- Если вдруг почувствуете, что эти дела вас все же как-то касаются,
вот мой домашний телефон. Если меня не будет, и ответит кто-то еще, просто
скажите, что вам необходимо поговорить с Джимом. Это мое... второе имя.
Она смотрела на бумажку, словно бы не желая брать ее, затем вдруг
спрятала ее в свою книгу.
- Я сохраню это. Только вряд ли воспользуюсь.
Она потянулась к ручке дверцы. Бейли взял ее за руку. Кожа была очень
нежной и гладкой на ощупь.
- Спасибо вам за беседу. Наверное, вам лучше не передавать нашего
разговора отцу.
Она скользнула быстрым, тревожным взглядом по его лицу, резко
отвернулась, выбралась из машины и пошла прочь. Он провожал ее взглядом,
пока она не вошла в магазинчик, затем неохотно запустил двигатель и
покатил назад, в Лос-Анджелес.

ПРЕДАТЕЛЬСТВО
Вернувшись домой, Юми нашла отца за тем занятием, за которым в
течение многих лет так часто видела его: он сидел за столом, уставившись в
экран компьютера. Она почла за лучшее не мешать, вышла на двор и читала до
самого заката, пока небо из голубого не превратилось в багровое. Тогда она
вернулась в купол - отец сидел все в том же кресле, стуча все по той же
клавиатуре.
Подойдя, она встала рядом, помня, что он просто не может работать,
если за ним наблюдают. Она стояла молча, и через несколько секунд отец
заметил ее присутствие.
- Что? - Казалось, он лишь невероятным усилием смог сосредоточиться
на ней. - Чего тебе, Юми?
- Я собираюсь поесть. Тебя еда не заинтересует?
- Э-э, да. Я освобожусь через несколько минут.
Юми давным-давно узнала на опыте, что это может означать любой
временной промежуток - от часа до целых суток. Она осталась стоять, где
стояла, отказавшись в кои-то веки подчиниться молчаливому приказу
убраться. Перечить отцу - от этого холодело в животе и даже дрожали
руки... Но если она сейчас сдастся, то неизбежно будет злиться на себя,
будет испытывать стыд за себя, а это куда хуже.
- Знаешь, - сказала она, - мне думается, что, если ты вправду
собираешься с понедельника лечь в больницу, то, наверное, пожелаешь
выделить хоть немного времени, чтобы побеседовать. Ты ведь говорил, что
именно для этого просил меня приехать.
Он поднял на нее искренне изумленный взгляд.
- Конечно, мы сможем побеседовать. Только вначале я должен закончить
с этим. - Он кивнул на экран. - Это чрезвычайно важно.
Они рассматривали друг друга, оба сбитые с толку, точно звери двух
разных пород.
- Ты работаешь для проекта "ЖС"? - спросила Юми. Не в ее обычае было
расспрашивать отца, но беседа в машине Ричарда Уилсона что-то такое
сдвинула в ее душе.
- Да, именно так.
Она сохранила спокойствие на лице, демонстрируя отцу маску притворной
скромности и невинности, перенятую от матери.
- Ты уже столько лет тратишь на этот проект так много времени...
Наверное, ты огорчен его провалом.
Он резко отнял руки от клавиатуры. Движение было так резко, что
напомнило Юми о ковбоях, выхватывающих "кольты" из кобур.
- Кто сказал, что проект провалился? - Тон его был резок; на скулах
заиграли желваки.
Юми почувствовала себя так, точно ткнула палкой свирепого зверя.
- Твой сегодняшний гость, мистер Уилсон, говорил что-то такое. Когда
подвозил меня до магазина.
- Уилсон... - Готтбаум издал короткий резкий смешок.
- Он сказал, что руководство "Норт-Индастриз"...
- Они совершенно не в курсе происходящего. И тому есть причина.
Проект потенциально опасен - возможны нежелательные применения. И уж во
всяком случае он не провалился.
Значит, Уилсон был прав - отец что-то скрывает. Конечно же, отец все
это обосновал; он всегда так уверен в своей правоте; он же всегда лучше
знает, как будет лучше для всех и каждого... Удивительно, что он вообще
хоть что-то ей сказал. У него это само вырвалось - совсем как если подсечь
человека под коленки, он не сможет удержаться на ногах.
Интересно, много ли он еще скажет?
- Знаешь, - сказала Юми, все еще притворно-сдержанная и робкая, - я
никогда толком не понимала, в чем суть этого проекта.
