Флемминг, арстон и доктор Лэнг стараются кое-кого выгородить, а потому и пытаются сделать из меня лгуна.
— Я что-то никак не пойму вас, Пит. Кого они стараются выгородить?
— Того субъекта, который убил Фреда Ваймера.
Элоиза не спорила, но и не соглашалась.
— Стоит ли обращать на это внимание? — сказала она. — Ну, вас обвели вокруг пальца, но кто это заметил? Те несколько человек, которые присутствовали ла расследовании? Да и они к завтрашнему дню все забудут. — Она перегнулась через стол и похлопала его по руке. — Я лучше выйду в вестибюль и подожду Мириам Диркен там. Нет, вы оставайтесь здесь. А вдруг Мириам уже в вестибюле? Мне лучше уйти вовремя, чтобы она не видела, как я выхожу из' бара с незнакомым
мужчиной.
Элоиза улыбнулась, стремительно встала и направилась было к двери, но на полпути обернулась:
— Может, вы заглянете к нам вечерком, и мы вместе пообедаем?
— Спасибо, с удовольствием.
— Восемь часов вам подходит?
— А нельзя перенести на половину девятого?
— Прекрасно. Мы с Клодом вас ждем. Она помахала ему с порога рукой.
В кабину заглянул бармен.
— Еще коктейль, мистер Маркотт?
— Нет, пожалуй, хватит. Я должен идти. В час мне нужно быть в суде. Дайте счет.
За коктейли причиталось доллар и десять центов. Пит Дал бармену два доллара.
— Сдачи не надо.
— Спасибо, мистер Маркотт. Знаете, вчера вечером я слышал вас по радио. Сводка была интересной, только я чуток удивился: как же получилось с этим самым, как там его, ну, которого убили. Забавно-таки, что «Пресс энтерпрайз» ни словом не обмолвилась об убийстве. Человека избивают до смерти прямо у нас в городе. Да такое должно бы занять всю первую страницу!
— Да,— кивнул Пит,— должно бы. Он встал и вышел. Проходя через вестибюль, поискал глазами Элоизу. Ее там не было.
В коридоре суда он столкнулся с присяжными, которые только что вышли из своей комнаты в сопровождении того же самого стенографа. Они ворчали, что им пришлось прозаседать до часу дня на голодный желудок. :,
Пит проследовал за ними в 62-ю комнату. Стрелки стенных часов показывали только без семи минут час, но следователь Флемминг уже сидел за столом. Он встал, когда вошли присяжные. Стенограф уселся у стола на тот же самый стул. Присяжные расселись по своим местам, и Флемминг спросил:
— Леди и джентльмены, вы пришли к какому-нибудь решению?
Среди присяжных, как видно, не было председателя. Они либо ответили «да», либо кивнули головой, а некоторые сделали и то и другое.
— И что же явилось причиной смерти Ваймера? Первой ответила женщина:
— Смерть была не насильственной. Мужчина добавил:
— Мы все пришли к выводу, что, как и сказал доктор Лэнг, это был несчастный случай. Теперь мы можем идти?
— Да, теперь вы можете идти. Большое вам спасибо.
Послышался грохот отодвигаемых стульев и шарканье ног. Кое-кто, проходя мимо Пита, взглянул на него с нескрываемым любопытством. Стенограф захлопнул блокнот, собрал карандаши и вышел вслед за остальными. Пит направился, к столу.
— Господин следователь, так, значит, расследование можно считать оконченным?
— Да, можно,— огрызнулся Флемминг.— И дело тоже. Так что если у вас еще найдутся вопросы или замечания, можете оставить их при себе.
— Я просто хочу, чтобы у вас не было оснований обвинить меня в неуважении к правосудию,—сказал Пит.— Ваше расследование, все от начала до конца, было спектаклем. Его бы и вовсе не затеяли, не скажи я шефу полиции Гиллигу, что хочу выйти в эфир и рассказать, что случилось с Ваймером на самом деле. Вот почему Гиллиг или кто-то там еще выдумали расследование, чтобы в дальнейшем заставить меня замолчать. Но вы просчитались, господин следователь. У меня найдутся и вопросы, и замечания и их будет много. Начнем сегодня же вечером. Настраивайтесь на УЛТС. Я сам прослежу за тем, чтобы и вы, и Элик Тарстон, и доктор Лэнг были упомянуты в передаче.
Флемминг стоял очень прямо, откинув голову назад, кожа у него под подбородком висела, как сережка у индюка. Его лицо сделалось багровым, он сверлил Пита своими как-то странно посветлевшими голубыми глазками.
