Проснулась Аливия только утром и не сразу сообразила, где находится. Она совершенно не помнила, как сюда попала. Помнила как они бежали с мамой по лесу, потом ночевали на дереве… утром у нее закружилась голова, она видела волков… или они ей приснились… Однако сейчас она чувствовала себя хорошо… если не считать того, что ужасно хотелось есть.
Аливия огляделась, рядом с кроватью на стуле спал какой-то мальчик старше нее, белобрысый… странный. Рядом с ним на полу валялась настоящая книга, а чуть в стороне на другом стуле аккуратно свернутое лежало ее платье. Девочка даже задохнулась от возмущения. Путаясь в одеяле, она торопливо подбежала к платью и стала поспешно одеваться, после чего с кулаками бросилась на мальчишку.
Володя за предыдущий день так утомился, что заснул, едва только опустился на стул, хотя до этого честно хотел понаблюдать за пациенткой. Разбудили его самым неожиданным образом, заехав полотенцем по макушке, а потом набросившись на него с кулаками. Володя опрокинул стул и отчаянно заморгал, пытаясь сообразить, кто здесь и что вообще происходит. Откатившись в сторону, он перехватил полотенце и с удивлением обнаружил ту самую девчонку, которую притащил домой и которая теперь, что-то гневно крича, пыталась отколотить его своими кулачками. Мальчик ухватил девочку, завернул ей руки за спину и прижал к себе. Та дернулась пару раз, но поняв, что противник сильнее, вырываться перестала, но кричать нет. Володя не настолько понимал язык, чтобы разобраться, что она говорит, уловил только что-то про платье, про кровать, про… Сообразив, наконец, что так возмутило девчонку, он покраснел, а потом расхохотался. Не удержался и даже сам растерялся… от неожиданности замолчал. С момента смерти родителей он никогда так не смеялся… так искренне… Последний раз, когда они с сестрой подрались, она так же вот кидалась на него с кулаками. Правда, он был меньше, чем сейчас, и досталось ему сильно.
Девочка, кажется, никак не ожидала такой реакции и растерянно замолчала. Потом, воспользовавшись тем, что захват ослаб, вырвалась на свободу, но тут же села прямо на пол — задор пропал и теперь дала себя знать слабость от болезни и голода.
— Ну, — Мальчик поднялся. — Я рад, что с тобой все в порядке, а сейчас мы отправимся есть. Однако платье придется снять — оно еще не высохло, я его только вчера постирал.
Девочка растерянно моргнула, не понимая, о чем ей говорят. Володя вздохнул и, подбирая слова, попытался перевести. Та сжалась и испуганно заморгала — похоже, сказал что-то не то. Володя вздохнул и раскрыл шкаф, достал свои самые маленькие брюки, рубашку, куртку и все это швырнул на кровать. Потом ткнул в её платье.
— Пе-ре-о-де-вай-ся.
Девочка растерянно моргнула, встала и подошла к кровати. Мальчик взял ее за руку и заставил пощупать платье.
— Мокрое. — Потом махнул на улицу. — Там холодно. Выйдешь — снова заболеешь. Лечить больше не буду. — Слов не хватало, часто приходилось останавливаться, чтобы подобрать нужное. Видно, что девочка понимала его с трудом, но все же понимала. Мальчик снова ткнул в одежду на кровати, на ее платье и вышел готовить завтрак.
Когда через полчаса он вернулся, то обнаружил девочку, растерянно стоявшую посреди комнаты в длинных брюках, собранных в гармошку у колен, чтобы ноги все-таки вылезли из брючин, а вот рукава рубашки держаться никак не хотели. Володя, при виде этой картины, снова рассмеялся, а потом из нижнего ящика шкафа достал моток веревки, сел на стул и пододвинул к себе девочку. Та возмущенно дернулась, но тут же под его строгим взглядом угомонилась. Володя размотал веревку, достал нож и быстро отрезал несколько кусков, которыми и принялся подвязывать штанины, чтобы не падали, рукава. Закончив, он отодвинул девочку подальше и оглядел дело своих рук.
