— Вам лучше поскорее вернуться…
— Что? — Володя напрягся. — Что случилось?
— Вам лучше это увидеть, милорд…
Володя не стал расспрашивать и вскочил на коня, пришпорил, с места отправив его в галоп, посчитав, что так будет быстрее. Двор замка поразил его тишиной — обычно тут всегда полно народу: суетятся слуги, охрана, гости. Сейчас охрана была, но какая-то молчаливая… Заметив князя, все отводили глаза…
Володя ворвался в общий зал, где собралось больше всего народу. При виде его молчаливые солдаты расступились, давая ему возможность пройти. Князь выскочил в комнату и словно грудью налетел на стену… смертельно побледнел, отшатнулся, кулаки против воли сжались, в зале стихли даже негромкие разговоры и воцарилась мертвая тишина…
— Что же ты наделал, парень, — прошептал Володя глядя на голову своего посла, которую водрузили на стол. Как ни странно, гнева не было… вообще не было никаких чувств. Володя узнал это свое состояние, которое появлялось в минуты наивысшего напряжения или смертельной опасности. Думал уже забыл это ощущение, а ведь раньше жил в таком режиме… утомительно… Зато спасало от воспоминаний. Вот и сейчас чувств не осталось, только обостренный до предела разум, просчитывающий ситуацию с точностью и скоростью компьютера.
— Милорд… Тут еще письмо было…
Володя покосился на бумагу.
— Не интересно. Ответ мы уже получили… Конрон…
— Да, милорд?!
— Завтра выступаем. Объяви людям.
— Хорошо… На Игранда?
Князь обернулся. Конрона от этого пустого и холодного взгляда бросила в дрожь. Князя словно не задело произошедшее. Абсолютное спокойствие, словно он каждый день видит головы своих послов.
— На графство Иртин. Не вижу смысла менять уже разработанные планы.
— Но…
Князь отвернулся.
— Графство Иртин сейчас единственный источник необходимых ресурсов мятежников. И оно единственное, которое еще сопротивляется. Как только мы разберемся с ним у Игранда не останется ни денег, ни людей, ни других возможностей продолжать мятеж. Выступаем завтра утром… Не заставляй меня повторять, Конрон!
Спорить не рискнул никто.
Слухи по замку распространялись с быстротой молнии и когда Володя зашел в комнату к пленникам тем, судя по всему, уже успели рассказать о «подарке», который прислал старший сын бывшего герцога. При одном только взгляде на вошедшего князя, Ульмар сжался и инстинктивно закрыл собой семью. Находящаяся здесь же графиня подняла руку, словно пытаясь закрыться, попыталась что-то сказать, но не решилась. Аника решительно вскинула голову, но была решительно отодвинута матерью.
— Милорд!!! — в комнату ворвался граф Танзани. — Я приказал усилить караулы тут, а то солдаты… — Тут он увидел лицо князя и осекся. — Милорд, герцог должен быть доставлен в столицу! Ты слышишь меня?!
— Володя! — сзади кто-то подскочил и обхватил его за пояс, чье-то лицо уткнулось в спину. Володя вздрогнул… медленно вернулись чувства, исчез холод… Аливия выскочили вперед и еще крепче вцепилась в него. — Остановись, — прошептала она, давясь слезами.
— Ленка… Ты чего?
— Пусть Ленка!!! Пусть, только вернись!!! Я не хочу больше видеть тебя таким!!! Не хочу!!! Давай вернемся на остров!!! Только не становись таким снова… не хочу… не хочу… не хочу…
— Ты… — Володя моргнул. Потом осторожно опустился на колени и обнял девочку. — сестренка…
Аливия уткнулась ему в плечо и разревелась. Рядом облегченно вздохнул граф Танзани. Володя подхватил девочку на руки и поднялся… глянул на Ульмара.
— Вы воспитали достойного наследника… — развернулся и вышел. Рядом пристроился граф.
— Я, глядя на ваше лицо, испугался уже, что вы убьете в комнате всех.
Володя сбился с шага, а потом замер, чуть повернул голову.
— Убью? — вздохнул. — Вы меня совершенно не знаете. Я не собирался делать такой глупости. Я не знаю чего добивался Игринд, когда прислал голову парламентера. Может хотел вывести из себя, чтобы ошибок наделал. Только напрасно. Мои учителя давно заметили, что в моменты опасности или потрясения я становлюсь совершено спокойным… исчезают все чувства. Я не могу испытывать ни гнев, ни страх, ни отчаяния… ни радости.