— Могу сказать вам одно, Маркотт: во всем Уиллет-се не найдется ни души, которая бы вам поверила. И вот еще что: вы сами причиняете себе вред. Огромный!
— Еще одна ошибка с вашей стороны, — сказал Пит. — Угрозы меня не пугают, а только бесят.
Пит не знал, как прореагировал Флемминг на его последние слова, он уже шел к выходу.
ГЛАВА 4
Быстро миновав коридор, Пит вышел на улицу. В нем кипела злость, к которой примешивалось еще и недоумение. За последние дни случилось столько невероятного, просто неправдоподобного. Совершено убийство, которое он видел собственными глазами и о котором сообщил куда следует. Ежедневная газета сообщение не поместила. Полиция пыталась убедить его забыть о том, что он видел, а когда он наотрез отказался это сделать, его опозорили, обесчестили, ему даже угрожали. Те самые люди, которые считаются столпами местного общества. В чем же дело? Об этом Пит мог лишь догадываться. Ясно одно: всем им во что бы то ни стало нужно сохранить в тайне причину смерти Ваймера, и пока им это удается.
За сорок восемь часов, прошедших с момента убийства, они организовали неуязвимый союз. Четыре действующих заодно человека были в состоянии встать на пути любого, намеренного разыскать и предать суду убийцу. Эти четверо: шеф полиции Гиллиг, окружной прокурор Элик Тарстон, следователь полковник Флемминг и медицинский эксперт доктор Лэнг.
Сюда же Пит отнес еще и Хоби, так как от него, свидетеля преступления, зависело почти все. Итак, Хоби на их стороне. Он, как ему и велели, отрицает, что видел убийцу. Им мешает только Пит. Показания одного человека... Человека, которого сумели выставить в таком свете, будто у него есть причины выдумывать этот рассказ об убийце.
Питу требовался союзник. Он подумал было о Мэтте Камероне, но и ему, издателю единственной городской газеты, от кого зависит, что пустить в печать, а что попридержать, он уже не очень доверял. Потом он вспомнил о Харви Диркене. Но ведь Харви теперь в столице штата. И вдруг Пит остановился на Пэте Микине, главном инженере УЛТС. А ведь с помощью Пэта можно начисто опровергнуть показания доктора Лэнга, пронеслось у него в мозгу. Микин мог бы представить столь убедительные и веские доказательства, что оспаривать их не Осмелится даже Тарстон. Вот они, эти доказательства:
Если, как утверждает доктор Лэнг, Ваймер умер в девять часов утра, его труп лежал бы на самом виду целых четыре часа, то есть до тех самых пор, пока около часу дня на место происшествия не прибыла вызванная Хоби полиция. Движение на дороге небольшое, и вполне возможно, что водители тех нескольких автомашин могли и не заметить тела сквозь забрызганное дождем стекло. Однако в одиннадцать часов утра на дежурство в радиоцентр прибыл Пэт Микин. Он подъехал прямо к зданию и, выходя из машины, непременно бы заметил труп Ваймера. А уж кто-кто, а Пэт бы так просто это дело не оставил. Но он трупа не видел, потому что его там не было.
Пит взбежал по ступенькам на студию и, проходя мимо Хейзл, сказал:
— Соедините меня как можно скорее с Пэтом Микином. Это очень важно.
Едва он успел пройти в. кабинет и снять пальто и шляпу, как зазвонил телефон.
— Мистер Маркотт, Пэт у телефона, — сказал Хейзл.
Затем раздался голос Микина:
— Я слушаю, Пит.
— Послушайте, Пэт, я хотел бы задать вам парочку вопросов. С трубкой в руке Пит обошел вокруг стола и уселся в кресло. — В котором часу вы приехали на передатчик в день убийства?
— Наверное, минут без двух одиннадцать. А в чем дело? — В трубке раздался смех Микина. — Это что— проверка?
— Я хочу выяснить, видели ли вы труп?
— Ну, разумеется.
— В котором часу это было?
— Я специально не замечал. За несколько минут до доктора Лэнга.
— Нет, я спрашиваю, вы видели труп в одиннадцать, когда приехали на работу?
— Я что-то не пойму вас, Пит, — растерялся Микин.— Ведь старика убили около часу дня, так? К чему же эта канитель?
— Я привожу в порядок данные для очередной сводки. Так вы уверены, что не видели трупа раньше часа дня?
— Да нет же. Никакого трупа я не видел. — Пэт, все еще ничего не понимал. — Послушайте, может, вы говорите о том, другом?