— Да-а. Ладно, что-нибудь придумаем. Так, а почему босиком? Хотя понятно почему… — мальчик достал пару обычных носков и пару шерстяных, все это натянул на девочку и заставил ее обуться в его ботинки, в которых она и утонула. Да, он маленький, но все же больше семилетней девчонки или сколько ей там… точно не больше восьми, а обуви меньшего размера ему не дали. Больше — сколько угодно, а меньше нет. В конце концов, на Базе были уверены, что он станет расти, но никак не уменьшаться, а на такую вот гостью никто не рассчитывал. Вздохнув, Володя укутал ее сначала в платок, потом натянул ей куртку и снова подвязал рукава, а напоследок надел шерстяную шапочку. В таком виде и вынес на улицу, поскольку несчастный ребенок в своём наряде не смог сделать и шага. Вот еще головная боль — во что ее тут одевать? А платье мало того, что не высохло, так еще и изорвано все, как и ее теплая зимняя курточка. Не рассчитывал никто, что в этих вещах будут по лесу бегать.
Девочка вертелась на руках как юла, пытаясь все рассмотреть. Володя с трудом донес ее до кухни, где в плите уже вовсю горел огонь, двойные же стенки купола с прослойкой из воздуха хорошо удерживали тепло. Мальчик снял с нежданной гостьи теплую куртку, а вот платок разматывать не стал и с облегчением усадил её на стул.
— Сиди.
— А где мама?
Мальчик замер. По правде говоря, он надеялся, что этот вопрос возникнет позже. Его теперешних знаний языка не хватит, чтобы все объяснить и утешить. Но и не отвечать нельзя. Он вздохнул, пододвинул второй стул и сел рядом, пытаясь подобрать нужные слова, но словарного запаса катастрофически не хватало. Он сердито махнул рукой, встал и вытащил из шкафа сумку, которая была у женщины, положил ее на стол и сел рядом.
Девочка растерянно потрогала ее.
— Мамина…
— Я не успел спасти… Волки… Она защитила тебя…
Слово «волк» в его словарном запасе отсутствовало и пришлось назвать зверя по-русски, изобразив его жестами.
— Волки? — переспросила девочка.
Не уверенный, что правильно понял, мальчик кивнул.
— Ее нет больше, — пробормотал Володя, понимая, что говорит не так и не то, но не в силах сказать что-то другое — всё-таки простое наблюдение за поведением людей давало мало информации по языку. Точнее, слов-то он уже выучил много, а вот их перевода не знал, не мог еще соотнести слово и следующее за ним действие. О чем-то догадывался, о чем-то подсказывал лингвоанализатор. В результате словарный запас из трехсот слов — разговор на уровне племени тумбо-юмбо вести можно, а вот рассказать о чем-то значимом — нет.
Девочка затихла, сжавшись на стуле. Мальчик обнял ее за плечи и прижал к себе.
— У меня тоже нет мамы… и папы.
Ребенок вдруг прижался к нему и заревел. Володя плакать не мешал, ласково поглаживая девочку по голове. Наконец она затихла, но отстраняться не стала — сидела, хлюпая носом. И то слава богу, мальчик опасался гораздо худшей реакции, а объяснить он ничего не мог.
— А ты кто? — вдруг спросила она.
— Прохожий, — только и смог ответить со своим знанием языка.
Девочка слабо улыбнулась, похоже, сам того не зная, он сказал что-то очень забавное.
— А сейчас мы будем кушать, — попытался объяснить он, путая русские слова и местные. Девочка, похоже, поняла и недоуменно огляделась, спрыгнула со стула и подошла к плите. Володя облегченно вздохнул, радуясь детской непосредственности: увидела новое и о слезах забыла, и о смерти матери. Понятно, что об этом она еще вспомнит, но сейчас новая и необычная обстановка вокруг завладела ею целиком.
Мальчик достал перловку, залил в котелок воду и поставил на плиту. Закрыл отверстие конфорки, подбросил дров и прислушался к гудению, раздавшемуся из плиты… и еле успел перехватить руку неугомонной девчонки, которой захотелось потрогать вытяжную трубу. Она хоть и сделана из огнеупорного пластика, но нагревалась ничуть не хуже железной.
— Бо-бо. Больно будет. — Володя жестами изобразил, что будет, если кто-то попытается дотронуться до трубы: протянул руку, сделал вид, что дотронулся и запрыгал, тряся рукой, якобы от боли. Девочка расхохоталась, захлопала в ладоши, Володя же обиделся, он что, тут клоуна изображает? Но тут же обругал себя, нашел на кого обижаться. И кто тут старший в этом случае? Однако эта девчонка по своему вредному характеру очень уж напоминала сестру, с которой он дрался чуть ли не больше, чем с мальчишками в школе… еще в то счастливое время, когда он ходил в обычную школу.
Непонятно каким образом, но девочка уловила изменение настроение своего собеседника, подошла к нему и заглянула в лицо.
— Что-то случилось?