— Но Аливия…
— Да. — Володя прижал девочку к себе покрепче. — Я в таком состоянии долго прожил… Я ее в таком и встретил. Поверьте… очень тяжело разучиться испытывать какие-либо чувства.
Володя давно уже ушел, а граф еще долго смотрел ему вслед.
— Теперь понятно, — пробормотал он. — Если эта девочка сумела тебя разбудить… горе тем, кто попробует причинить тебе боль через неё…
Армия собиралась быстро и слаженно. Каждый знал свою работу и выполнял ее четко — сказывались постоянные тренировочные марш-броски. Людей еще подгоняла злость. Парламентер и в этом мире считался человеком неприкосновенным. Его убийство… это было за гранью. Надо быть очень уверенным человеком и в себе и в своих силах, чтобы сделать такое пусть даже с самым свирепым врагом.
Володя, стоя на небольшой возвышенности и наблюдая за сборами, размышлял на ту же тему — никак не мог понять чего добивался Игранд своими действиями. А Раймонд? Неужели он одобрил это? Или его влияние на мальчишку не так велико, чтобы остановить от такого? Так чего же он добивался?
— Крейн.
— Да, милорд?
— У меня есть для тебя задания… первое на твоем посту.
— Да?
Володя чуть отошел в сторону, чтобы их не могли слышать другие офицеры.
— Когда мы появимся в графстве… короче, мне нужна информация о настроении солдат и офицеров армии графа. Найди двух или трех помощников и собирай всех дезертиров, пленных, всех, кто может что-то сказать. Собирай даже крупицу информации, даже если она будет казаться неважной. Каждый вечер будешь докладывать мне обо всем, что удастся узнать.
— А может проще будет устранить этого Игранда? У меня есть на примете че…
— Нет! — Володя резко развернулся. — Крейн, никогда не додумывай за меня! Мертвые бесполезны… К тому же убийство не принесет пользы. Нам надо покончить с мятежом как можно скорее, а сделать это можно только в открытом бою, чтобы ни у кого не осталось сомнений, что я достоин принять титул. С точки зрения всех благородных завоевать его можно только в открытой схватке. Потому даже если Игранд сам упадет с лошади и свернет шею, на мне останется подозрение. А слухи о трусости герцога, побоявшегося скрестить мечи в открытой схватке и подославшего убийц последнее, что мне надо.
— Я… я понял, милорд.
— Тогда это последний раз, когда я объясняю такие вещи. Тебе придется отучаться считать простые решения лучшими. Поверь, это далеко не так. Мертвые не могут приносить пользу — живые полезнее. А мне надо знать настроение вражеских солдат, чем живут наемники, как снабжается армия, из каких источников, хорошо ли платят, о чем говорят солдаты у костров, настроение офицеров.
Вернувшись обратно, Володя поинтересовался у Конрона отправил ли тот гонцов в верные города по дороге, чтобы те подготовили припасы — двигаться он собирался по возможности с минимальным обозом, потому безжалостно избавлялся от любых лишних вещей, предпочитая получить все нужное на месте по прибытию, потому еще когда задумывал дальнейший план кампании и твердо решив, что следующей целью будет графство Иртин, отправил гонцов в города по дорогам со список того, что они должны предоставить, доказывая верность новому герцогу. Стоимость взятого должна была быть учтена при сборе налогов. С учетом острой нехватки денег в герцогстве — это было выгодно всем. Города избавлялись от скопившегося товара, который не могли продать из-за отсутствия караванов и списывали налоги, а герцог получал необходимые ему припасы и людей.
Армия продвигалась стремительно, обходя все замки и крепости, не задерживаясь нигде. Похоже, граф Иртинский плохо усвоил урок, который с самого начала преподал им Володя, когда в своем вторжении в мятежное герцогство точно так же не задерживался ни у одного замка или крепости. Так воевать здесь еще не привыкли. Любая тактика и стратегия строилась исходя из безопасности коммуникаций, ибо только по безопасным дорогам мог быть осуществлен подвоз всего необходимого, а без продовольствия даже самая лучшая в мире армия очень быстро теряет боеспособность — это на собственном примере доказал Эрих. И крепости с замками играли в обороне не последнюю роль как раз по той причине, что стояли на важных дорогах. И даже двести человек гарнизона могли изрядно подпортить настроение обозам, а значит нужно было либо штурмовать все необходимые для свободного движения обозов крепости, либо выделять большие силы для охраны самих обозов. В обоих случаях ничего хорошего наступающим не светило. Вот и воевали, медленно продвигаясь от крепости к крепости.
