А не
проще ли было бы просто положить меня на кровать? Не очень-то он умен, но
зато какой добрый!
Вдруг в голову мне пришла еще одна мысль: а зачем он в таком случае
вообще меня бил? И тогда любопытство победило хладнокровие и расчет.
Сжавшись как пружина, я вскочил и что было силы ударил филантропа в живот.
На этот раз сплоховал он. Наверное, он совсем уже похоронил меня и не
ожидал такой прыти от покойника. Согнувшись пополам, он попытался
выстрелить, но левой ногой я вышиб пистолет из его руки. Силы вновь
вернулись ко мне, хотя и золотые искорки еще покинули не совсем.
- Сейчас Боян будет слово молвить, - сообщил я ему и ударил ногой в
лицо. - Только не растекайся мыслию по древу.
Однако он просто молча рухнул. Да, я наверняка был прямым потомком
одного из тех неумных князьев, которые сперва напаивали народных певцов до
бесчувствия, а потом пытались услышать от них что-нибудь интересненькое из
интимной жизни Владимира Красное Солнышко.
Грустно качнув головой, мол теперь уже "не побяшете братья дорогие",
я опустился на колени, имея своей целью обыскать "певца". И почувствовал
железный захват его рук у себя на шее.
Высвободиться было невозможно. Мою голову стало выворачивать куда-то
вбок. Не иначе этот парень когда-то занимался вольной борьбой. Или
классической - в данном случае принципиальной разницы это не играло. Тем
более, что обе являются олимпийскими дисциплинами.
Золотые искорки сменились золотым фоном. Его палец больно надавил мне
на правый глаз. И тогда я разозлился. По-настоящему - первый раз за
последние два дня.
Вывернувшись изо всех сил, так что чуть не затрещали шейные позвонки,
я как можно выше задрал левую руку, а затем опустил согнутый локоть ему на
переносицу. Ну приблизительно туда.
Говорят, что у всех борцов оборваны уши. А носы сломаны у боксеров и
хоккеистов. Так вот, я утверждаю: это - неправда. Тот борец, который лежал
передо мной, был со сломанным носом. Но он был уже бывшим борцом. Хотя
говорят, что борец - он до конца жизни борец. Ну а я разве своим
высказыванием это оспариваю?

Несколько выбитых зубов, водительские права на имя некоего Чинаева,
сигареты, деньги и пистолет Макарова со сточенным номером - вот и все мои
"коверные" трофеи. Оставив себе из всего этого только пистолет, я пошел
осматривать квартиру.
Так вот - квартира была пустовата. Как бы это объяснить? Вроде бы
мебель на месте, книги на месте, вещи на месте, но явно многого не
хватает. Ну как если бы в ней побывали разборчивые воры, забравшие все
самое небольшое и ценное.
Я почесал затылок и поморщился от боли. Вообще-то я, конечно,
живучий, но этот хряк меня доконал. Точно настало время сдаваться. Я решил
не рыскать по квартире, а, вздохнув, направился в коридор, где споткнулся
о чемодан, оставленный там борцом Чинаевым.
Безусловно, я помнил о судьбе Гоши Длинного, но этот чемодан был не
похож на мину. Обыкновенный матерчатый российский чемодан. Конечно,
любопытство опять взяло верх над расчетом. Еще раз тяжело вздохнув, я
принялся открывать поклажу.
Он даже не был заперт на замки, этот кофр. И был полон женского белья
и косметики. Белье было и голубое и белое и желтенькое и черное. Не было
только розового, и я облегченно вздохнул. Кто бы ни была та женщина, коей
принадлежали эти пожитки, она явно была женщиной порядочной и не желающей
доставлять мне хоть какие-нибудь неудобства. А может, просто как раз в это
время надела розовый комплект на себя.
Разрезав дно ножом из арсенала борисовской кухни, я убедился, что
двойных стенок у чемодана нет. Тогда я принялся было раздумывать, следует
ли мне подробно просматривать все найденные косметические принадлежности,
но в этот момент в дверь вдруг позвонили.
Я вздрогнул. Первой мыслью, которая пришла мне в голову, было:
"Любопытный сосед все видел и стукнул в милицию". А второй: "А я ведь все
равно еду туда сдаваться". Поэтому с чистой совестью я распахнул дверь и
сильно ударил стоявшего за ней ногой в пах (хороший, вообще, удар, - вы,
наверное, уже успели это заметить; только перед тем как начинать
использовать его в деле, я все-таки посоветую вам отточить технику на
домашних).