Он подозрительно покосился на нее. Понятно. Невидимый барьер снова на
месте.
- И не нужно. - Он помолчал, точно повторяя про себя это утверждение
и сожалея о нем. - В такие вещи тебе не нужно вмешиваться. Понимаешь? - Он
пристально посмотрел на нее.
- Конечно, отец. - Она почтительно склонила голову; покорная женщина,
во всем полагающаяся на авторитет мудрого человека... А интересно, не
напоминает ли это ему о его невесте, выглядевшей так наивно и смиренно, но
на поверку оказавшейся едва ли не жестче его самого. Только одна она
умудрилась пробраться сквозь его оборону и кое-что украсть у него: любовь,
время, гены - и напоследок, даже некоторую толику его денег.
А отец снова повернулся к монитору.
- Если ты не возражаешь, я все же закончу дела.
- Разумеется, отец. - Она отступила назад.
По дороге на кухню она прошла мимо обеденного стола. На столе лежала
плоская черная папка и еще какая-то штука, не больше мужского бумажника.
Микрокомп, поняла она, сложенный клавиатурой к экранчику форматом примерно
с почтовую открытку. Она приостановилась, думая, откуда это все могло
взяться, и догадалась: Ричард Уилсон забыл, когда отец велел ему
убираться.
Юми оглянулась - отец опять был поглощен работой. Она тихонько взяла
со стола имущество Уилсона, крадучись, ретировалась в свою спальню и
заперла дверь.
Она устроилась, скрестив ноги, на лоскутном одеяле, которое она сшила
себе пятнадцать лет назад, повертела в руках микрокомп, поколебалась и
отложила в сторону, не желая совать нос в личные записи Уилсона. Однако
черная папка - совсем другое дело. Раскрыв ее, она взглянула на титульный
лист.
На секунду она растерялась. Вот здесь, в ее руках был ответ на тот
самый вопрос, на который отказался отвечать отец. Всю свою жизнь слышала
она брошенные мимоходом упоминания о "ЖС", но никогда прежде ей не
представлялось случая понять смысл услышанного.
Гриф "секретно" ее не смутил - она выросла в доме, где засекреченные
документы были делом обычным и просто так лежали где попало. Итак, Юми
начала чтение.
Через два часа, закончив чтение, она - в первый раз за всю свою жизнь
- осознала, всю грандиозность масштабов того, чем был одержим отец.
Достижения, описанные в заключении, без сомнения были только началом, и
достигнуты были еще до отставки отца. А, зная отца, вполне можно было,
основываясь на этом вот заключении, догадаться, что у него в
действительности на уме.
Она на секунду прикрыла глаза. Руки ее покрылись "гусиной кожей" и
она вздрогнула, почувствовав себя совершенно одинокой и перепуганной. Ну
почему она не доверилась Уилсону? Надо бы позвонить ему немедленно -
только как это сделать незаметно? Следящая система, установленная отцом,
регистрировала все входящие и исходящие звонки. А в хижинах соседей ни
одного телефона нет. А магазин у прибрежного шоссе с закатом закрывается;
значит, оттуда из автомата тоже не позвонить. А водить машину она так и не
научилась...
Завтра утром, как только магазин откроется, она спустится вниз и
позвонит. Да, это будет предательством, и страшно даже подумать, как
разъярится отец, если узнает... Хотя, если ее предположения верны, он уже
ничего не сможет сделать.
А ведь это в первый раз в жизни у нее есть над ним реальная власть...

ВСТРЕЧА
Очень болели плечи, шумело в голове - и жутко не хватало Шерон. Они
всегда проводили субботние дни вместе, а тут, попробовав хоть позвонить ей
из машины по пути обратно, Бейли на смог пробиться. То занято, то какие-то
странные шумы на линии; а когда он попробовал дозвониться через оператора,
ему было сказано, что телефон отключен. Он попросил оператора набрать
другой свой домашний номер и получил ответ, что тот отключен тоже.
Но теперь-то он почти дома. Скоро он обнимет Шерон и будет ужинать с
ней и Дэймоном, а о данном пути вдоль берега и пустопорожней беседе с
Готтбаумом можно будет со спокойной душой забыть.
Вот уж и его улица; джакарандовые деревья роняют наземь цветы;
силуэты пальм на фоне темнеющего неба... Бейли представил себе людей,
живущих в этих маленьких, "в испанском стиле", домиках - обедают, играют с
детьми, сплетничают, смеются, занимаются любовью... И мне, подумал он. И
мне - того же самого.