Новый же герцог совершенно ломал все сложившиеся традиции войн и шел вперед совершенно наглым образом игнорируя все препятствия и целеустремленно атакуя только живую силу.
Вторжение в графство произошло тремя колоннами, которые тут же принялись перемалывать в пыль все мелкие отряды баронов, которые ехали к месту сбора. Бросок небольшой армии оказался настолько стремительным, что опередил всех гонцов с известием, что армия герцога направляется к графству.
Граф Иртинский как раз собирал армию и разослал вассалам приказ о выдвижении к месту сбора, чтобы идти на помощь Игрниду. Эти отряды и попали под раздачу — они были слишком мелкими, чтобы оказать сопротивление даже одной колонне войск. Конница моментально рассеялась по ближайшим дорогам, выискивая тех, кто пытался спастись. Замки моментально оказались изолированы друг от друга и никто из баронов не в силах был понять что происходит: их гонцы перехватывались, выход из замка был чреват тем, что могли нарваться на один из отрядов герцога, а ограниченность численности отряда каждого отдельного маркиза или барона не позволяли вести полноценную разведку. Вот и вынуждены они были запираться в своих замках, не имея возможности как-то вмешаться в происходящее.
За первую неделю Володе удалось полностью очистить все дороги графства от вражеских отрядов, вынудив их запереться в замках, после чего повел планомерное наступление на основные силы. За стуки пройдя около тридцати километров его армия с ходу атаковали войска ближайшего помощника графа Иртинского, который вел их на соединение с сеньором. Все произошло настолько узнаваемо, что Володе оставалось только головой качать — благородные категорически отказывались учиться на своих ошибках. Благодаря отлично налаженной разведке Володя сумел занять такую позицию, что вражеская пехота оказалась перед конницей. Вопреки прошлому опыту сейчас князь сразу бросил в атаку конницу во главе с Конроном. Вражеская пехота, увидев внезапно выскочивших из-за холма латников, попятились, вражеские рыцари, заметив противника, тут же бросились ему навстречу, стремясь скорее вступить в бой. Ряды пехоты и конницы перемешались, сбоку по ним ударили лучники, внеся дополнительный хаос. Они успели сделать два залпа, прежде, чем в образовавшуюся свалку врубился набравший максимальную скорость стальной клин, раскидав и пехоту и застрявшую конницу противника. Фланги стали зажимать пехотинцы… Еще недавно бывшая грозной силой армия дрогнула, попятилась и побежала. Первыми не выдержали пехотинцы. Оставшись без поддержки, побежали и латники, особенно когда вооруженная протазанами пехота стала стаскивать их на землю. Разгром был настолько быстрым, что Конрон даже сплюнул с досады, когда укладывал меч в ножны.
— Ну что это за издевательство?! Даже разогреться толком не дали.
В отличие от него граф Танзани был хмур и задумчив.
— Не понимаю, когда ты отправил гонцов в местные города? К нашему приходу они успели подготовить все, что нам нужно, — спросил он, когда закончили подсчитывать потери свои и чужие и армия расположилась на отдых.
— Большинство я отправил еще после первого разгрома графа. Я уже тогда знал, что его графство придется захватывать силой — Иртинский не сдастся.
— Знал?
— Да. Самый преданный и последовательный сторонник бывшего герцога.
— Но если так… ты же не наугад гонцов посылал?
— Конечно. Я знал, какие города нас поддержат. Открыто, пока мы были далеко, они выступить не решались — граф был рядом и у него под рукой армия. И человек он решительный, так что не забалуешь. К тому же он отдавал те же приказы, что и я. Так что города могли в открытую собирать обозы, якобы его армии. Все, что им нужно было — немного придержать их, что они и сделали.