Не дожидаясь, пока он что-либо ответит, я втащил его в квартиру и
ударом по челюсти втолкнул в комнату. Хотя это было явным плагиатом, тем
не менее производить отчисления за использование авторских прав в пользу
семьи погибшего борца я не собирался.
Вновь прибывший по виду на славянина не тянул сразу, и поэтому я
решил несколько видоизменить тактику.
- Народный эпос "Манас", - объявил я, вытащив пистолет и направив его
в живот лежащему. - В роли мертвого джигита народный артист республики
Чинаев, в роли акына... - я сделал паузу, - ...в роли пока что еще живого
акына... Кто такой? - я резко изменил тон.
Он в ответ только тяжело задышал.
- Быстро, давай, сволота, рассказывай, - разозлился я. - Иначе будет
то же, что и с ним, - я ткнул пальцем в труп Чинаева.
Гость перевел туда взгляд, а потом снова уставился на меня, и
выражение его лица вдруг резко переменилось.
- Ты... Ты... - он чуть не задохнулся. - Да ты - писака тот! И ты
Чинаева замочил?! Да ты знаешь, что с тобой Башль сотворит теперь?!
Печенками рыгать будешь, пока коньки не откинешь!
Я вспомнил. Ведь точно, у Лени Башля был любимый телохранитель с
такой фамилией. Во время разговоров в курилке Потайчук иногда упоминал
его.
- Знаю, - твердо ответил я. - Но сейчас спрашиваю я. Что здесь за
базар? Какого черта вы здесь делаете? Квартиру чистите, что ли? -
последнее предположение было совершенно идиотским - ну разве могут такие
бандиты промышлять подобным способом?
- Ага, - согласился он. - Чистим. Жить-то хочется. Тебе-то ведь тоже.
Вот только жаль, осталось недолго.
- Вскрытие покажет, - позволил себе не согласиться я. - Кончай чушь
нести, иначе через две минуты я начну поочередно отстреливать тебе руки и
ноги.
- Да пошел ты... - выругался он.
Я поднял с пола подушку, приготовленную для меня Чинаевым и приложил
ее к дулу пистолета. И за этот плагиат я тоже платить совсем не
намеревался.
- Ну ладно, молись аллаху, сукин сын!
Он даже не поморщился. Я убрал подушку.
- Ха-ха-ха, - захохотал бандит. - Слюнтяй!
Быстро подойдя к нему, я резко опустился на колени и с размаху ударил
его рукояткой пистолета в лоб. Он сразу же затих. Обыскав лежавшего
мафиози, я нашел у него под пиджаком такой же точно "макаров", который
также сунул себе в карман. После этого, схватив супостата за волосы и на
это раз даже не вспомнив, что такое понятие как нарушение авторских прав
вообще существует, я потащил его прочь из квартиры.
Внизу, взяв уже очнувшегося и тяжело дышавшего "акына" за грудки, я
зло произнес:
- Это только начало. Скажи-ка, тебя мама в детстве никогда на
карусели не катала?
Он снова только тяжело задышал в ответ. Упорный народ эти кавказцы!
- Тогда тебе очень не повезло с мамой и очень повезло со мной, -
улыбнулся я одним только ртом.
В квартирах подъезда начали зажигаться огни - по-видимому, шум
волочащегося вниз по лестнице тела разбудил жителей.
- Русский Диснейленд, - провозгласил я, встал на шасси автомобиля,
открыл крышку емкости для раствора и, поднатужившись, запихал в
отверзшееся жерло вяло сопротивлявшегося противника. - Гигиенические
пакеты программой не предусмотрены, - пробормотал я после этого, сразу же
бросившись к кабине. - На Руси испокон веков блюют под себя.
Заведя грузовик, я рванул на себя ручку под табличкой, изображавшей
бочку. Что-то загудело и, обернувшись, я с удовлетворением констатировал,
что "карусель" завертелась.
Включив передачу, я поехал прочь со двора. Теперь передо мной стояла
трудная задача - точно определить момент готовности. Я решил, что пары
километров должно хватить. Поэтому, проехав это расстояние, я завернул на
подвернувшуюся детскую площадку, остановил вращение бачка и включил слив.
Выбравшись из кабины я как раз успел увидеть момент выползания тела
на песок. Подойдя поближе, я ткнул его ногой под ребра. Никакой реакции.