Пит так и замер.
— О каком другом?
— Ну, о том, который стоял на обочине, когда я подъезжал к радиоцентру. Похоже, он ловил попутную машину.
— Кто он такой? Как выглядел?
— Я не обратил внимания.
— Но хоть что-нибудь вы должны были заметить. Во что одет?
— Я только и помню, Пит, что он был без плаща. И то лишь потому, что представил себе, как он вымокнет, пока дождется машины.
— Пэт, не могли бы вы зайти ко мне сегодня днем?
— Нет, только не днем. Я дежурю до восьми вечера Но могу подъехать сразу же после дежурства, где-то около половины девятого.
— Идет, я вас жду, — сказал Пит, но тут вдруг вспомнил, что приглашен на обед к Корумам. — Нет, погодите, на полдевятого меня пригласили к обеду. Перенесем на завтрашнее утро. В любое удобное для вас время.
— Чудесно. Подъеду к вам к половине одиннадцатого.
Пит положил трубку и замер в кресле. Мозг работал четко, стремительно. То, что ему сейчас сообщил Микин, шло вразрез со всеми доводами окружного прокурора Тарстона. В одиннадцать часов Ваймера еще
не было на лужайке для пикников. Там был кто-то еще. Может, это был убийца, поджидающий Ваймера.Эта новая улика не понравится Тарстону, и все-таки ему не отвертеться от опроса Микина и занесения в дело его показаний. Потом эти показания засунут в какую-нибудь пыльную папку. Итак, поверхностный опрос, а потом тщательное замалчивание. Вот что это будет за процедура. Но нет, на сей раз ничего у них не получится, решил Пит. Он будет действовать тонко. Он не позволит Тарстону плутовать, прикрываясь законом, не допустит никаких закулисных маневров.
Откинувшись в кресле, Пит задумчиво уставился в стену. Итак, он откопал новые доказательства. А теперь следует поставить перед этим фактом окружного прокурора Тарстона. Он позвонил ему в контору и осведомился у секретарши, у себя ли Тарстон. Тот был на месте. Пит надел пальто, выправил шляпу и, не обращая внимания на вопросительные взгляды Хейзл, направился к выходу. Десять минут спустя он уже сидел на бугорчатом ветхом диване в грязной конторе окружного прокурора.
Тарстон долго мучил Пита у себя в приемной, но тому было наплевать, — что нам до медлительности противника, если у нас на руках четыре туза? Наконец, зажужжал внутренний телефон, и толстая секретарша, все это время поглядывавшая на Пита таким взглядом, будто он застегнул не все пуговицы, сказала, что он может войти.
Тарстон сидел спиной к окну в обитом кожей кресле, из которого торчали пучки старого конского волоса. Одну ногу он поджал под себя, другая болталась, едва касаясь пола. Прокурор был в одной рубашке, которая явно запоздала в прачечную. Он так и не побрился. Он выглядел даже еще неряшливей, чем на утреннем расследовании.
— Ну, что на этот раз, Маркотт, еще убийство? — устало спросил он.
Пит пропустил иронию мимо ушей.
— У меня имеются кое-какие сведения, касающиеся дела Ваймера, — сказал он.
— Дело закрыто, — буркнул Тарстон. — Да ладно уж, валяйте. Если вы что-нибудь знаете, я вас с удовольствием выслушаю и отправлю рапорт следователю.
Они все разыскивают родственников или близких друзей Ваймера, чтобы те сказали, где захоронить останки. Ну, что там у вас за сведения? Это не о самом Ваймере, однако, послушайте, если Ваймер умер именно в то время, которое указал доктор Лэнг, то есть в девять утра, выходит, его тело лежало там до прибытия полиции, то есть до часу дня, верно?
— Я еще не слышал, чтобы трупы шатались с места на место, — язвительно заметил Тарстон.
— Так вот, я могу представить доказательства тому, что труп не лежал там четыре часа, как утверждает доктор Лэнг. В одиннадцать часов Ваймер был еще жив. Я могу доказать, что сегодня утром доктор Лэнг совершил клятвопреступление.
Он ожидал, что Тарстон станет возражать. Однако прокурор остался невозмутим. Он лишь поерзал в кресле.
— Доктор Лэнг дал медицинское заключение,— изрек он. — Не исключено, что он мог ошибиться, Какое же это клятвопреступление?
— Тогда давайте, вежливо выражаясь, назовем его показания, на которые опирались в своем решении присяжные, неточными.