— Не все…
— Не все, — согласился Володя. — В графстве самое большое число городов, оставшихся верными графу. Большинство из-за страха и неверия в наши силы, но нам от этого не легче.
— Если я тебя правильно узнал, то наша следующая цель…
— Сам граф и его армия. Двигаемся к их месту сбора — его замок.
— Будет осада, — вздохнул граф. — А замок Иртинского укреплен очень хорошо. И ты прав — просто так он не сдастся. Я вообще удивлен, что он нам навстречу не пошел.
— Это было бы идеально — дать бой в чистом поле, а не штурмовать стены, но боюсь противник нам такого подарка не сделает. Нам главное закончить здесь как можно скорее, а потом уже будем бить самого Игринда… — Володя непроизвольно сжал кулак. — Надо послать еще гонцов… в соседние с замком Иртинского села…
Благодаря займам купцов Володя располагал достаточным запасом денег, чтобы расплачиваться за то, что он забирал в деревнях. Время для войны с точки зрения князя вообще было идеальное — осень, жара спала, но дни еще стояли ясные и не дождливые, крестьяне как раз убирают урожай с полей и их амбары ломятся от зерна. Поскольку вывезти его по понятной причине никуда невозможно, цены на него стремительно катятся вниз. Тут, правда, Володя не стал наглеть и установил жесткую цену зерна, чтобы крестьяне смогли получить прибыль, пусть и минимальную.
В отличие от него граф Иртинский деньгами не располагал, а потому все необходимое ему для войны просто забирал, в лучше случае его фуражиры оставляли деревянную дощечку с личной печатью графа — обязательство заплатить за взятое… когда-нибудь… позже… При таком подходе почти все население графство полностью поддерживало нового герцога. Крестьянам уже настолько надели разбои на дорогах, из-за которых не могут продать урожай, бесконечные поборы для поддержки мятежа, что они готовы были поддержать кого угодно, кто закончит все это безобразие и даст им спокойно, наконец, вздохнуть. Потому они охотно выступали проводниками, доносили о передвижениях вражеских войск, частенько, тайком от всех, конечно, и сами устраивали уничтожение мелких отрядов. Отдельный рыцарь со своими пятью или шестью латниками мог остановиться на ночь в одной деревне, а утром его и его отряд найти уже никто не мог, а сами крестьяне клятвенно заверяли, что уехал, а куда там дальше делся… Возвышенные Боги только знают.
Володя не забывал и о другой обязанности, а потому гонцы с его указами отправлялись из ставки почти каждый день: объявление амнистии всем солдатам, кто служит под командованием мятежников, указ о борьбе с разбоем на дорогах, пока простая бумажка, но ясно показывающая намерения нового герцога, указ об отмене внутренних таможен и пошлин. Последнее вызвало бурю возмущения среди местных благородных, но его армия состояла из тех, кого указ не задевал никоим образом, а потому все волнения быстро стихли, а в ставку стали приходить поздравления с победой от купцов со «скромными» подношениями на победу. Ослабленные в мятеже, разрозненные, многие земли сменившие владельцев на еще молодых и не опытных просто не могли оказать сопротивление герцогу. К тому же многие сильно поиздержались на войне, а герцог тут же начал выдавать льготные кредиты тем, кто особо сильно пострадал… условие — поддержка решений герцога. Все решилось в течении четырех дней. Еще было объявлено, что в этом году налоги взиматься не будут.
— И как ты без денег планируешь поднять герцогство? — поинтересовался граф Танзани.
— Деньги пока есть, — поморщился Володя. — Я надеюсь война долго не затянется и у меня останется много их — купцы не пожадничали, давая на победу. К тому же планирую поживиться тем, что собрано в замке у графа. Я слышал, ему тоже многие пожертвовали на победу… Ну и то, что с графства вытряс за минувшие дни. Тем более легко быть добрым, когда ясно, что денег не получишь все равно как ни старайся.
— Это почему?
— Да потому что старый герцог и так уже содрал все что можно и даже больше. Если что-то брать еще, люди просто начнут умирать. Надо дать людям роздых хоть немного, а то все уйдут либо в разбойники, либо просто сбегут.
Еще неделю пришлось потратить на налаживание отношений с окружающими селениями и городками, чтобы обеспечить себе бесперебойное снабжение, дождаться подхода обоза с осадными машинами и подкреплением из отрядов благородных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139