Он нажал кнопку на приборной доске и свернул на бетонный пандус,
ведший вниз, в подземный гараж. Фары осветили въезд, и Бейли увидел, что
ворота гаража все еще плотно закрыты.
Бейли остановил машину и снова нажал кнопку. Без толку. Он проклял
свой ленивый характер - еще когда нужно было эту воротину починить...
Что ж, возможно, ее удастся открыть вручную. Он вышел из машины,
спустился по пандусу и навалился на дверь стараясь отодвинуть ее.
Воротина не шелохнулась.
Бейли оценил свои возможности. Можно пройти в обход, через холл,
открыть входную дверь своим ключом, спуститься по лестнице в гараж и
попробовать открыть ворота изнутри. Хотя - было у него такое впечатление,
что и из этого ничего не выйдет.
Значит, придется оставить машину на улице. Ладно, невелик риск, тут в
окрестностях не очень шалят.
Усталый и злой, Бейли вернулся в машину, потянулся к
драйв-селектору...
Шорох сзади. Шорох одежды. И тут же чья-то рука сжала его шею. Он
тихо вскрикнул и вздрогнул от неожиданности. Виска его коснулась холодная
сталь. Он, удивленно вскрикнув, бессознательно схватил чужую руку, а
затем, когда здравый смысл возобладал, сунулся во внутренний карман
пиджака, за пистолетом.
- Нет. - Голос был женским, высоким и громким.
Бейли замер.
- Что вам нужно?
Кожа его покрылась мурашками. Он почувствовал, как сильно забилось
сердце. Он проклинал себя за то, что оставил машину без присмотра. Потом
он понял, что все было подстроено: ворота гаража специально повредили,
чтобы задержать его снаружи.
- Деньги вам нужны? Будут вам деньги... - Он глянул в зеркало, но
лица не увидел - оно было скрыто тенью.
- Задним ходом на улицу, - сказала женщина, приблизив губы к уху
Бейли и дыша ему в затылок. - Сверните за угол. - Голос ее звучал
напряженно, даже подрагивал.
Такие вот нервные и пугливые - опаснее всех.
- Конечно, конечно, - сказал он, - только успокойтесь. Как скажете,
так и сделаю.
Только бы не наркотики. Тогда можно было бы немного снять напряжение.
Бейли от всей души надеялся, что дамочка не "нанюхавшись", и вдруг понял,
что голос ему знаком. Не просто так, "с улицы", пришла. Белая, "средний
класс"...
- Розалинда Френч. - Без всякой видимой причины накатила волна
облегчения. - Господи Иисусе, вы меня чуть не до медвежьей болезни
перепугали. - Он хотел было обернуться.
- Делайте, что сказано! - Она, казалось, вот-вот сорвется.
- Я не шучу! - Холодный металл, дрожа, плотнее прижался к его виску.
- Это убьет вас мгновенно, вы сами знаете.
Тут он точно увидел с ужасающей ясностью себя самого, сидящего в
машине с электронным пистолетом у виска. Смерть будет мгновенной,
бесшумной и безболезненной. Примерно через час - ну, в крайнем случае, к
утру, - его найдут, с "бездействующим" мозгом.
Он покосился вправо-влево, осматривая улицу. На тротуарах никого не
было - и правильно, кому это надо, болтаться по улицам в темноте... Машин
тоже не было - по соседству жили люди семейные, они субботние вечера дома
проводят... И уж всяко - что здесь, в его машине, в полной темноте,
происходит, снаружи никому бы не разглядеть.
Чего вы хотите? - спросил он с трудом - от внезапно возникшего и
растущего страха перехватило горло. Ну, как они узнали, что он - вовсе не
Ричард Уилсон, это понятно. Однако выяснить его домашний адрес было для
них делом невозможным. Должно было быть. Не может быть, чтобы они обошли
систему секретности ФБР. Но как же тогда они его нашли?
- Да вы скажите, что вам нужно, - сказал он. - Зачем устраивать
спектакль?
- Делай, что говорят! И все! Сворачивай за угол!
- Ну ладно, - сказал Бейли. - Смотрите: даю задний ход... - Он
медленно взялся за рычаг и передвинул его на одно деление. - Берусь за
руль... Порядок?
- Хорошо. Теперь медленно, задним ходом. Не смотреть по сторонам.