Тарстон, казалось, переваривает услышанное. Раскачиваясь взад и вперед, он проводил рукой по своим черным спутанным волосам. Кресло скрипело при каждом его движении. Наконец, подавшись вперед, он оперся локтями о стол.
— Из какого источника эти сведения?
— Есть свидетель, который пятнадцатого ноября в одиннадцать часов утра случайно оказался на лужайке для пикников.
— Кто этот свидетель? Как его фамилия?
— Это вы узнаете в свое время.
— Говорите сейчас, — приказал Тарстон. — Что касается того, когда давать показания или давать ли их вообще, у вас нет права выбора. Черт возьми! — вдруг рявкнул он. — Да знаете ли вы, что за отказ давать показания вы можете угодить в тюрьму?! Вам бы не мешало это знать.
— Я вовсе не отказываюсь, — спокойно возразил Пит. — Я не сказал, что у меня есть доказательства. Я сказал, что они у меня будут. И как только это случится, обещаю поставить в известность вас. Вы получите исчерпывающую информацию. И все остальные жители города. — Пит сделал паузу, чтобы особо выделить следующие слова: — Я собираюсь выпустить этого свидетеля в эфир.
Физиономия Тарстона несколько оживилась, однако нельзя сказать, чтобы на ней отразилась тревога. Если она что-то и выражала, то весьма слабое любопытство.
— Вы преследуете какие-то особые цели, доводя это до моего сведения?
— Да, их у меня две, — отвечал Пит. — Одной мы только что коснулись — это отказ давать показания. Я хочу, чтобы вы занесли в протокол следующее мое заявление: добыв эти доказательства, я немедленно сделаю их достоянием общественности. Что касается другой моей цели, то, как это ни наивно, но если есть хоть малейшая надежда, что вы и в самом деле заинтересованы в аресте убийцы Фреда Ваймера, я хочу вам в этом помочь.
— Что-нибудь еще? — вкрадчивым голосом поинтересовался Тарстон. Не дожидаясь ответа, он выпрямился в кресле и заорал во всю мочь: — Если нет, то убирайтесь к черту!
Улыбнувшись лучезарной улыбкой, Пит произнес с наигранной любезностью:
— Благодарю вас, господин окружной прокурор. Благодарю вас за вашу доброту и рассудительность.
Проходя мимо толстухи-секретарши в приемной, он и ее одарил такой же лучезарной улыбкой.
До сих пор Пит был уверен в том, что ведет дело не только ловко, но и с умом. С Тарстоном он разговаривал искренне и откровенно. Он довел до его сведения, что в ближайшее время намерен представить новые доказательства. Он даже предложил им свою помощь. И в том, и в другом он мог поклясться перед судом. А главное он припер Тарстона к стене — ведь об этом новом доказательстве узнает весь город, и тогда окружному прокурору так или иначе придется возобновить дело по расследованию причин смерти Ваймера.
Возвратившись на студию, Пит остаток дня посвятил составлению сводки о ходе расследования. Ему хотелось составить беспристрастный, объективный репортаж: никакой отсебятины, минимум эмоций, — простые, четкие, беспощадные факты.Писал он медленно, с расстановками, тщательно обдумывая свою позицию. Часов около пяти Хейзл принесла ему номер «Пресс энтерпрайз». Сообщение о расследовании причин смерти Ваймера помещалось на первой странице, но лишь один-единственный абзац заслуживал того, чтоб его напечатали. В нем говорилось, что присяжные, опираясь в основном на показания доктора Лэнга, окружного медицинского эксперта, пришли к заключению, что смерть была не насильственной. Упоминались лишь две фамилии: Лэнг и Вай-мер. Ни слова о показаниях Пита. Во всей статье ни разу не промелькнуло слово «убийство».
Внезапно у Пита возникла идея. А что, если начать сводку дословным пересказом этого абзаца из «Пресс энтерпрайз», а затем, без всяких комментариев, перейти к подробному отчету о ходе расследования, участником которого был он сам? Рассказать о нетерпимости Тарстона к свидетелям, чьи показания противоречили его собственной точке зрения, о хитрых маневрах Флем-минга, а под конец прибегнуть к средству, которое Хо-би называл «наживкой», и завершить сообщение так: «Не забудьте включить приемники завтра в это же время и вы узнаете о новых доказательствах, целиком опровергающих показания доктора Лэнга».
Сегодняшняя сводка новостей вызовет несомненный интерес, с удовлетворением думал Пит, когда давал Хейзл перепечатать черновик. Он почувствовал еще больший подъем, передав сводку в эфир. Обычно перед микрофоном Пит нервничал, смущался. Диктор из него был неважный:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21
— Я что-то никак не пойму вас, Пит. Кого они стараются выгородить?