— Ничего… — И опять ведь не расскажешь того, что хочется. — Давай кушать.
Вода уже закипела, и мальчик высыпал туда перловку, посолил, чуть поперчил и поймал удивленный взгляд девочки, которая разглядывала специи. Долго нюхала перец и что-то быстро-быстро начала объяснять. Володя опять уловил только несколько слов, что-то о травах, о том, что они очень дорогие и еще какие-то вопросы. Мальчик растерянно улыбнулся и развел руки, показывая, что ничего не понял. Девочка надулась, потом вернулась к стулу и сидела там, нахохлившись, наблюдая за готовкой.
Володя чуть приподнял крышку и заглянул внутрь. Вроде бы нормально. Достал банку говядины, привычным движением вскрыл ее ножом и целиком вытряхнул содержимое в котелок, старательно все перемешав.
— Ну вот, будет у нас сегодня перловка с говядиной, но для начала лекарство. — Володя обернулся, но девочки на стуле не обнаружил. Вот неугомонная! Он огляделся и заметил ее около плиты, с недоумением разглядывающую консервную банку из-под говядины. Володя поспешно отобрал ее и, предварительно помыв, выбросил в ящик, куда складывал тот мусор, который в будущем еще мог для чего-нибудь пригодиться: целлофановые мешки, консервные банки, например.
— За стол! — он отнес девочку на место и поставил перед ней тарелку. — Сиди.
Вытащил из кармана приготовленные таблетки и заставил их проглотить и запить водой. Девочка долго опасливо косилась на непонятные кругляшки, пока Володя не заставил их съесть. Девочка попыталась отбрыкаться, но безуспешно.
— Горькое, — сморщилась Аливия.
— Зато полезное. А сейчас завтракать. — Володя никак не мог понять, откуда у девчонки взялось столько энергии. Только-только лежала чуть ли не при смерти, два дня ничего не ела, а скачет так, что и не поймаешь.
Володя наложил кашу в две тарелки, налил компота, ради такого случая даже достал неприкосновенный запас. Девочка недоуменно посмотрела на тарелку, облизнулась, есть ей явно хотелось, но к незнакомой еде прикасаться опасалась. Мальчик нарезал хлеба, эх, не очень свежий, три дня назад пек, а свежий сделать не успел, но ладно, сегодня надо будет тесто поставить, а завтра с утра испечь.
Хлеб девочка схватила моментально, а вот на кашу все еще подозрительно косилась, но голод победил, она схватила ложку и неуверенно попробовала. Судя по всему, каша ей понравилась и дальше только за ушами трещало.
Володя изредка посматривал на девочку, но решил ничего пока не говорить. Сам он ел медленно, тщательно пережевывая пищу. Аливия, наконец, заметила, что хозяин не торопится и недоуменно огляделась.
— Еще? — Полагая, что его могут не понять, он кивнул на котелок с кашей и зачерпнул половником. Девочка неуверенно покосилась на свою тарелку, потом на котелок и кивнула. На это раз она ела неторопливо, первый голод прошел и сейчас пыталась запасти еду впрок, с трудом проталкивая кашу в рот.
Володя, ухмыляясь, наблюдал за ее мучениями, но опять не вмешивался. После завтрака он снова заставил ее лечь в кровать и достал стетоскоп, однако чтобы послушать ей легкие пришлось выдержать настоящий бой — девочка никак не хотела снимать рубашку, а Володя никак не мог объяснить чего он хочет. Напрасно показывал стетоскоп — Аливия просто не понимала, что это за штука. В конце концов, мальчик уложил ее в кровать, прижал, а свободной рукой стащил с неё рубашку, та сразу попыталась натянуть одеяло, но Володя не дал, тут же приставив к груди стетоскоп. Девочка растерялась, не понимая, чего хочет этот мальчишка.
— Не дыши.
— Это как?
Мальчик печально вздохнул, потом попытался объяснить:
— Дышу. — Он шумно задышал. — Не дышу. — Он сделал вздох и замер. — А теперь ты. — Дыши.
Девочка, подражая, часто задышала, косясь на непонятную штуку, которая вставлялась в уши, а какой-то кругляш постоянно касался ее груди то в одном месте, то в другом.
— А теперь не дыши.
И снова кругляш то тут коснется, то с другой стороны. А мальчишка вдруг перевернул ее на живот и теперь своим кругляшом уже елозил по спине и опять: дыши, не дыши.
— Ладно, вроде бы нормально.
