил ее туда. Конечно же, это корабль какой-то незнакомой мне марки, с
необшитым каркасом. А если, как я предполагал, это был действительно
корабль, то в нем наверняка находилось нечто одушевленное, и это живое
существо либо погибло внутри корабля, либо находилось поблизости.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26