— Того субъекта, который убил Фреда Ваймера.
Элоиза не спорила, но и не соглашалась.
— Стоит ли обращать на это внимание? — сказала она. — Ну, вас обвели вокруг пальца, но кто это заметил? Те несколько человек, которые присутствовали ла расследовании? Да и они к завтрашнему дню все забудут. — Она перегнулась через стол и похлопала его по руке. — Я лучше выйду в вестибюль и подожду Мириам Диркен там. Нет, вы оставайтесь здесь. А вдруг Мириам уже в вестибюле? Мне лучше уйти вовремя, чтобы она не видела, как я выхожу из' бара с незнакомым
мужчиной.
Элоиза улыбнулась, стремительно встала и направилась было к двери, но на полпути обернулась:
— Может, вы заглянете к нам вечерком, и мы вместе пообедаем?
— Спасибо, с удовольствием.
— Восемь часов вам подходит?
— А нельзя перенести на половину девятого?
— Прекрасно. Мы с Клодом вас ждем. Она помахала ему с порога рукой.
В кабину заглянул бармен.
— Еще коктейль, мистер Маркотт?
— Нет, пожалуй, хватит. Я должен идти. В час мне нужно быть в суде. Дайте счет.
За коктейли причиталось доллар и десять центов. Пит Дал бармену два доллара.
— Сдачи не надо.
— Спасибо, мистер Маркотт. Знаете, вчера вечером я слышал вас по радио. Сводка была интересной, только я чуток удивился: как же получилось с этим самым, как там его, ну, которого убили. Забавно-таки, что «Пресс энтерпрайз» ни словом не обмолвилась об убийстве. Человека избивают до смерти прямо у нас в городе. Да такое должно бы занять всю первую страницу!
— Да,— кивнул Пит,— должно бы. Он встал и вышел. Проходя через вестибюль, поискал глазами Элоизу. Ее там не было.
В коридоре суда он столкнулся с присяжными, которые только что вышли из своей комнаты в сопровождении того же самого стенографа. Они ворчали, что им пришлось прозаседать до часу дня на голодный желудок. :,
Пит проследовал за ними в 62-ю комнату. Стрелки стенных часов показывали только без семи минут час, но следователь Флемминг уже сидел за столом. Он встал, когда вошли присяжные. Стенограф уселся у стола на тот же самый стул. Присяжные расселись по своим местам, и Флемминг спросил:
— Леди и джентльмены, вы пришли к какому-нибудь решению?
Среди присяжных, как видно, не было председателя. Они либо ответили «да», либо кивнули головой, а некоторые сделали и то и другое.
— И что же явилось причиной смерти Ваймера? Первой ответила женщина:
— Смерть была не насильственной. Мужчина добавил:
— Мы все пришли к выводу, что, как и сказал доктор Лэнг, это был несчастный случай. Теперь мы можем идти?
— Да, теперь вы можете идти. Большое вам спасибо.
Послышался грохот отодвигаемых стульев и шарканье ног. Кое-кто, проходя мимо Пита, взглянул на него с нескрываемым любопытством. Стенограф захлопнул блокнот, собрал карандаши и вышел вслед за остальными. Пит направился, к столу.
— Господин следователь, так, значит, расследование можно считать оконченным?
— Да, можно,— огрызнулся Флемминг.— И дело тоже. Так что если у вас еще найдутся вопросы или замечания, можете оставить их при себе.
— Я просто хочу, чтобы у вас не было оснований обвинить меня в неуважении к правосудию,—сказал Пит.— Ваше расследование, все от начала до конца, было спектаклем. Его бы и вовсе не затеяли, не скажи я шефу полиции Гиллигу, что хочу выйти в эфир и рассказать, что случилось с Ваймером на самом деле. Вот почему Гиллиг или кто-то там еще выдумали расследование, чтобы в дальнейшем заставить меня замолчать. Но вы просчитались, господин следователь. У меня найдутся и вопросы, и замечания и их будет много. Начнем сегодня же вечером. Настраивайтесь на УЛТС. Я сам прослежу за тем, чтобы и вы, и Элик Тарстон, и доктор Лэнг были упомянуты в передаче.
Флемминг стоял очень прямо, откинув голову назад, кожа у него под подбородком висела, как сережка у индюка. Его лицо сделалось багровым, он сверлил Пита своими как-то странно посветлевшими голубыми глазками.