Аливия с трудом понимала, что хочет сказать этот странный человек. Мама всегда говорила, что мужчина не должен видеть девушку без одежды до замужества, а этот… словно не знал очевидного. Да еще с каким-то странным приспособлением непонятно чего хочет. И говорит непонятно. То знакомое слово скажет, а то как зачастит на неизвестном языке. Но вроде бы он ничего плохого не делает, только какими-то странными предметами ее изучает. Некоторые из них походили на лекарские штучки, а потому Аливия догадалась, что этот мальчишка ее лечит. Он лекарь? Эта мысль показалась ей настолько смешной, что она засмеялась.
— Смеешься? Значит, действительно поправляешься, — пробормотал Володя, пытаясь с помощью ложки посмотреть ей горло. Неугомонная девчонка вертелась ужом, махала руками и со смехом уворачивалась.
— Да когда же ты угомонишься?! — в сердцах буркнул он, наконец, прижав девочку к кровати, и как только та раскрыла рот, чтобы закричать, тут же сунул ей ложку и прижал язык.
— А-а-а! — завопила девчонка.
— Правильно, — согласился Володя. — А я уже просить хотел. — Он вытер ложку полотенцем и отложил, после чего уткнулся в аптечку, выкладывая лекарства и просматривая названия. Какие возвращал обратно, а некоторые оставлял. Встал и зачерпнул из стоящего у двери пластикового бочонка воды и принес девочке, которая уже натянула на себя одеяло и теперь сердито поглядывала на него. Мальчик вытащил из упаковки таблетки и протянул гостье.
— Ешь. Это полезно. — Он изобразил, как глотает их и запивает водой. Девочка замотала головой. Некоторое время он честно попытался ее уговорить, а потом вдруг протянул руку и зажал девочке нос. Та возмущенно открыла рот… мальчик тут же сунул ей таблетки и закрыл его своей ладонью, чтобы не выплюнула. Девочка задергалась, но мальчик не отпускал, пока она не проглотила лекарства, после чего вручил ей кружку с водой. Аливия поспешно схватила ее, сделал несколько глотков, в глазах слезы и обида.
— Ну-ну. — Володя всплеснул руками. — Ну как я тебе еще объясню, что лекарства надо пить, и что тебе они нужны для выздоровления? Ложись-ка отдохни немного.
Аливия испуганно сжалась, не зная, что еще может сделать этот страшный мальчишка. Только он начал ей нравиться, как вдруг взял и заставил съесть какую-то гадость. Она еще много что могла бы сказать, но вдруг почувствовала, как глаза закрываются словно сами собой. Она еще пыталась бороться со сном, но быстро сдалась и вскоре уже мирно посапывала, свесив с кровати руку. Мальчик осторожно вернул её на место, поправил одеяло и облегченно вздохнул. Наконец-то угомонилась, облегченно вздохнул он. Если так и дальше пойдет…
Володя достал ручную швейную машинку, свои самые маленькие наряды и разложил на полу платье девочки.
Когда Аливия проснулась, она обнаружила мальчишку на полу, деловито ползающего по ее платью и что-то замеряющего, потом он ползал по разложенной тут же рубашке и резал. Вот встал, отряхнул брюки и принялся шить с помощью какой-то интересной машинки, крутя ручку. То, что она именно шьет, Аливия догадалась сразу, самой частенько приходилось штопать свои платья в наказание, когда залазила в кусты шиповника или падала с дерева.
— Проснулась? На-ка, примерь, я тут тебе рубашку и штаны сделал. Надевай. — Он бросил на кровать одежду и вышел из дома, помня, что девочка отказывается в его присутствии переодеваться.
Когда он вернулся, Аливия крутилась в центре комнаты, пытаясь разглядеть себя со всех сторону. Мальчик подошел к ней и заставил повернуться, рассматривая, как сидит одежда. Немного великовата, но такой и делал — на вырост. Только вот рукава рубашки и штанины все же слишком длинные и не прошиты. Но, опять-таки, пока девочка спала, он не мог сделать точных замеров. Сейчас он подвернул штанины и наживил их булавками, то же проделал и с рукавами.
— Снимай, я зашью. Зашью, — он изобразил, как шьет иголкой. — Снимай, и можешь пока завернуться в одеяло.
На этот раз Аливия все поняла, быстро разделась и закуталась в одеяло.
— Всё.
Володя повернулся, взял рубашку и сел за машинку. Девочка топталась рядом, с восхищением наблюдая за получающимся ровным швом. Закончив, он встряхнул одежду и оглядел ее.
— Держи. Теперь тебе надо еще теплую куртку и что-то придумать с обувью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139