Перевернув бандита, я увидел, что все его лицо и грудь измазаны смесью
крови и блевотины. Глаза его были закрыты, дыхание было неровным. Я
легонько стукнул его по щеке.
- Будем еще кататься, или расскажешь все? Ты, конечно, парень
крепкий, но...
- Садист, - простонал он, открыв глаза. - Я такого в жизни не
видывал. Гондон штопаный! Ты просто не представляешь себе, что тебя ждет
впереди!
- Зато я прекрасно представляю, что ждет тебя, - хмыкнул я. - Как
профессиональный массовик-затейник информирую, что впереди у нас с тобой
еще всемирно известный аттракцион "Американские горки".
- Догадываюсь, что удовольствие будет еще почище этого! - на его
грязном лице появилось подобие улыбки.
- Я никому и никогда не говорил, что я хороший, - развел я руками. -
Рассказывай, тебе-то теперь какая разница?
- Если Башль тебя не кончит, то моя семья - точно - обещаю, -
прорычал он. - Этот фрайер заставил нас с Чинаевым отправиться за
чемоданом его бабы, которая его дома, сука, забыла. Не могла она без
своего тряпья, видите ли!
- Кто, Борисов, что ли? - поинтересовался я.
- Да, мать его так!
- А что они там делают-то? - удивился я.
- Гы-ы-ы, - то ли простонал, то ли засмеялся бандюга. - Ты даже не
представляешь и даже и не стоит.
- Да ну? - снова удивился я. - Что же они, вокруг костра с ядерной
боеголовкой пляшут, что ли?
Его лицо перекосилось.
- Ты кто такой-то, а, гэбист что ли?
- Почти, - усмехнулся я. Теперь мне многое стало ясно. - Ну и где
сейчас они?
- А-а-а-а, суки! - заорал он, - Я же знал, что это так кончится! Это
же не простая уголовка, это же политика! Сволочи! Быдло! Комики позорные!
Далее последовала длинная неприличная тирада на смеси русского и еще
какого-то языков - я не стал тратить время на выяснение. Терпеливо
дождавшись ее окончания, я повторил вопрос снова.
- Где?
Он тоскливо посмотрел на меня.
- Один хрен накроете. Я с самого начала, как в газете прочитал, понял
что здесь что-то не так! Такое или сумасшедший мог сотворить или...
Значит, ты - скальп, там работаешь, вот оно что! С самого начала по этому
делу... Обставили, хитрожопые, а!
Я молча почесал нос.
- Они в ангаре Петровских складов, - уныло произнес джигит. - Поедут
ночью на Прокловский тракт, а дальше я не знаю. Я вообще мало знаю. Но
скажу все. Мне зачтется, а? Я ведь с тобой разговариваю только потому, что
ты не погон ряженый какой-нибудь. Зачтется, а?
- Зачтется, - пообещал я. - Лежи здесь.
Сев в автомобиль, я поднял цистерну и двинулся в путь. Я не
сомневался, что гордый потомок Шамиля в этот момент уже вовсю делает ноги.
Не обращая никакого внимания на неудовлетворительное самочувствие.

Петровские склады действительно были основаны еще при Петре Первом.
Тогда они были какими-то стратегическими, но к настоящему времени были
почти что заброшены. За многие годы, прошедшие с той поры, их здания
неоднократно горели и отстраивались вновь, но лет двадцать назад
окончательно пришли в негодность. От города до них было километров
пятнадцать.
Проехав пять из них, я начал действовать. Включив рацию, я без
раздумий набрал "ноль-два".
- Дежурный слушает, - раздалось в динамике.
- Говорит журналист Соколов, - мое лицо расплылось в довольной
улыбке. - В настоящий момент двигаюсь по направлению к Петровским складам.
Для моего захвата требуется группа спецназа или ОМОНа или лучше и того и
другого вместе, человек, этак, в сто, а лучше - в двести.
- Шутников таких мы ловим быстро, - зарычали в ответ.
- На Петровских складах находится ядерная боеголовка, которую стянули
плохие парни, - засмеялся я. - Вы - придурок, который в жизни никогда
больше не получит ни одной звездочки, если немедленно не сообщит об этом
начальству. Естественно, не о том, что вы - придурок.
В этот момент в динамике прорезался басовитый голос, явно
принадлежащий кому-то другому.
- Соколов, это - подполковник Анохин. Немедленно остановитесь и
сдавайтесь!