— Могу сказать вам одно, Маркотт: во всем Уиллет-се не найдется ни души, которая бы вам поверила. И вот еще что: вы сами причиняете себе вред. Огромный!
— Еще одна ошибка с вашей стороны, — сказал Пит. — Угрозы меня не пугают, а только бесят.
Пит не знал, как прореагировал Флемминг на его последние слова, он уже шел к выходу.
ГЛАВА 4
Быстро миновав коридор, Пит вышел на улицу. В нем кипела злость, к которой примешивалось еще и недоумение. За последние дни случилось столько невероятного, просто неправдоподобного. Совершено убийство, которое он видел собственными глазами и о котором сообщил куда следует. Ежедневная газета сообщение не поместила. Полиция пыталась убедить его забыть о том, что он видел, а когда он наотрез отказался это сделать, его опозорили, обесчестили, ему даже угрожали. Те самые люди, которые считаются столпами местного общества. В чем же дело? Об этом Пит мог лишь догадываться. Ясно одно: всем им во что бы то ни стало нужно сохранить в тайне причину смерти Ваймера, и пока им это удается.
За сорок восемь часов, прошедших с момента убийства, они организовали неуязвимый союз. Четыре действующих заодно человека были в состоянии встать на пути любого, намеренного разыскать и предать суду убийцу. Эти четверо: шеф полиции Гиллиг, окружной прокурор Элик Тарстон, следователь полковник Флемминг и медицинский эксперт доктор Лэнг.
Сюда же Пит отнес еще и Хоби, так как от него, свидетеля преступления, зависело почти все. Итак, Хоби на их стороне. Он, как ему и велели, отрицает, что видел убийцу. Им мешает только Пит. Показания одного человека... Человека, которого сумели выставить в таком свете, будто у него есть причины выдумывать этот рассказ об убийце.
Питу требовался союзник. Он подумал было о Мэтте Камероне, но и ему, издателю единственной городской газеты, от кого зависит, что пустить в печать, а что попридержать, он уже не очень доверял. Потом он вспомнил о Харви Диркене. Но ведь Харви теперь в столице штата. И вдруг Пит остановился на Пэте Микине, главном инженере УЛТС. А ведь с помощью Пэта можно начисто опровергнуть показания доктора Лэнга, пронеслось у него в мозгу. Микин мог бы представить столь убедительные и веские доказательства, что оспаривать их не Осмелится даже Тарстон. Вот они, эти доказательства:
Если, как утверждает доктор Лэнг, Ваймер умер в девять часов утра, его труп лежал бы на самом виду целых четыре часа, то есть до тех самых пор, пока около часу дня на место происшествия не прибыла вызванная Хоби полиция. Движение на дороге небольшое, и вполне возможно, что водители тех нескольких автомашин могли и не заметить тела сквозь забрызганное дождем стекло. Однако в одиннадцать часов утра на дежурство в радиоцентр прибыл Пэт Микин. Он подъехал прямо к зданию и, выходя из машины, непременно бы заметил труп Ваймера. А уж кто-кто, а Пэт бы так просто это дело не оставил. Но он трупа не видел, потому что его там не было.
Пит взбежал по ступенькам на студию и, проходя мимо Хейзл, сказал:
— Соедините меня как можно скорее с Пэтом Микином. Это очень важно.
Едва он успел пройти в. кабинет и снять пальто и шляпу, как зазвонил телефон.
— Мистер Маркотт, Пэт у телефона, — сказал Хейзл.
Затем раздался голос Микина:
— Я слушаю, Пит.
— Послушайте, Пэт, я хотел бы задать вам парочку вопросов. С трубкой в руке Пит обошел вокруг стола и уселся в кресло. — В котором часу вы приехали на передатчик в день убийства?
— Наверное, минут без двух одиннадцать. А в чем дело? — В трубке раздался смех Микина. — Это что— проверка?
— Я хочу выяснить, видели ли вы труп?
— Ну, разумеется.
— В котором часу это было?
— Я специально не замечал. За несколько минут до доктора Лэнга.
— Нет, я спрашиваю, вы видели труп в одиннадцать, когда приехали на работу?
— Я что-то не пойму вас, Пит, — растерялся Микин.— Ведь старика убили около часу дня, так? К чему же эта канитель?
— Я привожу в порядок данные для очередной сводки. Так вы уверены, что не видели трупа раньше часа дня?
— Да нет же. Никакого трупа я не видел. — Пэт, все еще ничего не понимал. — Послушайте, может, вы говорите о том, другом?
Пит так и замер.
— О каком другом?