Мозг Бейли лихорадочно вычислял - что же делать? Незаметно достать
пистолет он не сможет. Запасной однозарядный пистолет на левой ноге еще
менее доступен. Что еще? Пнуть коленом телефон, - так, чтобы попасть в
кнопку автонабора домашнего номера? А, блин, домашний телефон отключен.
Включить локтем гудок, привлечь чье-нибудь внимание - нет, долго, слишком
долго. Пока еще кто-нибудь подойдет посмотреть, что за шум... Резко нажать
акселератор и понадеяться, что рывок отбросит ее на заднее сидение - нет,
слишком ненадежно... К страху прибавилась злость. После всех удачно
оконченных - преопаснейших, надо сказать - дел, вот так попасться! И кому
- какой-то научной бабе, которой вздумалось похулиганить...
Оставалось пока что одно: делать, что говорят. Потянуть время, дать
ей успокоиться, по возможности наладить контакт и выжидать до более
удобного момента. Именно так его учили поступать в подобных ситуациях, и
правильно учили.
Выехав задним ходом на улицу, он поменял передачу и повел машину
вперед. Медленно, медленно...
- Куда?
- Направо.
Бейли повернул направо.
- Остановись позади припаркованной там машины. Напротив пустого дома.
Дом был свободен - до завершения каких-то споров о праве владения.
Возле дома у обочины стоял экипаж; номер и рефлекторы мерцали в свете фар
его машины. Номер был знакомым - у Бейли была хорошая память на номера. Он
вспомнил - номер этот он видел всего пару дней назад, на машине,
принадлежавшей замаскированному человеку, с которым он столкнулся в Малой
Азии. Значит, это машина Розалинды Френч. А двое, сидящие в ней -
сообщники, ожидающие его.
- Надо бы, наверное, вас поздравить, - сказал он, изо всех сил
стараясь говорить спокойно. - Вы неплохо сработали, выяснив, кто я такой и
где меня найти.
- Нам помогли. Останови здесь.
Он починился.
- Готтбаум помог?
- Тихо. - Пистолет все еще был прижат к его виску. И рука ее все еще
дрожала.
Только сейчас Бейли начал понимать, насколько недооценил их. Они ведь
ученые, не убийцы... Не так ли он говорил Шерон? Он был настолько уверен в
себе, что посмеялся над ее тревогой. И ошибся. Он же предал Шерон своей
самонадеянностью! С этим фактом было труднее всего примириться: он же и
ее, в некотором роде, недооценил...
И все же - они действительно ученые, а не убийцы. Ясно ведь видно:
Розалинда Френч держит пистолет у его виска и смертельно боится. Если бы
он воспользовался удобным случаем...
Один из сидевших в машине обернулся, открыл дверцу и выбрался наружу.
Бейли понял; что ни делай гораздо легче справиться, когда противник
один.
- Доктор Френч, - сказал он начальственным тоном, - я работаю в ФБР.
Покушение на работника ФБР - очень тяжкое государственное преступление. А
похищение - еще хуже. Лет тридцать, без всяких досрочных освобождений и
выходов под залог. Очевидно, у вас серьезные трудности. Вам следует
рассказать мне, в чем они. Я - вовсе не обязательно ваш враг. Я могу
помочь вам.
- Я уже сказал вам: тихо. - Голос ее все еще дрожал.
- Я сейчас обернусь, - сказал он, как бы не слыша ее, - а вы опустите
оружие и...
- Подними руки вверх! Прижми ладони к крыше!
Тон был настойчивым, и пистолет еще сильнее прижался к виску. Секунду
Бейли колебался, но выполнил приказ.
Дверца рядом с его сиденьем отворилась. Уголком глаза он увидел
фигуру в темноте.
- Розалинда. - Голос принадлежал человеку в летах и звучал спокойно.
- У тебя все в порядке?
Еле уловимый западноевропейский акцент. Ганс Фосс.
- Осторожно Ганс. - Теперь она более-менее успокоилась - очевидно
рада подкреплению.
Фосс охлопал карманы Бейли. При тусклых отблесках фар он выглядел
спокойным, без всяких видимых эмоциональных проявлений. Методически
обыскивая Бейли, он нащупал наплечную кобуру, сунул в нее руку, вытащил
автоматический, калибра 9 мм, но продолжать обыск не стал и запасного
пистолета не нашел.
- А теперь, пожалуйста, руки за спину.
- Нет, - сказал Бейли. - Все и так уже зашло слишком далеко. Я
собираюсь выйти из машины, ясно?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30