- Здесь некому сдаваться, - резонно заметил я, оглядывая пустынную
дорогу. - Вы на этом направлении даже пост ГАИ не удосужились поставить,
чем кое-кто и не преминул воспользоваться. Советую, кстати, немедленно
перекрыть Покровский тракт, - этим трактом называли дорогу, такую же
старую, как и склады и после постройки нового шоссе никем не используемую.
- Есть сведения, что боеголовку скоро повезут по нему.
- Вы подозрительно много знаете, - сердито заявил подполковник. - Там
где вы, всегда что-то не то. Немедленно останавливайтесь и ждите патруль.
Лучше на земле и лицом вниз.
- Хрен тебе, - зло рявкнул я. - Поднимай всех по тревоге!
Нажав "отбой", я прибавил газу.
Километрах в двух от складов в свете фар я заметил заставу. Застава
представляла собой стоявший на обочине легковой автомобиль с погашенными
огнями, возле которого скучал молодец в милицейской форме. Увидев меня, он
вышел на проезжую часть и взмахнул красным фонарем. Я затормозил. В руках
у "милиционера" был автомат.
- Вылезай, давай документы, - приказал он.
- Да брось ты, начальник, пусти, - рискуя нарваться на пулю, проорал
я в ответ. - Я на семнадцатую трассу гоню, от колонны отстал. Технику в
Нижний ведем. И так задержался!
- Вылезай, мать твою, говорю! - он развернул автомат дулом в мою
сторону.
На это раз я послушно вылез из кабины, прихватив с собой блокнот.
- Да вот, начальник, все в порядке. И заплачу я, конечно! - переложив
блокнот в левую руку, я протянул его стражнику, одновременно засовывая
правую в карман.
Но он не стал брать блокнот.
- Пошел! - дуло автомата на секунду повернулось в сторону обочины.
И этой секунды хватило мне на то, чтобы прыгнуть на него,
одновременно вытаскивая "макаров" из кармана. Очередь из "калаша" ушла в
чистое поле, а пуля из моего пистолета - в его голову.
А следующая - в сторону темной фигуры внутри легковушки. Оттуда
послышался стон. Я выстрелил в ту сторону еще несколько раз и подошел
поближе. Второй "патрульный" теперь тоже был мертв.
Забрав у одного из убитых автомат и несколько "рожков" к нему, я
вернулся к грузовику, залез в кабину и двинулся дальше.
Оставшееся расстояние я преодолел за считанные минуты. Несомненно,
выстрелы, далеко разнесшиеся в ночи, насторожили сегодняшних обитателей
складов, но во мне уже играла какая-то внутренняя легкость и лихость. На
полном ходу я въехал на территорию складов, ограда которых давным-давно
превратилась в прах, и, высунув в окно дуло автомата, стал давать короткие
очереди.
Никакие электрические цепи в этом заброшенном месте, конечно, не
работали, и в окружавшей местность тьме воцарилась паника. Какие-то
беспорядочные выстрелы и крики.
На особенно большой ухабине грузовик здорово тряхнуло, и я уронил
автомат на пол кабины. Но к этому моменту до выезда на Прокловский тракт
оставались уже считанные метры, которые я преодолел без всякого труда.
Несколько пуль попало и в мой экипаж, но лишь одна из них - в кабину,
но и та по счастью не задела меня. Проехав метров десять, я развернул
автомобиль поперек дороги и остановился. После этого, схватив автомат и
пару магазинов, я выскочил наружу и бросился в поле.
Пробежав небольшое расстояние, я нашел небольшую канаву и залег лицом
к тракту. Затем, вставив в "калаша" свежий "рожок", принялся ждать.
Скучать мне пришлось недолго. Через три минуты с территории складов
выехали два джипа. Дождавшись, пока они поравняются со мной и начнут
обстреливать грузовик, одновременно объезжая его, я тоже открыл огонь по
их кабинам.
Автомобили остановились, и из них выскочило несколько темных фигур,
которые стали стрелять в мою сторону. Я подался назад, в укрытие и,
перекатившись на несколько метров вправо, вставил свой последний магазин.
В этот момент недалеко от того места, где я только что находился,
громыхнула граната. Вжавшись в землю, я услышал свист осколков. Один из
них пролетел буквально в нескольких сантиметрах от моей головы. Перенеся
это знаменательное событие с честью и без потерь, я снова высунулся и
полоснул по стрелкам. Звуки выстрелов с их стороны стихли.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20