— Ну, о том, который стоял на обочине, когда я подъезжал к радиоцентру. Похоже, он ловил попутную машину.
— Кто он такой? Как выглядел?
— Я не обратил внимания.
— Но хоть что-нибудь вы должны были заметить. Во что одет?
— Я только и помню, Пит, что он был без плаща. И то лишь потому, что представил себе, как он вымокнет, пока дождется машины.
— Пэт, не могли бы вы зайти ко мне сегодня днем?
— Нет, только не днем. Я дежурю до восьми вечера Но могу подъехать сразу же после дежурства, где-то около половины девятого.
— Идет, я вас жду, — сказал Пит, но тут вдруг вспомнил, что приглашен на обед к Корумам. — Нет, погодите, на полдевятого меня пригласили к обеду. Перенесем на завтрашнее утро. В любое удобное для вас время.
— Чудесно. Подъеду к вам к половине одиннадцатого.
Пит положил трубку и замер в кресле. Мозг работал четко, стремительно. То, что ему сейчас сообщил Микин, шло вразрез со всеми доводами окружного прокурора Тарстона. В одиннадцать часов Ваймера еще
не было на лужайке для пикников. Там был кто-то еще. Может, это был убийца, поджидающий Ваймера.Эта новая улика не понравится Тарстону, и все-таки ему не отвертеться от опроса Микина и занесения в дело его показаний. Потом эти показания засунут в какую-нибудь пыльную папку. Итак, поверхностный опрос, а потом тщательное замалчивание. Вот что это будет за процедура. Но нет, на сей раз ничего у них не получится, решил Пит. Он будет действовать тонко. Он не позволит Тарстону плутовать, прикрываясь законом, не допустит никаких закулисных маневров.
Откинувшись в кресле, Пит задумчиво уставился в стену. Итак, он откопал новые доказательства. А теперь следует поставить перед этим фактом окружного прокурора Тарстона. Он позвонил ему в контору и осведомился у секретарши, у себя ли Тарстон. Тот был на месте. Пит надел пальто, выправил шляпу и, не обращая внимания на вопросительные взгляды Хейзл, направился к выходу. Десять минут спустя он уже сидел на бугорчатом ветхом диване в грязной конторе окружного прокурора.
Тарстон долго мучил Пита у себя в приемной, но тому было наплевать, — что нам до медлительности противника, если у нас на руках четыре туза? Наконец, зажужжал внутренний телефон, и толстая секретарша, все это время поглядывавшая на Пита таким взглядом, будто он застегнул не все пуговицы, сказала, что он может войти.
Тарстон сидел спиной к окну в обитом кожей кресле, из которого торчали пучки старого конского волоса. Одну ногу он поджал под себя, другая болталась, едва касаясь пола. Прокурор был в одной рубашке, которая явно запоздала в прачечную. Он так и не побрился. Он выглядел даже еще неряшливей, чем на утреннем расследовании.
— Ну, что на этот раз, Маркотт, еще убийство? — устало спросил он.
Пит пропустил иронию мимо ушей.
— У меня имеются кое-какие сведения, касающиеся дела Ваймера, — сказал он.
— Дело закрыто, — буркнул Тарстон. — Да ладно уж, валяйте. Если вы что-нибудь знаете, я вас с удовольствием выслушаю и отправлю рапорт следователю.
Они все разыскивают родственников или близких друзей Ваймера, чтобы те сказали, где захоронить останки. Ну, что там у вас за сведения? Это не о самом Ваймере, однако, послушайте, если Ваймер умер именно в то время, которое указал доктор Лэнг, то есть в девять утра, выходит, его тело лежало там до прибытия полиции, то есть до часу дня, верно?
— Я еще не слышал, чтобы трупы шатались с места на место, — язвительно заметил Тарстон.
— Так вот, я могу представить доказательства тому, что труп не лежал там четыре часа, как утверждает доктор Лэнг. В одиннадцать часов Ваймер был еще жив. Я могу доказать, что сегодня утром доктор Лэнг совершил клятвопреступление.
Он ожидал, что Тарстон станет возражать. Однако прокурор остался невозмутим. Он лишь поерзал в кресле.
— Доктор Лэнг дал медицинское заключение,— изрек он. — Не исключено, что он мог ошибиться, Какое же это клятвопреступление?
— Тогда давайте, вежливо выражаясь, назовем его показания, на которые опирались в своем решении присяжные, неточными.
Тарстон, казалось, переваривает услышанное. Раскачиваясь взад и вперед, он проводил рукой по своим черным спутанным волосам. Кресло скрипело при каждом его движении. Наконец, подавшись вперед, он оперся локтями о стол.
— Из какого источника эти сведения?
— Есть свидетель, который пятнадцатого ноября в одиннадцать часов утра случайно оказался на лужайке для пикников.
— Кто этот свидетель? Как его фамилия?
— Это вы узнаете в свое время.
— Говорите сейчас, — приказал Тарстон. — Что касается того, когда давать показания или давать ли их вообще, у вас нет права выбора. Черт возьми! — вдруг рявкнул он. — Да знаете ли вы, что за отказ давать показания вы можете угодить в тюрьму?! Вам бы не мешало это знать.
— Я вовсе не отказываюсь, — спокойно возразил Пит. — Я не сказал, что у меня есть доказательства. Я сказал, что они у меня будут. И как только это случится, обещаю поставить в известность вас. Вы получите исчерпывающую информацию. И все остальные жители города. — Пит сделал паузу, чтобы особо выделить следующие слова: — Я собираюсь выпустить этого свидетеля в эфир.
Физиономия Тарстона несколько оживилась, однако нельзя сказать, чтобы на ней отразилась тревога. Если она что-то и выражала, то весьма слабое любопытство.
— Вы преследуете какие-то особые цели, доводя это до моего сведения?
— Да, их у меня две, — отвечал Пит. — Одной мы только что коснулись — это отказ давать показания. Я хочу, чтобы вы занесли в протокол следующее мое заявление: добыв эти доказательства, я немедленно сделаю их достоянием общественности. Что касается другой моей цели, то, как это ни наивно, но если есть хоть малейшая надежда, что вы и в самом деле заинтересованы в аресте убийцы Фреда Ваймера, я хочу вам в этом помочь.
— Что-нибудь еще? — вкрадчивым голосом поинтересовался Тарстон. Не дожидаясь ответа, он выпрямился в кресле и заорал во всю мочь: — Если нет, то убирайтесь к черту!
Улыбнувшись лучезарной улыбкой, Пит произнес с наигранной любезностью:
— Благодарю вас, господин окружной прокурор. Благодарю вас за вашу доброту и рассудительность.
Проходя мимо толстухи-секретарши в приемной, он и ее одарил такой же лучезарной улыбкой.
До сих пор Пит был уверен в том, что ведет дело не только ловко, но и с умом. С Тарстоном он разговаривал искренне и откровенно. Он довел до его сведения, что в ближайшее время намерен представить новые доказательства. Он даже предложил им свою помощь. И в том, и в другом он мог поклясться перед судом. А главное он припер Тарстона к стене — ведь об этом новом доказательстве узнает весь город, и тогда окружному прокурору так или иначе придется возобновить дело по расследованию причин смерти Ваймера.
Возвратившись на студию, Пит остаток дня посвятил составлению сводки о ходе расследования. Ему хотелось составить беспристрастный, объективный репортаж: никакой отсебятины, минимум эмоций, — простые, четкие, беспощадные факты.Писал он медленно, с расстановками, тщательно обдумывая свою позицию. Часов около пяти Хейзл принесла ему номер «Пресс энтерпрайз». Сообщение о расследовании причин смерти Ваймера помещалось на первой странице, но лишь один-единственный абзац заслуживал того, чтоб его напечатали. В нем говорилось, что присяжные, опираясь в основном на показания доктора Лэнга, окружного медицинского эксперта, пришли к заключению, что смерть была не насильственной. Упоминались лишь две фамилии: Лэнг и Вай-мер. Ни слова о показаниях Пита. Во всей статье ни разу не промелькнуло слово «убийство».
Внезапно у Пита возникла идея. А что, если начать сводку дословным пересказом этого абзаца из «Пресс энтерпрайз», а затем, без всяких комментариев, перейти к подробному отчету о ходе расследования, участником которого был он сам? Рассказать о нетерпимости Тарстона к свидетелям, чьи показания противоречили его собственной точке зрения, о хитрых маневрах Флем-минга, а под конец прибегнуть к средству, которое Хо-би называл «наживкой», и завершить сообщение так: «Не забудьте включить приемники завтра в это же время и вы узнаете о новых доказательствах, целиком опровергающих показания доктора Лэнга».
Сегодняшняя сводка новостей вызовет несомненный интерес, с удовлетворением думал Пит, когда давал Хейзл перепечатать черновик. Он почувствовал еще больший подъем, передав сводку в эфир. Обычно перед микрофоном Пит нервничал, смущался. Диктор из него был неважный:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21